Государственного управления (по Р. Т. Мухаеву)

Сущность, структура и особенности политического управления. Директивная и коммуникативная модели политического управления.

В современной российской политико-управленческой мысли нет единой точки зрения относительно сущности и структуры политического управления. Однако можно выделить ряд позиций, разделяемых группами исследователей. Основой для демаркации (разделения) этих позиций служат, прежде всего, различные представления о соотношении политического и государственного управления: от полного отождествления этих понятий, рассмотрения политического управления как составной части государственного до включения государственного управления в структуру управления политического как одного из элементов последнего.

Мнения

Так, согласно Г.И. Козыреву, политическое управление является одним из видов государственного управления наряду с административным, экономическим, социальным управлением и представляет собой одну из форм взаимодействия субъектов политики по поводу разработки, принятия и реализации политических решений [3].

Схожей позиции придерживается доктор политических наук, автор ряда известных учебных пособий Рашид Тазитдинович Мухаев. Политическое управление он рассматривает в качестве составной части государственного управления (наряду с государственным администрированием).

С его точки зрения, на уровне политического управления регулирование социальных отношений осуществляется в 2-х главных направлениях:

1) формулирование политического курса – правительственные действия, направленные на выработку целей и задач, отражающих требования общества;

2) выработка государственной политики – принятие властных решений по реализации политического курса в конкретных сферах жизни общества, с определением эффективного сочетания целей и средств, выбора оптимального варианта деятельности.

На уровне же государственного администрирования управляющее воздействие выражается в организации процесса претворения в практику властных решений в деятельности госслужащих [6].

Схематично соотношение политического и государственного управления в таком случае можно представить следующим образом (см. схему 1).

Схема 1. Соотношение политического и

Однако, подходы, отождествляющие политическое управление с государственным управлением или с его значимой составной частью, представляются недостаточно конструктивными и современными.

Во-первых, процессы демократизации политической системы и активизации гражданского общества во всем мире, и в России в частности, свидетельствуют о том, что государство все больше утрачивает монополию на разработку и принятие политических решений. В формировании политической «повестки дня» все более значимую роль играют оппозиционные политические партии, группы давления (лобби), активисты и институты гражданского общества. Таким образом, состав акторов и институтов политико-управленческой активности не исчерпывается государством (хотя его центральная роль в политической системе и политическом процессе сохраняется).

Во-вторых, в современной политической науке все больше обретает «права гражданства» понятие «политический менеджмент», не являющееся прямым англоязычным аналогом понятия «политическое управление», а отражающее новые, широко применяемые управленческие практики и технологии, не опирающиеся на традиционные ресурсы государственной власти (нормативный, легальное насилие). Эти практики и технологии активно включаются в арсенал политического управления, и сегодня «политический менеджмент» может рассматриваться как специфическое самостоятельное направление в политическом управлении, осуществляемом как государственными, так и негосударственными политическими институтами.

Поэтому, более основательной и соответствующей современной практике видится трехкомпонентная структурная модель политического управления, предложенная В.Д. Зиминой и Н.А. Борисовым.

В структуру политического управления они предлагают включать три взаимодополняющих элемента:

1. Управленческие отношения, возникающие между государственными должностными лицами и органами, выступающими в роли субъекта управления, с одной стороны, и населением или его отдельными группами, с другой (государственное управление).

2. Управленческие отношения, складывающиеся внутри государственных и политических организаций с целью упорядочивания их деятельности, повышения эффективности работы.

3. Управленческие отношения, в которых субъект не может опереться на право легитимного насилия и на свои статусные ресурсы для достижения политических целей (политический менеджмент).

Схематично структура политического управления в этом случае может быть представлена в следующем виде (см. схему 2).

Схема 2. Структура политического управления

(по Зиминой В.Д., Борисову Н.А.).

Политический менеджмент, будучи элементом системы политического управления, в свою очередь характеризуется структурной сложностью, неоднородностью и включает в себя:

· политический имиджмейкинг – формирование привлекательного образа государственного деятеля, политика;

· электоральный менеджмент – организацию и проведение избирательных кампаний в интересах субъекта;

· политический брендинг – внесение в массовое сознание узнаваемых символов, образов, объединяющих либо разъединяющих людей;

· политический PR – формирование узнаваемого положительного образа государственной или негосударственной политической организации;

· регулирование политических конфликтов;

· лоббистскую деятельность;

· организацию политических союзов и соглашений [7].

Ученые и эксперты выделяют ряд подходов к пониманию сущности
политического управления:

1. Директивный (кратологический) – политическое управление рассматривается как властное веление, исходящее преимущественно от государства и его органов.

2. Структурно-функциональный – политическое управление анализируется как необходимая часть социальной системы, ее важнейшая функция.

3. Коммуникативный – политическое управление рассматривается как особый вид социальной коммуникации.

Наиболее важными, в том числе с точки зрения исторической практики, при этом диаметрально противоположными, оказываются директивная и коммуникативная модели политического управления.

Исторически и в некотором отношении логически первым вариантом осмысления сущности политического управления был директивный подход. Политическая деятельность рассмат­ривалась как преимущественно одностороннее воздействие властвующих на подвластных, общество представлялось как пас­сивный объект, а его собственное, самостоятельное учас­тие в политике допускалось только в качестве ответной реакции.

В рамках древнекитайской философской и государственноведческой мысли различные версии директивного подхода развивали Конфуций (патерналистская, ориентированная на благоденственную и воспитательную миссию правителя и высшей элиты по отношению к народу) и легисты, в частности Шан Ян (деспотическая, ориентированная на безусловный характер воли правителя, воплощенной в законах-инструкциях – «фа»). В обоих случаях, воля правителя (правящего слоя) носит односторонний характер, не предполагает усилий по агрегации интересов подданных, обратной связи.

В период Возрождения и в Новое время видными пред­ставителями директивного подхода являлись Н. Макиавелли и Т. Гоббс, учения которых интерпретировали политическую жизнь как активный процесс использования государственной власти. Никколо Макиавелли в сочинении «Госу­дарь» показал, что не только осуществление, но и завоевание власти представляет собой технологическую проблему. Поставив в центр политического исследования проблему государственной власти, интересов государя в системе политического управления, Макиавелли предложил комплекс силовых и манипулятивных методик укрепления власти правителя.

По Томасу Гоббсу технология властвования как дозирован­ного устрашения должна обеспечивать и стабиль­ность общества, порядок в нем, и его развитие. В основе директивного взгляда на политическое управление, свойственного Новому времени, лежит механическое по своей сути представление о человеке и обществе, тоталь­ный классический рационализм в понимании человеческого и социального. Общество, представленное как механический агрегат индивидов, уподобляемое то машине, то фабрике, мыслится целиком управляемым и допускающим любые, в том числе кажущиеся фантастическими, преобразования. В макросоциальном плане механицизм и технократическое мышление неизбежно приводят к социальному и политическому конструктивизму, па­губные последствия которого обнаружились в политической практике XX в. (тоталитаризм, манипулятивные политические технологии).

Для крупнейшего немецкого политолога и социолога Макса Вебера человеческая деятельность в современном обществе – целерациональное социальное действие, ориентированное на определенные ожидания. Политическое управление в таком случае означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, т. е. осознанное стремление к влиянию на других. Вебер убежден, что рационализация социального действия – это тенденция самого исторического процесса.

Самым чистым типом легального господства Вебер считает бюрократию. Этот тип господства наиболее соответствует, но Веберу, формально-рациональной структуре экономики. Бюрократичес­кое управление означает господство соответствующего знания, и в этом состоит его специфически-рациональный характер.

В XX в. в русле директивной трактовки политического уп­равления возникли не только разнообразные политологические концепции (психоаналитические, неофрейдистские, концепции Л. Дюга, Б. Рассела, Г. Моргентау), но и обоснования широкого спектра политических технологий, как механизма завоевания, удержания и осуществления власти [2].

Если директивный подход делает исходным понятием своего анализа власть, то структурно-функциональное, системное видение политического уп­равления полагает таковым социальное целое как особого рода организацию, социальный порядок, социальный организм, по от­ношению к которым управление может быть рассмотрено как функция, как особый структурный элемент (Платон, Г.В.Ф. Гегель, Т. Парсонс и др.). Однако, как и при директивном подходе, политическое управление здесь остается монологом, а не диалогом равных сто­рон; управляющие находятся выше управля­емых. Правда эта модель предполагает, что существует обратная связь от управляемых к управляющим, однако она вторична и не иг­рает заметной роли в жизни социальной системы.

Начало формирования коммуникативной традиции политического управления связано с идеями Аристотеля, характеризовавшего поли­тическое управление как особого рода общение между людь­ми [2, с. 49].

Для коммуникативного подхода характерны следующие черты:

· социоцентризм – логика анализа от социального к политическому, взгляд на политическое управление, прежде всего, как на коммуникацию, обеспечивающую самосохранение социума;

· наце­ленность политики на сохранение цивилизационных основ социальности;

· в изучении активности субъекта акцент переносится на исследование горизонтальной политической коммуникации, которая и противопоставляется иерархии власти, и дополняет её;

· политическое общение интерпретируется как много­мерный диалог, в котором ценна способность к пониманию и совместному действию.

Данный подход представляется наиболее актуальным в ситуации, когда не только в развитых по­литических системах, но и в системах переходного, транзитного типа, включая и российскую политическую систему, наряду с государством выделяется целый спектр различных политических институтов, организаций, движений, а на арену политической борьбы рядом с государственными деяте­лями выходят публичные политики, представители гражданского общества.

В то же время директивная модель политического управления наложила печать не только на тенденции политической практики (элитократия, закрытый политический процесс), но и на формы научного мышления. Это подтверждает нижеприведенный отрывок из статьи в современном российском словаре по политическим наукам.

Мнение

«Управление политическое – основная форма регулирования общественных отношений в классовом обществе, которая осуществляется публичным обра­зом через власть государства. От всех остальных форм управления поли­тическое отличается абсолютным характером в пределах политической ор­ганизации.

Политическое управление осуществляется за счет ряда мероприя­тий, которые подкрепляются насилием, которое может носить как актуаль­ный, так и потенциальный характер. Это управление в общем имеет следу­ющую структуру: принимается политическое решение, организуется его вы­полнение и контроль за выполнением; в случае неподчинения решению от­ветственные лица или структуры подвергаются наказанию, вплоть до смертной казни. Политическое решение может иметь форму либо приказа, либо закона, обязательного для тех или иных институтов» [4].

Сравнительная характеристика двух ведущих моделей политического управления представлена в таблице 2.

Таблица 2. Директивная и коммуникативная

Дата добавления: 2014-01-07