Материнская

Материнская и отцовская любовь

Согласно эволюционному подходу материнская любовь имеет биологи­ческие, природные предпосылки, составляет естественную характеристику женщины и не нуждается в дальнейших объяснениях [Bowlby, 1988]. Роди­тельское поведение с точки зрения биологической перспективы является запрограммированным. Человеческий ребенок — самый беспомощный и менее подготовленный к жизни с момента рождения из всех видов живых существ. Возможность его выживания напрямую зависит от заботы роди­телей. Известно, что именно мать является первичным и основным близ­ким взрослым, предоставляющим ребенку уход и защиту на протяжении всей человеческой истории. Важную роль в «запуске» материнского поведения в отношении ухода и заботы о младенце играют гормоны, связанные с бере­менностью и лактацией, в частности окситоцин.

По своей природе безусловна, не связана с достоинствами и достижениями ребенка. Любовь матери слепа и не знает справедливости.

Мать изначально признает самоценность ребенка и строит отношения по тину альтруистической любви, готовности к самопо­жертвованию, самоотдаче. Материнская любовь дана ребенку изначально как дар, она является основой формирования у ребенка базового доверия к миру, открытости и готовности с ним взаимодействовать

Для женщины «социальные часы» про­бивают раньше и вопрос о самореализации в рождении и воспитании ребенка приобретает остроту и актуальность уже в период кризиса 27—30 лет. Если наказывает мать, это воспринимается как эмоци­ональное отвержение, проявление нелюбви и враждебности

Г. Г. Филиппова [1999] выделяет шесть этапов онтогенеза материнской сферы, определяющих становление материнской позиции женщины и ее психологическую готовность к реализации родительской функции.

Первый этап — взаимодействие с собственной матерью — начинается с внутриутроб­ного развития и продолжается всю жизнь, выступая в качественно новых формах на каждой стадии онтогенеза. Мать выступает для девочки значимой фигурой, кристаллизующей в себе образ материнства, посредником между ней, девочкой, и социокультурной практикой материн­ства. Опыт взаимодействия с матерью является основой формирования соб­ственной материнской идентичности женщины. Хорошо известны факты нарушения материнского поведения вплоть до отвержения и жестокости по отношению к ребенку в случае, когда собственный детский опыт отношений с матерью определялся переживанием отвержения, нелюбви, игнорирования.

Второй этап — игровой — обеспечивает ориентировку девочки в содер­жании материнской роли в условиях наглядного моделирования в сюжетно-ролевой игре. Игра «в семью» и «дочки-матери» открывает для ребенка возможности экспериментирования в области материнского поведения, формирования устойчивого образа-эталона материнской роли. Игра в «дочки-матери» издавна культивировалась в народной педагогике как школа подготовки девочки к материнству. Одной из первых игрушек, вру­чаемых девочке родителями, была кукла. Кукла передавалась от матери к дочери, ее хранили, специально изготовляли. Девочки шили ей одежду, иг­рали с ней, вывозили на праздники. По тому, как содержалась кукла, какие наряды имела, как играла с ней девочка, судили о том, хорошей ли матерью она станет.

Третий этап — нянченье (от 4—5 до 12 лет) как привлечение девочки к реальному уходу за младенцем и его воспитанию. Нянченье в современной семье более связано с рождением второго ребенка и включением старшего к процесс воспитания малыша. Сенси­тивным периодом для формирования установки на нянченье является воз­раст 6—10 лет. Именно тогда ребенок, ухаживающий за младенцем, получает возможность реализовать свою потребность в серьезной, взрослой, социально значимой деятельности, причем в привлекательной для него иг­ровой форме и без принятия всей полноты ответственности за благополу­чие и здоровье малыша. Возникает вопрос — почему подростковый возраст, но мнению автора, исключен из зоны сенситивности к нянченью? Ведь именно подросток приобретает необходимую техническую умелость и ком­петентность в уходе за младенцем, да и перспектива материнства для подро­стка, несомненно, значительно ближе, чем для младшего школьника. Дело в том, что без предварительного формирования опыта эмоционально-позитивного общения с младенцем переход к технической стороне ухода может вызвать у подростка неприятие и брезгливость, а необходимость отвлече­ния на заботу о младшем сиблинге, порождающая недостаток времени для общения со сверстниками, формирует установку в отношении младенца как помехи, препятствия на пути реализации собственных интересов, неприят­ной обузы. Именно такая установка нередко проявляется у молодых мам, казалось бы имеющих достаточный подростковый опыт ухода за младенцем в собственной прародительской семье.

Четвертый этап — дифференциация мотивационных основ материнской и половой сфер — приходится на период полового созревания. Главной за­дачей этого этапа становится интеграция ценностей половой жизни и мате­ринства на основе их первоначального разделения. Психологические про­блемы связи рождения ребенка и собственно сексуальных отношений, в частности внебрачной беременности и воспитания ребенка, предохранения и беременности и ее планирования, определяют развитие мотивационной и ценностно-смысловой сферы материнства.

Пятый этап — взаимодействие с собственным ребенком — включает не­сколько периодов, определяющих формирование материнской позиции в период беременности и ожидания ребенка и в период ухода за младенцем и его воспитания.

Наконец, шестой этап — это формирование привязанности и любви к ребенку как к личности (начиная с раннего возраста). На этом этапе происхо­дит развитие отношения матери к ребенку в направлении преодоления симбиотического типа отношений и дифференциации границ «Я» — «ребе­нок».

Дата добавления: 2014-01-07