Понятие ничтожных и оспоримых сделок

Российское законодательство и правовая доктрина предлагают в качестве основного критерия классификации процессуальный порядок установления недействительности.

Такое определение ничтожных и оспоримых сделок в российском законодательстве впервые появилось только в 1994 году, с принятием первой части нового ГК, и закреплено ст. 166 ГК РФ.[26]

Статья 166 ГК РФ дифференцирует недействительные сделки на две основные группы: оспоримые и ничтожные.

Оспоримые сделки имеют «меньший» порок и признаются недействительными только судом по искам тех лиц, которые прямо указаны в ГК РФ (например, ст. 175: по иску родителей, усыновителя или попечителя).

До признания судом таких сделок недействительными они (сделки) считаются совершенными, являются «достаточным» основанием возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей. В отличие от оспоримых ничтожные сделки изначально «не существуют».

Федеральный закон от 07.05.2013 N 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса РФ» [27] не внес изменений в данные понятия, конкретизировав особенности признания оспоримой сделки недействительной и порядок применения последствий недействительности ничтожной сделки.

Оспоримая сделка недействительна в силу признания ее таковой судом, а ничтожная - в силу предписаний закона, т.е. независимо от судебного признания.

Таким образом, процессуально в отношении оспоримой сделки подается иск о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности, а в отношении ничтожной - о применении последствий ничтожной сделки.

В соответствии с Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ, в ГК РФ были внесены существенные изменения, связанные с недействительностью сделок.

Изменения коснулись такого распространенного основания недействительности сделок как несоответствие сделки требованиям закона или иных правовых актов.

Новая редакция в ст. 168 ГК РФ изменила правовой статус сделок, нарушающих требования закона или иного правового акта.

Так, если раньше по общему правилу данные сделки признавались ничтожными, то в настоящее время они рассматриваются в качестве оспоримых, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (пункт 1 статьи 168 ГК).

Указанный подход был обусловлен необходимостью пресечения получившей в последние годы широкое распространение практики признания недействительными сделок по формальным основаниям, при любом несоблюдении сторонами установленных законом требований для их совершения.

Данная ситуация создавала угрозу предсказуемости и стабильности гражданского оборота и потребовала от законодателя принятия мер, направленных на сокращение легальных возможностей признавать сделки недействительными во всех случаях, когда недействительность сделки как гражданско-правовая санкция является неоправданной и явно несоразмерной характеру и последствиям допущенных при совершении сделки нарушений.

Однако для случаев, когда такая сделка посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, законодатель сохранил прежний подход – она признается ничтожной, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Рассмотрим пример из судебной практики:

ОАО «Первое коллекторское бюро» обратилось в суд с иском к Тактарову Н.А. о взыскании задолженности по кредитному договору.

Обстоятельства дела: между Банком кредитования малого бизнеса (ЗАО) и ответчиком в офертно-акцептной форме заключен кредитный договор, по условиям которого ответчику предоставлен кредит на сумму 340000 рублей. В последующем названный банк реорганизован в форме присоединения к нему ЗАО «Банк Интеза»

ЗАО «Банк Интеза» заключило с ОАО «Первое коллекторское бюро» договор № уступки прав (требований), по условиям которого банк передал истцу свои права, возникшие из кредитных договоров, заключенных в том числе с физическими лицами, включая имущественные права по возврату суммы кредита, уплате процентов, в том числе права, возникшие из кредитного договора, заключенного с ответчиком Тактаровым Н.А.

Решением Климовского городского суда Московской области от 06 марта 2014 года в удовлетворении исковых требований отказано.

Обосновывая принятое по делу решение, суд указал следующее.

В силу части 1 ст.168 ГК РФ, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

При этом, согласно ч. 2 ст. 168 ГК РФ, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В силу ст.388 ГК РФ, уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору; не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

Суд указал, что вступление гражданина в заемные отношения с организацией, имеющей лицензию на осуществление банковской деятельности, означает, что личность кредитора имеет для должника существенное значение. При этом, займодавцем по кредитному договору вправе быть только организация, имеющая лицензию на право осуществления банковской деятельности, поэтому сделка, в результате которой стороной кредитного договора на стороне кредитора становится лицо, не имеющее лицензии на право осуществления банковской деятельности, не соответствует требованиям настоящего Федерального закона.

Исходя из этого суд посчитал, что договор об уступке прав (требований), заключенный между ЗАО «Банк Интеза» и истцом ОАО «Первое коллекторское бюро» в отношении имеющейся задолженности ответчика Тактарова Н.А. по кредитному договору, противоречит требованиям Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 «О банках и банковской деятельности»[28], в силу этого является ничтожным и с момента его заключения не порождает каких-либо правовых последствий, в том числе и прав истца на взыскание задолженности по кредитному договору, заключенному с ответчиком. [29]

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, которая нарушает требования закона или иного правового акта и при этом посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (Ст.168ГК РФ).

Таким образом, ранее сделка, которая не соответствовала закону, по общему правилу, являлась ничтожной, а теперь – оспоримой.

Данное правило важно, в первую очередь, с точки зрения сроков исковой давности.

Срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года.

Ныне действующие положения ГК РФ предусматривают трехлетний срок исковой давности для ничтожных сделок и годичный для оспоримых. При этом утратившая силу редакция ст. 181 ГК РФ предусматривала десятилетний срок для ничтожных сделок.

Последовавшие изменения гражданского законодательства в части исковой давности по недействительным сделкам на текущий момент завершились принятием Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ, которым было введено правило об общем пресекательном сроке в 10 лет с момента начала исполнения ничтожной сделки, после истечения которого третьи лица не вправе оспаривать ее. Ранее десяти годам равнялся срок исковой давности по ничтожным сделкам.

Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год (Ст.181 ГК РФ).

Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Для признания оспоримой сделки недействительной срок исковой давности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка, либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (Ст. 181 ГК РФ).

Признав, что сделка является оспоримой, а не ничтожной, законодатель получается сократил срок защиты нарушенного права, так как срок исковой давности по таким сделкам меньше.

Второе практически важное различие ничтожной и оспоримой сделки – круг лиц, которые могут заявлять о недействительности сделки или о применении последствий ее недействительности.

Новая редакция ГК РФ предусматривает, что требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено только стороной сделки или иным лицом, которое указанно в законе.

При этом новая редакция ограничивает круг лиц, которые имеют право требовать применения последствия недействительности ничтожной сделки – теперь такое требование вправе предъявить сторона сделки, иное лицо может заявить соответствующее требование только в прямо предусмотренных законом случаях.

В статье 166 ГК новой редакции предусмотрены два случая, при которых право стороны по сделке требовать признания ее недействительной может быть ограничено. Оба эти случая подразумевают запрет недобросовестно ссылаться на недействительность сделки.

Так, сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу этой сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли (ч.4 пункта 2 статьи 166 ГК).

Указанная норма подразумевает, что в той ситуации, когда сторона знала или должна была знать о наличии оснований для оспаривания сделки и при этом своим поведением демонстрировала намерение сохранить силу этой сделки, больше не вправе в дальнейшем оспорить сделку по данному основанию, которое было известно.

Рассмотрим пример из судебной практики:

ООО «Инвест-Град» обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с иском к ООО «Сервис» о признании недействительным договора инвестирования.

Обстоятельства дела: между ООО «Инвест-Град» (заказчик) и ООО «Сервис» (инвестор) был заключен договор на привлечение заказчиком финансовых средств инвестора для реализации инвестиционного проекта, по условиям которого инвестор обязался перечислить на расчетный счет заказчика инвестиционный взнос в размере 36 056 000,00 руб. в установленный договором срок, а заказчик обязался осуществить реализацию инвестиционного проекта и передать инвестору нежилое помещение ориентировочной площадью 360,56 кв.м, после окончания строительства и получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию.

Таким образом, между сторонами договора возникли отношения по купле-продаже будущей недвижимой вещи, урегулированные правилами, содержащимися в главе 30 Гражданского кодекса.

В обоснование заявленных требований истец сослался на то, что спорный договор заключен им без одобрения общего собрания участников общества.

По мнению истца, данная сделка в соответствии со ст. 174 Гражданского кодекса является оспоримой, поскольку полномочия генерального директора истца ограничены п. 8.17 устава, в соответствии с которым истец не вправе был заключать сделки, прямо или косвенно связанные с приобретением, отчуждением или иным распоряжением объектами недвижимого имущества или правами на них, заключается генеральным директором только при наличии предварительного одобрения общего собрания участников общества.

Единственный участник общества – компания с ограниченной ответственностью «Хиротин Холдингз Лимитед» сделку не одобрял.

В связи с этим истец, ссылаясь на ст. 174 Гражданского кодекса, обратился в суд с требованием о признании спорного договора недействительной сделкой.

Решением Арбитражного суда г. Москвы от 27 февраля 2014 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Обосновывая принятое по делу решение, суд исходил из того, что поскольку истец при заключении сделки знал об основаниях ее недействительности, на которые он ссылается в обоснование иска, однако, как при заключении договора, так и в разумный срок после заключения договора, истец не заявлял ответчику о наличии препятствий для исполнения договора по причине ограничения полномочий, указанные требования не могут быть удовлетворены.

Сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли.

Обращаясь в арбитражный суд с иском о признании недействительной оспоримой сделки по указанному основанию, истец должен был доказать, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об ограничениях полномочий органа юридического лица, заключившего сделку.

Однако, таких доказательств, подтверждающих доведение до ответчика необходимой информации об ограничении полномочий руководящего лица, в материалы дела не представлено.

Арбитражный суд пришел к выводу, что иск не направлен на защиту прав и охраняемых законом интересов истца. Все обстоятельства, на которые истец ссылается как на основания своих требований, были известны истцу еще при совершении сделки, и удовлетворение иска в данном случае нанесет вред стабильности гражданского оборота.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения иска отсутствуют, исковые требования удовлетворению не подлежат. [30]

Другой случай, который ограничивает право стороны оспорить действительность сделки, предусмотрен пунктом 5 статьи 166 ГК РФ, согласно которому заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Это правило, также известное как «правило эстоппель», направлено на защиту добросовестной стороны, которая положилась на заверения или поведение контрагента по оспоримой сделке и действовала с намерением исполнить ее.

Таким образом, ранее право требовать применения последствий недействительности такой сделки было о любого заинтересованного лица, теперь же такое право есть только у стороны сделки.

Не допускается недобросовестное поведение не только сторон оспоримой сделки, но и лица, давшего необходимое в силу закона согласие на ее совершение.

Такое лицо не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором оно знало или должно было знать в момент выражения согласия.

Дата добавления: 2015-07-13