Тема 2. Историческая периодизация развития техники и закономерности техники. 10 страница

Итак, в «информационном обществе», согласно его теоретикам, происходят интеллектуализация и информатизация производства и всего общества в целом. Происходящие в этом обществе технические изменения и вызываемые ими социально-экономические сдвиги непременно, по их мнению, приводят к повышению «качества жизни» настолько, что более уже не приходится говорить о существовании такого традиционного социального зла как бедность и нищета, а другое такое зло — безработица — просто трансформируется, как полагает Х.Эванс, в «обеспеченный досуг». В результате этого социальная структура «информационного общества» становится недифференцированной (однородной) в классовом отношении, поэтому все классовые антагонизмы и социальные конфликты канут в вечность. Так, наконец, якобы, завершится, продолжавшийся тысячелетиями период классового противостояния и социальных потрясений в истории человечества.

«Информационным обществом» будет управлять, таким образом, некая постклассовая научно-техническая или «кибернетическая элита» (К. Штайнбух), т.е. сообщество таких научно-технических работников, как, например, математики, программисты, экономисты и другие, которые будто бы лучше всех остальных знают, как найти и обеспечить наиболее оптимальные и эффективные решения проблем функционирования и развития общественного целого. Более того, в нем утвердится принципально новый тип демократии — «компьютерный» (Г.Краух и др.) или «прямой» — при котором установится устойчивая и эффективная обратная связь населения с правительством и всей системой государственной власти, впервые открывающая перед отдельными гражданами реальную возможность участвовать в процессе принятия решений, активно влиять на деятельность правительства и других государственных структур и фактически взять эту деятельность под свой жесткий контроль.

В отличие от предыдущих футурологов аргентинский философ Марио Бунге, отвергая капитализм и социализм (в том его виде, в каком он был осуществлен в бывшем Советском Союзе и других странах, так называемого, социалистического лагеря), предлагает в качестве третьей альтернативы то, что он называет «холотехнодемократией» или иначе — «интегральной технодемократией». Для построения справедливого общества политическая и экономическая демократии, как он отмечает, являются недостаточными, хотя они, конечно, и необходимы. Дело в том, что первая из них касается лишь политики, а вторая — лишь экономики, между тем как «общество состоит из трех соединяющихся искусственных систем, встроенных в природу — именно экономики, культура и политики...». Вот, собственно, почему «мы должны бороться за интегральную демократию, соединенную с технической экспертизой и заботящуюся об окружающей среде».

На фоне этого «холотехнодемократия» предстает перед нами как

«общественный строй, который позволяет, более того, поощряет равный доступ к богатству, культуре и политической власти». Она «есть равенство посредством кооперативной собственности, самоуправления, политической демократии и технической экспертизы».

Однако это не значит, что она утверждает некую уравниловку, т.е. равенство в буквальном смысле слова. Как раз наоборот, «холотехнодемократия» устанавливает так называемое «квалифицированное равенство», т.е. некую комбинацию «элитарности и меритократии». Подобное равенство есть результат

«соединения трех принципов:

а) социалистической максимы «от каждого — по способностям, каждому — по потребностям»;

б) локковского принципа законного владения плодами, своего труда;

в) принципа Роулса, согласно которому единственно справедливо то неравенство в распределении товаров и услуг, которое скорее всего удовлетворяет каждого, а именно: вознаграждение заслуг и исправление оплошности».

Поэтому неудивительно, что «холотехнодемократия подразумевает соединение кооперациии и конкуренции...».

«Интегральная технодемократия» характеризуется также потребностью в как можно более малом и слабом государстве, так как «хорошо устроенное общество не нуждается в большом правительстве». Вместе с тем она

«предполагает создания федерации и государств» вплоть до «мирового правительства», поскольку «эффективное управление системами большего масштаба требует центральной координации их составляющих единиц».

И, наконец, при ней свобода и контракт, которые были весьма ограничены в классовом обществе, должны получить полное развитие и «расцвести». Так, М.Бунгле обозначает главные моменты своей футурологической концепции, возможную утопичность которой он, в отличие от А.Тоффлера, признает, а не отрицает

Различные модификации «теории постиндустриального общества» служат отдельным исследователям достаточным основанием заявить о наступлении вместе с формированием этого общества новой эры в истории человечества, или новой цивилизации («информационной» или «глобальной»), при которой все стороны общества и аспекты культуры, начиная с техники и экономики и кончая искусством и другими формами духовного бытия человечества, претерпят существенную трансформацию. Контуры этой новой «глобальной» или «информационной» цивилизации в первом приближении начинают, якобы, вырисовываться вместе с появлением триединства — космического (или, точнее сказать, коммуникационного) спутника, кабельного телевидения и персонального компьютера — и распространением «железных воротничков» (т.е. роботов). Глобальная информационная цивилизация, таким образом, характеризуется созданием и установлением единого общепланетарного информационного пространства — глобальной информационной сети, представляющей собой некий синтез телевидения, компьютерной службы и энергетики, т.е. то, что Дж.Пелтон называет «телекомпьютерэнергетикой».

Следует отметить, что хотя «информационное общество» и «глобальная цивилизация» в том их конкретном виде, о котором говорилось выше, должны были бы, по прогнозам некоторых из их теоретиков, уже сложиться и действительно существовать, мы их, однако, нигде реально не наблюдаем. Что же касается процессов информатизации и глобализации, которые действительно происходят в современном мире, то они, вопреки всем оптимистическим ожиданиям и прогнозам, ничуть не снимают и даже не смягчают, а как раз наоборот, еще больше обостряют социальную напряженность и усиливают социальное противостояние в современном обществе и вообще по своим последствиям оказываются весьма далекими от той идиллии, которую обычно рисуют в своих футурологических концепциях теоретики «информационного» или «постиндустриального» общества вообще. Что дело обстоит именно так, доказывает хотя бы тот факт, что указанные процессы привели не к сниже-ниию, как предполагалось, а наоборот, к дальнейшему повышению уровня безработицы и бедности во всем мире, в том числе и в Европе.

Данный факт был, в частности, отмечен «Римским клубом» в принятой им в декабре 1993 года в Гановере по случаю своего 25-летнего юбилея «Декларации», где прямо говорилось о том, что бедность «все шире распространяются в европейских странах», и что «уровень безработицы в современном мире продолжает расти»

Следует также обратить внимание и на то обстоятельство, что в современном западном обществе, которое, якобы, уже вступило в «информационную» полосу или фазу своего развития нигде не происходит ничего такого, что свидетельствовало бы о «сдаче» трудом и капиталом своих позиций в качестве решающих факторов общественно-экономического развития или предвещало бы их вытеснение и замену их информацией и знанием, как это пророчествовали теоретики «информационного общества». Реалии сегодняшнего дня говорят как раз об обратном. Они, в частности, свидетельствуют о том, что информация и знание в данном обществе по-прежнему являются товаром и что они, следовательно, остаются простыми выражениями и воплощениями труда и капитала. И в самом деле, в так называемом «информационном обществе» информация и знание как осуществленный (мертвый) труд представляют собой, как и прежде, элемент постоянного капитала, а как труд осуществляемый (живой) они входят в структуру переменного капитала. Поэтому ни о каком вытеснении труда и капитала и их замене здесь информацией и знанием в принципе не может быть и речи, а разговоры о некой «информацинной теории стоимости» в лучшем случае оказываются бессмысленными.

Исходя из сказанного, трудно не согласиться со словами У.Дайзарда, высказанными им еще в 1982 г. в работе «The Coming Information Age. An Overview of Technology, Economics and Politics. N.Y., 1, 1982» («Грядущий информационный век. Общий обзор техники, экономики и политики») о том, что

«действительно, ни Белл, ни другие футурологи не смогли дать сколько-нибудь убедительной картины будущего».

И дело здесь не просто в «интеллектуальной скромности» этих исследователей или в принципиальной «невозможности остановиться на какой-либо из множества возможных перспектив», как полагает данный автор, а в несостоятельности исходных идей большинства «сценариев» развития современного общества, предложенных западными футурологами. Во всяком случае, можно с достаточной степенью достоверности констатировать, что реальный процесс развития западного общества за последние три десятилетия, прошедшие после выдвижения «теории постиндустриального общества», весьма отчетливо обнажил утопичность и научную несостоятельность многих аспектов данной «теории», которая в различных ее модификациях была фактически направлена, как не трудно догадаться, против марксистской «теории общественно-экономической формации» и которая поэтому выполняла скорее идеологическую, нежели научную функцию.

Подводя общий итог сказанному, можно определенно утверждать, что «постиндустриальное» или «информационное общество» далеко не является новой, посткапиталистической, формой общественного устройства, а в лучшем случае может быть представлено лишь как более развитая форма самого капитализма и что так называемая «информационная цивилизация» есть на самом деле только более сложная и глобальная форма западной технической (или техногенной), а стало быть, буржуазной цивилизации, но отнюдь не принципиально новый по сравнению с ней тип человеческой цивилизации.

Тема 6. Эмпирический и теоретический уровни технического знания. Его структура и основные понятия.

Структуру технического знания легче всего уяснить в процессе анализа решения инженерной задачи:

1) Вначале определяется предельно общая морфология и функция ТС.

Из законов природы, которые открываются естественными науками, выбирается подходяший для решения поставленной задачи. Он реализуется в техническом принципе действия, который указывает на физические составляющие и на этот закон, по которому они взаимодействуют, а также на основные предполагаемые структурные части ТС. Они и являются носителями этих физических составляющих. Принцип действия изначально задает определенное единство всей ТС.

Напр., расширяющийся газ и твердое тело, на которое он давит в паровой турбине, в двигателе внутреннего сгорания по законам термодинамики. Но в реактивном двигателе этот же газ, наоборот, движется от этого тела, обеспечивая импульс по третьему закону механики. Рабочее тело одно – газ, а взаимодействие с телом разное. Поэтому и принцип действия разный.

Дается понятие основной технической функции, которую м. осуществить с помощью этого принципа действия. Техническая функция дает общее представление о приносимом ТС полезном эффекте и области применения ТС, которые сохраняются в различных ситуациях ее применения. Преобразование ТС-ой входящего потока вещества (какой-либо материи), энергии и информации в исходящий с определенными параметрами в условиях определенной среды и есть техническая функция.

2) Принцип действия конкретизируется в техническом способе действия, который описывает части технической системы и их принципиальную комбинацию, их связь. Способ действия является одним из вариантов выполнения поставленной задачи.

Напр., асинхронный двигатель, принципом действия которого является превращение энергии вращающегося магнитного поля в энергию механического вращения твердого тела, может быть выполнен тремя способами действия. Вращающееся поле может создаваться от трехфазного тока и от простого переменного тока, проходящего через два типа различных обмоток.

На этом этапе также конкретизируется и техническая функция, происходит ее качественное описание. Конкретные процессы, которые должны происходить в технической системе, в которых должна воплощаться эта техническая функция образуют четвертое понятие технических наук – технические свойства. Это описание в общих понятиях тех существенных частных специфических действий, которые составляют техническую функцию. Описание должно быть достаточным.

Происходит замещение технических свойств и способа действия, т. е. качественного описания символами, которые связываются в закономерные зависимости, и представляются в виде формул. Напр., сцепление зубцов шестереночной передачи представляется в виде формул законов прикладной механики, с которыми соотносятся формулы, отражающие параметры самих шестерней.

3) Происходит приближение полученных зависимостей к реальной технической системе с помощью коэффициентов, которые учитывают реальные, а не идеализированные условия функционирования и свойства технической системы. Формулы наполняются коэффициентами и производится расчет, исходя из поставленной задачи.

Рассчитывается конструкция технической системы – совокупность всех частей технической системы в их связности в детальном, конкретном описании. Конструктивное исполнение также может быть разное, с разл. параметрами, в том числе типовое.

Знание о конструкции дополняется техническими характеристиками, которые являются количественной оценкой технических свойств, т. е. частных действий технической системы. Формы описания параметров функционирования - графики, таблицы, функциональные зависимости, числовые коэффициенты, системы уравнений и пр.

Т. о. функциональное описание и морфология изобретаемой или проектируемой технической системы соответствуют друг другу и нуждаются друг в друге. При этом принцип действия соотносится не только со способом действия и технической функцией, но и опосредованно с техническими характеристиками и конструкцией.

Этим этапам технического знания соответствуют уровни технической теории: фундаментальная (теоретич. механика), частная (прикладная механика) и конкретная (теория механических передач). В конкретных технических науках разрабатываются обобщенные представления о всех параметрах и частях технической системы. Представление о конкретной конструкции получается путем подставления в теоретические формулы конкретной теории заданных значений параметров и соответствующие числовые значения коэффициентов.

На уровне описания способа действия и технических свойств, т. е. на втором этапе может составляться три типа схем, которые также являются неотъемлимыми частями тех. знания:

1) Вначале - структурная схема технической системы, которая условно, графически указывает конструктивное расположение ее элементов и связей между ними, в которых движется и преобразуется какой-либо поток, т. е. указывается на способ действия. Это могут быть нач. и кон. пункты его преобразования и узловые точки. Структурная схема отражает принцип действия, выражает его в идеализированных теоретических объектах, условных обозначениях как теоретический набросок.

Если элементы и соответственно типы связей между ними уже известны и подобраны, т. е. изобретать их не надо, то на схеме может быть указаны их конструктивно-технологические и технологические стандартные параметры.

2) Структурная схема преобразуется в поточную схему, в которой дается представление о преобразовании физических параметров протекающего через структурную схему потока, т. е. технических свойств. На ней отсутствует информация о параметрах элементов технической системы и типах их связи. Напр., в поточной электрической схеме указываются, какие параметры электрического тока будут меняться в каждом элементе структурной схемы.

Если эти элементы уже известны, то указываются их числовые значения.

3) Строится функциональная схема технической системы. Она является результатом приспособления поточной и структурной схем друг к другу и поэтому определенным их совмещением. На ней обозначаются конструктивные элементы, их связи и выполняемые ими функции-преобразования потока.

Т. о. все эти схемы взаимно кореллируются и выражают определенный угол зрения на техническую систему.

- Схемы составляются чаще всего из типовых элементов – абстрактных обобщенных идеализированных объектов: диполь, вибратор, резонатор, усилитель, кинематическое звено, резистор, конденсатор, супергитеродин и пр.

- В технических теориях нормированы правила эквивалентного преобразования как схем, так и абстрактных объектов в них.

- Т к. в технических системах преобразуется множество различных потоков, может быть множество этих схем для одной технической системы.

В систему теоретического знания технических наук входят обобщенные представления о принципе и способе действия, конструкции, технических функции, свойствах и характеристиках технической системы вместе с отражающими их структурной, поточной и функциональной схемами. Эти знания выражаются в фундаментальной, частной и конкретной технических теориях.

В целом под теоретической технической наукой понимают дисциплину, изучающую основные явления, используемые техникой, общие законы их протекания в технике и общие методы их исследования и расчета. Методы расчета исследует прикладная математика и математическая логика.

Эмпирический уровень технического знания образуют конкретные конструктивно-технические и технологические знания о технической системе, образующиеся на третьем этапе решения технической задачи, а именно сведения о конструкции и технических характеристиках.

Эмпирические и теоретические знания имеют место и тогда, когда описывается техническая деятельность. Тогда теоретические рекомендации по применению чаще всего носят эвристический характер, а эмпирические – инструктивный. Технология деятельности также может быть представлена абстрактными объектами – элементами ее.

- Движение мысли инженера может происходить и в обратную сторону, т. е. от конкретной техники, которая требует описания или преобразования, к обобщенному теоретическому представлению о ней. При этом все этапы научного исследования повторяются в обратном порядке.

Список рекомендуемой дополнительной литературы.

Баксанский, О. Е. Нанотехнологии, биотехнологии в зеркале междисциплинарного контекста: учебное пособие по дисциплине «История и филосоия науки» для аспирантов / О. Е. Баксанский. – М.: Кн. дом «ЛИБРОКОМ», 2010. – 222 с.

Бессонов, Б. М. История и философия науки: учебник для вузов / Б. М. Бессонов. – М.: Юрайт, 2010. – 394 с.

Котенко, В. П. История и философия технической реальности: учебное пособие для вузов / В. П. Котенко. – М.: Ак. проект, 2009. – 623 с.

Тавризян, Г. М. Философы ХХ в. о технике и технической цивилизации / Г. М. Тавризян. – М: РОССПЭН, 2009. – 216 с.

Философия науки и техники: конспект лекций для адьюнктов и аспирантов/ К. Н. Хабибулин [и др.]. – М.: Высш. образование, 2008. – 192 с.

Колин, К. К. Социальная информатика: учебное пособие для вузов / К. К. Колин. – М.: Акад. Проект: Фонд "Мир", 2003. – 426 с.

Дата добавления: 2014-01-04