В. Религиозное знание

Б. Художественное \ эстетическое знание

А. Обыденное знание

2. Злокачественное ненаучное знание = псевдонаучное знание (= псевдознание) – все разновидности заблуждений, облачённых в наукообразную форму и претендующих на научность.

Разновидности злокачественного ненаучного знания:

а. Лженаука – любое учение, претендующее на развитие или даже переворот в той или иной отрасли традиционной науки, являющееся в действительности результатом принципиальной ошибки или сознательного искажения фактов, повлекших за собою цепь ложных умозаключений. (Древние лженауки: астрология, хиромантия, нумерология, алхимия…; современные лженауки: дианетика, уфология…).

б. Паранаука – совокупность околонаучных знаний, претендующих на научность; паранаука активно использует научную терминологию, некоторые приёмы научной аргументации, имитирует научную стилистику и способы подачи материала, но, в то же время, имеет дело не с реальными вещами, а с фикциями. Отличительная черта паранауки в том, что она не имеет предмета своего исследования.

в. Квазинаука ( лат.quasi –нечто, вроде, как бы ) – метод интерпретации естественнонаучных и гуманитарных знаний, способствующий теоретическому обоснованию идеологии господствующих политических сил, классов, носитель которого пользуется покровительством и поддержкой этих сил. Примеры: социал-дарвинизм в фашистской Германии, постмодернизм как современная квазифилософия вестернизации (западный вариант глобализации), праксиология (учение о человеческой деятельности), как квазинаучный базис неолиберальной экономической доктрины и др.

Лекция 6. Структура и функции научной теории

Любая научная теория – есть единство мышления и практики, результат диалектического снятия их противоположности. Именно поэтому не имеют смысла утверждения, согласно которым, та или иная теория «потерпела провал на практике». Можно сказать, что всякая подлинная теория представляет собою практику мышления, его непосредственное, деятельное приложение.

Кроме того теория – это целостная развивающаяся система истинного знания, которая имеет сложную структуру и выполняет ряд функций.

В современной методологии науки выделяют следующие основные элементы структуры теории:

1) исходные основания – фундаментальные понятия, принципы, законы, уравнения, аксиомы и т. п.;

2) идеализированные объекты – абстрактная модель существенных свойств и связей изучаемых предметов (например, «абсолютно черное тело», «идеальный газ» и т. п.);

3) логика теории – совокупность определенных правил и способов доказательства, нацеленных на прояснение структуры и изменение знания;

4) философские установки, социокультурные и ценностные факторы;

5) совокупность законов и утверждений, выведенных в качестве следствий из основоположений данной теории в соответствии с конкретными принципами.

Методологически важную роль в формировании теории играет идеализированный объект («идеальный тип»), построение которого – необходимый этап создания любой теории, осуществляемый в специфических для разных областей знания формах. Этот объект выступает не только как мысленная модель определенного фрагмента реальности, но и содержит в себе конкретную программу исследования, которая реализуется в построении теории. Пример: Томас Гоббс и его эгоистичныйчеловек-атом.

К числу основных функций теории можно отнести следующие:

1) Синтетическая функция – объединение отдельных достоверных знаний в единую, целостную систему;

2) Объяснительная функция – выявление причинных и иных зависимостей, многообразия связей данного явления, его существенных характеристик, законов его происхождения и развития, и т. п.;

3) Методологическая функция – на базе теории формулируются многообразные методы, способы и приемы исследовательской деятельности;

4) Предсказательная – функция предвидения. На основании теоретических представлений о «наличном» состоянии известных явлений делаются выводы о существовании неизвестных ранее фактов, объектов или их свойств, связей между явлениями и т. д. Предсказание о будущем состоянии явлений (в отличие от тех, которые существуют, но пока не выявлены) называют научным предвидением;

5) Практическая функция – конечное предназначение любой теории – быть воплощенной в практику, быть «руководством к действию» по изменению реальной действительности.

Лекция 7. Классификации научных теорий.

Теории могут быть классифицированы по следующим основаниям:

· По степени математизированности: описательные и математические;

· По типу преобладающих умозаключений: дедуктивные и индуктивные;

· По степени привязанности к практике: фундаментальные и прикладные;

· По эмпирической насыщенности: формальные (математические, логические теории) и со­держательные (физические, химические, биологические, психологические);

· По глубине проникновения в природу познаваемой реальности: описы­вающие (феноменологические) и объясняющие (нефеномениогические)

· По дисциплинарной направленности: физические, химические, социо­логические, психологические и т. д.

Для современной (постнеклассической) науки характерны усиливающаяся математизация её теорий (особенно есте­ственнонаучных) и возрастающий уровень их абстрактности и сложности. Эта особенность современного естествознания при­вела к тому, что работа с его новыми теориями из-за высокого уровня абстрактности вводимых в них понятий превратилась в новый и своеобразный вид деятельности. В этой связи некоторые ученые говорят, в частности, об угрозе превращения теоретичес­кой физики в математическую теорию.

Общая структура теории специфически выражается в разных типах (видах) теорий. Так, математические теории характеризуются высокой степенью абстрактности. Решающее значение в строениях математики имеет дедукция. Доминирующую роль в построении математических теорий играют аксиоматический и гипотетико-дедуктивный методы, а также формализация.

Многие математические теории возникают за счет комби­нации, синтеза нескольких основных, или порождающих, струк­тур. Потребности науки (в том числе и самой математики) приве­ли в последнее время к появлению целого ряда новых математи­ческих дисциплин:

теория игр, теория информации, дискретная математика,

теория оптимального управления и др.

Теории опытных (эмпирических) наук – физики, химии, биологии, социологии, истории – по глубине проникновения в сущность изучаемых явлений можно разделить на два больших класса: феноменологические и нефеноменологические.

Феноменологические (их называют также описательными, эмпирическими) описывают наблюдаемые в опыте свойства и величины предметов и процессов, но не вникают глубоко в их внутренние механизмы (например, геометрическая оптика, термодинамика, многие педагогические, психологические и социологические теории и др.).

Феноменологические теории решают прежде всего задачу упорядочивания и первичного обобщения относящихся к ним фактов.

С развитием научного познания теории феноменологического типа уступают место нефеноменологическим (их называют также объясняющими). Они не только отображают связи между явлени­ями и их свойствами, но и раскрывают внутренний ме­ханизм изучаемых явлений и процессов, их необходимые взаимо­связи существенные отношения (такова, например, физическая оптика и ряд других теорий). Если классическая геометрическая оптика, основные законы которой сформулировал уже И.Ньютон, была в основном описательной наукой, т.е. говорила о том, КАК ведёт себя свет в тех или иных средах и, поэтому представляла собой сугубо феноменологическую теорию, то современная физическая оптика отвечает на вопросы о том, что такое сам свет и почему в разных условиях он ведёт себя тем или иным образом, и поэтому является уже нефеноменологической, объясняющей теорией.

Одним из важных критериев, по которому можно класси­фицировать теории, является точность предсказаний.

По этому критерию можно выделить 2 больших класса теорий.

1. теории, в которых предсказание имеет дос­товерный характер (например, многие теории классической ме­ханики, классической физики и химии).

2. теории, в которых предсказание имеет вероятностный характер. Это т.н. стохастические (от греч. – догадка) теории. Степень стохастичности теорий возрастает прямо пропорционально уровню организации материи, являющейся предметом теоретизирования. Если в случае с физическими и химическими объектами стохастичность минимальна в биологии и социально-гуманитарных науках в силу специфики и сложности самого объекта их исследования. Важнейшим методом построения и развития теорий (особенно нефеноменологических) является метод восхождения от абстрак­тного к конкретному.

А. Эйнштейн различал в физике два основных типа теорий – конструктивные и фундаментальные. Большинство физических теорий, по его мнению, является конструктивными, т.е. их за­дачей является построение картины сложных явлений на осно­ве некоторых относительно простых предположений (такова, на­пример, кинетическая теория газов). Исходным пунктом и ос­новой фундаментальных теорий являются не гипотетические положения, а эмпирически найденные общие свойства явлений, принципы, из которых следуют математически сформулирован­ные критерии, имеющие всеобщую применимость (такова тео­рия относительности). В фундаментальных теориях используется не синтетический, а аналитический метод. К достоинствам конструктивных теорий Эйнштейн относил их законченность, гибкость и ясность. Достоинствами фундаментальных теорий он считал их логическое совершенство и надежность исходных по­ложений.

Несмотря на то, какого бы типа теория ни была, какими бы методами она ни была построена, «всегда остается неизменным самое существенное требование к любой научной теории – тео­рия должна соответствовать фактам... В конечном счете только опыт вынесет решающий приговор»[6], – резюмирует великий мыслитель.

В этом своем выводе Эйнштейн вовсе не случайно исполь­зует выражение «в конечном счете». Дело в том, что, как разъяс­нял он сам, в процессе развития науки наши теории становятся все более и более абстрактными, их связь с опытом (фактами, на­блюдениями, экспериментами) оказывается все более сложной и опосредованной, а путь от теории к наблюдениям – длиннее, тоньше и сложнее. Чтобы реализовать нашу постоянную конеч­ную цель – «все лучшее и лучшее понимание реальности», надо четко представлять себе следующее объективное обстоятельство. А именно, что «к логической цепи, связывающей теорию и на­блюдение, прибавляются новые звенья. Чтобы очистить путь, ве­дущий от теории к эксперименту, от ненужных и искусственных допущений, чтобы охватить все более обширную область фактов, мы должны делать цепь все длиннее и длиннее»³. При этом, до­бавляет Эйнштейн, чем проще и фундаментальнее становятся наши допущения, тем сложнее математическое орудие нашего рассуждения.

В. Гейзенберг считал, что научная теория должна быть не­противоречивой (в формально-логическом смысле), обладать про­стотой, красотой, компактностью, определенной (всегда ограни­ченной) областью своего применения, целостностью и «оконча­тельной завершенностью». Но наиболее сильный аргумент в пользу правильности теории – ее «многократное экспериментальное под­тверждение». «Решение о правильности теории оказывается, таким образом, длительным историческим процессом, за которым стоит не доказательность цепочками щей математических выводов, а убедительность исторического факта. Завершённая теория никогда не является точным отображением природы в соответствующей области, она есть некая идеализация опыта, осуществляемая с помощью понятийных оснований теории и обеспечивающая определейный успех»¹.

Специическую структуру имеют теории социалъно-гуманитарных наук. Так, в современной социологии со времени работ крупного американского социолога Роберта Мертона (начала XX в.) принято выделять три уровня предметного изучения социальных явлений и соответственно три типа теорий.

Первый – общая социологическая теория ("общая социология"), дающая абстрактно-обобщенный анализ социальной реальности в ее целостности, сущности и истории развития; на этом уровне по­знания фиксируется структура и общие закономерности функцио­нирования и развития социальной реальности. При этом теорети­ческим и методологическим базисом общей социологической тео­рии выступает социальная философия.

Второй уровень предметного рассмотрения – частные («среднего ранга») социологические теории, имеющие своим те­оретическим и методологическим базисом общую социологию и дающие описание и анализ социально особенного. В зависи­мости от своеобразия своих объектов исследования частные те­ории оказываются представленными двумя относительно само­стоятельными классами частных теорий – специальными и от­раслевыми теориями.

Специальные теории исследуют сущность, структуру, общие за­кономерности функционирования и развития объектов (процес­сов, общностей, институтов) собственно социальной сферы обше ственной жизни, понимая последнюю как относительно самосто­ятельную область общественной деятельности ответственную за непосредственное воспроизводство человека и личности. Таковы социологии пола, возраста, этничности, семьи, города, образова­ния и т. д. Каждая из них, исследуя особый класс социальных явлений и, выступает прежде всего как общая теория этого класса явлений. По сути, отмечал П.А.Сорокин эти теории делают то же самое что и общая социология, "но в отношении специального класса социокультурных явлений».

Отраслевые теории исследуют социальные (в указанном выше смысле этого термина) аспекты классов явлений, принадлежащие к другим сферам общественной жизни – экономической, полити­ческой, культурной. Таковы социологии труда, политики, культу­ры, организации, управления и т. д. В отличие от специальных те­орий отраслевые не являются общими теориями данных классов явлений, ибо исследуют лишь один из аспектов их проявления – социальный. Для отраслевых теорий характерен «стыковочный» характер их исследовательской практики.

В онтологическом плане все социологические теории под­разделяют на три основных разновидности: 1) теории социальной динамики (или теории социальной эволюции, развития); 2) тео­рии социального действия; 3) теории социального взаимодействия.

Важное значение для построения социальных теорий имеет введенное М. Вебером понятие «идеальный тип» – мысленно скон­струированные образования как вспомогательные средства, про­дукт синтеза определенных понятий («капитализм», «религия», «культура» и др.). Иначе говоря, идеальный тип – это целостная развивающаяся система понятийных средств («идея-синтез»), в конечном счете детерминированная социальной реальностью.

Лекция 8. Закон, как ключевой элемент научной теории

Характеризуя науку, научное познание в целом, необходимо выделить ее главную задачу, основную функцию – открытие за­конов изучаемой области действительности. Без установления за­конов действительности, без выражения их в системе понятий нет науки, не может быть научной теории. Перефразируя слова изве­стного поэта, можно сказать: мы говорим наука – подразумеваем закон, мы говорим закон – подразумеваем наука.

Само понятие научности (о чем выше уже шла речь) пред­полагает открытие законов, углубление в сущность изучаемых яв­лений, определение многообразных условий практической приме­нимости законов.

Изучение законов действительности находит свое выраже­ние в создании научной теории, адекватно отражающей ис­следуемую предметную область в целостности ее законов и за­кономерностей. Поэтому закон – ключевой элемент теории, ко­торая есть не что иное, как система законов, выражающих сущность, глубинные связи изучаемого объекта (а не только эмпирические зависимости) во всей его целостности и конк­ретности, как единство многообразного.

В самом общем виде закон можно определить как связь (от­ношение) между явлениями, процессами, которая является:

а) объективной, так как присуща, прежде всего, реальному миру, чувственно-предметной деятельности людей, выражает реальные отношения вещей;

б) существенной, конкретно-всеобщей. Будучи отражением существенного в движении универсума, любой закон присущ всем без исключения процессам данного класса, определен­ного типа (вида) и действует всегда и везде, где развертыва­ются соответствующие процессы и условия;

в) необходимой, ибо, будучи тесно связан с сущностью, закон действует и осуществляется с «железной необходимостью» в соответствующих условиях;

г) внутренней, так как отражает самые глубинные связи и зависимости данной предметной области в единстве всех ее
моментов и отношений в рамках некоторой целостной сис­
темы;

д) повторяющейся, устойчивой, так как «закон есть прочное (остающееся) в явлении», «идентичное в явлении», их
«спокойное отражение» (Гегель). Он есть выражение некото­рого постоянства определенного процесса, регулярности его
протекания, одинаковости его действия в сходных условиях.

Стабильность, инвариантность законов всегда соотносится с конкретными условиями их действия, изменение которых снима­ет данную инвариантность и порождает новую, что и означает из­менение законов, их углубление, расширение или сужение сферы их действия, их модификации и т. п. Любой закон не есть нечто неизменное, а представляет собой конкретно-исторический фено­мен. С изменением соответствующих условий, с развитием прак­тики и познания одни законы сходят со сцены, другие вновь появ­ляются, меняются формы действия законов, способы их использо­вания и т. д.

Важнейшая, ключевая задача научного исследования – «под­нять опыт до всеобщего», найти законы данной предметной обла­сти, определенной сферы (фрагмента) реальной действительности, выразить их в соответствующих понятиях, абстракциях, теориях, идеях, принципах и т. п. Решение этой задачи может быть успеш­ным в том случае, если ученый будет исходить из двух основных посылок: реальности мира в его целостности и развитии и законо­сообразности этого мира, т. е. того, что он «пронизан» совокупно­стью объективных законов. Последние регулируют весь мировой процесс, обеспечивают в нем определенный порядок, необходи­мость, принцип самодвижения и вполне познаваемы. Выдающий­ся математик А. Пуанкаре справедливо утверждал, что законы как «наилучшее выражение» внутренней гармонии мира есть основ­ные начала, предписания, отражающие отношения между «Однако произвольны ли эти предписания? Нет; иначе они были бы бесплодны. Опыт предоставляет нам свободный выбор, при этом он руководит нами»¹.

Надо иметь в виду, что мышление людей и объективный мир подчинены одним и тем же законам и что поэтому они в своих ре­зультатах должны согласовываться между собой. Необходимое со­ответствие между законами объективной действительности и за­конами мышления достигается тогда, когда они надлежащим об­разом познаны.

Познание законов - сложный, трудный и глубоко проти­воречивый процесс отражения действительности. Но познающий субъект не может отобразить весь реальный мир, тем более сразу, полностью и целиком. Он может лишь вечно приближаться к это­му, создавая различные понятия и другие абстракции, формулируя те или иные законы, применяя целый ряд приемов и методов в их совокупности (эксперимент, наблюдение, идеализация, моделиро­вание и т. п.). Характеризуя особенности законов науки, извест­ный американский физик Р. Фейнман писал, что, в частности «за­коны физики нередко не имеют очевидного прямого отношения к нашему опыту, а представляют собой его более или менее абстрак­тное выражение... Очень часто между элементарными законами и основными аспектами реальных явлений дистанция огромного размера»².

В. Гейзенберг, полагая, что открытие законов – важнейшая задача науки, отмечал, что, во-первых, когда формулируются ве­ликие всеобъемлющие законы природы – а это стало впервые возможным в ньютоновской механике – «речь идет об идеали­зации действительности, а не о ней самой». Идеализация воз­никает оттого, что мы исследуем действительность с помощью понятий. Во-вторых, каждый закон обладает ограниченной об­ластью применения, вне которой он неспособен отражать явле­ния, потому что его понятийный аппарат не охватывает новые явления (например, в понятиях ньютоновской механики не мо­гут быть описаны все явления природы). В-третьих, теория от­носительности и квантовая механика представляют собой «очень общие идеализации весьма широкой сферы опыта и их законы будут справедливы в любом месте и в любое время – но только относительно той сферы опыта, в которой применимы понятия этих теорий»[7].

Законы открываются сначала в форме предположений, гипо­тез. Дальнейший опытный материал, новые факты приводят к «очи­щению этих гипотез», устраняют одни из них, исправляют другие, пока, наконец, не будет установлен в чистом виде закон. Одно из важнейших требований, которому должна удовлетворять научная гипотеза, состоит в ее принципиальной проверяемости на практи­ке (в опыте, эксперименте и т. п.), что отличает гипотезу от всяко­го рода умозрительных построений, беспочвенных вымыслов, нео­боснованных фантазий и т. д.

Поскольку законы относятся к сфере сущности, то самые глу­бокие знания о них достигаются не на уровне непосредственного восприятия, а на этапе теоретического исследования. Именно здесь и происходит в конечном счете сведение случайного, видимого лишь в явлениях, к действительному внутреннему движению. Ре­зультатом этого процесса является открытие закона, точнее сово­купности законов, присущих данной сфере, которые в своей взаи­мосвязи образуют «ядро» определенной научной теории.

Раскрывая механизм открытия новых законов, Р. Фейнман от­мечал, что «...поиск нового закона ведется следующим образом. Прежде всего о нем догадываются. Затем вычисляют следствия этой догадки и выясняют, что повлечет за собой этот закон, если ока­жется, что он справедлив. Затем результаты расчетов сравнивают с тем, что наблюдается в природе, с результатами специальных экс­периментов или с нашим опытом, и по результатам таких наблю­дений выясняют, так это или не так. Если расчеты расходятся с эк­спериментальными данными, то закон неправилен»[8]. При этом Фейнман обращает внимание на то, что на всех этапах движения познания важную роль играют философские установки, которыми руководствуется исследователь. Уже в начале пути к закону имен­но философия помогает строить догадки, здесь трудно сделать окончательный выбор.

Открытие и формулирование закона – важнейшая, но не пос­ледняя задача науки, которая еще должна показать, как открытый ею закон прокладывает себе путь. Для этого надо с помощью зако­на, опираясь на него, объяснить все явления данной области (даже те, которые кажутся ему противоречащими), вывести их всех из соответствующего закона через целый ряд посредствующих звеньев.

Следует иметь в виду, что каждый конкретный закон прак­тически никогда не проявляется в «чистом виде», а всегда во взаи­мосвязи с другими законами разных уровней и порядков. Кроме того, нельзя забывать, что хотя объективные законы действуют с «железной необходимостью», сами по себе они отнюдь не «желез­ные», а очень даже «мягкие», эластичные в том смысле, что в зави­симости от конкретных условий получает перевес то тот, то другой закон. Эластичность законов (особенно общественных) проявля­ется также в том, что они зачастую действуют как законы-тенден­ции, осуществляются весьма запутанным и приблизительным об­разом, как некоторая никогда твердо не устанавливающаяся сред­няя постоянных колебаний.

Условия, в которых осуществляется каждый данный закон, могут стимулировать и углублять, или наоборот «пресекать» и сни­мать его действие. Тем самым любой закон в своей реализации все­гда модифицируется конкретно-историческими обстоятельствами, которые либо позволяют закону набрать полную силу, либо замед­ляют, ослабляют его действие, выражая закон в виде пробивающей­ся тенденции. Кроме того, действие того или иного закона неиз­бежно видоизменяется сопутствующим действием других законов.

Каждый закон «узок, неполон, приблизителен» (Гегель), по­скольку имеет границы своего действия, определенную сферу сво­его осуществления (например, рамки данной формы движения ма­терии, конкретная ступень развития и т. д.). Как бы вторя Гегелю, Р. Фейнман отмечал, что даже закон всемирного тяготения не то­чен – «то же относится и к другим нашим законам – они не точ­ны. Где-то на краю их всегда лежит тайна, всегда есть, над чем по­ломать голову»¹. На основе законов осуществляется не только объяснение явлений данного класса (группы), но и предсказание, предвидение новых явлений, событий, процессов и т. п., возмож­ных путей, форм и тенденций познавательной и практической де­ятельности людей.

Открытые законы, познанные закономерности могут – при их умелом и правильном применении – быть использованы людьми для того, чтобы они могли изменять природу и свои собственные общественные отношения. Поскольку законы внешнего мира – основы целесообразной деятельности человека, то люди должны сознательно руководствоваться требованиями, вытекающими из объективных законов, как регулятивами своей деятельности. Ина­че последняя не станет эффективной и результативной, а будет осу­ществляться в лучшем случае методом проб и ошибок. На основе познанных законов люди могут действительно научно управлять как природными, так и социальными процессами, оптимально их регулировать.

Опираясь в своей деятельности на «царство законов», че­ловек вместе с тем может в определенной мере оказывать вли­яние на механизм реализации того или иного закона. Он может способствовать его действию в более чистом виде, создавать ус­ловия для развития закона до его качественной полноты, либо же, напротив, сдерживать это действие, локализовать его или даже трансформировать.

Многообразие видов отношений и взаимодействий в реальной действительности служит объективной основой существования многих форм (видов) законов, которые классифицируются по тому или иному критерию (основанию). По формам движения материи можно выделить законы: механические, физические, химические, биологические, социальные (общественные); по основным сферам действительности – законы природы, законы общества, законы мышления; по степени их общности, точнее – по широте сферы их действия – всеобщие (диалектические, общие (особенные), ча­стные (специфические); по механизму детерминации – динамичес­кие и статистические, причинные и непричинные; по их значимос­ти и роли – основные и неосновные; по глубине фундаментально­сти – эмпирические и теоретические и т. д.

Односторонние (а значит, ошибочные) трактовки закона могут быть выражены в следующем.

1. Понятие закона абсолютизируется, упрощается, фетиши­зируется. Здесь упускается из виду то (замеченное еще Гегелем) обстоятельство, что данное понятие – безусловно важное самое по себе – есть лишь одна из ступеней познания человеком единства, взаимозависимости и цельности мирового процесса. Закон – лишь одна из форм отражения реальной действительности в познании, одна из граней, моментов научной картины мира во взаимосвязи с другими (причина, противоречие и др.).

2. Игнорируется объективный характер законов, их тик. Не реальная действительность должна согласовываться с принципами и законами, а наоборот, последние верны лишь постольку, поскольку они соответствуют объективно­му миру.

3. Отрицается возможность использования людьми системы
объективных законов как основы их деятельности в многообразных ее формах прежде всего в чувственно-предметной. Однако иг­норирование требований объективных законов все равно рано или
поздно дает о себе знать, «мстит за себя» (например, предкризис­ные и кризисные явления в обществе).

4. Закон понимается как нечто вечное, неизменное, абсолютное, не зависящее в своем действии от совокупности конкретных обстоятельств и фатально предопределяющее ход событий и
процессов. Между тем развитие науки свидетельствует о том, что
«нет ни одного закона, о котором мы смогли бы с уверенностью
сказать, что в прошлом он был верен с той же степенью приближения, что и сейчас... Своим разжалованием всякий закон обязан воцарению нового закона, таким образом, не может наступить междуцарствие»[9].

5. Игнорируется качественное многообразие законов, их не­
сводимость друг к другу и их взаимодействие, дающее своеобразный результат в каждом конкретном случае.

6. Отвергается то обстоятельство, что объективные законы
нельзя создать или отменить. Их можно лишь открыть в процессе
познания реального мира и, изменяя условия их действия, изменять механизм последнего.

7. Абсолютизируются законы более низших форм движения
материи, делаются попытки только ими объяснить процессы в рамках более высоких форм движения материи (механицизм, физикализм, редукционизм и т. п.).

8. Нарушаются границы, в пределах которых те или иные за­
коны имеют силу, их сфера действия неправомерно расширяется или, наоборот, сужается. Например, законы механики пытаются перенести на другие формы движения и только ими объяснять их своеобразие. Однако в более высоких формах движения
механические законы, хотя и продолжают действовать, но отступают на задний план перед другими, более высокими законами, которые содержат их в себе в «снятом» виде и только к ним не сводятся.

9. Законы науки толкуются не как отражение законов объективного мира, а как результат соглашения научного сообщества, имеющего, стало быть, конвенциональный характер.

10. Игнорируется то обстоятельство, что объективные законы
в действительности, модифицируясь многочисленными обстоятель-ствами, осуществляются всегда в особой форме через систему посредствующих звеньев. Нахождение последних – единственно научный способ разрешения противоречия между общим законом и более развитыми конкретными отношениями. Иначе «эмпирическое бытие» закона в его специфической форме выдается за закон как таковой в его «чистом виде».

Кохановский В.П., Пржиленский В.И., Сергодеева Е.А. "Философия науки. Учебное пособие" – М., Ростов – н/Д.: Издательский центр «МарТ», 2006. С. 67-108.

Лекция 9. Формационная концепция развития общества

Общество – 1) в широком понимании слова, это совокупность всех видов взаимодействия и форм объединения людей, которые сложились исторически; 2) в узком понимании общество – это исторически конкретный тип социальной системы, определённая форма ссоциальных отношений; 3) (наиболее общее определение) Общество – это люди, объединенные чем-либо.

Два конкурирующих методологических подхода к изучению общества:

1. Субъективно- идеалистический		2. Диалектико- материалистический
преобладают индуктивные логические процедуры		преобладают дедуктивныелогические процедуры

Основные социогенные факторы:

1. природная среда;

2. геополитическое окружение;

Дата добавления: 2014-01-04