Постструктурализм

Его представители отвергают в изучении культуры то, что почиталось в классическом структурализме. Научное знание становится менее ценным, нежели литературная активность. Поструктуралисты сосредоточены на выявлении механизмов порождения текстов культуры, являющихся для них предельной реальностью.

Наиболее полно эти тенденции представлены в творчестве М. Фуко (1926—1984). С его именем связана разработка в структу­рализме проблемы власти и изучение механизмов ее воздействия на индивида. Он исходит из предположения, что та совокупность стратегий осуществления «знания — власти», которая наблюдает­ся в новоевропейской истории в сферах системы наказания, образования, медицинского контроля и так далее, вполне сов-²⁸ Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1983. С. 128.

местима с правами и свободами индивида, получающими юриди­ческое оформление, законодательную фиксацию. Власть видится М. Фуко как постоянная угроза, требующая противовеса. Утвер­ждаемый ею в новоевропейской истории порядок не исключает, а, напротив, предполагает расширяющуюся сферу прав и свобод, рост индивидуализации. Скептически относясь к возможности обретения универсальных гуманистических установок, М. Фуко не оставляет надежд на то, что каждый человек может «сбыться» для себя, если сохранит устремленность к этой цели.

Если структурализм пытается выявить универсальные струк­туры культуры, то постмодернизм рассматривает культуру как множественность, не основанную ни на каком единстве. Здесь следует назвать таких представителей постмодернизма как Ж. Делез (1925—1995) и Ф. Гваттари (1930—1992). Основные работы Ж. Делеза — «Ницше и философия» (1962 г.), «Прус и зна­ки» (1964 г.), «Различие и повторение» (1968 г.), «Логика смысла» (1969 г.), «Фуко» (1986 г.), совместно с Ф. Гваттари — «Капита­лизм и шизофрения» (т. 1. «Анти-Эдип», т. 2. «Тысяча плос­костей»), «Ризома» (1976 г.), «Кафка» (1975 г.). Важное место в работе этих авторов занимают вопросы пространства, центра и окраин, получает обоснование принцип детерриторизации, а также подвергается критическому анализу понятие субъекта. Вся окружающая человека действительность описывается ими в качестве системы «машин». Отдельные части этих «машин» могут соединяться и разъединяться, желая нового сцепления. Ж. Делез и Ф. Гваттари вводят понятие «желающих машин», или «машин желания», в качестве которых могут выступать и отдель­ные субъекты, и социальные группы и общества в целом. Сово­купность таких «машин» образует «желающее производство».

Ж. Делез и Ф. Гваттари исходят из того, что человеческие же­лания вписываются в символические структуры. Поэтому всякое желание имеет социальную природу, а «производство желания» оказывается изначально вписанным в определенный символиче­ский порядок общественных отношений. Этот символический порядок пронизан отношениями господства и подчинения, кото­рые выполняют по отношению к желанию репрессивную функ­цию. «Эдипов комплекс» З. Фрейда понимается французскими исследователями как результат вписывания желания в символи­ческую структуру («грамматику»). Классическому психоанализу

они противопоставляют так называемый «шизоанализ», тесно связанный с шизофренией. Шизофрения (от греч. schizo — «рас­щепляю», phreno — «ум») означает «расщепление ума».

Согласно Ж. Делезу и Ф. Гваттари, мир желания, которое осво­бождается от власти символических структур, оказывается подоб­ным шизофреническому состоянию. Подразумевается «децен­трализация», «расщепление» системы производства желания. Ж. Делез и Ф. Гваттари распределяют все понятия культуры между двумя полюсами — шизофренией и паранойей, которые образуют два противостоящих способа мышления, причем первый рассматривается как однозначно позитивный, а второй, соответ­ственно, воплощает в себе все негативные черты культуры.

Как считают исследователи, параноидальному «сплочению в единство» должно прийти на смену шизофреническое «рассея­ние во множественность». И носителями этого процесса счи­таются люди окраины — отдельные маргиналы и разрозненные маргинальные группы. Понятие «маргинал» требует сопоставле­ния с понятием «пространство». На этапе «безграничного прост­ранства» межчеловеческие отношения строятся на основе род­ства, а с появлением территории человек как носитель «желания» вытесняется посредством его включения в символические струк­туры, которые обеспечивают единство территории.

Если же «представитель желания не хочет подчиниться деспо­тизму символических структур, он должен быть вытеснен за пре­делы территории. В результате он вынужден существовать не на другой территории (там ему просто нет места, поскольку все тер­ритории построены по одному принципу), а в некоторых нетер­риториальных пространствах. Однако любое не занятое про­странство выступает в качестве объекта завоевания, поэтому вытесненные «представители желания» могут вести только коче­вой образ жизни, номадический.

Исследователи подчеркивают, что период капитализма харак­теризуется разрушением символических кодов культур и тем самым разрушается представление о территории, «потоки жела­ния» освобождаются от гнета символических структур. В резуль­тате человек оказывается не в состоянии определить свое новое место и кочует по временно освободившимся пространствам. Таким образом, общество теряет структурную определенность, превращается в массу.

Развивая концепцию «децентрализации», Ж. Делез и Ф. Гват-тари вводят понятие «ризомы», заимствованное ими из ботаники. Ризома — корневище. В противоположность замкнутым и статич­ным линейным структурам, которые определяются Ж. Делезом и Ф. Гваттари как «стержневые» (система — корень), они говорят о так называемой ризоме. Ризома — это не корень, а радикально отличный от корней «клубень» или «луковица» как потенциаль­ная бесконечность, содержащая в себе «скрытый стебель», при­чем этот стебель может развиваться куда угодно, ибо ризома абсо­лютно нелинейна.

Иными словами, в случае ризомы имеется в виду особый принцип множественности, исключающий соотнесение с неко­торым выделенным центром и отрицающий само существование такого центра.

Таким образом, в работах Ж. Делеза и Ф. Гваттари обосновы­вается идея противостояния всякому «центризму», а «центриро­ванная» культура Запада противопоставляется «децентрирован-ной» культуре Востока.

Дата добавления: 2014-01-06