Элементы механизма конкретного преступления. Мотивация индивидуального преступного поведения

Изложенное выше позволяет более детально проанализировать содержание механизма конкретного преступления, рассматривая это понятие как адекватное или очень близкое понятию непосред­ственных причин и условий конкретного преступления. При этом на первый план выступает структурная характеристика этих при­чин и условий как определенного комплекса, состоящего из ти­пичных взаимосвязанных элементов и имеющего вместе с тем обоб­щенные (интегративные) свойства, детерминирующие именно конкретные преступления.

В основе механизма индивидуального преступного поведения лежит, по известной формуле А. С. Макаренко, дефектность ка­ких-то социальных отношений, испорченные отношения между лич­ностью и обществом, между притязаниями личности и требова­ниями общества. Причем детерминанты конкретного преступного поведения на уровне микросреды есть проявления на уровне еди­ничного социальных процессов и явлений общего характера, яв­ляющихся детерминантами преступности через порождаемые ими социальные конфликты и другие криминогенные противоречия.

На уровне механизма конкретного преступного поведения ис­каженное формирование личности приводит к приоритету прими­тивных потребностей, гиперболизации отдельных из них, появле­нию и развитию псевдопотребностей, основанных на них социально негативных интересов и поведенческих стереотипов. Направленность личности все более характеризуется приоритетом собственных желаний, амбиций и т. п. над любыми другими цен­ностями. Типично развитие особенностей характера, связанных со снижением самоконтроля поведения, с игнорированием требова­ний и запретов уголовного закона.

Деформируется и волевая сфера: либо снижается способность руководить своим поведением и, следовательно, формируется пред­расположенность к «нерассуждающему» подчинению чужому вли­янию или собственной мимолетной прихоти, либо, наоборот, раз­вивается упорство в достижении поставленной негативной цели. Иными словами, и слабовольного преступника, и преступника с сильной, но «злой» волей объединяет снижение самоконтроля. В первом случае он не может удержать себя от определенных дейст­вий в соответствующей ситуации; во втором случае искажено со­держание самоконтроля — он упорен именно в достижении пре­ступной цели.

Рассмотрим более подробно механизм конкретного преступления, который состоит из определенных этапов. Основной акцент сделаем на механизм умышленного преступления, который включает в себя три основных звена:

- мотивацию преступления;

- планирование преступных действий;

- реализацию преступных действий.

Весь механизм умышленного преступления можно представить в виде следующей схемы:

Из приведенной схемы видно, что названные звенья последовательно переходят одно в другое. Но это характерно не для всякого преступления (например, совершенные в состоянии аффекта – нет стадии планирования).

Механизм преступного поведения тесно связан с личностью преступника и с внешней физической и социальной средой, поскольку все психические процессы, из которых складывается этот механизм, суть процессы, происходящие в самой личности, организме, мозге человека. Личность не только осуществляет мотивацию, планирование и исполнение задуманного, но также предвидит возможный результат своих действий (на схеме пунктиром).

Столь же тесно связан механизм преступного поведения и с окружающей внешней средой: ведь преступник действует не в безвоздушном пространстве. Мотивы его поступка рождаются на основе внутренних и внешних влияний.

Рассмотрим отдельные звенья механизма преступного поведения, уделив особое внимание мотивации.

Ключевой элемент механизма преступного поведения — мо­тивация, психическое явление, характеризующее личность и пред­ставляющее собой совокупность ее мотивов в их развитии, взаимо­действии и реализации. В свою очередь, мотив — это внутреннее состояние личности, детерминированное ее потребностями и явля­ющееся побуждением к активным действиям по достижению опре­деленной (в данном случае преступной) цели. Таким образом, цель — проектируемый и в этом смысле осознанный, желаемый ре­зультат, а мотив — как бы внутренний стержень действий, направ­ляющий их на достижение этого результата. Например, цель — ли­шить человека жизни, мотив — месть, ревность. Или цель — завладение чужим имуществом, мотив — стремление к обогащению либо желание оказать помощь больному, нуждающемуся в доро­гостоящем лечении.

При совершении преступления доминируют обычно один-два мотива, другие мотивы составляют лишь менее значимый фон. Мотивацию нередко считают внутренней причиной преступления, имея в виду, что социальные влияния во взаимодействии с особен­ностями личности, в свою очередь, формируют мотивацию (через ценностные ориентации, потребности, интересы, условия жизне­деятельности, конкретные ситуации и эмоциональные реакции на них). Таким образом, характеристика мотивации как причины пре­ступления условна; фактически речь идет о сложной последова­тельности: среда — особенности личности — особенности моти­вации, причем все время действуют как прямые, так и обратные связи. Говоря об определяющей роли потребностей в мотивации, надо помнить и о том, что интересы, ориентации, эмоциональные состояния, будучи зависимы от потребностей, участвуют в форми­ровании мотивации и непосредственно.

По длительности и степени осознания процесс мотивации преступления имеет ряд разновидностей. Для предумышленных преступлений характерны осознание общественно опасных дейст­вий и их последствий, четкое видение цели, изначальное домини­рование соответствующего мотива. Но уже у умышленных ситуа­ционных преступлений возможна полуосознанная свернутая мотивация, когда цель возникает мгновенно, принятие и реализа­ция решения о преступлении бывает неожиданной для самого субъ­екта, хотя соответствует позиции личности. Еще чаще такой вари­ант мотивации констатируется для неосторожных преступлений. В этих двух случаях ведущую роль в мотивации играют эмоцио­нальные состояния.

Наконец, возможен и такой процесс мотивации, когда выбор варианта поведения доведен в силу упражнения до уровня авто­матизированного стереотипа, почти неосознаваемой привычки. В ряде случаев в мотивации решающую роль может играть давление извне, в том числе требования и ожидания референтной группы, т. е., по существу, идентификация позиции группы с собственной- В определенных случаях могут доминировать и такие обстоятельства, как недостаточная информированность лица.

Однако во всех случаях мотивация включает выбор решения совершить преступление, хотя лицом осознается и другой вариант поведения, пусть несущий для него большие трудности. Преступ­ление, таким образом, является выражением, объективизацией воли лица. В ином случае, например при мотивации, связанной с нали­чием крайней необходимости, непреодолимой силы, необходимой обороны и т. д., действия, внешне имеющие признаки преступле­ния, таковыми не являются.

Для практических работников, осуществляющих профилакти­ку, назначение и исполнение мер уголовно-правового воздействия, важно концептуальное положение, сформулированное С. Л. Рубин­штейном: даже когда лицо осознает мотивацию своего поведения как выбор между несколькими частными ситуациями, в зависимос­ти от отношения к каждой из них, за этим стоит обобщенная пози­ция личности, мировоззрение как система ее базовых ценностей.

Криминогенная, как и иная, мотивация поведения имеет ряд функций:

— отражательная — как субъективное отражение криминогенных явле­ний (неблагоприятных влияний внешней среды и условий жизнедея­тельности, ситуаций). Ее исследование позволяет выявить истоки мотивации, ответить на вопрос, каким образом криминогенные влия­ния включаются в механизм конкретного преступного поведения;

— побудительная, трансформирующая внешние криминогенные явле­ния во внутриличностные побуждения преступного поведения. «Если истоки мотивации преступного поведения лежат в социальной среде, взаимодействующей с субъектом, что порождает мотивацию и отра­жается в ней, то непосредственной побудительной силой преступно­го неведения выступает сама мотивация и особенно актуальная пот­ребность, трансформированная в конкретный мотив и предметную цель»;

— регулятивная — как управление деятельностью лица (в рассматрива­емых случаях — субъекта преступления);

— контролирующая — как комплекс обратных связей преступного по­ведения и сознания лица.

Перечисленные функции существуют не изолированно, а в ка­честве сторон, элементов побуждения к совершению преступле­ния в механизме конкретного преступного поведения.

В криминологической и уголовно-правовой литературе пред­лагается ряд классификаций мотивации конкретных преступлений. В их основе обычно лежит выделение доминирующих мотивов.

С учетом исследований, проведенных в 80 — 90-е гг., предла­гается относительно новая классификация, исходящая из струк­туры мотивов, характерных для современного состояния преступности. Классификация преступников, которая дана с использо­ванием укрупненных видов мотивации, является при этом базовой.

По содержанию мотивов умышленных преступлений выделяются следующие виды побуждений, реализуемых преступным путем:

а) корыстные, т. е. побуждающие к личному обогащению;

б) стремление поддержать уровень комфорта, обладание веща­ми и потребление, соответствующее требованиям престижа в служебной или бытовой среде, к которой принадлежит лицо;

в) стремление к поддержанию минимального жизненного уров­ня своего и близких;

г) поддержание элементарных жизнеобеспечивающих потреб­ностей лица как биологического существа (удовлетворение потребности в пище, защите от холода и т. д,);

д) пренебрежительное отношение к требованиям общества, нормам социального поведения, мешающим осуществлению личных планов, стремлений, желаний, амбиций;

е) враждебное отношение к окружающему миру, людям под влиянием личных неудач, зависти, социального дискомфор­та и т. д., в результате чего возникает стремление причинить зло окружающим, даже лично не знакомым;

ж) межличностные конфликты (неприязнь, обида, месть, рев­ность, зависть);

з) агрессивность или жестокость как самоцель, проявление из­вращенной потребности в самоутверждении, самореализации;

и) националистический экстремизм, религиозный фанатизм, иные формы групповой солидарности, основанные на осоз­нании себя членом привилегированной группы, имеющей право на подавление в различных формах «чужаков»;

к) подчинение давлению авторитета, приказа, угрозы (при со­хранении принципиальной возможности избирательного по­ведения);

л) враждебность к государственному или общественному строю, стремление насильственно изменить его.

По содержанию мотивов неосторожных преступлений выде­ляются следующие виды побуждений, реализуемых преступным путем:

а) пренебрежительно-легкомысленное отношение к нормам, регулирующим служебные права и обязанности либо функ­ции участников дорожного движения и эксплуатации источ­ников повышенной опасности;

б) завышенная самооценка, самоутверждение себя как бес­страшного, умелого, имеющего право на любой риск до­лжностного лица, оператора—источника повышенной опас­ности (в гом числе водителя) и т. д.;

в) стремление избежать затрат интеллектуальных или физичес­ких усилий, необходимых для обеспечения надлежащего ка­чества и безопасности какой-либо деятельности.

Еще слабо разработана упоминавшаяся проблема однородной мотивации умышленных и неосторожных.преступлений, в том чис­ле пределов этой однородности. Во всяком случае, мотивы корыс­ти, поддержания минимального жизненного уровня, социального дискомфорта, межличностного конфликта могут входить в меха­низм и неосторожных преступлений. Вместе с тем наиболее часто встречаются именно специфические мотивы неосторожных пре­ступлений, выделенные выше. Причем при сходстве терминоло­гии, относящейся к пренебрежительно-легкомысленному мотиву неосторожных преступлений и к одному из мотивов умышленных преступлений («пренебрежительное отношение к требованиям общества»), налицо и качественные различия. В мотивации умыш­ленных преступлений имеет место осознанная и вызывающая по­зиция; для неосторожных преступлений характерно именно лег­комыслие, проявляемое в сравнительно узкой сфере социального регулирования при признании базовых ценностей общества.

Специфична мотивация при аффективных преступлениях. До­минирующее побуждение здесь — само состояние аффекта. И кор­ректной формулировкой в этой связи было бы «совершение пре­ступления под влиянием», а не «в состоянии аффекта». Аффект как мотив преступления, характеризуемого скоротечностью, осоз­нается субъектом лишь в свернутом виде. Конечно, он в свою оче­редь детерминирован длящимся либо внезапно возникшим, но интенсивным межличностным конфликтом. Но в момент аффек­тированного преступления доминирующим побуждением являет­ся именно аффект, а вызвавшие его побуждения выступают лишь в качестве сомотивов.

Дата добавления: 2014-01-11