Основания уголовной ответственности соучастников

Соучастие в преступлении как особая форма преступной деятельности является более общественно опасной по сравнению с преступными действиями одного лица. Тем не менее, уголовный закон не устанавливает каких-либо особых оснований уголовной ответственности для соучастия. Основанием уголовной ответственности, в том числе и для соучастников, является совершение общественно опасного деяния, содержащего признаки состава преступления (ст. 8 УК РФ)^[88]. Однако ответственность соучастников имеет свои особенности, установленные нормах Общей и Особенной части УК РФ.

Исходной позицией для уяснения сути этих особенностей является норма, содержащаяся в ч. 7 ст. 35 УК РФ, согласно которой преступление, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией), должно повлечь более строго наказание на основании и в пределах, предусмотренных законом. Но данное положение не исключает принципа индивидуализации наказания. Любой соучастник должен отвечать только за свои деяния и в пределах своей вины. Поэтому ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них (ч. 1 ст. 34 УК РФ)^[89].

Эти общие положения, которые являются основополагающими для уголовной ответственности соучастников, позволяют привлечь к ответственности лишь лиц, виновных в совершении деяний, предусмотренных уголовным законом. Деяния виновных должны подпадать под признаки того или иного вида преступления, описанного в статьях Особенной части УК РФ. Статьи Особенной части УК РФ содержат описание отдельных видов преступлений, которые совершаются, как правило, одним или несколькими соисполнителями. В этих случаях каждый из соисполнителей привлекается к ответственности по данной статье УК РФ. Иначе решается вопрос об ответственности соучастников, которые не выполняли своими действиями объективную сторону преступления, т.е. когда имело место распределение ролей между соучастниками. ^[90]

Приверженцы акцессорного (несамостоятельного, придаточного) характера соучастия обосновывают мысль о том, что основанием уголовной ответственности соучастников является содеянное исполнителем. В действиях исполнителя содержатся все признаки того или иного преступления, остальные соучастники не выполняют само преступление.

Если соучастие представляет собой самостоятельную форму преступной деятельности, то и деяния соучастников нельзя рассматривать в отрыве от деяния соисполнителя. Между соучастниками преступления (организатором, подстрекателем, пособником) и исполнителем существуют взаимосвязь и взаимообусловленность. Которая в частности проявляется в том, что степень осуществления преступного намерения исполнителем, приближением его к намеченной цели обусловливает решение вопроса ответственности соучастников. Если исполнитель по независящем от него обстоятельствам прерывает преступную деятельность в стадии приготовления, то и все остальные соучастники могут быть привлечены к уголовной ответственности за соучастие в приготовлении к преступлению.^[91]

Когда преступление совершается в результате совместной деятельности нескольких соучастников, то в действие вступает норма Общей части УК РФ о соучастии (ст. 32 УК РФ). В этих случаях признаки преступления соучастников (организаторов, подстрекателей, пособников) описаны не только в статьях Особенной части УК РФ, они дополняются положениями ст. 33 УК РФ, поэтому при квалификации содеянного этими лицами необходимо всегда ссылаться на ст. 33 УК РФ помимо указания в формуле квалификации статьи Особенной части УК РФ. Конструкция особого вида преступления, совершаемого соучастниками, описанного с статьях Общей и Особенной частей УК РФ, свидетельствует о том что эти лица несут самостоятельную ответственность за совершенное преступление. Такое понимание оснований уголовной ответственности согласуется с принципом индивидуальной ответственности.^[92]

Принцип индивидуальной ответственности соучастников проявляется в том что иногда возможна различная ответственность соучастников и исполнителя (при расхождении содержания умысла, когда исполнитель обладает определенными личными качествами, влияющими на квалификацию содеянного).

Признание самостоятельной ответственности соучастников не означает, что к уголовное ответственности должны привлекаться обязательно все соучастники^[93]. Положения ч. 2 ст. 14 УК РФ распространяются и на случаи соучастия в преступлении. Если действия того или иного соучастника были малозначительными, т.е. не могли сыграть существенной роли для достижения преступного результата, то он не должен привлекаться к уголовной ответственности.

Освобождение от уголовной ответственности исполнителя не предопределяет решения вопроса об уголовной ответственности соучастников в преступлении. Принцип ответственности каждого соучастника проявляется в привлечении УК уголовной ответственности организатора, подстрекателя и пособника при безуспешности их деятельности.

Организационную деятельность подстрекательство и пособничество называют неудавшимися в случаях, когда они остались безрезультатными. Исполнитель в этих случаях не может быть привлечен к уголовной ответственности, так как он не совершил никаких общественно опасных и противоправных деяний. Организатор, подстрекатель пособник совершили действия, направленные на склонение лица к совершению преступления или к оказанию содействия в предполагаемом преступлении, что должно рассматриваться как приготовление к соучастию в преступлении, т.е. действия виновных должны квалифицироваться по ст. 30, 33 УК РФ^[94] и статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за преступление, к которому склоняли исполнителя. ^[95]

Преступление, совершенное в соучастии, как и любое другое, совершенное одним лицом, характеризуется смягчающими и отягчающими обстоятельствами, которые влияют на решение вопроса об ответственности. По общему правилу вопросы об учете смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств решаются в зависимости от того, относятся ли они к содеянному и личности соучастников (организатор, подстрекатель, пособник) или к содеянному и личности исполнителя. Любые обстоятельства, которые характеризуют деяния или личность соучастников, учитываются при квалификации лишь содеянного конкретным участником и остается без учета при квалификации содеянного другими лицами. Так, подстрекатель, ранее совершивший умышленное убийство, отвечает за соучастие в квалифицированном убийстве, а исполнитель может быть привлечен за простое убийство. ^[96]

Иначе решается вопрос о смягчающих и отягчающих обстоятельствах, которые относятся к деяниям и личности исполнителя. Эти обстоятельства в зависимости от того, относятся ли они к деяниям или к характеристике субъекта или личности исполнителя, имеют различные юридические последствия. Обстоятельства, относящиеся к характеристике преступления, вменяются в ответственность каждому соучастнику, если эти обстоятельства осознавались соучастниками. Например, если исполнитель совершил убийство общеопасным способом, то каждый соучастник несет уголовную ответственность с учетом этого обстоятельства, предусмотренного п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ. ^[97]

Обстоятельства, относящиеся к характеристике субъекта преступления (исполнителя), должны учитываться при квалификации содеянного соучастниками. Так, например, исполнителями преступлений со специальным субъектом, по общему правилу, могут быть лишь лица, обладающие такими качествами. Остальные лица исполнителями этих преступлений быть не могут, но могут быть соучастниками. Например, должностное преступление в соответствии со ст. 285 УК РФ может быть совершено специальным субъектом – должностным лицом, а организатором, подстрекателем и пособником данного преступления могут быть лица, не обладающие признаками должностного лица.

Обстоятельства, относящиеся сугубо к личности исполнителя, могут учитываться лишь при решении вопроса об ответственности самого исполнителя.

При индивидуализации ответственности и наказания, данные обстоятельства, характеризующие преступление, субъекту и личность, также учитываются. При этом обстоятельства, характеризующие преступление, должны быть учтены при индивидуализации ответственности всех соучастников. Аналогично следует поступить с обстоятельствами, характеризующими субъекта (исполнителя) преступления. А обстоятельства, характеризующие личность исполнителя, должны учитываться при решении вопроса о привлечении только его к уголовной ответственности и при назначении только ему наказания. ^[98]

Субъективная сторона состава преступления независимо от вида и формы соучастия представлена всегда умыслом, интеллектуальный элемент которого включает осведомленность об общественно опасном характере не только своего собственного поведения, но и поведения исполнителя, охватывая при этом и факт сложения усилий. То же имеет место и на стороне исполнителя преступления.^[99]

Волевой элемент умысла складывается из желания достичь преступного результата путем сложения усилий или сознательного допущения результата, наступающего от соединения усилий.

Пределы ответственности соучастников преступления предопределяются, прежде всего, тем, насколько правильно произведена квалификация содеянного каждым из них. Это, в свою очередь, находится в прямой зависимости от учета общих условий и ряда обстоятельств частного порядка.^[100]

В соответствии со ст. 31 УК РФ лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности лишь в том случае, если фактически совершенное им деяние содержит признаки иного преступления. Добровольный отказ соучастников (организатора, подстрекателя, пособника) имеет некоторые особенности по сравнению с добровольным отказом исполнителя. Исполнителю достаточно просто прекратить начатое деяние, и процесс причинения ущерба объекту охраны на этом прекращается. Добровольный отказ исполнителя исключает его ответственность, но не ответственность соучастников, а добровольный отказ соучастников не освобождает исполнителя от уголовной ответственности. Иначе обстоит дело с добровольным отказом организатора, подстрекателя и пособника. С простым прекращением действия этих причиняющих факторов развитие процесса причинения ущерба объекту охраны автоматически не прекращается. Подстрекатель и организатор, возбудив у исполнителя решимость, совершить преступление, могут в дальнейшем отказаться от своей подстрекательской или организационной деятельности, однако этого недостаточно для предотвращения преступления. Подстрекатели и организаторы обязаны принять все зависящие от них меры по предотвращению преступной деятельности исполнителя, недопущению вредных последствий. Деятельность этих лиц по предотвращению преступления должна быть выражена в активных действиях. Подстрекатель и организатор, добровольно отказавшись от преступления, перестают быть общественно опасными, но для того чтобы их действия перестали быть общественно опасными, они обязаны своими активными противодействиями прервать развитие причинной связи, не допустить совершения преступления исполнителем.^[101]

Деятельности организатора и подстрекателя по предотвращению совершения преступления может быть самой разнообразной. Это и воздействие, убеждение исполнителя, которые приводят к сдерживанию от совершения преступления, это и отказ выплатить вознаграждение.

Если усилия организатора, подстрекателя прекратили начатое преступление, то на их стороне имеется добровольный отказ. В противном случае они несут ответственность за содеянное ими совместно с исполнителем, а предпринятые ими усилия к прекращению действий исполнителем могут быть учтены судом как смягчающие обстоятельства при определении вида и меры наказания (ст. 31 УК).^[102]

Интеллектуальное пособничество не порождает у исполнителя намерение совершить преступление, однако его советы и указания укрепляют преступную решимость исполнителя. В силу этого интеллектуальный пособник, добровольно отказавшись от преступления, должен нейтрализовать результат своих действий, убедить исполнителя отказаться от своих намерений, а если это невозможно, то пособник должен пресечь преступную деятельность преступника.

Физический пособник в случае добровольного отказа должен также нейтрализовать свою предшествующую деятельность, что может быть выражено в изъятии средств, которые он давал исполнителю, в восстановлении препятствий, если пособник их устранил, и т.д. активная деятельность пособника должна полностью устранить причинную обусловленность совершения преступления. Однако при физическом пособничестве добровольный отказ может быть выражен и в не совершении тех действий, которые пособник должен был выполнить. Например, пособник отказывается предоставить исполнителю орудие и средства совершения преступления.

Эксцесс (от лат. еxcessus – отступление, уклонение, крайнее проявление чего-либо^[103]) исполнителя в уголовном праве – это совершение преступного деяния, которое не охватывалось умыслом соучастников. Суть этого института состоит в решении вопроса об ответственности соучастников.^[104]

За эксцесс отвечает только сам исполнитель, а соучастники несут ответственность лишь за те деяния, которые охватывались их сознанием (ст. 36 УК РФ).

Впервые в законодательстве вопросы эксцесса исполнителя решались в Основах 1991г. В ст. 19 говорилось, что «за деяния, совершенные исполнителем и не охватывающиеся умыслом соучастников, другие соучастники уголовной ответственности не несут».

Отклонение исполнителя от того, к чему его склоняли организатор, подстрекатель, либо чему оказывал содействие пособник возможно лишь в объективной стороне преступления и в объекте посягательства.

В теории уголовного права все эксцессы в зависимости от того, в каком направлении деятельности исполнителя уклоняется от замысла соучастников, делят на количественный и качественные. ^[105]

Под количественным эксцессом принято понимать случаи когда исполнитель совершает преступление, однородное с тем, которое он долен был совершить по замыслу соучастников. Например, кража и грабеж – однородные преступления. Если подстрекатель склонил исполнителя к совершению кражи, а последний совершил грабеж, то налицо количественный эксцесс исполнителя. В этом случае подстрекатель должен отвечать за приготовление к краже, а исполнитель – за реально совершенный грабеж.

Количественным эксцессом будут случаи совершения преступления, причиняющего ущерб двум объектам, в то время как умысел подстрекателя был направлен на причинение ущерба одному объекту. Например, Ю. и А. договорились совершить кражу телевизора из дома Б. но когда поняли, что Б. дома, договорились, что А. как-нибудь отвлечет потерпевшую, а Ю. в это время проникнет в дом. После того, как Б. с А. вышли за калитку, он увидел, как А. схватил потерпевшую за волосы, у него в руках блеснул нож и он повел потерпевшую в летнюю кухню, крикнув Ю., чтобы он зашел в дом и взял телевизор. Когда он выходил с телевизором то услышал крик соседей, бросил телевизор во дворе, и они с А. убежали. Действия А. в данном случае являются эксцессом исполнителя. При количественном эксцессе исполнитель совершает преступление, которое выходит за пределы умысла соучастников, но является однородным, менее опасны или более опасным преступлением. Преступление, совершенное исполнителем находится в причинной связи с действиями соучастников.

При качественном эксцессе исполнитель совершает неоднородное преступление, к которому его склонили или в котором ему оказали содействие соучастники. В этих случаях исполнитель посягает совсем на другой, который не охватывался сознанием соучастников. Так, Т. Подстрекал П. совершить убийство, а П. забравшись в квартиру и не застав там потерпевшего, совершил кражу личного имущества. Намерение похитить имущество в этом примере возникло у исполнителя независимо от действий подстрекателя, оно не обусловлено склонением подстрекателя к совершению убийства. В этом случае исполнитель отвечает за кражу и за приготовление к убийству, а подстрекатель – лишь за приготовление к убийству. Чаще на практике качественный эксцесс сопутствует совершению преступления, к которому подстрекали исполнителя. Если бы в рассмотренном примере П., совершив убийство, похитил и личное имущество потерпевшего, то подстрекатель Т. Отвечал бы за соучастие в убийстве, а П. – за убийство и кражу.^[106]

Итак, эксцессом исполнителя следует считать посягательство на объект, который не охватывался замыслом соучастников (организатора, подстрекателя, пособника), а также совершение не тех деяний, к которым его склоняли организатор, подстрекатель и которым содействовал пособник. Согласно общим принципам ответственность за эксцесс исполнителя несет исполнитель, а соучастники отвечают за те преступления, которые охватывались их предвидением и на совершение которых они давали согласие.

Рассмотрение вопроса о пределах ответственности соучастников преступления было бы неполным без изложения общих и специальных положений, которые должны быть учтены при назначении им наказания. К числу общих положений, учитываемых при назначении наказания независимо от формы проявления преступного деяния, относятся предписания ст. 60 УК РФ. В части пределов назначаемого наказания, индивидуализации наказания в зависимости от характера и степени опасности совершенного преступления, личности преступника, смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств. В соответствии с этими предписаниями наказание назначается в пределах санкции статьи, предусматривающей ответственность за конкретный вид преступления независимо от того, совершено оно одним лицом или в соучастии несколькими лицами.^[107]

Характер и степень общественной опасности преступления (в том числе и совершенного в соучастии) в общем виде находят отражение в диспозиции и санкции применяемой статьи Особенной части УК РФ. Однако в каждом отдельном случае совершения преступления (в том числе и в соучастии) характер и степень общественной опасности оказываются различными в зависимости от наличия или отсутствия сопутствующих ему тех или иных объективных и субъективных обстоятельств. Существенное повышение характера общественной опасности группового преступления раскрывается через существенное повышение вредоносности, т.е. способности причинить усилиями нескольких лиц более повышенный вред, имеющий уголовно-правовое значение. Поэтому очень важно при назначении наказания в пределах, предоставленных законом, сообразуясь со всеми такими обстоятельствами каждого отдельного случая, определить характер и степень опасности преступления. Специальные положения, учитываемые при назначении наказания соучастникам преступления, касаются, с одной стороны, отдельных видов соучастия, а с другой — характера и степени участия лица в совершаемом преступлении.^[108]

Применительно к видам соучастия необходимо учитывать, что там, где группа лиц, группа предварительно договорившихся лиц, организованная группа и преступное сообщество в применяемых статьях Особенной части УК РФ выступают основным (конститутивным) или квалифицирующим признаками, связанное с ними повышение общественной опасности содеянного уже принято во внимание самим законодателем и отражено в санкциях соответствующих статей закона. Если указанные разновидности соучастия не предусмотрены в упомянутых двух значениях в применяемых статьях Особенной части УК, то связанное с ними повышение опасности содеянного должно быть учтено судом при назначении наказания каждому из участников этих групп (ст. ст. 35, 63 УК РФ).^[109]

Что же касается статей, где группа лиц выступает квалифицирующим обстоятельством, то в случаях совершения подпадающих под них преступлений группой предварительно договорившихся лиц или организованной группой содеянное каждым из их участников квалифицируется по указанным статьям УК РФ. В то же время совершение, например, изнасилования группой предварительно договорившихся лиц или организованной группой сверх того должно быть учтено при назначении наказания как повышающие ответственность обстоятельства в смысле ст. 63 УК РФ. Аналогично этому должно обстоять дело и в случаях совершения преступления организованной группой, подпадающего под статью Особенной части УК РФ, где в качестве основного или квалифицирующего признака предусмотрена только группа предварительно договорившихся лиц, то есть содеянное должно быть квалифицировано по этой статье закона, а совершение преступления организованной группой должно быть сверх того учтено как отягчающее обстоятельство (ст. 63 УК РФ).^[110]

При назначении наказания должны учитываться также характер и степень фактического участия каждого соучастника в совершении преступления, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда (ст. 67 УК РФ).^[111]

Под характером участия лица в преступлении в теории и практике понимается образ преступного поведения, свойственного каждому из известных видов соучастников (исполнитель-соисполнитель, организатор, подстрекатель, пособник).

В плане сравнительного анализа характера действий, выполняемых названными фигурами соучастников, наибольшую опасность, как правило, представляют действия организаторов и исполнителей преступления. Вместе с тем абсолютизировать это положение было бы неверным. Это в полной мере учитывается и самим законодателем, который наряду с характером участия предписывает принимать во внимание также и степень участия лица в совершении преступления (часть первая ст. 67 УК РФ).^[112]

Под степенью участия лица в совершении преступления понимается мера активности, мера интенсивности участия лица в выполнении выпавшей на его долю функциональной роли при совершении преступления. Например, организатор может ограничиться лишь организацией преступления, но может наряду с этим взять на себя практическое руководство его совершением. Различная степень усилий может иметь место, скажем, только при организации совершения преступления.^[113]

Различна в каждом отдельном случае мера активности пособника. Он может дать обещание принимать и хранить похищенное, но может вместе с тем лично на вверенной ему автомашине обеспечить доставку похищенного к себе на квартиру. Наконец, пособник может ограничиться просто дачей разового совета, указания.

Таким образом, различная степень участия в преступлении наблюдается не только в плане сравнительного рассмотрения образа поведения исполнителя, организатора, подстрекателя и пособника, но и в пределах отдельно взятого образа поведения каждого из них.

Нельзя также не заметить, что сам характер участия в преступлении, очерченный в законе для каждого вида соучастника, включает в себя и различную меру (степень) такого участия.

Предписание закона об учете при назначении наказания характера и степени фактического участия соучастников в преступлении распространяется на все виды соучастия, в том числе и на участников преступной группы в любой из ее разновидностей. То, что конструктивные особенности норм Особенной части УК РФ превращают традиционные виды соучастников в участников группы, еще не стирает различий между фактически выполненными каждым из них функциональными ролями в рамках такой группы.^[114]

Из сказанного следует, что преступная группа в любой из своих разновидностей не есть обезличенное соучастие, и поэтому различия в функциональных ролях ее участников, в степени активности каждого из них вполне могут и должны быть в полной мере учтены в пределах решения вопроса о наказании этих лиц.

Закон устанавливает четыре формы соучастия и применительно к ним определяет основания и пределы ответственности соучастников.

Первая форма соучастия – соучастие с выполнением различных ролей – предполагает уголовную ответственность в зависимости от роли той роли, которую выполнял соучастник. Если он выполнял (полностью или частично) объективную сторону преступления, то его действия квалифицируются по норме Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за данное преступление. Ссылка на ч. 2 ст. 33 УК РФ не требуется. Таким же образом отвечают посредственные исполнители преступления.

Когда соучастник не принимает непосредственного участия в выполнении объективной стороны преступления, а только помогает исполнителю, выступая в роли организатора, подстрекателя или пособника, то его действия квалифицируются по статье Особенной части УК РФ и соответствующей части ст. 33 УК РФ. Объективная сторона их деятельности слагается из признаков, указанных в нормах Общей и Особенной частей УК РФ.

Несмотря на то, что соучастники отвечают за самостоятельные действия, тем не менее, квалификация их действий все-таки зависит от действий исполнителя. Если исполнитель не довел до конца задуманное совместно с другими соучастниками преступления по причинам от него не зависящим, он привлекается к ответственности за покушение или приготовление, другие соучастники также будут отвечать соответственно за приготовление или покушение на преступление.^[115]

Если подстрекателю не удалось склонить другое лицо к совершению преступления, например к совершению убийства, то его действия должны квалифицироваться как приготовление к убийству в форме приискания соучастников преступления (ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ)^[116]

При совершении преступления специальным субъектом, признаки которого указаны в норме Особенной части УК РФ, все остальные участники преступления, не обладающие признаками специального, могут быть привлечены к уголовной только в качестве организатора, подстрекателя или пособника даже в том случае если кто-либо из них был фактическим соисполнителем преступления (ч. 4сит. 34 УК РФ).

Вторая форма соучастия – соисполнительство – предполагает самый простой способ решения проблемы уголовной ответственности соучастников. Действия соисполнителей квалифицируются только по статье Особенной части УК РФ, без ссылки на тс. 33 или 35 (ч. 2 ст. 34 УК РФ). Правовая оценка соисполнительства разных видов (группа лиц без предварительного сговора и группа лиц с предварительным сговором) различна. Соисполнительство как групповое совершении преступления без предварительного сговора предусмотренного в качестве отягчающих обстоятельств в нормах Особенной части УК РФ. В том случае, когда в нормах Особенной части признаки группового преступления отсутствуют, то действия соисполнителей нужно квалифицировать по ч. 1 нормы Особенной части УК РФ, а при назначении наказания суд, сославшись на п. «в» ст. 63 УК РФ, учтет данное обстоятельство в качестве отягчающего. ^[117]

Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору тоже выделяется в качестве квалифицирующих признаков в нормах Особенной части УК РФ. Перечень таких норм более широкий по сравнению с первым видом соисполнительства. Он включает в себя большую часть преступлений против собственности, некоторые преступления против личности, в сфере экономической деятельности, преступления против общественной безопасности и общественного порядка.^[118]

Уголовная ответственность соучастников при третьей и четвертой формах соучастия – участников организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) установлена в нормах Особенной части УК РФ.

Организованная группа как квалифицирующее обстоятельство указана в значительном количестве норм, предусматривающих уголовную ответственность за преступления против собственности, в сфере экономической деятельности, преступления против общественной безопасности и общественного порядка. В двух случаях, предусмотренных ст. 209 и 239 УК РФ, организованная группа образует признаки самостоятельного преступления. Статьи 209 и 239 УК РФ^[119] устанавливают ответственность за сам факт организации банды или религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с причинением вреда личности, с посягательствами на права и свободы граждан. Действия виновных должны квалифицироваться соответственно по этим статьям. В случаях, когда совершение преступления организованной группой не предусмотрено в нормах Особенной части УК РФ, уголовная ответственность для участников группы наступает по правилам, предусмотренными для второй формы соучастия. Сам факт создания такой группы может рассматриваться как приготовление к совершению преступления, для которого она создана (ч.6 ст. 35 УК РФ).

Ответственность за организацию и участие в преступном сообществе (преступной организации) установлена как за самостоятельные преступления в ст. 208, 210, 279 УК РФ.

Часть 5 ст. 35 УК РФ определяет пределы уголовной ответственности организаторов и руководителей организованных групп или преступных организаций, а также рядовых участников этих преступных объединений. Организаторы и руководители подлежат уголовной ответственности за сам факт создания указанных преступных объединений. В ст. 208, 209, 210, 239, 279 УК РФ^[120], данный вид преступной деятельности признается самостоятельным преступлением независимо от того, были ли совершены преступления которые являлись целью данного преступного объединения. Действия организаторов и руководителей квалифицируются по этим статьям без ссылки на ст. 35 УК РФ. Кроме того, они подлежат ответственности за все совершенные преступления другими участниками преступной группы или преступного сообщества, если они охватывались их умыслом. Поэтому действия организаторов и руководителей будут квалифицироваться в этих случаях по совокупности преступлений.

Рядовые участники несут уголовную ответственность за участие в организованной группе или преступном сообществе независимо от их конкретной роли, за исключением тех лиц, которые участвовали непосредственно в совершении преступления. Действия таких участников также квалифицируются по совокупности преступлений: по статье предусматривающей ответственность за участие в организованной группе или преступном сообществе, и по статьям Особенной части УК РФ, предусматривающими ответственность за те же преступления, в совершении которых участник был признан виновным. ^[121]

Особой формой приготовления к преступлению является так называемое «неудавшееся соучастие в преступлении». Действующее уголовное законодательство не использует понятия «неудавшееся соучастие». Что же касается теории, то в ней неудавшееся соучастие в большинстве работ расценивается как разновидность приготовления к совершению преступления. Законодательное оформление, данное уголовно-правовое явление нашло во втором предложении ч. 5 ст. 34 УК РФ, но касается оно только неудавшегося подстрекательства (лицу по независящим от него обстоятельствам не удалось склонить других лиц к совершению преступления). Как отмечает В.С. Комиссаров, «неудавшееся подстрекательство (покушение на подстрекательство) в уголовном праве рассматривается как создание условий для совершения преступления и поэтому квалифицируется как приготовление к преступлению». ^[122]

Наиболее распространено в уголовно-правовой науке мнение, что нельзя исключать факты неудавшегося организаторства и неудавшегося пособничества. Неудавшееся организаторство имеет место, если, например, у лица не получилось создать организованную преступную группу. Неудавшееся пособничество заключается в совершении действий, направленных на содействие другим лицам при совершении ими преступления, если эти другие лица не воспользовались оказанным им содействием. Это свидетельствует об отсутствии причинной связи между поведением пособника и совершением преступления^[123]. Неудавшееся организаторство и неудавшееся пособничество необходимо рассматривать как приготовление к преступлению, поскольку такие действия направлены на создание условий его совершения. Поскольку действия неудавшегося соучастника не находятся в причинной связи с действиями другого лица, непосредственно совершившего преступление, то действия неудавшегося организатора, подстрекателя или пособника необходимо квалифицировать как приготовление без признаков соучастия, т.е. со ссылкой на ч. 1 ст. 30 УК РФ, но без ссылки на какую либо часть ст. 33 УК РФ.

Вместе с тем, по мнению А.Н. Тарбагаева,^[124] неудавшееся организаторство и пособничество не могут повлечь за собой уголовной ответственности, ибо в УК подобные действия прямо не урегулированы, имеется пробел, который нельзя восполнить без изменения действующего законодательства. Такое опасение может считаться обоснованным, если строго придерживаться буквального значения ч. 1 ст. 30 УК РФ^[125], где даются определение приготовления к преступлению и ориентировка на признание таковым деяния, которым фактически были созданы условия для совершения преступления. Наличие в ч. 5 ст. 34 УК РФ специальной нормы о неудавшемся подстрекательстве только усиливает сомнения в том, что неудавшееся соучастие в полном объеме охватывается нормой о приготовлении к преступлению, так как в противном случае нет никакого смысла в специальном регулировании ответственности за один только вид неудавшегося соучастия.

Чтобы исключить какие либо сомнения в том, что все виды неудавшегося соучастия в преступлении надо считать приготовлением к преступлению, законодательное определение приготовления должно ориентировать на процесс создания условий для совершения преступного деяния.

В таком случае отсутствует целесообразность специального регулирования неудавшегося подстрекательства в ст. 34 УК РФ. Включение данной норы в гл. 7 УК РФ именуемую «соучастие в преступлении» нельзя признать правильным, потому что неудавшееся соучастие не является действительным в преступлении.

Сторонниками теории самостоятельной уголовной ответственности соучастников преступления оспаривается уголовно-правовая оценка неудавшегося соучастия в преступлении как приготовления к преступлению без признаков соучастия. Они предлагают квалифицировать случаи неудавшегося соучастия как покушение на организацию преступления или подстрекательство к нему. ^[126]

Согласиться с предлагаемым подходом нельзя. Помимо того, что возможность такой не установлена в действующем уголовном законодательстве, это вносит не просто внутренние противоречия, а полную неразбериху в вопрос о стадиях совершения преступления, видах оконченного и неоконченного преступления. Организация преступления или подстрекательство к нему не образует самостоятельного состава оконченного преступления, предусмотренного конкретной нормой Особенной части УК РФ, если не брать во внимание некоторые специальные составы преступлений, предполагающие соучастие (ст. 150, 209, 210). Но и применительно к последним лицо создающее группу или склоняющее другое лицо к совершению преступления, является исполнителем, но не организатором или подстрекателем.

Как следует из положений ч. 1 ст. 29, ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 33 и ч. 5 ст. 34 УК РФ,^[127] об оконченном преступлении нельзя говорить, пока исполнитель не доведет преступление до конца, так же и о покушении бессмысленно говорить, если исполнитель не начал выполнять объективную сторону состава преступления.

Единственное, в чем можно согласить со сторонниками оценки неудавшегося соучастия как покушения на соучастие, - то, что при признании неудавшегося соучастии приготовлением к преступлению возникает проблема с привлечением к ответственности за такое деяние, если речь идет о преступлении со специальным субъектом. Несостоявшийся подстрекатель (организатор, пособник) может не отвечать признакам специального субъекта, а потому в силу положения, закрепленного в ч. 4 ст. 34 УК РФ, он не должен нести ответственности как исполнитель приготовления к преступлению.

По мнению М.И. Ковалева^[128], отсутствие у несостоявшегося подстрекателя признаков специального субъекта того или иного преступления не препятствует квалификации его действий как приготовления к преступлению, ибо данное правило прямо закреплено в ч. 5 ст. 34 УК РФ и должно рассматриваться как специальное по отношению к общему правилу об ответственности за соучастие в преступлениях со специальным субъектом. Части 4 и 5 ст. 34 не соотносятся как общая и специальная, так как первая шире в части круга совершаемых деяний, тогда как вторая – в части круга составов преступлений, на которые она распространяется. Ч. 5 ст. 34 в действующие редакции охватывает только неудавшееся подстрекательство, а не любое неудавшееся соучастие. Наиболее приемлемый вариант включить в УК РФ специальную норму, которая бы предусматривала, что за приготовление к преступлению уголовную ответственность может нести и лицо, которое создавало условия для совершения преступления другим лицом, даже если первое лицо не является субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ.

Вызывает также сомнения возможность отнесения к неудавшемуся соучастию и, соответственно, к приготовлению к преступлению случаев совершения преступления при наличии односторонней субъективной связи. Речь идет о ситуациях, когда исполнитель совершает преступление, не сознавая оказываемого на него подстрекательского воздействия или указываемого ему пособнического содействия. Традиционным в российской уголовно-правовой доктрине является мнение, что в подобной ситуации соучастие в преступлении отсутствует: исполнитель совершает индивидуальное преступление, а лицо, оказавшее воздействие или содействие, должно отвечать за приготовление к преступлению (как за неудавшееся соучастие). Такой подход не вызывает сомнений в том случае, если исполнитель объективно не воспользуется оказанным ему, но им не осознанным, содействием либо совершит преступление не под влиянием оказанного на него содействия, а по иным причинам^[129].

Таким образом, соучастие в преступлении как особая форма преступной деятельности является более общественно опасной по сравнению с преступными действиями одного лица. Ведь всем известно, что практически любую работу, также как и преступление легче совершить совместными усилиями. Отсюда и увеличивается общественная опасность содеянного двумя и более лицами, увеличивается ущерб, причиняемый преступлением. Тем, не менее, уголовный закон не устанавливает каких то особых оснований уголовной ответственности для соучастия.

Дата добавления: 2015-08-31