Сбыт полюдья

Центром международных торговых связей Восточной Европы был, несомненно,Киев. Киев и русских купцов -- "рузариев" хорошо знали в Центральной иСеверной Европе, предоставляли им значительные льготы, так как они с оружиемв руках пробивались через кочевнические заслоны хазар, мадьяр, печенегов,внутренних болгар и снабжали европейцев роскошью восточных базаров. Вплотьдо крестовых походов Киев не утратил своего значения важного торговогоцентра Европы. Наезженный путь вел от Киева на запад к Кракову и далее к Регенсбургуна Дунае. Через Киев (и благодаря Киеву) шел путь "из Грек в Варяги",соединявший Византию со Скандинавией. Важным и хорошо организованным былпуть из Киева в Булгар на Волге. Он был разделен на 20 станций,расположенных примерно на расстоянии 70 километров друг от друга. Длягонцов, скакавших налегке, это был день пути, а для купцов, шедших "сбремены тяжкими", -- два дня пути и день отдыха в станционном пункте. По русским землям на восток путь шел через такие города-станции: Киев-- городище на Сулое -- Прилук -- Ромен -- Вырь (?) -- Липицкое городище --Гочево -- далее ряд безымянных городищ по направлению к Дону. В двух случаяхсовременные нам села сохранили архаичное имя старинных дорожных станцийIX--XI веков "Истобное" (от "истьба" -- теплое помещение, "теплый стан");они находятся ровно в 70 километрах друг от друга. Десятая станция, приходящаяся на середину пути между Булгаром и Киевом,находилась где-то у Дона, южнее Воронежа. Здесь, по восточным источникам(Джейхани, Идриси), находилась восточная граница Руси. Восточныепутешественники, двигавшиеся из Булгара на запад, сначала преодолевалипустынные мордовские леса и луговины, а затем оказывались на Дону, где этасухопутная дорога пересекалась донским речным путем из вятичей в Волгу иИтиль. Именно на этой дороге они делали свои наблюдения о жизни и бытеславян. Добравшись через два месяца пути до западного конца своей дороги в 1400километров, булгарские или иные восточные купцы оказывались в Киеве, наберегах Днепра, который они называли то рекой "Дуна", то "Руса". Здесь, вСреднем Поднепровье, поблизости от Киева, восточные авторы указывают трирусских города, ставших яблоком раздора между несколькими десяткамисовременных ученых. Один из наиболее надежных источников, Худуд ал-Алем,сообщает: "Есть еще река Руса (Дуна), вытекающая из глубины земли Славян итекущая в восточном направлении вплоть до границы русов. Затем она проходитпо пределам Артаб, Салаб и Куяба (Киев), которые являются городами русов..." Идриси, обладавший огромной библиотекой восточной географическойлитературы IX--XI веков, единственный из всех авторов указывает расстояниемежду этими тремя городами русов, расположенными на одной реке: от городаАртан до Киева -- 4 дня пути; до города Славия -- тоже 4 дня пути. Игнорируя приведенные выше точные ориентиры, исследователирассматривали пресловутые "три центра Древней Руси" как некиегосударственные объединения, охватывавшие каждое большое пространство. Киев(Куяба, Куайфа и др.) не вызвал особых сомнений и обычно отождествлялся систорическим Киевом, центром Южной Руси. "Славия", как правило, сопоставлялась с новгородскими словенами иНовгородом, хотя ни один источник -- ни русский, ни скандинавский, нигреческий -- Новгород Славней не называл. В этом сказалось влияниенорманнизма, стремившегося искусственно создать какой-либо государственныйцентр на севере. Способствовало таким широким построениям и то, что варабских текстах часто путались понятия "города" и "страны". Особенно многообразным оказалось определение третьего города, имякоторого варьирует в двух десятках форм. Не менее разнообразны поискиАртании или Арсании (обе формы крайне условны) на географической карте IX--Xвеков. В Артании видели и мордву-эрзю, и Тмутаракань, и Рязань, и Ростов... Не вдаваясь в рассмотрение огромной литературы, посвященной "тремцентрам", попытаемся наметить путь их поиска, исходя из приведенных вышеориентиров: 1) все три города находятся на одной и той же реке, что и Киев, то естьна Днепре; 2) все они расположены недалеко от Киева, на расстоянии, котороеколеблется от 140 до 280 километров. Такое созвездие русских городов в Среднем Поднепровье нам очень хорошоизвестно по документам X века, это упоминаемые договорами с греками городаКиев, Переяславль и Чернигов. Расстояние от Киева до Чернигова -- 140километров; до Переяславля -- около 100 километров; от Переяславля доЧернигова -- 170 километров. Эта триада постоянно упоминается в качествеглавных городов Русской земли в узком смысле. Город Славию не следует искатьна том севере, о котором восточные географы не имели никакого понятия.Славия -- Переяславль (или Переслав), древний город, стоящий близ Днепра иближайший к "внутренним болгарам". В привлечении Чернигова есть только однонесогласие с источником -- Чернигов расположен не на Днепре, а на Десне.После ознакомления с характеристикой всех трех городов вместо Черниговаможет быть предложен иной вариант приурочения Артании. В Худуд ал-Алем эти три города Руси охарактеризованы так: "Куяба это город Руси, ближайший к странам ислама, приятное место ирезиденция царя. Из него вывозят различные меха и ценные мечи. Слава -- приятный город, и из него, когда царит мир, ездят торговать вБолгарский округ. Артаб -- город, где убивают иностранцев, когда они попадают туда. Тампроизводят ценные клинки для мечей и мечи, которые можно перегнуть надвое,но если отпустить их, они возвращаются в прежнее состояние". У других авторов есть и дополнения. Ибн-Хаукаль сопоставляет Киев сБулгаром, отмечая, что Киев больше Булгара. Для нас всегда очень важно выявить точку зрения информаторов.Ибн-Хаукаль, один из наиболее ранних писателей, пишет: "И достигают люди сторговыми целями Куябы и района его". Вот почему Киев считается наиболееблизким к странам ислама; вот почему его сравнивают с Булгаром -- это делаликупцы, шедшие знакомой нам дорогой в 20 станций, начинавшейся в Булгаре изавершавшейся в Киеве. Купцы попадают в Киев через город Ромен (современные Ромны, у Идриси --"Армен"), действительно находящийся на этой магистральной дороге. ГородСлавия описан у Идриси как самый главный. Быть может, здесь сказалосьосмысление имени города -- Преслав, "преславный", или же аналогия сболгарской столицей Преславом? Сложнее всего обстоит дело с третьим городом, условно называемымАртанией, или, как его называет Персидский Аноним, Уртабом. Дополнения ксказанному выше таковы: рассказав об убийстве чужеземцев, Идриси добавляет,что в этот город "никому не позволяют входить с целью торговли... и вывозятоттуда (меха и свинец) торговцы из Куябы". Ибн-Хаукаль тоже пишет, чтожители Арсы чужих не пускают, "сами же они спускаются по воде для торговли ине сообщают ничего о делах своих и товарах своих и не позволяют никомуследовать за собой и входить в страну свою". На Днепре, в 120 километрах (три с половиной дня пути по прямой) отКиева, в устье реки Роси был город Родень (в предложном падеже в летописи "вРодньи"), от которого ныне осталось городище на высокой горе -- Княжья Гора.Город запустел с принятием христианства и на протяжении XI--XIII веков ниразу не упоминается в летописях, хотя событий в его окрестностях было много.Судя по местоположению в середине ареала древностей русов VI--VII веков,Родень мог быть племенным центром русов и называться по имени главнейшегобога древних славян -- Рода. Его сравнивали с Озирисом, Баад-Гадом ибиблейским Саваофом. Это было божество более значительное, чем сменивший егодружинно-княжеский Перун. Такое допущение вполне объяснило бы летописную фразу (возможно, взятуюиз греческих источников IX века) "Роди же, нарицаеми Руси...". Названиесоюза племен по общему божеству прослеживается и в имени кривичей, названныхтак по древнему туземному (литовскому) богу Криве -- Кривейте. Русы на рекеРоси могли получить свое имя от бога Рода, местом культа которого был Роденьна Роси. При Святославе здесь был, очевидно, княжеский домен, так как тамнаходился его "двор теремьный", Во время борьбы за киевский престол в 980году здесь укрылся (возможно, рассчитывая на священность места?) князьЯрополк, но после длительной осады был убит наемными варягами. Городок был,по всей вероятности, широко известен на Руси, так как после этой тяжелойосады о нем сложили поговорку, просуществовавшую более столетия: "и естьпритьча си и до сего дьне -- "беда, акы в Родьни", -- писал современникМономаха. Бог Род был верховным божеством неба и вселенной. Ему приносиликровавые жертвы. Особый праздник, приходящийся на 20 июля (деньбога-громовержца), документирован для славян района Родня календарем IV веканашей эры, а в 983 году в этот срок был принесен в жертву молодой варяг,проживавший в Киеве. Принесение своим богам в жертву чужаков, пленных,побежденных врагов было обычным в древности у многих народов и носилоспециальное название (греческое) "ксеноктонии". Очевидно, этот обычайежегодных жертвоприношений и породил у иностранных писателей те разделы ихсочинений, где говорится слишком расширительно об убийстве иноземцев вообще. Запрет въезда в область Уртаба с целью торговли вполне объясним в томслучае, если мы отождествим Уртаб (Артанию) с Родием. Здесь, близ Витичева(города, упоминаемого Константином в связи с полюдьем), скапливалисьоднодревки перед отплытием в Византию. Здесь в последнем, защищенном леснымиостровами участке Днепра производилось, очевидно, окончательное снаряжениефлота и сортировка товаров, предназначенных для продажи на далекихмеждународных рынках. Купцы и соглядатаи здесь были не нужны. Уртаб-Роденьне исключался из торговли, но здешним торгом ведал Киев, люди "из Куябы";недаром в этом городе почти у самой границы Руси находился "теремной двор"князя Святослава. Наиболее логичным представляется такое отождествление "трех городовРуси": Куяба -- Киев Слава -- Переяславль "Арта" -- Родень на устье Роси. Все три города на одной реке -- на Днепре. Куяба, "ближайший к странам ислама" город, назван так потому, чтоинформаторы попадали в него по магистральной дороге из Булгара в Киев. Двадругих города стояли уже в стороне от этой магистрали: Артания в 4 днях пути(вниз по реке) от Киева, а Славия в 4 днях пути от Артании, если плыть вверхпо Днепру от устья Роси к Переяславлю. Передаваемый из сочинения в сочинение рассказ о вывозе гибких стальныхмечей из Киева и Уртаба находит подтверждение в легенде хазар о попытке ихвозложить дань на полян. В ответ на требование дани "съдумавъше же Поляне и въдаша от дыма -- мечь... И реша старьцикозарьстии: "недобра дань, къняже... си имуть имати дань на нас и на инехстранах". Се же събысться вьсе". Киевская легенда о хазарах могла быть известна и на хазарском востоке. Славия торгует с болгарами. Переяславль расположен ближе других городовк "внутренним болгарам" Левобережья, постоянно воюющим с русами; этим иобъясняется оговорка относительно торга тогда, "когда бывает мир". Уртаб-Родень. Сюда, в место сосредоточения торгового флота с полюдьем,в город, контролируемый самим великим князем киевским (и до сих порназываемый Княжьей Горой), не пускают иностранных торговцев. Здесь всвятилище Рода (по имени которого назван город) приносили в жертву чужаков.Все это вместе окутывало район Княжьей Горы различными легендами, созданиюкоторых Киев мог содействовать целенаправленно. Название этого города такварьирует в арабской графике и такие разные города подставляются прирасшифровке, что приравнивание Уртаба Родню является, пожалуй, одним изнаиболее удачных вариантов. Куяба, Славия и Уртаб -- это не три государства, не три "центра Руси",а просто Киев и два соседних города, которые играли важную роль в жизниКиевской Руси и интересовали восточных купцов, прибывавших в Киев из Булгар.Наместников князей (или их сыновей) они принимали за "царей" и повторялилегенды о самом удаленном городе Родне, куда путь им был заказан. Уже кначалу X века место Родня занял Чернигов, вошедший в триаду важнейшихрусских городов. Ежегодно весной Киевская Русь осуществляла свою вторую государственнуюзадачу -- вывоз огромного количества товаров, полученных за полгодакругового объезда-полюдья. Сборщики дани превращались в мореплавателей икараван-башей, в воинов, пробивавшихся через кочевнические заслоны, и вкупцов, продававших привезенное с собой и закупавших все, что производилбогатый Восток, ослеплявший тогдашних европейцев своей роскошью. Ладьи, наполненные бочками с воском и медом, мехами бобров, чернобурыхлисиц и другим товаром, готовились к отплытию в далекие моря в самом Киеве исоседних городах на Днепре -- Вышгороде, Витичеве, где была сигнальнаябашня, извещавшая огнем о приближении печенегов, Переяславле Русском иРодне. Самой южной гаванью-крепостью на пограничной реке Суле в 10километрах от Днепра был город Желни (городище Воинь), своеобразноесооружение, где вышедшие из Руси суда могли в случае неблагоприятных вестейукрыться в прибрежном укреплении, внутрь которого ладьи входили прямо изреки. "В июне месяце, двинувшись по реке Днепру, они (однодревки русов)спускаются в Витичев, подвластную Руси крепость. Подождав там два-три дня,пока подойдут все однодревки, они двигаются в путь и спускаются по названнойреке Днепру" (Константин Багрянородный). Далее Константин подробно описывает (очевидно, со слов варяга русскойслужбы) тяжелый и опасный переход флотилии через днепровские пороги.Названия порогов он приводит как по-славянски, так и по-русски, принимаяслужебное положение современника Свенельда, служившего Руси, за егонациональность. "Русские" -- названия порогов (действительно в ряде случаевскандинавские) -- доставили большую радость норманнистам, но на самом делеони не доказывают ничего большего, чем наличие варягов на службе у киевскогокнязя, что и без того известно как из договора Руси с тем же Константином,так и из летописной справки о том, что Игорь в это самое время нанял варяговдля войны с греками. "Первый порог называется Эссупи, что по-русски и по-славянски означает"Не спи!". Этот порог настолько узок, что не превышает ширины ипподрома.Посредине его выступают обрывистые и высокие скалы, наподобие островков.Стремясь к ним и поднимаясь, а оттуда свергаясь вниз, вода производитсильный шум и внушает страх". Русы с трудом переволакивали свои суда через каждый порог, иногда дажевытаскивая из них поклажу и волоча ладьи по берегу. Так они добирались до"Крарийской переправы" (Кичкас), которой пользовались херсонесские купцы,ходившие в Русь. Весь этот путь проходил под обстрелом печенегов. Пройдя пороги, на острове Хортица (близ современного Запорожья) "...русы совершают свои жертвоприношения, так как там растет огромныйдуб. Они приносят живых петухов, кругом втыкают стрелы, а иные кладут кускихлеба, мяса...". От Хортицы русы плывут к острову Березани близ устья Днепра и тамдополнительно оснащаются перед плаванием по морю. Далее их путь лежит кустью Днестра, а оттуда к гирлу Дуная к Селине. "Пока они не минуют реки Селины, по берегу за ними скачут печенеги. Иесли море, что часто бывает, выбросит однодревки на сушу, то они все ихвытаскивают на берег, чтобы вместе противостоять печенегам". Плавание вдоль западного берега Черного моря (к которому нам ещепридется вернуться) завершалось в Константинополе, где русские "гости"проводили все лето, возвращаясь на Русь лишь для нового полюдья. От устья Днепра или от острова Березани предстоящий морской маршрутрусов раздваивался: одним направлением был указанный путь в Царырад, адругим -- сложный путь в Хазарию и далее в "жребий Симов", в далекие страныХалифата, о чем мы уже знаем из рассказа Ибн-Хардадбега середины IX века. "Русы-купцы -- один из разделов славян. Они возят меха белок,чернобурых лисиц и мечи из крайних пределов славянства к Черному("Римскому") морю, и берет с них десятину византийский властелин. А то ониотправляются по Дону ("Танаису"), славянской реке, проходят до (Хамлиджаса(хазарской столицы), и берет с них десятину ее властелин". Интересным вариантом является сообщение Ибн-ал-Факиха: "...владетель Византии берет с них десятину. Затем идут по морю кСамкушу-Еврею, после чего они обращаются к Славонии. Потом они берут путь отСлавянского моря (Азовского), пока не приходят к Хазарскому Рукаву, гдевладетель хазар берет с них десятину. Затем идут к Хазарскому морю по тойреке, которую называют Славянской рекой..." Здесь важно отметить, во-первых, проход русского флота через Керченскийпролив, который принадлежал хазарам, принявшим иудаизм ("Самкуш-Еврей"), аво-вторых, обилие "славянских" определений: Азовское море -- Славянское;низовья Танаиса-Дона -- Славянская река, Северное Приазовье -- Славония(?) идаже Нижняя Волга в ее, несомненно, хазарском течении -- тоже "река славян".Не пытаясь внести четкость в эти определения, отметим лишь, что Приазовье иНижний Днепр, очевидно, действительно были наводнены в ту эпоху славянами. Ежегодные экспедиции русов через Керченский пролив мимо Керчи иТмутаракани привели к появлению новых географических названий (если не уместных жителей, то у иноземных географов), связанных с Русью: Керчь -- "город Русия", Керченский пролив -- "река Русия", участок Черного моря близ Тмутаракани (в пяти днях плавания отТрапезунда) -- "Русское море". Неудивительно, что с этим районом ученые нередко связывали еще однузагадку восточных географических сочинений -- "Остров русов", в которомхотят видеть Тмутаракань. Не подлежит сомнению, что Киевской Руси призначительном размахе ее торговых операций на юге были крайне необходимыкакие-то опорные пункты на Черном море, но Тмутаракань, находившаяся до960-х годов во власти хазар, едва ли подходит под определение "Островарусов" (хотя ее и называли островом). Совершив трудный и дорогой по сумме пошлин путь по Хазарии (300километров по Азовскому морю, 400 километров вверх по Дону и волоками и 400километров вниз по Волге), русская флотилия выходила в Каспийское море,называвшееся то Хазарским, то Хорезмийским (в летописи "Хвалисским"), тоДжурджанским, то Хорасанским. Ибн-Хордадбег, продолжая свое повествование о русах, сообщаетинтереснейшие сведения о далеких морских и сухопутных маршрутах русскихкупцов: Из Хазарии "они отправляются к Джурджанскому морю и высаживаются накаком угодно берегу. И диаметр этого моря 500 фарсангов. (Ибн-Факих сохранилеще одну подробность этого текста: "...и продают все, что у них с собою; ивсе это доходит до Рея"). И иногда они привозят свои товары на верблюдах изДжурджана в Багдад, где переводчиками для них служат славянские рабы. Ивыдают они себя за христиан и платят подушную подать". Вариант: "...они идутв Джурджанское море, затем до Балха и Мавераннахра, затем до кочевийтогуз-гузов, затем до Китая". Мы должны вполне доверять сообщению Ибн-Хор-дадбега, так как сам оннаходился в Рее, а путь русских купцов от Рея до Багдада (около 700километров) проходил по области Джебел, над которой Ибн-Хордадбегначальствовал в качестве управителя почт. Русские караваны ежегоднопроходили на глазах у автора "Книги путей и государств". Он знал, что писал. Кроме этих дальних дорог, связанных с заморскими поездками, существовалеще один сухопутный трансъевропейский маршрут, одним из важнейших звеньевкоторого был Киев. Он начинался на восточном краю Европы, на Волге, встолице Волжской Болгарии, в городе Булгаре. Из Мавераннахра и Хорасаначерез "ворота гузов" на север вели караванные пути к Булгару. Сюда приводилсеверных купцов волжский речной путь. От Булгара в Итиль и далее к Каспиютекла Волга. Информаторы восточных географов очень часто точкой отсчета бралиБулгар. Нумизматы считают, что одним из важнейших пунктов распространениявосточных монет IX--X веков был Булгар. Мы уже видели, какую важную магистраль представлял собой хорошонаезженный, тщательно измеренный и снабженный "манзилями" ("станами гонцов")путь из Булгара в Киев, по данным Джейхани. Но этот путь не обрывался вКиеве; Киев был лишь пределом знаний восточных географов X века. Вероятно,здесь, в столице Руси, активная роль переходила к русским купцам, которых вЗападной Европе называли "рузарии". Путь из Киева на запад едва ли был только путем сбыта дани, собранной срусских земель; по всей вероятности, к русским мехам, вывозимым на запад,добавлялась и доля восточных товаров, привозимых мусульманскими купцами изБулгара в Киев или закупленных русами во время их заморских путешествий. Французский поэт того времени, воспевая красавицу, говорил, что онаодета в одежды из "русского шелка". Это, конечно, русский транзит, привоз изВизантии или Хорасана (куда, в свою очередь, шелк поступал из Китая), новажно отметить, что последними поставщиками были "рузарии", иначе шелк неназывали бы "русским". Путь из Киева на запад шел через Дрогичин на Западном Буге (где найденомножество торговых свинцовых пломб) в Польшу или несколько южнее внаправлении на Краков, бывший тогда важным политическим и торговым центром.Дальнейший путь киевских "рузариев" шел на Средний Дунай, к такому крупномуэкономическому центру Европы, как Регенсбург. С Северной Европой Киев был связан тем путем, который описан летописцемСильвестром как "путь из Грек в Варяги", а историками был перевернут иобозначен как "путь из Варяг в Греки", хотя летописец ясно написал, чтопоследний вариант подразумевает морской объезд континента Европы, когдамореплаватели сначала попадали в Рим, а потом уже "в Грекы". Путь, связанный с Киевом, Сильвестр обозначил так: "Бе путь... по Дънепру и вьрх Дънепра волок до Ловоти и по Ловотивънити в Илмерь езеро великое, из негоже езера потечеть Вълхов и вътечеть везеро великое Нево и того езера вънидеть устие [река Нева] в мореВаряжьское. И по тому морю ити доже и до Рима..." Из пяти направлений "гостинцев" (магистральных торговых путей), шедшихиз Киева, -- цареградского, закаспийско-багдадского, булгарского,регенсбургского и новгородско-скандинавского -- наиболее важными,государственно значимыми были два первых. Мы уже разобрали подробно один изэтих важнейших путей внешней торговли Киевской Руси, уводивший русскиекараваны на "вельблудах" далеко в "жребий Симов" до Багдада и Балха. Русскиевоины-купцы являлись здесь далекими предшественниками Афанасия Никитина, таккак добирались почти до самых ворот в Индию, находившихся в 10 днях пути отБалха, а в Рее пересекали будущий путь тверского купца. Теперь нам надлежитознакомиться с другим важным направлением торговли и военных походов --юго-западным, "в Грекы". Это направление было известно славянам еще на заре их историческойжизни: Тацит пишет о походах венедов к устьям Дуная к певкинам; морскиепоходы середины III века шли к западному побережью Черного моря. Колонизацияславянами Балкан тоже шла этими путями. Для только что оформившейся как государство Руси торговля с Византиейпредставляла очень важный раздел государственной деятельности. Военныепоходы (начиная с 860 года) были продиктованы не стремлением к завоеваниювизантийской земли, а необходимостью проложить свободный путь (закрытый вустье Днепра и в гаванях Черного моря греками), что сочеталось с желаниемполучить контрибуцию золотом и парчою, как бы в компенсацию за протори вторговле. Константин Багрянородный, описавший организацию полюдья киевскихкнязей, с такой же добросовестностью описал и путь русской флотилии,нагруженной "медом, воском, скорой (пушниной) и челядью". Ладьи-моноксилы совсех концов славянских земель сходились к Киеву, Витичеву и, по всейвероятности, к Родню на устье Роси. Затем они с трудом и опасностьюпроходили пороги, непрерывно осаждаемые печенегами. Миновав пороги, русы наострове Хортице приносили жертвы своим языческим богам. Выплыв из Днепра наморской простор, русские корабли прибывали к островку Березань (от Борисфена-- Днепра), имя которого сохранилось в сказках: остров Буян. "Пристав к этому острову, они отдыхают там два-три дня и опять снабжаютсвои однодревки недостающими принадлежностями: парусами, мачтами и реями,которые привозят с собой". "Оттуда они уходят к реке Днестру и, благополучнодостигнув его, снова отдыхают... (затем они) приходят к Селине, такназываемому рукаву реки Дуная. Пока они не минуют реки Селины, по берегу за ними скачут печенеги. Иесли море, что часто бывает, выбросит ладьи на сушу, то они все ихвытаскивают на берег, чтобы вместе противостоять печенегам. От Селины ониникого уже не боятся и, вступив на Болгарскую землю, входят в устье Дуная.От Конопа -- в Константию на реке Варне (?). От Варны к реке Дичине -- всеэти места находятся в Болгарии -- от Дичины достигают области Месемврии.Здесь оканчивается их многострадальное, страшное, трудное и тяжелоеплавание". Весь путь от русской границы у Сулы, где находилась гавань-крепостьВоинь, и до Дуная представлял собою военно-оборонительную экспедицию,которая должна была противостоять ордам 40 печенежских племен, владевшихвсей степью "на месяц конного пути". Только разветвленные гирла Дунаяудерживали степняков. "Река Селина" в настоящее время средний, а в древности-- первый с севера, самый ближний к степям проток Дуная, что делает понятнойпорубежную защитную роль этого гирла. Представляет интерес и дальнейший путь вдоль болгарского побережья,указанный Константином. Этот ежегодный каботажный путь надолго остался впамяти русских людей, и книжник конца XIV века в перечне "градов русскихближних и дальних" совершенно неожиданно для ситуации 1390-х годовперечисляет в своем списке приморские гавани древнего болгарского побережья,как бы дополняя и поправляя Константина, сочинение которого известно ему небыло. Перечень русских градов на море доведен почти до того же места, что и уКонстантина, -- до Дичины, под которой следует понимать не город на Дунае, ареку между Варной и Месемврией (как у Константина), где ханом Омортагом в821 году был построен дворец. В результате мы получаем крайне интересныйисторический перечень черноморских пристаней, куда регулярно заходил русскийторговый (а может быть, и военный) флот: в устье Дуная (на южном берегудревней Селины) -- Килия. На Черном море -- Констанция (древние Томы), мысКалиакра ("Аколякра"), Каварна, Карна, Варна, Дичина, Месемврия. При перенесении этого перечня пристаней на карту бросается в глазанеравномерность их распределения: такие гавани, как Килия, Констанция,Варна, Месемврия, отстоящие друг от друга на большие расстояния, связаны скаботажным характером русского мореходства, но на участке между мысомКалиакра и Дичиной мы видим пять пристаней на 60 километров побережья. Почтинесомненно, что это связано с русско-болгарским торгом, так как означенныеприморские города ближе всего расположены к жизненным центрам первогоБолгарского царства -- Плиске, Преславу и Шумену, где была какая-то "русскаяконтора". От Варны до Преслава всего около трех дней конного пути, а доПлиски -- только два дня. Сгусток пристаней вокруг Варны, постоянно использовавшихся русскимиторговыми экспедициями, свидетельствует о том, что русское полюдье еще дотого, как оно достигало Византии, частично распродавалось в Болгарии.Русские торговые базы в болгарских гаванях были, очевидно, настолько обжитыи освоены флотом киевских князей, что это позволило русскому писателю XIVвека причислить их к общему списку русских городов. "Тяжкий и многострадальный" путь русских купцов отмечен несколькимипунктами языческих жертвоприношений. Об одном из них (на острове Хортице)упомянул Константин. В конце болгарского отрезка морского пути между Дичинойи Месемврией есть село Волос (Влас), имя которого связано со славянскимбогом богатства Волосом. Кто бы ни основал святилище этого бога -- местныеславяне или приезжие славяне-мореплаватели, -- но те участники морскихэкспедиций, о которых писал Константин, отмечавший, что именно у Месемвриизаканчивалось страшное и трудное плавание, могли здесь принестиблагодарственные жертвы своему "скотьему богу", именем которого они клялисьпри заключении договоров с тем же Константином. Часть русской торговой флотилии, покинув болгарские гавани,отправлялась в Константинополь -- столицу Византийской империи. Император неописал жизни русов во "втором Риме", но здесь на помощь приходит русскийлетописец, включивший в свою хронику драгоценнейший текст договоров двухгосударств -- Руси и Византии. Русь была жизненно заинтересована в постоянной мирной торговле сВизантией, которая, однако, стремилась играть в своей внешней торговлеактивную роль и не впускать иноземцев в свою страну, не открывать им рынкисвоих городов. У греков было много средств воспрепятствовать проезду русскихвнутрь империи: застава у устья Днепра, контролировавшаяся из Херсонеса(современный Севастополь), закрытие черноморских гаваней, необходимых русампри каботаже, подговор печенегов и, наконец, закрытие входа в Босфор. Всеэти препятствия преодолевались Киевской Русью вооруженной рукой изакреплялись дипломатическими документами. Осада столицы Византии русскимвойском в 860 году была показателем противостояния двух могучих противников,оставившего долгий след в памяти народов Европы. С этого небывалого событиярусский летописец начинал свою хронику исторической жизни Руси. Договоры Руси с империей (907, 911, 944 годов) должны были закреплятьуспех русского оружия (или успех угрозы) и обеспечивать возможность мирноготорга, главной цели русских, так как никаких территориальных претензий Русьдаже после победы не предъявляла. При заключении договоров исполнителями и выразителями воли киевскогокнязя были как варяги, так и славяне, но самый договор заключался в двухэкземплярах на двух государственных языках -- греческом и славянском(русском). Договоры заключались Византией от лица цесаря (императора), а срусской стороны -- от имени великого князя киевского и от имени еговассалов, различных "светлых князей", стоявших во главе племенных союзов, и"всякого княжья" -- многочисленных князей племен. В договорах часты ссылкина "Закон Русский", текст которого до нас не дошел, но был, очевидно, хорошоизвестен грекам (там и тарификация штрафов выражена в греческих деньгах),так как иначе не было смысла на него ссылаться. Договор 907 года вводит нас в бытовую обстановку жизни русских "гостей"в Константинополе в тех политических условиях, когда Киевская Русь диктоваласвои пожелания, а Византия в меру возможностей ограждала свои права. Русскиепослы получали от греков посольское содержание "елико хотящи". Купцы-гости получали содержание помесячно на протяжении полугода. Этолетняя половина года, когда русские гости распродавали все, что было собранов зимнюю половину, во время полюдья. Из этого явствует, что реализацияполюдья не была каким-то оптовым, одноразовым актом, а производиласьнеспешно на протяжении целых шести месяцев, когда гости из Киева, Чернигова,Переяславля, Полоцка, Ростова и Любеча проживали в предместьеКонстантинополя и получали от греческого правительства "хлеб и вино и мясо ирыбы и овощь (фрукты)". Оговорено было даже право пользования цареградскимибанями-термами: "и да дверять им мовь, елико хотять". Единственное ограничение, которое вставили в договор византийцы,боявшиеся вооруженных русов, касалось безопасности столицы. Императорскийчиновник составлял список русских гостей (для выдачи содержания) исопровождал их при входе в город. Русские должны были входить внутрь городатолько через одни ворота группами не более 50 человек и без оружия, но затоим разрешалось "да творять куплю якоже им надобе, не платяще мыта ни в чемьже". Когда русские гости собирались к концу лета возвращаться к себе домой,император обязан был обеспечить отъезжающим "на путь брашно (продовольствие)и якоря и ужа (канаты) и пьре (паруса) елико надобе". Такаясверхблагоприятная ситуация была, разумеется, результатом определенногосоотношения сил в пользу Киевской Руси и поддерживалась угрозой войны. Под 907 годом в летописи приведена та часть договоренности Руси сВизантией, которая касалась нормального повседневного быта русскихвоинов-купцов в столице империи на протяжении шести летних месяцев. Договор944 года, заключенный после угрозы нового похода на Византию (Игорь дошел в943 году только до Дуная), тоже содержал эту бытовую регламентацию снезначительными уточнениями. При входе в цареградскую крепость греческийполицейский "мужь цесарства нашего да хранить я" и следит за законностьюдействий как русских, так и греков. Покупка шелковых тканей (монополия производства в императорскихэргастериях) была лимитирована (50 кусков); каждая покупка пломбироваласьцесаре-вым мужем. Помимо этой регламентации обычной жизни русских в Царьграде договоры911 и 944 годов содержат значительное количество юридических казусов,связанных с имущественным и уголовным правом. Предусматриваются действия сторон при кораблекрушении купеческогосудна; много статей посвящено пленным рабам (выкуп, возврат беглых,стоимость и т. п.); с русской стороны предусматриваются бедные и богатые(неимовитые и имовитые), учитывается возможность ухода от кредиторов;имовитый русский на случай смерти может составить письменное завещание. Незабыты и возможные случаи краж, драк и убийств. В отдельных случаях естьссылки на "устав и закон русьский", и преступник, кто бы он ни был, "дабудеть повинен закону русьскому и греческу". Как видим, внешняя торговля Руси, являвшаяся прямым продолжением сборакняжеского полюдья во всех подвластных Киеву землях (как славянских, так инеславянских), по своей масштабности, по необычайной организационнойсложности, по неизбежной мощной поддержке военными силами молодогогосударства IX -- середины X века была как проявлением государственногоначала Киевской Руси, так и убедительным доказательством существования исилы этого начала.

Дата добавления: 2014-01-11