Приватизация как форма современного первоначального накопления капитала

Рассмотрим более внимательно приватизацию государственной собственности в современных условиях как важнейший источник возникновения новых капиталов и главное средство отделения непосредственных производителей от ранее государственных (общественных) средств производства. Приватизация государственной социалистической собственности - это процесс передачи (на возмездной или безвозмездной основе) ресурсов и предприятий, принадлежащих государству или местным органам власти частным лицам или их группам, организованным в разных юридических формах для совместного хозяйствования (товарищества и общества).
Можно выделить ряд коренных и общих для двух с половиной десятков стран черт приватизации государственной собственности.

• Прежде всего, общим является стихийный этап приватизации, называемой стихийной (спонтанной) приватизацией государственных социалистических предприятий.
• Затем достаточно четко выделяются два этапа и формы организованной и узаконенной приватизации: почти во всех постсоциалистических странах сначала проводилась ваучерная (чековая) приватизация, срок которой составляет 3-5 лет.
• После этого наступила пора и этап денежной приватизации, которая продолжается неопределенно долго.

Стихийная приватизация не имеет четких начальных границ. Это был сначала медленный процесс, начавшийся еще в недрах социализма и выступавший в разных странах как процесс совершенствования именно социалистических производственных отношений. Однако фактически первой приватизацией государственной социалистической собственности как особой формы и стадии первоначального накопления капитала была нелегальная деятельность "цеховиков".
Это были "социалистические" предприниматели, осуществлявшие свою деятельность в недрах социализма на средствах производства и с использованием ресурсов социалистических по форме предприятий с целью извлечения частной прибыли. Естественно, это была полностью нелегальная, противозаконная деятельность, преследовавшаяся органами правопорядка. Существуют только экспертные оценки масштабов такой деятельности. Можно сослаться лишь на одну официальную оценку Госкомстата России масштабов доходов, полученных за счет различного рода несоциалистической деятельности. По этой оценке, уже в 1980 г. 1/16 часть всех доходов населения СССР была предпринимательским, то есть нетрудовым, доходом.
Собственно стихийная приватизация как "незаконная приватизация под прикрытием закона" в СССР связывается больше всего с рядом законодательных актов, принятых во второй половине 80-х гг. Самыми мощными импульсами стихийной приватизации оказались Постановления Верховного Совета СССР и РСФСР и Закон о разграничении государственной собственности на федеральную, республиканскую и местную, Законы о кооперативной деятельности, о государственном предприятии, об аренде. В течение примерно четырех лет, еще до законодательного признания частной собственности на средства производства, фактически возникли массовые условия, позволившие прежде всего и более всего руководителям государственных социалистических предприятий использовать финансовые ресурсы и активы своих государственных предприятий в частных интересах.
Кооперативы, созданные после 1987 г., стали правовым инструментом и формой прикрытия сугубо капиталистической предпринимательской деятельности в условиях формального господства социалистической собственности. Это был период фактического развала социалистического государства и социалистического хозяйствования, бурный процесс обогащения небольшой части самых предприимчивых - от руководителей государственных предприятий до криминальных элементов, формирования и консолидации идеологических и политических сил, выражавших интересы складывавшегося нового класса буржуазии. В конечном счете, эти силы и захватили политическую власть в стране.
Начался новый этап приватизации. Оформившая свое политическое господство новая власть, выражавшая коренные интересы нарождавшейся новой буржуазии, должна была поставить под свой контроль и управление процесс стихийной приватизации огромной государственной собственности, сделать этот процесс более планомерным и эффективным (со своей точки зрения). При этом необходимо было нейтрализовать массы трудящихся, которые формально оставались еще совладельцами всей этой государственной собственности, быстрейшим образом сделать невозможной реставрацию старого строя.
Ваучерная приватизация стала первоначальной и распространенной формой приватизации государственной собственности в бывших социалистических странах по нескольким причинам. Она проводилась от имени народа и в интересах народа - так официально заявлялось новой властью.
Такая форма приватизации выглядит вполне справедливым способом отделения непосредственного производителя, работника от ранее общей (представлявшейся всенародной) государственной собственности. Это отделение выглядит именно как добровольное и справедливое разделение (дележка) накопленных ранее трудом всего народа средств производства между всеми гражданами страны. Задача этой акции заключалась более всего в том, чтобы обеспечить социальную поддержку буржуазных преобразований широкими массами населения, создать видимость равного участия всех граждан в дележе созданной ранее трудом всех государственной собственности, тем самым политически и социально нейтрализовать большую часть населения страны.
Фактически народ был поставлен перед выбором: брать свой ваучер (пай) и попробовать получить хоть что-то или отказаться от ваучера и не получить вообще ничего. Потом, после получения ваучера, появился другой выбор: что делать с ваучером, как наиболее эффективно его использовать. Вот здесь, на этой стадии преобразований, кроме принципиальной недостижимости социальной справедливости самой приватизации, следует различать природу дележки государственной собственности и фактически, реально использованные способы этой дележки.
В разных странах, где проводилась ваучерная приватизация, возможности выгодного использования ваучеров оказались весьма не совпадающими. Наиболее цивилизованной, поэтому и наиболее эффективной технология ваучерной приватизации оказалась в Чехии, Словакии, Венгрии, Польше. В этих странах относительная эффективность ваучерной приватизации обеспечивалась рядом решений: ваучеры были именными, их можно было использовать только целевым образом - на приобретение акций приватизируемых предприятий, оценка инвестиционной привлекательности приватизируемых предприятий была гласной и направленной на сохранение эффективной деятельности этих предприятий, а также рядом других мер.
Результатом такой приватизации оказалось значительное реальное наполнение стоимости ваучеров, их большее соответствие провозглашенной функции ваучерной приватизации - разделению в частную собственность значительной части общегосударственной собственности. В России же ваучер благодаря "техническим особенностям" проведения этого этапа приватизации оказался обесцененным - его стоимость во многих случаях оказалась равной двум бутылкам водки.
В России все было сделано для того, чтобы ваучеры оказались как можно скорее сконцентрированными в руках немногих, чтобы как можно быстрее создать новых частных собственников. Идеологи такой приватизации госсобственности при этом ссылались на один из тезисов западной экономической теории: неважно, каким будет новый частный собственник, важно, чтобы он появился как можно скорее. Лишь затем рынок, конкуренция выдвинет на авансцену эффективного собственника. Вполне вероятна правильность этого постулата, если его рассматривать абстрактно. В российских же условиях такой подход привел к ряду явно негативных последствий долговременного характера.
Другим аргументом в пользу реализации такой модели и практики ваучерной приватизации было утверждение о том, что у населения и предприятий не было средств на выкуп крупных и средних предприятий. Однако в ряде других стран, проводивших ваучерную приватизацию, в которых население также было не в состоянии выкупать крупные и средние предприятия, решение оказалось не таким разрушительным для их экономик. Кроме того, ряд событий последовавшей затем в России денежной приватизации еще убедительнее доказал лукавство тех, кто отстаивал указанный тезис.
За период ваучерной приватизации в течение 3-4 лет в подавляющем большинстве постсоциалистических стран в частную собственность перешла примерно половина активов (или капитала) нации. К середине 1994 г. в России было приватизировано около 100 тысяч предприятий - чуть больше 2/3 всех промышленных предприятий страны, примерно 40 млн. человек стали владельцами акций, чуть больше 1 млн. человек стали владельцами малого бизнеса.
Приведем еще ряд цифр, характеризующих результаты ваучерной приватизации в России. Если доля государственных основных фондов (капитала) во всех основных фондах страны в 1990 г. превышала 91% (остальное пришлось в основном на колхозно-кооперативные организации), то в 1994-1995 гг. она снизилась до 42-44% (разница в оценках - результат использования разных цен в связи с учетом переоценок основных фондов в 1994-1995 гг.). В сельском хозяйстве в 1990 г. личные подсобные хозяйства населения и фермерские хозяйства произвели 26% всей продукции, а в 1995 г. - уже 48%. В инвестициях в основной капитал доля государства в 1990 г. была около 90%, а в 1995 г. - уже 31%, а в подрядных работах доля государства за тот же период снизилась со 100 до 13%. Такие же примерно цифры характеризуют изменение структуры розничного товарооборота.
Бесплатный характер российской приватизации очевиден: доходы от ваучерной приватизации в течение примерно трех лет ее проведения ни разу не превысили 1% доходной части государственного бюджета страны. При этом в 1993 г. эта цифра была 0,4%, в 1994 г. - 0,1%. В абсолютных цифрах доходы от приватизации в 1993 г. оказались около 0,5 млрд. долл.
Для сравнения можно привести данные о результатах частичной приватизации, проведенной в 1988-1992 гг. в такой маленькой стране, как Новая Зеландия. За пять лет бюджет этой страны получил 8,5 млрд. долл. ежегодно от приватизации всего лишь 3,5% активов страны. Иными словами, приватизировав за пять лет меньше 1/5 части производственных активов страны, бюджет Новой Зеландии получил 8,5 млрд. долл., а Россия, приватизировав более 1/2 своих активов, получила вчетверо меньшие доходы. К тому же нужно напомнить, что Россия по объему своих производственных активов накануне 1991 г. была, по крайней мере, в первой десятке стран мира в отличие от Новой Зеландии.
Другим примером заметно более эффективной приватизации можно считать Великобританию, в которой за те же пять лет была приватизирована примерно 1/20 часть производственного потенциала страны. Однако это принесло бюджету более 44 млрд. долл.
Денежная приватизация началась в России формально с 1 июля 1994 г., в большинстве других постсоциалистических стран примерно в те же сроки. Проводилась и проводится она неровно, если судить по доходам бюджета от продажи государственного имущества. Однако по сравнению с ваучерным этапом приватизации эти доходы в годовом долларовом исчислении возросли в среднем в 2-3 раза. В денежной приватизации в России можно выделить два подэтапа: 1994-1999 гг. и 2000-2002 гг.
Для первого периода денежной приватизации характерны постоянные скандалы, которые еще больше обнажили природу российской приватизации. Так называемые залоговые инвестиционные аукционы 1997 г. еще больше усугубили олигархический характер приватизации в России: собственники продаваемых госпредприятий фактически назначались путем доконкурсного выбора (назначения) победителей. Однако эта подробность указывает лишь на персональный состав победителей этих конкурсов, не меняя факта общей ограниченности круга тех, кто мог реально участвовать в конкурсах и победить в них. Сам этот круг был создан в предшествующий период - главным образом, в период ваучерной приватизации. Интересным является и тот факт, что средства для выкупа предприятий во многих случаях заимствовались из бюджета, что также показывает природу этого процесса.
За период денежной приватизации государство продало еще примерно половину имущества, оставшегося у него после ваучерной приватизации.
Другие конкретные формы современного первоначального накопления капитала. Среди других массовых форм первоначального накопления капитала в России после приватизации госсобственности следует выделить разовую отмену государственной монополии на внешнюю торговлю в тогдашних особенных условиях вхождения российской экономики в мировую экономику. Например, в начале 90-х гг. превышение мировых цен на многие виды продукции, особенно нефть и газ, ряд других сырьевых товаров, над внутренними российскими ценами было почти стократным. В этих условиях простая отмена монополии внешней торговли и формальное акционирование предприятий-экспортеров давала им мгновенные миллиардные доходы без каких-либо изменений в производстве, технологии, управлении, сбыте.
В то же время лишь одно введение квотирования экспорта тех же товаров, то есть разрешение на определенную долю экспорта, дало чиновникам возможности извлекать колоссальные барыши без каких-либо усилий за один лишь росчерк их пера - простое внесение в реестр экспортеров какой-либо фирмы. Тогда только для этого возникали фирмы-однодневки, создатели которых за взятки становились экспортерами, ничего не добывая, не производя, но всего лишь перекупая сырье в стране по внутренним очень низким ценам для последующей перепродажи на мировом рынке. Миллионные состояния возникали практически мгновенно. Вчерашние директора становились хозяевами гигантских финансовых потоков, которые еще недавно были государственными.
Одноактная отмена монополии на производство и сбыт алкогольной продукции и акционирование предприятий спирто-водочной промышленности сразу сказочно обогатила вчерашних "государственных людей" - прежде всего и более всего руководителей предприятий этой отрасли. Масштаб этого обогащения хорошо известен: до 1991 г. на протяжении многих десятилетий эта отрасль давала от четверти до трети доходов государственного бюджета страны, которая, между прочим, была третьей в мире по объему ВВП. Отмена той же монополии привела к возникновению множества новых предприятий по производству алкоголя, куда ринулся криминал, став легальным производителем столь прибыльной продукции.
Страновые, национальные особенности первоначального накопления капитала в новейшей истории можно выразить следующим образом. Уличное ограбление может быть совершено с разным исходом для потерпевшего: с летальным (смертельным) исходом, с проломленным черепом, с синяком под глазом, а в самом лучшем - почти фантастическим по редкости случае - может сопровождаться галантным обхождением вплоть до "подарка" со стороны грабителя - сотней из кошелька ограбленного для доставки последнего домой на такси.
Лучше всего обошлись с трудящимися бывшей Германской Демократической Республики: они были юридически отделены от ранее формально принадлежавшей им солидарно собственности на средства производства так, что 9/10 граждан увеличили свои реальные доходы. Это случилось потому, что ГДР была поглощена, вошла в состав объединенной Германии, западная часть которой сразу вложила огромные средства в экономику Восточной Германии. Достаточно привести одну лишь цифру: инвестиции ФРГ в восточные земли составили за 10 лет примерно 110 тыс. марок на душу населения (в долларах в годовом исчислении это дает огромную цифру - примерно 5-6 тыс. долл.; правда, следует отчетливо сознавать, что эти цифры показывают все вложения немецкого капитала в восточногерманские земли, а не только те, которые пошли на улучшение положения граждан восточных земель).
Сравним с Россией. Если пересчитать приведенные цифры на численность нашего населения, то объем вливаний, притока иностранных инвестиций в ходе первоначального накопления капитала составил бы в России за 10 лет не менее 7-8 трилл. долл. А фактический приток оказался почти в тысячу раз меньше. Да к тому же отток, бегство российского капитала за рубеж за те же 10 лет составил, по разным оценкам, 200-300 млрд. долл.
Конкретные особенные условия первоначального накопления капитала, формирования национальных особенностей нового капитализма в этих странах оказали весьма несовпадающие последствия для их последующего развития.

К НАЧАЛУ ТЕМЫ

Дата добавления: 2014-01-04