Георг Вильгельм Фридрих Гегель(1770-1831). Организованная преступность столь же стара, как и цивилизация: пиратские флотилии и разбойничьи бан­ды встречаются уже на самых первых страницах исто­рии

Мафия как фирма

Организованная преступность столь же стара, как и цивилизация: пиратские флотилии и разбойничьи бан­ды встречаются уже на самых первых страницах исто­рии. Однако современная организованная преступ­ность, возникшая примерно век тому назад, имеет принципиальные отличия от преступных организаций доиндустриальных обществ. Возникновение организо-

¹ Отечественные криминологи говорят об «организован­ной преступности» применительно как к чисто уголовным, так и к хозяйственным преступным группам. В зарубежной криминологии эти два явления справедливо различаются: «ор­ганизованной преступностью» называют уголовно-гангстер­ские объединения (типа «Коза Ностра»), а хозяйственных пре­ступников (типа участников дела фирмы «Локхид») — «бсло-воротничковой преступностью (white-collar crime). Наиболее комплексную информацию по экономическому анализу орга­низованной преступности можно найти в издании: Economics of Organized Crime. Cambridge Univ. Press, 1995.

ванной преступности современного типа — это качест­венно новый этап развития преступного мира. Если «архаичные» бандиты являлись маргиналами, аутсайде­рами общества, то деятельность современных мафиози строится в основном по законам бизнеса, а потому ма­фия стала довольно органическим институтом рыноч­ного хозяйства.

В связи с этим целесообразно вспомнить созданную М. Вебером концепцию двух принципиально различных типов «жажды наживы»¹. Авантюристическая жажда обогащения путем перераспределения ранее созданных благ (в том числе путем грабежа и воровства) наблюда­ется в самых разных обществах с древнейших времен. Но только в условиях капиталистического строя скла­дывается отношение к богатству как к закономерному результату рациональной деятельности по производству потребительских благ. Поскольку существует два типа «жажды наживы», существует и два вида организован­ной преступности — традиционная и современная.

Традиционная организованная преступность (в качест­ве примера можно вспомнить, например, пиратов Ка­рибского моря XVII в. или банду знаменитого Карту­ша — «короля» парижских грабителей

Сущее в основе своей есть мысль: “Все что разумно - действительно, а все что действительно – разумно". Разумное развитие мира - основная тема гегелевской философии. Понимание любого объекта нашего внимания даётся исключительно в аспекте его происхождения и развития.

Он впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, т.е. в беспрерывном движении, изменении, преобразовании и развитии, и сделал попытку раскрыть внутреннюю связь этого движения и развития.

Диалектика. Гегель разрабатывал диалектику как философскую науку, обобщающую всю историю познания и исследующую наиболее общие закономерности развития объективной действительности. В особенности же Гегель стремился исследовать и всесторонне обосновать важнейшие принципы диалектического способа мышления, в корне противоположного метафизике. Подвергнув глубокой и основательной критике метафизический метод, Гегель сформулировал, правда в идеалистической форме, законы и категории диалектики.

Три закона диалектики. 1. Закон перехода количественных отношений в качественные (при изменении количественных отношений после определенной стадии происходит изменение качества из-за неразрушения меры).

2. Закон отрицания отрицания (направления развития). Голое отрицание - нечто идущее после данного объекта, полностью его уничтожающее. Диалектическое отрицание: сохраняется нечто от первого объекта - воспроизведение этого объекта, но в другом качестве. Вода - лед. Смолотить зерно - голое отрицание, посадить зерно - диалектическое отрицание. Развитие происходи по спирали.

3. Закон единства и борьбы противоположностей. Противоречие между формой и содержанием, возможностью и реальностью. Причина развития - единство и борьба противоположностей. Это присуще духу. Изначально тождество, но потенциально таит различие. Тождество - различие - противоположность. Противоположности взаимодействуют, то есть борются. Борьба ведет к трем исходам: взаимное уничтожение, иллюминация одной из сторон или компромисс.

Исходя из диалектического положения о единстве сущности и явления, Гегель отверг кантовское учение о непознаваемости "вещи в себе"; в природе вещей нет никаких непреодолимых преград для познания.

Всё мировое развитие в основе своей обусловлено развитием Абсолютной идеи. Абсолютная идея не образуету Гегеля особого “царства”, застывшего в божественном совершенстве и противостоящего изменчивому миру. Она предстаёт как всеохватывающий диалектический процес, а вся вселенная, включая человека и его сознание, трактуется как процес саморазвития (самопознания) Абсолюта. Природа предстаёт, как “инобытие” Духа, как преходящий момент духовного начала; несовершенное является моментом процесса совершенствования; неполное и включающее ошибки знание – моментом познавательного процесса.

Три стадии развития Абсолютной идеи:

1). Логика - научно-теоретическое самосознание абс идеи. Абсолютная идея раскрывается в виде системы категорий, начиная от самых общих и бедных определениями - бытия, небытия, становления, качества, количества, меры - и кончая конкретными, т.е. многообразно определёнными понятиями - действительности, механизма, химизма, организма. Каждое понятие предполагает наличие собственной противоположности. Противоречие - подлинная почва и стихия мышления. Мышление способно выявляемые противоречия разрешить и это разрешение есть не что иное как переход к новому понятию (категории). Противоречие - подлинная причина всякого движения и развития. Процесс развития принимает форму трёхтактного движения: превая ступень - тезис, вторая - антитезис, третья - синтез.

2). Философия природы. Здесь логические категории представлены в формах природных процессов и образований. Всё сущностное содержание абсолютной идеи развернулось в пространстве под чуждой ему материальной оболочкой.

3). Философия духа. Учение о субъективном духе (его предмет - феноменология, антропология и психология человека, объективном духе (право (бурж. Право), мораль и нравственность (ступени объективации - семья, гражданское общество и государство(Прусская монархия)), абсолютном духе (искусство, религия (лютеранство), философия (философия Гегеля)).

Философия Гегеля явилась завершением всего предшествующего развития не только в сфере собственно философской, но и в историческом смысле, так как Дух осознал самого себы как единственно сущее, как начало и конец всего.

Всю мировую историю Гегель разделял на три основные эпохи: восточную, античную и германскую.

Законы, по которым совершается процесс самопознания Духа, есть логические законы, поэтому логические законы в концепции Гегеля обрели статус универсальных законов мироздания как законов бытия, так и законов мышления. Поэтому философия Гегеля называется панлогизмом – логика здесь предстаёт как наука о наиболее общих законах бытия и мышления, а природа трактуется как прикладная логика.

Послегегелевские философские школы обсуждают следующие оппозиции: метафизика – наука, теория – практика, философия – жизнь.

Людвиг Феербах (1804 - 1872). Атеист, резкий критик христианства. Чтобы изменились социальные порядки, реальные условия человеческого бытия необходимо преобразовать человеческое сознание, избавить людей от ложного понимания своей собственной сущности. А такое понимание и даётся христианством.

“Сущность христианства” (1841). Ищет антропологические основания религии. Религия – извращённое, гипостазированное самосознание родовой сущности человека. Реальные человеческие качества в религиозных представлениях и ритуалах идеализированы, преувеличены, превращены в Абсолют. Так, таинство крещения имеет в своём основании почитание реальных свойств воды, её способность очищать человека от грязи; таинство причащения абсолютизирует реальные свойства хлеба и вина; Святое семейство есть идеал семейных отношений людей. Сам Бог, как всемудрейшее, всеблагое, всемогущее идеальное существо, есть не что иное, как избавленный от пороков, недостатков, ограниченностей и слабостей человек – Идеальный человек, которого ложное сознание объективировало, превратило в высшую реальность. Человек спроецировал в боге самого себя как человеческий идеал, сам создал Бога “по своему образу и подобию”. Чем более совершенным в процессе такого человеческого сомообожествления становится Бог, тем более ничтожным в собственном мнении делается сам человек – и, как следствие, тем более бедной, тусклой и ничтожной становится его земная жизнь. Избавленные от иллюзорного религиозного сознания люди должны заменить поклонение Богу уважительным отношением и любовью друг к другу.

Антропология. Человек неотделим от природы; мышление есть необходимое выражение присущей ему биологической деятельности. Сущность человека, прежде всего, - чувственная жизнь ума и сердца, многообразие переживаний индивида. Человек – не только мыслящее существо, но прежде всего чувствующее. Постигать действительность необходимо не только разумом, но и любовью. Нет другого способа понять человека, кроме изучения его предметного мира, области его реальных потребностей и средств их удовлетворения.

Основой антропологии Феербаха является материалистическое учение о природе. Природа является единственной реальностью, а человек ее высшим продуктом. В человеке и благодаря ему природа ощущает себя, созерцает себя, мыслит о себе. Природа вечна. Возникновение и уничтожение относятся только к отдельным явлениям. Природа бесконечна в пространстве. Феербах отстаивает положение о неразрывной связи материи и движения.

Феербах признает важную познавательную функцию теоретического мышления и его способности достичь более глубокого познания действительности. Задача мышления - собирать, сравнивать различать, классифицировать чувственные данные, осознавать, понимать, обнаруживать их скрытое, непосредственно не являющееся содержание. Мышление носит опосредованный характер, поэтому то, о чем мы мыслим, не всегда является объектом непосредств восприятия.

Карл Маркс (1818-1883). Фридрих Энгельс (1820-1825)

Антропология. Социальная природа человека. В человеке все его основные (чувственно-эмоциональные, телесные, интеллектуальные) составляющие не нечто природное, как-то заданное извне. Человек существует в связях и отношениях с другими людьми. Исторические традиции, обычаи, стереотипы, унаследованные поведением и мышлением, активно воздействуют на человека. Сущность человека - итог мировой истории, результат социального воздействия.. "Человек, как таковой" только абстракция, фиксирующая эту бесконечность качеств, вложенных в каждого индивида социумом. "История отдельного индивида отнюдь не может быть оторвана от истории предшествовавших ему или современных индивидов, а определяется ею". Добро и зло, альтруизм и эгоизм объясняются не человеческой природой, а социальными обстоятельствами. Характеристики социального бытия (язык, семейные отношения, виды трудовой деятельности)многообразны, поэтому социальная детерминация не абсолютна.

Социальное отчуждение - "Собственное деяние человека становится для него чуждой, противостоящей ему силой, которая угнетает его, вместо того. чтобы он господствовал над ней". В наибольшей степени отчуждение довлеет над людьми наёмного физического труда (пролетариями). Человек должен присвоить себе обратно весь социальный мир, сделать его своим, т. е. превратится в целостного, универсального человека. В существующих и существовавших формах труд и его результаты отчуждены от человека. Способ преодоления отчуждения и образ того общества, в котором отчуждения не будет маркс представлял себе существенно иначе, чем Феербах и другие младогегельянцы. Если младогегельянцы и Феербах видели причину отчуждения в “ложном сознании”, а своей задачей считали критику этого “ложного сознания”, в результате которой основа существующих порядков будет разоблачена и рухнет, то Маркс трактовал эту позицию как “идеализм” (то есть тоже случай “ложного сознания”) и называл сторонников этой позиции “овцами, которые воображают себя волками”. Основы отчуждения коренятся не в сознании, а в самой материальной действительности. Путь к преобразованию действительности – революция. "Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его"

Философия истории. Чужда мысль о внечеловеческих факторах истории. Божественное предопределение, мировой дух - метафоры, в которых сочетается свобода человека, с непреодолимостью сил создаваемого им же отчуждения. Вся история человеческого отчуждения укладывается в три ступени. 1). Отношения личной зависимости, при которых социальное отчуждение (эксплуатация) огромно. " 2). Отношения личной независимости. Общество индустриального типа, с наёмным трудом и правовым обеспечением личной свободы. Социальное отчуждение воплощено в деньгах 3) Стадия присвоения человеком всех накопленных человечеством сил. Не человек должен подчиняться отчуждённым сущностям (разделению труда, государственным институтам, деньгам, репрессивной морали, религиозным фетишам, идеологическим иллюзиям), а всё это должно быть поставлено на службу человеку.

Классовая борьба - движущая сила истории. Необходим слом старой буржуазной государственной машины "То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) Что существование классов связано лишь с определёнными историческими фазами развития производства 2) что классовая борьба необходимо ведёт к диктатуре пролетариата 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов.

Сёрен Кьеркегор родился в 1813 году в Копенгагене последним ребёнком в семье когда матери было 46 лет. Всё детство он находился под полным влиянием отца, о матери почти никогда не упоминал - такие дети, по мнению психологов, всегда несчастны в личной жизни (в сходной обстановке прошло детство Шопенгауэра). Окончив теологический факультет, учился в Германии, слушал лекции Шеллинга. За четыре года, с 1843 по 1846 год, написал основные произведения - “Или - или”, “Страх и трепет”, “Философские крохи” и др. Всего за 13 лет им было написано 28 томов сочинений, из них 14 - его дневники. В молодости Кьеркегор отказался от своей невесты и всю оставшуюся жизнь жил одиноко и замкнуто. Умер он в 1855 году сорока двух лет от роду, упав на улице от истощения.

Кьеркегор одним из первых расположил категории жизни, страха, смерти, выбора, вины в самом центре философствования, чем предвосхитил некоторые экзистенциалистско-персоналистические учения ХХ века. Понятие “экзистенция”, “экзистенциальная философия” впервые были введены Кьеркегором. Вот образец его экзистенциального философствования: “Где я? Кто я? Как я пришёл сюда? Что это за вещь, которую называют миром? Что это слово значит? Кто тот, кто заманил меня в бытие и теперь покидает меня? Как я оказался в этом мире? Почему со мной не посоветовались, почему не познакомили с его обычаями, а просто сунули в один ряд с другими, как будто я был куплен куплен у некоторого продавца душ? Как я обрёл интерес к этому большому предприятию, которое называется реальностью? Почему я вообще должен иметь интерес к нему? И если я вынужден принять в нём участие, где директор? Я хотел бы сделать ему мои замечания. Никакого директора нет? Но тогда к кому я обращусь с моей жалобой? Существование (экзистенция), безусловно, есть полемика - и могу ли я просить, чтобы и моя точка зрения была принята к рассмотрению? Если нужно признавать мир таким, каков он есть, не лучше ли было вовсе не узнавать, каков он?”(3, стр. 20). Таково типичное описание Кьеркегором состояния “растревоженной экзистенции”.

Главную безнравственность своей эпохи Кьеркегор видел в том, что человеку рекомендовалось отрешиться от себя, отдаться во власть чего-то внешнего (общества, класса, церкви, духа и т. д.) Духовным феноменом, концентрировано воплотившим эту безнравственность эпохи, Кьеркегор считал философию Гегеля. В философско-теоретическом отношении он отверг присущие Гегелю типичные болезни философии. Это прежде всего “панфилософизм”, согласно которому философия считается венцом культуры, высшей мудростью, выражением объективного разума. Между тем, обычному человеку с его тревогами и бедами нечего ждать от философии. “Я предъявляю к философии вполне законные требования - что делать человеку? Как жить?...Молчание философии является в данном случае уничтожающим доводом против неё самой?” Не менее резко Кьеркегор критикует восхваление науки и научности, идеалов объективизма, системности и т. д. Философия прошлого много рассуждала о человеческом Я и подчас ставила его в центр мира и философствования. Однако коренной недостаток субъективизма и индивидуализма философии прошлого Кьеркегор усматривал в том, что в них всегда шла речь о неподлинном, сконструированном, далёком от жизни философском Я. Новая философия, о начале которой возвещает Кьеркегор, обязана так поставить и решить проблемы я и мира, чтобы самоопределение человека не ограничивалось областью рационально познанного и познаваемого, укладываемого в формулы науки и логики. Я как центр философии - это живой реальный человек и то, что для него в жизни главное: страх, преодоление страха и греховности, бытие, выбор, смерть.

В своих работах “Или - или” и “Болезнь к смерти” Кьеркегор говорит о трёх стадиях развития личности - эстетической, этической и религиозной. Эстетическая жизнь- это жизнь непосредственная, когда человек живёт минутой, не задумываясь о смысле своего существования, о последствиях, живёт прежде всего чувственными удовольствиями. Ложная беззаботность, ложное довольство жизнью - всё это больше похоже на состояние животного, в крайнем случае, ребёнка. Большая часть людей, считает Кьеркегор, за всю свою жизнь не выходит из состояния детства или юности, то есть из непосредственной жизни. Непосредственный человек никогда не приходит к сознанию того, что он есть дух, никогда не замечает и не ощущает в глубине существование Бога. И всё же он иногда испытывает чувство тревоги, дисгармонии, страха. Это его человеческая природа выдвигает перед ним требование - быть духовным. Человек должен выбрать: оставаться ему в своём поверхностном бездумном существовании, по мере возможности получая эстетическое наслаждение от жизни, или выбрать свою собственную природу, стать человеком нравственным. Путь к этому второму уровню существования идет через отчаяние. Отчаяние - это подготовительный душевный акт, требующий серьёзного напряжения всех сил души. Именно он даёт победу над миром. Ни один не вкусивший горечи отчаяния, не в состоянии схватить истинной сущности жизни. “Предайся отчаянию, и легкомыслие уже не сможет довести тебя до того, чтобы ты стал бродить как не находящий себе покоя дух среди развалин потерянного для него мира; предайся отчаянию, и мир приобретёт в твоих глазах новую прелесть и красоту, твой дух не будет более изнывать в оковах меланхолии и воспарит в мир вечной свободы”.(2, стр. 302).

Через отчаяние человек приходит ко второй стадии развития личности - этическому существованию. Этический человек считает, что в мире господствует необходимость, долг, которым надо повиноваться. Но это ещё не высший уровень развития человека. Человек должен вступить в борьбу против бессмысленной, тупой и глупой необходимости, например, необходимости смерти. Но может ли человек идти с голыми руками против предвечных законов природы? Кьеркегор приводит в пример библейского Иова, у которого судьба отняла всё, но который не желает подчиняться ей, отрицает власть, которая отняла у него честь и гордость, да ещё и таким бессмысленным образом. Человек должен довести борьбу с необходимостью - в том числе и с необходимостью нравственного закона - до тех пределов, где начинается вера.

Когда человек прорывается к вере, то есть на третьем, религиозном уровне, отчаяние уже грех и противоположностью греха является не добродетель, а вера. Вера в то, что для Бога всё возможно. Бог может даже сделать бывшее небывшим. Вообще, вся философия Кьеркегора - это отчаянная борьба за возможность. Если есть Бог, то возможно возникновение такого мира, где бы Сократ не выпил чашу с ядом, где бы Христа не распяли на кресте, где любой человек смог бы выполнить своё человеческое предназначение. В традиционном христианстве вера примиряет человека с самим собой, вносит покой в его душу. У Кьеркегора вера выступает как высшее напряжение, как состояние крайней разорванности, как высшая страсть, как наслаждение и мучение. Вера в то, что для Бога всё возможно - это парадокс, это особое измерение мышления, которое “нормальному” рассудку представляется безумием. Эта вера открывается человеку, дошедшему до края, когда для него не остаётся никакой другой человеческой возможности. Только тот, чьё существо так глубоко потрясено, что он становится духом и понимает, что всё возможно, только тот подходит к Богу.

Спастись может не рыцарь покорности (этический человек), а рыцарь веры. Чтобы объяснить эти метафоры Кьеркегор приводит в пример бедного юношу, влюбившегося в царскую дочь. "Он знает, что в "обыденности повседневной жизни" царит глубочайшая уверенность, что царская дочь ему никогда не достанется... Он знает тоже, что... мудрость рекомендует в таких случаях как единственный выход из создавшегося положения спокойную покорность неизбежному". Человека, которому "покажется более соблазнительным убить в себе желание обладать царской дочерью" Кьеркегор называет рыцарем покорности и противопоставляет ему рыцаря веры: "Через веру, говорит этот рыцарь себе, через веру, в силу Абсурда ты получишь царскую дочь". Сам Кьеркегор отнюдь не считает себя рыцарем веры: "И всё же на это дерзновенное движение я неспособен. Когда я пытаюсь проделать его голова у меня идёт кругом и я тороплюсь укрыться в скорбь покорности." Рыцарями веры были, по Кьеркегору, Авраам, получивший уже почти закланного Исаака, и Иов, получивший обратно детей, скот и земли. Кьеркегор писал "Что такое для человека его Исаак, это каждый решает сам и для себя". Для Кьеркегора его Исааком была его невеста Регина Ольсен, с которой ему пришлось расстаться "Если бы у меня была вера, Регина осталась бы моей."

Артур Шопенгауэр(1788-1860) родился 22 февраля 1788 года в Данциге (Гданьске) в семье коммерсанта. Корни его пессимизма многие исследователи склонны искать в его непростых отношениях с отцом и матерью. Несмотря на свою склонность к творческой деятельности, Шопенгауэр, по воле отца, был вынужден служить клерком в торговом доме. В 1803 году отец Шопенгауэра развёлся с его матерью и в 1805 году покончил с собой. Мать Шопенгауэра была талантливой писательницей. Благодаря ей Шопенгауэр смог освободится от занятий коммерцией и начать основательное изучение древних языков. Артур был обязан матери и тем, что она познакомила его со многими представителями культурной элиты того времени, в том числе с Гёте. Можно было бы думать, что из-за всего этого Шопенгауэр любил мать больше, чем отца, однако дело обстояло как раз наоборот: он не любил мать, а об отце навсегда сохранил добрую память.

В 1809 году Шопенгауэр поступил в Гёттингенский, а спустя два года перешёл в Берлинский университет, где философию преподавали Фихте и Шлейермахер. В это время вышла работа Шеллинга о свободе воли, которая привлекла внимание Шопенгауэра. Также он с большим вниманием изучает теорию вторичных качеств Локка, философию Платона и Канта. Желанной находкой для Шопенгауэра стали индуистские “Упанишады”, в которых обрисовывается противоположность высшего сущностного мирового начала, Брахмана, и порождённой им сферы видимости - Майи, “покрова обмана”. Познакомился он и с философией буддизма, в которой свободная воля человека в итоге самостоятельного решения направляется на упразднения себя.

В 1813 году Шопенгауэр публикует диссертацию “О четверояком корне закона достаточного основания” и защищает её в Иенском университете. Основные идеи этой работы восходят к учению Аристотеля о четырёх причинах (материальной, формальной, действующей и целевой). Сам закон достаточного основания Шопенгауэр приводит в формулировке Вольфа: “Ничто не существует без основания того, почему оно есть”. Он выделяет четыре различные модификации (или корня) этого закона: для физических объектов, а значит, связей и отношений материального мира, для связей логического мышления, для отношений математических и для психологической волевой обусловленности. Большая часть работы посвящена различению первого и второго корня или физической причины и логического основания. Действительно, одно дело, когда мы говорим “В комнате тепло, потому что нагрелась печь”, другое, когда “В комнате тепло, потому что термометр показывает 28 градусов”. В первом случае речь идёт о физической причине, воздух в комнате нагревается оттого, что нагревается печь. Во втором случае говорится о логическом основании, из того, что термометр показывает 28 градусов можно сделать логический вывод, с определёнными оговорками, что в комнате тепло. Шопенгауэр прослеживает в истории философии постоянное смешение логического и физического основания - от Платона до Гегеля. В особенности он подвергает критике такое смешение в онтологическом доказательстве бытия Бога. Как известно оно сводится к тому, что Бог это всесовершенное существо, всесовершенство необходимо включает в себя, наряду со всеми возможными совершенствами, существование, и поэтому всесовершенное существо или Бог существует. Конечно, из понятия всесовершенного существа его существование вытекает лишь логически, но никакого реального физического существования логическое существование всесовершенному существу не даёт. Если бы было не так, то “достаточно извлечь из любым способом выдуманного понятия предикат реальности, или существования, и соответствующий понятию предмет существует независимо от него в действительности!”(1, стр. 13) Подобно Канту, Шопенгауэр относит действие закона достаточного основания во всех его четырёх вариантах только к области феноменов, а к сфере сущности он не имеет никакого отношения. Среди феноменов царит физическая, логическая, математическая, и мотивационная необходимость, для свободы здесь места нет. Свобода имеет место только в мире вещей в себе.

Первые три модификации закона достаточного основания опираются на четвёртую из них и в конечном счёте должны сводится к основаниям психического характера, а те в свою очередь, сводятся к волевым усилиям людей, проистекающим из аналогичной им волящей сущности всей действительности. Таким образом, в воле содержится сущность всякой действительности.

В 1819 году выходит основной труд Шопенгауэра “Мир как воля и представление”. В её названии фиксируются основные идеи философии Шопенгауэра. Она начинается со слов: “Мир есть мое представление: вот истина, которая имеет силу для каждого живого и познающего существа, хотя только человек может возводить её до рефлексивно-абстрактного сознания, и если он действительно это делает. То у него зарождается философский взгляд на вещи. Для него становится тогда ясным и несомненным, что он не знает ни солнца, ни земли, а знает только глаз, который видит солнце, руку, которая осязает землю, что окружающий мир существует лишь как представление, т. е. Исключительно по отношению к другому, представляющему, каковым является сам человек... Итак, нет истины более несомненной, более независимой от всех других, менее нуждающейся в доказательстве, чем та, что всё существующее для познания, т. е. весь этот мир, является только объектом по отношению к субъекту, созерцанием для созерцающего, короче говоря, представлением.” (1,стр.141) Изображение мира, как данное через моё сознание (здесь: представление), имеет глубокие корни в предшествующей философии нового времени, так или иначе укладывающейся в русло трансцедентализма. Что же касается истолкования мира как воли, то здесь полемика Шопенгауэра против классического подхода вступает в решающую стадию.

Мировая воля есть та трансцендентная сущность действительности, которая проявляется в мире феноменов в зашифрованном виде. Наиболее явными формами восходящей самореализации мировой воли служат, по Шопенгауэру, всемирное тяготение, магнетизм и прочие физические силы, химическое сродство, воля к жизни и борьба за существование, инстинкты животных, и сильнейшие из них - пищевой и половой, аффекты людей, их тщеславие и властолюбие. Воплощаясь в многообразии процессов и событий, мировая Воля оказывается совсем не вещью в себе, так как она обнаруживает себя в довольно красноречивых формах. Шопенгауэр представлял себе метафизическую ситуацию следующим образом: феномены воли отравляют друг другу существование и борются друг с другом, на через их посредство Воля находится в состоянии постоянного внутреннего борения, происходит её “раздвоение с самой собой”(1, стр. 275). И если даже кто-то обретёт в результате борьбы победу и радость, это призрачное, счастье обнаруживает свою ничтожность перед лицом горя и страдания хотя бы одного другого человека. Важным элементом философской доктрины Шопенгауэра является понятие вины мировой воли. Существование мира и жизни—это неосознанное стихийное, а затем и сознаваемое грехопадение. Само бытие сферы явлений требует вынесения “мирового приговора”над явлениями, а через них и над сущностью. Социальная жизнь проникнута завистью и лицемерием. Забота о ближних то и дело оказывается на поверку искательством собственной выгоды. Патриотические призывы - маской своекорыстного национализма, парламентские дискуссии - прикрытием группового и личного эгоизма, демонстрация религиозных чувств - лишь оболочкой бессовестного ханжества. Существование людей полно нужды, страха, горя и страданий. Тревоги чередуются с разочарованиями, а отделяющие их друг от друга моменты удовлетворения желаний мимолётны и приносят затем скуку и новые страдания. В 46 главе второго тома “Мира как воли и представления”, названной “О ничтожествеи горестях жизни”, Шопенгауэр отрицает возможность коренного улучшения жизни людей, а в 44 главе развенчивает половую любовь, сводя её к коварной ловушке природы, цель которой заставить стремиться людей к продолжению рода.

Всё содеянное мировой волей - преступление, хотя преступник сам по себе не разумен и, порождая мир майи, в котором появляются разумные существа, в конце концов с их помощью сам себя обманывает. Преступник должен быть наказан и в этом случае он сам наказывает себя. Вследствие своей онтологической преступности мировая воля погрязает во зле, но она может освободиться о т зла, уничтожив саму себя. Став судьёй и исполнителем приговора над собой, воля свершит абсолютно благое дело. Но привести в исполнение приговор воли над собой могут только люди как составные звенья феноменального мира. Людям надлежит направить присущую им жизненную энергию против её вселенского источника. Ужас без конца следует заменить концом, который только при поверхностном взгляде представляется ужасным. Но как этого добиться конкретно? Прежде всего через философское познание выяснить саму стоящую перед человеком задачу. Затем пройти через два следующих друг за другом этапа самоуничтожения воли. Первый из этих этапов - эстетическое созерцание, второй - моральное совершенствование и переделка своего поведения в надлежащем направлении. На верхних ступенях второго этапа намечается переход в состояние, которое приближается к религиозному. Таким образом складывается подобие схемы Кьеркегора, согласно которой эстетический, этический и религиозный стили жизни составляют различные парадигмы человеческого поведения и из них только последняя обещает спасение. Но это лишь отдалённое подобие, ибо Кьеркегор уповал на возвращение к Богу, а Шопенгауэр обещает аннигиляцию трансцендентного начала. Цель эстетического созерцания по Шопенгауэру - это достижение освобождения души от страданий, вызываемых страстями, обретение духовного успокоения. Познание сущности мира и его явлений средствами искусства цели освобождения человека не достигает. Необходим второй этап - нравственное самосовершенствование, и только на этом пути может быть осуществлена аннигиляция Воли. Этика Шопенгауэра складывается из следующих элементов: аскетическая позиция в отношении собственной личности, альтруистическая установка в отношении всех других людей и полное упразднение эгоизма в результате действия первых двух принципов. Полный аскетизм означает прекращение желаний, а альтруизм выражается в сострадании, обращённом к другим лицам и ко всему человечеству, а значит, не только в справедливом к людям отношении но и в бескорыстной любви и беззаветной помощи всякому чужому горю. Сострадание - это “познание чужого страдания, непосредственно понятое из собственного страдания и отождествлённого с ним.”(1, стр. 470). Истинная и чистая любовь к людям неотделима от сострадания, тогда как любовь, лишенная сострадания есть эгоизм.

Шопенгауэр умер 21 сентября 1860 года. Только на последнем десятилетии известность и влияние, к которым он так стремился, начали приходить к нему. Его воздействие на последующую мысль довольно значительно. Ницше называл его “вождём, который ведёт на высоты трагического миропонимания”.

Фридрих Ницше(1844-1900) ещё с юности обнаружил задатки гениального дарования. Будучи 24-летним студентом Лейпцигского университета, он был приглашён Базельским университетом на место профессора классической филологии, а ещё через год Лейпцигский университет присвоил ему звания доктора наук по совокупности работ, без защиты диссертации.

В своей первой крупной работе “Рождение трагедии из духа музыки” Ницше анализирует культуру древней Греции и утверждает, что она определялась борьбой между культами двух богов - Аполлона и Диониса. Культ Аполлона - это светлый культ разума, науки, соразмерности и гармонии, самоограничения, свободы от диких порывов; он - покровитель изящных искусств. Культ Диониса - тёмный культ, культ земли и плодородия, Дионис - бог вина и опьянения, бог половой любви, бог самой жизни в её биологическом и физиологическом смысле. Культ Диониса пришёл в Грецию с Востока, и под его влиянием были учреждены так называемые дионисийские празднества, дионисийские мистерии, напоминающие оргии большого количества людей, которые сливались в совместном экстазе ритуальных песнопений и шествий, каждый человек в этих ритуалах был уже не индивидом, а частью большого единого целого. “Под чарами Диониса не только смыкается союз человека с человеком, сама отчуждённая, враждебная, или порабощенная природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном - человеком. Добровольно предлагает земля свои дары, и мирно приближаются хищные звери скал и пустыни.”(1, стр. 62). Из дионисийских мистерий возникли театрализованные представления и первые греческие трагедии, которые являли собой синтез аполлонических мифов и дионисийской музыки.

В дальнейшем Ницше везде и всюду ищет это дионисийское начало в человеке, которое характеризует его мощь, силу, способность к выживанию. Всякая культура, по его мнению, есть синтез аполлоновского и дионисийского. Как только начинает преобладать аполлоновское начало (наука, рациональность), культура формализуется, становится всё менее жизненной; если же преобладает дионисийское - культуру может захлестнуть поток ничем не сдерживаемых страстей и необузданного варварства. Тем не менее все симпатии Ницше на стороне бога Диониса. Современная культура, по его мнению, находится в глубоком кризисе именно в силу явного преобладания рационального начала над жизнью, над инстинктами и, в конечном счёте, над свободой человека.

В начале своего творческого пути Ницше считал себя последователем Шопенгауэра. “Я принадлежу к тем читателям Шопенгауэра, которые, прочитав первую его страницу, вполне уверены, что они прочитают все страницы и вслушаются в каждое сказанное им слово... Я понял его, как если бы он писал для меня” (1, стр. 8). В дальнейшем Ницше разошёлся со своим учителем, особенно в оценке Шопенгауэром сострадания как основы морали. Но шопенгауэровская злая неразумная мировая воля стала основой философских построений Ницше. Все процессы как физической, так и духовной жизни Ницше стремился представить как различные модификации воли к власти, могуществу. “Вещь”, “субъект”, “единство Я” - есть продукты творчества, деятельности мыслящего индивида, некоторые эвристические упрощения для обозначения этой силы. Все они не могут рассматриваться как единства в себе, а представляют собой динамические сгустки власти, центры силы. Под влиянием влечений и потребностей человек истолковывает мир определённым образом, ибо всякое влечение есть “известный род властолюбия”, стремящегося навязать свою перспективу как норму всем другим влечениям. Апелляция к разуму и правде - лишь заменяющий прямое физическое принуждение способ одной воли влиять на другую волю.

В своей антропологии Ницше проводит следующую основную идею: человек в полной мере ещё не возник, ещё не вырвался из животного состояния, об этом свидетельствует соперничество людей друг с другом, их бесконечные войны, их конкуренция между собой, их бестолковые и бессмысленные стремления. Только в отдельных индивидах природа достигла подлинно человеческого состояния: это философы, художники, святые. Однако они встречаются чрезвычайно редко, зато всюду господствуют люди серые, обезличенные, неспособные ни на какой поступок, никогда не рисковавшие ничем и прежде всего собственной жизнью, и ничего в этой жизни не добившиеся. У этого стада одно основополагающее чувство - чувство злобной зависти ко всему яркому, талантливому, удачливому. Такие люди говорят, что призваны приносить пользу и служить себе подобным. Так как каждый служит другому, ни у кого нет призвания жить ради себя самого. Если цель всякого человека в другого, то общее существование не имеет цели, это существование друг для друга - самая комичная из комедий. Человек должен, по Ницше, заниматься своим делом - воспитывать в себе философа, художника или святого, и если каждый будет заниматься своим делом - тогда будет общий прогресс.

Массовые люди придумали себе и массовые религии - религии обиженных и угнетённых, религии сострадания - христианство и социализм. Самая нелепая проповедь - помоги ближнему как самому себе. Помогать - по Ницше - надо дальнему, тому, кто сумеет стать человеком, вырваться из животного состояния. И любить, в этом смысле, надо дальнего, а не ближнего, ибо ближний, ничего ещё не сделавший для своего освобождения, - это просто животное. Нельзя любить человека просто за то, что он человек - как утверждает христианство и как полагает социалистическая идеология. “В человеке тварь и творец соединены воедино: в человеке есть материал, обломок, избыток, глина, грязь, бессмыслица, хаос; но в человеке есть и творец, ваятель, твёрдость молота, божественный зритель и седьмой день - понимаете ли вы это противоречие? И понимаете ли вы, что ваше сострадание относится к “твари в человеке”, к тому, что должно быть сформировано, сломано, выковано, разорвано, обожжено, закалено, очищено, к тому, что страдает по необходимости и должно страдать?” (“По ту сторону добра и зла”, 2,стр. 346).

И мораль христианская, и мораль социалистическая только ослабляют, с точки зрения Ницше, личностное начало в человеке, это слишком человеческая мораль. А всё, что относится к человеку, должно быть преодолено - человек есть только путь к человеку, к тому человеку, что стоит высоко над нами, кто действительно уже не животное, не член стада, а воин, сверхчеловек. Стремясь к сверхчеловеку - такому существу, который обладает мощным дионисийским началом, сильно развитыми инстинктами, силой жизни, смелостью и настойчивостью - можешь стать человеком в подлинном смысле этого слова. Для человека нужна и особая мораль - аристократическая, которая не убаюкивает человека будущим благоденствием и счастьем. Человек вообще не обязан быть счастливым. К счастью, писал Ницше, стремятся только коровы, женщины, дети, англичане и социал-демократы.

Ницше первым в ХIХ веке заговорил о наступлении нигилизма, который вызывает радикальную переоценку всех ценностей. Самой исчерпывающей характеристикой нигилизма является смерть Бога. Бог европейской истории, а именно христианский Бог, утратил свою значимость для человеческой воли, а вместе с ним пали и его исторические производные - идеалы, принципы, нормы, цели и ценности. Прежний сверхчувственный мир идеалов, целей и мер уже мёртв. И хотя христианская вера ещё существует, но любовь уже перестала быть действенным принципом всего совершающегося. Однако для Ницше нигилизм - это не явление упадка. Если Бог мёртв, тогда господство над сущим переходит к человеку, тогда и может осуществиться сверхчеловеческий идеал. Человек, отрезвлённый нигилизмом, который разоблачил и отверг все виды и формы иллюзий относительно будущего счастья, гарантированности смысла человеческого бытия, победы добра и высшей справедливости, прогресса, должен взять на себя ответственность за бессмысленность мира, найти мужество восторжествовать над обломками иллюзий; жить, постоянно увеличивая свою силу и власть над миром.

Русская идея

В понятие "Русская идея" входит целая группа тем и проблем. Все они объединены вокруг вопроса об исторической миссии России и русского народа среди других государств и народов. При обосновании того или иного ответа на этот вопрос всегда затрагиваются и ряд других, примыкающих тем и вопросов.

1. Патриотизм и критическое отношение к России, русскому народу - совместимы ли они?

2. Исторческая миссия России и её народа.

3. Исторический путь России. Россия и запад. Россия и Восток. Евразийство.

4. своеобразии русской национальной культуры, Национальные о общечеловеческие ценности

5. своеобразии русского национального характера.

6. Российская государственность. Право, демократия, реформы.

Характерный русский вопрос "Кто виноват?" мог возникнуть и стать характерным национальным вопросом только при том условии, если на него сразу не отвечают: "Я виноват, в том, что со мной произошло... Народ виноват в том, что с ним произошло" Вообще говоря, подавляющее большинство политиков и мыслителей России от 40-х годов прошлого века до наших дней исходят в своих построениях и в своей деятельности из того, что Россия достойна быть среди ведущих мировых держав, определяющих пути развития человечества. А так же из того, что все достижения и успехи России являются заслугой русского народа, а во всех её неудачах и грехах виноваты правители, предатели, враждебное окружение и т.д. Например, существует расхожий стереотип, что Ельцин развалил Советский Союз. Именно так, без всяких оговорок, думает сейчас подавляющее большинство жителей России. Но ведь Ельцин в 1991 году шёл на выборы под лозунгами предоставления независимости всем желающим в той мере, в какой они способны эту независимость переварить. В то время этот лозунг находил везде поддержку. Все считали, что они вносят в союзный бюджет больше, чем получают, и если отделится, то начнётся сытая и счастливая жизнь. И Ельцин получил 80% голосов. Когда он подписывал Беловежские соглашения, никто не выходил на митинги протеста. И только когда жизнь стала вопреки ожиданиям не лучше, а хуже люди одумались. Но осудили, разумеется не себя, а, задним числом, Ельцина.

В своей книге “Русская идея” Бердяев пишет: “Противоречивость и сложность русской души, может быть, связана с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории - Восток и Запад. Русский народ есть не чисто европейский и не чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира. И всегда в русской душе боролись два начала, восточное и западное.Есть соответствие между необъятностью, безгранностью, бесконечностью русской земли и русской души, между географией физической и географией душевной. В душе русского народа есть такая же необъятность, безгранность, устремление в бесконечность, как и в русской равнине. Поэтому русскому народу трудно было овладеть этими огромными пространствами и оформить их. У русского народа была огромная сила стихии и сравнительная слабость формы. Русский народ не был народом культуры по преимуществу, как народы Западной Европы, он был более народом откровений и вдохновений, он не знал меры и легко впадал в крайности. У народов Западной Европы все гораздо более детерминировано и оформлено, все разделено на категории и конечно. Не так у русского народа, как менее детерминированного, как более обращенного к бесконечности и не желающего знать распределения по категориям. В России не было резких социальных граней, не было выраженных классов. Россия никогда не была в западном смысле страной аристократической, как ни стала буржуазной. Два противоположных начала легли в основу формации русской души: природная, языческая дионисическая стихия и аскетически-монашеское православие. Можно открыть противоположные свойства в русском народе: деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, вольность; жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и искание правды; индивидуализм, обостренное сознание личности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и универсализм, всечеловечность; эсхатологически-мессианская религиозность и внешнее благочестие; искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт. Но никогда русское царство не было буржуазным”.

Чаадаев Пётр Яковлевич. (1794 - 1856).

Бенкендорф - У России великое прошлое, прекрасное настоящее и грандиозное будущее.

Чаадаев первым поставил со всей остротой вопросы о роли России и русского народа в мировой истории. И его оценки были весьма неприглядны. "Мы так странно движемся во времени, что с каждым нашим шагом вперёд, прошедший миг исчезает для нас безвозвратно. Это естественный результат культуры, всецело основанной на заимствовании и подражании. У нас совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса; каждая наша идея бесследно вытесняет старые... Мы принадлежим к числу наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок...Глядя на нас, можно было бы сказать, что общий закон человечества отменён по отношению к нам. Одинокие в мире, мы ничего не дали миру, не научили его; мы не внесли ни одной идеи в массу идей человеческих, ничем не содействовали прогрессу человеческого разума, и всё, что досталось нам от этого прогресса, мы исказили." Это отрывки из его первого "философического письма". Герцен назвал его "выстрелом, раздавшемся в тёмную ночь". Этот выстрел возбудил споры, которые привели к размежеванию западников и славянофилов. С тех пор каждый мыслитель, пишущий о судьбе России должен определится по поводу данных оценок Чаадаева. Со временем Чаадаев сильно смягчил свои позиции. Он вспомнил Петра Первого, Ломоносова, Пушкина. И самое главное, он сделал вывод, что неактуализированность сил русского народа в прошлом даёт ему шанс проявить их в будущем. "У меня есть глубокое убеждение, что мы призваны решить большую часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, которые занимают человечество." Словом Чаадаев формулирует русскую мессианскую идею. Таким образом, Чаадаев стал первым западником в своей критике социального и политического положения России, и, одновременно, первым славянофилом в своём провозглашении великой миссии России. Но какие проблемы Россия должна решать, на какие вопросы отвечать-- это, похоже, Чаадаев мало себе представлял. На этот вопрос пытались отвечать славянофилы. Хомяков верит в великую миссию русского народа. “История”, говорит он, “призывает Россию стать впереди всемирного просвещения: она дает ей на это право за всесторонность и полноту ее начал, а право, данное историей народу, есть обязанность, налагаемая на каждого из его членов”. Ее идеальное назначение состоит не в том, чтобы стать самым могучим или самым богатым государством, а в том, чтобы стать “самым христианским из всех человеческих обществ”.

Западники и славянофилы.

Идти ли России вслед за Западной Европой или искать самобытный путь, разногласия в оценке реформ Петра I, вопрос о будущих социальных преобразованиях в России, об индивидуализме и коллективизме.

Западники. Разное отношение к атеизму и материализму. Грановский отстаивал бессмертие души. Белинский и Герцен мечтали о социализме, Грановский - о царсте "Правового порядка"

Колокол. Освобождение крестьян с землёй, общинное землевладение, уничтожение цензуры и телесных наказаний.

"Дилетантизм в науке" Закономерность движения к обществу, лишённому антагонизмов. Грядущий мир осуществит рациональные моменты предшествующей истории: преклоненние перед природой, свойственное античности, принципы суверенности личности, развитые первоначальным христианством.

Человек будущего в России - мужик, точно так же, как во Франции - работник.

Славянофилы. Кириевский полагал, что русский народ усвоил от Восточных Отцов Церкви, - “безмятежную внутреннюю целость духа” как основу своего поведения и мышления. Для Запада же характерны раздвоение и рассудочность. Во множестве проявлений жизни ярко выражено это различие: 1) в Западной Европе - рассудочно-отвлеченное богословие, обоснование истины путем логического сцепления понятий; на Руси - стремление к истине посредством внутреннего возвышения самосознания к сердечной целостности и средоточию разума”; 2) на Западе - государственность из насилий завоевания, на Руси - из естественного развития народного быта; 3) на Западе - враждебная разграниченность сословий, - в Древней Руси их “единодушная совокупность”; 4) на Западе - поземельная собственность - первое отношение гражданских отношений, на Руси - собственность только случайное выражение отношений личных; 5) на Западе - законность формально-логическая, на Руси - выходящая из быта. Вообще на Западе раздвоение духа, наук, государства, сословий, семейных прав и обязанностей; в России - стремление к цельности “бытия внутреннего и внешнего”; “ постоянная память об отношении всего временного к вечному и человеческого к Божественному” Большинство из этих характеристик относится к древней Руси, а современную им Россию ни Кириевский, ни Хомяков, не идеализировали.

Славянофилы считали вечной основой России и гарантией её своеобразия крестьянскую общину. Аксаков писал: "Личность в русской общине не подавлена, но только лишена своего буйства, эгоизма, исключительности.. Свобода в ней, как в хоре."

Эпигоны славянофильства оказались проповедниками национального эгоизма, и Соловьев выступил с критикой этого направления в нескольких статьях, особенно в статье “Славянофильство и его вырождение”. Основатели славянофильства И. В Киреевский, Хомяков, К. Аксаков вели “прогрессивно-либеральную борьбу”, говорит Соловьев, “против действительных зол современной им России”, они отстаивали “принцип человеческих, безусловного нравственного значения самостоятельной личности - принцип христианский” и “по историческому развитию преимущественно западноевропейский”. Хомяков выразил учение о строе религиозной жизни в формуле “церковь, как синтез единства и свободы в любви”. Но, к сожалению, он противопоставлял католичеству и протестантизму этот свой идеал так, как будто он в России уже осуществлен, тогда как в действительности в России церковь была низведена к “функции государственного организма”. В том именно и заключается существенный порок славянофильства, что в основание своего учения они поставили не идеал, который необходимо осуществить в будущем творческими усилиями русского народа, а идеализацию прошлого Руси, именно идеализацию Московского государства, сущность которого Соловьев характеризует как татаро-византийскую.

В.С.Соловьёв (1853-1900).

Построение целостной философской системы-- это одна из его основных задач, одна из его первичных интуиций, которая определяла всё его творчество. Реализовывать эту задачу Соловьёв начал еще в "Философских началах цельного знания". Здесь Соловьёв говорит о человечестве как о едином организме, как о живом существе, которое имеет начало и цель развития. Цель человеческого существования определяется Соловьёвым как "образование всецелой общечеловеческой организации в форме цельного творчества, или свободной теургии, цельного знания, или свободной теософии и цельного общества или свободной теократии" или как "цельная жизнь". Каждая из этих форм цельной жизни проявляется на трёх степенях: материальной, формальной и абсолютной. Сфера творчества включает в себя техническое художество, изящное художество и мистику. Сфера знания-- положительную науку, отвлечённую философию и теологию. Общественная сфера-- экономическое общество (земство), политическое общество (государство) и духовное общество (церковь). Общечеловеческий организм проходит три состояния или три фазы относительно указанных степеней. В первом состоянии они слиты и не имеют отдельного существования, во втором-- разделены и противостоят друг другу, в третьем-- соединяются снова в новом свободном единстве. Термин "цельное" в понятии "цельное творчество" и означает это свободное единство его степеней на последнем этапе развития. Идея цельного творчества имеет непосредственное отношение к нашей теме и на нём необходимо остановится подробнее. "Цельное творчество"-- это одна из форм "цельной жизни", оно имеет свой источник в чувстве, как форме человеческого бытия (две другие формы - мышление и воля являются источником для цельного знания и цельного общества.) Чувство имеет своим предметом объективную красоту. Первая ступень этой сферы-- техническое художество. на ней красота служит как украшение при утилитарных целях, и высший представитель его есть зодчество. На второй ступени, в изящном художестве красота выражается в чисто идеальных образах. Его формы-- это ваяние, живопись, музыка и поэзия. Соловьёв указывает, что красота художественных образов "не есть ещё полная, всецелая красота; эти образы, идеально необходимые по форме имеют лишь случайное, неопределённое содержание, говоря просто-- их сюжеты случайны. В истинной же, абсолютной красоте содержание должно быть столь же определённым необходимым, и вечным, как и форма." Существует вечная, истинная красота, она находится в идеальном, сверхприродном мире. Отношение человеческого чувства к этому миру Соловьёв называет мистикой. На последнем этапе развития человечества, когда человеческое творчество становится цельным творчеством, все его формы свободно соединяются с мистикой, человек может свободно приобщаться к источнику истинной красоты - сверхприродному миру. Подобная установка на связь художественного творчества с мистическим опытом оставалась у Соловьёва всегда. Опираясь на раннее изложенное можно увидеть, как соловьёвское понимание творчества укоренено в его историософской концепции. Но историософия своим источником имеет космологию и метафизику. Необходимо понять, как эволюция человечества вписывается в эволюцию мира, как категория красоты соотносится с другими философскими категориями. Метафизика и космология Соловьёва довольно полно выражены в "Чтениях о Богочеловечестве" и их реконструкция будет опираться на это произведение. Над всеми метафизическими построениями у Соловьёва доминирует, во-первых, учение об Абсолюте, как всеединстве и, во-вторых, учение о порождении Абсолютом своего "другого". Здесь Соловьёв вдохновляется покорившими его с юности учениями Спинозы и Шеллинга. Абсолютное или абсолютно-сущее не находится вне мира (что было бы естественным для христианского философа), а включает в себя его, является источником и основой существования мира. Для Соловьёва невозможно существование мира без его Абсолютной основы и также невозможно мыслить Абсолютное вне мира. Начиная с "Философских начал..." Соловьёв держится различения в Абсолютном двух центров или двух полюсов. "первый-- начало безусловного единства, начало свободы от всякого бытия, второй-- начало или производящая сила бытия, то есть множественности форм". Первый центр-- это и есть собственно Абсолютное или Сущее, а второй-- подобен идеальному космосу Платона. Соловьёв в определённых случаях обозначает его как "идея". Не останавливаясь на многих неясностях в учении о втором центре в Абсолютном, необходимо указать на его внутреннее строение. Соловьёв пишет, что идея есть "то, чего хочет сущий, что он представляет, что чувствует или ощущает,-- это есть его собственный предмет или содержание. Как содержание воли сущего идея есть благо, как содержание его представления она есть истина, как содержание его чувства она есть красота". Соловьёв вводит различение и внутри первого полюса, который является источником второго. Первый полюс включает в себя дух, ум и душу. Теперь можно уточнить категории блага, истины и красоты. Исходя из того, что "идея есть объективное единство трёх субъектов... Первоначальное благо есть единство воли между духом, умом и душой - другими словами свободное подчинение ума и души духу относительно воли...Истина есть единство представления между духом умом и душой или свободное подчинение двух первых последнему...Первоначальная красота есть единство чувства между духом, умом и душой." Все эти различения чисто логического порядка, они не имеют отношения к космологическому процессу. Но по ним можно видеть как красота накрепко привязана к благу и истине. Что же касается космологии, то она строится на полагании "вечной души мира", которая,объединяя мир и сохраняя его в единстве, может противостоять абсолюту и противопоставлять ему мир. "обладая всем, мировая душа может хотеть обладать им иначе, чем обладает, может хотеть обладать им от себя, т. е. как Бог." Возможность стала затем реальностью-- "и этим мировая душа утвердила себя вне Бога...Единство мироздания распадается, всемирный организм превращается в механическую совокупность атомов; вся тварь подвергается суете и рабству тления по воле мировой души, как единого свободного начала природной жизни... Свободным актом мировой души объединяемый ею мир отпал от Божества и распался на множество враждующих элементов." Потом начинается обратное движение мировой души к Богу, самый важный этап которого начинается с появлением человека. Душа мира раскрывается как идеальное человечество, и над космическим процессом с этих пор возвышается исторический процесс. Мировая душа, по природе своей причастная Богу, ищущая через космогонический процесс преодоления дуализма (в котором она сама виновата), воссоединяется с божеством, точнее говоря с Логосом. Вначале своей творческой деятельности Соловьёв отождествляет мировую душу с Софией, в более поздних работах София борется с хаосом за мировую душу. Можно попытаться связать эту концепцию с внутренним строением Абсолютного. Соловьёв говорит о втором центре Абсолютного, об Идее, что она есть "существо", т. е. существует не только как логическая необходимость, но и как реальная действительность. В своём внутреннем существовании она разделяется на три ипостаси, которые соответствуют трём формам существования Логоса (который относится к первому центру, и есть вторая ипостась Абсолютного) "Скрытому Логосу соответствует сущность как скрытая потенция или идея в возможности, открытому Логосу соответствует чистая идея или идея в умопостигаемой действительности, воплощённому Логосу соответствует конкретная идея или София." И эта конкретная Идея и есть та мировая душа, которая является субъектом мировой драмы. Она стремится соединиться с Логосом и это воссоединение завершается в Христе, воплощённом Логосе. А идея в умопостигаемой действительности и есть та София позднего Соловьёва, которая борется за мировую душу-- конкретную идею, и которая соответствует библейской Софии, как причине и принципу тварного бытия.

В статье "Красота в природе" Соловьёв определяет красоту как "преображение материи через воплощение в ней другого, сверхматериального начала". Это определение относится и к проявлению прекрасного в природе и в искусстве. Как мы помним преображение материи происходит в результате стремления мировой души к источнику своего существования - Абсолюту. Красота в мире есть на каждом этапе показатель осуществления космогонического процесса. "Порядок воплощения идеи или явления красоты в мире соответствует общему космогоническому порядку." Чем ближе мир к Богу тем более он красив, а когда они соединятся окончательно, красота будет во всём, а безобразия не останется.

Для развития идей о возможности человека одухотворять материю, преобразовывать природу Соловьёв пишет следующую статью "Общий смысл искусства". С самого начала статьи он утверждает, что цель искусства состоит в продолжении того художественного дела, которое начато природой", точнее было бы сказать-- в природе. Соловьёв повторяет, что конечным результатом природной эволюции является человек, который "сам становится из результата деятелем мирового процесса и тем совершеннее соответствует его идеальной цели-- полному взаимному проникновению и свободной солидарности духовных и материальных... элементов вселенной." Как мы помним, на последнем этапе своего восхождения к Абсолюту мировая душа отождествляется с идеальным человечеством и уже в виде него соединяется с Логосом. Теперь мы можем видеть, что вместе с ней и при её непосредственном участии (в виде воздействия человека на природу) входит в божественную жизнь и преображённый материальный мир. При этом преображённые материальные вещи и явления должны стать вечными. Конечно, ни один художник не создал произведения искусства, которое неподвластно власти времени и Соловьёв это прекрасно осознаёт. Но он пишет не о конкретной задаче на завтрашний день, а о смысле искусства, его идеале, который реализуется только в конце всемирной истории. Но у современных искусств более скромные возможности. Они "в величайших своих произведениях схватывая проблески вечной красоты в нашей текущей действительности продолжая их далее, предваряют, дают предощущать нездешнюю, грядущую для нас действительность". А для реального преобразования действительности возникнут новые роды искусства.

Идеал общественного устройства он видит в свободной теократии, в которой нравственный авторитет принадлежит Церкви и верховному представителю ее Первосвященнику, власть - Царю, а живой совет с Богом - пророкам, обладателям “ключами будущего”. Характерная черта этого строя есть подчинение государства авторитету Церкви. Верховное значение Церкви в общественной жизни обосновывается учением о ее сущности. Видимая Церковь есть “действительная и предметная форма Царствия Божия”; она есть “живое тело Божественного Логоса”, содержащее в себе человечество, поскольку оно “воссоединено со своим божественным началом во Христе”.

Поэтому Соловьев надеется, что славяне и в особенности Россия положат начало осуществлению свободной теократии. Призвание России к решению этой задачи он доказывает еще и следующими более частными доводами. “Внешний образ раба, в котором находится наш народ, жалкое положение России в экономическом и других отношениях не только не может служить возражением против ее призвания, но скорее подтверждает его. Ибо та высшая сила, которую русский народ должен провести в человечество, есть сила не от мира сего, и внешнее богатство и порядок относительно ее не имеют никакого значения. Великое историческое призвание России, от которого только получают значение и ее ближайшие задачи, есть призвание религиозное в высшем смысле этого слова”. Оно выражено в идее “Святой Руси”; способность к сочетанию восточных начал с западными в русском народе исторически доказана успехами реформы Петра Великого; способность к национальному самоотречению, необходима для признания Папы Римского верховным первосвященником Вселенской Церкви, присуща русскому народу, как это видно из истории призвания варягов. Сам Соловьев был выразителем этого свойства русского народа, утверждая, что “лучше отказаться от патриотизма, чем от совести”, и развивая учение о том, что культурное призвание великой нации есть не привилегия, не господство, а служение другим народам и всему человечеству.

Бердяев Н.А.

По словам Бердяева, в нём всегда была “влюблённость в высший мир”, а к “низшему миру - только жалость”, т. е. жалость к миру, который есть лишь “объективация духа”, не есть “подлинное бытие, не есть первореальность”. Понятие

Дата добавления: 2014-01-20