Гены, гормоны и мозг 1 страница

Часть I В лабиринтах познания

Точно знают, только когда мало знают;
вместе со знание растет сомнение.

Иоганн Вольфганг Гете

Какой ужас. Они своим глупым
медицинским умом описали наше поведение.
А если мы напишем о них, об их
чудовищной обездоленной норме,
надо закрыть глаза и заплакать, в них
не вложено какого-то последнею винтика.
Но мы никогда не посмеем их обидеть.

Евгений Харитонов

Биомедицинские исследования гомосексуальности группируются по четырем разделам фундаментальной биологии: 1) сравнительная и эволюционная биология и социобиология. 2) генетика и молекулярная биология, 3) эндокринология и нейроэндокринология, 4) нейроанатомия и нейрофизиология. Дополнительным источником данных служит клиника перемены пола и сексуальной ориентации.

Сравнительная и эволюционная биология и возникшие на их основе этология и социобиология ставят два главных вопроса: 1) является ли гомосексуальное поведение чем-то исключительным, характерным только для человека, или же оно имеет какие-то аналоги в поведении животных? 2) Если такие аналоги есть, каковы функции гомосексуального поведения в продолжение рода, сохранении популяции и т.п.?

Ответ на первый вопрос однозначен: аналоги гомосексуального поведения в животном мире существуют, но "одно и то же" по своим внешним признакам и элементам поведение может выполнять совершенно разные функции(1). Ученые различают у животных несколько типов "гомосексуального" поведения.

1) Ситуативно-обусловленные действия. Однополые животные иногда пытаются спариваться друг с другом просто потому, что не могут распознать истинный пол потенциального сексуального объекта. Например, лягушки и жабы не могут определить пол другой особи на расстоянии, активный самец наскакивает на любую движущуюся особь своего вида. Самка отреагирует на такое поведение рецептивно, тогда как самец стряхнет с себя "насильника". Быки и жеребцы в состоянии полового возбуждения нередко наскакивают даже на неодушевленные предметы, но наскок одного самца на другого чаще всего происходит в отсутствие самки, при появлении которой его внимание сразу же переключается на нее. Устойчивой сексуальной ориентации или предпочтения здесь нет.

2) Генетически обусловленное поведение. Нарушение генетического кода у рыб и лягушек приводит к тому, что генетические самцы ведут себя, как самки, и наоборот. Особенно интересны в этом плане исследования на дрозофилах. Самцы дрозофил, как и многих других, а возможно -- всех биологических видов, распознают самок по выделяемым ими пахучим веществам, феромонам. Уловив желанный запах, самец автоматически устанавливает местоположение самки, следует за ней, поет, лижет и пытается спариться. Самец, в свою очередь, выделяет другое пахучее вещество, отталкивающее от него других самцов. Пересадив дрозофилам особый ген-трансформатор, ученые вывели популяцию самцов с феминизированной системой обоняния. Не улавливая специфических "мужских" запахов, такие самцы "ухаживают" за всеми особями подряд, независимо от пола. Однако безразличие к полу потенциального партнера -- не синоним гомосексуальности, тут нет особого "предпочтения". Нарушение генетического кода у животных является аналогом не столько гомо-, сколько транссексуальности, когда мужчина ведет себя по женскому типу или наоборот. Нельзя забывать и о межвидовых различиях.

3) Поведение, имеющее социально-знаковый характер. Имитирование спаривания однополыми особями, наблюдавшееся у коров, горных коз, ящериц, обезьян, дельфинов, часто выражает иерархические отношения господства / подчинения: доминантный самец или самка выполняют маскулинную, а более слабый партнер -- фемининную, женскую роль. У некоторых обезьян демонстрация эрегированного члена другому самцу -- знак агрессии или вызова. Если самец, которому адресован такой жест, не примет позы подчинения, он подвергнется нападению. В стаде существует жесткая иерархия, кто кому может показывать член, которая служит более надежным показателем статуса и ранга отдельных животных, чем даже последовательность приема пищи. Сходные знаки и жесты существуют у павианов, горилл и шимпанзе. В одной из экспериментальных групп вожак показывал свой член всем прочим животным, остальные самцы делали это строго по рангу, а самый последний, всеми обижаемый самец по кличке Эдгар мог себе позволить такое поведение только от отношению к людям -- от сородичей за это попадало. Механизм передачи этой знаковой системы очень прост: пока детеныш мал, на его эрекции никто не обращает внимания, но как только он вступает в пору полового созревания, взрослые самцы воспринимают его эрегированный член, как жест вызова, и жестоко бьют подростка, который таким образом усваивает значение этой физиологической реакции и учится контролировать ее. "Отпугивающая" сила эрегированного члена используется и для защиты от внешних врагов. У павианов и зеленых обезьян г Африке, пока стадо отдыхает или кормится, караульные самцы сидят на видных местах, расставив ноги и демонстрируя миру свои частично эрегированные члены и как бы предупреждая чужаков не тревожить стадо. Эта информация весьма существенна для понимания филогенетических истоков широко распространенных у народов мира древних фаллических культов и обрядов, пережитки которых сохраняются и в современном языке и жестах (например, показывании кукиша, выражении "пошел ты на..." и т. п.). Но ничего специфически сексуальною и тем более -- гомоэротического в этом поведении нет.

4) Похожее на мастурбацию трение однополых животных друг о друга или имитация спаривания в контексте игрового, социального и эмоционального общения. Чаще всего это делают животные, которые вместе выросли. У обезьян "подставление" нередко служит своеобразным жестом примирения после ссоры. Выросшие вместе и связанные взаимной привязанностью молодые животные, как самцы, так и самки, нередко "подставляются" или наскакивают друг на друга. То же происходит в состоянии аффекта. В момент сильного волнения самец шимпанзе может прижаться к другому самцу и даже взобраться на него, но этот контакт, как правило, не сопровождается интромиссией.

5) Сексуально-эротическое поведение, когда животные явно предпочитают сексуальные игры и действия с особями своего собственного пола, даже в присутствии особей противоположного пола. Такое поведение нередко наблюдалось среди дельфинов и обезьян.

В зависимости от вида и условий среды обитания, однополые сексуальные контакты практикуют либо только самки (например, у диких горных горилл), либо особи обоих полов. Исключительно "мужская гомосексуальность" приматологам неизвестна. "Гомосексуальное" поведение чаще всего наблюдается у незрелых животных. На ранних стадиях полового созревания пол партнера еще не имеет существенного значения, в своих сексуальных играх молодые животные просто отрабатывают технику спаривания, которая понадобится им в дальнейшем. "Гомосексуальные" действия чаще совершают самки в период течки и самцы, у которых удалены половые железы. Это поведение может быть связано или не связано с отношениями господства/ подчинения. Если иерархические отношения налицо, доминантное животное может занимать при спаривании верхнюю позицию, но это не обязательно. "Гомосексуальное" поведение чаще всего встречается у тех обезьян, которых с раннего детства выращивают в однополой среде, в условиях половой сегрегации. Если животные с ранним или поздним "гомосексуальным" опытом получают в дальнейшем возможность гетеросексуального выбора, они большей частью предпочитают партнеров противоположного пола. "Гомосексуальное" поведение чаще наблюдалось в неволе, чем в естественных условиях, и чаще в клетках и загородках, чем в относительно свободных условиях. Оно чаще встречается в однополых, чем в разнополых группах, и в новообразованных и социально нестабильных группах, чем в постоянных сообществах. "Гомосексуальные" контакты стимулируются наличием общего эмоционального возбуждения в группе, а также зрелищем спаривающихся сородичей. У сезонно спаривающихся животных гомосексуальное поведение наблюдается только в периоды спаривания.

Таким образом, "гомосексуальное" поведение в животном мире, как и у людей, полифункционально. Однако вопрос о его приспособительных функциях в процессе естественного отбора остается открытым.

По мнению социобиологов(2), адаптивная функция однополых сексуальных контактов состоит в том, что они уменьшают внутригрупповую напряженность и сексуальное соперничество. У многих животных молодые самцы, достигнув половой зрелости, еще долго не могут получить доступ к рецептивным самкам. Квазисексуальные контакты с особями собственного пола уменьшают их сексуальную фрустрацию, а тем самым и общую внутригрупповую напряженность. Кроме того, неучастие в процессе размножения какой-то, заведомо небольшой, части популяции, численность которой, возможно, генетически запрограммирована, уменьшает угрозу перенаселения и внутригруппового соперничества из-за средств к существованию. Нерепродуктивное поведение таких особей оказывается социально-альтруистическим, способствуя выживанию семьи или популяции как целого. Сами не производя потомства, они участвуют в добывании средств существования для своей стаи, защите ее территории, вынянчивании чужих детенышей (многие стадные животные воспитывают потомство сообща) и т. п. Так что популяция объективно нуждается в них.

Гипотеза "гомосексуального альтруизма" применима и к людям, у которых выживание популяции зависит не столько от темпов рождаемости, сколько от производства материальных и духовных ценностей. Между прочим, близкие идеи, независимо друг от друга и без связи с эволюционной биологией, высказывали Фрейд и Розанов*.

Слабость этой теории в том, что, хотя для популяции действительно может быть полезно, чтобы некоторые особи не участвовали в репродуктивном процессе, природа могла бы достичь этого не переключением сексуального желания на особей своего пола, а ослаблением сексуального влечения (сексуальный и энергетический потенциал разных индивидов весьма различен). Между тем сексуальная жизнь многих гомосексуалов весьма интенсивна, а представление об обратном соотношении сексуальной активности (все равно какой) и творческих достижений коренится не в биологии, а в христианском аскетизме.

Другие биоэволюционные теории связывают происхождение гомосексуальности с генетическими факторами. Предполагается, что на каком-то этапе биологической эволюции самцам стало "выгоднее" быть менее агрессивными и более чувствительными и коммуникативными, что достигается сохранением некоторых подростковых или усвоением женственных черт. При этом одни и те же гены, но в разных сочетаниях и в разной среде, делают одних самцов более привлекательными для самок, увеличивая их "репродуктивный успех", а у других вызывают гомосексуальность. Эта гипотеза имеет две версии. По первой версии, гомосексуалы, подобно "суперсамцам", отличаются повышенной вирильностыо, сильным сексуальным влечением и большими гениталиями, но реализуют эти способности иначе, чем "натуральные" мужчины(4). По другой версии(5), более раннее созревание и более высокая сексуальная активность гомосексуальных мужчин свидетельствуют скорее о женственности, связанной с феминизацией головного мозга.

Наиболее всеобъемлющая современная теория гомосексуальности считает ее побочным, но вполне закономерным продуктом биологической эволюции. Согласно этой теории, природа объективно заинтересована в разнообразии и вариативности. Многие типичные мужские качества, такие, как сила и агрессивность, способствуя репродуктивному успеху в одних отношениях (борьба за выживание), являются дисфункциональными в других отношениях. Женщины предпочитают более спокойных, нежных и заботливых партнеров, и самцы, обладающие соответствующими генами, имеют определенные репродуктивные преимущества. Кроме того, некоторые виды деятельности требуют сочетания мужских и женских качеств (например, балетный танцовщик должен сочетать мужскую силу с женским изяществом). Поэтому эволюция закрепляет соответствующие гены и особенности строения головного мозга. Но если один аллель (структурный вариант некоего гена), повышающий эмоциональную чувствительность и мягкость мужчины, увеличивает его репродуктивные шансы, то два таких аллеля способствуют развитию гомосексуальности. Отсутствие интереса к продолжению рода компенсируется в этом случае другими качествами, а различие личностных свойств уменьшает конкуренцию между отпрысками одной и той же семьи. Нечто подобное существует и в женском варианте: определенный уровень маскулинности помогает женщине найти сексуального партнера, но за каким-то пределом ее самоутверждение приобретает другое направление.

Биолого-эволюционные теории стараются объяснить "конечные причины" гомосексуальности и часто выглядят спекулятивными. Другие разделы биологии задают более конкретные вопросы.

Поскольку половые различия и сексуальное влечение так или иначе связаны с половыми гормонами, которые условно подразделяются на мужские (андрогены) и женские (эстрогены), логично предположить, что сексуальная ориентация в первую очередь зависит от них. Эндокринология гомосексуальности сводится практически к трем вопросам: 1) существуют ли у гомосексуалов какие-либо характерные гормональные аномалии; 2) обнаруживают ли люди с определенными эндокринными нарушениями повышенную склонность к гомосексуальности; 3) может ли гормонотерапия изменить сексуальную ориентацию?

Как всегда, наука начинала с простых механистических теорий. Австрийский физиолог и патолог Евгений Штайнах (1861--1944), прославившийся в 1920-х годах пересадкой людям, с целью их омоложения, половых желез животных, считал мужскую гомосексуальность следствием феминизации или недоразвитости яичек, которое можно вылечить путем пересадки пациенту здоровых яичек. Эти попытки не увенчались успехом. Предположение, что мужчины-гомосексуалы имеют больше эстрогенов, а женщины-лесбиянки -- больше андрогенов, относительно мужчин вовсе не подтвердилось, среди лесбиянок повышенный уровень тестостерона (самый сильный андроген) имеют лишь около одной трети, у остальных он в пределах нормы. К тому же эти изменения ненадежны. Поскольку организм производит стероидные гормоны не регулярно, а как бы толчками, их уровень у одного и того же человека может сильно колебаться, например в зависимости от времени суток. Гормональный баланс сильно зависит от возраста; у мужчин уровень тестостерона с возрастом понижается, а уровень эстрогенов, наоборот, растет.

В 1970--1980-х годах популярность приобрела нейроэндокринная теория Гюнтера Дернера, считающая гомосексуальность следствием нарушения гормонального баланса на ранних стадиях индивидуального развития, в результате чего задерживается или нарушается половая дифференциация головного мозга, а следовательно -- и полодиморфического поведения(6). Сравнение экспериментов на животных, у которых искусственное нарушение гормонального баланса (недостаток или избыток андрогенов или эстрогенов) в зародышевой фазе развития повлекло в дальнейшем общее нарушение полоролевой дифференциации, маскулинизацию самок и феминизацию самцов, включая выбор сексуального партнера, с клиникой интерсексуальных состояний, когда человек не уверен в своей половой принадлежности или недоволен ею, выявило между ними немало общего.

Генетические самцы и самки, подвергшиеся в пренатальном (до рождения, в утробе матери) развитии усиленному воздействию андрогенов в дальнейшем обнаруживают склонность к развитию сексуально-эротического влечения к самкам (для самки это означает гомосексуальность). Напротив, полная нечувствительность зародыша к андрогенам статистически связана с развитием сексуального влечения к самцам (для самца это означает гомосексуальность). Женщины, подвергшиеся в пренатальном развитии усиленному воздействию андрогенов в дальнейшем часто обнаруживают типично мальчишеское поведение, от 25 до 45 процентов из них имеют лесбийские фантазии, а некоторые становятся лесбиянками(7). Однако зависимость эта сложная.

Неоднозначна и связь сексуальной ориентации с эстрогенами.

Наиболее авторитетные специалисты считают, что говорить о решающей или существенной роли пре- или постнатальной гормональной регуляции в развитии гомосексуальности, за исключением лиц с явными физическими признаками интерсексуальности (феминизированные мужчины и маскулинизированные женщины), преждевременно(8).

Нейроэндокринологические исследования сексуальной ориентации тесно связаны с нейроанатомическими. Поскольку человеческий мозг дифференцирован по полу, ученые начали сравнивать не только мужской и женский мозг, но также мозг гетеро-, гомо- и транссексуалов. В середине 1980-- начале 1990-х годов несколько работавших независимо друг от друга нейрофизиологов (Дик Своб, Лора Аллен и Роджер Горски, Саймон Левэ) открыли в гипоталамусе особые полодиморфические структуры (полодиморфический нуклеус-- SDN), которые по своим размерам и числу клеток различны у мужчин и женщин, а по некоторым данным -- и у людей с разной сексуальной ориентацией. Однако опубликованные исследования сильно различаются как по своей технике, так и по свойствам людей, чей мозг подвергался изучению, и иногда опровергают друг друга.

Д. Своб и М. Хофман, сравнивавшие мозг умерших от СПИДа гомо- и гетеросексуальных мужчин, никакой разницы в их полодиморфическом нуклеусе не нашли, зато другое, не-полодиморфическое ядро гипоталамуса (SN) у гомосексуалов оказалось больше, чем у гетеросексуалов. С. Левэ обнаружил, что одно из четырех промежуточных ядер передней части гипоталамуса, каждое размером с песчинку (так называемое INAH-3), у 19 умерших от СПИДа мужчин-гомосексуалов в 2--3 раза меньше, чем у гетеросексуальных мужчин, и напоминает структуру мозга гетеросексуальных женщин. Аллен и Горски нашли, что пучок нервных клеток, который соединяет отделы височной и лобной долей правой стороны мозга с соответствующим районом его левой стороны (АС), больше у гомосексуальных, чем у гетеросексуальных, мужчин. По данным Своба, Гурена и Хофмана, количество клеток в полодиморфическом нуклеусе (SDN) молодых мужчин вдвое больше, чем у женщин, однако эта разница зависит от возраста. Разницы в SDN гетеро- и гомосексуальных мужчин ученые не обнаружили, зато в другом участке гипоталамуса SCN у гомосексуалов оказалось вдвое больше клеток, чем у гетеросексуальной группы, причем это не связано с половыми различиями. Сравнение с помощью магнитной энцефалографии анатомо-физиологических особенностей функционирования правого и левого полушарий головного мозга у 8 исключительно гомосексуальных и 9 исключительно гетеросексуальных мужчин также выявило между ними некоторые анатомические и/или функциональные различия.

Короче говоря, взаимосвязь между полодиморфическими центрами головного мозга, с одной стороны, и сексуальной ориентацией и половой идентичностью -- с другой, по-видимому, существует, но что из этого практически вытекает, сказать трудно.

Наибольших успехов в изучении биологии гомосексуальности добилась в последние годы генетика(10).

Чтобы решить, является ли гомосексуальность генотипическим, врожденным и передаваемым по наследству свойством, ученые идут тремя путями. Во-первых, изучают "семейное древо" гомосексуалов. Во-вторых, сравнивают свойства монозиготных (однояйцевых), развившихся из одной и той же яйцеклетки, и дизиготных (двуяйцевых), развившихся из разных яйцеклеток, близнецов. Монозиготные близнецы разделяют весь исходный генетический материал, а дизиготные -- только половину его. В-третьих, стараются найти и локализовать самый ген, который предположительно порождает гомосексуальность.

Ранние генетические исследования (Франц Калмэн, 1952, Вильгельм Шлегель, 1962 и др.), сравнивавшие небольшие выборки гомосексуальных мужчин с их близнецами-братьями и нашедшие 100-процентную конкордантность (совпадение) сексуальной ориентации у монозиготных близнецов (если один близнец -- гомосексуал, то таким же, независимо от условий воспитания, будет и второй), которой не было у дизиготных близнецов, были методологически несовершенны. Современные исследования, изучающие сравнительно большие выборки и идущие сразу по нескольким направлениям, смогли установить ряд важных эмпирических тенденций.

1) Гомосексуальность -- явление "семейное": там, где есть один гомосексуал, существует большая вероятность найти других, особенно среди родственников по материнской линии. Мужская и женская гомосексуальность, по-видимому, зависит от разных семейно-генетических факторов, но каковы эти факторы и демографические особенности предрасположенных к гомосексуальности семей, неясно. Систематическое сравнение структуры семей мужчин-гомосексуалов с аналогичными контрольными группами показало, что чаще всего гомосексуалами оказываются младшие сыновья, причем критическим фактором является наличие старших братьев: каждый дополнительный старший брат увеличивает вероятность гомосексуальности на 33%. Однако повышенное число братьев и сестер характерно только для семей крайне феминизированных гомосексуалов. Ученые связывают эти тенденции с действием генетических факторов и специфическими иммунными реакциями материнского организма на мужской и женский плод(11).

Каковы бы ни были причины этого, порядок рождения имеет важные психологические последствия. Первенцы, как правило, отличаются более высоким уровнем активности жесткости и агрессивности, чем младшие сыновья (это может объясняться как особенностями социализации, так и разным уровнем тестострона). Младшие сыновья кажутся более мягкими, женственными и психологически гибкими. В дальнейшем это способствует развитию творческих способностей и склонности к принятию нестандартных решений(12).

2) Среди родственников гомосексуалов по материнской линии процент людей, которые не вступали в брак или чьи браки остались бесплодными, или у которых были самопроизвольные аборты, выкидыши и мертворождения, или которые совершали самоубийства, значительно выше, чем среди родни по отцовской линии. Хотя эти факты допускают и негенетическое объяснение (психологический климат в семье может передаваться из поколения в поколение) ученые придают им важное значение.

3) Конкордантность по гомосексуальности монозиготных близнецов значительно выше. чем дизиготных. У 56 монозиготных мужских пар она составила 52%, а у 54 дизиготных пар -- только 22%. Среди аналогичных женских пар соответствующие цифры --48 и 16 процентов''. Неполное совпадение (меньше 100 процентов) может объясняться тем, что в отличие от испытуемого, у которого соответствующий ген проявляется активно, ею сиблинг (брат или сестра) или другой родственник может нести этот ген в неактивной форме и быть гетеросексуалом. 4) В материнском поколении гомосексуальных мужчин и женщин нарушено статистически нормальное соотношение потомков мужского и женского пола; оно очень близко к тому, какое наблюдается у отцов, страдающих одним из известных генетических нарушений мужской Х-хромосомы (так называемый маркер Xq28).

Именно этим маркером и занялся американский биохимик Дин Хеймер(14). С помощью медицинских и геевских организаций Хеймер отобрал 114 добровольцев-геев. 76 из них были случайными, их семейные истории не были заранее известны и подлежали изучению, а 38 заведомо имели гомосексуальных братьев, не обязательно близнецов. Изучение их ДНК должно было показать, где именно локализуются соответствующие гены.

Испытуемых подробно опросили об их сексуальных влечениях, эмоциональных привязанностях и сексуальном поведении в детстве, в юношеском возрасте и в прошлом году, о соотношении среди их сексуальных партнеров мужчин и женщин и о характере и длительности взаимоотношений с каждым из них. Затем были опрошены 142 их родственника. Текущая сексуальная ориентация испытуемых измерялась по шкалам Кинзи и Клайна, а словесные самоотчеты были затем сопоставлены с экспериментальными данными. В качестве "сексуального детектора лжи" использовался плетизмограф, прибор, регистрирующий эрекцию пениса при предъявлении испытуемому разных эротических стимулов, например фотографий обнаженного мужчины или женщины. В конечном итоге была собрана подробная информация о 76 геях и о более чем 1000 их родственников.

Хотя общее число гомосексуальных родственников в семьях испытуемых было невелико, сравнение их родни по материнской и по отцовской линиям показало, что вероятность дяди-гомосексуала или двоюродного брата по материнской линии значительно выше, чем по отцовской линии. Затем ученые стали искать, какая из трех миллиардов клеток ДНК, составляющих геном человека, является общей для гомосексуалов и отличает их от остальных мужчин. Им удалось обнаружить искомый маркер в точке Xq28, расположенной на самом верху длинной руки Х-хромосомы, там же, где расположены гены дальтонизма и гемофилии; близорукость и диабет также имеют здесь свои гены. Из 40 обследованных Хеймером пар гомосексуальных братьев 33 имеют в Xq28 один и тот же ряд из пяти маркеров; вероятность, что это совпадение случайно, меньше одного процента.

Значит ли это, что наука наконец-то выяснила "причину" гомосексуальности и вскоре сможет точно определять и, возможно, корректировать соответствующий генетический код? Вначале Хеймер отвечал на этот вопрос осторожно, подчеркивая, что он открыл не "ген гомосексуальности", а только одно переходное звено между гомосексуальностью и частью одной хромосомы. По мнению Хеймера, гены гомосексуальности расположены между двумя маркерами, GABRA3 и DXYS154, между которыми находится около 5 миллионов базовых пар ДНК. Локализовать среди них отдельный ген так же трудно, как найти в большом городе человека, обойдя двести квартир. Но с течением времени оптимизм сотрудников Хеймера и работающих с ними журналистов стал расти. Появились заявления, что сексуальная ориентация генетически чрезвычайно проста, локализована в одном-единственном гене, и, как только его удастся найти, станет возможным и его "медицинское изменение".

Однако канадские генетики, повторившие его исследование, не получили ожидаемых результатов, и, хотя они уверены, что гомосексуальность детерминирована генами, они думают, что эти гены не локализованы в Х-хромосоме(15). Высказаны также методологические сомнения -- нет ли таких же генетических маркеров у гетеросексуальных братьев испытуемых, насколько изученные семьи представляют гомосексуальное население в целом, какие специфические гены имеют бисексуалы и лесбиянки и т. д.

Xq28 -- только начало большой загадки. Вполне возможно, что человека делает гомо- или гетеросексуалом не один, а сто различных генов, плюс тысяча разных форм индивидуального опыта. Даже у дрозофил "гомосексуальное" поведение регулируется как минимум двумя разными генами. Если бы все зависело только от генов, монозиготные близнецы имели бы одинаковую сексуальную ориентацию, однако у некоторых из них этот ген "не действует". В то же время, по предположению Хеймера, только одна десятая мужчин, считающих себя гомосексуалами, является носительницей соответствующего гена. Чем объясняется сексуальная ориентация остальных?

Короче говоря, генетика обогащает наши представления о природе и детерминантах однополой любви, но отнюдь не является универсальной отмычкой.

Биомедицинские теории гомосексуальности всегда были тесно связаны с изучением общих проблем половой дифференциации. До середины XX в. половая принадлежность индивида считалась более или менее определенной биологической данностью, из которой автоматически выводились все телесные, социальные и психологические различия между мужчинами и женщинами. Современная наука различает биологический, репродуктивный пол, статус индивида как самца или самки и социальный пол как совокупность социокультурных и поведенческих характеристик и ролей, определяющих личный, социальный и правовой статус мужчины или женщины в определенном обществе. Социальный пол называют гендером (от латинского gender -- род) и все соответствующие свойства и отношения, за исключением анатомо-физиологических, называют не половыми, а гендерными (гендерные роли, тендерное разделение труда, гендерные стереотипы и т. д.). Однако научная терминология еще не устоялась, слова "гендер" и "пол" (или "секс"), "гендерные роли" и "половые роли", "гендерная ориентация" и "сексуальная ориентация" часто употребляют как синонимы.

В сложной и многоуровневой системе, какой является гендерная идентичность, неизбежно наличие множества вариаций и отклонений от подразумеваемой нормы. Одни люди однозначно принимают свою гендерную идентичность, другие чувствуют себя в ней неуютно. Вплоть до последней четверти XX в. все такие отклонения, в число которых зачисляли и гомосексуальность, считались патологическими. В последние десятилетия положение изменилось. Поскольку гендерная, мужская или женская, идентичность / роль не дается человеку автоматически, вместе с полом, а вырабатывается в результате сложного процесса "гендерной типизации" или "социального кодирования", причем сам субъект является активным участником этого процесса, принимая или отвергая предлагаемые ему / ей модели поведения, возможны случаи перекодирования или перестановки (транспозиции) гендерной идентичности с мужской на женскую или наоборот. В просторечии это называется переменой или сменой пола.

Состояние, когда индивид не может принять свой гендерный статус мужчины или женщины и испытывает острую неудовлетворенность им, называется гендерной дисфорией (греческое слово dysphoria означает "непереносимость"). На бытовом уровне, когда физический облик или поведение мальчика или девочки не соответствует гендерным нормам и ожиданиям, это часто называют нетипичным поло-ролевым поведением или гендерной неконформностью (описательный термин, за которым не стоит определенный диагноз).

Дата добавления: 2017-02-01