Проблема взаимонепонимания

Неспособность объясниться с крестьянами была одной из причин трагедии

народников - опередившей время на полтора столетия ветви русской культуры. В

целом эта неспособность, ставшая источником многих наших трагедий, принимала

самые разные формы. Чехов в одном из рассказов описывает семью молодых

восторженных интеллигентов, решивших жить и работать в деревне, на благо

народа. Но крестьяне их стали сильно огорчать - то сад обчистят, то что-то

украдут со двора. И молодая жена, встретив как-то старика-крестьянина,

сказала ему в сердцах: "Мы вас раньше любили, а теперь будем презирать".

Старик в волнении прибежал к своей старухе: "Слышишь, молодая-то барыня

говорит: мы вас призирать будем! Оно бы не плохо на старости лет. Дай ей Бог

здоровья, такая добрая барыня".

Экзистенциализм – это гуманизм. Примечательны слова Камю, сказанные им в речи по поводу вручения ему Нобелевской премии. “Каждое поколение уверено, что именно оно призвано переделать мир. Мое, однако, уже знает, что ему этот мир не переделать. Но задача его, быть может, на самом деле еще величественнее. Она состоит в том, чтобы не дать миру погибнуть. Это поколение, получившее в наследство изуродованную историю – смесь разгромленных революций, обезумевшей техники, умерших богов и выдохшихся идеологий, историю, где нынешние заурядные правители, уже не умея убеждать, способны все разрушить, где разум опустился до прислуживания ненависти и угнетению, должно было возродить в себе самом и вокруг себя, основываясь лишь на собственном неверии, хоть малую часть того, что составляет достоинство жизни и смерти. … Истина загадочна, она вечно ускользает от постижения, ее необходимо завоевывать вновь и вновь. Свобода опасна, обладать ею так же трудно, как и упоительно. Мы должны стремиться к этим двум целям, пусть с трудом, но решительно продвигаться вперед и заранее зная, сколько падений и неудач поджидает нас на этом тернистом пути”.[17]

Русские философы о человеке, свободе и прогрессе. Одной из самых порочных идей современной им философии русские философы религиозно-идеалистического направления считали идею общественного прогресса. Эта идея имеет свои истоки в европейской философии 17-го века, когда возникает представление о том, что дельнейшее развитие человека, его счастье и благополучие, его нравственное и общественное совершенствование связано, прежде всего, с развитием разума на пути научного познания и постижения истины. Конец 19-го начало 20-го века с бурным развитием науки и техники обусловливают то, что доминирующей чертой миросозерцания того времени стала вера в науку и технику, в производство как первостепенное условие и гарант общественного прогресса. Личность, человек и его достоинство все более и более отступают на второй план. Прогресс уже рассматривается не как средство и условие совершенствования и благополучия человека, а как цель сам по себе и для себя, все себе подчиняющий и все обращающий в средство для себя. Человек уже только человеческий фактор прогресса. Прогресс как все пожирающий Молох требует новых и новых человеческих жертв. Русские философы данного направления никак не могли согласиться с тем, что “счастье произойдет от материализма” и наступит исторически. Вл. Соловьев по этому поводу писал: “Никакой прогресс демократических учреждений не даст ослу способности находить удовольствие в симфониях Бетховена и не заставит свинью, не знающую вкуса даже в апельсинах, наслаждаться сонетами Данте и Петрарки или поэмами Шелли”.[18] Человек, рассматриваемый как средство производства, как фактор прогресса, в духовном развитии, в нравственном достоинстве, в свободе не нуждается, ибо они для него в таком качестве даже вредны. Сама идея прогресса, понимаемого таким образом, порочна и безнравственна в своей основе, т.к. не только отдельные личности, но и все предшествующие поколения и эпохи сами по себе не имеют ценности, но лишь как средство для разрешения некоторой цели, находящейся далеко впереди. Страдание одних есть лишь мост к счастью других. Идея прогресса, утверждают они, только тогда имеет смысл и значение и только тогда может быть принята, когда личность и ее свобода, ее достоинство и ценность выступают не только конечной целью, а как цель и задача уже дня сегодняшнего. Отсюда становится понятным и то большое внимание русских философов к выявлению смысла истории и назначения человека, которые, по сути, стягиваются в одну проблему смысла и ценности жизни человека.

Действие трагедий Шекспира можно без натуги перенести в средневековую Японию или в современную Россию - мы увязываем его смыслы с контекстом любой цивилизации. Гоголь сегодня читается как пророк и заботливый учитель русского человека.

Идея боговоплощения. Человек в рассуждениях Соловьева, есть связующее звено между божественным и природным миром, т.к. он причастен и к тому, и к другому, объединяя в себе безусловное и условное. Мир получает или имеет смысл лишь постольку, поскольку в нем осуществляется или воплощается божественное начало. Но сам по себе мир прийти к Богу не может, следовательно, человек выступает как посредник, ибо он есть образ божий и только он может подготовить боговоплощение в мире. Это боговоплощение возможно лишь как “вочеловеченье” Бога, т.е. соединение Бога с человеком и тем самым со всякой тварью. Соединение земного с божественным начинает выступать как конечная цель всего мирового процесса. Таким образом, с точки зрения метафизики всеединства, боговоплощение входит в план мироздания, а вера в Бога и в человечество объединяется в истине Богочеловечества.

Вторая идея, идея соборности уходит, на первый взгляд, своими корнями в изыскания славянофилов, рассматривавших духовную жизнь, ее единство в церкви, где само понятие “церковь” просто отождествляется с фактом духовной жизни. Таким образом, все члены церкви духовно и органично соединены друг с другом. Церковь в этом смысле есть некоторая единая, всеобщая духовная реальность, а не учреждение и социальный институт, хотя издревле существовало представление о том, что церковь – это “мистическое тело Христа”, а верующие есть единые члены этого тела. На первом месте здесь оказывается не личность и ее духовная свобода, но целое, церковь, которой только и принадлежит вся полнота духовной свободы и благодаря которой и в рамках которой только и может существовать духовная свобода личности.

Идейную преемственность метафизики всеединства поддержали русские космисты (В.И.Вернадский, Чижевский и др.).

Дата добавления: 2014-01-06