Тема 10

Политические и правовые учения в России в период дальнейшего укрепления дворянской монархии (вторая половина XVIII века)

В своем Наказе Уложенной комиссии Екатерина II писала: “Государь есть самодержавный; ибо никакая другая, как только соединенная в его особе, власть может действовать сходно со пространством столь великого государства … Всякое другое правление не только было бы России вредно, но и вконец разорительно” (Екатерина II. Наказ // Екатерины Вторая, самодержицы всероссийския, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения – СПб., 1893. С. 4).

«Петровские реформы, - пи­шут И. Кондаков и Г. Пономорева, - были весьма противо­речивым и неоднозначным процессом. Это и не могло быть иначе в условиях социокультурного и религиозно-духов­ного раскола страны, с одной стороны, глубоко укоренен­ной в архаике патриархальности и Средневековья; с дру­гой - решительно шагнувшей в Новое время. Посланные на обучение за границу молодые дворяне - "птенцы гнезда Петрова" (прообраз будущей интеллигенции) - составля-

ли чрезвычайно тонкий слой европейски образованных ре­форматоров, во многом оторванных от образа жизни не только большинства русского населения, но и отчужден­ных от жизни своего класса (здесь закладывались начала будущей "беспочвенности" русских разночинцев). Отсюда и чрезвычайная хрупкость осуществленных преобразова­ний, и обратимость реформ, и непредсказуемость хода ис­торических событий в России XVIII в. Абсолютное мень­шинство "просвещенного дворянства" в принципе не могло гарантировать стабильного модернизационного процесса в России, поскольку ему противостояло абсолютное боль­шинство российского общества, стоявшего на позициях глубокого традиционализма и отвергавшего реформы и ре­форматоров как пособников Антихриста (так трактовался и сам Петр I)»²⁷³.

Противоречивость социально-политической ситуации России XVIII столетия ярко проявляется, в частности, во взглядах общественных деятелей того периода, разра­батывавших на русской почве идеи естественного права. Например, Феофан Прокопович считает, что, заключив с монархом общественный договор, народ не может его на­рушить, даже если царь поступает не по договору (то есть договор у Прокоповича носит односторонний характер, а народ бесправен). Иначе думает М. М. Щербатов. В уто­пии «Путешествие в Землю Офирскую» он пишет, что царь - «это высший чиновник государства, обязанный за­конами и нравственными нормами общества к доброде­тельному управлению страной; к тому же он ограничен в праве решать вопросы войны и мира. Законодательная, а также высшая судебная власть в государстве принадле­жит главному правительству... Кроме судей в рассмотре­нии дел участвовали главы основных ведомств и депутаты от губерний... В решении законодательных вопросов пра­вительство выступало как независимый от императора высший государственный орган. Активную роль в прави-

' Очерки по истории мировой культуры. - М., 1997. С. 455.

тельстве играли купеческие и мещанские депутаты, но, ес­тественно, ведущие позиции занимало дворянство. Небе­зынтересно отметить, что весьма значительной самостоя­тельностью в Офирском государстве обладали местные выборные органы дворянского и купеческого самоуправ­ления»²⁷⁴.

Здесь может возникнуть мысль вообще о беспочвенно­сти и бесполезности разумных социальных, политических или юридических идей, действительно, как правило, вы­глядящих в России утопичными. Однако все не так одно­значно. Дело в том, что культура держится не только на ре­альных, то есть работающих в практике, идеях, нормах и картинах. Культура не может существовать без идей и картин, поддерживающих культуру и противостоящих контркультурным тенденциям. В этом плане в культуре эффективно работают и утопии, и социальные проекты, и политические сочинения или романы, а также другие произведения искусства. Одна их функция - поддержи­вать (в плане идей и языка) культуросообразные социаль­ные структуры и процессы, другая - готовить условия (зо­ну ближайшего развития) для дальнейших культурных из­менений. Кроме того, на основе социальных проектов и утопических идей часто разрабатываются и более кон­кретные предложения.

Например, Щербатов не только написал интересную со­циальную утопию, основные идеи которой, кстати, посте­пенно были реализованы в следующих двух столетиях, но и разработал вполне реалистическую программу судеб­ной реформы. Он резко критиковал характерный для Рос­сии того времени инквизиционный уголовный процесс, про­тивопоставлял ему гласное публичное судопроизводство, обосновал необходимость в суде института защиты, прин­цип презумпции невиновности, необходимость соразмерно-

²⁷¹ Егоров С. А., Щербатов М. М. О преобразовании государственного строя в России // Сов. государство и право. - М., 1985. № 1. С. 116-117;

Ссишин А. М. Политические мыслители XVIII в. // Русская политическая ч правовая мысль XI-XIX вв. Р. С. - М., 1987. С. 65-66.

сти наказания тяжести преступления. «В целях исключения произвола со стороны должностных лиц Щербатов считал необходимым четко определить... законом пределы их слу­жебных компетенции. Наряду с установлением строгой от­ветственности за нарушение законов большое внимание он придавал уважению к закону, понимание того, что жить в об­ществе нельзя иначе, как по законам, которые составляю! основу общественного и личного благополучия»²⁷⁵.

Другой пример - представленные Екатерине II проек­ты графа Н. И. Панина и С. Е. Десницкого. Первый проект, называвшийся манифестом, предусматривал создание Им­ператорского совета, без ведома и санкции которого не должен был издаваться ни один акт монарха. Совет урав­новешивался Сенатом, который мог возражать против ре­шения монарха, согласованного с советом, если такое ре­шение «утесняло» существующие законы или «благососто­яние народа». Манифест был подписан императрицей 28 декабря 1762 года, но не был введен в действие. В проек­те Десницкого предполагалось формирование Сената как однопалатного учреждения, в котором все его члены будут пользоваться равными правами независимо от сословной принадлежности. Сенат наделялся обширными правами в области законодательства и финансового контроля, а мо­нарх - правом абсолютного вето. «Судительская власть», по мысли просветителя, должна быть почти независимой от воли монарха. Правда, судей назначает монарх, но в про­екте последовательно проводится принцип независимости и несменяемости судей. Наконец, в проекте П. И. Пестеля предлагались отмена крепостного права, имущественного и других цензов для права избирать и быть избранным в любой орган государственной власти, создание новых правовых норм во всех отраслях законодательства. Как из­вестно, для осуществления своих замыслов Пестель пред­полагал не только 10-15-летнюю диктатуру «Временного

²⁷⁵ Салмин А. М. Политические мыслители XVIII в. // Русская полити­ческая и правовая мысль XI-XIX вв. Р. С. - М., 1987. С. 117-118.

верховного правления», но и ликвидацию царской фами­лии. Мы знаем, что основные идеи первых проектов, во всяком случае по форме, были постепенно реализованы во второй половине XIX столетия, а замысел Пестеля -большевиками.

Дополнение. С культурологической точки зрения инте­ресно сравнить российский механизм адаптации к новому с античным. В античности всегда существовали два куль­турных начала - религиозно-мифологические представле­ния, соответствующие культуре древних царств, и фило-софско-научные (в античном понимании философии и науки). При этом роль второго начала была ведущей и по­стоянно возрастала, именно под влиянием крепнущих и усложняющихся философско-научных представлений происходило переосмысление не только религиозно-ми­фологических, но и всех прочих представлений в сфере античного «производства», искусства, быта. Характерно, что, в отличие от российской культуры, эти два начала ан­тичной культуры - одно, выражающее традиции и стари­ну, а другое - новации и современность, - не только не от­рицали друг друга, но наоборот, находились в культурном симбиозе, обеспечивающем органическое развитие антич­ной культуры.

Греческий гений нашел изумительное решение: пред­ставить новое, современное как рожденное из старого, ухо­дящее в него корнями. Например, в известном мифе о рож­дении Афины Паллады, вышедшей из головы Зевса, роль старой религиозно-мифологической культуры олицетво­ряет Зевс (он стоит во главе пантеона языческих богов), а сама Афина - покровительница философов, и ученых, богиня мудрости - символизирует новую рациональную, философско-научную культуру. Но важно, что Афина Пал-лада - это также любимая дочь Зевса, воплощение его му­дрости (она вышла прямо из головы Зевса в полном обла­чении и доспехах), и в то же время Афина Паллада не ме­нее могущественна, чем сам Зевс.

Дата добавления: 2014-01-04