К рыночной экономике

«[В коммунистическом ми­ре] люди живут в клетках, отгороженные от опасных и диких зверей...Они мечтают о красоте джунглей. Вдруг неожиданно дверцы распахи­ваются...Но не успев выбе­жать из клеток, они начина­ют замечать, что джунгли полны змей, пиявок, тигров, крыс... все эти создания так­же вольны следовать своей природе. Где же все-таки луч­ше жить - в джунглях или сно­ва в зоопарке? Ясно, что ком­промисс здесь невозможен». Милош Форман

§ 1. Что такое переходный период?

На рубеже 1980-х и 1990-х гг. почти во всех социалисти­ческих странах сменился политический строй. Перед новыми обще­ственными силами, пришедшими к власти, встала задача проведения глубоких реформ, направленных на преобразование социалистических стран в демократические государства с рыночной экономикой.

Точкой отсчета демократических и рыночных реформ в России при­нято считать начало 1992 г., когда новое российское правительство пос­ле подавления августовского путча 1991 г. и распада СССР приступило к радикальным преобразованиям общественно-политического устрой­ства и экономики нашей страны.

Время от начала преобразований политико-экономической системы бывших социалистических стран до формирования устойчивых и эф­фективных институтов демократического общества и рыночной экономи­ки называют переходным периодом.

Переходный период в экономике - это исторически непродол­жительный отрезок времени, в течение которого завершается де­монтаж административно-командной системы и формируется сис­тема основных рыночных институтов. Этот отрезок времени часто называют еще периодом постсоциалистической, или посткоммунисти­ческой, трансформации. Естественно, что экономическая трансформа-

49* 771

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

ция является частью глубоких, обычно принципиальных изменений в об­ществе - в политическом и государственно-административном устройстве, в социальной сфере, в идеологии, во внутренней и внешней политике.

Постсоциалистическую трансформацию переживают Россия, другие страны СНГ, прибалтийские государства и страны Восточной Европы, включая балканские государства. Таким образом, постсоциалистическая трансформация охватывает почти всю территорию бывшего СССР и возглавляемого им социалистического лагеря. От постсоциалистической трансформации следует отличать посттоталитарную трансформа­цию - реформы в Китае и Вьетнаме, которые предусматривают контро­лируемое расширение роли рынка в экономике при сохранении власти коммунистических партий и других общественно-политических атрибу­тов социализма.

Теоретическими вопросами реформ занимается т ранз ит олог и я -на у ка о переходно м периоде. Это сравнительно новая область соци­альных наук. Она возникла в 1970-е гг. как наука о переходе от тотали­тарного или авторитарного режима к демократии и рынку. Сегодня в цен­тре внимания транзитологов - проблемы преобразований в постсоциа­листических странах.

Рассмотрим определение переходного периода подробнее. Что по­нимается под исторически непродолжительным периодом времени, не­обходимым для постсоциалистической трансформации? Большинство ученых считает, что для формирования устойчивых и эффективных демок­ратических и рыночных институтов постсоциалистическим странам требу­ется 10-15 лет. Действительно, в наиболее развитых восточноевропейских государствах - Венгрии, Польше и Чехии - экономическая трансформация завершится в ближайшие годы, так что весь переходный период займет примерно 10 лет. Но в других странах реформы идут гораздо труднее. В России, с учетом обвала экономики в августе 1998 г., экономические ре­формы растянутся до конца первого десятилетия XXI века.

Начало переходного периода чаще всего связано с утратой государ-стг^ричой власти прежними коммунистическими партиями, прекращени­ем функционирования прежних законодательных и исполнительных ор­ганов и приходом к власти новых, некоммунистических политических сил. (Под новыми силами мы имеем в виду новые организации - партии, правительства, парламенты, - хотя в них может быть представлено не­мало деятелей старого режима). Таким образом, началом переходного периода является смена политического строя, которая служит необхо­димым условием для осуществления принципиальных рыночных преоб­разований в экономике.

Смена строя может протекать по-разному. Например, в Венгрии не­коммунистические силы пришли к власти в 1989 г. в результате мирных парламентских выборов. Во многих других странах Восточной Европы

(Польша, Чехословакия, Болгария) изменение политического строя в 1989-1990 гг. сопровождалось демонстрациями и забастовками, но в основном носило все-таки мирный характер. Но в Румынии борьба с прежним режимом вылилась в вооруженное восстание. В нашей стране смена власти в 1991 г. произошла тоже после драматических событий -подавления августовского путча, распада СССР, самороспуска Верхов­ного Совета и вынужденного отказа Президента СССР от власти.

Демонтаж большинства механизмов и организаций административ­но-командной системы происходит довольно быстро. Как правило, эти механизмы и организации в последние годы существования командно-административной системы находятся в глубоком кризисе. Например, государство утрачивает способность планировать народное хозяйство или централизованно устанавливать цены. Поэтому в определении пе­реходного периода мы говорим именно о завершении демонтажа соци­алистической экономики, который обычно приходится на первые меся­цы после смены политического строя.

Новые экономические институты начинают формироваться уже в не­драх командно-административной системы на этапе ее разложения, вытесняя старые институты. Например, в нашей стране на рубеже 1980-х и 1990-х гг. возникли частные предприятия, товарные биржи, ва­лютный рынок и т. д. Поэтому после смены политического строя те орга­низации, которые осуществляли функции государственного управления экономикой, просто прекращают свое существование, распускаются рас­поряжениями государственной власти или преобразуются в новые орга­ны. Так, большинство экономических министерств и ведомств бывшего СССР превратились в коммерческие органы, занимающиеся координа­цией деятельности бывших подчиненных предприятий и продвижением их продукции на рынке.

Одной из основных и относительно простых форм демонтажа пре­жней системы выступает либерализация. Это, например, либерализа­ция цен, означающая разрешение предприятиям самостоятельно уста­навливать цены на свою продукцию, или либерализация внешней тор­говли, то есть отмена прежней государственной монополии внешней торговли.

Однако относительная простота либерализации экономики, а также преобразования административных ведомств в новые структуры, спо­собные функционировать в рыночной системе, не означает быстрого и легкого избавления от наследия социализма. Напротив, в ходе реформ основная трудность как раз и состоит в том, чтобы преодолеть те нега­тивные черты, которые характеризовали социалистическую экономику (мы говорили о них в гл. 29): абсолютное доминирование государства в хозяйственной жизни, монополизм, несбалансированность, преоблада­ние крупных технически устаревших предприятий и т. д. Ниже, рассмат-

Глава 30

ривая концепции постсоциалистической трансформации, мы вернемся к вопросу о роли и возможностях либерализации как инструмента ре­форм, поскольку этот вопрос имеет большое теоретическое и приклад­ное значение.

Если начало переходного периода довольно легко датировать по оп­ределенным политическим и экономическим событиям, то завершение трансформации не имеет столь выраженных признаков. Поскольку ни в одной из постсоциалистических стран трансформация еще не закончи­лась, то по этому вопросу можно высказать лишь теоретические пред­положения.

О завершении переходного периода можно говорить только тогда, когда реформы достигнут целей, поставленных обществом.

В начале переходного периода многие предполагали, что в России сложится экономика, основанная преимущественно на частной соб­ственности и конкуренции и похожая, таким образом, на экономическую систему США. Однако практика показала, что вопрос о конечной цели трансформации гораздо сложнее. Россия должна вписаться в передо­вые универсальные социально-экономические тенденции («мегатрен-ды»), но особенности ее исторического опыта при этом нельзя сбрасы­вать со счета.

Очевидно одно: Россия должна развиваться по пути рыночного и де­мократического государства. Рынок глубоко связан с демократией. Эта связь обусловлена, во-первых, тем, что частный собственник должен видеть в государстве не противника, а союзника и покровителя, способ­ного защитить его права собственности. Незыблемость прав собствен­ности снижает трансакционные издержки, позволяет собственнику раз­вивать свое дело на основе долгосрочной стратегии и выпускать продук­цию с низкими издержками и высокой конкурентоспособностью. Поэто­му стабильный демократический режим - важная предпосылка форми­рования эффективной экономики. Во-вторых, демократия обеспечивает такие условия, при которых важные государственные решения принима­ются в интересах большинства и, следовательно, благоприятствуют тем направлениям и сферам экономической деятельности, которые являют­ся наиболее важными для народного хозяйства на каждый данный мо­мент времени.

Если следовать тезису о том, что трансформация российской эконо­мики должна соответстововать мегатрендам и, таким образом, сближать Россию с передовыми социально-экономическими системами нашего времени, то вполне логично задаться вопросом об отличительных при­знаках таких систем. Опыт ведущих стран показывает, что такой систе­мой, обеспечивающей высокую эффективность экономики, динамич­ность развития и высокое качество жизни, является социальная рыноч­ная экономика. Соц и альная рыночная эконо м ика пред с тавляе т с о-

Проблемы перехода к рыночной экономике

бой о с о б ый тип рыночной сис те м ы, ко т орый пред усм а т р и вае т ак­ ти вное у ча ст ие го су дар ст ва в поддержан ии б алан с а м ежд у рыноч­ной эффек ти вно ст ью и с оц и альной с праведл и во ст ью. При всем разнообразии национальных экономических систем определяющие чер­ты социальной рыночной экономики присущи всем передовым государ­ствам нашего времени, и это не случайно, а обусловлено потребностя­ми современного этапа развития человеческой цивилизации, которая предъявляет очень высокие требования к уровню образования работни­ков, их творческому потенциалу, партнерству между различными соци­альными группами и состоянию окружающей среды. Поэтому формиро­вание основ социальной рыночной экономики является конечной целью постсоциалистической трансформации в России. Оно станет заверше­нием переходного периода в нашей стране.

§ 2. Концепции переходной экономики

В теории и практике проведения рыночных реформ сло­жились две противостоящие друг другу концепции. Одна из них называ­ется «градуализм» (от английского слова «gradual» - постепенный), а вторая - «шоковая терапия». Выражение «шоковая терапия» заимство­вано из медицины и не является строгим научным термином для обо­значения экономических процессов. Однако оно удачно описывает ха­рактерные особенности радикальных рыночных преобразований и по­этому широко употребляется в экономической литературе.

Град у ал и з м - э т о эконо м иче с кая концепц и я, ко т орая предпола­гае т проведен и е м едленных, по с ледова т ельных рефор м и о т вод ит го су дар ст в у главн у ю роль в фор м ирован ии рынка. Сторонники этой концепции считают, что для создания рынка государство должно посте­пенно заменять элементы командно-административной экономики ры­ночными отношениями. По мнению градуалистов, это позволит смягчить процессы преобразований и избежать резкого снижения производства и жизненного уровня населения.

Яркий образец градуализма - реформы в Китае. Хотя эта страна, как мы уже писали, относится к посттоталитарному типу, китайский опыт настолько удачен, что может служить образцом для подражания и в по-стсоциалистических государствах.

С начала 1980-х гг. Китаю удается поддерживать высокие темпы раз­вития, примерно 10% прироста ВВП в год. Китай уже вошел в десятку ведущих государств мира и в ближайшие годы может догнать передо­вые страны Запада.

Китайское руководство придерживается крайне прагматичного под-

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

хода. Оно поощряет рыночные отношения там, где это возможно, и со­храняет государственный контроль там, где считает это необходимым. Политическая стабильность, способность создать благоприятные усло­вия для предпринимательства в сочетании с дешевой рабочей силой привлекают в Китай иностранный капитал, вложивший сюда за годы ре­форм более 300 млрд. долларов. Это в пятнадцать - десять раз превы­шает накопленный объем иностранных инвестиций в Россию. Очень удачным решением оказалось создание свободных экономических зон в приморских провинциях Китая, где иностранцы на льготных условиях открывают новые производства с использованием китайского сырья, материалов и рабочей силы.

В то же время тяжелая промышленность, которую гораздо труднее перевести на рыночные рельсы, остается государственной. Проводя по­степенную реформу госпредприятий, например, разрешая им выпускать акции, правительство в то же время не допускает их развала и сохраня­ет бюджетное финансирование. Китайские специалисты признают, что убы­точные и неповоротливые предприятия тяжелой промышленности не ста­нут конкурентоспособными, и в обозримом будущем их придется закры­вать. Однако они считают, что государство по мере возможности долж­но субсидировать их с тем, чтобы кризис тяжелой промышленности не повлек за собой опасных экономических и социальных последствий.

Китайский опыт безусловно заслуживает внимания. Его ценность со­стоит прежде всего в том, что китайскому руководству удается совме­щать реформы с быстрыми темпами роста экономики. Добиться такого сочетания всегда трудно, потому что в период реформ «переналадка» экономических механизмов обычно ведет к сбоям в работе предприятий. Успех преобразований в Китае в решающей степени связан с нали­чием огромного слоя мелких предпринимателей в городе и в деревне. Снятие ограничений на индивидуальную трудовую деятельность в на­чале 1980-х гг. позволило в очень короткие сроки оживить торговлю, сельское хозяйство и мелкое производство. В свою очередь это дало толчок для более крупных предпринимательских структур, обладающих капиталом для дальнейшего расширения дела. Большую роль сыграло привлечение иностранного капитала и коммерциализация государствен­ных предприятий.

Нетрудно увидеть, что китайские реформы проводятся в благопри­ятных условиях политической стабильности, когда государство имеет возможность добиться исполнения своих решений. В чем причины этой стабильности, отличающие преобразования в Китае от реформ в Рос­сии? Во-первых, в Китае пока нет движения к политической демократии и связанного с ней столкновения интересов и мнений, а сохраняется власть Коммунистической партии. Во-вторых, благодаря национальной и культурной гомогенности (однородности) общества Китай почти не

сталкивается с проблемами национального сепаратизма и противоречий между Центром и регионами. Очевидно, что такое положение дел силь­но отличается от ситуации в России. Поэтому в нашей стране китайский опыт в целом невоспроизводим, хотя отдельные его элементы могли бы найти здесь использование.

Обратимся к концепции «шоковой терапии».

«Шоковая т ерапия» - э т о эконо ми че с кая концепц и я, ко т орая считает инструментом фор ми рован и я ры н ка и ан тиин фляц и о н ной пол ити к и одно м о м ен т н у ю л иб ерал и зац и ю це н, резкое с окра щ ен и е го су дар ст ве н ных ра с ходов и до сти жен и е б ездефиц итн ого б юдже т а. Она основана на идеях монетаризма, современного варианта либеральной рыночной теории, который был разработан американским ученым, лауреа­том Нобелевской премии Милтоном Фридманом и его последователями.

Монетаризм исходит из того, что рынок - это самая эффективная форма экономической деятельности. Рынок способен к самоорганиза­ции. Поэтому монетаристы утверждают, что преобразования переходно­го периода должны происходить с минимальным участием государства. Действительно, как показывает теория общественного выбора (см. гл. 17), государство не есть некий абстрактный институт. Оно возглавляет­ся конкретными людьми, которые заинтересованы в сохранении своего социального статуса и потому не расположены к тому, чтобы допустить автономное функционирование экономики.

Исходя из этих соображений, монетаристы делают очень большой упор на либерализацию экономики, полагая, что это обеспечит самоор­ганизацию рынка. В самом деле, опыт переходных экономик подтверж­дает тезис неоклассической теории о том, что хозяйствующие субъекты (фирмы, предприниматели) в ходе рыночного обмена создают рыночные нормы и организации (институты) без всякого вмешательства государ­ства. Например, товарные биржи и посреднические компании, многие частные компании и банки, а также неформальные кодексы ведения бизнеса возникли исключительно по инициативе самих предпринимате­лей. Вместе с тем современная теория говорит о возможности возник­новения и устойчивого существования институтов, пагубных для эко­номики, например, преступных сообществ или неэффективных форм производства и торговли. Кроме того, саморазвитие рынка на основе ли­берализации требует очень длительного времени. Поэтому либерализа­ции недостаточно; она должна дополняться мерами поддержки и разви­тия рыночных институтов со стороны государства.

Согласно монетаристской доктрине, главная задача государства в переходный период - поддержание устойчивости финансовой системы, поскольку без стабильной денежной единицы рынок существовать не может. Поэтому борьба с инфляцией - стержень монетаризма.

Финансовая политика правительства в период «шоковой терапии»

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

направлена на обеспечение так называемых жестких бюджетных огра­ничений, которые должны сменить мягкие бюджетные ограничения, ха­рактерные для социализма (см. гл. 29). Же с тк и е б юдже т ные ограни­чен и я означают, ч т о предпр и я ти я могут тратить т олько т о, ч т о за­работаю т сами, не ра сс ч ит ывая на пол у чен и е денег о т го су дар ст ва. Что касается огромных тягот для населения от резкого удорожания жиз­ни, то монетаристы считают, что период высоких цен лучше пройти бы­стро, чем растягивать финансовую стабилизацию на долгие годы.

В наиболее последовательном виде эта доктрина была реализована в Польше в 1990-1991 гг. первым некоммунистическим правительством под руководством Лешека Бальцеровича. Польскому руководству удалось за два - три года подавить инфляцию. Укрепление денежной системы в соче­тании с бурным развитием частного сектора и притоком иностранных ин­вестиций позволило Польше всего через три - четыре года после нача­ла «шоковой терапии» войти в стадию экономического роста.

Недолгая история переходной экономики показывает, что почти все постсоциалистические страны в той или иной степени руководство­вались доктриной «шоковой терапии». В некоторых странах - напри­мер, в Польше, Чехии и Эстонии - этот опыт был вполне успешен.

В России радикальную экономическую реформу начало в 1992 г. ли­беральное правительство, исповедовавшее идеи монетаризма и «шоко­вой терапии». Но подлинной «шоковой терапии» в нашей стране ни­когда не было. Как отмечалось выше, «шоковая терапия» предполагает бездефицитный бюджет, тогда как на протяжении 1992-1998 гг. бюджет ежегодно сводился с дефицитом 5-10% ВВП. Кроме того, правительство не ограничивало заработную плату, что привело к возникновению клас­сической инфляционной спирали «цены - заработная плата». С сере­дины 1992 г. государство увеличило эмиссию денег и расширило креди­тование народного хозяйства. Все это растянуло финансовую стабили­зацию в России на четыре года, что, естественно, совершенно не укла­дывается в концепцию «шоковой терапии».

Выбор, который большинство стран с переходной экономикой дела­ют в пользу «шоковой терапии», обусловлен объективными факторами. На начальном этапе переходного периода обычно нет условий для по­степенных преобразований, направляемых государством. Денежный на­вес, стремительная инфляция и развал экономики в этот период сопро­вождаются распадом старых органов государственного управления, что делает едва ли возможным осуществление последовательного экономи­ческого курса. Только немногие страны, обеспечившие плавный переход от государственности советского типа к новому демократическому госу­дарственному устройству или, напротив, подобно Китаю сохранившие нетронутыми государственные институты, сумели обеспечить последо­вательность и постепенность рыночных преобразований.

Обобщая опыт первых лет реформ, ученые пришли к выводу, что выбор концепции трансформации во многом зависит от исходного состо­яния дел в стране. Но при любом варианте проведения реформ огромное значение имеет сила государственных институтов, т. е. способность го­сударства, после начального этапа распада старых органов управления и создания новых органов, добиваться осуществления выбранной эко­номической политики.

Это справедливо не только для градуалистской, но и для либераль­ной концепции, реализация которой требует болезненных реформ в си­стеме государственных расходов, энергичных усилий по сбору налогов, защиты прав собственности, противодействия обороту незаконных пла­тежных средств (в том числе иностранной валюты) и утечке капитала, борьбы с коррупцией и других действий государства. (Отметим, что воп­реки распространенному мнению, либеральное государство чрезвычай­но жестко и последовательно в защите закона и прав граждан; его ли­беральная природа проявляется не в безвластии, а в невмешательстве в те сферы общественной и экономической жизни, где предпочтительна частная инициатива). Слабость государственного управления в России явилась одной из главных причин неудачного хода реформ, первона­чально опиравшихся на либеральные принципы.

§ 3. Закономерности переходного периода

Среди многочисленных изменений, происходящих в пе­реходный период, некоторые носят необходимый, неизбежный характер и поэтому могут рассматриваться как закономерности. Их три:

утрата государством функций единоличного распоряжения эконо­мическими ресурсами;

бюджетный кризис;

трансформационный спад.

Как видим, эти закономерности носят в основном отрицательный ха­рактер и находят выражение в кризисах. Это связано с тем, что в пере­ходный период экономика переживает чрезвычайно болезненные пере­мены. Но только осознание неизбежности этих кризисов и их быстрое преодоление дает возможность создать рыночную экономику.

Главная закономерность переходного периода - утрата государ­ством функций единоличного распоряжения ресурсами. Как известно, в период командно-административной системы государство было един­ственным собственником и всесильным распорядителем всех матери­альных богатств общества. Теперь значительная часть имущества пе­реходит в частную собственность, и государство теряет монопольную власть на принятие экономических решений.

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

Это ведет к принципиальным изменениям положения государства в экономике. Оно имеет три основных аспекта.

Первый аспект состоит в следующем. Трансформация должна при­вести к такому положению, при котором государство, будучи источни­ком экономического законодательства, действует согласно установ­ленным им же законам. Это значит, что после принятия закона все госу­дарственные органы должны руководствоваться законом и в случае на­рушения подвергаться санкциям - подобно частным компаниям и граж­данам. Если иное не оговорено в законе, то государственные органы и государственные предприятия должны действовать по тем же правилам, что и остальные субъекты рынка. Например, при нарушении условий поставки товара потребителю государственные предприятия должны нести такие же санкции, как и частные компании.

Включенность государства наряду с гражданами и организациями в правовую систему, регулирующую жизнь всего общества - одно из ве­личайших достижений западной цивилизации, обеспечившее независи­мость субъектов рынка, а тем самым - полноценное функционирование рыночного механизма.

Вторым аспектом изменения положения государства является фор­мирование нового инструментария для воздействия государства на эко­номику. Конечно, в любой, даже самой либеральной экономике, государ­ство не должно оставаться пассивным наблюдателем. Но если в плано­вой системе экономическое управление осуществлялось за счет прину­дительных и адресных распоряжений, то в рыночной системе государ­ство располагает гораздо более мощным и гибким инструментарием фи­нансового регулирования. Речь идет о том, чтобы воздействовать на по­ведение всей массы субъектов рынка с помощью денежных, налоговых, валютных и иных финансовых регуляторов. Сила этого типа регулиро­вания состоит в том, что оно в принципе допускает гораздо меньше льгот и исключений, чем план.

Третьим аспектом является необходимость компенсации фиаско, или провалов, рынка. Это заставляет государство заниматься некоторы­ми производственными функциями, а также финансировать социальную сферу, фундаментальную науку, охрану окружающей среды.

Воздействие государства на экономику, особенно через систему фи­нансовых регуляторов, требует создания новых для постсоциалистичес-ких стран экономических механизмов и глубокой реформы действующих механизмов. В противном случае постсоциалистическое государство теряет способность выполнять те функции, которые присущи государ­ству в рыночной экономике. Это может провоцировать кризисы в пере­ходной экономике, которая и без того переживает трудные времена. Например, нереформированность бюджетной системы в России, как бу­дет показано ниже, послужила в конечном итоге причиной обвала эко­номики в августе 1998 г.

Вторая закономерность переходного периода - бюджетный кризис. Он тесно связан с изменением положения государства в экономике.

За десятилетия господства командно-административной системы в нашей стране созданы мощная промышленность, сильная армия и большая социальная сфера, которые целиком и полностью финансиро­вались государством. После начала реформ потребность в их финанси­ровании со стороны государства сохранилась на очень высоком уров­не. Социальная сфера и особенно армия в принципе существуют толь­ко за счет бюджета, а промышленность оказалась в таком глубоком кри­зисе, что также не может обойтись без тех или иных форм государствен­ной поддержки. Иными словами, сохранились высокие обязательства государства.

Но доходная часть бюджета резко сократилась за счет спада произ­водства более чем в два раза по сравнению с началом 1990-х годов, не­удачной системы налогообложения, огромного развития теневого секто­ра и утечки капитала за границу. Дефицит государственного бюджета в годы реформ ежегодно составлял огромную цифру - 5-10% ВВП.

Это усугубляется хаосом в сфере бюджетного федерализма, т. е. в расчетах между бюджетами разных уровней: федеральным и региональ­ными. Плохая наполняемость федерального бюджета мешает своевре­менному перечислению трансфертов в регионы, что, в свою очередь, тормозило налоговые отчисления из регионов в Центр.

Бюджетный кризис обусловил неуклонное углубление кризиса про­изводства. Дело в том, что при хронической нехватке средств в казне государство оказалось лишенным возможности оказывать действенную поддержку промышленности, например, финансировать наукоемкие и другие перспективные направления производства. Основная часть средств бюджета направляется на погашение обязательств перед работ­никами бюджетной сферы и содержание армии, здравоохранения, образо­вания и социального обеспечения. Этих средств, однако, не хватает, что порождает хроническую и многомесячную задолженность государства по выплате заработной платы.

Несмотря на неизбежность бюджетного кризиса, обусловленную объективным несоответствием между доходами и расходами бюджета в переходный период, кризис можно было бы значительно смягчить, про­ведя своевременные реформы здравоохранения, армии, жилищно-ком­мунального хозяйства и других сфер, которые финансируются в основ­ном за счет бюджета. Ведь кризис усугубляется тем, что скудные госу­дарственные средства расходуются крайне нерационально.

Однако вместо реформ еще в 1995 г. был выбран путь покрытия бюджетного дефицита за счет заимствований на внутреннем и внешнем рынке (см. гл. 22). Несколько лет механизм заимствований через выпуск ГКО и других ценных бумаг государством справлялся с задачей покры-

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

тия бюджетного дефицита. Решение о запуске этого механизма было оп­равданным для середины 1990-х годов, но должно было сопровождать­ся мерами по подъему производства с тем, чтобы государство начало получать средства для погашения своих долгов. Вместо этого долги го­сударства по ценным бумагам погашались за счет выпуска новых цен­ных бумаг (т. е. за счет новых заимствований), из-за чего систему ГКО стали называть «государственной финансовой пирамидой». И когда ле­том 1998 г. государство потеряло возможность рассчитываться по сво­им долгам с кредиторами, главным образом из-за финансовых потрясе­ний в мировой экономике и падения мировых цен на нефть, оно было вынуждено объявить дефолт, за которым последовало трехкратное па­дение курса рубля и новый виток экономического кризиса.

Третья закономерность переходного периода - это трансформаци­онный спад. Данный термин был введен в научный оборот венгерским ченым Яношем Корнай, который уже упоминался в гл. 29. Корнай ут­верждает, что в переходный период экономика переживает глубокий кри­зис, вызванный отсутствием координации между экономическими аген­тами. Это связано с тем, что прежние, плановые механизмы координа­ции хозяйственной деятельности уже разрушены, а новые, рыночные механизмы координации еще слабы или отсутствуют вообще.

К этому можно добавить следующее. Командно-административная экономика - это по сути экономика неравновесия. Большинство товаров были в дефиците, но значительная часть продукции была избыточной. По оценкам российских ученых, к этой категории относилось примерно 30% продукции, выпускавшейся в СССР. Например, колхозы закупали комбайнов и тракторов вдвое больше, чем нужно, чтобы каждую вторую единицу техники использовать как источник запчастей. К избыточной про­дукции относилось то, что закупалось про запас из-за хронического де­фицита, а также непродовольственные потребительские товары, кото­рые не находили спроса.

Кроме того, необходимо иметь в виду военную продукцию. Степень милитаризации СССР была огромной - до 70% выпускаемой продукции было так или иначе связано с военно-промышленным комплексом, что дало основание одному специалисту охарактеризовать советскую эко­номику как «подсобное хозяйство при воинской части». Теперь нужда в военной технике резко сократилась.

Поэтому нетрудно представить, какую большую долю производства приходится промышленности «сбрасывать» в переходный период, ког­да военный госзаказ резко сократился, а остальные потребители вынуж­дены рассчитываться только собственными, заработанными деньгами в условиях жестких бюджетных ограничений.

Выпуск огромной массы избыточной продукции, которая не нашла

бы сбыта в условиях рынка, отсутствие характерных для рыночной эко­номики секторов, например, финансовых услуг, а также крайняя иска-женность цен и использование примитивной статистической методоло­гии при социализме весьма затрудняют измерение экономического спа­да в период реформ. Поэтому данные официальной российской статис­тики о сокращении производства в 1997 г. в два с лишним раза по срав­нению с началом 1990-х гг. многие ученые подвергают сомнению и счи­тают, что положение дел в российской экономике несколько лучше.

Опасность трансформационного спада состоит не только в его мас­штабах, но и в том, что наряду с неконкурентоспособными, неэффектив­ными и устаревшими производствами сворачиваются и современные производства, особенно машиностроение. Это связано с искажением соотношений цен в переходной экономике, а также с сокращением спро­са на продукцию обрабатывающей промышленности, конкуренцией им­порта, удорожанием топлива, сырья и материалов.

Многолетний кризис в России не может быть целиком отнесен на счет трансформационного спада. К 1996-1997 гг., когда завершилась массовая приватизация, сложилась рыночная финансовая система, сформировалась законодательная система и была подавлена инфля­ция, возникли и основы рыночной экономики. Кризис, который продол­жается с тех пор, обусловлен уже особенностями пореформенного кур­са, а не отсутствием координации между хозяйствующими субъектами.

Раз есть общие для всех переходных экономик формы и проявле­ния кризиса, то логично допустить и существование общих направлений в преобразовании экономических систем, которые можно было бы назвать закономерностями постсоциалистического реформирования. Действитель­но, такие закономерности есть. Их три: макроэкономическая (финансовая) стабилизация, приватизация и интеграция в мировое хозяйство.

О необходимости макроэкономической (финансовой) стабилизации в переходный период мы уже говорили, анализируя концепцию «шоко­вой терапии». Напомним, что в обстановке стремительной инфляции, без твердой денежной единицы экономика обречена на глубокий кризис. Например, производители избегают инвестировать средства в производ­ство, потому что не могут рассчитывать на получение прибыли в усло­виях быстрого роста цен, хаоса и неопределенности в денежно-финан­совой сфере.

Второй неотъемлемый элемент трансформации - приватизация. Возможен ли рынок без частной собственности? Некоторые ученые дают утвердительный ответ. Они ссылаются на размывание границ меж­ду формами собственности в современной рыночной экономике. Не при­ходится спорить, например, с тем, что ведущей организационно-право­вой формой в развитых странах выступают акционерные общества, в которых объединены десятки, сотни, а то и тысячи владельцев. В их

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

число могут входить и государственные компании, и партнерства, и ко­оперативы, и другие экономические организации.

Не вдаваясь в тонкости этой научной дискуссии, отметим, что без частной собственности рынок всё же невозможен. Конечно, в последние десятилетия получили большое распространение компании со смешан­ным капиталом. Но в основе рыночных отношений лежит именно част­ная собственность. Ведь по своей природе рынок требует децентрали­зованного принятия решений. Для этого нужны независимые собствен­ники, действующие в конкурентной среде и стремящиеся к максимиза­ции прибыли.

Наконец, третья закономерность постсоциалистической трансфор­мации - это интеграция в мировое хозяйство. Искусственная изоляция советской экономики от мирового рынка явилась одной из главных при­чин отставания нашей промышленности по качеству и технологическо­му уровню продукции. Отечественные предприятия не могли воспользо­ваться преимуществами международного разделения труда. Закрытость экономики сопровождалась автаркией, т. е. формированием самодос­таточной экономической системы, в которой производилась вся номенк­латура промышленной продукции, хотя многие виды продукции было де­шевле купить за рубежом. Советские предприятия не сталкивались с кон­куренцией зарубежных товаров, теряя стимулы к повышению качества и расширению ассортимента своей продукции. Закрытость экономики все­гда ведет к упадку промышленности и экономической отсталости. В со­временном мире нет ни одной развитой страны, которая была бы изо­лирована от мировой экономики.

Значение интеграции в мировую экономику в настоящее время осо­бенно усиливается в связи со стремительной глобализацией хозяй­ственной жизни, интернационализацией науки и повышением роли ин­формации и знания как источника экономического развития. Современ­ные варианты теории экономического роста, разработанные в 1980-х гг., рассматривают развитие ведущих стран главным образом как результат практического использования нового научно-технического знания. Веду­щий автор этого направления экономической теории американский уче­ный Пол Ромер (см. гл. 25, § 6) считает стержнем своей концепции (ныне общепризнанной) идею о том, что знание распространяется не только путем целенаправленной передачи патентов и лицензий или ис­пользования других формализованных механизмов научно-техническо­го взаимодействия и сотрудничества, но главным образом путем «рас­сеивания» (П. Ромер применяет термин «spillover» - перелив) через си­стемы образования, научную литературу и контакты между людьми. По­этому чем выше открытость страны, тем больше у нее возможностей увеличить свой научно-технический потенциал за счет «перелива» но­вых знаний из-за рубежа.

§ 4. Институциональная трансформация

в переходный период

Мы уже не раз обращались к теме возникновения и раз­вития рыночных институтов в период трансформации. Значение этой проблемы состоит в том, что рыночное поведение экономических аген­тов может опираться только на рыночные институты. Ведь в лю­бой экономической системе поведение хозяйствующих субъектов зада­ется «правилами игры».

Например, в социалистический период предприятия искусственно наращивали материалоемкость выпускаемой продукции не по злой воле руководителей, а потому, что к этому их направляла система действо­вавших тогда хозяйственно-правовых условий и экономических стиму­лов (выполнение плана зависело от объема готовой продукции в сто­имостном выражении; чем больше сырья и материалов на единицу про­дукции, тем выше ее цена и тем проще выполнить план).

Поскольку именно «правила игры» определяют поведение экономи­ческих субъектов, можно утверждать, что институциональная транс­формация первична по отношению к другим направлениям постсоци­алистических реформ, например, структурным.

Ин ст и ту ц и ональная т ран с фор м ац и я в переходный пер и од -э т о проце сс возн и кновен и я, разв ити я и у креплен и я рыночных прав и л эконо ми че с кого поведен и я и рыночных орган и зац и й и за м ена ими ст арых прав и л и орган и зац и й, присущих ад м ин ист ра­ ти вно-ко м андной системе.

Поясним, что между учеными-теоретиками идет дискуссия о том, что же такое институты. Многие ученые, например, лауреат Нобелевской премии Дуглас Норт, считают, что институты - это формальные и нефор­мальные правила экономической деятельности. Для того, чтобы макси­мизировать прибыль в рамках тех возможностей, которые предоставля­ют эти правила, индивиды создают организации (например, фирмы, бан­ки и т. д.). Деятельность организаций в рамках экономических институ­тов можно сравнить с игрой футбольных команд в рамках правил про­ведения футбольных матчей. Однако в нестрогом смысле к институтам относят не только правила, но и сами организации. Поэтому об инсти­туциональной трансформации переходного периода принято говорить не только применительно к изменению законов, регулирующих экономи­ческую деятельность, но и применительно к изменениям в структуре и содержании экономических организаций: приватизации, реструктуриза­ции предприятий (погашению задолженности, разукрупнению, измене­нию состава собственников и т. д.), развитию малого бизнеса и др.

Современный институционализм исследовал механизмы эволюции

Глава 30

институтов, показав, что развитие институтов представляет непрерыв­ную линию, или перетекание одного института в другой. Это обусловли­вает сильную зависимость институциональной системы от предшеству­ющего исторического пути. Но институты постоянно меняются под влия­нием внутренних причин и заимствований. Поэтому исторические тра­ектории разных стран никогда не сливаются в одну линию, но могут до­вольно близко сближаться друг с другом.

Применительно к России это означает, что практика трансформации не должна игнорировать фундаментальную черту российского истори­ческого пути - огромную роль государства. Пренебрежение этим обсто­ятельством и стремление одномоментно освободить экономику от госу­дарственного вмешательства обернулось неудачей ранних либеральных преобразований и не позволило реформам продвинуться так далеко, как на это рассчитывали их инициаторы.

Важно, чтобы институты образовывали цельную и связанную сис­тему. Изолированные рыночные институты не всегда работают по за­конам рынка. Даже в рамках командно-административной системы иногда допускалось существование институтов рыночного характера. Например, в Польше при социализме преобладала частная собствен­ность на землю. Однако аграрные отношения строились все-таки по законам командно-административной системы, потому что именно эта система задавала «правила игры».

В отличие от западных стран с многовековой историей институцио­нальной эволюции, институциональная среда постсоциалистических стран отличается наличием множества «пустот», т. е. отсутствием многих необходимых рыночных институтов. Примером может служить отсутствие купли-продажи земли, что не позволяет использовать зем­лю в качестве залога и сильно сужает возможности предоставления кре­дитов сельскому хозяйству.

Каким же образом возникают рыночные институты?

Выше мы показали, что самоорганизации институтов через либера­лизацию недостаточно для развития полноценного рынка. Государство также играет огромную роль в институциональной трансформации. Бе­зусловно, что часть институциональной системы, а именно, система за­конов, создается только государством (при этом государственные орга­ны могут как инициировать принятие правовых норм, так и санкциониро­вать в виде законов те нормы, которые уже сложились в хозяйственной практике). Но главная функция государства в процессе институциональной трансформации состоит в том, чтобы контролировать соблюдение «пра­вил игры». Без этого институциональная система разрушается, а ваку­ум государственной власти заполняется криминальными структурами.

Проблемы перехода к рыночной экономике

§ 5. Обзор реформ 1992-2001 гг.

и предпосылки завершения переходного периода

За годы реформ российская экономика претерпела прин­ципиальные изменения двух типов:

институциональные, выражающиеся в возникновении и укрепле­нии рыночных институтов экономической деятельности;

вещественно-структурные, нашедшие выражение в падении вало­вого продукта более чем в два раза по сравнению с началом 1990-х гг., резком сокращении доли обрабатывающих отраслей в структуре про­мышленного производства и росте доли услуг в ВВП.

Реформы, таким образом, привели к прогрессу с точки зрения инсти­туциональной трансформации и глубокому кризису с точки зрения объе­ма и структуры экономики.

Такое сочетание не противоречит идее о том, что институциональ­ная трансформация предопределяет вещественно-структурные переме­ны в экономике. Очевидно, что эффект в виде роста экономики прояв­ляется не сразу после того, как сложилась новая система институтов. После возникновения основ рыночной институциональной системы в нашей стране в середине 1990-х гг. в экономике в 1997 г. действительно появились признаки роста. Однако эти тенденции не получили развития из-за неблагоприятной внешнеэкономической ситуации и несостоятель­ной финансовой политики государства.

Среди институциональных реформ ведущее место занимает прива­тизация. Пр и ватизац и я - э т о пла т ная или б е с пла т ная передача го­ су дар с твенного имущества ча ст ным владельца м.

Как процесс изменения отношений собственности, приватизация привела к изменению самой природы российской экономики. Она переста­ла быть государственной, плановой экономикой, и превратилась в рыноч­ную экономику, опирающуюся на деятельность независимых экономичес­ких субъектов.

Независимость участников рынка от государства - очень важный признак рыночной экономики. О том, насколько ярко проявляется этот признак в России, можно судить по огромному влиянию крупных компа­ний и банков на положение дел в экономике, с которым вынуждено счи­таться и государство.

Значение приватизации состоит еще и в том, что она позволяет при­влечь частные инвестиции и сформировать так называемого эффектив­ного собственника. Эффек ти вный с о бст венн и к - э т о ф и з и че с кое или юр и д и че с кое л и цо, о б ладаю щ ее в с ей полно т ой прав с о бст венно с­ти на предпр и я ти е, заин т ере с ованное в его разв итии и с по с о б ное

50*

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

о сущ е ст вля т ь нео б ход им ые для э т ого инвестиции. Наконец, прива­тизация преследует и фискальные цели, т. е. пополнение бюджета за счет продажи государственной собственности.

Приватизация началась в 1993 г. До середины 1994 г. она осуществ­лялась путем обмена государственной собственности на ваучеры, бесплатно раздаваемые всем гражданам. Можно ли было выбрать дру­гую схему приватизации, например, продажу госсобственности? Нет, по­тому что население не располагало денежными средствами для покуп­ки предприятий. Платная приватизация растянулась бы на долгие годы. Между тем в условиях острой политической борьбы первой половины 1990-х гг. было очень важно быстро изменить структуру собственности, чтобы не допустить возврата к старой экономической системе.

Приватизация большинства предприятий проходила по одной из трех моделей. Первая модель предусматривала передачу работникам (трудовому коллективу) 25% привилегированных акций, льготную прода­жу работникам 10% обыкновенных акций и возможность приобретения менеджерами еще 5% обыкновенных акций. По второй модели работни­ки имели право приобрести 51% акций. Согласно третьей модели, груп­па менеджеров получала 30% акций предприятия после выполнения определенных обязательств перед государственными органами прива­тизации по инвестированию в предприятие, избавлению его от безна­дежной задолженности и т. п. На 70-75% предприятий трудовые коллек­тивы выбрали вторую модель, которую еще называют «инсайдерской». Ин с айдеры - члены т р у дового коллек ти ва или администрации предпр и я ти я, реал и з у ю щи е права собственности во вре м я пр и ва­ ти зац ии и по с ле нее. (В отношении «внешних собственников», т. е. по­купателей «со стороны», применяется термин «аутсайдеры»). Таким об­разом, формальными собственниками большинства приватизированных предприятий стали его работники, включая администрацию.

В результате ваучерной приватизации к середине 1994 г. примерно 60% бывших государственных предприятий перешли в собственность трудовых коллективов, новосозданных акционерных обществ, инвестиционных фондов, других негосударственных организаций, а также граждан.

Никто из серьезных экспертов не рассчитывал на то, что ваучерная приватизация приведет к формированию полноценной частной соб­ственности. Важно, однако, что произошло формальное отделение большей части производственного имущества от государства. Это дало толчок дальнейшим преобразованиям в сфере отношений собственнос­ти, в том числе возникновению эффективных собственников. Акции, распыленные среди работников и других мелких собственников, посте­пенно сосредоточиваются в руках руководителей предприятий (в этом -источник обогащения большинства из так называемых «новых русских») или других собственников. Этот процесс протекает очень медленно, и воз-

можно, пройдет через несколько «волн» перераспределения акций. Но в конце концов, если не будет препятствий со стороны бюрократии, он должен привести к более эффективной работе приватизированных предприятий. Ведь как хорошо известно из теории прав собственнос­ти, свободное рыночное перераспределение прав собственности при­водит к тому, что они сосредоточиваются в руках того владельца, кто способен извлечь из своего богатства наибольшую прибыль.

В процессе приватизации благодаря обращению акций и других цен­ных бумаг стал формироваться фондовый рынок - один из важнейших элементов рыночной системы.

К числу серьезных недостатков российской схемы приватизации от­носится отсутствие притока инвестиций на приватизированные предпри­ятия и доходов - в госбюджет. Высокие темпы приватизации и несовер­шенство ее правовой базы обусловили запутанность и противоречи­вость отношений собственности на предприятиях - сосуществование нескольких владельцев крупных пакетов акций, каждый из которых име­ет собственные интересы. В результате оказалось парализовано корпо­ра ти вное у правлен и е -с овок у пно ст ь м еха ни з м ов и процед у р реа­л и зац ии акц и онера м и с во и х прав с о бст вен н о с ти.

В 1995 г. правительство объявило о начале «денежного» этапа при­ватизации, предусматривающего продажу собственности отечествен­ным и иностранным инвесторам. Программа «денежной» приватизации реализовалась с большим трудом в связи с явным недостатком желаю­щих купить государственную собственность. Поэтому в 1995-1996 гг. приватизация осуществлялась главным образом в форме залоговых аук­ционов. Их суть состоит в том, что банки давали кредит правительству под залог государственной собственности. Банки получили государственное имущество в так называемое «доверительное управление», а в дальней­шем, как правило, превратились в собственников этого имущества.

Укрепление финансовых возможностей негосударственного сектора позволило правительству в 1997 г. отказаться от залоговых аукционов и перейти непосредственно к продаже предприятий. При этом в целях увеличения поступлений от приватизации и борьбы с коррупцией пра­вительство попыталось обеспечить подлинную конкурсность продаж, но добилось в этом только частичного успеха. Тем не менее, доходы бюд­жета существенно увеличились благодаря высокой стоимости и инвес­тиционной привлекательности объектов, выставляемых на торги.

Приватизация привела к глубоким изменениям в структуре собствен­ности. Если раньше все материальные богатства страны, за небольшим исключением, принадлежали государству, то теперь основной стала ча­стная собственность. Возникли и новые формы собственности. Это му­ниципальная собственность, то есть имущество, принадлежащее город­ским и сельским поселениям, собственность общественных организа­ций, смешанная, иностранная и другие.

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

В 1997 г. предприятия распределялись по формам собственности следующим образом: государственные - 9%, муниципальные - 7%, в собственности общественных организаций - 5%, в смешанной и иност­ранной собственности - 10%, частные - 68%. Хотя частная собствен­ность в России еще очень молода и зачастую недостаточно четко отде­лена от государственной, такая высокая доля частных предприятий сви­детельствует о необратимых изменениях в структуре собственности в нашей стране.

Вплоть до середины 1998 г. другим бесспорным успехом реформ считалась финансовая стабилизация. Это нашло выражение прежде всего в преодолении гиперинфляции 1992-1993 гг. и снижении индекса потребительских цен до 11% в 1997 г. Обуздание инфляции сопровож­далось стабилизацией валютного курса и снижением ставки процента за банковский кредит. Удешевление кредита давало надежду на то, что промышленные предприятия начнут брать деньги в банках для осуще­ствления производственных инвестиций.

Антиинфляционная политика осуществлялась как за счет сжатия де­нежной массы, так и за счет привязки рубля к доллару в рамках «валют­ного коридора». Важным шагом в борьбе с инфляцией стало принятие в 1994 г. закона о Центральном банке России (ЦБР). Согласно этому закону, ЦБР независим от исполнительной власти. Иными словами, пра­вительству закрыт доступ к «печатному станку». Центральный банк обя­зан обеспечивать стабильность рубля, что на практике достигалось ог­раничением количества денег в обращении. Только в первой половине 1997 г., когда рост цен снизился до уровня менее 20% в годовом исчис­лении, Центральный банк стал постепенно смягчать денежную полити­ку, увеличивая выпуск денег в обращение, что сыграло заметную роль в оживлении производства.

Финансовый кризис в Юго-Восточной Азии и падение мировых цен на нефть привели к бегству спекулятивных иностранных капиталов из России и падению валютной выручки. Уже в конце весны 1998 г. прави­тельство было вынуждено резко поднять ставку рефинансирования, что­бы помешать бегству капитала. Это решение означало конец достигну­той с огромным трудом финансовой стабилизации, а последующий де­фолт привел к всплеску инфляции на 30% в сентябре 1998 г. и разру­шению всей денежно-финансовой системы.

Самый неблагоприятный ход реформ - в сфере реального производ­ства. Как уже говорилось, по сравнению с началом 1990-х гг. объем про­изводства сократился более чем в два раза. Но при этом необходимо отметить быстрый рост сектора услуг, в том числе финансовых, как од­ного из немногих позитивных сдвигов в российской экономике.

За годы реформ больше всего пострадали машиностроение и дру­гие отрасли обрабатывающей промышленности, меньше - отрасли топлив-

но-энергетического комплекса и сырьевой промышленности, которые име­ют возможность поставлять продукцию на мировой рынок. Снижение доли обрабатывающей промышленности и повышение доли добывающей про­мышленности называют «утяжелением» экономической структуры.

Темпы падения капиталовложений и обновления фондов превыша­ют темпы сокращения промышленного производства. Инвестиции в 1997 г. упали примерно до уровня 10-15% по сравнению с показателя­ми начала 1990-х гг. Это делает преодоление кризиса особенно труд­ным, потому что увеличение выпуска продукции требует капиталовло­жений для модернизации производственных фондов. Переходу к эконо­мическому росту обычно предшествует расширение инвестиций, причем временной интервал между всплеском инвестиций и началом роста со­ставляет как минимум год. Это время необходимо для того, чтобы фи­нансовые инвестиции трансформировались в прирост реальных произ­водственных мощностей - станков, оборудования и т. д.

Кризис 1998 г. подвел черту под начальным периодом постсоциали­стического реформирования в России и требует реализации более про­думанной и взвешенной стратегии преобразований. К особенностям раз­вития российской экономики в 1999-2001 гг. можно отнести следующее:

• девальвация российского рубля почти в 3 раза после финансово­
го кризиса 1998 г. привела к эффекту импортозамещения, дала толчок
экономическому росту ряда отраслей отечественной промышленности,
не выдерживавших ранее конкуренции с импортными товарами. Годо­
вые темпы прироста ВВП составили в 1999 г. 4,5%, в 2000 г. - 8,3%, в
2001 г. - 5,7%. Согласно данным Госкомстата, значительный вклад в
экономический рост 2001 г. внесли такие отрасли, как легкая промыш­
ленность (5%), пищевая (8,4%), машиностроение и металлообработка
(7,8%), сельское хозяйство (6,8%);

• важнейшим фактором экономического роста в указанные годы
стал рост совокупного спроса; вклад спроса, предъявляемого домашни­
ми хозяйствами, в экономический рост в 2001 г. составил 50%;

• благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура, прежде всего,
рост цен на нефть, достигавший рекордной отметки 36 долл. за баррель,
позволили увеличить доходную часть государственного бюджета и све­
сти его в 2000 и в 2001 гг. с профицитом, чего не наблюдалось за все
предшествующие годы реформ.

Однако, темпы экономического роста с конца 2001 г. стали замед­ляться, и причина здесь не только в изменении положения дел на ми­ровом рынке энергоресурсов после трагических событий в США 11 сен­тября 2001 г. Многие проблемы российской экономики по-прежнему ждут своего решения.

Прежде всего, следует отметить, что инфляция по-прежнему оста­ется весьма высокой (12-18%), если сравнивать ее годовые темпы с

Глава 30

Проблемы перехода к рыночной экономике

аналогичными показателями в странах Европейского Союза и США. Неопределенность, создаваемая неустойчивыми и непредсказуемыми темпами инфляции (правительственные оценки, закладываемые при составлении государственного бюджета в 2000 и 2001 гг., оказались ниже фактических темпов инфляции за указанные годы), препятствует осуществлению долгосрочных инвестиционных проектов, подрывает до­верие субъектов рынка к правительству и его мероприятиям.

Так и не начавшиеся, по существу, реформы в сфере жилищно-ком­мунального хозяйства и других естественных монополий (МПС, РАО ЕЭС, Газпром) по-прежнему остаются нерешенной и особо болезненной в социальном отношении проблемой российской экономики.

Сохраняется так называемый фрагментарный характер российс­кой экономики. Различные сектора, отрасли и подотрасли развиваются в автономном режиме, слабо связанные друг с другом. В современной российской хозяйственной жизни отсутствует то, что принято называть целостной экономической системой, сбалансированной во всех своих составляющих. Так, например, нефтедобывающий сектор экономики может развиваться без оглядки на внутренний спрос, ориентируясь лишь на внешнеэкономическую конъюнктуру; инвестиции в реальный сектор экономики практически не связаны со сбережениями населения; различия в уровне и темпах экономического развития в региональном разрезе также весьма значительны.

Сложившаяся к настоящему времени социально-экономическая си­стема России характеризуется высокими административными барьера­ми, засильем и произволом чиновничества, препятствующего осуществ­лению подлинных рыночных реформ и обеспокоенных лишь извлечени­ем статусной, или административной ренты. Не случайно для прави­тельства Российской Федерации стала насущной разработка системы мероприятий по дебюрократизации экономики.

Устойчивость институтов, или «правил игры» является важнейшим фактором роста. Таким образом, необходимо укрепить нормативно-регу­лирующие функции государства, поскольку неисполняемость законов и безвластие - одна из главных причин неудовлетворительного функциони­рования рынка в России. Крайне скудная финансовая основа для произ­водственных инвестиций повышает значение мер институционально-орга­низационного характера, требующих сравнительно небольших вложений средств: реструктуризации предприятий, проведения антимонопольной политики, создания экспортных картелей, защиты малого бизнеса, со­вершенствования правовых основ корпоративного управления и т. д.

Особо важную роль в обеспечении сбалансированного роста играет промышленная, или структурная политика.

Про м ы ш ленная пол ити ка - э т о долго с рочный эко н о ми че с к и й к у р с го су дар с тва, направле н ный на с озда ни е ф ин а нс овых, орган и -

Дата добавления: 2014-10-23