Конец Первой книги 6 страница

Если тюлени даже часами лежали на льду, они не оставля­ют ни малейшего отпечатка. Следовательно, никакое тепло не проходит наружу через слой жира, потому что иначе бы лед растаял. Как великолепно должен держать тепло в ледяной воде такой жировой покров.

Тюлени могут спать и в воде. Тогда они через равномерные промежутки времени всплывают вверх, чтобы сделать вдох. Они ударяют пару раз плавниками, не просыпаясь при этом, с закрытыми глазами, а потом сразу же снова опускаются на дно. Таким образом, мы видим, что тюлень связан с побережьем в тех местах, где море еще не слишком глубоко. Особенно охотно держится он вблизи от берегов одиночных островов, где редко кто-нибудь появляется. В Азии тюлени даже входят в устья рек и поднимаются по ним до внутрен­них озер. Таким образом, им ничего не стоит жить и в пресной воде. Они ведь не настоящие морские животные, не обитатели морских глу­бин.

Но еще более опасный враг - касатка. Она относится к дельфинам, может иметь в длину до девяти метров. Внезапно и неожи­данно может всплыть одна или одновременно несколько охотящихся вместе касаток. Тогда тюленей охватывает дикий ужас, потому что они чувствуют, что никакое бегство не поможет спастись от страш­ных зубов быстрого, как молния, хищника. Ведь касатки нападают даже на китов и вырывают у них из тела большие куски мяса, так они отважны и кровожадны. Великий шведский естествоиспытатель Линней уже 200 лет назад назвал их тиранами и мучителями китов и тюленей. Вскоре вода окрашивается в красный цвет кровью разор­ванных тюленей, а уцелевшие в страхе кидаются к ближайшему берегу, ища там спасения.

Какими бы ужасными ни были эти враги тюленей, самым опасным их преследователем является человек. Он больше всего свирепст­вует среди них. Мы ничего не имеем против того, чтобы, например, гренландцы, жизнь которых зависит от тюленей, охотились на них. Сама природа предназначила им тюленя в качестве почти единственного источника пищи. Однако совсем иначе обстоит дело, когда люди просто из жадности или даже страсти к убийству нападают на отдыхающие стада и избивают их. Для такой бойни даже не тре­буется оружие, достаточно оказывается дубины, чтобы проломить животному состоящий из очень тонких костей череп. Поэтому тех, кто так охотится на тюленей, называют забойщиками тюленей»

Так что мы не должны думать, что жизнь тюленей протекает без боли и страха. Такое беззаботное существование не дано ни одному существу на Земле, добродушные тюлени с их круглыми го­ловами и умными, светящимися любопытством глазами вовсе не пугливы

Детеныши появляются на свет на земле или на льду. И в этом тюлень проявляет свое происхождение от сухопутных животных. Детеныши очень резвые создания, они весело играют. Уже через несколь­ко часов они могут так же ловко плавать, как старые животные. Сначала у них беловатый, пушистый мех, который вскоре посла рождения выпадает. Остается великолепная очень гладкая шерсть, ко­торая не представляет никакого сопротивления воде. Чем старше тюлень, тем темнее его мех. В первое годы у него желтоватый фон с черно-коричневыми пятнами. У некоторых детей бывают ранцы из меха тюленя. Если этот мех натягивают на полозья саней или на лыжи, то они скользят по снегу, словно ветер.

Основное питание тюленей, как каждый знает, - рыба, которую тюлени хватают зубами, когда она плавает. Таким образом, зубы служат одновременно и хватательным органом. Тюлени также очень любят и крабов и моллюсков, чьи панцири и раковины они разгрызают зубами. В первую очередь ими питаются молодые тюлени, потому что они е!де не могут есть рыбу. Так что животные - обитатели моря - являются единственной пищей тюленей, и этот источник неисся­каем.

После всего сказанного может показаться, что тюленям суждено вести спокойное и приятное существование и без помех радоваться жизни. Однако и у них есть ужасные и опасные враги и преследователи. Прежде всего следовало бы при этом вспомнить белого медведя - этого животного с дикостью, хитростью и жестокостью тигра. Неслышно, как кошка, подкрадывается он на своих мягких лапах. К тому же его белый мех делает его почти невидимым на фоне снега. А так как он к тому же может очень хорошо ползать, он оказывается гораздо опаснее всего живущего на Земле.

Увы, они даже доверчивы, пока их не начинают преследовать. Но ес­ли они хоть раз узнали, как опасен может быть для них человек, они становятся пугливыми и недоверчивыми. Они даже могут проли­вать настоящие слезы и плакать, что вообще бывает только у очень немногих других животных.

О верблюде

Верблюды, которых также называют дромадерами, близкие род­ственники крупного рогатого скота, потому что оба вида животных относятся к жвачным.

Что хуже - обозвать кого-нибудь коровой или обругать его верблюдом? Кто мог бы легко ответить на этот вопрос? Но подождем того, что может сказать об этом естествоиспытатель! Может быть он сможет дать нам верный ответ. Как только человек в любом от­ношении перенимает что-то от животных, он немного перестает быть человеком.

Но кто, с другой стороны, имеет право меньше ценить животного только за то, что оно - животное? Конечно, никто - ведь жи­вотные так совершенны в своем роде и так полезны, они могут быть совершенно особенно и хорошо устроены, гораздо лучше, чем мог бы сделать человек. Разве поэтому они меньше достойны любви?

Корова может очень хорошо переваривать зеленый кори и, в конце концов, делать из него молоко. В своих различных желудках она перерабатывает корм. Каждый должен знать, какой сложный у нее желудок. Он гораздо совершеннее и сложнее нашего. Зато корова потрясающе глупа. Но разве это так уж плохо, если она взамен ума имеет так удивительно устроенный желудок? Она занята почти целый день. Восемь часов она должна есть каждый день. Потом она должна пережевывать жвачку, и это - ее основная работа. Они удиви­тельно прилежны, эти добрые коровы, и не любят, чтобы им мешали, когда они работают.

Уже издали видно, что у верблюда, хотя он тоже жвачное животное, нет такого огромного брюха. У него ведь на один желудок больше, чем у остальных жвачных, потому что у него нет книжки. Зато у него есть преимущество - его кривые и сильные ноги. Он может но­сить грузы, на нем можно даже ездить верхом Он действительно оригинальное животное, этот верблюд, несмотря на многие действи­тельно неважные свойства, которые мы должны за ним признать.

Выражение морды верблюда кажется неодухотворенным, даже просто глупым, чему особенно способствует нависающая верхняя губа. Губа разделена надвое. Зрачок - удлиненная, косая щель. Привязан­ности к человеку, даже к ухаживающему за ним и заботящемуся о нем, верблюд не знает. Он служит человеку, потому что его к этому приучают, и сопротивляется, если только может.

Лучше сначала перечислить плохие качества животного, чтобы потом ярче выступили его преимущества, итак, послушаем, как знаменитый зоолог Брем подводит итоги своего плохого опыта с 258 верблюдами;

"Единственным свойством в котором верблюд велик, очевидно, является его прожорливость; все другие устремления теряются в ней. Ума у него удивительно мало. Он равнодушно не проявляет ни любви, ни ненависти, а просто безразличие ко всему, кроме корма и своих детенышей. Он раздражается, если он должен делать усилие; если его гнев ему не помогает, тогда он впрягается в работу с тем равнодушием, как и во все остальное. В своем гневе он злобен и опасен. Воистину отвратительна его безграничная трусость. Рев льва мгновенно рассеивает караваны; каждый верблюд сразу сбрасывает груз и убегает. Вой гиены беспокоит его чрезвычайно; обезьяна, собака, ящерица для него - очень страшные существа. Я не знаю ни одного животного, с которым бы он жил в дружбе. Кажется, осел довольно хорошо уживается с ним; лошадь, по-видимому, считает его самым отвратительным из всех животных. Верблюд, со своей стороны, как кажется, смотрит на всех остальных животных с тем же неудоволь­ствием, с которым он взирает на человека,

В благородстве верблюд уступает всем остальным домашним животным. У него нет ни одного доброго душевного свойства; он владеет искусством приводить человека в бешенство. И поэтому сло­во "верблюд" имеет глубокий смысл, потому что нельзя лучше выб­рать слово, чтобы назвать человека, соединяющего в себе выдающиеся свойства коровы, осла, овцы и мула.

После этих слов естествоиспытателя Брема становится совер­шенно ясно, что хуже - назвать кого-нибудь коровой или верблюдом.

После того, как мы привели многие плохие свойства верблюда, не остается ничего иного, как по достоинству оценить его преиму­щества; которые делают это животное воистину незаменимым другом и помощником человека. Если можно сказать о животных, что они "кожей и шерстью", их мясом и жиром, а также их молоком делают возможной жизнь огромному числу людей, тогда в первую очередь нужно будет подумать о верблюде. Он - вьючное и верховое живот­ное, он с незапамятных времен дает одежду и пищу, как мы это, например, знаем из библии. Однако, молоко верблюда нельзя пить из-за высокой его жирности. Даже верблюжий навоз тщательно соби­рают и берут с собой, потому что в пустыне, где нет дров, это - большая ценность. Он высыхает днем в жару к пстс:. служит горючим материалом для костров. Ничто не должно остаться неиспользованным! Верблюд делает обитаемыми огромные степные и пустынные пространства благодаря своей разносторонней пользе. Пока еще не было Суэцкого канала, караваны верблюдов пересекали пустыни от Суэце ж: Порт Сайда.

Южнее 12 градуса южной широты верблюд больше не может жить, даже в пустынях или степях. От северо-западной Индии через.......... Азии, в Палестине и по берегам Нила, вплоть до всей северной Африки, его разводят как незаменимого помощника. Его завезли в Австралию и в Америку. Однако, во влажном теплом климате он не Краен жить ни у себя на родине, ни где-нибудь в других местах. Теперь рассмотрим его питание.

Несмотря на уже упомянутую прожорливость, нет более непритязательного животного, чем верблюд, и именно там, где пищи просто эвобдэ нет. Когда наступает вечер и погонщики освобождают животных от всего груза, верблюды сразу отправляются на поиски пищи. От своих погонщиков во время долгих переходов по пустыне они мо­гут получить не больше пригоршни сорго или ячменя. Погонщик дает им этот скудный коры со своего платка. Всё, что верблюд находит, кроме этого, жесткое и сухое, твердое и с колючками. Однако, верблюд не переживает из-за этого. Он пережевывает все своими крепки­ми зубами, а так как губы и рот у него ороговевшие, он ничего не чувствует. Покрытые листьями хижины обитателей пустыни нужно окружать защитными ограждениями, иначе верблюды съедят их до основания. С особым удовольствием верблюды объедают листья деревьев. Зоолог Брем рассказывает о своих путешествиях, что он неоднократно натыкался на крепкие и острые шипы, которые прокалывали подошву, палец и верхнюю часть ботинка, но верблюд поедал такие и с огромным удовольствием. При такой скудной пище верблюд, конечно, не может откладывать жир.

Но верблюд имеет у себя, верное сказать, на себе совершенно удивительное приспособление, которое помогает ему в случае любой нужды - это его горб. В хорошие времена он отъедается, потому что он - не что иное как "жировое брюшко", которое верблюд несёт на спине. Внутри нет костей, поэтому горб может увеличиваться в объеме и снова уменьшаться, в зависимости от того, хорошие или голодные дни у верблюда. Тому, кто носит своё пузо на спине, оно не мешает бегать. Когда горб по-настоящему наполнен, он может весить до пятнадцати килограммов, когда он тощий, он весит только два килограмма и почти не виден. Хорошо тому, кто может питаться своими запасами так долго!

И в питье верблюды тоже очень нетребовательны. Если они находят много свежих листьев, они могут обходиться вообще без воды, если же листьев нет, они обессиливают, если их не поить. Своим особенно острым чутьем они узнают об источниках уже на большом расстоянии. Они узнают такие места, где они пили когда-нибудь раньше, вытягивают шеи, бросаются туда, и их нельзя бывает остановить, пока они не доберутся до цели! Тогда они пьют долго и жадно, и кажется, что все тело насыщается водой. Однако, пред­ставление о том, что у верблюда есть особые водяные мешки, кото­рые он может наполнять, чтобы переживать жажду, неверно, и знающие люди лишь улыбаются, услышав про это.

Все области Земли имеют своих животных, и каждое служит своим собственным образом. На крайнем Севере это полудикий северный олень, тоже жвачное животное, в африканской пустыне - верблюд. Более известный двугорбый верблюд, который в Азии заходит далеко на север и там также разводит­ся как вьючное, мясное и молочное животное, здесь будет только упомянут. Лама, которая так близка верблюду, служит вьючным животным в высокогорьях Южной Америки. Благодаря своему своеобразному строению, она особенно подходит для гор.

Верблюд, наоборот, ограничен равнинными или слабо холмистыми местностями. В этом его односторонность и, одновременно с этим, его сила. Конечно, никто не мог бы приручать его более приспособленным именно к этому местообитанию. Высокие ноги бе­гут иноходью - вперед всегда шндадалется обе ноги с одной стороны. Благодаря этому, у верблюда появляется качающаяся походка, рееввчивенйе корабля пустыни. Однако, если верблюду нужно круто подняться в гору, он становится неуверенным. Ведь уже собствен­ное тело он должен чувствовать на длинных ногах как ногу, которую он постоянно переваливает вбок. Нет, ни от кого, кто устроен как верблюда, нельзя требовать, чтобы он карабкался отвесно в гору.

Само собой разумеется, что у животного, которое уже тысяче­летия живет с человеком /диких верблюдов уже больше не осталось/, должно быть столько же пород, как и у лошадей и крупного рогато­го скота. Например, египетские верблюды - тяжелые, почти неуклю­жие, используются преимущественно для переноски тяжестей. Таких верблюдов разводят и в более плодородных районах северной Афри­ки. Как ездовых животных их не используют. Однако, есть и высокорослые, изящные и длинноногие верблюды, которые быстрым шагом несут всадника по пустыне, так что ни одна лошадь не может успеть за ним. Поэтому пустынные всадники с пренебрежением смотрят на тяжеловесных вьючных верблюдов. Даже у верблюдов говорят о благородных и неблагородных предках. Стала знаменитой поездка на верблюде пророка Мухаммеда, который, быстро летя на двугорбом верблюде /верблюде паломников, который по-арабски называется хед-кин/, за двенадцать часов преодолел расстояние от Каира до Александрии.

Но как все происходит, пока караван не будет снаряжен, верблюды пойманы и навьючены? И снова пусть расскажет об этом опытный путешественник по пустыне Брем:

"Предназначенные для перевозки грузов верблюды прибыли еще вчера и с нетерпеливым выражением поедают стены соломенной хижины, хозяин которой, не защитивший свой дом шипами, отсутст­вует. Некоторые верблюды в ожидании грядущего поддерживают кри­ки погонщиков; что касается тех, которые еще не ревут, то это означает просто: "Наше время ещё не пришло, но оно придет!" Да, оно придет! Солнце показывает время после­полуденной молитвы, время любого начинания по понятнй ерзбо?, Во все стороны кидаются смуглые мужчины, чтобы выловить своих поедающих дома или причинивших иные несчастья верблюдов; вскоре после этого видно, как они возвращаются с ними. Каждого верблюда подводят и ставят между двумя уже подготовленными тюками груза и неописуемыми гортанными звуками его просят или, подтверждая просьбу ударом бича, заставляют лечь. С крайним сопротивлением подчиняется полное недобрых предчувствий животное, которое в яр­ких красках представляет себе ряд тяжёлых дней. Сначала он ревёт, невероятно напрягая свои легкие, и умело и решительно отказывает­ся подставлять свой затылок под груз. Он подчиняется человеку, но не с покорностью и самоотречением, в со всеми признаками высшей степени неудовольствия, с вращением глаз, скрежетанием зубов, толчками, ударами, укусами - короче, с беспримерной зло­бой. Наконец, как кажется, у легких уже больше не хватает силы. Но нет: просто появляются другие голоса, и они в ужасающей по­следовательности затягивают нечто жалобное".

Так выглядит описание Брема. Да, конечно, они могут представить себе, что им предстоит нужда к лишения, эти животные. В некоторых местах караванные пути оказываются отмеченными скелетами погибших верблюдов. Погибших животных просто оставляют лежать на дороге. Тогда из головокружительных высот, где их ед­ва видно как маленькие точки, спускаются большие стервятники. Они высматривают в пустыне добычу и находят мертвого верблюда. Своими ужасными клювами они разрывают тело мертвого животного, всовывают свои головы с голыми шеями в полость с внутренностя­ми и жадно глотают то, что могут там найти. Стаи других птиц - падальщиков присоединяются к ним, дерутся, и, наконец, на почве не остается ничего, только белеющий на солнце скелет.

И ноги верблюдов созданы так, как будто их сотворила пус­тынная почва принадлежащими себе. Они наступают лишь на два паль­ца, также, как другие парнокопытные, крупный рогатый скот, олени и жирафы. Все парнокопытные стоят только на третьем и чет­вертом пальцах ноги. Другие пальцы укорочены. Когтевые пластин­ки на пальцах у верблюдов чрезвычайно малы, гораздо меньше, чем у других парнокопытных, но на ноге верблюда есть толстая роговая мозоль возле подушки. Поэтому она не может утонуть в песке. Такая удивительная подошва дала верблюду название мозоленогих.

На основе богатого опыта о верблюдах говорят, что они очень трусливы. Беспокойство охватывает их и тогда, когда они чувствуют приближение бури в пустыне, песчаной бури, или самума. Они уловили бурю своими тонкими органами чувств давно, задолго до её приближения. Тогда они бегут все быстрее и быстрее, возможно, чтобы еще убежать от нее. В конце концов, однако, они ложатся на землю, отвернувшись от ветра и прижимаются к песку и вытягиваются на ней. Так они пережидают, пока не пройдет проникающая всюду буря.

Летучие мыши

Летучие мыши, без сомнения, относятся к самым замечатель­ным млекопитающим и всегда производят несколько жутковатое впе­чатление. Хотя у них есть крылья, они все же покрыты шерстью и вскармливают своих детенышей молоком. Уже только эти обе особен­ности говорят о том, что они должны быть отнесены к млекопитающим. Было бы неверно считать их птицами только потому, что они могут летать или, лучше сказать, порхать. Однако, многое у них видоизменено в соответствии с воздушным образом жизни и поэтому даже стало непохожим на то, что есть у млекопитающих. Прежде всего видоизменены передние конечности, между частями которых оказывается натянутой летательная перепонка. С мышами летучих мышей сближает только название; очевидно, потому, что и те и другие всюду шныряют и ведут ночной образ жизни. День они проводят в укрытиях. Кроме того, они не грызуны, а старательные и очень полезные истребители насекомых. Самая большая из таких летучих мышей, большая ночница, имеет размах крыльев 37 сантиметров, а са­мая маленькая, нетопырь-карлик, - только 17-18. Тело евд меньше, чем у самых маленьких певчих птиц.

Так как летучие мыши появляются только в сумерках, а тогда их нельзя как следует рассмотреть, когда они пролетает мимо, обычно о них знают немного. Тот, кто никогда не видел их в укромных уголках - в дуплистых деревьях, в пещерах и скалах, в полостях и каменных кладках, на чердаках, например, церквей, куда редко кто-нибудь ходит, редко может встретить летучую мышь. Они пролетают мимо, таинственные и похожие на тени.

Гораздо больше летучих мышей, чем у нас, живет в более тёплых странах. Там встречаются и гораздо более крупные виды. Летучие мыши и их родственники называются по-немецки "порхающие животные" и значение этого названия легко объясни­мо. Распространение их доходит только до Полярного круга, пото­му что еще севернее летучие мыши не могут найти для себя доста­точное количество пищи. Большинство из них питается исключитель­но насекомыми, которых они ловят на лету, но в восточной полушарии встречаем также много плодоядных летучих мышей, к кото­ром относятся летучие собаки и летучие лисицы. В теплых частях Центральной и Южной Америки, наоборот, живут даже кровососущие виды, о которых раньше, во времена открытия Америки, были пре­увеличены фантастические сообщения. Утверждали даже, что вампиры сосут кровь людей. Верно лишь то, что они садятся на отдыхающих животных, пасущихся коз или лошадей путешественников, прокусывает кожу очень острыми передними зубами и пьют кровь. Действительной опасности для крупного животного вампир, конечно, не представляет. В случае мелких животных дело может обстоять иначе, но ведь вампир - летучая мышь, имеющая размер всего около семи сантиметров.

Можно узнать очень много о летучих мышах, сравнивая с пти­цами, с которыми они поначалу кажутся родственниками. Однако, покров тела у летучих мышей и птиц очень различен. Птицы имеют свое оперение, которое не только защищает от охлаждения, но и, как известно, играет решающую роль для обеспечения способности к полёту. Перья образуют крылья, несущие птицу в воздухе, и с помощью которых птица спокойно и уверенно управляет полетом. Редшзкная В?(Щё не могла бы о'олыгь летать. Птичьи перья - не что иное, как сухие роговые образования, с помощью которых птицы могут летать, но не могут чувствовать. Летательная перепонка, которая, так сказать, заменяет перья, наоборот - только частица ночного покрова тела. Она обладает в высшей степени тонкой чувствительнос­тью кожи. Благодаря этому летательная перепонка для летучих мышей значит то же, что для птиц их неслыханно острые глаза. Конечно, у летучих мышей тоже есть глаза, но многие эксперимен­ты показали, что они могут видеть лишь плохо. Другое чувство, которое у них невероятно тонко развито и преобладает у них, это осязание.

Летательная перепонка натянута между телом, плечами и кистями, тонкие как у пауков, пальцы которых расставлены широко. Уне Плечевые кости сильно удлинены, так что размах крыльев у летучей, мыши гораздо больше, чем он мог бы быть у нас. Невероят­но длинные пальцы выглядят как спицы зонтика. Только короткие большие пальцы остаются свободными. У них есть коготь, который летучая мышь может использовать, когда она переползает или цеп­ляется за камни. Сзади летательная перепонка доходит до ног и далее - даже до хвоста, так что, таким образом, вся задняя поло­вина тела окружена широкой летательной каймой. Благодаря этому; рабочая поверхность крыльев значительно больше, чем у птиц.

Несмотря на это, летучие мыши не могут соревноваться с птицами в отношении полета. У них, например, нет парящего полета, который экономит птицам так много сил - некоторые птицы могут парить часами, даже днями со спокойно раскинутыми крыльями, не делая ни одного взмаха крыльев. Летучие мыши, однако, должны непрерывно порхать, чтобы держаться в воздухе; как только она прекращают это делать, они надают вниз. Они быстро устают и должны снова и снова отдыхать, потоку что иначе они теряют си­лы.

Несмотря на это, среди них есть быстрые и ловкие и более медлительные и неумелые летуны. Эти различия проявляются уже и в строении крыльев. Быстрые и умелые летуны имеют, как это бывает и у птиц, более длинные, узкие и острые крылья. Они так­же летают выше, чем птицы с более короткими и более широкими крыльями. Знающий человек уже по полету видит, какой это вид летучих мышей. Наш самый быстрый и к тому же самый искусный вид - вечерница. Она иногда и встает уже до захода солнца и охотился тоже часто вместе с ласточками, в высоте, совершая быстрые смелые повороты, поэтому ее легко можно спутать с лас­точками. В других случаях летучих мышей можно узнать по их подрагивающему зигзагообразному полету.

Единственный детеныш рождается на свет весной. Он сразу вцепляется в мать, которая таскает его на себе и в полете, делает это и тогда, когда он сам уже может летать.

Даже пища захватывается в полете. Можно сказать, что там, где не летают насекомые, нет и летучих мышей. У всех насекомоядных летучих мышей широкая морда и рот, полный острых, как иголки, зубов. Потребность к пище у них чрезвычайно велика, что можно объяснить требующим больших усилий полётом. О способных жить в неволе летучих мышах известно, что крупные виды легко мо­гут съесть за день дюжину пауков, и при этом они вовсе не бывают сытыми! Более мелкие виды поедают ежедневно по 30 мух. Летучие мыши могут становиться доверчивыми к еде и есть у людей из рук.

Переваривание не может быть особенно тщательным, потому что у летучих мышей очень короткий кишечник. Такие голодные едоки, конечно, производят значительные опустошения в ночных роях на­секомых, кроме того, они должны пить очень много воды, чтобы не погибнуть от жажды или вообще не высохнуть, например, во время зимней спички.

Каждое животное, как известно, имеет свой облик, тщо бы­ло бы сказать, своё выражение лица, которое нам нравится. Если же посмотреть на головы летучих мышей, чувствуешь, наоборот, отвращение. Если бы художник искал модели для отвратительных существ, ему нужно было бы только открыть книгу с изображением голов таких летучих мышей. Там он мог бы найти для себя источник вдохновения. Если бы летучие мыши были такого размера, как остальные млекопитающие, они должны бы были действовать, вызывая страх и ужас, почти как черти.

Уже одна только широкая мордочка кажется по человеческим понятиям некрасивой, и сами по себе большие, а часто как, например, у нашего ушака, гиперболически большие уши к тому же доходят до уголков рта. Особенно отталкивающими, однако, становятся головы летучих мышей; когда вокруг носа и ноздрей появ­ляются всевозможные кожные валики, бородавки и роговые мозоли. В мире животных нет никого, кто мог бы сравниться с вами! Наши отечественные подковоносы названы так потому, что внизу нос у них огибает подковообразная пластинка. У гладконосых на морде нет таких образований, у них есть только аистовиховые косы. Мы знаем теперь, что эти "носовые щеточки" представляют собой органы удивительно тонкого чутья. Поэтому у летучих мышей это настолько уязвимое место. Если их поранить в этой месте, они начинают на все натыкаться и падают на землю. Некоторых летучих мышей можно даже убить уже легким нажимом на нос. Но в других местах кожа летучих мышей чрезвычайно чувствительна. Дело обстоит так, как если бы тонкая чувствительность, которая у нас есть только на кончиках пальцев, у них распространилась на все тело.

Удивительный орган осязания также и летательная перепонка. Она почти голая, на ней есть только чувствующие волоски, ощу­щающие движения воздуха. Так летучая мышь, воспринимая их, может быстро и уверенно ориентироваться в темноте. Чувствующие волоски есть также и на других местах, особенно на голове над зубами и на внутренней стороне ушей. Свист в воздухе летучая мышь может не только сличать, но и кроме того воспринимать его с помощью чувства, остроту и своеобразие которого человек может представить себе с трудом. Поэтому у летучих мышей говорят об особом "воздушном чувстве" и называют их, в противоположность птицам, слушающими и чувствующими животными. Если бы человек мог действительно понять все различные тонкие чувства летучих мышей, он смог бы объяснить "выражение лица" маленьких чертиков.

Итальянский исследователь Лаззаро Спаланцан-л уже в 1790 то­гу поставил следующие опыты: он пускал летучих мышей, который он заклеивал липким пластырем глаза, уши и ноздри, летать в комнате с переплетением тонких нитей. Таким обрезом, летучие мыши не могли ни видеть, ни слышать, ни чувствовать запах, но тем не менее они быстро и уверенно летали между нитями, не задевая за них. Только их осязание могло помочь им в ориентировании.

Некоторые исследователя считали, что летучие мыши в полете издают тихие, не слышимые нашим ухой звуки. Они воспринимают эхо и так ориентируются. Так думали эти исследователи. Каким же тонким должен быть слух летучей мыши, если у нее такие гигант­ские ушные раковины! Внутренняя часть уха может замыкаться осо­бой кожистой крышкой и благодаря этому может быть хорошо защище­на.

Когда летучие мыши спят, а спят они днем и всю зиму, они складывают крылья вокруг себя, как мантии. Они, так сказать, закутываются в свою летательную перепонку и подвешиваются вниз головой, зацепившись за что-нибудь задними ногами. Даже большие уши складываются. В такой позе они могут оставаться месяцами. Воистину удивительное, необычное зрелище - стаи висящих летучих мышей, потому что некоторые из них висят, прицепившись к дру­гим, и могут так образовывать целые грозди или шары. Такое скопление имеет большое преимущество, так как летучие мыши немного согревают друг друга. Когда они хотят улететь, они просто падают и бистро расправляют летательные перепонки. Труд­нее бывает летучей мыши подняться в воздух из сидячего или пол­зающего положения. Движение по плоской почве, для чего исполь­зуются снабженные когтями большие пальцы и для отталкивания задние конечности, можно назвать лишь беспомощными ковыляниями, которые, однако, могут быть такими же быстрыми, как бег настоя­щей мыши.

Перед полетом сначала вся летательная перепонка смазывается жировой смазкой. Эта смазка выделяется железами, располагаю­щимися на голове между носом и глазами.

Каждый вид летучих мышеи выбирает себе места для екз во-•своему. Многие предпочитают старые кирпичные кладки и дуплистые стволы деревьев, но вполне хорошие места отдыха также - пустые дома, заброшенные хлева, укромные темные уголки на чердаках. Изредка находят спящих летучих мышей в трещинах скал. Места для сна должны быть хорошо защищены от резких ветров - ведь все же летучая мышь - теплокровное животное. Легко понять, что, укладываясь спать, летучие мыши хотят обезопасить себя и от хищ­ных животных, из которых в первую очередь следует назвать сов. Летучие мыши в течение многих лет подряд находят одни и те же места для сна, и там со временем накапливаются толстые слои помета, ко­торые являются хорошим удобрением для садов.

Дата добавления: 2014-11-07