Русское (Московское) государство в XV—XVII вв. 105

IV.

Русское (Московское) государство в XV—XVII вв.

На право распоряжения общины своими землями указы­вало также наличие широких правомочий в исковой области и в сфере приобретения сторонних земель для самой общи­ны. В городах такие права реализовывались в процессе об­щинного выкупа земель у «белолистцев», т. е. лиц, купивших общинною землю, но не вступивших в члены общины. Зако­нодатель же постоянно в XVI — первой половине XVII в. стре­мился создать правовой порядок, в котором община состояла бы исключительно из владельцев — местных жителей и не смешивалась с соседними общинами. В частности, на это было направлено и положение о предельном (трехлетнем) сроке пользования земельным наделом на территории чужой общины.

Практика пошла по пути дальнейшего расширения прав индивидов в сфере пользования и распоряжения общинны­ми земельными наделами и вовлечения лично их в имущест­венный гражданский оборот. Возникшая на этой почве кол­лизия выразилась, прежде всего, в столкновении общинных, корпорашвных начал и начал индивидуальных, носителями которых стали, однако, не члены данной общины, а чужаки, сторонние члены других общин. В середине XVII в. конфликт разрешился поглощением частных начал корпоративными:

внедрение чужаков в общину компенсировалось переложени­ем на них части тягла, ранее выполняемого выбывшими чле­нами, а выход за пределы общины ее имущества (проданного на сторону) предупреждался установлением права общинно­го выкупа этого имущества. Преимущества обезличенного «овеществленного» подхода со стороны общины к решению данных вопросов сказывались в ее пользу.

Аналогичная картина наблюдалась и в городах, где коллек­тивными земельными собственниками были сами посады (в уездах) и сотни (в Москве). Процесс разрушения коммуналь­ных структур в городе, проходивший под напором частной хозяйс! венной инициативы, вызвал в начале XVII в. острую борьбу между общинными и внеобщинными (внетягловыми) элементами посада. Последние как представители служило­го, или «белого», сословия не несли государственного тягла и вместе с тем стремились к распоряжению общинным иму­ществом, которое через различные формы отчуждения пере­ходило к ним от посадских тяглецов.

Чтобы ослабить натиск частного элемента на общинные

права и имущество, законодатель установил порядок общин­ного выкупа отчужденного белолистцами городского имуще­ства. Так как члены городских общин имели право распоря­жаться только принадлежавшими им строениями в городах, то они могли отчуждать их по своему усмотрению. Однако вместе со строениями к белолистцам отходили и земельные участки, на которых были возведены постройки. Поэтому, чтобы сохранить за собой земли, городские общины были вынуждены выкупать такие участки у белолистцев. В 1627 г. была сделана законодательная попытка вывести землевладе­ние белолистцев за черту посада, а в 1634 г. в развитие этого положения законодатель ввел для членов городской общины уголовные наказания за отчуждение городских имуществ бе­лолистцам. Вместе с тем посадские общинники лишались права распоряжаться по своему усмотрению городскими по­стройками. Тем самым за частными лицами сохранялось только право пользования городскими дворами. Принадле­жавшие тяглым людям дворы в случае наложения на них взыс­кания по долговым обязательствам могли продаваться с пуб­личных торгов лишь членам городской общины. Наконец, Соборное Уложение прямо предписывало белолистцам высе­ляться с территории, принадлежавшей городской общине (гл. XIX).

Борьба между коллективами (общинами) и частными соб­ственниками возобновилась в конце XVII в., когда законода­тель сделал ряд уступок частным лицам, вернув членам город­ской общины полное право собственности на строения и снова разрешив отчуждать посадские дворы белолистцам (правда, при условии принятия ими на себя тягла). В самом же начале XVIII в. этот вопрос был снят: законодатель предо­ставил право свободного отчуждения городских имуществ бе­лолистцам и иным посторонним (для общины) лицам. С включением по Соборному Уложению «белых слобод» в тягло началась унификация правового статуса городских иму­ществ, которая, однако, несколько позднее уступила место новой имущественной дифференциации, основанной уже на иных, сословных, началах.

По способам приобретения вотчинные земли делились на родовые, выслуженные и купленные.

В отношении родовых вотчин права рода в древнейшие времена включали общие для всех его членов правомочия по

владению, пользованию и распоряжению. В XVI—XVII вв. единый комплекс родового имущества постепенно распадает­ся на составные части, по отношению к которым отдельные представители рода наделяются только правом пользования и владения, а право распоряжения остается за родом. На это указывало, например, такое ограничение личных прав, как обязательность согласия всех родичей при отчуждении родо­вого имущества отдельным членам рода.

Проданное имущество могло быть выкуплено членами рода, причем в качестве покупателей они имели явное пре­имущество перед другими лицами. Тем не менее в праве и на практике наметилась определенная дифференциация част­ных прав в рамках правового комплекса, которым регламен­тировались права всего рода. Так, приобретенное отдельным членом рода имущество становилось частной, а не родовой собственностью.

Права, связанные с родовыми вотчинами, составляли наи­более стабильную часть в комплексе имущественных прав их владельцев. Специально созданный затрудненный порядок распоряжения родовыми вотчинами (ст. 85 Судебника 1550 г.) являлся таковым только для отдельных членов рода, но не для рода в целом. Как отчуждение, так и приобретение (также вторичное приобретение или родовой выкуп) этих имуществ осуществлялось с учетом согласия всего рода. Однако кон­кретные лица могли быть устранены от сделки, когда она совершалась с частью родового имущества, находящегося во владении их семей (устранялись нисходящие при выкупе вот­чины, проданной их отцом или дедом). Такой порядок указы­вал на несомненно солидарный характер собственности в от­ношении родовых имуществ.

Уже к XVI в. родовые права на имущества ограничивались, главным образом, правом родового выкупа и правом родово­го наследования. Право родового выкупа впервые было офи­циально закреплено в Судебнике 1550 г. (ст. 85), а затем под­тверждено Соборным Уложением 1649 г. (гл. XVII) и перво­начально распространялось только на имущество, отчужден­ное посредством возмездных сделок: купли-продажи, залога, мены. Только во второй половине XVII в. оно было распро­странено на безвозмездные сделки.

Родовой выкуп технически осуществлялся одним лицом, но от имени рода в целом, а не выкупившего его лица. Цена

IV.

выкупной сделки обычно совпадала с ценой продажи, на что прямо указывалось в Соборном Уложении (гл. XVI). Особое внимание законодатель уделял регламентации круга лиц, ко­торые допускались к выкупу проданной или заложенной вот­чины: отстранялись от выкупа нисходящие родственники продавца, а также боковые, принимавшие участие в сделке.

Еще Судебник 1550 г. формулировал условия, обеспечи­вающие покупателю вотчины определенные гарантии его имущественного интереса перед лицами, прегендующими на выкуп у него вотчины (предполагался «полюбовный» выкуп, по цене, определенной владельцем). Выкупленная родичами вотчина подпадала под особый режим распоряжения. От­дельный член рода не мог распорядиться ею по своему про­изволу. Закон связывал это землевладение рядом ограниче­ний и условностей: родовая вотчина не могла быть выкуплена для третьего лица и на его деньги (в этом случае она возврат щалась владельцу безвозмездно), заложена без соблюдения определенных условий и т. п.

Субъектом права собственности на купленные вотчины была семья (муж и жена), этот вид вогчины приобретался супругами совместно на их общие средства. Следствием тако­го предположения был переход вотчины после смерти одно­го из супругов к пережившему его. Вместе с тем после смерти владевшей купленной вотчиной вдовы право на вотчину переходило не в род умершей, а в род мужа, что указывало на принадлежность этой формы землевладения не отдельному супругу, а именно супружеской паре.

Купленные вотчины, перешедшие по смерти приобрет­ших их лиц родичам, получали статус родовых. Тем самым индивидуальная сделка частных лиц превращалась в один из способов формирования родового имущественного комплек­са. Но при жизни супругов отчуждение таких вотчин не пред­ставляло особых сложностей и было ограничено лишь соли­дарной волей супругов.

Право родового выкупа не распространялось на куплен­ные вотчины, отчужденные при жизни их владельца. Здесь индивидуальная воля получала определенное преимущество:

«А до купель дела нет: кто куплю продас г, и детям и братьям и племянникам тое купли не выкупати» (ст.85 Судебника 1550г.).

Статус жалованной вотчины зависел от ряда конкретных

Дата добавления: 2014-01-07