Введение 5 страница. И вот плоды жидовского “очарования”

И вот плоды жидовского “очарования”. Кредит, торговля, производства, ремёсла, науки, литература, искусства, всё народное хозяйство, весь духовный капитал — и тело, и мысль народа — в кабале, в откупе, под заклятием евреев. В их руках биржа, банки, магазины, фабрики, заводы; в их руках газеты, театры, книгоиздательства; в их руках хлеб и деньги, правосудие и просвещение, всё к ним липнет, всё ими оскверняется!

Еврей, если он ростовщик, то развратитель или предатель, или подстрекатель, или кровопийца; его путь — обман, грабёж; его оружие — разврат и преступление. В торговле он — шантажист, на бирже — стервятник, в работе — надуватель, в политике — бунтовщик и предатель, на суде — лжесвидетель; в печати и в литературе — развратитель, отрицатель, человеконенавистник; в искусствах — опошлитель, осквернитель, низменник; в обиходе нахал, в сношениях — сводник; в обществе — фарисей с улыбкой на лице и камнем за пазухой. Будто собрал Господь всю грязь, все нечистоты, всю мерзость вселенной и из всего этого сотворил “возлюбленного” Израиля. И эта вселенская грязь растекается по лицу русской земли, пятнает и загаживает народную душу.

Еврейство для России — как “дурная болезнь”, разрушающая кости и суставы, расслабляющая волю и движения, отравляющая мозг ядом тоски и безумия. И революция, и бытовой развал, и духовное опустошение — всё это иудейская работа, еврейское внушение.

Происходит великое “ритуальное” убиение русского народа, жестокое вытачивание его крови, его сил, его чувств, всемерное истощение народного организма. Вселенский паразит-кровосос глубоко внедрился в Россию. Он подтачивает наш государственный и общественный строй, он истощает нашу политическую и экономическую мощь, он высасывает наши духовные силы. Несчастный мальчик Ющинский — это символ всей России, это знамение её иудейского пленения, её хананейского удела.

Б. Мой предмет — вторжение евреев в русскую литературу, пленение иудеями русского слова, русской мысли.

Нашествие это началось в историческом смысле сравнительно недавно - со времени либеральных реформ Александра II. Евреи жадно присосались к этим реформам и вскоре наполнили университеты, газеты и журналы. Печать, бывшая до той поры преимущественно русской, стала быстро переходить в руки евреев — бердичевские выходцы, вооружившись дипломами, не замедлили выступить в качестве вождей и учителей образованного общества и сразу вывели его из туманов немецко-славянских отвлечений на путь воинственного либерализма и культуртрегерства. На смену дворянской чопорности и лояльности пришли: неугомонное будирование, нытьё, непременная оппозиция, дух недовольства и отрицания. Наиболее неустойчивые и увлекающиеся были уведены евреями еще дальше — в подполье, в террор, в потёмки революционных мечтаний. Но тяжёлая рука Александра III давала себя чувствовать, и еврейские шептуны до поры до времени ворожили исподтишка, науськивали из недосягаемой Женевы. И хотя их иудейские козни еще не имели приложения, но уже еврейские химики заготовляли впрок революцию, женевские бунтари и смутьяны дразнили фантазию русских студентов кровавыми химерами, миражем социального переворота; уже оплетали Россию женевские пауки густой, липкой сетью конспирации, уже шумели типографские станки подполья, и пафос еврейских прокламаций уже будоражил молодёжь страны. Русские идеи были скоро вытеснены из нашего культурного обихода идеями еврейского производства; благородное свободолюбие Герцена заменилось шипением кагального неистовства. Появились “ежемесячные подкалыватели” иудейского происхождения, началась на долгие годы литература о плохом городовом…

Русское общественное мнение подвергалось всестороннему обрезанию по еврейскому трафарету, народилось архипошлейшее интеллигентное воззрение, психология оболваненной толпы, непременное свободомыслие, обязательное безверие, безвыходный шаблон либеральщины. Еврейский натиск на печать и литературу возрастал, зараза иудаизма проникла в газеты и журналы, в публицистику, в критику, в историю литературы, в поэзию и беллетристику, в драматургию, в энциклопедии.

К 90-м годам печатное слово уже представляло чуть ли не сплошное иудейское засилье. Уже диктаторствовали Вейнберги и Венгеровы; уже наглели ежедневные развратители — Нотовичи и Липскеровы, Пропперы и Фейгины, уже размножались Слонимские, Герценштейны, Иоллосы; уже осаждали русскую литературу Минские и Волынские; уже засорялся русский язык, уродовались русские мысли; насаждались безверие и отрицание, расцветало мещанство; пригнеталась русская душа к земле, оскудевала русская мечта, наполнялись русские сердца местью и злобой; корчилось общество в судорогах самооплёвывания, с грязью смешивался патриотизм, позором клеймилось национальное достоинство.

“Новости”, “Новости Дня”, “Курьеры”, “Северные Вестники” делали своё мрачное, чёрное дело, а за ними шло покорное стадо шаббесгоев, жидовствующих недоумков, зажимавших рот каждому, кто решался протестовать против еврейского кодекса. Началось повальное ожидовление; установился и действует до сего дня “хороший тон” юдофильства; вошло в моду и в привычку усердное разбивание русских лбов перед авторитетом сынов Израиля. И “Русское Богатство” Михайловского, и “Русская Мысль” Гольцева, и “Вестник Европы” Стасюлевича — все были одержимы “страхом иудейским”. Отрицание еврейства стало почитаться смертным грехом, а всякий глупец, подходивший с благоговением к Израилю, неукоснительно приписывался к разряду людей “передовых”.

Но буря и натиск евреев, естественно, вызвали отпор… “Антисемитизм” у нас не первый день — он в нашей литературе со времён Достоевского и Лескова. Семидесятники первыми испытали всю прелесть вторжения евреев в русскую литературу, и пророк-Достоевский в ужасе воскликнул: “Жиды погубят Россию!” Его статья “Еврейский вопрос” достаточно ярко рисует злонамеренность еврейства. Угрозу надвигающегося засилья расчуяли многие, и антисемитизм был немедленным ответом на первые же захватные шаги евреев. Правда, еврейство продолжало своё наступательное шествие; правда, переходили на их сторону широкие круги интеллигенции; правда, захватили евреи в свои лапы общественное мнение, но и антисемитизм усиливался, ширился и креп, а к концу прошлого столетия выработался в непримиримое исповедание, получил своих теоретиков и апостолов. За тридцать-сорок лет иудейского нашествия евреи достаточно нажили себе врагов, и врагов талантливых, метких, стойких, непримиримых.

Я не буду их перечислять, их и так хорошо помнят и знают евреи… Но и евреи не дремали. Мало того, что они прибирали к своим рукам газеты и журналы, что исподволь готовили в них революцию, что всемерно поощряли в литературе динамичную тенденцию, что неустанно апеллировали к передовому обществу, что громко ныли о своей жалкой участи, что радостно поощряли русское самоотрицание, что открыто учили попирать историю и традицию, презирать отцов и дедов; мало того, что эти международные вульгаризаторы тащили нам с Запада всякую умственную гниль, затасканные отбросы чужой культуры (нигилизм, ницшеанство) лишь бы отучить от самобытности, лишь бы столкнуть нас с исторического пути. Мало всего этого! Евреи устами своих русских рабов, всяких теоретизирующих недомысленников, наложили херем на всех, кто позволил себе усомниться в искренности иудейского культуртрегерства. “Таким” гг. Михайловские и Гольцевы, с благословения еврейского, отвели проплёванный угол “мракобесия” и “отсталости”; “таких” объявили за порогом отечественной словесности; “таких” заклеймили позором и отчуждением.

Еврейский натиск расколол всю русскую литературу на два враждебных стана. Еврейское “равноправие” стало, вдруг, пробным камнем “честности убеждений”, рубиконом политической нравственности, мерилом личных достоинств, билетом на райское блаженство, паспортом литературности и художественности. И так до сего дня…

Сколько у нас в литературе несправедливо отвергнутых и забытых — и всё из-за жида! Такая вражда партий, направлений, а изнанка одна — жид!… Ради него раскололась литература и междоусобствует насмерть. Он всё внёс: и непримиримость, и озлобление, и ядовитую клевету, и неразборчивую месть.

Прежде этого не было. Герцен и Хомяков дружески беседовали в одном салоне, а у них ли не были различны взгляды? В. Белинский и К. Аксаков горячо любили друг друга, а разве были они единомышленниками? Но теперь попробуйте свести “различные взгляды”, да они глаза выцарапают друг другу, а то и просто обменяются пощёчинами. Стоит только вспомнить “Вехи” и тот гвалт, который подняли из-за них еврейские борзописцы. Писатели и журналисты из-за этого сборника перегрызлись, как собаки, а почему? Да, видите ли, потому, что в сборнике Струве и Булгаков усомнились в нравственной порядочности революционеров, т. е. лиц иудейского происхождения. Обидно стало единоплеменникам Азефы, и вот — гвалт и ссора…

В. Окончательное пленение евреями русской литературы относится к началу нового столетия. Победа марксистов над народниками была и победой евреев над русскими писателями… Уже “социал-демократические” журналы -“Начало”, “Правда”, “Жизнь” сплошь пестрили иудейскими псевдонимами. Да и “победу” декадентства приходится приписать тому же Израилю. Родоначальником декадентства является “Северный Вестник”, основанный Волынским-Флексером вкупе с Минским-Виленкиным и Любовью Гуревич. Неудивительно, что столичные дантисты и фармацевты с таким жаром встречали “модернистов” — это “из наших” — втайне восхищались еврейчики и аплодировали.

Так же, впрочем, аплодировали они и революции, и тоже по родственному чувству. Ещё бы! Дейч, Гершуни, Гоц, Рутенберг, Азеф, Хрусталёв-Носар, Троцкий-Бронштейн, Парвус, Рубинович и т. д. Чем же не “русская” революция?

Или вот ещё “русская” скульптура, кто её творцы: Антокольский, Гинзбург, Аронсон, Бернштам, Синаев-Бернштейн. Все такие фамилии, что Русскому хоть с моста да в воду.

Ко времени русско-японской войны и последовавшей затем смуты литература положительно разделилась между 12-ю коленами израильскими. Конечно, публицистика была в нераздельной власти евреев, но не лучше обстояло дело и с критикой, и с философией, и с художественной литературой.

Пускай то была особенная пора, когда они угрожали нам даже иудейским “царём”. Но вот теперь революция, кажется, прошла, а евреев стало вдвое больше! Они во всех щелях, во всех норах литературы, имя им теперь — легион. В критике: Корнфельд, Кранихфельд, Венгеров, Айхенвальд, Абрамович-Кадмин, Л. Шестов-Шварцман, П. Коган, Н. Лернер, Фричс, Волынский-Флексер, Л. Гуревич, Долинин-Искоз, Мендельсон, Бродский, К. Сюнненберг, Лурье, А. Эфрос; в театральной критике: Н. Эфрос, Homo Novus-Кугель, Lolo-Мунштейн, Э. Бескин, А. Койранский, Яков Львов-Розенштейн; в публицистике: А. Яблонский, Изгоев, Каминка, Гессены, Дионео-Шкловский, Вейдемюллер, Вл. Жаботинский, Слонимский, С. Прокопович, Н. Иорданский, Оль-Д'Ор, Вл. Азов-Ашкинази, Вл. Брендер, В. Волин-Шмерлинг, Дж. Нрауниш-Любошиц, Мускатблит, Ратнер, Зак, Меб-Бескин, Гальберштадт, М. Шик, Мандельштам, И. Матусевич, Волжанин-Израэльсон, Берлин, Клейнборт; в беллетристике: О. Дымов-Перельман, С. Юшкевич, Д. Айзман, А. Кипен, С. Ауслендер, С. Анский, Н. Осипович, А. Грон, Аверченко-Лифшиц, Архипов-Бернштейн; в стихотворстве: Минский (Виленкин), Саша Чёрный-Гликберг, Амари Вл. Ленский-Абрамович, Тан-Богораз, Дм. Цензор, Янтарев-Бернштейн, Муни-Киссен, С. Рафалович, К. Льдов (псевд.), С. Городецкий, Як. Годин, М. Гофман, Биск, Дике, С. Рубанович, Теффи-Лохвицкая, М. Паппер, Фейга Коган, Вилькина, Эренбург, Волькенштейн…

Но этот еврейский список далеко не исчерпывает всю пишущую иудейскую саранчу. Сколько их по редакциям всяких “охраняющих входы”, сколько их по провинции, в Киеве, в Одессе, сколько еще репортеров (это их призвание), всяких гг. Кегулихесов и Редеров?…

И эти господа направляют судьбами литературы, от них просвещение, от них знание, от них русское слово!

Столичные книгоиздательства сплошь еврейские. “Московское книгоиздательство” Пализена, “Польза” Антика, “Универсальное к-во” Столяр, «Современные проблемы” Кадиша, “Мир”, “Культура”, “Освобождение”, “Шиповник” Копельмана, “Просвещение” Цейтлина, “Общественная польза”. „Брокгауз и Эфрон“ (Энциклопедический словарь), “Гранат” (Энциклопедический словарь) Левенсона.

Из столичных газет и журналов специфически еврейскими являются “Речь” Гессенов. “Современный Мир” Иорданского, “Сатирикон” Корнфельда, “Солнце России”, “Синий журнал” Корнфельда, “Биржевые Ведомости» и “Огонёк” Проппера, “Запросы жизни” Бланка, “Копейка” Городецкого, “Московская Газета” Бескина… И все это — только в столицах.

Как видите, дальше идти некуда. Вместо печати и литературы битком набитая синагога, жаргон торжествует; “гой”, как нищий, стоит в притворе… На “алтаре” безнаказанно происходит заклание и разодрание всего русского, обкрадывается русский язык, опошляется русский ум, оплевывается русская история, поносится русский народ. Ужас в том, опасность в том, что евреи, перенимая наш язык, наши литературные формы, внешне усиленно прикидываясь русскими, всячески стараясь внешне обрусеть, остаются все теми же евреями, вкладывают в русские формы свое еврейское содержание, свой дух, вытесняют наши духовные ценности, нашу психологию, нашу нравственность, наши русские идеалы. Опасность, прежде всего, в том, что евреи обкрадывают нас лингвистически (как они уже обокрали немцев), внутренне с нами не сливаясь, не ассимилируясь психологически. Пиши евреи на своем говоре, нам бы от этого не было убытка, но их еврейская мысль получает русское выражение и таким образом пролазит в наш русский обиход.

Где широкой публике разбираться в тонкостях стилистики? И вот звучные псевдонимы облыжным путём проскальзывают в читательскую массу. Среди евреев, пишущих по-русски, конечно, есть люди знания и любви к литературе и её истории. Таковы Волынский, изучавший Достоевского, Венгеров, историк литературы, Лернер, посвятивший себя Пушкину, Айхенвадьд, пылающий нежной любовью к нашим классикам, Гершензон, возлюбивший славянофильство, и многие другие. Но… не лучше ли им не знать или открыто презирать нашу духовную сокровищницу? Ведь только по-еврейски они и любят, и оценивают.

Достоевский у Волынского получился с длинным носом, а К. Аксаков у Венгерова похож на цадика; у наших же классиков, как они выставлены у Айхенвальда, чуть-чуть гортанный говор и какая-то семитическая чувствительность.

И я не знаю ещё, что страшнее для России, для нашей литературы: ненависть или любовь евреев? Думаю, что любовь. Разве не пылал спрут-Израиль пламенной любовью к Ханаану и разве не всосал в себя все его сокровища? Сорок веков меняют евреи языки и одежды, страны и обычаи, а остаются евреями. Они, быть может, и от нас уйдут, но их дух останется. Дух отрицания и низменности… Должно быть, такова именно задача вселенского спрута: возлюбить, приспособиться, истрепать, высосать, опустошить все, оставить мерзость запустения и уйти.

Для евреев наша литература, конечно, - обетованная Палестина. Какая радость обрядить своё духовное убожество, свою трусливую похоть, свою хладную корысть в такой пурпур и висон, придать своей низменности полёт и дерзание, похоти красоту, корысти размах и нравственное оправдание и втянуть в свою нарядную грязь ещё одну неиспорченную душу!

Бойтесь иудейской любви, страшитесь её нежных толкований — волки приходят в овечьей шкуре. Но надо поглядеть на зубы, вникнуть в волчьи инстинкты, присмотреться к блеску волчьих глаз.

Необходимо обратиться к психологии иудейского творчества, к сути катальных замыслов, добраться до жидовской изнанки!…

Такова панорама “свободы” и “равенства” иудейских, раскрывающаяся на наших глазах, особенно в русской земле. В той либо иной степени господство евреев сказывается теперь повсюду, но нигде, без сомнения, оно не является столь признанным и очевидным, как именно у нас.

Таковы издевательства угнетённого племени над всем, что людям дорого и свято. Такова злостность глумлений сынов Иуды над самыми мечтаниями страждущего человечества об улучшении своей беспросветной горькой участи…

Впрочем, если нигде раньше не соблюдалось скопления восьми, по крайней мере, миллионов иудеев, то и никогда еврейство не достигало столь неимоверного триумфа, как в современной России.

Основной признак тирании — невозможность протеста. Он устанавливается безпощадностью гнёта. Попробуйте восстать хотя бы против первого попавшегося шантажного листка жидовской прессы! Но сыны Иуды этим не довольствуются. Они стремятся не только к материальной, иначе говоря, лишь временной, а и к моральной, т. е. бесповоротной тирании. Исключая всякое сопротивление, евреи, тем не менее, хорошо понимают, что раз остаётся духовная сила, то чем дольше станет претерпевать она давление, тем опаснее будет взрыв… Отсюда для них ясно, что помимо угнетения физического, неизбежны и мероприятия, направленные к уничтожению самой вероятности сопротивления, значит, к разложению той силы, которая могла бы оказать противодействие. Поступая сообразно с этим, евреи стремятся отнять у народа разум, исковеркать его душу, отравить сердце, унизить и запятнать всё его прошлое, внушить, наконец, стыд пребывания самим собой. В таких видах иудейство располагает целой фармакологией ядовитых веществ особого рода и тем более смертоносных, что применений их испытано на протяжении веков. В современную эпоху иудеи располагают сверх того и универсальной отравой в образе повседневной печати. По отношению к ней они не только монополисты, но и стоят вне конкуренции».

В феврале 2012 года один жидок из явного, а не тайного мирового правительства сказал мне, что 11 июня 2012 года должно быть нападение на Иран. По моему мнению, лучшим нападением служит 6 июня 2012 года, когда будет парад планет с участием Венеры, Земли и Солнца. У дьявола что-то не срослось с реализацией плана развязания войны в Иране. Сейчас он называет следующую дату – 11 сентября 2012 года.

В настоящее время донорами для дьявола и антихриста являются Россия, Украина и Белоруссия. У православных людей энергетически самая сильная кровь. Дьявол родил грех. Воплощенное зло на земле – это дьявол, его цивилизация, а также продажные ведьмы и колдуны. Не зря Синод русской православной церкви запретил печатать книги, где бы говорилось о ведьмах, колдунах и порчах, которые они насылают на людей. Значит, надо сжечь Библию, где говорится о ведьмах и колдунах, а также жития многих святых, которые боролись с ведьмачьем. Со стороны руководства церкви идет злонамеренная целенаправленная ложь. Это волки в овечьей шкуре или оборотни, которые продались дьяволу и служат ему.

«Пишет Вам раба Божия Дарья из Санкт-Петербурга, я приезжала 9 апреля. Чтобы Вы меня вспомнили, я привозила две книги – «Падение Третьего Рима» о старообрядцах и книгу о старце Самуиле. Вы обещали сказать мне, можно ли верить этой книге и давать ее читать другим людям. Пожалуйста, хотя бы односложно ответьте, что Вы считаете по этому поводу, был ли старец Самуил от Бога или нет. Я знаю, что Вы очень заняты и болеете. Молюсь за Вас и Вашу семью и записала Вас в свой помянник (имен, конечно, не знаю, а просто написала «со сродники»). Мой хорошо знакомый священник (ему тоже сделано) не поверил, что патриарх Кирилл ездил в Горловку, и проверил этот факт по своим каналам. Когда он сообщил мне, что это правда, и патриарх два раза был в Горловке, где ему нечего делать, то был очень бледен и растерян. Он же сказал мне, что архиерейским собором 2000 года священникам официально запретили говорить с прихожанами в храме о порчах и сглазах. Теперь они должны избегать разговоров об этих вещах и даже пресекать их.

Мое состояние после Вашего лечения улучшилось где-то на 25%, поститься я так и не смогла, но пью Вашу воду литрами и делаю компрессы. На погоду больше так чувствительно не реагирую, наконец-то начала худеть, впервые за 14 лет. Напомню, что мне было сделано лет 20-25 назад, и Вы сделали для меня исключение и пролечили, хотя я приехала в первый раз. Мне стало в целом больше везти, и полоса неудач закончилась. Надеюсь, что Вы пригласите меня еще раз».

От себя скажу, что товарищ Кирилл был в Горловке более двух раз. Наверное, здесь «столько святынь, что не знаешь, к какой приложиться».

В 1896 году под руководством протоиерея Александра Соколова была выпущена библия для детей. В 1992 году эта библия была переиздана Свято-Троицкой Сергиевой Лаврой. Она была издана по благословлению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Вот что говорится о колдовстве в детской библии.

Колдунья аэндорская

Безпокойный народ были филистимляне. Давно ли, кажется, они воевали с евреями, а вот опять собрали большое войско и напали на землю израильскую. Саул испугался и обратился за советом к Богу. Но Бог не отвечал. Саул, не надеясь на Бога, сказал своим слугам: «Сыщите мне колдунью, которая угадала бы, кто победит: я или филистимляне?».

Слыхали ли вы, дети, о колдуньях? Если вы читали или слыхали сказки, то, разумеется, слыхали и о колдуньях и колдунах, потому что редкая сказка обходится без колдуна или колдуньи. А те из вас, которые живали в деревне, может быть, даже и видали их. Сделается ли кто болен в деревне, зовут колдуна или колдунью и просят полечить; те берутся, дают своих лекарств; выздоровеет больной - спасибо колдуну; не выздоровеет, уморит колдун больного - ничего с него не возьмешь, а подай ему денежки за лечение. Украдут у мужичка что-нибудь, хотя бы лошадь, например, идут к колдуну: «Кто украл? Где найти?». Начинает колдун ворожить, иногда и угадает наудачу. Захочется узнать кому-нибудь, что с ним будет впереди: и за это возьмется колдун или колдунья, иногда, как-нибудь нечаянно, скажет и правду. И несет простой народ к колдунам, которые обманывают его, и деньги, и холст, и муку - что только найдется. Не Бог же помогает этим обманщикам, не Бог открывает им будущее.

Вот такую-то колдунью и просил отыскать Саул. Слуги отвечали Саулу: «Мы знаем колдунью, да еще такую, которая может сделать, что явится тебе из могилы покойник, которого давно уже похоронили. Живет эта женщина в Аэндоре».

Саул обрадовался и сейчас же отправился в Аэндору к этой женщине. Он пришел туда ночью.

«Милая, вызови мне мертвеца, который бы сказал мне, одержу ли я победу или нет?» – сказал Саул женщине. Та отвечала: «Кого же я должна вызвать тебе?». «Самуила», - отвечал Саул (вы ведь знаете, что Самуил уже давно умер).

Саул и женщина были вместе в темной комнатке. Через минуту Саул спросил: «Ты видишь что-нибудь?». «Да! - отвечала женщина, – я вижу духа, выходящего из земли». «Каков он видом?» - спросил быстро Саул. «Он стар и в длинной одежде», - отвечала женщина. «Это Самуил!» - вскричал Саул, упал на землю и поклонился.

Самуил же сказал Саулу строгим голосом: «Зачем потревожил ты мой покой и вызвал меня из могилы?». «Я, - отвечал Саул, – в большом страхе. Филистимляне идут на меня войною. Бог оставил меня, и я не знаю, что делать». Самуил же сказал: «Так как ты не слушался Бога, то Бог возьмет от тебя царство и даст его Давиду. Ты же и твои сыновья завтра будут там, где я» (т. е. в могиле).

Услышав эти слова, Саул так испугался, что упал и совсем ослабел. К тому же он ни крошки не ел в тот день. Но он в одну минуту оправился. Женщина принесла ему есть. Саул поел и отправился со своими слугами.

На протяжении всей своей истории иерархи русской православной церкви боролись с иудейской ересью внутри самой церкви. Вот что говорится в житии святого Геннадия, архиепископа Новгородского.

Преподобный Иосиф Волоколамский говорит, что «священный Геннадий поставлен был как светильник на свещнике судом Божиим и как лев пущен на злодейственных еретиков, на которых устремился из чащи Божественных писаний, как бы от высоких и красных гор пророческих и апостольских учений, растерзав утробы, напившиеся яда жидовского и, подобно льву, сокрушая их зубами и разбивая о камень». Значительна такая похвала в устах столь великого поборника Церкви, каков был Иосиф; из его же книги «Просветитель» заимствовано вкратце сказание о той страшной ереси, против которой подвизался Геннадий, призвав себе на помощь Иосифа, чтобы можно было достойно оценить, от какой опасности спасли они оба Церковь Русскую.

«Был жидовин по имени Схария, сосуд дьявольский, наученный всякому чародейству и чернокнижию, который сделался известен в Киеве князю Михаилу, правнуку Ольгерда, и вместе с ним пришел в Великий Новгород. Там сперва прельстил попа Дениса, который привел к нему другого попа Алексия, и оба они сделались отступниками христианской веры. Потом пришли из Литвы другие два жида; обольщенные имели с ними постоянные сношения и совратили свои семейства; они даже хотели обрезаться в жидовскую веру, но их удержали обольстители, опасаясь обличения, и велели им содержать жидовство в тайне, явно же – христианство; изменили имена их: Алексия назвали Авраамом, а жену его – Саррою, и многих совратили попов, и диаконов, и простых людей; даже и протопопа Софийского Гавриила научили жидовствовать, превзошедши беззаконием всех древних еретиков.

– О, кто достойно восплачется о толикой беде! – восклицает Иосиф. – Какой язык изглаголет содеянное и какой слух примет кротко такую повесть! Божественное предвечное Рождество Христово от Отца называли они ложным и ругались вочеловечению его нашего ради спасения, говоря, что Отец Вседержитель не имеет ни Сына, ни Святого Духа, единосущных и сопрестольных себе, и что нет Святой Троицы, ибо слово только произносится, а дух в воздухе развевается; обещанный же в Святых Писаниях Христос еще не родился и наречется Сыном Божиим не по существу, а по благодати, как Моисей и прочие пророки, и посему должно до времени держать закон Моисеев; действительно, тайно от христиан они приносили жертвы, хотя и не смели обрезываться, отвергали вочеловечение рода Господа, пришедшего спасти Адама, говоря, что сие не подобало Богу; многие произносили они хулы на Божественную Церковь и на честные иконы, воспрещая подобающее им и честному кресту поклонение, и сокрушая их, ругались над ними, как жиды над Христом.

Случилось попущением Божиим, что сам Великий князь Иоанн при посещении Новгорода обманут был своими приближенными о мнимом благочестии двух закоснелых еретиков, Алексия и Дениса, и, взяв их с собою в Москву, поставил первого протопопом соборной церкви Успения, а второго – к собору Архангельскому. Кто исповедует без слез, сколько зла сотворили нечестивцы сии со своими поборниками! По пришествии в Москву, не смели они сперва проявить жидовство свое в столь многолюдном граде, но таились, как змеи в скважинах, являясь по наружности кроткими и праведными, а в тайне сея раскол, и многие души погубили, совратив в жидовство, так что некоторые решились обрезаться. Когда же святой Геннадий, поступив на свою кафедру, с ужасом открыл эту ересь и начал обличать ее словом и делом, гонимые бежали в Москву и там нашли себе готовую помощь у Алексия и Дениса, которые приобрели себе уже многих соумышленников, даже при дворе великокняжеском, дьяка его Федора Курицына и иных многих, обольщенных сребролюбием и сладострастием, а между иноками некоего архимандрита Зосиму, который впоследствии был орудием их даже на кафедре святительской.

Дьявол говорит, что существует 66 кругов ада, а отдельно от них находится преисподняя, в которой живет только он. В ад есть два входа – выхода. Один вход – выход находится под водой в районе Бермудского треугольника, его охраняют 6 водных драконов длиной по 18 метров, по 12 голов каждый. Другой вход – выход в ад находится на территории Израиля, в районе Мертвого моря, возле Содома и Гоморры. Он находится между сушей и воздушным пространством. В районе Черного моря под горой Карадаг, которая является кратером потухшего вулкана, находится ставка «папы» на земле под номером 2. Почему здесь одно из основных логовищ дьявола? В Черном море находится очень много сероводорода, пролито огромное количество человеческой крови.

Спросил у дьявола, есть ли у них больницы? «Да, - ответил он, – они называются хосписами, но в них есть только хирургические отделения». Дело в том, что практически все нечистые из параллельного мира живут в телах людей. Они сосут человеческую энергию, очищают свою кровь в крови людей, перебрасывая им свои болезни. Вот поэтому, несмотря на все новые научные открытия и изобретения лекарств, люди все больше и все тяжелее болеют. В основе своей физические заболевания лежат в сфере нравственности.

На мой вопрос, когда дьявол восстал против Бога, он ответил: «Шесть тысяч семьсот лет назад». Задал ему следующий вопрос, почему у христиан сотворение мира ведет отсчет 7519 год, а у иудеев – 5772 год? На этот вопрос дьявол ответил так: «С 5772 года иудеи стали служить мне, когда отдали свою кровь, т.е. стали делать обрезание».

У дьявола шестая группа крови, такая же группа крови у антихриста, а также у драконов и демонов. У бесов в основном четвертая группа крови, реже – вторая. Дьявол в половой жизни является двуполым, также двуполым является и антихрист. Диаметр спинного мозга у «папы» 6 сантиметров. Он голубоватого цвета.

Самыми сильными представителями среди нечистых являются водные драконы. Они сильнее воздушных драконов в 10 раз. В древности водных драконов называли гидрами. В мифологии о них говорится, что гидра – водяной многоголовый змей, зло, против которого нет средств. Вместо каждой срубленной головы вырастает новая. Ничего подобного. Оружием против них являются крест, молитва и зажженная свеча.

В мире нечистом есть восьминогие водяные пауки, которых называют гидриками. Диаметр туловища у них около 1 метра, они светло-коричневого цвета.

С гномиками не встречался, но знаю, что они существуют. В мифологии о них говорится следующее: «Гномы – маленькие существа, обитающие под землей, в горах или лесу. Ростом они с ребенка, но наделены сверхъестественной силой, имеют длинные бороды, с козлиными ногами. Живут гораздо дольше, чем люди». В Донбассе в шахтах шахтеры встречаются с еще одним представителем нечистой силы. Шахтеры прозвали его Шубиным. Он одет в овчинный тулуп, ходит на козлиных копытах. После его появления на шахте обязательно будут несчастья – погибнут люди, будет завал или взрыв метана.

Дата добавления: 2015-07-13