История развития социально-психологического знания в России

Формирование научной психологии в России связано со становлением русской нейрофизиологической школы.

С XVIII в. учение о психике связывается с мозгом (до этого психические явления «размещали» во многих частях тела, вклю­чая сердце и печень). Это случилось под непосредственным вли­янием достижений в исследовании физиологии мозга, особенно центральной его части — головного. Замечательными достиже­ниями в физиологии центральной нервной системы ознамено­вался конец XVIII—начало XIX в. Англичанин Ч.Белл и француз Ф.Мажанди открывают два вида нервных волокон: чувствитель­ные и двигательные. Получает физиологическое подтвержде­ние идея рефлекса, возникает конкретно-научное представле­ние о структуре рефлекторной дуги. Из философского понятия и гипотетического конструкта рефлекс превращается в матери­альный, биологический факт. Вместе с тем растет критическое отношение к возможности его использования для объяснения сложных психических явлений.

Выход из возникшей ситуации предлагает русский физиолог И.М.Сеченов в книге «Рефлексы головного мозга», где основ­ные психологические процессы и явления впервые получают рефлекторную трактовку. Все акты сознательной и бессознательной жизни человека, пишет И.М.Сеченов, являются рефлек­сами по способу происхождения, истокам, структуре и функци­онированию. То, что представляется в виде образов, мыслей, ощущений и идей, есть не что иное, как отдельные моменты целостных рефлекторных актов. В них психические процессы и состояния играют высшую регулирующую и сигнальную роль.

Пройдя «школу действия», мысль «свертывается, становится внешне незаметной», но всегда возникает при встрече со знакомым предметом и всегда отражается в микродвижениях мышц (идеомоторные акты). Тем же путем возникает и воля - только уже не из взаимодействия с вещами, но из взаимодействия с людьми. «Ребенок делает тьму движений с чужого голоса, по приказанию матери или няньки: образы последних по необходимости должны представляться ему какими-то роковыми силами, вызывающими в нем действия, и раз это осознано, мерка переноситься и на случаи действий, вытекающих из своих собственных, внутренних побуждений, причем эквивалентом приказывающей матери или няньки может быть только Я, а никак не смутное желание, не имеющее с матерью или нянькой ничего общего». По образцу людей, регулирующих его жизнедеятельность, ребенок представляет себя командным центром и становиться способным к самодетерминации (создавая для психологов-идеалистов иллюзорное «Я» как первоисточник индетерминированной воли).

Развивая концепцию И.М. Сеченова, выдающийся русский физиолог Иван Петрович Павлов (1849 — 1936) создал целостное учение о высшей нервной деятельности, использовав рефлекс не только как концептуальную позицию, но и как метод нейрофизиологического исследования. И.П. Павлов открыл основные закономерности высшей нервной деятельности, лежащие в основе уравновешивания организма со средой. Деятельность высших отделов мозга, коры больших полушарий Павлов интерпретировал как интегративную регуляцию всех процессов жизнедеятельности. Высшую нервную деятельность он рассматривал как психическую деятельность. Все акты поведения Павлов интерпретировал как систему условных рефлексов. Введя этот концептуальный термин, Павлов осмыслил высшую нервную деятельность как механизм образования временных нервных связей. Условный рефлекс — это рефлекс, образующийся при сближении во времени любого первоначально индифферентного раздражителя с последующим действием раздражителя, вызывающего безусловный рефлекс, врожденную реакцию: пищевую, оборонительную и половую. При этом условии ранее индифферентный раздражитель постепенно приобретает сигнальное значение — становится сигналом, направляющим врожденные формы поведения.

Традиционное учение об органах чувств И.П. Павлов преобразовал в учение об анализаторах, указав на связь органов чувств с соответствующими корковыми центрами, производящими высший анализ и синтез. Выявляя качественное различие между высшей нервной деятельностью человека и животных, Павлов создал учение о двух сигнальных системах: сенсорные сигналы — первая сигнальная система, речевые сигналы - основанная на первой вторая сигнальная система. Слово — сигнал сигналов — отражает действительность в обобщенном виде.

В процессе жизнедеятельности в устойчивых условиях организм вырабатывает устойчивую систему реакций — динамический стереотип. Его поддержание, уравновешенное отношение со средой субъективно ощущается как положительная эмоция. Ломка стереотипа вызывает отрицательные эмоции.

Раскрытие физиологических механизмов психической деятельности Сеченовым, Павловым, Введенским, Ухтомским дали мощный импульс развитию психологии в России. К концу XIX века в Москве, Петербурге, Казани, Юрьеве, Харькове были организованы экспериментальные психологические лаборатории, созывались общероссийские съезды психологов, издавались психологические журналы («Вопросы философии и психологии», «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма», «Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии» и др.).

Проблемы естествознания и психологии живо интересовали российскую интеллигенцию. Естественнонаучное направление русских психологов возглавляли В.М. Бехтерев, В.А. Вагнер, Н.Н. Ланге, А.Ф. Лазурский, П.Ф. Лесгафт. В 1908 году по инициативе Бехтерева создается Психоневрологический институт — центр по комплексному изучению человека, а в 1914 году Московский психологический институт, а еще раньше — Московское психологическое общество.

В первые послереволюционные годы началась бурная перестройка психологии под флагом марксизма. Особые усилия были направлены на критику идеалистических позиций Челпанова и теоретических «ошибок» тех, кто не проявлял поспешности в пересмотре своих взглядов (К.Н. Корнилова, П.П. Блонского и др.). Однако внимание к физиологическим основам психологии в ближайшие после революции годы еще более усилилось, возрос интерес и к трудам биологов-дарвинистов (Н.А. Северцова, В.А. Вагнера). Значительным событием в науке был выход в свет труда И.П. Павлова «Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности» (1923) и опубликование в том же году в «Русском физиологическом журнале» работы А.А. Ухтомского «Доминанта как рабочий принцип нервных центров».

Алексей Алексеевич Ухтомский (1875 - 1942) выступил с концепцией приспособления организмов к изменяющимся условиям среды благодаря преобразованию системы регуляции под влиянием доминанты — устойчивого возбуждения функционально объединенных нервных механизмов. Ухтомский отверг идею жесткой привязанности функции лишь к определенному нервному «центру». Ухтомский установил, что возбуждение от значимого воздействия приходит не только в определенный мозговой центр, но и распространяется по нервной системе в виде диффузной волны. Возникло понятие «нервной сети». Возник вопрос: почему возбуждение нервной сети не приводит к хаотическим реакциям, как организуется точный приспособительный ответ организма. В поисках ответа на эти вопросы Ухтомский и пришел к идее доминанты. Доминанта господствует и организует регуляционные процессы до тех пор, пока поведение не завершится необходимым приспособительным результатом. Вот почему в одно время совершается одно действие, требующее сложной регуляции.

Существенный вклад в развитие отечественной и мировой психологии внес Владимир Михайлович Бехтерев (1857 - 1927), невроанатом, нейрофизиолог, невропатолог, психиатр и психолог. Всемирно известны многотомные фундаментальные исследования Бехтерева: «Основы учения о функциях мозга», «Объективная психология», «Психика и жизнь», «Внушение и его роль в общественной жизни» и др. Основатель первой в России психофизиологической лаборатории (Казань, 1885), первой психологической лаборатории в Петербурге, Психоневрологического института — первого человековедческого института в мире, основатель ряда научных обществ и научных журналов: «Обозрение психиатрии, невралгии и экспериментальной психологии» (1895), «Психология криминальной антропологии и гипнотизма» (1974). В.М. Бехтерев существенно расширил представление о мозге как аппарате индивидуального опыта, сделал свыше десятка анатомических открытий в структуре мозга, многие из которых носят его имя.

Развивая концепцию доминанты Ухтомского, Бехтерев раскрыл оценочную сущность восприятия, социальную обусловленность волевой сферы личности, исследовал ряд аспектов развития психики, дал свою интерпретацию проблемы сознания, выступил как основатель ряда прикладных отраслей психологии (производственного и умственного труда, художественной, педагогической и врачебной деятельности).

В своем фундаментальном труде «Коллективная рефлексология» (1922) В.М. Бехтерев исследовал кардинальные проблемы социальной психологии.

В противовес субъективно-идеалистической психологии Бехтерев выступил как основатель объективной психологии, которую он назвал рефлексологией, подчеркивая этим термином биосоциальную сущность человека и необходимость исследования этой сущности в естественнонаучных категориях.

Наибольшей популярности рефлексология достигла в середине 20-х годов после опубликования работы В.М. Бехтерева «Основы общей рефлексологии» (1923, 1926). Возникнув в сфере психологии, рефлексология проникла в педагогику, психиатрию, социологию, искусствоведение. Несмотря на некоторый механизм и физиологический редукционизм, рефлексология содействовала естественнонаучной переориентации психологии. Крайним проявлением этой переориентации было возглавленное К.Н. Корниловым психологическое направление, получившие название реактологии («Учение о реакциях», 1921) — направление, близкое по своей сути к бихевиоризму.

На рубеже веков и вплоть до 20-х годов XX века естествоиспытатели и эволюционисты оказывали решающее влияние на всю сферу человековедения. Большую известность приобрели идеи Сеченова, Ухтомского, Павлова, Северцова, Мечникова, Тимирязева. Развиваемая А.Н. Северцовым в русле дарвинизма эволюционная теория смыкалась с проблемами развития психики в фило- и онтогенезе. Подвергнув сомнению биогенетический закон Геккеля (развитие индивида повторяет развитие вида), Северцов пришел к выводу, что биологический прогресс связан не только с новым формообразованием, но и с развитием новых адаптационных механизмов («Эволюция и психика», 1922).

Теория происхождения и развития высших психических функций была разработана Л. С. Выготским (1896 — 1934).

Опираясь на идеи сравнительной психологии, Л.С. Выготский начал свои исследования там, где сравнительная психология остановилась перед неразрешимыми для нее вопросами: она не могла объяснить сознание человека законами биологической эволюции. Внимание Выготского было привлечено к орудию как средству специфической человеческой деятельности. Формируется фундаментальная идея Выготского об опосредственном характере психической деятельности человека: орудием этого опосредствования является, по Выготскому, знак (слово). Предметное орудие направлено вовне, на внешний объект. Знак же направлен внутрь, он является орудием социального взаимодействия людей. Психическое отражение действительности человеком детерминируется социальным опытом людей, закрепленным в слове - такова основная исходная идея теории Выготского. Знак (слово, схема, число) — это искусственно созданный человеком стимул сознательной, социально обоснованной регуляции поведения. Сознание в своем генезисе обусловлено социальным взаимодействием. Применение знака, слова как специфического человеческого психического регулятора перестраивает все высшие психические проявления, функции человека.

Механистическая память становится логической, ассоциативное течение представлений — продуктивным мышлением и творческим воображением, импульсивные действия — действиями произвольными.

Выготский постулировал структурную аналогию между предметной деятельностью и внутренней умственной деятельностью. Внутренний план сознания стал пониматься как деятельностно освоенный внешний мир. Образ мира предстает в сознании человека в виде системы знаний. Человеком осознается то, что представлено в социально нормированной форме. Значительное внимание Выготский уделял выявлению структуры сознания («Мышление и речь», 1934). В механизмах мозговой деятельности Выготский усматривал динамические функциональные комплексы - единицы деятельности. Изучая детскую психологию и распад психических функций на материале дефектологии, Выготский пришел к выводу: сознание — динамическая смысловая система, функционирующая в единстве ее эмоциональных, волевых и интеллектуальных компонентов. Выготский успешно исследовал проблему межфункциональных связей, создал новое направление в детской психологии, выдвинув концепцию о зонах ближайшего развития ребенка («История развития высших психических функций», 1931; «Мышление и речь», 1934).

Вся структура психической организации личности, утверждает Выготский, обусловлена ее реальным социальным взаимодействием. Личность становится для индивида тем, что она представляет собой для других. Психологическая природа человека представляет совокупность общественных отношений, перенесенных внутрь и ставших функциями личности.

В отличие от Пиаже Выготский утверждал, что психическое развитие идет не вслед за созреванием, а обусловлено развивающими воздействиями среды. Усвоение общечеловеческого опыта и есть специфическая форма человеческого психического развития. На этих основоположениях формировались советская теория психического развития (Леонтьев) и педагогическая психология (Занков, Гальперин, Эльконин, Давыдов и др.).

Наряду с указанными направлениями к концу 30-х годов в отечественной психологии интенсивно разрабатывается проблема формирования навыков (Л.М. Шварц и др.), проблема одаренности и индивидуально-типологических различий (Б.М. Теплов). Грузинские психиологи под руководством Д.Н. Узнадзе разрабатывают проблему установки (Д.Н. Узнадзе, «Психологические исследования», М„ 1966), исследуют сложные формы неосознаваемой психической деятельности.

Во второй половине 30-х годов в отечественной психологии намечается тенденция теоретической консолидации. Психологи различных направлений все более объединяются деятельностной концепцией психики.

Существенная концептуализация и систематизация психологических категорий была произведена С.Л. Рубинштейном (1889 - 1960) в его фундаментальном труде «Основы общей психологии» (1935, 1940, 1947, 1989). Основной исходный постулат С.Л. Рубинштейна - отражение реального бытия опосредовано конкретной деятельностью человека. Психика и деятельность едины — психика формируется и проявляется только в деятельности. Но внешние воздействия упорядочиваются через внутренние факторы - цели, мотивы.

Всеобщим проявлением психологического детерминизма является то, что внешние причины действуют через внутренние условия («Бытие и сознание», 1957). Все психические проявления следует понимать как процессы - саморазвивающиеся динамические явления, порождающие соответствующие результаты - психические образы, понятия, принятие решений, регуляционные акты. Психические процессы (в том числе и мышление) развиваются как деятельность субъекта с объектом, как система операций, обусловленная личностной мотивацией и способностью индивида.

Другой известный советский психолог А.Н. Леонтьев (1903 — 1979) разрабатывал деятельностный подход к психике, исследуя ее развитие в фило- и онтогенезе. («Проблемы развития психики», 1959). В структуре деятельности Леонтьев исследовал взаимодействие, ее компонентов - мотивов, целей и условий, а в структуре сознания - иерархию системообразующих его компонентов - систему значений и смыслов. Эту иерархию мотивационно-смысловых образований Леонтьев выделил в качестве базовой структуры личности («Деятельность, сознание, личность», 1975).

Исследования Выготского, Рубинштейна и Леонтьева оказали значительное влияние на развитие общей, детской и педагогической психологии.

Однако в середине 30-х годов развитие советской психологии затормозилось. Тоталитаризм, низведший человека до роли «винтика», не нуждается в психологической науке. В результате принятого в 1936 году реакционного постановления ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе наркомпросов» запрету подверглись все диагностические методы психологии. Была разгромлена и запрещена психотехника, прекращено развитие психологии труда и инженерной психологии. Был закрыт единственный в стране психологический журнал «Психотехника». Были свернуты все прикладные отрасли психологии. В теории психологии резко сократились исследования по психологии личности и поведения, прекратились исследования генетических предпосылок психики. Влияние социальной среды на формирование психических качеств личности также не изучалось. До сих пор остаются мало исследованными социальные стереотипы, установки и ценностные ориентации различных социальных, культурных и этнических групп. Совершенно не исследовались такие человеческие качества, как агрессивность, конформность, внутриличностная и межличностная конфликтность. Под запрет попала вся проблема половых психических различий. Ортодоксально оптимальной стала среднеполая, бесконфликтная, лишенная задатков и интеллектуальных особенностей модель усредненного «советского человека». Были разорваны связи с дореволюционной и мировой психологической наукой. Но и на этом негативном фоне ведущие советские психологи создали отдельные фундаментальные труды, не утратившие своего значения и в наши дни. Среди них отметим «Ум полководца» Б.М. Теплова; «Проблемы формирования характера», «Экспериментальная основа психологии установки» Д.Н. Узнадзе и др. Значительные исследования проводились в области педагогической и возрастной психологии (Запорожец, Менчинская, Кабанова-Меллер и др.), в области психофизики и психофизиологии (Соколов, Кравков, Ярбус и др.)

Лишь в 60-х годах началась «реабилитация» психологии. В 1964 году были открыты факультет психологии в Московском, Ленинградском и Тбилисском университетах (а затем в Ярославском), Началось преподавание общей и юридической психологии в юридических вузах. В 1971 году был создан институт психологии АН СССР. С 1980 году стал издаваться «Психологический журнал». (Другой психологический журнал — «Вопросы психологии» издавался с 1955 г.)

С начала 60-х годов начали разрабатываться проблемы социальной психологии и ее прикладные отрасли. В это же время началась и концептуальная перестройка психологии, обусловленная достижениями в области кибернетики, теории информации и физиологии высшей нервной деятельности.

Уже в середине 30-х годов стали складываться новые представления о работе мозга. Активную поисковую психическую деятельность уже трудно было объяснить простым рефлексом. В нейрофизиологии усиливается поиск физиологических механизмов активной обработки информации, поступающей как из внешней, так и из внутренней среды.

Павловское учение было развито П.К. Анохиным, разработавшим системно-функциональные нейрорегуляционные механизмы целостного поведения, активного взаимодействия высших животных и человека с внешней средой. Анохин показал, что в основе психической регуляции лежат системные нейрофизиологические процессы, модулирующие отражаемую поведенческую ситуацию. Моделируемый полезный результат поведения организует все нервные процессы в единую функциональную систему, действующую на основе обратной связи.

В 60—70 годах активизируются исследования в области теории сознания («Проблемы сознания. Материалы симпозиума». М, 1966), актуализируется проблема взаимосвязи сознания и подсознания (Ф.Б, Васин «Проблема бессознательного», 1968). В 1979 году в Тбилиси был организован Международный симпозиум по проблеме бессознательного. К его открытию была подготовлена трехтомная монография «Бессознательное: проблемы, функции, методы исследования», (1978).

В 70-80 годах активизируются исследования в области социальной психологии (Г.М. Андреева, «Социальная психология», 1980) и прикладных отраслей психологии. Ведутся исследования по инженерной психологии (Ломов, Горбов и др.), психологии обучения (Давдов) и воспитания (Эльконин, Лисина и др.), судебной психологии (Ратинов и др.). Начинает формироваться психологическая служба в сфере народного образования, производства, транспорта, здравоохранения, семьи и брака и т.д. Развивается философско-гуманистическое направление психологии (К.А. Абульханова-Славская — «Стратегия жизни», 1991). Научная психология становится неотъемлемым элементом культуры общества.

ментального метода. Следующий этап становления дисциплины мог стать только экспериментальным этапом в ее развитии.

Однако, прежде чем перейти к характеристике этого следующего этапа, надо сказать и о зарождении совершенно новой традиции в развитии теоретических основ социальной психологии. Речь идет о создании предпосылок социально-психологического знания внутри марксизма. Середина XIX в. была ознаменована созданием марксистского мировоззрения, и система обществоведения оказалась включенной в полемику между ним и буржуазными теориями общественного развития. В социологии эта полемика с марксизмом немедленно приняла открытый характер. Несколько по-иному складывалась ситуация в социальной психологии. Поскольку она в меньшей степени, чем социология, находилась под влиянием идеологии, непосредственная дискуссия с марксизмом здесь не была столь острой, хотя «встреча» социальной психологии с марксизмом, конечно, была неизбежной. В 1913 г. Дж. Болдуин назвал «Капитал» К. Маркса в числе тех работ, под воздействием которых произошел коренной переворот во взглядах на соотношение индивидуального и общественного сознания. Однако переворот этот не привел к восприятию идей марксизма профессиональной социальной психологией. Напротив, она встретила марксистские идеи враждебно. Неприятие методологических принципов марксизма привело многих авторов социально-психологических теорий к крайней вульгаризации, извращению идей марксизма. Сложились две самостоятельные традиции в развитии социально-психологического знания: одна, продолжающая линию выделения этой дисциплины из общей системы науки, и другая, формулирующая принципы социально-психологического знания внутри марксизма.

Развитие этой марксистской традиции в системе социальнопсихологического знания обладает рядом специфических черт. В определенных отношениях социальная психология выступает как общественная наука, что означает возможность непосредственного принятия ею фундаментальных теоретических положений марксизма относительно сущности общественных явлений, природы человека и общества. Марксистская традиция в данном случае может быть прослежена на том, как эти положения воплощаются в конкретное изучение отдельных социально-психологических феноменов. В других отношениях социальная психология, подобно естественным наукам, может принимать лишь общефилософские принципы марксизма. Проследить развитие марксистской теории здесь — значит исследовать лишь методологический арсенал социальной психологии, выявить, насколько сами принципы организации научного знания, предлагаемые марксизмом, реализуются в исследовательской практике.

Несомненно, что важнейшие теоретические основания социально-психологического знания могут быть найдены в работах К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина, а также Г.В. Плеханова, А.В. Луначарского, А. Грамши, А. Бебеля, А. Лабриолы и др. Речь идет здесь не только о разработке и изложении общей концепции общественного развития как исходного принципа для социальной психологии, но и о постановке более конкретных вопросов этой области знания, хотя бы и в общем плане.

Анализ социально-психологических явлений в системе марксизма осуществлялся на основе материалистического понимания истории. Это означало прежде всего, что сама социальная жизнь рассматривалась как обоснованная материальными условиями. Такой подход коренным образом отличался от интерпретаций влияния социальных факторов на развитие психики в других версиях традиционного социально-психологического подхода, хотя в принципе не противоречил их основной направленности. Так, со стороны социологии предложения о признании примата социального в отношениях индивида и общества исходили, например, из концепции Э. Дюркгейма. Однако даже в этом, наиболее «сильном» варианте «социальность» не была связана с идеей первичности материальных условий жизни общества. Место психологической стороны общественных явлений во всей системе отношений общества трактовалось в марксизме весьма специфично. Акцент был поставлен так, что роль этой психологической стороны ни в коем случае не отрицалась. Г.В. Плеханов отметил даже, что «для Маркса проблема истории была также психологической проблемой». Подчеркивался лишь факт детерминации этой психологической стороны более глубокими процессами материальной жизни людей.

Именно на этих принципах были раскрыты важнейшие закономерности социально-психологических явлений. Основной упор был сделан прежде всего на выявлении места общественной психологии классов и других социальных групп в системе общественного сознания. Она была интерпретирована как определенный уровень (низший по сравнению с идеологией) общественного сознания, который, однако, играет большую роль в общественном развитии. На основании этого определения была проанализирована общественная психология различных классов капиталистического общества. Вместе с тем изучалась структура массовых побуждений людей, таких, как общественные настроения, иллюзии, заблуждения. Это было важно в связи с анализом подлинных движущих сил исторического процесса. Особое место уделялось характеристике массового сознания в период больших исторических сдвигов, в частности тому, как взаимодействуют в этих ситуациях идеология и обыденное сознание масс. Как видно из этого краткого перечня, преимущественное развитие в марксизме получили проблемы, непосредственно включенные в разработку теории революционного процесса. Естественно, что постановка всех этих проблем была вплетена в общую ткань социальной теории марксизма и не выступала в виде готовых положений социальной психологии как особой научной дисциплины. Но само включение анализа психологической стороны социальных процессов в контекст общесоциологической теории могло быть использовано в социальной психологии как определенный методологический норматив. По существу это была попытка отыскать, включить «социальный контекст» в систему социально-психологического знания. Такие же принципиальные решения были найдены и для других разделов социальной психологии, связанных с изучением личности, микросреды ее формирования (того, что впоследствии стало именоваться проблемой малой группы), способов общения, механизмов социально-психологического воздействия. И в этих случаях речь, разумеется, шла не о конструировании специальных социально-психологических теорий или разработке конкретных методов исследования, а о формулировании философских оснований социально-психологического знания, которые могли быть использованы в качестве общей методологии социально-психологического исследования.

Естественно, что освоение конкретной наукой способов анализа, заданных философской программой, — дело добровольного выбора каждого исследователя, так же как усвоение профессиональными учеными — социальными психологами — определенного философского мировоззрения. В этом смысле право на выбор марксистской философской ориентации в социальной психологии не может быть оспорено. Хорошо известно, что и в западной традиции многие исследователи апеллируют к ряду положений Маркса при анализе социально-психологических явлений. Другое дело — принудительный диктат науке следовать одной, и только одной, идеологической доктрине, что произошло с социальной психологией в нашей стране (как, впрочем, и с другими науками). Еще болезненнее проблема прямого вплетения в ткань социально-психологических исследований положений, непосредственно разработанных в социально-политической системе марксизма. В каждом конкретном случае необходимо разграничение права социального психолога обращаться к любой, в том числе марксистской, философской ориентации при разработке собственного исследовательского подхода и навязывания ему идеологических (или политических) нормативов. При соблюдении этого условия нет необходимости отрицать возможность марксистской ориентации в социальной психологии.

Дата добавления: 2014-01-06