Аннелиз Ф. Корнер 11 страница

Исследование, как уже видно из его названия, направлено на изу­чение реакций испытуемого на фрустрирующие и другие потенциально «опасные» ситуации и отнесение его на этой основе к определенной ка­тегории в классификации. Два варианта методики — для детей и для взрослых — появились с интервалом в год; значительно позже к ним присоединился вариант для работы с подростками. Так как все три мето­дики мало чем отличаются друг от друга, за исключением тематики кар­тинок, формулировки инструкции, мы остановимся подробно только на «взрослой» версии (но см. рис. 5).

Стимульный материал состоит из 24 контурных рисунков, сильно напоминающих РРР. Однако на картинках Теста P-F больше второсте­пенных деталей, а стиль одежды персонажей заметно более старомоден; например, почти все взрослые мужчины носят шляпы. На каждой кар­тинке присутствуют два окошка для подписей, или «облачка», которые указывают на то, что персонажи разговаривают. В одном из них, в том, что слева, напечатаны слова персонажа, второе окошко пустое, и задача испытуемого — вписать в пустое окошко ответ второго человека, изобра­женного на картинке. На каждом листе буклета отпечатаны четыре кар­тинки. Тест не ограничен по времени, но процесс ускоряется тем, что испытуемый получает инструкцию вписывать в окошко первый же от­вет, пришедший ему на ум, и работать максимально быстро.

Концепция, положенная в основу этой методики, — это гипотеза Фрустрации-агрессии или, по крайней мере, та ее часть, где речь идет о

том, что фрустрация неизбежно вызывает агрессию. Тем не менее, кроме этого может иметь место и фрустрационная толерантность, из чего сле­дует, что агрессия, вызванная фрустрируюшей ситуацией, не всегда про­является открыто, а может и вовсе отрицаться. Классификация описан­ных выше типов агрессии основана на направленности агрессии («внутрь», «вовне» или отрицание) и типе реагирования, который можно интерпре­тировать как указание на то, какой аспект ситуации является самым ак­туальным в переживании фрустрированного человека, то есть человека, чей ответ нужно придумать и с кем по идее идентифицирует себя испы­туемый.

Термин «фрустрация» употребляется в самом широком-смысле: ведь на самом деле во втором типе ситуаций, к которому мы еще вернемся, скорее первый говорящий, чем второй, оказывается «фрустрированным». Так, на картинке № 5 покупательница, стоящая у магазинного прилавка, заявляет продавцу: «Вы уже в третий раз заставляете меня приносить вам обратно эти совершенно новые часы, которые я купила всего неделю на­зад, — они каждый раз останавливаются, как только я прихожу домой». Дело в том, что в ситуациях такого рода человек, в данном случае — второй персонаж, продавец на картинке, оказывается мишенью для упре­ков и обвинений, что также толкуется как фрустрация.

Для этого типа ситуации Розенцвейг подобрал не самое удачное определение — «блокада суперэго», в противоположность явным фрус-трирующим ситуациям, которые он назвал1 «блокадой эго». По его оп­ределению, при блокаде суперэго «фрустрируюший» уже испытал на себе блокаду эго, обычно от рук человека, с которым он теперь разго­варивает.

Рис. 5. Тест Рисуночной фрустрации Розенцьейга

«Взрослый» вариант (слева); «Детский» вариант (справа)

Агрессия может быть:

1. Направленная вовне, на окружающих и окружающую среду; это экстраагрессия (Е).

2. Направленная внутрь, на самого себя; интраагрессия (I).

3 Избегаемая, то есть фрустрация и другие переживания такого

рода отрицаются; это носит название имагрессия (М). Типы реакции таковы:

1. Препятственно-доминантные (0-D), когда обвинения направле­ны на актуальную ситуацию или препятствие, послужившее причиной фрустрации. В записи этот тип реакции обозначается при помощи знака прим (,) к букве, указывающей направление агрессии.

2. Эго-защитные (E-D), когда человек фиксирован на своих пере­живаниях; кодовые буквы используются сами по себе, без каких бы то ни было значков.

3. Необходимо-упорствующие (N-P). Снова не самое удачное опреде­ление, упор делается на «решение», на результат или на меры. Для обозначения этой категории применяются строчные буквы.

Полученные категории типов реагирования следует объединить с тремя видами направленности агрессии, в результате чего получается 9 «факторов оценки», названия которых в таблице 3 выделены курсивом. Следует отметить, что термины «экстрапунитивность», «интропунитив-

Таблица 3 «Факторы оценки» для Теста Рисуночной фрустрации Розенцвейга.

	Экстраагрессия	Интраагрессия	Имагрессия
O-D	Е' Экстрапедетивная Настойчиво подчер­кивается наличие фру-	I ' Интрапедетивная Фрустрирующее препят­ствие не воспринимает-	М' Импедетивная Препятствие и т.д. мини­мизируется или полнос-
	стрируюшего препят-	ся как таковое, даже ка-	тью отрицается
	ствия	жется полезным, выгод-
		ным
E-D	Е Экстрапунитивная Обвиняется человек или предмет окружа-	I Интрапупитивная Испытуемый винит во всем только себя	М Импунитивная Ситуация неизбежна, с «фрустратора» снимает-
	ющего мира		ся вся ответственность
	Е	I
	Испытуемый агрес­сивно отрицает свою	Испытуемый признает свою вину, но особого
	ответственность	преступления в совер-
		шенном не видит
N-P	е Экстраперзиспшвная Ожидается, что реше­нием проблемы зай-	i Интраперзистивная Испытуемый предлага­ет варианты компенса-	m Нмперэиставная «Время — лучший ле­карь»
	мется кто-то другой	ции

ность» и «импунитивность» изначально применялись для обозначения тех самых трех «направлений агрессии». Вообще, почти вся литература, посвя­щенная тесту Розенцвейга, приводит именно эту раннюю терминологию. Однако эти термины, по словам Бьерштедта (Bjerstedt) и других исследо­вателей, были плохи тем, что придавали слишком большое значение «пу-нитивным» (карательным) аспектам поведения испытуемого.

Приведенные в таблице 3 определения представляют собой выжимки из определений самого Розенцвейга. В таблице присутствуют два вариан­та реакции по эго-защитному типу, один из которых отмечен подчерки­ванием, но не получил отдельного названия. Не всегда легко, более того, не всегда возможно однозначно отнести ответ к определенной катего­рии, пользуясь в качестве критерия только этими «определениями»; мо­гут возникнуть вопросы по причине сходства I и М. Розенцвейг в случае возникновения проблем рекомендует отдавать предпочтение тому фак­тору, который располагается ниже по таблице. В рамках пространствен­ной организации таблицы (составленной автором этой статьи, а не Ро-зенцвейгом) это значит, что в конкретной колонке вы должны спус­титься как можно ниже, в результате чего получается, что препятствен-но-доминантные ответы уступают эго-зашитным: поиск или принятие варианта решения проблемы представляет собой более «зрелый» образ действий.

Розенцвейг также указывает, что иногда необходимо оценить два (реже три) фактора; особенно он выделяет то, чему дал название «оценка истинной комбинации», охватывающая те случаи, когда склонности и установки, обычно компенсаторные, по сути своей едины. В качестве при­мера можно привести ответ по типу «зелен виноград», который указывает на ослабление фрустрации (Е) путем преуменьшения желанности изна­чальной цели (М'). Примером здесь служит ситуация 8, когда на заявление «Твоя девушка пригласила меня сегодня вечером на танцы — она сказала, что ты не пойдешь» человек отвечает так: «Да кругом других полно».

Прилагаемые к методикам руководства по применению содержат довольно подробные образцы обработки результатов, в том числе и те случаи, когда результаты «невозможно оценить», то есть те, которые не могут быть обработаны без дополнительного изучения.

На этом уровне обработка результатов идет практически точно по схеме Роршаха, то есть более конкретно это можно определить как рас­пределение ответов по категориям. Ниже мы попытаемся изложить упро­щенную версию того, какая информация должна присутствовать в ко­нечном варианте регистрационного бланка.

1. Рейтинг групповой конформности (GCR), аналог категории Р из Роршаха, но выраженный в процентах.

2. Профили. Таблица относительной встречаемости факторов, каж­дый из которых берется по отдельности и группируется по прин­ципу а) направленности агрессии и б) типа реакции. В качестве заключительного этапа две последних группы выражаются в про­центах, что позволяет учитывать при обработке неоцениваемые факторы и т.д.

3. Паттерны, представляющие собой сопоставление полученных процентных показателей, сгруппированных так, как указано выше, и поодиночке, когда отмечаются только три наиболее часто встречающихся. Условные обозначения, используемые при регистрации, указывать не стоит.

4. Тенденции, показатели изменений преобладающего типа ответов во второй половине теста по сравнению с первой: для каждого «типа реакции», для всех трех в совокупности и в отношении направленности агрессии.

В детском варианте методики также подлежат регистрации опреде­ленные паттерны «суперэго»; они подсчитываются на основе частоты встречаемости вариантов Е и I, а также их связь с «прямыми» эго-защит-ными факторами.

Руководство к методике для взрослых содержит таблицу практичес­ки всех поддающихся количественным измерениям норм, выведенных на основе тестирования выборки из 460 молодых мужчин и женщин в возра­сте от 20 до 29 лет; женщин и мужчин было фактически поровну. Преобла­дающей направленностью агрессии оказалась направленность вовне, пре­обладающий тип ответа — эго-защитный. Нормативы для детей основаны на результатах выборки из 256 человек, возраст членов которой варьиро­вался от 4 до 13 лет. Единственной устойчивой тенденцией оказалась тен­денция к снижению экстраагрессии с возрастом при одновременном по­вышении показателей по двум другим «направленностям».

Ранние попытки проведения соответствующих методик на детях и взрослых показали, что половые различия несущественны. Более позднее исследование с применением подростковой версии, в свою очередь, смогло выявить, что юноши более агрессивны, чем девушки (или стано­вятся таковыми), что, возможно, является следствием их более соревно­вательных отношений со старшим поколением. Этот более высокий уро­вень агрессивности проявился как для «позитивной» (необходимо-упор­ствующей), так и для «негативной» (эго-защитной) агрессии.

Методика, разумеется, предоставляет довольно ограниченное поле для исследовательской деятельности, поэтому не стоит надеяться на то, что у вас получится составить всеобъемлющее описание личности на основе полученных в результате ее проведения данных. В раннем описа­нии лежащей в ее основе базовой «схемы» в «Исследовании личности» Меррея Розенцвейг особенно настаивает на том, что она определяет тип реакции, а не тип личности. Тем не менее Розенцвейг там же приводит схему, в которой эти типы субъективного реагирования на фрустрацию могут быть соотнесены с эмоциями, которые испытывает человек, типа­ми заключений, которые могут быть сделаны, защитными механизмами и нарушениями психики. И разумеется, нет никаких оснований для того, чтобы утверждать, что характерные типы реакции или переживаний нельзя рассматривать как самую что ни на есть реальную часть личности. У кого-то может возникнуть искушение создать «измерение личности», но, по утверждению Розенцвейга, статистические методики, пригодные для того, чтобы такое измерение можно было разработать, неприменимы к проек-

202 ПроеКтивные методы

тивным методикам (или, по его выражению, «полупроективным»), к которым относится Тест Рисуночной фрустрации Розенцвейга. Это имеет особое значение в свете вопроса об оценке надежности частей теста, которая требует наличия гомогенности в его заданиях. Задания, состав­ляющие тест Розенцвейга, в этом смысле откровенно неоднородны, в чем непременно убедится каждый, кто займется его проведением или изучением. Будут варьироваться и переживания (и действия) в отноше­нии ситуаций теста в различных обстоятельствах. Но при всем при этом Розенцвейг и его помощники- смогли выявить достаточно высокие по­казатели ретестовой надежности методики; для взрослого варианта ко­эффициенты варьировались от +0,71 для испытуемых мужского пола по N-P до +0,21 (единственный непоказательный коэффициент из 14) для испытуемых женского пола по GCR. Показатели надежности частей тес­та для тех же испытуемых оказались намного более низкими; была также обнаружена единичная негативная корреляция (для женщин в том, что касается интрагрессии). Эти результаты имеют под собой весьма немно­гочисленное количество испытуемых (45 мужчин и 30 женщин), но они совпадают с одним из аспектов основополагающего постулата проектив­ных методик, который заключается в том, что ответы по проективным методикам, как и восприятие, выборочны. Каждая методика, которая отличается высоким уровнем однородности занятий, становится таким образом в некоторой мере перегруженной; раскрытие значимых вариа­ций в качестве ответа не менее ценно, чем демонстрация устойчивых паттернов поведения.

Джозеф М. Сакс и Сидни Леви

ТЕСТ «ЗАВЕРШЕНИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЙ»

THE SENTENCE COMPLETION TEST

ВВЕДЕНИЕ

Тест «Завершение предложений» состоит из ряда незавершенных предложений, предъявляемых субъекту для их завершения, например: «Я начинаю сердиться, когда...» Обычно тест не содержит инструкций, кроме одной: «Дополните эти предложения по возможности быстро. Не останавливайтесь, чтобы обдумать то или иное предложение, пишите первое, что придет вам в голову». Этот тест обычно не является стандар­тизованным и редко трактуется с количественной точки зрения. Он мо­жет проводиться как с группой, так и индивидуально. Он требует мини­мальных наблюдений, что может явиться важным фактом во многих кли­нических случаях.

Обычно предложения выбираются с целью исследования важных моментов в адаптации индивида, или в особенных ситуациях тест может применяться в целях исследования конкретных кластеров установок. При­мер первого, представленный ниже в данной статье, состоит из вопро­сов, призванных выявить чувства и установки в различных основных об­ластях взаимоотношений с людьми. Для иллюстрации последнего приво­дится шкала установок, применяемая к группе инвалидов в целях опре­деления их отношения к определенным препятствиям.

Некоторые клиницисты отвергают утверждение, что «Завершение предложений» является проективной техникой. Возможности наделения каким-либо личностным смыслом почти завершенное предложение явно более ограничены, чем возможности, заложенные в аморфности чер­нильных пятен. И все же проективные качества, заключенные в технике завершения предложений, значительны. Чтобы убедиться в пластичнос­ти техники «Завершение предложений», читатель может повторить сле­дующий простой опыт.

Незавершенные предложения были представлены десяти неиску­шенным субъектам — все они были клерками: «Поведение моего отца по отношению к моей матери заставляет меня чувствовать...» Каждого из них попросили прочитать предложение и по возможности быстро допол­нить его, не размышляя над ответом. Были получены следующие десять ответов, причем время ответа варьировалось от четырех до тридцати пяти секунд.

Поседение моего отца по отношению к моей матери заставляет меня почувствовать себя...

1. Очень счастливым.

2. Достаточно безразличным.

3. Что я готов убить его.

4. Что я хотел бы подражать ему.

5. Хорошо.

6. Непослушание.

7. Нормально.

8. Очень счастливым.

9. Неприязнь.

10. Что он — щенок.

Только два из вышеперечисленных ответов совпадают: первый и восьмой. Остальные в этой серии уникальны. Эти ответы на единственное незавершенное предложение могут быть оценены с точки зрения фор­мальных характеристик или с точки зрения содержания. Некоторые из формальных характеристик включают время ответа, количество слов, точность выражения, качество, определения, простоту, экспрессивность, многословность и так далее. Содержание может быть проанализировано с точки зрения эмоциональности, интенсивности, пассивности, симво­лизма и так далее. Для наглядности давайте сравним некоторые из отве­тов, перечисленных выше.

Сначала давайте отметим, что пять ответов имеют положительную ориентацию, а пять остальных — отрицательную. Разница в установке и реакции субъекта, который ответил, что чувствует себя «очень счастли­вым», если сравнивать с реакцией того, ктб сказал, «что готов убить его», сразу бросается в глаза. Но даже среди пяти отрицательных ответов существуют значительные различия. Давайте рассмотрим их.

2. Достаточно безразличным.

3. Что я готов убить его. 6. Непослушание.

9. Неприязнь.

10. Что он — щенок.

Субъект, который сказал, «что готов убить его», выражал действи­тельные, спонтанные, относительно свободные эмоции. Чувство было распознано, принято и выражено без серьезных модификаций, наруше­ний или сожалений. Этот ответ соответствует чистому ответу С в тесте Роршаха. Тот человек, который сказал, что он чувствует себя «достаточ­но безразличным», также выражает отрицательное чувство. Но этому чув­ству недостает спонтанности. Механизм уклонения от выражения эмо­ций сродни отступлению перед авторитетом. Субъект подразумевает, что отношения его родителей его не интересуют, что они не столь важны, что он «выше подобных вещей» (его собственная ассоциация). Заметьте присутствие слова «достаточно». Оно не меняет установку или характер чувства, но оно является вербальным средством отрешения от ситуации. Слово имеет коннотацию позерства, своего рода вербального нарцис­сизма. Нельзя сказать с этой точки зрения, связаны ли чувство и меха­низм управления им с фигурами родителей или они являются показате­лем адаптации данного субъекта в целом. Если такой ответ встречается

последовательно на протяжении всего теста на завершение предложе­ний, его можно трактовать скорее как показатель общего паттерна, не­жели как нечто, относящееся к конкретному психологическому полю.

Насколько ответ «непослушание» сопоставим с ответом «я готов убить его»? Первый ответ тоже выражает неодобрение отца, но хотя и спонтанен, контролируется в большей степени. Оба субъекта обеспокое­ны. Один собирается уничтожить причину расстройства, другой просто думает переменить ситуацию. Последнее подразумевает интенсивное чув­ство, распознавание и принятие подобного чувства, но побуждения к действию должны содержаться под контролем. «Непослушание» может быть сопоставлено с ответом Fc в тесте Роршаха, так же как ответ «я готов убить его» может быть сопоставлен с чистым С.

«Неприязнь» также выражает отрицательные чувства к родительс­ким отношениям. Но заметьте качественную разницу между этим отве­том и «я готов убить его» или «непослушание». Два последних имеют связь с действием; одно выражает прямое действие, другое — уклонение от действия. «Неприязнь» не имеет коннотации действия. Это пассивное чувство. Оно предлагает отсидеться, а не действовать напрямую. Здесь можно заметить оттенок женственности (респондент — мужчина).

«Он — щенок» качественно отличается от четырех предыдущих от­рицательных ответов. Для начала он отличается установкой неодобрения к объекту. Если другие направляют свой антагонизм против отца, этот субъект подразумевает враждебность к матери, так же как и презрение к отцу. В добавок ко всему, он абстрагируется от ситуации. Он не хочет убить, или быть непослушным, или чувствовать неприязнь, или сделать что-то еще. Он не участвует. Он — зритель, наблюдающий за всем с пре­зрением. Степень его уязвленности ситуацией немного отличается от того, кто чувствует себя «достаточно безразличным». Он считает возможным признать и выразить свое отношение, пусть такое грубое и циничное. «Достаточно безразлично» отрицает какое-либо эмоциональное участие и самим этим опровержением вскрывает травматическую природу ситу­ации.

Таким образом, эти пять утверждений, хотя все они и отрицатель­ны, отличаются друг от друга с позиций интенсивности, сдерживания, уклонения, пассивности, участия и установки.

Пять положительных утверждений также отличимы друг от друга. Давайте сравним ответы «очень счастливым», «нормально» и «что я хо­тел бы подражать ему». Первые два описывают чувства..Однако эти чув­ства имеют разный уровень интенсивности. Невозможно сказать, явля­ются ли они сдерживаемыми или точными выражениями чувств. В любом случае, одно из них наделено большей энергией, чем другое. Если бы это являлось паттерном во всех ответах индивида при прохождении теста на завершение предложений, можно было бы сделать вывод, что субъект, ответивший, что чувствует себя «очень счастливым», явно более энерги­чен, чем тот, кто ответил «нормально». Конечно, возможны и другие интерпретации. Субъект, который «хотел бы подражать отцу», выражает другие эмоции. Здесь присутствует идолопоклонство, предположение, что

он не так хорош, как отец, чувство смирения и, возможно, желание зависимости.

Таким образом, можно выдвинуть определенные гипотезы относи­тельно эмоций, установок и механизмов на основе ответов даже на одно незавершенное предложение. Возможности при рассмотрении пятидеся­ти или шестидесяти таких предложений впечатляют. Обученному и опыт­ному клиницисту не составит труда сформулировать законченные и ком­плексные паттерны личности, используя тонкие штрихи и крупные маз­ки. Вполне очевидно, что опыт, интуиция и понимание клинициста имеют исключительную важность при работе с проективными методами, таки­ми как тест на завершение предложений.

Прежде чем перейти к рассмотрению исследований в этой облас­ти, мы сделаем небольшое отступление. Личность — это сложный и ди­намичный космос. А в энтузиазме первооткрывателей существует тен­денция к грандиозным и экстравагантным притязаниям. С другой сторо­ны, те, кто притязают на совершенство, кажутся неспособными побо­роть навязчивый пессимизм абсолютного отрицания. Не существует еди­ного универсального для всех средства. Мы находимся на очень прими­тивной стадии науки о личности и поэтому не можем позволить себе роскошь быть слишком скрупулезными. Мы должны идти к пониманию личности любой и каждой дорогой, которая может быть полезной.

В последующем обзоре литературы читатель отметит возрождение тенденции со стороны исследователей к обобщению и категоризации. Таксономия является поздней стадией в научном процессе. Поэтому, по-видимому, разумнее было бы удерживаться от соблазна формулировки твердых правил. На этой стадии в развитии психологии личности зареко­мендовал себя гибкий — то есть клинический — подход.

.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ И ОБЗОР

ИССЛЕДОВАНИЙ

Так как тест «Завершение предложений»1 является вариацией тех­ники словесных ассоциаций, то они часто между собой сравниваются преимущественно в пользу SCT. SCT добился того, что он уменьшает количество ассоциаций, вызываемых отдельным словом, дает возмож­ность лучше определять контекст, проникать в тон, качество установок и специфические объекты или области внимания, он предоставляет боль­шую свободу индивиду и большую вариативность ответов и отражает боль­шую площадь поведенческого мира респондента.

В 1897 году Эббингауз применил тест на завершение предложений для проверки интеллекта, который он определил как способность ком­бинировать или интегрировать. Одним из первых, начавших работу с методом завершения предложений в области личности, стал Тендлер (Tendler), который провел грань между диагнозом мысленных реакций и эмоциональным реагированием. Он предложил следующие критерии для

Далее по тексту SCT — Sentence Completion Test. — Прим. пер.

тестов в области эмоционального поведения: использование средств, которые: а) прямо вызовут эмоциональную реакцию, б) будут распола­гать к более свободным ответам и в) позволят избежать дискриминации или выбора (как в личностных анкетах-опросниках). Он представил SCT как метод, удовлетворяющий этим критериям, под названием «тест эмо­ционального инсайта». Инсайт определялся как «осознание ситуации, в которой имеют место определенные эмоциональные реакции». Пункты теста предназначались для стимуляции восхищения, гнева, любви, сча­стья, ненависти, самоуничижения, волнения, компенсаторных фанта­зий, сожаления, хвастовства, гордости, недовольства, негативизма, жа­лости, стыда, страха, интереса, отвращения, уклонения и желания.

Эти так называемые эмоциональные состояния были отобраны на эмпирической основе. Тендлер считал, что присутствие стимулов подоб­ного рода влечет за собой особый эмоциональный набор и также распо­лагает к свободным ответам. В тесте имелись пункты примерно следую­щего содержания: (2) Я начинаю сердиться, когда... (3) Я чувствую себя счастливым, когда.,. (4) Я люблю... (5) Я ненавижу... (12) Я недоволен... При анализе опроса 250 девушек из колледжа Тендлер отметил: одни и те же стимулы порождают разные реакции у разных индивидов; индиви­ды различны в ассоциативном потоке реакций; ответы выявляют страхи, отвращения, пристрастия, интересы и привязанности; они могут иметь положительную или отрицательную эго-направленность или социальную направленность.

Тендлер попытался валидизировать свой тест эмоционального ин­сайта, сравнив его с результатами Бланка персональных данных Вудвор-та (Woodworth Personal Data Sheet). Первый и четвертый квартиль из 190 девушек из колледжа по Вудворту были отобраны как представительни­цы групп «благоприятно организованных» и «неблагоприятно организо­ванных» с эмоциональной точки зрения соответственно. По тесту Тенд-лера ответы респонденток первого квартиля, или «хорошей» группы, были оценены цифрой 1, ответы членов четвертого квартиля, или «пло­хой» группы — 3. Окончательная оценка каждого ответа составляла сред­нее значение от 1 до 3, полученные в ходе теста. Результаты показали, что в то время как «плохая» и «хорошая» группы не отличаются друг от друга по интеллектуальным показателям, согласно их показателям по Отису «как Бланк персональных данных Вудворта, так и Тест эмоционального инсай­та Тендлера показали значительные различия, причем последний — не­сколько более дискриминативен».

Работу Тендлера можно подвергнуть критике, как в теоретичес­кой, так к в практической области. Его определение инсайта очень спор­но; индивид может осознавать ситуацию, в которой имеют место опре­деленные эмоциональные реакции и в отсутствие инсайта, потому что он не сознает связи между этими реакциями и своим прошлым. Предпо­ложение, что стимулы, используемые в этом тесте, способны вызвать широкий спектр эмоциональных реакций, довольно наивно. Наконец, его метод валидизации неверен. Он критикует личностные анкеты-оп­росники как неадекватные, а сам использует одну из них в качестве кри-

терия эмоциональной организации. Он вводит свою оценку в соответ­ствии с этим критерием и приходит к выводу, что его метод — более дискриминативен, чем сам критерий! Но несмотря на неверность своих утверждений и методов, Тендлер появляется с выступлением, в котором заявляет: «С клинической точки зрения, этот инструмент приобретает значение средства для выявления установок, склонностей и дает ключ к дальнейшему развитию анкетирования».

Лордж (Lorge) и Торндайк (Thorndike) приложили более серьез­ные усилия и применили статистическую табуляцию к проблеме значе­ния ответов в SCT как показателю черт личности. Группе из тридцати взрослых были предоставлены 240 предложений на темы: (1) Живот­ные... (20) Мне не нравится... (80) Женщины хотят... (121)...приятно. (160) Богатые могут купить... Каждый автор составил список черт, инте­ресов и отношений и оценил ответы в соответствии с симптоматикой. Например, ответ «Животные опасны» оценивался как +1 в шкале Торн-дайка «Желание безопасности». Эксперимент проводился дважды с пере­рывом в три месяца между сеансами. 30% из 480 ответов были признаны «ценными» и были использованы. Надежность оказалась низкой, и соот­ветственно ниже были и валидные корреляции. Примером критерия ва-лидности может являться рейтинг личности в ее желании играть на му­зыкальных инструментах и слушать музыку. Авторы пришли к следующе­му выводу: «Мы опасаемся, что вербальные ответы в ассоциациях и тест на завершение предложений слишком не соотносимы с реальным пове­дением человека... На человека в значительной степени могут влиять кон­кретные символические и вербальные навыки». Этот вывод является слиш­ком общим для всего количества и вида проведенных исследований. Ме­тод сужения ответов до одного слова ограничивал свободу и разнообра­зие реакций, а методы валидизации и интерпретации были субъектив­ными и произвольными.

Более позднее исследование было сделано Роде (Rohde), которая отстаивала применение SCT как инструмента клинических психологов и других специалистов, которые имеют дело с проблемами молодежи и хотят познакомиться поближе с потребностями, внутренними конфлик­тами, фантазиями, чувствами, отношениями, стремлениями и адапта­ционными проблемами своих клиентов. Прямой опрос, считала она, сти­мулирует самоосознание индивида и защищает его. Свобода выражения ограничена в том плане, что вопросы обычно контролируют ответы; но проективная техника избегает подобного сопротивления или контроля. Они выявляют скрытые потребности, чувства, установки и стремления, которые субъект не хочет или не может распознать или выразить в пря­мом общении.

Дата добавления: 2014-10-31