Древняя мантика

Следует несколько пояснить механизм мантики, поскольку прорицания были распространены почти везде в древних обществах [406]. Мантика основана на включении психики гадающего в алгоритмику эгрегора-бога (либо нескольких эгрегоров) в трансовом состоянии (подобно камланию шамана: только в случае шамана это был эгрегор племенного бога). После “запроса” о том, что необходимо узнать — эгрегориальная целеустремлённость (направленность алгоримики эгрегора — её экстраполяция в будущее, которая представляет собой совокупность бессознательных устремлений всех людей, включенных в эгрегор + возможность осознанного эгрегориального управления со стороны менеджеров эгрегора) выдавала через ту же психику гадающего фрагмент возможного будущего, которое и было в основном самозапрограммировано коллективным бессознательным той общности, которая ходила под этим эгрегором-богом + такими же возможностями тех племён, с которыми был возможен контакт в будущем. Если никаких серьёзных изменений (в первую очередь они касаются нравственности людей, включенных в эгрегор-бог, либо желания что-то изменить со стороны менеджеров эгрегора, коими как правило в древних национально-государственных обществах не были прорицатели) не предусмотрено, то получить ответ можно было достаточно точно, поскольку нравственность прорицателя соответствовала его профессии — залезать в коллективное бессознательное своих подопечных членов племени, союза племён.

Разница между прорицателем и обычным членом племени в том, что прорицателю становилось известно «что запрограммировано» в коллективном бессознательном по конкретному запрашиваемому вопросу, а простой член общества не мог знать большинства замыслов прошлых поколений, своих мыслей, мыслей своих соплеменников и замысла управленцев, проходящих мимо его сознания прямо в эгрегор. При этом ответ на конкретно запрашиваемый вопрос мог быть выдан в соответствии с вопросом и в той же символике мантики.

Такие достаточно точные прогнозы зачастую путают с диалектикой — умением правильно ставить вопросы и находить на них правильные (праведные) ответы. Разница в том, что в случае диалектики полученный ответ (на правильно и праведно поставленный вопрос) содержит информацию, которая предназначена для искоренения неправедности, в результате чего общество движется от катастрофичности и толпо-“элитаризма” к изживанию последнего и устойчивому развитию по предсказуемости в постоянной связи с Богом — следуя Его промыслу в части, не касающейся попущения. В случае просто эгрегориального прогноза (когда “диалог” получается не с Богом, возможным и через эгрегориальную иерархию) — элементы диалектики в нём могут присутствовать (имеется в виду доля праведности полученного ответа — от полученной эгрегориальной информации), поскольку Промысел Божий охватывает все сферы жизни (в том числе и все людские и биосферные эгрегоры), однако, как правило, в случае мантики это сфера Божиего попущения. А прогноз представляет собой эгрегориальную трансляцию через психику прорицателя той части эгрегориальной матрицы будущего, которую сами люди и выстроили своими мыслями, делами, устремлениями.

Понятно, что если не перейти к истинной религии (следовать в управленческих целях в соответствии с рекомендациями от связи с Богом, а не с эгрегорами, умея при этом получать информацию и от эгрегоров)[407] от прогнозно-эгрегориальной трансляции, рано или поздно прогнозы на поверку окажутся лишь — эгрегориальным программированием (в конечном итоге — самопрограммированием, взаимным программированием), которое в лучшем случае устаревает (когда общество пройдёт частный, текущий этап развития) а в худшем случае приведёт к катастрофе либо срыву управления, поскольку за его позитивным сиюминутным эффектом обязательно следует превышающий по последствиям негативный долгоиграющий эффект. И лишь Бог, Который один управляет вечностью, может дать людям ответ, не приводящий к негативным последствиям никогда — что по праву должно называться пророчеством [408].

В древней эгрегориальной системе прогнозов, если ответ ждали, например, от «полёта птицы», то по «полёту птицы» его и получали: при этом сам полёт птицы вполне мог представлять собой трансляцию через поведение птицы части эгрегориальной алгоритмики того самого культового бога-эгрегора по двум причинам. Первая: в алгоритмику этого эгрегора-бога был введён «птичий код», например полёт орла. И, во-вторых, общий эгрегор птиц (либо конкретного вида птиц) был частично вписан в эгрегор-бог (как высший по отношению к эгрегору птиц). Последнее вполне объяснимо: фауну люди изучали давно и тщательно (особенно в тотемных культах древности) и пытались даже подражать многим птицам и животным. Поэтому люди издревле научились управлять поведением птиц и животных (вплоть до примитивного приручения) и эти навыки естественно автоматически вошли в алгоритмику основных людских эгрегоров-богов.

Конечно, при этом через эгрегориальную алгоримтику транслировалась и какая-либо часть объемлющей данный эгрегор-бог матрицы — алгоримики вышестоящего эгрегора — вплоть до Промысла. Эти фрагменты будущего тоже могли стать достоянием психики гадающего, после чего они каким-то образом переосмыслялись и выдавались в лексике и символах в общество. В более поздние времена древняя мантика должна была выродиться в своекорыстное шарлатанство высших “жрецов” по отношению к “элите” и толпе.

Германский пример, показывает очень хорошее знание повадок животных древними людьми. Религиозная организация германцев особенно на ранних ступенях развития, включала в свою структуру женские и мужские союзы (что было и в Древнем Риме и у кельтов и у многих других древних обществ). Наиболее заметный след в истории древнегерманской религии оставили мужские воинские общества — братства берсеков либо берсерков (ряженные под медведя). Медвежья шкура или шкура волка — атрибут берсека, отмечающий не просто принадлежность к мужскому братству, но именно особую природу воина, магически причастного зверю, а через него — богу войны. Волки Гери «Жадный» и Фреки «Прожорливый», выступали в северогерманской мифологии спутниками Вотана-Одина — верховного бога германцев.

Мужчина мог стать членом воинского союза, только пройдя через испытания — воинские инициации[409]. В этих испытаниях вдохновенный мифологией войны берсек «должен преобразить свою человеческую сущность, продемонстрировав агрессивное и устрашающее исступление, которое отождествляет его с разъярёнными дикими животными. Он “разогревается” до наивысшей степени, его захватывает таинственная сила, нечеловеческая и неодолимая, так что боевой порыв исходит из самой глубины его существа [410]. Древние германцы назвали эту силу «Вут» — «ярость». Это своего рода демоническое безумие, которое повергает в ужас и парализует противника»[411]. Берсек имел высший образец своему исступлению — Вотана-Одина, имя которого производно от обозначения «бешенства», «ярости». Вотан-Один — одержимый яростью предводитель воинского братства. По сути это духовный эталон одержимого эгрегором, суть которого — некоторые звериные стереотипы поведения.

Конечно нельзя исключать и случаи древнего шарлатанства — обмана во имя сохранения имиджа прорицателя и “благополучия” вождей. Так, могли иметь место сговоры менеджеров эгрегора-бога (либо просто царей и старейшин, которые могли участвовать в управлении эгрегором-богом, а могли и просто чего-то хотеть более материального от людей и им нужно было обосновать это прорицанием) и правителей племён либо царей с целью произведения изменений в жизни своих коллективов авторитетом богов. В древнегерманской религиозной системе философских понятий — судьба и боги (эгрегоры) «воспринимались как нерасчленённое целое, совокупность сил, регулирующих ход событий»[412].

Естественно, что все произведённые изменения “записывались” в эгрегориальной алгоритмике “богов”. С другой стороны, те же правители либо “жрецы” могли иметь желания отвести от себя гнев племени в случае больших неудач и потерь. Для этого они обращались к прорицателям, которые выполняли их «социальный заказ» в духовном исполнении, влияя при этом на общности людей вполне материально. Как правило, это кончалось жертвоприношением богу-эгрегору, чтобы тот «больше не посылал бед и проклятий». В этом случае толпа успокаивалась, а “жрецы”, цари и прорицатели продолжали властвовать до «следующего случая». В культуре подавляющего большинства архаичных племён и государств жертвоприношение вошло в религиозные культуры как устойчивые регулярные обряды — чтобы люди на забывали, кто виновен в бедах и несчастьях, и с целью разряжать на жертву (точнее — в ходе ритуала жертвоприношения) злобно-агрессивную эгрегориальную энергетику, накапливающуюся от неправедной жизни людей в психике каждого члена общества.

Накопление в психике любого неправедно живущего человека так называемой отрицательной энергетики — напрямую связано с нечеловечным типом его психики. Это объективная данность, которую ничем кроме перехода в человечность не устранить[413]. Управлять обществами с доминированием нечеловечных типов строя психике, да ещё и в сторону неправедности сохранения толпо-“элитаризма” можно лишь некоторое время с помощью постоянного разнородного жертвоприношения [414]. Устранить необходимость жертвоприношений можно лишь начав интенсивный переход к праведному обществу, к которому будут привлечены все его члены.

Каждый индивид с нечеловечным типом строя психики на современном этапе развития хорошо может себе представить что такое эгрегориальная жертва на упрощённом примере. У каждого бывают жизненные моменты стрессовых состояний. Первопричина всех без исключения стрессов — отставание развитии психики от текущего этапа развития, заданного Свыше и соответствующего Закону Времени:

· во-первых жизненного пути каждого человека (отставание в психическом развитии от нормы заданной Свыше в течении одной жизни, что связано с персональной судьбой) и,

· во-вторых жизненного пути народа, цивилизации (отставание психического развития в следствие отклонения от Промысла в сторону границы попущения, что связано с коллективной судьбой).

В общем плане стрессы, естественно сопровождающиеся накапливанием отрицательной энергетики, от ощущения чего становится «невмоготу», «психически дискомфортно» — неминуемы у людей, которым присущи все типы строя психики, кроме человечного. Общепринятое средство снятия стрессов в настоящее время — алкоголь, табак и наркотики, к чему ещё добавляется постоянный секс «всегда и везде». Так вот, прибегая к этим средствам «снятия стрессов» — люди приносят в жертву самих себя. Так, наркоманы живут около 5-6 лет; алкоголики — 10-15 лет; курильщики — чуть дольше; а сексуальные сутенёры и проститутки (чем отличается проститутка от женщины, которая в год меняет по три-пять-десять… партнёров?) попадают под разного рода риски[415], которые связаны не только со СПИДом и другими болезнями[416].

И если, желая постоянно избавляться от стрессов, алкоголики, пьяницы, наркоманы, курильщики и прочие[417] приносят в жертву самих себя, то в ходе больших мистерий жертвоприношений — в жертву приносится праведное будущее всех (вместе с их благополучием), кто молчаливо участвует в мистерии, будучи невежественными в вопросах, которые описывает наше учебное пособие. Эффект же от коллективных мистерий жертвоприношений немногим длительнее чем эффект от выпивки, либо от очередной наркодозы — если рассматривать глобальный исторический процесс с позиции вечности.

Вернёмся к древним германцам. У континентальных и островных германцев огромным авторитетом пользовался немногочисленный, но крайне влиятельный слой прорицателей, чья практика восходила к шаманскому визионерскому (аналог ясновидения) опыту. Среди прорицателей большинство составляли женщины, некоторые из которых снискали своим даром почти божественные почести [418]. Согласно верованиям германцев, «даже община богов нуждается в советах пророчиц, которым порой ведомо больше, чем богам».

Как известно из психологии человека, у девочек, а затем — женщин, в процессе психического развития доминирует интуиция над разумом (интеллектом). У мужчин сначала развивается интеллект, а затем, при нормальном развитии должна развиваться интуиция. И к моменту взросления (10 — 14 лет) у обоих полов нормально должны гармонично сочетаться интуитивные и интеллектуальные способности с перспективой быстрого выхода в человечный тип строя психики. Однако, в силу постоянного психического недоразвития в условиях доминирования нечеловечных субкультур, психическое развитие женщин останавливается, ограничиваясь интуицией (при слабо развитом интеллекте), а у мужчин — весьма ограниченный интеллект остаётся практически без развитой интуиции. Напомним, что интуиция это — возможность получать информацию как от сверхъестественных уровней Мироздания (эгрегоров), так и от Бога. Поэтому искусством прорицания владели и владеют в обществах с доминированием нечеловечных типов строя психики — женщины (пифии, прорицательницы, гадалки и пр.). Удел же мужчин в древних обществах, как правило, был защищать от врагов, наступать на врагов, приносить добычу, владеть ремёслами и прочие подобные виды деятельности. Но именно эти виды деятельности, связанные с агрессивностью и конкуренцией, и характерны для зверей — в первую очередь.

Выше мы приводили пример братства берсеков — ряженных в шкуры медведя и волка — типичная характеристика мужского союза древних германцев. Женщины же, помимо того, что были освобождены от воинских обязанностей и имели поэтому больше времени, обладали развитой с детства интуицией. И, складывая свой духовный потенциал в женские союзы, вписывали своей “пророческой” деятельностью мужчин с их воинской деятельностью — с помощью достаточно точных, но как правило не рассчитанных на длительную перспективу, прорицаний. Для пояснения последнего утверждения следует заглянуть в общую картину психологического склада мужчин и женщин, связанную с объетивными возможностями длительности прогнозов обоих полов.

* * *

На приводимом ниже рисунке показано распределение мужчин и женщин по расположению во времени целей, ориентируясь на осуществление которых, муж­­чины и женщины стро­ят своё поведение вне зависимости от того, осознают они хронологическую ориентацию их деятельности или нет. Ри­сунок — схематичный, а не масштабный: то есть на нём показаны только характерные отличия статистик, описывающих типы психики мужской и женской составляющих человеческого общества, но не численные значения каждой из групп мужчин и женщин, ориентирующих своё поведение на тот или иной интервал, расположенный на оси времени. На оси времени от глубокого прошлого до весьма отдалённого будущего также нет единиц измерения. Тем не менее, на рисунке можно видеть три интервала на оси времени, весьма отличных один от другого по численному пре­обладанию в них муж­чин и женщин. Назовём их усло­в­­но «Прошлое», «Насто­ящее», «Будущее».

«Настоящее» — это та область, в которой сосредоточились те, кто, образно говоря, «живёт сей­час»: сегодня доде­лы­вает то, что следовало за­вер­шить ещё вчера; что-то делает сегодня насегодня и «ищет зонтик назавтра потому, что пообещали дождь». Среди этой категории довольно много людей, ко­торые в «Настоящем» не ду­мают о том, что ныне они пожинают плоды своих про­ш­­лых поступков и без­дей­ствия; а также не ду­ма­ют о том, что совер­шаемое ими ныне принесёт свои плоды в будущем. Это бес­смыс­лен­ное отношение к прошлому и к будущему приводит к тому, что многие из них по своему дурному нраву в прошлом посеяли то, что неприемлемо для них сейчас, а сейчас сеют то, что будет неприемлемо для них в будущем.

При этом — в силу общности и целостности мира для всех людей — с дурны­ми последствиями их безоглядности и непредус­мотрительности так или иначе приходится сталкиваться не только им самим, но и многим другим.

В общественной жизни эта полоса «Настоящее» на оси времени занимает интервал примерно от «две недели тому назад» до «спус­тя две недели» и включает в себя разного рода оперативную реакцию на поступающую житейскую информацию, которая утрачивает значимость примерно в течение двух - трёх недель для подавляющего большинства людей.

Интервалы «Прошлое» и «Будущее» математически иден­тич­ны в том смысле, что это — “хвосты” распределений. В правом и левом “хвостах” в совокупности сосредоточена весьма малая доля статистики: в общей сложности в пределах 3 — 5 % от обще­го количества наблюдаемых единичных явлений. Но, как заметил К.Прутков, «от малых причин бывают большие последствия».

В «Прошлое» попали те, кого А.С.Грибоедов в «Горе от ума» охарактеризовал словами: «Сужденья черпают из забытых газет времен очаковских и покоренья Крыма». Это те люди, которые пытаются втащить в настоящее не то, что нормы вчерашнего дня, а нормы прошлого века или даже прошлых тысячелетий. В политике они являются действительными реакционерами и ретроградами.

В «Будущее» попали те, в чьём поведении преобладает индивидуальная и коллективная деятельность, плоды которой возможны в весьма отдалённом — по меркам бытовой повседневности — будущем: спустя годы, десятилетия, столетия, тысячелетия.

Следует сделать особую оговорку: распределения пред­ставлены в привязке целей поведения ко временным интервалам, а не по критериям Добра и Зла, Хорошо либо Плохо. Опыт истории показывает, что в прошлом не всё было плохо, в сравнении с настоящим, и в будущем не всё будет столь хорошо, как это представляется, опять же с точки зрения осуществления сегодняшних идеалов. И хотя, известно утверждение: «Что ни делается — всё к лучшему» — тем не менее, в обществе есть дальновидные злодеи, которые по характеру их деятельности попадают в группу «Будущее». То есть от бессознательного и во многих смыслах правильного автоматизма восприятия «Будущее» = “хорошо”, «Прошлое» = “плохо” по отношению к рассматриваемому рисунку следует отстроиться.

Рисунок интересен тем, что показывает качественные различия в ориентации поведения, обусловленные свойствами психики мужской и женской составляющих общества: то есть в ориентации поведения множества мужчин и множества женщин, а не в ориентации поведения конкретного отдельно рассматриваемого человека, который вне зависимости от его пола может реально принадлежать всякому интервалу на оси времени. В полосе «Настоящее» женщины численно преобладают над мужчинами, а в “хвостах” распределений наоборот: мужчины численно преобладают над женщинами. Но эти особенности распределений полов по хронологической ориентации поведения их представителей выражаются во множественных явлениях жизни общества.

Эти особенности психологии полов проявляются как в общественной жизни в целом, так и в политике. Политика, если это политика устойчивого при смене поколений общества, предполагает памятливость о далёком прошлом и дальновидность в отношении будущего. Если этого нет, то общество сталкивается с непредвиденными ситуациями или повторением уже забытых прежних, к которым оно оказывается не готово, вследствие чего терпит ущерб вплоть до исчезновения его из последующей истории.

Круг интересов и деятельность малочисленной группы мужчин и женщин, по своей хронологической ориентации поведения, оказавшихся в “хвостах” распределений, чужд подавляющему большинству общества, сконцентрировавшемуся в полосе «Настоящее» и вокруг неё, поскольку с их точки зрения вся деятельность тех, кто сосредоточился в “хвостах” рас­пре­делений, весьма далека от реальных жизненных проблем, т.е. от «прямо сейчас ± две недели». Поэтому не каждая женщина и не каждый мужчина из полосы «Настоящее» способны преодолеть мировоззренческую пропасть и войти в субкультуру, свой­ст­венную крайностям распределений.

В мотивации поведения настоящим и ближайшим будущем статистически ярко выражено проявляется особенность женского типа психики. Мотивация поведения мужчин настоящим и ближайшим будущим не так ярко выражена как у женщин: среди мужчин больше, чем среди женщин, доля «ретроградов», желающих сегодня жить нормами позапрошлого; и также больше, чем среди женщин, доля устремленных в отдалённое будущее, чьё поведение в настоящем ориентировано подчас на весьма отдалённую перспективу вопреки сиюминутным представлениям о целесообразности, господствующим в обществе.

Если теперь представить себе, что прорицательницы обслуживают «безопасность» высшей “элиты”, что как правило в толпо-“элитарных” обществах отождествляется с безопасностью государства[419], то женщины-прорицательницы в своём большинстве просто не способны предсказывать (и даже пророчить) будущее на такие же удалённые цели, как это могли бы делать мужчины-прорицатели. Поэтому, даже, задавшись благородными целями, женщины статистически, вследствие именно такого (как показано на рисунке) распределения возможностей полов в толпо-“элитарных” обществах — не могут преодолеть барьер хронологии будущего, за которым возможность прорицать имеют лишь отдельные мужчины.

Поэтому, обслуживая верхушку государственной власти, женщины-прорицательницы как правило не “видят” дальше «безопасности» государственного клана. Дальновидность же, касающаяся цивилизационной безопасности, да ещё и согласованная с Вечностью (с Богом), рассчитанной на интервалы будущего, выходящие за рамки хронологии безопасности отдельных государств, в условиях толпо-“элитарной” культуры — потенциально доступна в большей мере мужчинам. Но для этого нужно условие, чтобы такие мужчины с развитой интуицией были в обществе и их нравственное развитие не блокировалось с раннего детства доминирующими культурными традициями, в том числе и авторитетом женского прорицания.

В общем, с достаточно древних времён и по настоящее время общества, где доминируют нечеловечные типы строя психики — живут женской логикой и женской интуицией. При этом если в древних культурах общинной магии женская интуиция была благонамеренно направлена на благо всего первобытного коллектива и гармонично сочеталась с шаманизмом и воинством мужчин, то с возникновением первых государственных и межплеменных образований и выделением древнего жречества в отдельную касту «духовенства» придворные прорицательницы оказались надёжно вписаны в духовную иерархию “жрецов” (иногда даже не своих “национальных” жрецов, а — наднационального знахарства) и одновременно с этим легко входили в сговор как со “жрецами”, так и с царями и старейшинами. А поэтому былая благонамеренность серьёзных женских прорицаний[420] осталась в прошлом, передав эстафету такому явлению, как политика. И это касается не только древних германцев.

Дата добавления: 2014-11-06