Взаимосвязь науки и религии

Отличие науки от других отраслей культуры

Научный подход к природе – не единственный способ ее постижения, подобно тому, как изучение обитателей моря, химического состава морской воды, направления и скорости морских течений – не единственный способ познания и восприятия моря. Комплексное и наиболее полное познание мира возможно лишь на синтезе различных отраслей культуры.

Наука отличается от МИФОЛОГИИ тем, что стремится не к объяснению мира в целом, а к формулированию законов развития природы, допускающих эмпирическую проверку.

Наука отличается от МИСТИКИ тем, что стремится не к слиянию с объектом исследования, а к его теоретическому пониманию и воспроизведению.

Наука отличается от РЕЛИГИИ тем, что разум и опора на чувственную реальность имеют в ней большее значение, чем вера. Однако наука полностью не лишена веры. Наш крупный ученый академик Л.С. Берг пишет: «Основной постулат, с которым естествоиспытатель подходит к пониманию природы, – это тот, что в природе вообще есть смысл, что ее возможно осмыслить и понять, что между законами мышления, с одной стороны, и строем природы, с другой, есть некая предустановленная гармония. Без этого молчаливого допущения невозможно никакое естествознание». Иными словами, основанием науки является вера ученого в разумное устройство мира. Эту мысль очень четко выразил А. Эйнштейн: «Моя религия – это глубоко прочувствованная уверенность в существовании Высшего Интеллекта, который открывается нам в доступном познанию мире».

Наука отличается от ФИЛОСОФИИ тем, что ее выводы допускают эмпирическую проверку и отвечают не на вопрос «почему?», а на вопрос «как?», «каким образом?». Кроме этого ученый, в отличие от философа, не стремится к объяснению бытия в целом.

Наука отличается от ИСКУССТВА своей рациональностью, не останавливающейся на уровне образов, а доведенной до уровня теорий.

Наука отличается от ИДЕОЛОГИИ тем, что ее истины общезначимы и не зависят от интересов определенных слоев общества.

Наука отличается от ТЕХНИКИ тем, что нацелена не на использование полученных знаний о мире для его преобразования, а на познание мира.

Наука отличается от ОБЫДЕННОГО СОЗНАНИЯ тем, что представляет собой теоретическое освоение действительности.

Четкой грани между наукой и другими отраслями культуры нет. Например, такая черта науки как системность (иерархичность) присуща и религии, а понятие «красота» широко используется не только в искусстве, но и в науке.

Остановимся более подробно на взаимоотношениях науки и религии, тем более, что существуют различные точки зрения по данной проблеме. В атеистической литературе пропагандировалось мнение, что научное знание и религиозная вера несовместимы, и каждое новое знание уменьшает область веры, вплоть до утверждений, что поскольку космонавты не увидели Бога в открытом космосе, то, стало быть, его нет вовсе. Кстати, когда к архиепископу Луке (Войно-Ясенецкому), известному православному проповеднику, ныне причисленному к лику святых, и выдающемуся ученому-хирургу, с подобной формулировкой обратился один атеист, тот ответил, что когда ему во время операций приходилось вскрывать своим пациентам черепные коробки, то там он также не обнаруживал никаких признаков разума или интеллекта.

Разве современная наука не доказала, что нет Бога, нет духовного мира, нет души, нет вечной жизни, нет рая и ада? Оказыва­ется, не только не доказала, но и в принципе не может этим заниматься. И вот почему. Во-первых, наука и религия просто несопоставимы, как метр и грамм. Каждая из них по-своему отражает бытие и человека. Эти сферы могут со­прикасаться, пересекаться, но не опровергать одна другую. И «беда, коль пироги начнет печь сапожник, а сапоги та­чать пирожник». Во-вторых, наука никогда не сможет сказать: «Бога, рая, ада нет» поскольку сама наука незавершенна, а, следовательно, окружающий нас мир никогда не будет полностью постижим с помощью науки, и в нем всегда останется место и для непостижимого Бога, и неувиденных рая или ада.

Религия по сравнению с наукой является более древней отраслью человеческой культуры. Зарождение науки, по мнению ученых, произошло в III–II тысячелетии до н.э., т.е. максимум 5 тыс. лет тому назад. Зачатки же религиозных верований появляются уже у неандертальцев (около 100 – 140 тыс. лет назад). Доказательством существования у неандертальцев религиозности, по мнению многих ученых (например, В. Шмидт, К. Блейкер, В.Ф. Зыбковец) можно считать обнаруженные у них погребения, сопровождающиеся, видимо, определенными обрядами.

В истории культуры известны случаи довольно жесткой, порой жестокой борьбы, между наукой и религией за духовное лидерство. Особенно острой была конфронтация в те времена, когда религиозным догматам были подчинены все сферы жизни или когда наука обретала свою независимость (скажем, во времена создания гелиоцентричес­кой модели строения мира Коперником). С момента зарождения науки и до начала новой эры научная и религиозная мысль не противопоставлялись друг другу. Более того, первыми людьми, начавшими профессионально заниматься научной деятельностью, были жрецы. Охлаждение отношений между наукой и религией произошли в период становления христианства. Апогея своего низложения наука достигла в период Средневековья. Почему же молодая религия – христианство – стала уничижать научную мысль?

Дело в том, что в первые столетия своего существования христианство находилось под жесточайшим прессом со стороны политического строя и идеологии античного мира. Становление зарождающейся религии сопровождалось невиданными жертвами ее первых сторонников. Духовная и политическая победа христианства ознаменовалась обратным процессом. Теперь уже религиозный догмат подавлял все проявления античной культуры, как языческой – чуждой христианскому мировоззрению. Религиозными фанатиками в то время уничтожались не только произведения искусства античного мира, но и рукописи античных ученых и философов.

В средние века политическая и с нею духовная власть принадлежала религии, и это накладывало отпеча­ток на развитие науки. Вот что писал русский историк и философ Н.И. Кареев о взаимоотношении науки и религии в то время: «На че­ловеческую мысль была наложена церковью самая строгая опека: занятие наукой и ее преподавание поручалось только церковникам, за которыми, однако, власти бдительно следили... Церковь считала себя вправе силою приводить человека к истине и предавать его светской власти для казни «без пролития крови», если он упорство­вал... Крайний аскетический взгляд на знание приводил даже к отрицанию какой бы то ни было науки как суетного знания, ведущего к гибели». Наука в основном должна была служить иллюстрацией и доказательством теологических истин.

В эпоху Возрождения господство религиозного мышления и церкви было подорвано как изнутри, так и снаружи. Значительная часть просвещенного мира разуверилась в философских и религиозных усилиях по созданию общезначимых знаний и веры, приносящих людям счастье. Однако потребность у людей жить счастливо и в достатке осталась. Возможность реализации этой мечты цивилизованное человечество стало связывать теперь с наукой. В это время стало ясно, что наука – не есть теология, а понятие гораздо более широкое. Борьба между наукой и религией вступила в решающую стадию. Произошел великий поворот в развитии культуры – наука поднялась на ее высшую ступень. В человеке увидели венец, светоч природы*, полагая, что уже в силу этого он достоин самого тщательного изучения, внимания и заботы.

В своем современном виде наука сформировалась в XVI – XVII в. и тогда же ей удалось одержать победу над другими отраслями культуры и, прежде всего, над господствовавшей долгое время религией. С тех пор значение науки неуклонно возрастало вплоть до XXI века, и вера в науку поддерживалась ее огромными достижениями. Своей победой она обязана, прежде всего, естествознанию, которое лежит в фундаменте научного знания.

Возвышение науки происходило одновременно с дистанцированием ее от религии. «Знание – сила», – провозгласил английский философ Ф.Бэкон на рубеже XVI – XVII веков, видя величие и бессмертие человека в научных достижениях. Однако уже его младший современник Т. Гоббс уточнил: «Знание – не сила, а лишь путь к силе». В эпоху французских просветителей (Гете, Гумбольдт) формируется высшая форма отрицания религии – атеизм. В XVIII в. французскими просветителями была остро поставлена проблема соотношения между религиозной верой и знанием. Активно выступив против христианства, они безоговорочно отдали первенство человеческому разуму. Их влияние на общественное мнение оказалось столь велико, что религия, в первую очередь христианство, стала рассматриваться как основное препятствие на пути к благоденствию человечества. В конце XVIII в. на волне растущего уничижительного отношения общественного мнения к религии, во Франции, а затем и в других странах получает развитие, так называемая, мифологическая школа, основателями которой являются деятели Великой Французской революции К.Ф. Вольней и Ш. Дюпюи. Мифологическая школа не только отвергла историческое существование Христа и других библейских лиц, но представила христианство не более как вариацией на темы различных мифов и религий древних народов.

Однако отсечение от науки гуманистических основ, усечение сферы ее познания через идеологические и политические штампы противоречат духу научного поиска, ограничивают ее возможности. Так, клеймо «противоречит материализму» надолго задержало развитие отечественной генетики и кибернетики. Современное естествознание имеет больше точек соприкосновения с религией, чем в XVIII в. В целях дополнения при познании природы в настоящее время обычным явлением стало взаимообращение науки к религии и наоборот.

Водораздел между наукой и религией проходит в соответствии с соотношением в этих отраслях культуры разума и веры. В науке преобладает разум, но и в ней имеет место вера, без которой познание невозможно – вера в чувственную реальность, которая дается человеку в ощущениях, вера в познавательные возможности разума и в способность научного знания отражать действительность. Без такой веры ученому трудно было бы приступить к научному исследованию. Наука не исключительно рациональна*, в ней имеет место и интуиция, особенно на стадии формулирования гипотез. С другой стороны, и научный рационализм часто привлекается для обоснования веры, особенно в теологических исследованиях. Так, религиозная наука апологетика, раскрывающая и обосновывающая принципы христианской веры, строит свои выводы не только на религиозных догмах, но и опирается на философскую мысль, достижения естественных и гуманитарных наук. Наглядным примером взаимодополнения религии и науки могут служить многочисленные попытки установления подлинности величайшей святыни христианства – Туринской плащаницы.

Туринская плащаница – это отрез старинного полотна, чуть более четырех метров в длину и метра в ширину, на котором проступают во весь рост две фигуры обнаженного мужского тела, расположенные симметрично друг к другу, голова к голове. На одной стороне плащаницы – образ мужского тела со сложенными впереди руками и чуть согнутыми ногами, на другой половине – его изображение со спины. Изображение не яркое, но детальное, золотисто-желтого цвета; можно различить черты лица, бороду, волосы, губы, пальцы. Ткань плащаницы обильно пропитана кровью. Следы кровоподтеков видны на голове от шипов тернового венца, на запястьях и ступнях, пробитых гвоздями, на спине, груди и ногах, оставленных после бичевания, большое пятно оставлено кровью при вытекании из раны на левом боку. В настоящее время плащаница намотанная на валик, обшитый бархатом, и обернутая куском красного шелка, хранится в раке над алтарем собора Иоанна Крестителя г. Турина (Италия).

С момента появления плащаницы в Европе люди, знавшие о ней разделились на две группы. Первые – верят в то, что ткань, хранящаяся в Туринском соборе ни что иное, как погребальная плащаница распятого** Христа, другие – не считают ее таковой. И те, и другие основывают свои выводы на результатах научных исследований.

О подлинности Туринской плащаницы говорят следующие факты:

1) специальные методы показали, что отпечатки на ткани безукоризненно точно передают особенности анатомии человеческого тела. Подобное не удается достичь даже в лучших изображениях, сделанных рукою художника;

2) черты лица и следы ран полностью соответствуют с описанием внешности Христа и его предсмертных истязаний;

3) льняная ткань плащаницы очень дорогая по тем временам, т.е. тело распятого могли выкупить и погрести только обеспеченные люди (по библейскому преданию тело Христа выкупил богатый иудей). По способу ткачества археологи установили, что плащаница была соткана вручную на Ближнем Востоке. В льняной ткани были обнаружены волокна хлопка Gossypium herbaceum, который произрастает именно в областях Сирии;

4) довольно четкие отпечатки тела на ткани могли возникнуть только при тесном их контакте друг с другом. Это соответствует погребальным традициям древнего Израиля. После смерти глаза и рот почившего за­крывали, руки и ноги укладывали в правильную позицию, а затем тело помещали в особый, большого размера погребальный покров – тахрихим, льняную небеленую ткань, и клали на ровную поверх­ность. Когда собирались погребать усопшего, тело вынимали из са­вана, омывали водой и смазывали или осыпали ароматами. Затем те­ло одевали в обычные одежды. Полный ритуал обычно длился продолжительное время. Оканчивали подготовку к погребению тем, что каждый член тела обвязывали узкими пеленами со смолистыми благовонными веществами, по обычаю, вероятно, перенятому из Египта, а затем заворачивали умершего в погребальный покров и завязывали его шнурками;

5) швейцарский ботаник и криминалист Макс Фрай обнаружил на плащанице пыльцу 49 видов растений. Из них 13 видов произрастают только в районе пустыни Негев и в области Мертвого моря, 20 видов кроме того – в степных районах юго-западной Турции и северной Сирии, а также в районе Стамбула, 16 видов относятся к растениям, произрастающим в различных местах, в том числе Европе. Таким образом, доктор Фрай научно установил, что Туринская плащаница находилась в прямом контакте с окружающей средой в древней Палестине, на территории древней Эдессы (ныне город Урфа в Турции), в Константинополе (ныне – Стамбул) и в Европе. Этот вывод точно соответствует как имеющимся в распоряжении истори­ческим фактам, так и древним преданиям о перемещениях Туринской плащаницы;

6) с помощью спектроскопических и других исследований ученым удалось, установить, что пятна на плащанице не что иное, как кровь. В последствии даже была выяснена группа крови – IV, а тесты ДНК определили пол (мужской) и генетический код ДНК.

Скепсис оппонентов был подкреплен результатами радиоуглеродного метода. Датирование возраста плащаницы с помощью радиоуглеродного анализа, проведенное в лабораториях оксфордского университета, университета в штате Аризона и швейцарского института технологии, дало с вероятностью 95% радиоуглеродный возраст 1260 – 1390 г.н.э., а не 30-е годы от рождества Христова.

Последнее открытие повергло в шок людей, считающих Туринскую плащаницу погребальным саваном Христа. Однако изучение истории плащаницы показало, что эта ткань неоднократно обгорала. Один из пожаров приходится на 1352 год. Во время пожаров происходила карбоксилация целлюлозы ткани горячим дымом. То есть ткань пропиталась молодыми изотопами радиоактивного углерода-14. Это обстоятельство сделало ее не пригодной для датирования радиоуглеродным методом. Как видим, в изучении подлинности плащаницы – предмета поклонения христиан всего мира – активное участие принимали ученые. И таких примеров можно привести много.

Итак, области разума и веры не разделены абсолютной преградой. Наука может сосуществовать с религией, поскольку внимание этих отраслей культуры устремлено на разные вещи: в науке – на эмпирическую реальность, в религии – преимущественно на внечувственное. Научная картина мира, ограничиваясь сферой опыта, не имеет прямого отношения к религиозным откровениям, и ученый может быть как атеистом, так и верующим. Примеров того, что выдающиеся ученые-естествоиспытатели являлись убежденными христианами великое множество: И. Кеплер (обосновавший гелиоцентрическую систему), Б. Паскаль – физик, математик, религиозный мыслитель, основоположник классической гидростатики, И. Ньютон – физик, математик, астроном, М. Ломоносов – ученый-энциклопедист, Л. Гальвани – физиолог, один из основоположников учений об электрическом токе, А. Ампер – основоположник электродинамики, А. Вольт также один из основоположников учения об электричестве, Ж. Дюма – основоположник органической химии, С. Ковалевская – математик, Л. Пастер – основатель современной микробиологии и иммунологии, А. Попов – изобретатель радио, Д. Менделеев – создатель периодической системы химических элементов, И.Павлов – отец физиологии, Б. Филатов – офтальмолог, Э. Шредингер, Л. Бройль, Ч. Таунс – создатели квантовой механики. И, напротив, многие церковнослужители были одновременно великими учеными: польский киник Коперник, итальянский монах Дж. Бруно, св. митрополит Московский Иннокентий (Вениаминов), аббат Мендель, священник Павел Флоренский, ученый-хирург, св. архиепископ Лука Войно-Ясенецкий, аббат Леметр и др. Объяснение совместимости научных и религиозных идей хорошо выразил М. Ломоносов: «Создатель дал роду человеческому две книги. Первая видимый мир… Вторая книга – священное писание… Обе общо удостоверяют нас не токмо в бытии Божьем, но и в несказанных нам Его благодеяниях. Грех всевать между ними плевелы и раздоры».

В прежние годы считалось, что по мере развития науки места религиозным воззрениям в духовной сфере людей будет становиться все меньше и меньше, и со временем число верующих людей должно неминуемо сократиться. Однако социологические исследования, проведенные в 1916 и 1996 гг. среди 1000 случайно выбранных американских ученых, свидетельствуют о другом: за 80-летний период оно существенно не изменилось и составляет около 40%. Более того, переход современного естествознания к рассмотрению проблем, традиционно соотносящихся с теологией (напр., происхождение Вселенной), способствует осознанному приходу к вере большого количества ученых.

Таким образом, противостояние естественнонаучного и религиозного познания мира во многом носит надуманный характер, и связан, прежде всего, с идеологической составляющей. Теперь, когда естественные науки убедительно доказали тонкую согласованность и структурированность мира, его разумную организацию, и когда все большее и больше количество ученых приходит к выводу о справедливости антропного принципа устройства мира (предопределенность появления человека), грань между научным и религиозным познанием мира становится все более условной. Выдающийся отечественный ученый В.И. Вернадский, хотя и не относил себя к какой-то конкретной религии, был убежден, что познание мира может происходить не только через науку, но также через философию, искусство и религию.

Итак, наука и религия не могут быть конкурентами и противниками прежде всего потому, что сферы их деятельности находятся в разных плоскостях познания. Эту мысль неоднократно высказывал в ряде своих статей и стихотворений М. Ломоносов. «Не здраво, - писал он, - рассуждает математик, если он хочет Божественную волю вымерять циркулем, таков же и богословия учитель, если он думает, что по Псалтыри научиться можно астрономии или химии».

Дата добавления: 2014-01-07