Комментарий. Рианту гимна «праздник мира», в котором данные три стиха имеют одно разночтение: «берег» вместо «почвы»

рианту гимна «Праздник мира», в котором данные три стиха имеют одно разночтение: «берег» вместо «почвы».

¹ То есть полубогов Диониса и Геракла в отличие от Христа, «духовного мужа» («Единственный», ст. 60—62).

Гадамер разбирает VI строфу (ст. 62 слл.) третьей редакции «Единственного»: «Но мне мешает некий стыд /С тобою [Христом. — В. Б.] сравнивать /Мужей сего мира. Знаю, конечно: /Тебя породивший, твой отец, он — /Тот же самый. Христос ведь так же один /Стоял под зримым небом и звездою, зримо /Свободноправящей над установленным, с позволения Бога, /И над грехами мира — невразумительностью /Познаний, когда пребывающее зарастает деловитостью /У людей, — сила звезды осеняла его».

¹⁶ «Позитивности иудеев Иисус противопоставил человека в его самоответственной субъективности» (Гегель Г. В. Ф. Дух христианства и его судьба. — В кн.: Гегель Г. В. Ф. Философия религии. Т. 1. М., 1975, с. 118—119).

¹ «И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих... Написано также: не искушай Господа Бога твоего... Написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему Одному служи...» (Матф. IV 1 — 11).

¹⁸ Ст. 65 принадлежит первой редакции гимна «Единственный». От слов «И знает не все...» следует позднейшее добавление поэта.

¹⁹ См. «Патмоо, 197—205: «И если любят меня сейчас /Так, как я верю, боги, /То насколько ж больше — тебя, /Ибо одно знаю я, — /Знаю, что воля /Вечного отца моего /Для тебя значит. Тих его знак /В грохочущем небе. И Некто всю жизнь свою /Стоит под ним. Ибо еще живет Христос...».

²⁰ В новых изданиях это — ст. 206—210. Их смысл сводится, по-видимому, к следующему: не один лишь Христос, но теперь уже все сыны вечного Отца (поскольку Христос — последний из них) явили себя на земле, об Отце говорит всё предание, и больше того, все земные деяния суть не что иное, как отблески изначальной тихой зарницы, беззвучно разорвавшей мрак земного существования.

¹ То есть у всякого, кроме единого всеведущего Бога.

²² См. «Хлеб и вино», стр. 8: «Но явился последний утешитель небесный, /Тихий гений, конец дню возвестил и исчез. /В знак того, что однажды он на земле был и снова /Возвратится, дары хор небесный нам дал... /Вот почему мы в умах храним небесных, что были ж /Здесь среди нас и вновь в пору вернутся свою» — то есть Утешитель — гарант возвращения всех других богов, в согласии с христианским учением об «апокатастасисе», восстановлении под сенью Христа всего добра на- земле.

Ср. Еванг. от Иоанна, конец: «Есть и многое другое, что сделал Иисус, но если писать все по отдельности, сам мир, думаю, не вместит написанных книг».

²⁴ «Несчастливость» (греч.). Немецкий язык (Geschick — «удачливость», «ловкость», Schicksal — «судьба», «доля») позволяет Гельдерлину думать о трудности художественного воплощения и богооставленности как о ДВУХ сторонах одной и той же ситуации современного человека.

В тех же «Примечаниях к Антигоне», 3:· «грек... имеет больше удачливости (Geschick) и атлетической добродетели, и должен их иметь — сколь бы парадоксальными ни казались нам герои «Илиады» — в качестве подлинного преимущества и настоящей добродетели. У нас всё это больше

Дата добавления: 2014-10-23