Экономического роста в странах, проводящих рыночные реформы

Страны
1. Шоковой терапии
Польша
дефицит бюджета в % к ВВП	0,4	-3,8	-6,0	-2,8	-4,5
темпы инфляции в %	585,8	70,3	43,0	35,3	30,8
темпы роста ВВП в %	-8,0	-7,6	2,6	3,8	4,5
Чехия
дефицит бюджета в % к ВВП	-4,0	■2,1	2,0	1,0	0,0
темпы инфляции в %	9,9	56,7	11,1	20,8	10,0
темпы роста ВВП в %	-1,2	-14,2	-6,6	-0,3	1,5
Словения
дефицит бюджета в % к ВВП		2,6	0,2	0,5	1,0
темпы инфляции в %	549,7	117,7	201,3	32,3	19,8
темпы роста ВВП в %	-4,7	-9,3	-6,0	1,0	4,0
Эстония
дефицит бюджета в % к ВВП			1,5	0,6	0,0
темпы инфляции в %		211,0	1069,0	89,0	47,0
темпы роста ВВП в %		-11,3	-17,0	-2,6	6,0
Латвия
дефицит бюджета в % к ВВП			-3,0	-од	-2,2
темпы инфляции в %		124,0	951,1	109,0	36,0
темпы роста ВВП в %		-8,3	-33,8	-11,7	4,1

Продолжение таблицы 2

Страны
2. Неинфляционного градуализма
Венгрия
дефицит бюджета в % к ВВП	0,0	-4,7	-7,0	-6,0	-7,0
темпы инфляции в %	28,9	35,0	23,0	22,5	16,8
гемпы роста ВВП в %	-3,5	-11,9	-4,5	-1,5	1,0
Словакия
дефицит бюджета в % к ВВП	0,2	-3,9	-3,1	-6,8	-5,0
гемпы инфляции в %	10,6	61,2	10,0	23,2	15,5
гемпы роста ВВП в %	-2,5	-14,5	-7,0	-4,1	0,0
3. Инфляционного градуализма
Болгария
дефицит бюджета в % к ВВП	-4,8	-3,8	-6,0	-10,9	-7,0
темпы инфляции в %	23,8	338,5	91,3	74,0	68,3
гемпы роста ВВП в %	-9,1	-11,7	-7,7	-4,2	-2,0
Россия
дефицит бюджета в % к ВВП		ок.30	-19,7	-9,4	-10,3
гемпы инфляции в %	5,3	92,6	1353,0	915,0	336,0
гемпы роста ВВП в %	-2,0	-12,9	-18,5	-12,0	-15,0
Украина
дефицит бюджета в % к ВВП		-14,9	-32,0	-20,0
гемпы инфляции в %	4,2	87,0	1210,0	4735,0	350,0
темпы роста ВВП в %	-2,4	-12,0	-17,0	-18,0	-20,0

Источник: Илларионов А. и др. Потерянный год. М., ИЭА. 1994. С. 57. (по данным МВФ).

Приведенные статистические данные свидетельствуют: чем решительнее и комплекснее проводится реформа, чем больше компетентности и меньше политических раздоров,

тем быстрее экономика преодолевает кризисные явления, переходит к экономическому росту, устраняется опасность гиперинфляции. Это значит, что уменьшается бремя инфляционного налога (см. гл. 12), быстрее преодолевается падение реальных доходов и начинает ощущаться рост благосостояния населения. Понятно, что такие позитивные процессы еще больше укрепят социальную поддержку реформ, расширят социальную базу рыночных преобразований. В противоположном случае, инфляционная накачка экономики больно ударяет по бюджету домашних хо-„ зяйств и предприятий, а индексация заработной платы только усиливает этот процесс (см. гл. 8, §3).

Весьма показательным является изменение уровня инфляционного налога при оценке благосостояния граждан в переходной экономике. Серьезным инфляционным фактором является бюджетный дефицит, тем более, когда структура госбюджета малоэффективна, а сам дефицит финансируется эмиссионным способом.

Вообще проблема социальной защиты в период перехода к рынку резко обостряется. Очень важно, чтобы правительство постоянно корректировало рамки социальной защиты с точки зрения ее эффективности. Увеличение трансфертных выплат и заработной платы в бюджетных организациях и на предприятиях в связи с ростом инфляции, порой продиктованные соображениями социального популизма, снижают стимулы к труду и поиску работы, серьезно обостряют проблему бюджетного дефицита. Разросшийся бюджет, увеличение объемов финансирования его дефицита мультипликативно взвинчивают инфляцию, что проявляется в падении объемов производства и затрудняет сбыт, снижает платежеспособный спрос. Неосторожность и недальновидность в использовании инструментов социальной политики бумерангом ударяет по неустойчивой экономике, усиливает макроэкономические диспропорции, продлевает жизнь многим инфляционным факторам. Сказываясь на экономической эффективности, макроэкономический популизм оборачивается резким снижением реальных доходов населения, ради которого и проводится социальная политика

Вместе с тем, в переходной экономике установление так называемых социальных минимумов особенно важно. При социализме предприятия выполняли как экономические, так и социальные функции. Поясним это подробнее. В рыночной экономике главной целью деятельности пред-

приятия является получение прибыли, т. е. решение экономической задачи. Забота же о тех, кто в силу различных обстоятельств оказался вне сферы активной экономической деятельности, лежит, главным образом, на плечах государства. Переход к рыночной модели экономики означает, что предприятия будут все менее и менее озабочены социальными проблемами функционирования своего предприятия. Таким образом, и в силу действия этого фактора социальное расслоение общества может достичь критически опасной черты, когда значительная часть населения, отторгнутая новыми рыночными отношениями, формирует социальную базу противников реформ.

Проблема социальной политики государства в переходной экономике сталкивается с противоречием самой реальной жизни постсоциалистических стран: обострение социальных проблем требует осуществления активной социальной политики; однако в разбалансированной экономике бывших социалистических стран, со значительными бюджетными дефицитами, большой внешней и внутренней задолженностью отсутствуют финансовые средства для реализации программ социальной поддержки. Образуется "порочный круг": для решения проблем в социальной сфере государству нужна активная поддержка населения, но чтобы ее получить, государство должно успешно реализовать различные программы в области социальной сферы.

Итак, государство в переходной экономике должно способствовать созданию принципиально иной системы социальной поддержки, нежели той, которая существовала в социалистических странах. Не будем забывать, что так называемая "уверенность в завтрашнем дне" в условиях командной экономики обходилась обществу на самом деле очень дорого. Достаточно назвать поддержку государством низкой квартплаты, низких цен на основные продовольственные товары, бесплатное медицинское обслуживание. Как известно, ничто не возникает из ничего. Все эти бесплатные или очень дешевые блага оплачивались из бюджетных расходов, которые в конечном счете подорвали фискальное равновесие бывших социалистических стран и заставляли прибегать к эмиссионным способам их финансирования. Система социальной защиты в современной рыночной экономике должна порождать стремление трудоспособных людей к активному поиску рабочего места, а не выращивать индивидуумов, расслабленных социальными выплатами. В переходной экономике государство

способствовало бы этому, создавая новые рабочие места. А для этого требуется поддержка среднего и мелкого биз-неса(особенно в сфере услуг), способного поглотить все еще значительное количество высвобождающейся рабочей силы.

Действительно, принципиально новой и серьезной социальной проблемой для посткоммунистических стран является возникновение открытой безработицы, связанные с ней психологические и экономические трудности. Напомним, что безработица — это статус субъекта рынка -труда. По определению Международной организации труда (МОТ) безработным считается тот, кто на данный момент времени не имеет работы, ищет ее и готов приступить к работе.

Б принципе формирование рынка труда — неотъемлемой части рынка ресурсов в смешанной экономике— сложная проблема для любого общества, тем более, если оно сталкивается с этим впервые. США, Канада, Западная и Северная Европа уже сняли "болевые ощущения", связанные с неполной занятостью, обеспечив в целом достойный образ жизни своим безработным. В России же официально зарегистрированный безработный по своему материальному положению находится ближе ко временам "Великой депрессии", чем к потерявшим работу в западных странах к концу XX века. Скрытая безработица, неотъемлемый спутник социалистического хозяйства, в переходный период меняет свое лицо, становясь суровее и "голоднее". По определению, скрытая безработица — это количество работников, занятых в производстве, но в действительности являющихся излишними.

В Восточной Европе и особенно в России открытая и скрытая безработица не адекватны падению производства в переходный период.

Обратимся к статистическим данным. Рассмотрим динамику безработицы, выявленную на базе обследования рабочей силы в России по методике Международной организации труда. Согласно ей, из числа безработных исключаются те, кто имеет хоть какую-нибудь работу, даже если она кратковременна, и охватываются те, кто ищет работу, независимо от продолжительности поисков. Рассмотрим состояние официальной безработицы в России.

Доля безработных, по официальным данным, в России с 1992 по начало 1994 г. выросла с 4,8 до 5,9%, т. е. на 1,1%. По некоторым оценкам, она еще выше (на I квартал

1995 г. — около 7,5%. Если же добавить 4,2 млн. человек лишь частично занятых, т. е. 5,6% активного населения, то количество полностью или частично безработных составит не менее 13%). Много это или мало?

В странах с развитым рынком труда, в частности, в США и Западной Европе, с середины 1980-х гг. получила широкое распространение теория естественного уровня безработицы. Как известно из курса макроэкономики, под естественным понимается уровень безработицы в условиях экономики полной занятости, когдй-циклическая безработица равна нулю, а суммарный уровень фрикционной и структурной безработицы колеблется в зависимости от страновой специфики в пределах 5—7%. Иными словами, такой показатель безработицы присущ здоровому, бескризисному состоянию экономики с устойчивым ростом. В период циклического кризиса показатель уровня безработицы увеличивается. Так, например, незначительный по глубине кризис начала 1990-х, охвативший по цепочке США, Канаду, страны Западной Европы и Японию, проявился в спаде производства в пределах от 2% (США) до 8% (Канада). Причем экономический спад не сопровождался структурной перестройкой и высокой инфляцией. Однако за два года рецессии норма безработицы возросла в США на 2,1%, в Великобритании и Канаде на 3,1%, а в Германии почти на 4%.

Каков уровень естественной безработицы для различных стран с переходной экономикой? Ответ на этот вопрос в настоящее время представляется затруднительным, так как отсутствует надежная статистическая база для оценки структурной и фрикционной безработицы. Но, даже не имея данных о естественном уровне безработицы в постсоциалистических странах, мы должны обратить внимание на следующий феномен: в некоторых странах Восточной Европы, и, в частности, в России, спад производства измерялся двузначными цифрами: падение ВВП за годы российской экономической реформы почти на 50%. А занятость сократилась лишь на 5—6%.

Чем объясняется этот феномен? Тем, что не все уволенные регистрируются в Федеральной службе занятости? По данным Госкомстата РФ за 1993 г. было уволено по сокращению штатов примерно 800 тыс. человек, а зарегистрировано в соответствующей службе — приблизительно 300 тыс. Даже если при грубом округлении рассматривать это соотношение как 1 к 3, то уровень безработицы дол-

жен был бы возрасти на 3%. Но если сравнивать эту цифру с масштабами падения производства, то нежелание регистрироваться в службе занятости вряд ли может служить подходящим объяснением.

На наш взгляд, важными факторами, объясняющими низкий уровень безработицы в начале переходного периода, можно считать рост скрытой безработицы и гибкость заработной платы (о последней см. подробнее гл. 17, §1).

Скрытая безработица проявляется, прежде всего, в таких формах, как сокращенный рабочий день и неполная рабочая неделя, вынужденные отпуска (частично или полностью не оплаченные), и т. п. По данным Госкомстата РФ, в принудительном отпуске за IV квартал 1993 года побывали 1,2% от всей рабочей силы, а в I квартале 1994 года — уже 2,2%. В режиме сокращенного рабочего времени в конце 1993 года трудились 2,2% работников, а в I кв. 1994 года — уже 4,6%.

Более того, потенциал безработицы в России следует оценивать величинами порядка 25—30 млн. человек. Откуда берутся такие цифры?

Во-первых, из обреченных на закрытие примерно 30% производственных мощностей остановлено уже 20%.

Во-вторых, рано или поздно начнется процесс банкротств, до сих пор во многом искусственно сдерживаемый, а таких предприяттий, по официальным оценкам, может оказаться до 70%.

В-третьих, в условиях либерализации цен, прекращения дотирования производства и внешнеэкономической либерализации многие районы и территории России становятся депрессивными. По данным Министерства экономики РФ, в середине 1995 г. к депрессивным территориям относились Псковская, Брянская, Калужская, Курганская, Читинская области, Алтайский край и все национальные республики Северного Кавказа, ведущие к высвобождению огромных масс рабочей силы.

Опасность вышеописанного потенциала безработицы нельзя недооценивать. Да и безработица на уровне 13% может привести к явлению гистерезиса, особенно опасному для стран с переходной экономикой, где рынок труда негибок и вообще только находится в стадии формирования. Экономическая теория объясняет гистерезис как неспособность системы, подвергшейся воздействию внешних шоков, вернуться в свое исходное состояние после прекращения такого воздействия. В странах Запада гисте-

резис проявился в 1970-х — начале 1980-х гг. в том, что после нефтяных шоков, последовавшего затем спада производства и безработицы в сочетании с инфляцией, безработица и в начале 1980 г. оставалась на высоком уровне. Возвращения к прежнему естественному уровню безработицы не произошло. Точнее, изменился сам естественный уровень безработицы в сторону его повышения. И это несмотря на то, что спад производства начал преодолеваться, а инфляция стала возвращаться на исходный уровень начала 70-х гг.

Гистерезис в переходной экономике связан, в частности, с тем, что безработица ведет к значительным невозвратным потерям человеческого капитала (достаточно обратить внимание на социальное происхождение многих российских "челноков", ранее работавших учителями, программистами, специалистами оборонных предприятий и т. п.). Хорошо, если они нашли свое призвание в этой специфической сфере услуг. Но многие лица отмеченных профессий остаются действительно безработными, теряют свои бывшие профессиональные навыки, не имеют возможности или просто не хотят переучиваться и тем самым ведут к повышению уровня безработицы в долгосрочном плане. Развивается такое явление, которое по аналогии с выражением "культура бедности" можно назвать "культурой безработицы". Запустив эту болезнь, впоследствии постсоциалистическим странам трудно будет достичь естественного уровня безработицы, аналогичного развитым странам рыночной экономики.

¹¹ §3. Социально-политический тормоз рыночных '^!!/' преобразований

Во всех сферах жизни любого общества существует море противоречивых интересов и способов их реализации, спорных взглядов и компромиссов. В межсистемный период, в частности, в переходном обществе их становится еще больше. В общем виде это и есть, с одной стороны, тормоз, а, с другой — необходимая разность потенциалов для перелива капиталов, ресурсов, сфер интересов и власти. Мы выделим и рассмотрим те проблемы, которые серьезно осложняют и замедляют ход рыночных реформ, делая первоначальные замыслы конца 1980-х — начала 90-х годов похожими на "капиталистический утопизм".

Экономисты и политики разных стран, изучающие

рыночные реформы в Восточной Европе, делят процесс демократического реформирования, начавшийся еще в 50-е — 60-е годы, на следующие этапы:

— внутрисистемное реформирование или корректирование;

— радикальное реформирование;

— с середины 80-х — системная перестройка. Развитиецепной реакции последовательных преобразований шлосверху, носило политический характер. Однако политика— лишь видимая часть айсберга, а под водой — более ве-хомая глыба — собственность, определяющая реальнуювласть.

Смена тоталитарного (сталинского)режима авторитарным положила начало негласному и скрытому формированию собственности номенклатуры, начальному накоплению капитала. На этой базе внутри системы централизованного планирования развивался, как отмечалось в гл. 2, бюрократический рынок. Достигнув размеров, вступивших в противоречие с социально-экономической и политической системой социализма, бюрократический рынок начинает прорываться из рамок этой системы. Номенклатура стремится к легализации своей собственности, к возможности законно распоряжаться ею в интересах получения прибыли. Так как возможности радикального реформирования исчерпали себя, бюрократический аппарат повернулся лицом к рыночной реформе. Начавшаяся либерализация легализовала бюрократический рынок. Отсюда разительное несовпадение декларируемых политических целей и их результатов, иллюстрирующее принципы теории общественного выбора. Неотъемлемыми эпитетами политических решений и их осуществления в экономической, социологической, политологической научной литературе стали "незавершенность", "половинчатость", "противоречивость". Так инициаторы либеральных рыночных реформ нередко превращаются в силу, тормозящую дальнейшее их продвижение, поскольку не желают смириться с утратой высокой бюрократической ренты.

Дальнейшее продвижение рыночных реформ, включая соответствующие институциональные изменения, приведет, в конечном итоге, к переделу собственности, возможно, не в пользу старого номенклатурно-бюрократического блока. В России он пока еще доминирует в принятии политических решений на всех уровнях. С нерешенностью данной проблемы во многом связаны все последующие.

Так, например, вследствие высокой затратности и технологической отсталости предприятий их продукция, даже с таким неэластичным спросом, как продукты питания, неконкурентоспособна по сравнению с хлынувшими на внутренний рынок импортными товарами. Но вместо того, чтобы снизить отпускную цену и минимизировать издержки, директора предприятий предпочитают складирование продукции. Причины, как ни странно, — это"выгоды" от нерентабельности: не попасть в налоговый "ощип", а также оттянуть выплаты поставщикам, партнерам, бюджету, подождать, пока инфляция сделает свое дело. Только в Московской области 60% из полутора тысяч предприятий страдают искусственной неплатежеспособностью, включая "умышленную". Многие предприятия могут стать прибыльными, пройдя через структурную перестройку, обновление технологий. Понятно, что высокодефицитный госбюджет с этим не справится, следовательно, нужна приватизация на конкурсной основе. Но в результате конкуренции директора потеряют свой "приход". Вот одна из причин лоббирования правительственных решений, тормозящих создание реальной базы выхода экономики из кризиса.

Другая сторона этой проблемы упирается в специфику размещения производства, ориентированную на создание городообразующих пред приятии-гигантов, ставших основными работодателями целых регионов. Закрытие таких предприятий-монопсонистов в результате банкротства чревато опасными социальными последствиями. Резко возрастает безработица, что, с одной стороны, ударяет по бюджету, с другой — по доверию к правительству. Чтобы избежать обвального падения занятости, эти мероприятия должны опираться на малый и средний бизнес, развитый в степени, позволяющей ему поглотить значительную часть работников, освободившихся в результате сокращения штатов или банкротства предприятий. Но именно в развитии среднего класса — социальной базы рыночной реформы, первоначальные ее инициаторы от номек-латуры видят основную угрозу своим интересам, своей собственности.

Легализовавшийся бюрократический рынок определяет специфику перехода к смешанной экономике.© России, обладающей потенциалом для эффективных (в том числе, быстрых и комплексных)социально-экономических преобразований, главенствующую роль играют интересы бюрократического капитала. Поэтому широкомасштабная прива-

тизация и развитие на ее основе конкуренции, формирующей рыночную среду, тормозятся как экономическими, так и политическими методами. Усиление и затягивание дестабилизации в экономике и обществе максимизирует бюрократическую ренту. В результате за такие рыночные преобразования население платит двойную цену:

— во-первых, это связано с неизбежной дестабилизацией и падением уровня жизни в любой переходной экономике;

— во-вторых, несоизмеримо больший ущерб экономике и населению наносит работа тормозящего механизма, которая усиливает негативные факторы, искуственно создает новые и надолго затягивает объективное продвижение общества к рыночным отношениям^

Существуют и другие негативные долгосрочные факторы трансформации. За долгие годы тоталитаризма и авторитаризма в сознании людей укоренились неприятие конкуренции, эгалитаризм, иждивенчество, скрепленные встроенными стабилизаторами командной экономики(см. гл. 6). Должны пройти годы, чтобы сформировалось и отрегулировалось адекватное поведение агентов рынка — потребителей и производителей. Очень важно, чтобы еще на переходном этапе между ними складывались цивилизованные отношения в духе социального партнерства. В процессе продвижения к рыночной экономике, конечно же, присутствует некий хаос, стремление экономических агентов действовать в обход законов или вопреки им. Это объясняется несовершенством правовой базы, запаздывающими темпами институциональных изменений. Пока в правительстве преобладает заинтересованность в сохранении "номенклатурного капитализма", оно будет продолжать тормозить истинное продвижение к рынку, одной рукой включая зеленый свет для либерализации, а другой — красный. Вряд ли могут быть достигнуты в такой среде экономический правопорядок, законопослушность рыночных агентов. Напротив, общество все больше будет скатываться в далекий от цивилизованных отношений дикий рынок, усилится социальная враждебность.

Тем не менее,[процесс формирования социальной базы рыночных преобразований уже начат. Его судьба предопределена объективно. Когда укрепившийся в своих взглядах и позициях прорыночный электорат сможет добиться в правительстве адекватного большинства, развитие переходной экономики пойдет более высокими темпами.

Роль заинтересованного правительства в области решения социальных проблем рыночных преобразований видится в следующих очертаниях:

— создание стабильной правовой и институциональнойбазы рыночных реформ;

— поиск эффективного механизма стимулированияэкономических агентов;

— координация функционирования рынков факторовпроизводства, отношений между различными экономическими нишами;

— и, наконец, функция социальной защиты, котораядолжна осуществляться гибко и весьма осторожно в инфляционных условиях переходной экономики. Индексирование доходов и увеличение трансфертных выплат — взрывоопасные инфляционные факторы, которые могут свести на нет не только социальную политику правительства,но и антиинфляционные, антикризисные мероприятия,увеличивая социальную цену рыночных преобразований.,'

Раздел III.

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ РЕФОРМЫ В РОССИИ:

Дата добавления: 2014-01-05