Выделяют следующие виды доверия

1. Взаимное доверие может проявляться в соблюдении каждой сто­роной устных или письменных договоренностей. Этот тип доверия можно назвать «доверие к договору» (contractual trust). Любая сдел­ка основана на контрактном доверии. Эти обещания могут быть даже не зафиксированы в письменном договоре, а просто соответствовать обычаям делового оборота, при этом чем в большей степени стороны полагаются на устные договоренности, а не на формальные условия контракта, тем выше уровень «доверия к контракту».

2. Данный тип доверия относится к ожиданиям, что партнер достаточно компетентен, чтобы выполнить свои обязательства. Речь идет о тех­нической и управленческой компетентности, и этот тип доверия мож­но назвать «доверием к компетенции» партнера (competence trust). Одна из сторон может прекратить отношения, если имеет место оп­портунистическое поведение, однако если причиной стала недоста­точная компетентность, то другой стороне может быть дан еще один шанс при наличии оснований, что в течение достаточно короткого срока положение будет исправлено.

3. Неопределенный тип доверия, относящийся скорее к взаимным ожи­даниям партнеров, что их контрагент будет готов пойти им навстре­чу, сделать больше, чем от него формально ожидается. Этот тип до­верия носит название «доверие к доброй воле» партнера (goodwill trust). Здесь нет никаких явных обещаний, которые должны быть исполнены, никаких фиксированных профессиональных стандар­тов. Когда мы говорим о репутации партнера, то имеем в виду ско­рее первые два типа доверия, а не доверие к доброй воле. Первые два вида доверия основаны на универсальных стандартах, и о них мож­но узнать, собирая информацию на рынке репутации. Третий вид доверия определяется скорее в контексте конкретной сделки. В за­висимости от типа доверия оппортунизм будет проявляться и вос­приниматься по-разному. Утаивание технологической информации, которая может определить коммерческий успех или провал риско­ванного проекта, — оппортунистическое поведение с точки зрения доверия к доброй воле, но такие действия не могут считаться оппор­тунистическим поведением с точки зрения доверия к контракту, если партнеры не договорились о передаче этой информации.

Экономисты определяют доверие как разновидность риска. Когда мы говорим, что доверяем кому-то или кто-то заслуживает доверия, мы при этом неявно подразумеваем следующее: вероятность того, что это лицо предпримет действия, которые выгодны нам или, по крайней мере, не нанесут нам ущерба, достаточно высока для того, чтобы рассматри­вать возможность в каких-либо формах сотрудничества с ним.

Проблема доверия может быть проиллюстрирована в экономической теории игрой «дилемма заключенных» или ее односторонней версией. Экономисты предлагают ряд решений этой односторонней «дилеммы за­ключенных». Эти решения состоят из некоторых изменений игры, с тем, чтобы побудить игроков выбрать стратегию, которая приведет к взаимо­выгодному результату. Логика экономических решений заключается в сле­дующем: если индивидуальные стимулы заставляют выбрать стратегию, которая приводит к некооперативному результату, тогда именно стиму­лы можно использовать для того, чтобы побудить игроков к сотрудни­честву. Так, в теории трансакционных издержек проблема постконтракт­ного оппортунизма, создаваемая специфическими инвестициями, может быть решена, если А предусмотрел их гарантию в контракте, чтобы защи­тить себя от возможного оппортунистического поведения В.

Таким образом, в экономической теории экономический агент может считаться заслуживающим доверия, если у него нет стимулов к тому, чтобы воспользоваться доверием других лиц. И наоборот, можно с уве­ренностью ожидать, что при «соответствующих стимулах» даже надеж­ный партнер не оправдает доверия.

Существуют четыре основные категории решений дилеммы, воз­никающей в игре «доверие», предложенные экономистами.

1. Изменение предпочтений игроков. В этом случае вводятся внешние или внутренние изменения предпочтений игроков, так что игроки предпочитают сотрудничать, а не следовать недальновидной страте­гии максимизации собственной выгоды. В случае экзогенных изме­нений предполагается, что агент имеет предпочтения оправдывать доверие, так как в противном случае он будет испытывать стыд (это внешняя санкция). В случае же эндогенных изменений вводится эмо­циональная предрасположенность к сотрудничеству, которая порож­дает чувство вины за обман, что предполагает интериоризацию игро­ком норм, запрещающих получать выгоду за счет другого игрока.

2. Подписание явного контракта. Другой путь решения проблемы в игре «доверие» — это подписание явного обязательного для сто­рон контракта, защищенного третьей стороной и требующего, что­бы игроки выбрали набор стратегий «доверять, оправдать доверие». Эти контракты могут принимать одну из двух форм: 1) контроль с наказанием; 2) контроль со стимулированием. Подобный подход характерен для экономической теории трансакционных издержек; при этом, являясь решением проблемы, которое будет следующим после оптимального (second best), поскольку контроль связан с из­держками, стимулы могут искажаться, а принуждение третьей сто­роной требует, чтобы действия агента были наблюдаемы и поддава­лись контролю.

3. Использование неявного социального контракта. Сюда относятся, к примеру, модель самовыполняющегося соглашения Лестера Телсера (Lester Greenspan Telser, род. 1931) и модель репутации. Эти ре­шения требуют, чтобы взаимодействие было повторяющимся или долгосрочным.

4. Повторяющееся взаимодействие. В этом решении предлагаются две стратегии для наказания игроков, которые отказываются от сотруд­ничества, — стратегия «око за око» и стратегия «спускового крюч­ка». В соответствии со стратегией «око за око» игроки сотрудничают в первом раунде, а затем выбирают ту стратегию, которой придержи­вался другой игрок в предшествующем раунде игры. В соответствии со стратегией спускового крючка игрок сотрудничает до тех пор, пока другой игрок не откажется от сотрудничества, а затем первый игрок отказывается от сотрудничества во всех последующих раундах игры. При обеих стратегиях у игроков есть стимул к сотрудничеству до тех пор, пока они ожидают, что сотрудничество продолжится в следую­щем периоде, выгода от сотрудничества значительна, а выгода от об­мана не слишком велика.

Проблема экономического подхода к доверию заключается в том, что, меняя структуру игры таким образом, чтобы создать у игроков сти­мул к сотрудничеству, экономисты устраняют уязвимость экономиче­ского агента к обману со стороны партнера, а тем самым устраняется и сама необходимость доверия. Если я знаю, что у моего партнера нет стимула к злоупотреблению моим доверием, могу ли я говорить о том, что я ему доверяю? По определению те, кто доверяет, уязвимы и не мо­гут ничего предпринять, чтобы изменить ситуацию. Поэтому все же, видимо, нужно проводить различие между «доверием», создаваемым посредством стимулов, и доверием, применяемым в ситуациях, в кото­рых игроки сохраняют уязвимость по отношению к действиям и выбору других. Это различие очень важно потому, что экономисты не всегда могут объяснить роль доверия в экономическом обмене, особенно в си­туациях, когда отсутствуют стимулы к оправданию доверия. Так, О. Уильямсон проводит различие между «доверием, основанным на расче­те» (calculative trust) и «личным доверием» (personal trust). Доверие, основанное на расчете, О. Уильямсон рассматривает как явное проти­воречие, предполагающее рациональную оценку выгод и издержек доверия. Личное доверие не основывается на сознательном расчете, а га­рантируется лишь особыми личными отношениями, которым был бы нанесен серьезный ущерб, если бы был допущен расчет.

Институциональная среда оказывает большое влияние на выбор формы контракта, и в первую очередь на потребность в тех или иных гарантиях при реализации специфических инвестиций. Сделки, кото­рые выполняются в одной институциональной среде, могут оказаться нежизнеспособными в другой среде. Общество с высоким уровнем до­верия будет реже прибегать к вертикальной интеграции для гарантий специфических инвестиций, чем общество с низким уровнем доверия. В Америке уровень доверия невысок, поскольку экономические агенты привыкли полагаться на развитую правовую систему, поэтому с ростом специфичности активов в Америке фирмы скорее прибегнут к верти­кальной интеграции, чем европейские (германские, скандинавские) или японские компании, которые при аналогичных обстоятельствах пред­почтут неоклассический контракт.

Дата добавления: 2014-01-07