Прошу прощения. Я умолкаю. 6 страница

– Почему же вы раньше не сказали?! Мы должны найти медицинский отсек.

– Ты совсем глупая?! Противник повсюду расставил свои сети. Кроме того, это просто царапина.

– Тогда снимите пиджак, я хочу взглянуть.

Тесса действительно имела неплохое представление о первой медицинской помощи. Чтобы закалить характер, она даже пару раз присутствовала при настоящих хирургических операциях.

– Вообще-то, это не твое дело! Поскольку ты не медсестра, а горничная, то тебе и следует вести себя, как добропорядочной горничной, то есть помалкивать и делать бомбы!

– А, ради бога... всего лишь позвольте мне взглянуть.

– Эй…

Тесса решительно стащила с него пиджак и ощупала его мускулистую руку. На внутренней стороне локтя, чуть ниже сгиба, его рубашка пропиталась кровью. Там был порез, который требовал пяти или шести швов, чтобы его зашить.

– Вы знаете, как остановить кровотечение? Вот здесь. Нажмите посильнее.

– Хо-хорошо…

– Сильнее. Напротив кости.

Когда Тесса коснулась внутренней части его предплечья, Сейлор внезапно смутился.

– Да я... я и сам знаю!

– Поразительно. Даже с такой раной вы все еще в состоянии орать и носиться по кораблю туда-сюда?

Упорство это или глупость, задалась вопросом Тесса. Покачав в изумлении головой, она взяла попавшееся под руку полотенце и разорвала его на полосы.

– Конечно, могу. Я ведь моряк, верно? И не стану хныкать из-за такой чепухи.

– Моряк? Американский военно-морской флот?

– Правильно. Сейчас я в отпуске. И, где бы террористы ни спрятались, я им… ой!

Сейлор вскрикнул, когда она продезинфицировала рану полотенцем, смоченным водкой. Тесса хихикнула.

– Моряки не хнычут, не так ли?

– Ах ты, маленькая…

Военно-морской флот Соединенных Штатов, да? Судя от его поведению, он наверняка простой мичман, а, скорее всего, главстаршина, предположила Тесса. Зануда-старослужащий, который гоняет матросов-новобранцев стоящего на приколе ржавого эсминца, или на занюханной береговой базе снабжения – что-нибудь вроде того.

Но, с другой стороны, ее озадачил тот факт, что на его лице совсем не было загара.

Это означает, что он – канцелярский работник?

Все еще раздумывая над этим, она забинтовала его руку полосками, которые надрала из полотенец.

– Однако, ты – странная девочка. Слишком уж ты хладнокровна для простой горничной.

– Вы так думаете?

– Обычная горничная должна бы визжать и падать в обморок. Но ты выглядишь настолько спокойной, даже в такой критической ситуации... ты больше походишь на одного моего подчиненного.

– Тогда он должен быть превосходным человеком, – спокойно сказала Тесса, но Сейлор почему-то сморщился.

– Превосходным? Да хуже его не найти!

– Ах, вот как.

– Он критикует все, что бы я ни делал. Он насмехается над вышестоящим офицером. И еще хуже! Он меня ни капли не уважает.

– Неужели? Не могу рассказать вам подробности, но я, в самом деле, понимаю ваши чувства, и глубоко вам сочувствую, – глубоко вздохнув, сказала Тесса.

– О, это действительно так? Вы понимаете меня?

– Да. Когда ваши подчиненные относятся к вам, как будто вы ничего не стоите, это действительно тяжело.

– И то верно. Еще как тяжело. Этот ублюдок Такенака ничего не понимает! – гневно согласился Сейлор.

В то же самое время старший помощник командира ударной субмарины ВМС США «Пасадена», лейтенант Марси Такенака, вел приятную беседу с привлекательной дамой, сидевшей напротив него за роскошным обеденным столом.

– Удивительно. Когда они прокричали «захват корабля», я подумал, что атмосфера будет несколько более, э-э-э… зверской, но...

– Я с вами абсолютно согласна, – подтвердила женщина, облаченная в узкое черное вечернее платье и носившая изысканные очки. – Господа террористы были очень любезны. Они уделили внимание нашим потребностям, и дошло даже до того, что они предупредили: «Если вы почувствуете какие-нибудь неудобства, вам достаточно будет только сказать». У меня даже с души отлегло. Хотя, если честно, когда этот инцидент завершится, я намереваюсь заявить соответствующий протест Оперативному управлению...

– Что?

– М-м, нет, не волнуйтесь об этом... между прочим, где же ваш спутник, с которым вы недавно разговаривали?

– Не знаю, – промычал Такенака, набив рот жирным, сочным стейком. Прожевав, он продолжил:

– Вероятно в одной из телефонных кабинок, обсуждает раздел имущества или еще что-нибудь со своей сбежавшей женой…

– Ах, бедняжка.

Такенака отрицательно помахал пальцем, когда собеседница выразила свое вежливое сострадание.

– Нет-нет, это именно то, чего он заслуживает. Он страшно упрямый, и никогда никого не слушает. Полагаю, его жена тоже не смогла вынести этого.

– Действительно?

– Действительно. Все его семейство полно бездельников, так что у них всегда какие-нибудь проблемы.

– Ах, это ужасно…

– Он – мой босс, но постоянно критикует все, что бы я ни делал. Он насмехается над своими подчиненными. И еще хуже! Он меня ни капли не уважает.

– Это должно быть действительно тяжело.

– Безусловно. Такое вынести нелегко. Я совершенно не понимаю его... впрочем, простите. Давайте лучше наслаждаться ужином, вы согласны?

– Абсолютно. То, что случилось сегодня вечером, не имеет ко мне никакого отношения, таким образом, я думаю, что не должна придавать этому значения.

– Да?

– Ах, это пустяки. Кстати, Такенака, почему бы вам не рассказать мне побольше о себе? – сказала женщина с очаровательной улыбкой.

– На самом деле, я нахожусь в точно таком же положении, – Тессу потянуло на откровенность, когда она выслушала историю Сейлора,

– О?

– Как вы видите, я слишком молода, и надо мной постоянно смеются те, кто старше по возрасту. Наверное, они думают, что я совсем не гожусь для поста, который занимаю…

– Ха, интересные дела творятся среди горничных…

– Как бы я ни старалась доказать свою полезность, никто не ценит мои достижения. Для них я – просто помеха, что бы я ни делала. Это очень… унизительно.

– Да, уж. Я это понимаю. Я ведь тоже начинал простым матросом, и было совсем не просто добраться до ручек машинного телеграфа. Все эти чертовы зазнайки, выпускники Аннаполиса[53], едва становились моими подчиненными, тут же принимались высмеивать меня.

– А?

Тесса одарила его озадаченным взглядом, переварив то, что он сказал.

– Эй, так вы – офицер?

– Совершенно правильно. Коммандер. Хотя такой девчонке, как ты, и не понять, что это означает… Я – командир новейшей атомной подводной лодки типа «Лос-Анджелес».

– А? Что?!

Оказывается, он – подводник! И командир субмарины.

Она была еще больше поражена, когда он продолжил:

– Тебе наверняка ничего не скажет название корабля: «Пасадена», она входит в состав SUBPAC[54]... эй, что это с тобой? У тебя что, лицевая невралгия или судороги? Да и побледнела ты что-то… – удивленно поднял брови Сейлор. Тесса отчаянно затрясла головой, и по ее лицу покатились бусинки пота.

Во время инцидента у островов Перио в конце августа, американская субмарина называвшаяся «Пасадена», чуть не потопила подводную лодку Тессы – и этот человек ее командир?!

– Вы… вы…

– Что я?

– Вы – командир подводной лодки? – пораженно выговорила она, и Сейлор явно рассердился.

– Что, ты не веришь мне?! Да я – один из немногих командиров-подводников имеющих реальный боевой опыт! Совсем недавно мы заставили удирать, поджав хвост, гигантскую, таинственную субмарину, и спасли один из наших надводных кораблей от ее атаки! Министерство обороны собирается представить меня к Серебряной Звезде. Впечатляет, не так ли?! М-м, проклятье... это совершенно секретная информация. Забудь то, что я сказал.

Но теперь уже Тесса разозлилась.

– Подождите секунду. Что это за разговоры? Никто и никогда не заставлял меня удирать, поджав хвост! И мы тогда сумели ловко увернуться от двух торпедных атак, так что нечего смеяться над моими тактическими навыками. В таких обстоятельствах, не всякий смог бы это проделать!

– О чем это ты говоришь?

Он явно не понял ни единого слова из того, что она выпалила. Тесса вернулась в чувство и торопливо закрыла рот.

– О, нет ничего. Все это... ну...

– Что?

– Засекречено. Пожалуйста, забудьте то, что я сказала.

– Ничего не понимаю. Но, если ты так хочешь...

Похоже, он был не из тех людей, кого волнуют мелкие детали.

«Как же такой неотесанный человек сумел пройти весь тернистый путь до того, чтобы стать командиром подлодки?» – в изумлении спросила себя Тесса.

Впрочем, причин могло быть множество. Такая огромная и неповоротливая организация, как ВМС США, иногда просто поражала своей неэффективностью и политической ангажированностью. Порой, в их действиях невозможно было отыскать ни капли логики. Даже такие дуболомы, как Сейлор, могли продвинуться по службе, если им улыбалась удача.

Однако была еще одна вещь, которую ей хотелось выяснить.

– Но, мистер Сейлор, почему вы, американец, отправились в этот короткий местный круиз? Ведь гораздо проще отправиться в путешествие по теплому Карибскому морю, да и дешевле намного? – с любопытством спросила Тесса. Лицо Сейлора стало угрюмым и удрученным.

– М-м-м… ну, было несколько разных причин…

– Причин?

– Давным-давно я служил на подводной лодке, которая сделала заход в Иокосуку[55].

– Да?

– Вспомнить бы, сколько уже лет прошло... Тогда командир субмарины позволил мне одним глазком заглянуть в перископ. Мы шли по выходному фарватеру, и я увидел Хатидзедзиму[56] в отдалении. Погода была плохая, собственно, там не было ничего особенно красивого, но, не знаю почему, этот вид глубоко запал мне в душу. И я подумал тогда: «Пополам порвусь, а заработаю место у перископа!» Память о том мягком свете, что сиял из окон бедных домишек на берегу, до сих пор занимает место в моем сердце.

Тесса легко могла представить себе, что он чувствовал тогда.

Далеко не каждому в центральном посту разрешалось смотреть в перископ. И для простого матроса, каким он был тогда, это было просто поразительным даром небес.

– Я хотел показать этот пейзаж женушке, но теперь мы находимся на грани развода. Наши отношения давно охладели. Я не знал, что мне делать и решил показать ей, почему я все-таки горжусь своей работой, и тем, чего достиг. Хотя постороннему это, вероятно, покажется ребячеством.

Конечно, это было самое настоящее ребячество. Но мы с ним находимся в одном и том же положении, и я прекрасно его понимаю, я пыталась делать то же самое, подумала Тесса.

– А ваша жена сейчас здесь, на этом судне?

– Нет, – ответил он, вздохнув, – тем утром, когда мы должны были отправиться в круиз, я вернулся домой после работы, чтобы найти ее комнату совершенно пустой.

– Вот как...

– Теперь, когда я думаю об этом, мне ясно, что она с самого начала не собиралась никуда ехать со мной. Недавно я говорил с нею по телефону – и я… э-э, наговорил ей грубостей. Но теперь я понимаю. Она встречается с другим человеком.

В его голосе звучало опустошение. Лицо Сейлора, только что столь энергичное, вдруг показалось старым и усталым.

– Обычный, добропорядочный сухопутный парень. Конечно, я расстроен, но здесь я ничего не могу поделать.

– Совсем ничего?..

– Совсем ничего.

Странно, но Тессе вдруг показалось, что в ушах у нее зазвучала музыка. Печальный блюз, который она слышала давным-давно – Sho’ Nuff I DoЭлмора Джеймса[57].

Даже когда он повернулся к ней спиной, она все еще любила его.

Даже когда она ничего не могла поделать с этим, она все еще любила его.

Именно об этом была та песня. Вспомнив эту совершенно не рождественскую мелодию, Тесса пробормотала:

«И я тоже».

Она и коммандер Сейлор были совершенно одинаковыми. И их проблемы и неприятности тоже. Сейлор искоса взглянул на Тессу.

– У тебя есть парень, которого ты любишь?

– Да, но он...

Она совсем забыла об этом из-за перестрелки и беготни, но теперь все это снова встало перед ней, как наяву.

Когда они расстались перед хранилищем, Тесса прокралась по коридору за Канаме, которая пыталась разговорить Соске, и подслушала их неловкий разговор, пока они дожидались лифта.

Даже самый тупой человек был бы в состоянии ощутить ту особенную химию, что существовала между ними двумя. В тот миг Тесса осознала, что ей не было места рядом с ними. Он смотрел не на нее.

Он смотрел на ту девушку.

Это было именно так.

– Да, я тоже ничего не могу поделать.

– Именно так? Ну... раз ты так чувствуешь, тогда, наверное, это правда.

– Да.

С ее ресниц закапало, и она принялась неловко утираться. Сейлор слегка поколебался, а затем сказал:

– Знаешь, у меня не так уж много опыта в таких делах, но ты молодая, и очень красивая. Рано или поздно, ты встретишь парня лучше его.

Тон его голоса был самым сердечным с того момента, как они встретились.

– Вы действительно так думаете?

– Конечно. Но сначала удостоверься, что он моряк. Сухопутным крысам нельзя доверять.

– Ха... это означает, что вы – тоже претендент? – пошутила Тесса, выдавив слабую улыбку.

Он лишь безразлично помахал ладонью:

– Это невозможно. Дети меня не интересуют. И вообще, я предпочитаю грудастых брюнеток. Хо-хо-хо.

Да, он совершенно не представляет себе, что такое деликатность…

Сейлор продолжал посмеиваться, не обращая внимания на надувшуюся Тессу.

Возвышаясь над раскаленной плитой на камбузе, корабельный кок громко обратился к Веберу:

– Эй, мистер гитарист-террорист. Да, вы, вы. Там, позади вас, полка с банками помидоров в собственном соку. Вы не могли бы притащить их сюда?

– Так, посмотрим, помидоры в собственном соку, да?

Замаскированный черной маской Курц, который забросил винтовку за спину и выбирал из тарелки чудом уцелевшие канапе, отряхнул руки и прошелся вдоль камбузных шкафов.

– Ага, вот они. Но здесь только парочка банок, этого хватит?

Помешивая в огромном кипящем котле, повар завопил:

– Что? А, черт, ведь и верно! Это же не обычные пассажиры. Школьники лопают так много!

– Что делать, растущие организмы.

– Прошу прощения, но вы не могли бы принести мне несколько банок со склада внизу? Там оставались еще две полные коробки. Я не могу приготовить тушеное мясо без помидоров.

– Нет проблем. Где они стоят?

– Да вы увидите, когда доберетесь туда. Там везде висят списки, где какие продукты хранятся.

– Вас понял.

Курц повернулся и крикнул солдатам из PRT, которые стерегли выход с камбуза:

– Эй, позаботьтесь об этом месте, – и стал пробираться к выходу среди котлов и коробок.

Пройдя через затемненный коридор, он спустился по лестнице. Услышав о нападении на Янга и других, он был настороже.

Судно имело великое множество складских помещений. Продукты, которые использовались на кухне для обедов и ужинов в большом зале приемов (за исключением свежих овощей), разнокалиберная мебель и оборудование для эстрады хранились прямо здесь, в большой кладовой под камбузом. Капрал Янг и рядовой первого класса Ву должны были патрулировать поблизости.

Курц включил рацию.

– Это Урц-6 к Урц-9. Я вхожу, так что, не стреляйте в меня по ошибке.

Ответа ее было.

– Янг, прием. Почему не отвечаешь?.. Раз, два, три, четыре, пять – я иду искать. Куда вы запропастились?

Снова никакого ответа.

Это было странно. Независимо от ситуации, он должен был ответить: «Я Урц-9, слышу вас».

– Урц-9, отвечай! Урц-9, прием, – снова вызывал Курц, оставив шутки, но так и не получил ответа. Попробовал позывной Ву, но тоже безуспешно.

Он связался с мостиком, где располагался штаб.

– Урц-6 – штабу. У нас – Код 11 в зоне C32. Требуется подкрепление.

– Это штаб, вас понял. Будьте осторожны, – ответил ему голос Крузо.

Не говорите мне, что те парни опять попробовали выделываться и снова получили по заднице… как стыдно.

Он поудобнее перехватил винтовку и осторожно приблизился к кладовой. Коридор показался узким из-за длинного ствола.

Сегодня вечером Курц был вооружен автоматической штурмовой винтовкой. Это была германская винтовка калибра 7.62 мм. Она была усовершенствована для повышения точности, но это было не снайперское оружие. Дальнобойная и громоздкая снайперская винтовка была бы совершенно бесполезна в таком ограниченном пространстве.

Он подкрался к двери и замер, напряженно прислушиваясь.

Оттуда раздавался какой-то едва слышный низкий звук. Он был похож на гудение люминесцентной лампы, но чем-то неуловимо отличался. Потом раздалось хлюпанье, как будто кто-то медленно прошлепал по лужам.

Нет, это была не вода. Что-то более густое и клейкое.

Но, почему-то, это совершенно не было похоже на человеческие шаги. Странно.

Делать было нечего. Курц глубоко вздохнул, затем распахнул огромную дверь и шагнул внутрь.

Тускло освещенный склад был куда больше, чем он себе представлял. Потолок терялся где-то в полутьме. Повсюду стояли ряды небольших контейнеров, аккуратно выстроенных в линии, за ними громоздились поддоны с горами сложенных друг на друга картонных коробок. Вдоль стены стояла мебель, и были закреплены несколько зеркал.

Осмотреть от входа весь склад было невозможно и, взяв оружие наизготовку, Курц двинулся между рядов контейнеров.

Один из контейнеров в левой части склада был широко открыт.

Нет, он был не просто открыт, как обычно. Металлические петли и задвижки были сломаны, а дверь была погнута. Все выглядело так, как будто дверь вышибла изнутри какая-то невероятная сила.

В нем проснулось нехорошее предчувствие.

То самое врожденное боевое чувство, которое не получить никакими тренировками. Совсем не то ощущение, которое возникло бы, если бы любители вроде Харриса спрятались здесь и сейчас напружинились для неожиданной атаки – он чувствовал нечто гораздо более опасное.

Курц добрался до середины складского помещения. Во мраке слегка отсвечивал лоснящийся пол. Какая-то красная, густая жидкость была разбрызгана на несколько метров вокруг; она загустела на стенах, железных стойках и даже на контейнерах с другой стороны прохода.

Кровь? Внутренние органы?..

Вдруг он увидел чью-то ногу, торчавшую с другой стороны груды разбитых коробок. Тот самый, кто крался по лужам недавно?

– Янг?..

Это выглядело так, как будто человек взорвался изнутри…

В следующий момент Курц отчаянно прыгнул в сторону.

Тяжелая пуля сокрушила пол в том самом месте, где он стоял. Она вышибла облако пыли, а сзади докатился низкий, приглушенный звук выстрела.

Он обернулся в том направлении, откуда прилетела пуля, и нацелил винтовку на вершину контейнера впереди и правее. В тот же миг кто-то прыгнул прямо на него, и Курц с трудом отразил его удар, подставив ствол винтовки.

Кто бы это ни был, он был чудовищно силен. Винтовка согнулась дугой, вырвалась из рук и, ударившись о стену, загромыхала по палубе за соседними контейнерами. Правая рука оцепенела, и боль отсушила указательный палец.

Он взглянул на противника, огромного человека в длинном плаще.

Тот самый пассажир, о котором говорил Янг? Нет, не может быть. Это не был пассажир. Это не был даже человек…

– Ух!..

Курц едва уклонился от просвистевшего кулака противника, который врубился в металлический контейнер позади него, вызвав вибрирующий звон, отдавшийся в его ушах. Похоже, его кулак был не слабее пневматического молота.

Теперь Курц не мог убежать, потому что рука противника стиснула его шею.

С беспощадной, непоколебимой, сверхчеловеческой силой.

Враг поднял руку, и ботинки Курца оторвались от пола. В глазах потемнело. Боль сокрушила тело. Шейные позвонки готовы были хрустнуть. Нечем было дышать. Все поле затуманенного зрения заняло лицо противника.

Это была плоская маска. И там, где должны были быть глаза, находился только прямой, светящийся красным демоническим светом разрез.

Не было ни носа, ни рта.

Маска была невыразительной. Совершенно невыразительной.

Курц не мог прочитать на ней никаких чувств, даже жажды убийства.

*****

Глава четвертая: Экзекуторы

24-ое декабря, 22.50 по стандартному времени Японии

торговый центр на «Пацифик Хризалис»

– Ну... по сравнению с тем, что было недавно, мне кажется, я смогла добиться доверительных отношений с подчиненными, – скорчившись в полутьме и обняв коленки, тихо жаловалась Тесса. – Но недавно я почувствовала, что они ведут себя как-то странно. В них появилось что-то подхалимское. Раньше все они говорили «капитан первого ранга» или «командир» очень вежливо, но теперь это больше походит на «капита-а-ан» или «команди-и-ир»... как будто я – ребенок. Мне это совсем не нравится.

– Да уж. Не знаю, почему они награждают маленькую горничную такими звучными прозвищами, но выносить это довольно тяжело, – согласился с ней Сейлор, копаясь за прилавком небольшого магазинчика.

– Мистер Сейлор? Пожалуйста, забудьте то, что я говорила по поводу «капитана первого ранга» и «командира», но вы можете отнестись ко мне серьезно? Мы с вами в одинаковом положении, и я вполне откровенна с вами.

– Хорошо, я понял, понял.

– Вы меня действительно слушаете?..

Не то, чтобы Тесса хотела поплакаться в жилетку своему компаньону – такова была ее обдуманная стратегия. Если бы она смогла задержать Сейлора разговорами, тогда для Крузо будет несложно вычислить местонахождение и окружить их. Если она правильно разобралась в характере моряка, то сможет исподволь управлять его действиями.

Естественно, ей совсем не хотелось болтать о тактике и стратегии, и она старалась подбирать более нейтральные темы.

– О! Нашел! – обрадовался Сейлор, осветив тусклым фонариком рад маленьких коробочек на полке.

– Что вы нашли? Вы собираетесь сделать еще более опасное оружие?

– Да нет, дурочка, это сигары. «Кохиба Лансерос»! Кубинские! Здесь даже такие есть?! Я уже начал думать плохо об этом лайнере, поскольку их система безопасности никуда не годиться, но таким образом они могут немного искупить свою вину!

Он сорвал обертку, покопался внутри коробочки и вынул сигару. Оторвал зубами кончик, затем выплюнул его на пол без тени элегантности.

– Э-э, вы собираетесь курить? Может быть, вы пожалеете мое здоровье и…

– Заткнись! Мои мозги не могут работать без никотина. Так что, когда у меня есть возможность покурить, тогда я собираюсь курить и баста! Так, теперь, м-м-м... охо-хо…

Сейлор поджег сигару вычурной зажигалкой и с неописуемым наслаждением вдохнул ароматный дым. Не в силах сдержаться, Тесса отвернулась и яростно закашлялась.

– …Кху, кху?..

Ее вдруг поразило странное чувство узнавания, и она осторожно принюхалась, чтобы понять, в чем дело. Дым от сигары Сейлора напомнил ей какой-то давно знакомый запах. Аромат, который она ощущала, открывая баночку сушеных трав для цветочного чая…

Откуда это чувство? Почему оно вдруг так взбудоражило ее?

– Терпеть не могу Фиделя Кастро, но есть две вещи с Кубы, которые мне нравятся – бейсбольные игроки и сигары. Даже Кеннеди разрешил торговлю кубинскими сигарами.

– Ах, вот как.

– Один старший офицер, которого я очень уважал, когда-то говорил: «Господь Вседержитель, надежда и опора, чья рука достигает самого темного океанского дна, услышь наши молитвы! Все, что мы у тебя просим, это сигара и свежий воздух, чтобы покурить!» Да, он был знатным курильщиком… – проговорил Сейлор неожиданно ясным, звучным голосом. Огонек сигары слегка мерцал в темноте.

– Разве это не пародия на старую морскую молитву?

– Хм, да, именно так... постой, откуда ты ее знаешь?! Ты и в самом деле горничная?

– Да нет, не придавайте значения. Кстати, тот ваш командир, о котором вы говорили, можно мне узнать его имя? Если вам это не покажется странным, мне бы хотелось…

Ее прервал отдаленный, но мощный глухой удар.

Ровно за 100 секунд до того, как Тесса услышала удар

Слыша хруст своих позвонков и скрип мучительно напрягшихся мышц, Курц с трудом дотянулся до своего боевого разгрузочного жилета.

Его шея могла сломаться в любую секунду.

–...Кха…

Он вытащил из подмышечной кобуры автоматический пистолет, Браунинг Хай-Пауэр. И почему он таскает с собой несамовзводный пистолет? Он лихорадочно взвел курок, уткнул ствол в запястье врага и нажал на спусковой крючок.

Два выстрела. Три выстрела.

Брызги крови, которые он ожидал увидеть, не появились. Вместо этого брызнули осколки металла и пластмассы, один из них оцарапал его щеку.

Смертоносная хватка врага замедленно разжалась, подобно выключенному гидравлическому домкрату. Не успев даже сделать первый свободный вдох, Курц ткнул дулом пистолета непосредственно в светящуюся красным щель на лице-маске противника и выпустил еще несколько девятимиллиметровых пуль. Прямо перед его глазами вышибло сноп тусклых красноватых искр.

Раздался шипящий звук, потянуло горелым, и верхняя часть тела его противника оказалась отброшенной немного назад.

Курц, собрав остатки сил, пнул его обеими ногами. Это было то же самое, что пинать стокилограммовый мешок с песком, но он сумел освободиться.

Выпустивший его из рук враг не показал ни малейшего признака замешательства или растерянности. Беспощадный и решительный, он снова двинулся к Курцу, собираясь покончить с ним.

Курц зашатался и рухнул на колени, задыхаясь. Его тело отчаянно требовало кислорода.

Левая рука его врага пошла вниз, замахиваясь для удара. Казалось, его совершенно не беспокоит вторая рука, почти перебитая в запястье... или это был механический протез? Нет, не может быть. Что, черт возьми, это был за громила…

– Курц!!!

Кто-то коршуном налетел на его врага сзади и изо всех сил ошарашил его по затылку обрезком стальной трубы.

Это был Янг.

Его вид был страшен. Все тело, с ног до головы, было покрыто кровью, красная жидкость лилась на пол ручьем, но он был жив, и даже довольно быстро двигался.

Слава богу. Но не было времени даже для того, чтобы подумать над этим. Громила даже не покачнулся от удара Янга, а его рука автоматически нанесла резкий ответный удар. Янг прикрылся трубой, но она легко согнулась. Капрал улетел спиной вперед и врезался в соседний контейнер.

Это не был человек – теперь они знали это. Сколько бы раз его ни били по голове, никакого эффекта не было. Курц кинулся вперед, и, вцепившись в ноги противника, вжал ствол пистолета в его правую подколенную ямку. Опыт пилотирования БР подсказал ему сделать так. Он подсунул дуло под неподвижную защитную бронепластину, затем выстрелил три раза подряд. Брызнула гелеподобная жидкость, и полетели полимерные обломки.

Враг внезапно потерял равновесие и обрушился на палубу.

– Ах ты, сучий потрох!..

Не давая ему шансов защититься, Курц дважды выстрелил в локтевой сустав правой руки. Потом еще дважды в сустав левой. Когда он выпустил еще две пули вовнутрь левого коленного сустава, затвор пистолета замер на откате. Кончились патроны.

Враг, хотя большинство суставов его конечностей было теперь перебито, еще пытался елозить по полу, следя за движениями Курца головным сенсором с треснутым стеклом.

– Ку-Курц? Ты еще жив?.. – запинаясь, пробормотал Янг, в изнеможении откинувшись на стенку контейнера. Курц, с ходящей ходуном грудной клеткой, отдышался и профессионально четко вставил новый магазин в пистолет.

– Да, ферфлюхтен доннерветтер[58]... как ты сам? Ты весь в крови.

– Нет, это помидоры. Когда этот гад засадил пулю в пирамиду банок, меня забрызгало с ног до головы. Я, похоже, ненадолго выключился…

– Ну и шутки, арш мит охрен!

Конечно, теперь, когда Курц слегка успокоился, он почувствовал, что пахло совсем не кровью. Однако перед ним теперь в полный рост встала другая проблема. Случилась неприятность! Помидоры геройски погибли в бою. Ничего не осталось. Курц по счастливой случайности избежал смерти лишь для того, чтобы его убил разгневанный кок.

– Что случилось с Ву?

– Не знаю. Он был где-то справа, рядом со мной, но…

– Извините меня, сержант. И капрал.

В тени крупногабаритного контейнера позади Янга появилась сконфуженная физиономия Ву. Оказалось, он был жив и здоров.

– Я притворился мертвым и спрятался. Похоже, это был чертовски опасный ублюдок.

– Тогда почему тебе не пришло в голову закричать: «Берегись!» или еще что-нибудь такое, а?!

– Э-э, в следующий раз я так и сделаю, – Ву смущенно ухмыльнулся и почесал в затылке.

– Что, черт возьми, это была за штука… – Курц закашлялся. Его шея болела немилосердно. Глядя на поверженного противника, он увидел, что тот уже утратил большую часть моторных функций. Хотя и в форме и размерах человеческого тела, это была машина. Если бы бронеробота третьего поколения типа M9 соответственно уменьшить до человеческих размеров, он выглядел бы именно так.

Это был тот самый БР в человеческих габаритах, с которым Канаме столкнулась на крыше в Сибуя? Если бы он не слышал ее рассказ, идея повредить его суставы никогда бы не пришла Курцу в голову так быстро.

Дата добавления: 2017-01-14