КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Псковское восстание 1650 года 2 страница
только факт выдачи контрибуции Швеции за пере бежчиков, но и начавшееся формирование полков «нового строя», значительную часть личного соста ва которых на первых порах составляли ино странцы. Стрельцы в течение всей второй половины XVII в. крайне ревниво относились к «райтарам и солдатам», содержание которых, по мнению стрель цов, поглощало большую часть бюджета, и служба «с кнута» стала для них не только удачной метафо рой приказного «крючка», но и жестокой реаль ностью. Второй довод воевод и дьяков был банальной уг розой отправки на службу в Сибирь, на край земли, о котором в Пскове существовали самые фантасти ческие представления. По словам челобитчиков, приказные шантажировали стрельцов следующим образом: «...будет де начнете о том об недостаточ ном твоем государеве жалованье на Москве... бить челом, и вам де есть на Москве образец Сибирь, так же как ваша братья, служилые люди, с Москвы по- сыланы в сибирские города и меж гор в пропастех поустроены. И о том, государь, о недостаточном твоем государеве царьском жалованье тебе, госуда рю, на Москве и по ся места мы, холопы твои, не смели бити челом: боимся, государь, таких же ссы лок, как, государь, природные твои государевы лю ди москвичи и служилые разных чинов с Москвы в ссылки поразосланы, и многие християнские души помучены, и палицами побиты, а иные в воду по топлены». По сообщению Поммеренинга от 18 апреля 1649 г., несколько сот московских стрельцов были сосланы в Сибирь, и в Пскове могли знать об этом23. Слухи о зверских расправах со служилыми людьми в Сибири были нелепостью, однако по добное умонастроение достаточно характерно для человека эпохи средневековья, перед взором кото рого всякая отдаленная территория представлялась преддверием ада. «Праведная надежа, благочестивый государь» Средоточием и центром православной вселенной русского человека XVII в. была особа царя и госуда ря всея Руси. Ход дел в стране, нравственное состоя ние общества в представлении людей всецело зави сели от царя. Русский царь, считали его подданные, гораздо выше всех иностранных государей, прежде всего потому что он благочестив, то есть православ ного исповедания. Смена царствующей династии в годы смутного времени тяжело отразилась на прес тиже царского имени в самой России. Эпоха царст вования Рюриковичей стала восприниматься как эталон, а подлинным «золотым веком» в историчес кой ретроспективе предстало царствование Ивана Грозного. С его именем теперь связывалась истинно нацио нальная политика: «А преж, государь, сего блажен ные памяти прадеду твоему, великому государю ца рю и великому князю Ивану Васильевичу всея Руси, служили ему государю мы ж руские люди дворяне и дети боярские и казаки и стрельцы, а Литва, госу дарь, и немцы, райтары и солдаты у него, праведного государя, не служивали, и сам он, государь под мно гие государства и городы войною ходил, и государст ва и городы имал с рускими людьми, а не с ыно- земцы, а их государь жаловал своим государевым царским полным жалованьем без убавки»24. Явно идеализированное представление об Иване Грозном расходилось с реальными фактами, и в ответной царской грамоте содержалось разъяснение, что пред кам царя Алексея «служили цари и царевичи, и ко роль Арцымагнус и многие иноземцы розных госу дарств, и король Арцымагнус и городы Лифлянские многие поймал»25. Царь Алексей Михайлович, по мнению пскови чей, уже не внушал трепета иностранцам. Посадский человек Никита Иевлев привез из Ивангорода слух о выставленных в Швеции на всеобщее обозрение плакатах, где были изображены шведская королева Кристина, стоящая с мечом над «праведным наде жей» царем Алексеем. Если уж в челобитной на имя царя псковичи осмелились намекнуть на его недос таточный авторитет, то в неподцензурных беседах они давали полную волю языку. Примечательная сцена произошла в Пскове во время чтения в городе царской грамоты от 19 мая. Казак Снякин на следст вии рассказал следующее: «И как учели твою госуда реву грамоту пред народом честь и до половины вычли, а народ, все православные християне, молча ли. И не выслушав до конца твоей государевой гра моты, земской староста Гаврил ко Демидов и про то- бя, великого государя... сказал нелепое слово, чево нам страшно и подумать. И я с своими товарищами, услышав у.лего, Гаврилки, такое нелепое слово, и его учели бити. И воры и мятежники, которые с ним, Гаврилкою, за него, Гаврилку, стали, и меня били не на живот, на смерть, обухами и пищальными ствола ми и тиннами, и замертво меня, Никифорка, вкину ли в тюрьму»26. Таким образом, несмотря на то что в Пскове 1650 г. отсутствовало табу на осуждение царя и его политики, в целом именно фигура Алексея Михай ловича была безусловным лидером общественного мнения. К нему обращались с челобитной, наполнен ной жалобами на плохое управление городом и ошибки во внутренней и внешней политике. Самый тон Большой челобитной не оставлял сомнений в верноподданнической позиции большинства горо жан, да и задачу челобитной они видели в том, что бы доказать, что они не изменники, а, наоборот, «прямят» государю. Лидером общественного мнения являлся и дядя царя Н. И. Романов, которого пско вичи просили прислать «для сыску и расправы» в Псков: «а будет ты, праведная надежа, государь и ве ликий князь Алексей Михайлович всеа Русии, сему нашему всемирному градцкому челобитью не пове ришь... и на милость предложи и для того подлинно го дела и сыску пришли, государь, к нам в свою госу дареву отчину во Псков своего великого боярина Никиту Ивановича Романова, который тебе, правед ному государю о всем радеет и о земли болит...»27. Сознание средневекового человека строилось на антиномиях, поэтому каждое позитивное явление социальной жизни имело изнанку, и всякому герою противостоял антигерой. Таким антигероем в Рос сии середины XVII в. был теневой правитель боя рин Борис Иванович Морозов. С именем Морозова связывали рост налогов и злоупотребления админи страции еще участники Московского восстания 1648 г., и псковичи также приписывали Морозову преступные намерения. В челобитной на имя царя было изложено содержание «речей» шведского под данного Григория Аминева: «...как де будут немцы подо Псков, из Москвы де было быть твоему госу дареву боярину Борису Ивановичу Морозову на выручку, а ему де было здать Псков немцом без бою»28. Версия о предательстве Морозова ярко характе ризует менталитет восставших горожан. Обычная монархическая идеологема о добром царе и злых бо ярах в данном случае трансформировалась в миф о предателе, готовом во имя сохранения власти разру шить территориальную целостность страны. В цар ской грамоте от 19 мая апологии Морозова посвя щен внушительный фрагмент. Дьяки напомнили псковичам, что именно дядя боярина Василий Пет рович Морозов «в приход свейского короля во Пско ве в осаде сидел и от короля Псков отсидел». Сам же Борис Морозов, как сказано в грамоте, «будучи у нас великого государя в дядьках, отставя дом свой и приятелей, был у нас безотступно, и нам служил, и нашего государского здоровья остерегал накрепко, да и посяместа нам служит верно и о наших и земс ких делах радеет»29. Сравнение Большой челобитной и ответной цар ской грамоты позволяет иначе поставить и ре шить многие вопросы. В возникновении и раз витии восстания решающую роль сыграли конъюн ктурные обстоятельства, связанные со страхами средневекового человека. Это были страх голода, страх перед возможной войной, тотальное недове рие к власти. Наложившись на извечное недоволь ство горожан своим положением, ожидания и стра хи породили всплеск эмоций, что в конечном итоге привело к мятежу. Искаженная информация подо гревала недовольство и привела к формированию в сознании горожан неадекватной картины всеобщей крамолы. Как пишет Б. А. Успенский, «для описания языка некоторого историко-культурного ареала особенно показательны конфликты, контроверсные ситуации, обусловленные столкновением разных языков по от ношению к одной и той же действительности и обна руживающие вообще неадекватное восприятие од них и тех же событий...»30. Дискуссия псковичей и московского правительства представляет собой дру гой пример, когда горожане и чиновники, основыва ясь на одних и тех же понятиях, создавали разные образы действительности. Истиной в последней инс танции для служилых и тяглых людей выступал царь, и, таким образом, идеология мятежного Пскова оказалась не в состоянии вырваться из тисков сред невекового сознания. Ход событий в марте-мае В середине марта в Псковской земской избе сме нилась власть. Вместо Семена Меншикова и Ивана Подреза всегородными старостами были избраны антимосковски настроенные Гаврила Демидов и Ми хаил Мошницын31. Весной 1650 г. сложилась струк тура управления восставшего города. Формально высшим органом власти был сход посадской общи ны, называемый в источниках «мир», «скоп» или «сонмище». Горожане собирались на площади у Рыбницких ворот на месте старого торга по звону колокола. «В мир» читали грамоты, привезенные посланниками от царя, митрополита и Хованского; перед «миром» оглашали содержание грамот, отп равляемых от «всего Пскова» в другие города. Опе ративные вопросы решались на заседаниях всегород- ной, или земской, избы. В ее состав входили земские старосты и выборные люди, выбиравшиеся по сос ловному признаку. От трех стрелецких приказов выбирались три выборных человека, три священника представляли духовенство, псковское дворянство представлял по мещик Иван Чиркин. По данным Г. Воронцова-Ве льяминова, в земской избе заседали шесть посадских людей, но, судя по количеству сотен в Пскове, пред ставителей посажан в Пскове должно было быть де сять. М. Н. Тихомиров писал, что «устройство вос ставшего Пскова поражает своим сходством с более ранним временем эпохи псковской самостоятель ности». Он же провел сопоставление мирского схо да с вечевым собранием, всегородной избы с «го- сподой», а всегородных старост с — псковскими по садниками32. Это, безусловно, весьма произвольное сравнение. За прошедшие полтораста лет псковичи утратили традиции вечевого самоуправления — и по причине полной смены правящей элиты в XVI в., и из-за жесткого давления московской администрации. Ни в одном документе 1650 г. республиканские институ ты власти не упоминаются, а сами псковичи в чело битной называли себя холопами государя. Восстание 1650 г. скорее отождествлялось современниками с событиями Смуты начала XVII в., и опочецкий ка зак Мокейко Юрьев в 1651 г. называл его «смутным мятежом» и «смутным временем». «Смутный мятеж» усугубила и смена воеводской администрации: 25 марта вместо воеводы Собакина в Псков явился новый глава администрации князь Василий Петрович Львов. Смена воеводы дала пско вичам легальную возможность арестовать Собакина, который стал своеобразным заложником, гарантиро вавшим неприкосновенность отправленных в Моск ву челобитчиков. Уже 28 марта в съезжей избе прои зошел конфликт нового воеводы с руководителями восстания, которые потребовали выдать им порох и свинец. Воевода отказался выполнить требование, сославшись на отсутствие угрозы из-за рубежа. Стрелец Коза заявил, что псковичи боятся «москов ского рубежа»: «с немцами нам войны нет, но нам те немцы, которые с Москвы будут по наши головы». Передав под угрозой расправы ключи от городских ворот старостам, воевода фактически перестал вли ять на положение в городе. 30 марта в Псков прибыл для расследования при чин бунта окольничий князь Ф. Ф. Волконский. Он остановился на дворе гостя Емельянова, и это обсто ятельство стало решающим доводом для обвинения его в измене. Волконский был схвачен в Троицком соборе и жестоко избит по дороге на площадь. Изъя тый у государева посланника наказ стали читать вслух и, дойдя до фразы о казни «воров и заводчи ков», прервали чтение из-за того, что толпа горожан и стрельцов попыталась схватить Волконского. По сланника ударили топором, арестовали и допросили вторично33. В Москве долго не могли прийти к определенно му мнению о способах борьбы с мятежом. Видимо, Боярская дума сочла необходимым подавить мятеж военной силой, и для подавления восстания на Севе ро-Запад был отправлен отряд воеводы Ивана Ни китича Хованского. Новгородский митрополит Ни кон, при активном содействии которого подавили мятеж в Новгороде, полагал, что правительство не должно стремиться к безусловному подавлению вос стания и требовать выдачи руководителей. Еще в на чале мая Никон прислал в Псков своего стряпчего Богдана Сназина с предложением «принести свои вины государю». В дальнейшем Никон выступал за полное прощение не только рядовых псковичей, но и руководителей восстания34. 12 мая псковские челобитчики излагали со держание Большой челобитной перед царем и Бояр ской думой. Помещик Г. Воронцов-Вельяминов, пред ставлявший псковских дворян, заявил что они «к че лобитной руки приложили в неволю, потому что мирские люди захватили их врознь, поневелику». Воронцов же назвал имена «пущих воров завод чиков»: площадного подьячего Томилко Слепого, се мерых стрельцов во главе с Прошкой Козой, трех посадских людей, двух священников, новых всего- родных старост Гаврилу Демидова и Михаила Мош- ницына, трех стрелецких пятидесятников, двух каза ков, священника Георгиевской церкви с Болота Яко ва. Большинство же посадских людей, заседавших в земской избе, по словам Воронцова, «к воровству не пристают, сидят молча»35. В апреле воевода Хованский подавил восстание в Новгороде, и 28 мая его отряд численностью 2700 человек подошел к Пскову. Понимая невоз можность вести правильную осаду города столь ма лыми силами, Хованский поспешил занять ключе вые пункты на путях к Пскову. К востоку от города в Никольском Любятовском монастыре воевода оставил 700 человек, а в Снетогорском монастыре он встал сам с отрядом в 2 тыс. человек. Между по гостом Любятово и Снятной горой Хованский по ставил деревянный острог, второй острог поставили на левом берегу Великой против Снетогорского мо настыря. Псков оказался в затруднительной ситуации. С одной стороны, было очевидно, что правительст венные войска не в состоянии не только взять Псков штурмом, но и нанести ему сколько-нибудь сущест венный вред. В городе складывалось мнение о необ ходимости держаться до конца: «Хотя бы и большая сила ко Пскову пришла, так не сдадимся: города вскоре не разобьют и не возьмут, а нам в городе есть с чем сидеть, хлеба и запасов будет лет на десять». Тем не менее руководители восстания осознава ли, что без помощи извне удержаться будет трудно. Связи правящей элиты с Швецией подталкивали го рожан к завязыванию отношений с Польшей, и уже в июне псковичи говорили посланному от Хованско го дворянину Бестужеву: «У вас немцы, а нам пско вичам, если какая немера будет, то у нас будут по ляки для выручки». Псковичи составили грамоту к польскому королю с просьбой о помощи, но она вы звала протест посадской общины и так и не была от правлена. Действия восставших становились нелогичными и немотивированными. С одной стороны, продолжа лись бессмысленные в своей жестокости эксцессы. Присланных в Псков двенадцать дворян во главе с Саввой Бестужевым подвергли допросу во всегород- ной избе и ограбили. Бестужева казнили, девять че ловек из его делегации посадили в тюрьму, а двоих отпустили к Хованскому36. С другой стороны, пско вичи не оставляли мысли о примирении с Москвой при условии выполнения их требований. Ход событий в июне - августе Военные действия под Псковом принимали меж ду тем все более широкие масштабы. 18 июня отряд, состоявший из стрельцов и служилых людей, попы тался уничтожить один их острожков Хованского, но потерпел поражение и отступил к городу под за щиту артиллерии. Первые неудачи псковичей озло били руководство восставших. Гавриле Демидову допрошенные Кузьмины приписывали следующие слова, обращенные к служилым людям: «увидим, как станете битца, а только станете битца худо, и всех де побьем до смерти». Слабость восставших ярко проявилась в сражении на Завеличье 12 июля. Отряды псковских казаков, стрельцов и посад ских людей, вооруженных полковыми и затинными пищалями, двинулись на штурм острожка, стоящего на берегу Великой против Снетогорского монас тыря. Хованский оперативно переправился с главными силами на левый берег Великой и вступил в бой с «ворами». Поскольку большая часть восставших двигалась в пешем строю, Хованский приказал спе шиться великолукским казакам, которые вместе с новгородскими и опочецкими стрельцами зашли во фланг нападавшим со стороны реки. Одновременно по приказу воеводы конные сотни нанесли лобовой удар по отрядам восставших и опрокинули их бое вые порядки. Началось паническое отступление псковичей, которых «побили и побивали до самого города, и живых многих поимали, и снаряд и зна мена отбили...». По подсчетам Хованского, возмож но, завышенным, восставшие потеряли в бою более 300 человек убитыми и 40 пленными37. На следую щий день, 13 июля 1650 г., угроза Демидова была приведена в исполнение, и 10 дворян, признанных виновными в неудачной организации сражения, каз нили. Но в целом классовый конфликт не был опреде ляющим ни для городского движения, ни в случаях насилия в сельской округе. Тихомирову, приведше му случаи грабежа помещичьих усадеб и убийств помещиков, не удалось доказать, что это были кре стьянские восстания. Напротив, источники недву смысленно свидетельствуют о том, что в Псков ском, Пусторжевском, Порховском уездах действо вали казацко-стрелецкие отряды из Пскова, иногда включавшие в свой состав холопов тех же казаков. О настроениях крестьянства свидетельствует курь езный случай, о котором сообщал взятый 12 июля в плен Петр Пивоваров. В Псков явился дворцовый крестьянин из деревни Севелья, обещавший собрать и привести в город отряд из 500 крестьян. Пскови чи дали ему лошадь, ружье и письмо к крестьянам, но предприимчивый крестьянин бесследно скрылся, «а скоро он будет и где станет збирать людей, того он не ведает». Грабежи казаков наносили ущерб не только помещикам, но и крестьянам, и Псков, равно как и пригороды, поддержавшие восстание, продол жал оставаться в изоляции. Отдельным сюжетом истории восстания являет ся попытка руководителей земской избы устано вить связь с правящими кругами Польско-литов ского государства. М. Н. Тихомиров связал «идеи сепаратизма», обсуждавшиеся в Пскове, с «эпохой псковской самостоятельности»38. Однако в истории Пскова был гораздо более поздний эпизод, когда в начале XVII в., в период Смуты, псковичи признали власть Лжедмитрия II и пригласили в Псков его вое вод — Валуева и Лисовского. Думается, что Г. Деми дов и его соратники в их попытках связаться с Лит вой руководствовались именно этими относительно недавними событиями. Наиболее достоверно и информативно сообще ние площадного подьячего 3. Осипова, служившего в период восстания во всегородной избе земским дьяком. Судя по его сообщению, первая попытка Де мидова завязать сношения с поляками относится еще к началу апреля: «Таврило Демидов... приказал мне, холопу твоему, позабыв божий страх и отлучив- ся твоего крестного целования, писать к литовскому королю лист о помочи ратных людей о пяти тыся чах». Из допроса Осипова следует, что инициатора ми измены были четыре человека: Демидов, Усти нов, Климов и Сорокоалтынов. Однако ни всегород- ная изба, ни мирское собрание попытку начать переговоры не поддержали39. Демидов и его сообщники пошли по друго му пути. Как совершенно справедливо заключил М. Н. Тихомиров, в июне 1650 г. общественное мне ние города подготавливалось к началу переговоров с Литвой. В июне расспросам в земской избе под вергались пришлые люди, в том числе купцы из Ре чи Посполитой, распространявшие нелепые слухи об отсутствии царя в Москве и его отъезде в Литву, о походе на Псков некоего литовского пана из Лу жи (Лудзы). Неудачное сражение 12 июля ускорило попытки связаться с Литвой, и в конце июля из Пскова в Литву был отправлен стрелец нанимать тысячу человек конницы. В Пскове распространя лись сведения, что нанятый отряд уже пришел в Полоцк. Взятый в плен Марчко Половинкин, участник грабежей казацко-стрелецкого отряда из Пскова, го ворил о том, что в конце июля некий «литвин» при вез в Псков три-четыре бочки пороха и вместе с дру гими купцами вел пролитовскую агитацию. Аргу менты литовцев, в понимании Марка, сводились к тому, что «на Москве от бояр измена», поэтому псковичи «стоят за правду», царь же находится в Литве и нанимает людей для похода на помощь Пскову. Однако все эти слухи отошли на второй план после получения в Пскове грамоты о направле нии к ним посольства во главе с коломенским архие пископом Рафаилом40. Политика Москвы по отношению к Пскову по степенно смягчалась. Еще в царской грамоте от 20 июня власти писали «во Псков ко всяких чинов людем, чтобы они б обратились и ко государю вины свои принесли, и мятежников, которые их на всякое дурное учат, отдали всего четырех человек». Но раз горавшиеся военные действия настолько встревожи ли Москву, что 4 и 26 июля в Кремле состоялись за седания Земского собора по поводу усмирения псковского бунта. Собор 1650 г. был далеко не са мым представительным. Его составили освященный собор, государев двор, выборные дворяне из городов, приехавшие на летние службы, представители мос ковских посадских людей. Собор выработал программу действий против восставшего Пскова, включавшую в себя как воен ные меры, так и попытки достижения компромис са. При этом Земский собор оказался в сложном положении. Соборное уложение 1649 г. предписы вало применять к участникам мятежа исключи тельную меру наказания. Статья 21 главы II Уло жения гласит: «А кто учнет к царьскому величест ву, или на его государевых бояр, и околничих, и думных и ближних людей, и в городех и в полкех на воевод, и на приказных людей, или на кого ни буди приходити скопом и заговором, и учнут кого грабити или побивати, и тех людей, кто так учи нит, за то потому же казнити смертию безо всякие пощады». Такую же меру наказания предписыва лось применять в статье 13 главы 22: «А которые воры чинят в людех смуту и затевают на многих людей своим воровским умышлением затейные де ла, и таких воров за такое их воровство казнити смертию»41. Псковское восстание уже на начальном своем этапе (до конца марта 1650 г.) полностью подпа дало под классификацию Уложения, и его участ ники подлежали смертной казни. Все последую щие действия восставших, в особенности попытки Демидова получить военную помощь из Литвы, а также открытые военные действия против пра вительственных войск, в еще большей степени усугубляли вину псковичей. Но в Москве хорошо понимали, что даже угроза применения репрессив ных мер против Пскова приведет лишь к эскала ции конфликта. Поэтому постановления Собора относительно Пскова были прямым отступлением от закона. 9-м июля 1650 г. датирован список делегации, ко торая отправилась в Псков для переговоров с бун товщиками. Во главе делегации стоял епископ Коло менский и Каширский Рафаил, сопровождаемый двенадцатью выборными людьми из дворян и мос ковских посадских людей. И запись о заседании зем ского собора, и наказ епископу Рафаилу от 26 июля предусматривали прощение рядовым участникам бунта и «государеву волю» в отношении четырех ру ководителей восстания42. Особую позицию занял новгородский митропо лит Никон. Кровно заинтересованный в немедлен ном прекращении восстания, Никон в своей отписке от 4 августа попытался убедить царя в том, что «у пскович учинено укрепленье великое и крестное це- лованье было, что друг друга не подать и стоять за одно, а те государь четыре человека воры во Пскове владетельны, и во всем их псковские воры слуша ют». Никон прогнозировал, что псковичи не выдадут руководителей восстания, что приведет к дальней шему разорению северо-западных земель. Отписка митрополита заканчивалась рекомендацией «тем че тырем человеком пущим вором псковичем вместо смерти живот дать и в их страдничье вине про стить»43. После неудачного сражения 12 июля обстанов ка в Пскове стала обостряться. Для большинст ва посадских людей и многих стрельцов станови лась очевидным безвыходность положения. Пер выми высказали открытое недовольство стрельцы Полонищского приказа. В ответ на упреки стрель цов Рогалевского и Турова приказов в том, что их соратники «бьются оплошно», стрельцы-полонища- не заявили, что «ни для чего де нам стоять за воров и кровь напрасная проливать». В городе назревало недовольство самоуправством Демидова, который в конце июля был арестован на три дня. Марчко По- ловинкин в допросе рассказал: «Да и старосту Гав рилку Леонтиева сажали в тюрму за пьянство всем городом... А сидел де он, Гаврилка, в тюрме всево дня с три и, держав ево, выпустили и велели ему си деть во всегородной по прежнему»44. В начале авгу ста Гаврилу Демидова и Михаила Мошницына сме стили с постов всегородных старост и к власти в городе пришли умеренные слои населения, пред ставленные новыми старостами — Михаилом Руси- новым, Анкидином Гдовленином, Львом Бочаром и Федором Сапожником. Между тем положение города стало критиче ским. В своей отписке от 19 августа Хованский до кладывал об установлении полной блокады Пскова. 15 августа он получил долгожданное подкрепле ние — 1300 солдат заонежских погостов во главе с С. Елагиным и полковником М. Кормихелем. В те чение четырех дней были перекрыты все дороги из города, и, как писал Хованский, «учинилась Пскову крепкая осада и большая теснота, не токмо что ско тины какой выгнать из города, никакому человеку никоторыми обычаи вытти из города было не- мочно...»'15. 17 августа в Псков прибыло посольство Земско го собора во главе с архиепископом Рафаилом, и во
Дата добавления: 2017-01-13; Просмотров: 369; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |