Лекция 2. Массовая информация

Массовая информация является частью социальной информации. Она имеет довольно много определений. Е.П. Прохоров, суммировав их, предлагает следующую трактовку:

– направленность на массы (общество, народ, класс, слой, регион, профессию и т.д.) при отсутствии непосредственного контакта независимо от величины и пространственной рассредоточенности аудитории;

– соответствие нуждам этой массы в информации, ориентирующей в социально значимых явлениях и проблемах, затрагивающей широкий круг экономических, социальных, духовных интересов массы, и обеспечение ее сведениями, которыми она может оперировать как своими в разных сферах жизни;

– стремление к созданию единой позиции массы по касающимся ее вопросам, интеграции ее в социальную общность и выработке единой активной позиции по этому кругу вопросов с приближением к общечеловеческим нормам;

– доступность информации для массы (бесплатное поступление информации или за небольшую плату, удобный режим потребления – дома, в дороге, на работе, рядом с местом постоянного пребывания и пр.), простота формы, способствующая легкому усвоению;

– возможность одновременного получения массовой аудиторией (при непрерывности, стабильности поступления, периодичности выпуска) информации; регулярность появления рубрик, циклов, постоянных блоков материалов;

– открытая возможность для всех желающих участия в работе средств массовой информации в разных ее формах (письма, сотрудничество, работа на общественных началах и т.д.).

Социологи предлагают иное толкование: массовая информация – это такой вид социальной информации, которым на любой из стадий его существования (производство, распространение, потребление) оперирует масса.

Массовая информация тесно связана с понятием «Массовые информационные процессы (МИП)». Это процессы, которые происходят в обществе и охватывают большие народные массы, участвующие в производстве и потреблении социальной информации, оперирующие ею в ходе своей жизнедеятельности. Они широко отражают деятельность различных социальных слоев и групп общества, а также аккумулируют и синтезируют в себе разноплановые информационные потоки внутри этих групп и между ними. Благодаря своей универсальности МИП активно используются различными общественными силами, однако их внутренние закономерности остаются еще до конца не познанными.

Чтобы достаточно глубоко изучить их, необходимо проследить функционирование этих процессов на протяжении длительного исторического периода. Это позволит понять, как возникали, изменялись их отдельные элементы, каким образом формировалась система массовой коммуникации в целом. Исторический принцип дает возможность взглянуть и в перспективу, увидеть возможные пути развития массовых информационных процессов. МИП следует рассматривать, на наш взгляд, в контексте общей культуры той или иной социально-экономической формации, частью которой они являются, в контексте общественного управления, которое не может осуществляться вне информационных процессов.

Слова «масса, массы, массовость» имеют чрезвычайно широкое распространение и разнообразное толкование. Ими оперируют, когда хотят показать многочисленность участников каких-либо событий, явлений. Они нередко служат синонимами таких понятий, как «народ», «население». Определение «массовая» указывает на то, что «информация обращена к массе, т.е. ко всем, или к большинству, или к большей части (народа, социального слоя или группы, жителей региона, работников отрасли, любителей определенных занятий и т.д.), оказывается доступной для нее, актуальной, интересной, отличается от специальной информации (научной, технической, профессиональной) прежде всего своей общесоциальной направленностью. Другими словами, массовая информация обращена к массовому сознанию».

В литературе о СМИ не всегда делаются разграничения и между словами «масса» и «массы», нередко их используют как синонимы. Эта традиция идет еще от начала ХХ века, когда русская социал-демократия возлагала большие надежды на «пролетарскую массу», «революционные массы»; в годы советской власти активно использовались выражения «народные массы», «трудящиеся массы», под которыми обычно понималось работоспособное население страны. Но не только в России был в ходу этот термин. Широкие политические движения масс вообще характерны для ХХ века, как и массовизация других сторон жизни (массовое производство, массовые коммуникации и т.д.).

Свое мнение на этот счет высказал известный исследователь массовой информации, профессор В. Грушин. Само понятие «масса», писал он, весьма сложное и для конкретной социологии в общем-то новое (широкое использование его начинается, по-видимому, лишь в 50–60-х гг. ХХ в.). Употребляемое в связи с анализом массовой информации понятие «масса» принципиально отличается по своему содержанию от традиционного понимания массы как «народа», «трудящихся», равно как и от тех значений данного термина, которые он принимает в сочетаниях «массы-элита», «массы-лидеры», «массы-партия» и т.п. Речь идет не о масс ах, а о масс е, антонимами этого термина выступают термины «группа» и «индивид». Масса, играющая роль субъекта информационной деятельности, – это, прежде всего, множество индивидов, которое имеет статистический характер, но не представляет собой какого-либо самостоятельного, целостного образования, отличного от составляющих его элементов. Вхождение индивидов в состав множества в данном случае носит неупорядоченный, «неорганизованный» характер. Множество всегда ситуативно, отличается заведомо неопределенным количественным и качественным составом, размытыми (открытыми) границами, меняющимися от случая к случаю, от одной конкретной ситуации к другой. Подобное множество образуется и существует исключительно на базе (и в границах) данной, конкретной (в нашем случае информационной) деятельности, невозможно вне ее. Масса в роли субъекта деятельности носит откровенно внегрупповой характер, «разрушает» границы между всеми обнаруживаемыми в структуре общества группами, и не только формальными и специализированными, но и более широкими, совпадающими с различными классами и слоями населения.

Нужно заметить, что рынок массовой информации сегодня активно сегментируется и многие СМИ, особенно печатные, рассчитываются издателями не на всеобщую аудиторию, а на конкретную читательскую группу, имеющую четкие информационные потребности. Фактически из средств массовой информации эти СМИ превращаются в групповые, хотя и числятся массовыми. В целом сегодня слова «масса» и «массы» зачастую употребляются как синонимы и нередко с групповыми характеристиками (студенческая масса, например). Не ясно и то, сколько индивидов содержит понятие «масса»: сто, тысячу, десятки тысяч и т.д.? Нынешние СМИ могут одновременно привлекать к себе сотни миллионов людей (например, трансляция по телевидению Олимпийских игр, чемпионата мира по футболу и др.). В прошлые же века массовая информация в виде первых печатных листков и газет охватывала весьма скромное количество людей (если учесть, что и население тогда было в количественном отношении иным, и грамотность была не поголовная, и скорость доставки газет невысокая). Более широкий охват народа имели в то время устные коммуникации, быстро разносившие важные вести и слухи.

Слово «массовый» тоже многозначно. В словосочетании «массовая культура» оно приобрело негативный оттенок, выражая невысокий уровень качества продукции. Такой же оттенок носит «массовая пресса» при сравнении ее с «качественными изданиями», предназначенными для деловой и интеллектуальной элиты. Автор «Словаря театра» П. Пави также указывает на двусмысленность такого близкого массовой информации понятия, как «массовое искусство»: то ли это искусство, которое делается массами, наподобие кустарных промыслов, являющихся народным творчеством, то ли это искусство, созданное для масс меньшинством или современной технологией (радио, телевидение и т.д.)? То же самое можно сказать и о массовой информации: это информация для масс или творчество самих масс?

Авторы книги «Основные понятия теории журналистики (новые подходы к проблеме)» подчеркивают, что определяющей характеристикой для массовой информации должна быть потребность масс в ней. А это заключается в ее общезначимости (информация несет в себе сведения, которые в той или иной степени касаются всех) и общедоступности (она распространяется по открытым каналам и объективируется либо в естественном языке, либо в таких искусственных языках, которыми владеют массы). Вследствие этого она оказывается способной играть роль духовного моста между представителями разных социальных общностей – с разным жизненным опытом, разной специализацией в труде, с разными групповыми (классовыми в том числе) позициями.

Чтобы избежать неопределенности и двойственности в употреблении этого термина, мы остановимся на том, что под «массовой информацией» в данной работе будет подразумеваться общезначимая и общедоступная социальная информация, которой на любой из стадий ее существования (производство, распространение, потребление) оперирует масса или массы, включающие в себя как неупорядоченных, «неорганизованных» индивидов, так и социальные слои и группы с вполне определенными характеристиками. Практика современных СМИ подтверждает столь широкую трактовку этого понятия.

Социологи подчеркивают, что, будучи одним из представительных видов социальной информации, массовая информация может в принципе расчленяться по тем же многочисленным основаниям: на рациональную и художественную, устную и печатную, теоретическую и существующую на уровне обыденного сознания. В зависимости от характера отражаемых предметов действительности и связанного с ним времени жизни массовую информацию подразделяют на оперативную (распространяется с помощью СМИ, кино, устных коммуникаций) и фундаментальную (наука, образование, книгоиздательство).

Одной из важных сторон изучения роли массовой информации в развитии российского общества является функционирование субъекта СМК в общественном управлении. Ведь управление в обществе невозможно без информации, передачу которой от источника к потребителю осуществляют средства массовой коммуникации. «Источник информации и ее получатель необходимо находятся в отношениях управляющей и управляемой систем, так как сами понятия информации и управления взаимно предполагают друг друга». Управление, подчеркивают философы, органически связано с течением информационных процессов, и социальная коммуникация не просто связана с ним, а есть обязательное условие обеспечения эффективности управления и выступает как своеобразная форма социального управления.

Если проанализировать многочисленные определения термина «массовая информация», то практически все формулировки можно свести к обобщенному понятию массовой информации как социальной информации, распространяемой с помощью технических средств на неограниченную аудиторию и вызывающей массовый интерес. Данные определения объединяет то, что главная роль в них отводится источнику информации, массы же являются пассивным потребителем сообщений. Они – объект деятельности субъекта информации. Поток информации носит в целом односторонний характер: от СМИ к аудитории.

Мнение о том, что народные массы – это лишь объект воздействия СМИ постоянно внедрялось в общественное сознание властвующими элитами. Манипулирование общественным сознанием, навязывание ему выгодных для власти имиджей и стереотипов – одна из основных задач их идеологии. Неудивительно поэтому, что аудитория печати, радио, телевидения исследовалась, например, буржуазными исследователями только как объект воздействия СМИ. Этому во многом способствовали труды западных философов и психологов, рассматривавших массы как примитивную толпу, «множество людей без особых достоинств», спутниками которых выступают безнравственность и глупость.

Подобная точка зрения (о том, что массы – объект воздействия СМИ) - получила распространение и в отечественной литературе с первых лет Советской власти. Главной задачей местных газет, например, ставилось идейно-политическое воспитание населения, организация его на решение региональных задач. В послевоенные годы журналистика стала инструментом в организации восстановления разрушенного народного хозяйства. В партийных постановлениях были определены задачи каждой группы изданий, ориентированных на конкретную читательскую аудиторию. В целом деятельность СМИ в годы правления И.В. Сталина, Н.С. Хрущева, Л.И. Брежнева соответствовала интересам бюрократического аппарата, который не доверял массам, считал, что их следует постоянно воспитывать, организовывать, эффективно ими управлять. Для этого необходимо было иметь соответствующую теоретическую базу. Социальный заказ активно выполнялся учеными высших партшкол, социологами, исследователями СМИ.

Между тем история традиционного, доклассового общества показывает, что народ всегда являлся субъектом организации собственной жизни и одну из главных ролей в этом играла массовая коммуникация. Это подтверждают труды по истории культуры древнего общества А.Ф. Анисимова, М.О. Косвена, Л. Моргана, А.П. Окладникова, Э.Б. Тайлора, работы по истории язычества и религии Н.М. Гальковского, Б.А. Рыбакова, С.А. Токарева, исследования по истории семьи Э. Гроссе, М.М. Ковалевского, Ю. Липперта и др.Только с развитием и укреплением государства народ утрачивает эту роль, попадая в зависимое положение от власть имущих. Вместе с тем он продолжает оставаться субъектом неофициальных, полифункциональных массовых информационных процессов.

В 1970-е годы некоторые исследователи журналистики и массовой коммуникации, в частности А.Н. Алексеев, начали рассматривать СМИ и их аудиторию как субъекты общения, но СМИ продолжали оставаться ведущими. «Массовая коммуникация (или информационно-пропагандистская деятельность) есть деятельность социального субъекта (в классовом обществе – класса) по производству и распространению социальной информации, направленной на формирование (стабилизацию или изменение) образа мыслей и действий социального же субъекта (класса, совокупности классов, общества в целом). Эта деятельность осуществляется при посредстве специфических социальных институтов - органов массовой информации».

Во второй половине 1980-х гг., когда в стране была объявлена перестройка и гласность, народ был признан активной перестроечной силой. Зритель и слушатель все чаще становились вместе с журналистами равноправными участниками разворачивающегося на экране и в эфире события. Непосредственность общения, коллективный поиск решения назревших проблем, плюрализм мнений стимулировали социальную активность аудитории, ее соучастие и сотворчество.

Диалог СМИ с аудиторией, издателем, между собой превратился и в форму подачи материалов и в форму мышления. Наибольший успех получал у аудитории журналист, который выступал не в роли наставника, а в роли умного собеседника с высокой культурой диалогического мышления. Печать активно практиковала такие диалогические формы общения с читателями, как «круглые столы», «горячие линии», радиовещание – контактные телефоны, открытые микрофоны, телевидение – теледебаты, телемосты, прямые телефоны.

Соответственно и в работах исследователей наметился новый подход к рассмотрению взаимодействия СМИ и аудитории как равноправных субъектов в информационных процессах. Участие населения в производстве массовой информации стало оцениваться одним из условий эффективности журналистики. Изменились и акценты в изучении взаимоотношений «журналист – читатель»: от управляющего воздействия они сместились к развивающему взаимодействию. Это еще больше укрепило социологическую трактовку массовой информации: «К массовой информации следует относить не только ту, с которой выступают журналисты, официальные лица, специалисты, но и ту, что пишут в редакцию, говорят журналистам люди».

Перестройка породила много надежд. Некоторые исследователи стали разрабатывать (на основе ленинских идей о действительном участии трудящихся масс в управлении социалистическим обществом) проблему использования СМИ как средства прямой и представительной демократии, а редакций – как органов управления, создаваемых для реализации прав народа на управление и пользующихся его доверием для выполнения этой миссии. СМИ должны были превратиться в массовую школу подготовки аудитории к выполнению функций управления и самоуправления. Однако этим мечтам не суждено было сбыться.

В начале 1990-х гг., когда власть оказалась в руках демократов и они развернулись от «социализма с человеческим лицом» к рынку, обсуждение с аудиторией СМИ путей развития общенародного государства потеряло свою актуальность: путь был выбран. Но открыто заявить о сломе социализма и реставрации капитализма реформаторы не решалась, боясь гнева народа и пряча свои истинные цели за малопонятными населению всевозможными терминами. Поэтому обсуждения и дискуссии в прямом эфире по политическим и экономическим проблемам стали ограничиваться узким кругом специалистов, поддерживающих новый курс. Диалогизация СМИ и народа плавно была переведена в круг досуговых интересов, различных развлекательных программ и ток-шоу. Соответственно и в теоретическом осмыслении информационных процессов произошли изменения. Ученые взялись исследовать функционирование СМИ в рыночных условиях. Реставрация капиталистических отношений в обществе привела к росту общеполитических и информационно-коммерческих СМИ западного типа как по содержанию, так и по форме. Аудитория вновь стала рассматриваться как объект информационно-пропагандистского воздействия, как потенциальный покупатель информационного товара. Владельцам СМИ был важен прежде всего рейтинг изданий, что, в первую очередь, ценят рекламодатели, на финансах которых базируется успех нынешних СМИ. Политики же превратили аудиторию-электорат в объект манипулятивных избирательных технологий.. Реставрация капиталистических отношений в обществе привела к росту общеполитических и информационно-коммерческих СМИ западного типа как по содержанию, так и по форме. Аудитория вновь стала рассматриваться как объект информационно-пропагандистского воздействия, как потенциальный покупатель информационного товара. Владельцам СМИ был важен прежде всего рейтинг изданий, что, в первую очередь, ценят рекламодатели, на финансах которых базируется успех нынешних СМИ. Политики же превратили аудиторию-электорат в объект манипулятивных избирательных технологий.

Только отдельные энтузиасты продолжали исследовать диалогические взаимодействия СМИ и аудитории, прогнозируя перспективность и плодотворность этих отношений в будущем. Во второй половине 90-х годов их ожидания оправдались: внедрение новых коммуникационных технологий, в частности Интернета, привело к разрушению монополии СМИ на информацию, к широкому распространению интерактивных отношений в коммуникативной среде, к замене субъектно-объектных информационных отношений субъектно-субъектными. Это вновь актуализировало изучение направления развивающего взаимодействия. Некоторые авторы рассматривают его в рамках развития информационного гражданского общества.

Одной из заметных работ в этом направлении можно назвать кандидатскую диссертацию А.В. Груши «СМИ в информационном взаимодействии субъектов политики: структурно-функциональные особенности» (М., 1999). Говоря о цели публичной политики – широком вовлечении граждан в политический процесс, автор подчеркивает три основных роли СМИ: 1) как наблюдателя за деятельностью институтов власти и информатора обо всех действиях политиков; 2) как эксперта и аналитика, оценивающего ход политического процесса и ведущих персонажей политической сцены; 3) как организатора диалога по всем общезначимым проблемам между политическими и интеллектуальными элитами, политическими организациями, гражданами и правящим слоем. Публичная политика не может существовать без диалогической партнерской коммуникации, где все участники общения равноправны. Ее смысл в создании и поддержании демократии участия, формировании гражданской политической культуры. К сожалению, публичной политике сегодня противостоит медиатизированная политика, которая блокирует информационный обмен между всеми политическими субъектами как равноценными участниками общественного диалога. Единственным субъектом политического процесса становятся властные структуры. Сверхзадача медиатизированной политики связана с мобилизацией электората в период избирательных кампаний. Гражданам отводится роль зрителей политического спектакля, отрежиссированного средствами массовой информации. Проводящая такую политику политическая элита стремится манипулировать гражданами, исключить их активное, полноценное участие в политических процессах. Ее сущность в систематическом извращении основ демократической формы правления, предполагающих открытость и гласность действий власти для обсуждения и нахождения консенсуса. Результаты социологических исследований подтверждают, что российская пресса работает в стиле медиатизированной политики.

В зарубежной журналистике, несмотря на мощную монополизацию и концентрацию СМИ, также разрабатывались подобные теории, например концепция «общественного доступа», сторонники которой считают индивида полноправным участником процесса массового общения, выступающим не только в роли реципиента, но и коммуникатора. В частности, японские исследователи подчеркивают, что аудитория должна иметь право использовать СМИ для независимого и активного участия в информационном процессе, а печать, радио и телевидение играть роль общественного форума. Однако в условиях капиталистического рынка это осуществить нелегко, потому что руководство СМИ заинтересовано прежде всего в получении прибыли от информационной индустрии, а не в превращении своих газет, радио- и телестудий в дискуссионные клубы. Чтобы осуществить концепцию «общественного доступа» на практике, ученые призывают правительство внести соответствующую поправку в конституцию – возвратить печать, радио и телевидение их истинным владельцам – читателям, слушателям, зрителям, гарантировать аудитории свободный доступ в средства массовой информации.

Актуальность этой проблемы нашла подтверждение в книге американца Э. Миллера «Шарлоттский проект. Как помочь гражданам взять демократию в свои руки» (М., 1998). В 1991 г. Пойнтеровский институт исследования проблем СМИ, озабоченный недостатками в освещении прессой президентских выборов 1988 г. в США, общественным безразличием и политической апатией населения, решил изменить стратегию освещения избирательной кампании – отобрать эту роль у тех, кто препарирует информацию в выгодном для кандидатов свете, и передать ее избирателям, которые должны были определять основные пункты избирательных программ. Кандидатам предстояло держать ответ по существу этих пунктов. Центральная роль отводилась читателям, которых привлекали к участию в освещении кампании, оценке кандидатов и работы прессы. Их опрашивали, интервьюировали, предлагали задавать вопросы кандидатам, приглашали на общественные дискуссии. Контакты поддерживались в форме переписки, телефонных звонков, опросов, публичных форумов и интервью более чем с 2500 читателями, которые определяли тон и содержание освещения кампании.

В ходе реализации «Шарлоттского проекта», который проводился на базе газет «Уичито Игл» (штат Канзас) и «Шарлотт Обсервер» (штат Северная Каролина) и телестанции WSOC-TV в г. Шарлотт, его разработчики убедились, что читатели могут быть не только потребителями, но и партнерами; что объективность, к которой стремятся журналисты, часто достается ценой понимания и вовлечения общественности; что политические вопросы следует освещать под углом интересов граждан, а не с позиций интересов политиков или прессы; что редакции СМИ могут перестраивать свою работу и точно так же могут меняться приемы журналистики. Авторы надеются создать новое определение «публичной журналистики», которое сотрет различие между ценностями журналистики и потребностями обслуживаемого ею населения. Как видно из этих публикаций, проблема участия граждан в демократическом управлении с помощью СМИ является не только российской, но и общемировой. По мнению Г. Шиллера, вовлечение массы людей в информационную деятельность по их же собственной инициативе в конечном счете представляет собой самую надежную защиту общества от контроля над информацией и манипуляции сознанием.

Сегодня, на наш взгляд, пришло время рассматривать СМИ и их аудиторию как субъекты массовых информационных процессов, где существенную роль начинает играть аудитория. Уровень развития нашего общества дает все основания для того, чтобы массовая информация из информации для масс, которую создают профессиональные журналисты, превратилась в информацию, производимую массами, направленную на них же для самосовершенствования общественной жизни. Этому способствуют Интернет-технологии, которые создают условия для непосредственной двусторонней коммуникации между аудиторией и СМИ. У аудитории возникает чувство сопричастности к событиям действительности. Возможность самостоятельно отбирать интересующую информацию, создавать собственные тексты и распространять их в Сети, т.е. активно участвовать в процессе производства сообщений. Это превращает пользователей из объекта в субъект информационной деятельности.

Больше всего для этой роли подходят сетевые дневники, или блоги. Слово «блог» (англ. blog, от web log, виртуальный «сетевой журнал или дневник событий») означает веб-сайт, основное содержимое которого – это регулярно добавляемые записи, изображения или мультимедиа. Для блогов характерны недлинные записи временной значимости. Людей, ведущих блоги, называют блогерами, а совокупность всех блогов Сети – блогосферой. По авторскому составу блоги могут быть личными, групповыми (корпоративные, клубные) или общественными (открытыми). По содержанию – тематическими или общими. По типу знаковой системы – текстовые, фотоблоги, видеоблоги. Отличия блога от традиционного дневника обуславливаются виртуальной средой и тем, что он предназначен не для себя, а для публики, для других читателей.

Блог имеет несколько кардинальных отличий от обычного сайта. Для него характерны короткие публикации, имеющие личностный характер. Автор дневника откликается оперативными сообщениями на события, происходящие не только в мире, стране, городе, но и в его личной жизни. Столь же быстро на его текст появляются и комментарии пользователей. Автор часто вступает с ними в дискуссию.

Исследователи блогосферы Роберт Скобл и Шел Израэл в книге «Прямое общение»определили шесть отличий блогов от иных каналов коммуникации.

1) Легкость публикации. Опубликовать блог способен каждый. На это не требуется много времени и финансовых затрат. Вносить изменения в собственном сетевом дневнике и комментировать чужие возможно из любой точки земного шара.

2) Легкость поиска. Поисковые системы позволяют легко найти нужный блог. Чем лучше и дольше поддерживается блог, чем он популярнее, тем легче читателям его разыскать.

3) «Опора на общество». Блогосфера представляет собой одну большую дискуссию, которую ведут миллионы людей. Интересные темы и авторы связаны друг с другом с помощью линков. Благодаря блогам люди с одинаковыми интересами получают возможность находить друг друга и создавать отношения вне зависимости от своего географического пребывания.

4) «Заразность». Информация, попадающая в блогосферу, распространяется быстрее, чем в традиционных СМИ.

5) Возможность прямой связи. Блоги позволяют подписаться на обновления материалов, обсуждений и прочее. Этот процесс намного более удобен, чем простые посещения сайтов в поисках обновлений.

6) Взаимосвязанност.: Каждый блог может быть связан с другими, а каждый блогер – со всеми участниками блогосферы.

Дэвид Клайн и Дэн Бурстейн, авторы книги «Блог! Как новейшая медиареволюция изменяет политику, бизнес и культуру», отмечают, что «интернет-дневники стали новой парадигмой современного человеческого общения». По их мнению, блогосфера развивается по тем же законам, что и Интернет, а ранее телевидение, радиосвязь, телеграф и прочие новинки массовой коммуникации. Вначале феномен – это удел одиночек, затем он привлекает к себе всеобщее внимание и упрощается настолько, что становится возможным его использование непрофессионалами. В конечном итоге новинка начинает оказывать влияние на все сферы человеческой деятельности. В данный момент процесс блоголизации находится на пороге третьего этапа развития. Он тесно связан с развитием гражданского общества. Ведь непосредственная демократия, на которой главным образом строится самоуправление народа, должна быть функционально связана с общественным мнением и заключаться в предоставлении каждому гражданину права выражать свое отношение к вопросам государственного и местного характера, в обязанности учета мнения большинства государственными органами и всеми гражданами. Интернет и блогосфера являются наиболее универсальным средством выражения общественного мнения. По своей оперативности они намного опережают другие каналы прямой, непосредственной демократии.

Возрождение субъектно-субъектных отношений в МИП восстанавливает естественный процесс коммуникативных действий, направленных на со-общение, со-знание, со-гласие, со-словие, со-весть, со-мыслие. Совместное бытие, со-бытие, издревле диктовало все эти общие правила, чтобы человеческое общество могло нормально существовать и развиваться во времени и в пространстве. Диалогизм, обеспечивающий людям взаимопонимание, возможность свободного обсуждения всех жизненно важных проблем и принятия наиболее оптимальных решений, может быть восстановлен на качественно новом уровне как внутри нашего общества, так и в глобальном масштабе между различными странами и народами. Использование его всеми в гуманных целях ведет к взаимообогащению, к более высокому материальному и духовному развитию. Ведь основной стержень-идея коммуникации – это со-общение культурных опытов человечества.

Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. – М., 1998. С. 8-9.

Журналистика и социология. – М., 1995. С. 127; Массовая информация в советском промышленном городе. Опыт комплексного социологического исследования. – М., 1980. С. 32.

Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. – М., 1998. С. 15.

См.: Массовая информация в советском промышленном городе. Опыт комплексного социологического исследования. – М., 1980. С. 32-34.

См.: Пави П. Словарь театра. – М., 1991, С. 353, 354.

См.: Основные понятия теории журналистики (новые подходы к проблеме). – М., 1993. С.120.

См.: Массовая информация в советском промышленном городе. С. 35, 42, 43.

Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. – М., 1973. С. 29.

См.: Родионов Б.А. Коммуникация как социальное явление. – Ростов н/Д, 1984. С. 44.

См., напр.: Федякин И.А. Общественное сознание и массовая коммуникация в буржуазном обществе. – М., 1988. С. 4; Массовая информация в советском промышленном городе. Опыт комплексного социологического исследования. – М., 1980. С. 26-31; Кашлев Ю. Массовая информация и международные отношения. – М., 1981. С. 26; Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. – М., 1998. С. 30, 31; Философский словарь. – М., 1972. С. 22; Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. С. 6.

Закон РФ «О средствах массовой информации» также отражает эту тенденцию: под массовой информацией он понимает предназначенные для неограниченного круга лиц печатные, аудио-, аудиовизуальные и иные сообщения и материалы (Законодательство Российской Федерации о средствах массовой информации. – М.,1996. С. 7.)

Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс//Избранные труды. – М., 1997; Лебон Г. Психология народов и масс. – СПб., 1995; Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс. – М., 1998; Тард Г. Мнение и толпа// Психология толп. – М., 1999.

Подобная трактовка массовой информации оформилась в 1960-е гг. См., напр.: Вооглайд Ю. Опыт социологического и социально-психологического исследования структуры читательской аудитории городской и районной газеты: Автореф. дис... канд. филос. наук. – М.,1970. С. 4; Фирсов Б.М. Социальные проблемы телевидения: Автореф. дис... канд. филос. наук. – Л., 1969. С. 9; Шерковин Ю.А. О природе и функциях массовой коммуникации // Вестник Моск. ун-та, сер. XI. 1966. №4. С. 42; Общественное мнение и массовая коммуникация: Материалы рабочего совещания. - Будапешт, 1972.

См.: Анисимов А.Ф. Духовная жизнь первобытного общества. М., 1966; Беляев И.Д. Судьбы земщины и выборного начала на Руси. – М., 1906; Вернадский В.И. Труды по всеобщей истории науки. – М.,1988; Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. – Харьков, 1916; Гроссе Э. Формы семьи и формы хозяйства. – М.,1898; Добряков А. Русская женщина в домонгольский период. – М., 1864; Золотарев А.М. Родовой строй и первобытная мифология. – М., 1964; История первобытного общества: эпоха первобытной, родовойобщины.М., 1986; Истрин В.А. Возникновение и развитие письма. – М., 1965; Ковалевский М.М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. – СПБ, 1896; Косвен М. Очерки истории первобытной культуры. М., 1953; Он же. Семейная община и патронимия. – М., 1963; Липперт Ю. История семьи. – СПб. 1897; Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации. – Л., 1935; Окладников А.П. Утро искусства. – Л.,1967; Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981; Он же. Язычество Древней Руси. – М., 1987; Тайлор Э. Первобытная культура. – М., 1939; Этнография восточных славян: Очерк традиционной культуры. – М., 1987.

См .: Булацкий Г.В., Прилюк Ю.Д. Социология общения. – Минск, 1987; Волков В.И. Телевидение в мире дома и семьи (социологические заметки) // Актуальные проблемы совершенствования средств массовой информации и пропаганды. – Свердловск, 1985.

Алексеев А.Н. Массовая коммуникация как объект социологического исследования (пути развития теории) // Массовая коммуникация в социалистическом обществе. – Л., 1979. С. 53, 54.

См.: Бырсан Г.Ф. Эффективность информационного процесса взаимодействия средств массовой информации и аудитории: к теории вопроса. – Кишинев, 1989; Дзялошинский И.М. Журналист - читатель: от управляющего воздействия к развивающему взаимодействию // Пресса и перестройка. № 4; Материалы Круглого стола по проблеме: «Человек как главный фактор повышения эффективности прессы» (23 мая 1989 г.). – М.,1989. С. 54; Ефимова Е.В. Участие населения в производстве массовой информации как условие эффективности журналистики // Актуальные проблемы совершенствования средств массовой информации и пропаганды. – Свердловск, 1986. С. 43-51; Свитич Л.Г Журналист и аудитория: проблемы взаимодействия // Аудитория: Проблемы изучения общественного мнения. – М.,1987. Вып.1. С. 57-66; Соловьев С. Общение вместо вещания // Журналист. 1989. № 8. С. 47; Фомичева И.Д. Печать, телевидение и радио в жизни советского человека. – М., 1987; Она же. Средства массовой информации и пропаганды и общественное мнение: основы отношений // Эффективность прессы: вопросы методологии, теории и практики. – Свердловск, 1989. С. 17-30.

Журналистика и социология. – М., 1995. С. 127.

См.: Корконосенко С.Г. Социальное управление и печать. – Л., 1989; Он же. Печать, управление и самоуправление. – Тула, 1992.

См.: Ворошилов В.В. Журналистика и рынок. Проблемы маркетинга и менеджмента средств массовой информации. – СПб., 1997; Гуревич С.М. Газета и рынок: как добиться успеха. М., 1998; Засурский И.И. Масс-медиа второй республики. – М., 1999.

См.: Васильева И.В. Коммуникативная ситуация в контексте переходного периода к информационному обществу: Автореферат дис... канд. филос. наук. – Н. Новгород, 1996; Воробьев А.М. Средства массовой информации как фактор формирования гражданского общества: процесс, тенденции, противоречия. - Екатеринбург, 1998; Груша А.В. СМИ в информационном взаимодействии субъектов политики: структурно-функциональные особенности: Дис... канд. филологич. наук. – М., 1999; Контроль гражданского общества за информационной открытостью власти: теория и практика. – М., 1998; Прохоров Е.П. Журналистика как социальный институт демократического общества// Акценты. Новое в журналистике и литературе. – Воронеж, 1998. №1-2; Региональная пресса России и структуры гражданского общества: сотрудничество во имя развития. – М., 1999; Роль прессы в формировании в России гражданского общества. – М., 1999; Мелюхин И.С. Информационное общество.
: истоки, проблемы, тенденции развития. – М., 1999.

См.: Груша А.В. СМИ в информационном взаимодействии субъектов политики: структурно-функциональные особенности: Дис… канд. филолог. наук. – М., 1999. С. 29, 38, 93, 139, 140.

Буржуазные теории журналистики (критический анализ). – М.,1986. С. 187-204.

См.: Миллер Э. Шарлоттский проект. Как помочь гражданам взять демократию в свои руки. – М., 1998. С. 7-9, 48.

См.: Шиллер Г. Манипуляторы сознанием. – М., 1980. С. 198.

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%BB%D0%BE%D0%B3

Подпорина Надежда. История блогов и становление гражданской журналистики // Интернет и интерактивные электронные медиа: исследования. Ч. 2. – М., 2007. С. 23-24.

Scoble, Robert/Israel Shel. Naked Conversations: how blogs are changing the way Businesses Talk with Customers. –Wiley, 2006. Naked Conversations: how blogs are changing the way Businesses Talk with Customers. –Wiley, 2006.

См.: Березин В.М. Теория массовой коммуникации. – М., 1996. С. 5, 27.

Дата добавления: 2014-01-07