История естественнонаучной мысли

Коммунизм – это социально-философское учение о совершенном и справедливом общественно-политическом устройстве и социально-политическом движении, призванном реализовать это учение на практике.

Составными элементами коммунистической идеологии являются:

-коллективизм;

-общественная собственность на средства производства;

-солидарность;

-социальное равенство;

-справедливость;

-ликвидация классового разделения общества;

-отсутствие эксплуатации человека человеком.

Коммунистическая идеология развивалась и формировалась в различных социально-исторических и национально-культурных условиях.

Президент А.Г.Лукашенко на семинаре по идеологии отметил, что «провал социалистического эксперимента не означает смерть коммунистических идей. Они будут живы, пока жив человек, поскольку в их основе – стремление к равенству и социальной справедливости. Не случайно социал-демократическую ветвь левого учения сегодня так чтят в Старом Свете» («О состоянии идеологической работы и мерах по ее совершенствованию». – Мн., 2003. С.17.).

С коммунистической идеологией Беларусь прожила почти весь двадцатый век. Все события всемирно-исторического значения – освобождение Европы от фашизма, распад колониальной системы империализма и образование независимых государств в Азии, Африке и Латинской Америке, первый искусственный спутник Земли, полет первого человека в космос – также отмечены печатью коммунистической идеологии.

Социалистическая Белоруссия в исторически кратчайшие сроки совершила гигантский скачок в своем развитии, превратилась в одну из самых развитых стран мира с исключительно высоким экономическим, научным и культурным потенциалом. По индексу человеческого развития наша республика входила в состав самых развитых стран мира.

И для сегодняшней Беларуси такие коммунистические принципы, как коллективизм, патриотизм, социальная справедливость, высокий престиж образования, общественно-полезный труд без расчета на материальное вознаграждение, моральное поощрение человека вполне могут входить в идеологию современного белорусского общества.

Вопрос 4. Национализм и другие политические идеологии

Следует заметить, что сегодня дают о себе знать и другие идеологии:

− активизируется национализм, особенно в переходный период, который

характеризуется не только своими негативными проявлениями, но и

стремлениями к возрождению национальной культуры, формированию

новой политической элиты;

− появляются новые, такие как коммунитаризм, акцентирующий свое внимание

на значении сообщества для жизнедеятельности социальных систем;

− все чаще заявляют о себе экологические идеологии, как самостоятельно, так и

объединяясь с другими идеологическими течениями, например с

антиглобализмом. Данная идеология ставит перед собой задачу воздействия на

правительства и законодательные органы для принятия законов и решений в

защиту среды обитания человека;

− воинствует терроризм, приобретая по масштабам и количеству жертв,

характеристики и свойства мировой войны и др.

Представляется целесообразным более подробно рассмотреть такую политическую идеологию как национализм, в силу её заметного и всё возрастающего влияния на современную международную обстановку.

В современных международных отношениях присутствует ряд явлений, которые дают повод аналитикам говорить о возникновении новых разделительных линий. Прежде всего, речь идет о старой (новой) «чуме XX века» — национализме. Выдвижение его на первый план стало неожиданным для большинства современных политиков и дипломатов. Мировой экономический кризис показал, что проблема национального самоопределения — одна из наиболее актуальных в науке о международных отношениях, поскольку напрямую затрагивает безопасность субъектов, прежде всего государств. Под влиянием ухудшающейся ситуации люди в большинстве стран пытаются найти способы защиты своих интересов.

Для Беларуси, которая вместе с Россией и Казахстаном намеревается создавать единое экономическое пространство, небезразличны данные события, затрагивающие интересы 160 народов, национальностей и этносов огромного евразийского пространства (они будут оказывать все большее давление на Беларусь, которая в перспективе может лишиться своей национальнй идентичности).

Следует обратить внимание на поиск ответа на вопрос: какое влияние оказывали и будут оказывать идеи национализма, этносепаратизма, конфессионализма на характер и содержание безопасности страны и международных отношений в целом. В новой редакции Концепции национальной безопасности Республики Беларусь подчеркивается: «Нарастает потенциал конфликтности, связанный с увеличением разрыва между богатыми и бедными странами, политическим и религиозным экстремизмом, агрессивным национализмом, сепаратизмом и сохранением территориальных претензий, усилением религиозной нетерпимости и ксенофобией».

Глобализация как объективный процесс обострила проблему не отношений между государствами, а отношений людей, принадлежащих к разным нациям и этносам. Большинство локальных вооруженных конфликтов в 90-е гг. XX — начала XXI в. приобрели форму межнациональных войн с использованием этнических чисток при одновременной пропаганде национальной и конфессиональной исключительности. На этом основании уже сегодня многие исследователи выдвигают версию о конце глобализации.

Следует напомнить о том, что XX в. закончился возникновением в Европе и на постсоветском пространстве 23 новых государств. По некоторым прогнозам в XXI в. появятся еще не менее 40—50 государств.

Глобализация, вопреки ожиданиям, не пошла по пути объединения национальных усилий для решения человеческих проблем и создания механизмов их урегулирования в интересах всех членов сообщества, а используется в основном странами Запада для превращения его в «мировой город» и то не для всех представителей наций.

Следует отметить, что США перестали быть тем, чем они были на протяжении последних 100 лет — «плавильным котлом», в котором «варилась» американская нация. Сегодня крупные национальные общества, особенно латинос и китайцы, не говоря уже о неграх, не интегрируются в систему тех ценностей, о которых говорилось выше.

Эти тенденции характерны для стран ЕС и Канады. Возьмем, к примеру, квебекцев, которые много веков ценили и хранили свой язык и культуру. Убедившись, что 25 млн англоговорящих канадцев подавляют культуру 5,7 млн говорящих по-французски, последние периодически стараются отделиться от Канады. На французский язык переведено все делопроизводство; с указателей на улицах и товарных ярлыков исчезли английские эквиваленты французских названий; на новых предприятиях, где работают более 50 человек, единственным языком общения является французский.

Раскольническое движение на севере Италии «Тосканская лига» служит показателем напряженности между Югом и Севером страны. В ряде исторических областей некоторых стран (Шотландия, Уэльс в Великобритании, Каталония в Испании, Фландрия в Бельгии) сепаратистские движения с момента их основания борются за достижение своих целей легитимными методами.

Усиливается движение за развитие «Европы регионов». Многие сепаратистские движения взяли на вооружение доктрину раздела некоторых государств Союза, оставляя незыблемыми внешние границы ЕС (Шотландская национальная партия, Лига Севера, Фламандский блок). Неравномерность экономического развития отдельных регионов западноевропейских стран служит благодатной почвой для создания «клуба» процветающих регионов, не желающих кормить «бедные» провинции своих стран (Фландрия в Бельгии, Падония на Севере Италии, Шотландия в Великобритании, Страна

Басков в Испании).

Имеет место устойчивая тенденция к переходу унитарных государств-наций к федеративному устройству (Бельгия, Великобритания, Испания, Италия). Возрос интерес к изучению местных (региональных) языков и диалектов, самобытной культуре отдельных провинций и регионов. Европейским союзом принята специальная Хартия о языках, согласно которой государства, подписавшие ее, должны обеспечить употребление региональных языков в судебных инстанциях и органах власти. Например, во Франции, которая еще не ратифицировала соглашение, предоставлена возможность всем желающим факультативно изучать баскский, каталонский, бретонский, корсиканский и окситанский языки.

Таким образом, Европейский союз не является однородным объединением равных по экономическому потенциалу и политическому весу держав. По этой причине часто возникают разногласия между богатыми и относительно бедными странами, а также между супердержавами внутри Союза. Мировой экономический кризис показал, что причинами столкновений между членами этой организации являются несовпадение интересов, различия в менталитете наций, особенно греческой, испанской, ирландской, португальской. Сепаратизм не является главной угрозой окончательному объединению Западной Европы в Сообщество наций. Вместе с тем, Европа, распространившая свою цивилизацию на другие континенты, сегодня уже не может стать «плавильным котлом», из которого появятся представители новой человеческой общности — HOMO EUROPEUS — с одинаковым менталитетом, говорящие на одном языке, со сходным уровнем жизни.

Почему же зерна сепаратизма в эпоху глобализации нашли благодатную почву на западе Европы? Одна из причин — страх потерять самобытность в результате влияния американской культуры. Надо отметить, что Евросоюз — это объединение прежде всего государств. Но государственные границы, сложившиеся после Второй мировой войны, не совпадают с этническими. Например, Страна Басков разделена между Испанией и Францией, Ирландия — между Великобританией и Ирландией, Тироль — между Италией и Австрией. Традиционно любая сепаратистская идеология базировалась на стремлении к территориальному единству, культурной, языковой или религиозной общности. Это этнический сепаратизм. Язык является мощным оружием сплочения национальной общности. Вместе с тем, многие лингвистические сообщества перестали сопротивляться ассимиляции государств-централизаторов, постепенно сливаясь с нацией большинства. Наглядной иллюстрацией этому может служить судьба окситанского и бретонского народов. В случае кельтских народов Британских островов следует констатировать, что рост или снижение сепаратистских настроений в Великобритании не зависит от степени англофикации шотландцев, валлийцев и ирландцев.

В последнее время возникла новая волна сепаратизма — экономическая. Но в чистом виде этот фактор встречается только в Италии. Индустриальный Север, желая пересмотреть свои отношения с отсталым Югом, создал «кельтскую» идеологию, хотя границы Республики Падония не соответствуют историческим границам итальянских государств, существовавшим до 1870 г. Лидеры политических партий немецкоязычного меньшинства в итальянской области Трентино—Альто—Адидже (Южнотирольская народная партия и Либерально-демократический союз Южного Тироля) занимаются экономическим рэкетом, добиваясь от Рима новых льгот и уступок, угрожая присоединением к австрийской земле Тироль.

Недовольны своим экономическим положением и Каталония, на долю которой приходится четверть экспорта Испании, и Фландрия, обеспечивающая 60 % валового внутреннего продукта Бельгии. Не только Западная Европа, но и другие регионы мира, особенно постсоветское пространство, в начале XXI в. стали ареной радикальных перемен, резко ухудшивших социально-экономическое положение большинства (по определению американского неомарксиста И. Валлерстайна, — «мировой деревни») и улучшивших положение меньшинства — «мирового города». Это повлекло за собой процессы разделения не по принципу XX в. — «белые» и «красные», «друзья» и «враги», «союзники» и «противники». На первый план вышла формула «свои» и «чужие», где под «своими» понимается общность, основанная на родовой, племенной, клановой, национальной близости.

Очень сильное влияние на международные отношения и проблему национализма оказал «феномен Косово» (и не только на Балканские государства). В идеологиях национальных движений в Европе и за ее пределами нация трактуется прежде всего как этническая общность, а ее самоопределение рассматривается как создание своего независимого этнического государства в максимально возможных границах. События, происходящие в разных районах мира, подтверждают точку зрения английского исследователя Дж. Бэртона о том, что «этнические и конфессиональные конфликты, в которых центральные власти не в состоянии контролировать события, всегда затрагивают проблемы безопасности группы, ее идентификации и признания, а также контроля над влияющими на это политическими процессами». В условиях, когда плодами глобализации пользуются только элиты стран Запада, Востока, Севера и Юга, проявляется стремление простых людей обрести надежную систему ценностей, обратиться к истокам формирования традиционной, собственной культуры и групповой идентичности, защищая все это с оружием в руках.

Процесс направленной, хаотичной миграции, которая наблюдается повсюду в мире (100 млн человек ежегодно) свидетельствует о наличии у национальных меньшинств социальной самоорганизации, которая является важным средством этнической мобилизации, характеризуется внутренней сплоченностью и замкнутостью. Например, понятие «умма» в арабском языке имеет три смысла: «община», «нация», «община верующих мусульман», в том числе всех мусульман. Она обеспечивает повышенную степень защиты и взаимопомощи «своим», сводя на нет не только усилия «чужаков», но и государственных структур в условиях их бюрократизации, постоянного поиска «национальной идеи». При этом неважно, где это происходит: в США, ФРГ, Киргизии или России.

Вместе с тем, с точки зрения науки международных отношений нельзя забывать специфику разных стран и регионов. Попытки привести причины и следствия процессов к одному знаменателю чреваты ошибками и в оценке ситуации, и в мероприятиях по ограничению конфликтности, ее смягчению и урегулированию.

Например, анализ деятельности на территории постсоветского пространства ОДКБ показал, что проблемы эффективности ее работы прежде всего связаны со странами Центральной Азии. В постсоветских странах региона утверждается национализм, имеющий этнонациональное измерение. Особая роль принадлежит «лучшим людям», которые разделяются на кланы и используют этничность как инструмент мобилизации для обогащения. Усилия государства направлены не на обеспечение безопасности своих союзников по договору, а только на доступ к власти и ресурсам. Придя к власти, они оказывают через государственные институты влияние на формирование идентичности и апеллируют к традиционным для данного народа ценностям. Одновременно этнический национализм, ставший принципом становления этих государств, породил трудности для других этнических групп, не способных вписаться в меняющиеся национальные отношения и обреченных на маргинализацию.

Подводя итог вышеизложенному, хотелось бы подчеркнуть, что феномен национализма в XXI в. свидетельствует о кризисе современных международных отношений, мировой и страновой дипломатии. Небольшие этнические и национальные конфликты, некоторые из которых длятся еще с XX в., могут перерасти в глобальную проблему, оказать дестабилизирующее воздействие на безопасность любого государства, каким бы сильным оно ни казалось на данный момент.

Курс лекций для студентов исторического факультета

Омского государственного университета

Дата добавления: 2014-01-07