Благодать Святого Духа

А. Со стороны Бога.

II. Условия, необходимые для того, чтобы сокровенное созидание духовной жизни в Боге было успешно и возможно.

I. Что она такое? В тесном смысле слова, благодать (הסד, χαρις), по учению божественному (2 Пет. 1, 2-3; Рим. 15, 13; 2 Кор. 12, 9) и святоотеческому, есть некая непостижимая Божия «духовная сила»¹, или еще: благодать — это «душа души нашей» (Симеон Новый Богослов)², «небесная душа» (Макарий Египет­ский)³. Ибо как человеческая душа не дает разлагаться телу, что происходит, когда она его покидает, — так и благодать Св. Духа собирает и сдерживает нерассе­янными несчетные и разнообразные рас­положения и движения самой души. Это собрание воедино душевных помышле­ний, как известно⁴, и именуется жизнью души, духовной жизнью. Отсюда можно заключить, сколь велико значение бла­годати для созидания душевного спасе­ния. К рассмотрению сего вопроса и перейдем.

II. Необходимость благодати. Без благодати Св. Духа че­ловек ни сделать что-либо, ни даже помыслить о чем-нибудь благом не может (Флп. 2, 13). Не так дело обстоит, что хоть и с великим трудом, но человек в состоянии кое-что и сам сделать, а благодать лишь ему помогает; нет, мы сами по се­бе — совсем ничто, бессильны во всем добром⁵. Истину эту св. Церковь засвидетельствовала даже на соборах.

«Если кто-либо скажет, — говорит Правило 113 (по «Книге правил» — Правило 127) Карфагенского Поместно­го Собора⁶, — что благодать оправдания дана нам (только) для того, чтобы чрез нее нам легче было исполнять то, что возможно, и для одного собственного нашего хотения, как будто и не прияв благодати Божией, мы могли бы и без нее, хотя и с трудом, исполнять заповеди Божий, таковой да будет анафема; потому что о плодах заповедей не сказал Господь: "без Мене с трудом можете творити", но сказал: без Мене не можете творити ничесоже [Ин. 15, 5]».

-279-

В лучшем случае, можно признать, что в человеке оста­лась или, точнее сказать, оставлена Богом по грехопадении частица естественного добра (Рим. 2, 14), чтобы в послед­нем находил он «помощь к стяжанию и того, чего в нем не достает» (св. Симеон Новый Богослов), т. е. благодатного добра (Гал. 5, 22), «однако же никак невозможно, чтоб не­крещеный достиг когда-либо совершенства добродетелей»⁷.

«Всякий человек: и иудей, и эллин — любит чистоту, но не может соделаться чистым», — говорит св. Макарий Еги­петский.

«Какими средствами можно достичь сердечной чистоты? - продолжает он и сам же дает ответ на основании своего глубочайшего опыта: — Не иначе возможно сие, как с помо­щью Распятого за нас. Он есть Путь, Жизнь, Истина [Ин. 14, 6], Дверь [Ин. 10, 9], Жемчужина [Мф. 13, 45], Живой Небесный Хлеб [Ин. 6, 51]»⁸.

Итак, для спасения необходима благодать, и необходи­ма на протяжении всего жизненного пути человека. <...>*(*В этом месте страница рукописи рассыпалась от ветхости. -Прим, составителя.)

Самое зарождение <веры> может произойти лишь с по­мощью благодати (Ин. 6, 44, 65).

Сколько бы человек ни углублялся в изучение естест­венных наук, он самостоятельно никаких «тайн природы»⁹ не откроет и «покрывала Изиды»¹⁰ с нее не снимет. И все, что будет им открыто, не покажет ни сущности вещи, ни ее, по Божественной мысли, назначения и, тем более, не выявит никаких свойств Божиих, а только приложит к уже известным ее внешним свойствам еще одно новое, легко укладывающееся в известную схему категорий человечес­кого рассудка. И даже если он примется за изучение Свя­щенного Писания, то не увидит там ни смысла истинного, ни Божественного откровения. Даже сами пророки и апо­столы, если бы он послушал их проповедь, не смогли бы произвести в нем убеждения в истинности своих, точнее говоря, Господних слов. Отверзает сердце человека для ве­ры и спасения не тварь, не люди, а Сам Бог (Деян. 16, 4).

Равным образом и в области нравственных отношений сам человек ничего начать истинно доброго не может (Евр. 13, 21), например побороть гнев, сохранить целомудрие. В лучшем случае, он будет менять одну страсть на другую¹¹.

-280-

И если мы видим, что пьяница вдруг переменил свою жизнь и бросил добровольно свою пагубную привычку и в то же время находится в лоне Православной Церкви (а не ушел в сектантство, чуриковщину*(*Чуриковщина — религиозное движение чуриковцев («братцев»), возникшее в конце XIX века среди православного народа; позже общины чуриковцев ушли в сектантство. Основатель — Чури­ков И. А. (1862-не ранее 1930). Важным моментом для чуриков­цев была проповедь трезвенничества. — Прим, составителя.) и проч.), то должны не чему другому приписывать этот переворот, как благодати Божией. То же надо сказать о избавившихся от всяких иных привычек — сквернословия, рукоблудия, табакокуре­ния.

«Мы должны быть уверены, — говорит св. Иоанн Злато­уст¹², — что сколько бы ни усиливались, никогда и ничего не можем совершить, если не будем пользоваться содейст­вием свыше».

Нравственности - - понимая это слово в церковном смысле, а не в изображении светских философов, — нравст­венности без религии не может быть. Можно легко встре­тить среди атеистов людей, не кричащих на брата в гневе, людей добрых, делящихся со своим товарищем и одеждой и пищей, людей мягких, предупредительных <...>**(**В этом месте страница рукописи рассыпалась от ветхости. -Прим, составителя.), но нельзя найти среди них кротких, нестяжательных, любвео­бильных, целомудренных в том смысле, как понимает эти качества аскетика. Это — дар благодати, это — вещи сверхъ­естественные, а то — вещи естественные. Их никак нельзя смешивать, и нельзя позволять себе думать (Еф. 5, 6-7), что при безбожии можно даже лучше жить — и живут-де¹³, - чем в христианском обществе. Так говорить — значит играть словами. И если человек, не будучи невеждой, не понимает, что у перечисленных качеств безбожников и ве­рующих только внешняя оболочка одинаковая, а содержа­ние разное, то он — бездна пагубы и глубин сатанинских, ненавистник Христа, живая смерть (причем духовная, а не телесная), хуже всякого беса — уйди от него... (Ср.: Кол. 2, 18, 23; 1 Тим. 4, 1-3.)

Но если человек ни начать веровать в Бога без Бога не может, ни приступить к совершению добрых дел по Еванге­лию, то тем более не в силах он устоять до конца жизни на

-281-

пути спасения без благодатной помощи. Как тут устоять, когда, кроме собственной немощи, нас окружает столько ви­димых и невидимых врагов! Вот почему Писание постоян­но убеждает христианина бодрствовать и молиться о благом завершении своего жизненного пути (Мф. 26,41; Лк. 22, 32; Ин. 17, 11; 1 Пет. 5, 10; 1 Фес. 5, 23; Флп. 1, 6; Евр. 13, 21).

И даже когда человек умер и идет по мытарствам или уже прошел их, но еще не услышал о себе окончательного приговора и суда Божия, то и тогда не может еще быть уве­рен в спасении и успехе. Только когда уже водворится в то или иное место, по определению Божию, тогда может ска­зать и возрадоваться: «Да, спасен! Благословен Господь, Ко­торый не дал нас в добычу зубам их! Душа наша избавилась, как птица, из сети ловящих; сеть расторгнута, и мы изба­вились. Помощь наша — в имени Господа, сотворившего небо и землю [Пс. 123, 6-8]»¹⁴.

III. Благодать и свобода. Внутреннее взаимодействие (синергизм) между благодатью и свободой навсегда оста­нется тайной для пас. Если и можно здесь что-либо понять, так только сердцем, а не умом, ибо понятое нельзя втиснуть в прокрустово ложе логических формул. Содержанием этой тайны являются вещи, находящиеся за пределами нашего разума и постигаемые чистым созерцанием, собственным мистическим опытом ¹⁵. Доказательство самое убедитель­нейшее!.. Но то, что можно (и должно даже) понять, Свя­щенное Писание и Предание открыли нам.

Для всех нас довольно знать, что¹⁶ «хотя человек и преж­де возрождения может по природе быть склонным к добру, избирать и делать нравственное добро, но чтобы возродив­шись, он мог делать добро духовное, для этого нужно, чтобы благодать предваряла (его) и предводила (им)... Бог (поэто­му) предварительно подает просвещающую¹⁷ благодать... но не уничтожая свободной воли человека, а предоставляя ей повиноваться или не повиноваться ее действию¹⁸... (Пото­му-то) желающие свободно покориться ей и исполнять ее повеления, необходимо нужные, получают и особенную благодать¹⁹, которая, содействуя, укрепляя и постоянно со­вершенствуя их в любви Божией... оправдывает и делает (к блаженству) предопределенными²⁰, те же напротив, кото­рые не хотят повиноваться и следовать благодати и потому не соблюдают заповедей Божиих, но, следуя внушениям

-282-

сатаны, злоупотребляют своею свободою, данною им от Бо­га, с тем чтобы они произвольно делали добро, предаются вечному осуждению».

IV. Чем снискивается и приобретается благодать? Еще св. Иоанну Златоусту некоторые из слушателей задавали вопрос: если от нас в спасении почти ничего не требуется, а большую часть дела Сам Бог совершает, то почему же мы не все спасаемся? И великий путевождь покаяния, так ясно изъяснивший божественные вышеестественные вещи, — «καθηγητης, ως τα θεια σαφων»,* (*Из кондака св. Иоанну Златоусту.), — отвечал им: «Потому, что вы сами не хотите. Благодать, хотя и есть именно благо­дать, спасает, однако же, желающих, а не тех, которые не хотят и отвращаются ее, которые постоянно восстают на нее и противятся ей»²¹.

Мы будем вести речь о тех, до которых аскетике дела больше всего, — о желающих спастись, иными словами, о получивших благодать во св. крещении (и миропомазании) и потерявших ее; следовательно, о втором виде благодати. Нужно ли, возможно ли ее вернуть, и если возможно, то ка­ким образом?

Правда, что благодать, как сказал Златоуст, есть благо­дать, то есть благое, даровое даяние («если бы приходила за добрые дела, то не была бы благодать, а уплата за дела»)²², но, как разъяснил он же, чтобы она осенила человека, тот не должен ей противиться. Что значат эти слова? Человек должен делать то, что велит благодать (Евангелие), и под­готовить вход для сей госпожи приукрашением внутренней своей храмины. Надо создать подходящую атмосферу, ус­ловия, при которых благодать могла бы в нас действовать. Что это возможно, показывает, с одной стороны, существо­вание будущих мук (за что бы наказывать, если человек не в силах ничего доброго дать?), с другой — величайшие явле­ния Божией милости к падшим грешникам (покаяние блудницы, разбойника, мытаря). А что это необходимо, увидим сейчас из дальнейшего.

Беру самый понятный и близкий каждому случай²³. Вот человек в детстве растет в благочестивой семье²⁴. Водят его в храм Божий. Он, не умея еще ни читать, ни писать, ни да­же мыслить, однако ощущает и понимает благодать Бо-

-283-

жию, особенно действующую на него в праздники (Пасху, Рождество), во время крестных ходов с чтимой местной иконой, в присутствии духовных лиц, при звоне церков­ном... Потом попадает в дурную товарищескую среду, на­учается порокам (тайным и явным), неверию, и — веяние благодати в его душе прекращается. Живое религиозное чувство утрачивается, остается лишь сознание неправильности своих' поступков. Далее, если человек все бо­лее развращается и укоры совести покидают его, остается холодное, голое воспоминание о счастливой поре «золо­того детства». Наконец, если грешник окончательно впа­дает в глубину пороков (мысленных или чувственных), то начинает уже ненавидеть это воспоминание, а все, что на­поминает ему о нем в действительности, начинает от себя гнать. Такие примеры, повторяю, у каждого перед глазами. Ясно, что сам, одними собственными силами, он уже не мо­жет восстать, если бы даже и захотел. Нужна благодать.

«Таков закон жизни о Христе Иисусе, - продолжу дальше словами св. Симеона Нового Богослова²⁵, — и кто наперед не облечется благодатью Христовою, а потом не устроится жить по Христу, тот тщетно трудится. Сколько бы он ни злострадал и сколько бы добра ни делал прежде получения благодати Божией, тщетен труд его. Ведь и ев­реи и другие неверные народы делают много подобного; потому что нет ни одного человека в мире, пусть он невер­ный и безбожник, который бы не делал какого-либо добра, будучи движим на то естеством. Итак, прежде всего надле­жит подвизаться всякому о том, чтобы получить благодать Божию посредством веры и надежды на Христа Господа, посредством покаяния и исповеди, молитвы и возложения священнических рук... Пусть взыщет опытного отца духов­ного, научится от него всему, касающемуся веры и требуе­мому ею, восприимет полное упование на Бога и покается во всех грехах своих, подъемля и достойные дела покая­ния, т. е. сокрушение сердца и жаление о грехах, слезы и воздыхания от всей души, пост и всякое другое лишение телесное, милостыню и молитву, исповедует искренно все грехи свои пред Богом и приимет разрешительную молит­ву с возложением рук сего духовного отца своего. Без всего этого не придет благодать Божия сама собою на того, кто потерял ее, предавшись греху по крещении. Бывало, что некоторых посещала благодать Божия к без возложе-

-284-

ния рук священника, но то были исключительные случаи, не всем общие; но что бывает исключительно для некото­рых, только немногих, того не признает общим для всех за­коном святая Церковь».

Таким образом, дается ответ сразу на два вопроса о не­обходимости благодати и о средствах для ее приобретения. Нужно только прибавить, что «по мере веры нашей, полу­чаем мы и помощь и живость на творение воли Христовой. Итак, кто творит заповеди Христовы, тот мерою деятельно­го исполнения их показывает и меру веры своей, потому что по мере веры получается и мера благодати, дающей си­лу на дела по заповедям»²⁶. Этим все сказано относительно количества подвигов и благодати.

В отношении качества подвигов, слова св. Симеона Но­вого Богослова выделяют только общие требования, основ­ные. Другие отцы, со своей стороны, добавляли частные. Так, например, Антоний Великий указывает на чистоту как на скорейшее средство привлечения благодати Св. Духа, хотя не отрицает и действенности других подвигов²⁷; Евагрий, славнейший подвижник Древнего Египта и рас-судительнейший отец, говорил: «Есть пять дел, помощью которых снискивается Божие благоволение. Первое - чистая молитва, второе — пение псалмов, третье — чтение Божественных Писаний, четвертое — воспоминание с со­крушением о грехах своих, о смерти и Страшном Суде, пятое — рукоделие»²⁸.

Итак, в общем, человек, знающий о Боге, блаженстве и адских муках и пренебрегший этим знанием, должен, при первом же напоминании совести, не откладывая дела, в тот же час начать ломать себя, свою волю, свой характер, свои убеждения, свои привычки. И сколько сил хватит. Чем больше стараний и ревности, тем более будет помощи от Бога и благодати. Он воочию увидит чудеса. Он только сде­лает неуловимое движение, чтобы перекреститься, а рука уже как бы сама совершит крестное знамение, и причем в присутствии других людей, чего он всегда боялся и сты­дился. И так во всем. Но первое усилие, выбор в сторону добра он должен сделать сам. Происходит чудное и непо­стижимое взаимодействие трудов человека и благодати. «Христианин не может сам собою произвести в себе жела­емое изменение, и Христос не облагодатит его даром сего изменения, если он не предаст Ему себя от всего сердца

-285-

своего»²⁹. Подвиги нужны, но не значат ничего без благода­ти, благодать же, оставаясь все время благодатью, требует подвигов. Как понять это? Подвиги нужны не сами по себе, а, во-первых, как средство привлечения благодати, ибо если их не будет, не придет благодать, а если и придет, то это не принесет нам пользы; во-вторых, посредством их мы Бога как бы должником своим делаем; в-третьих, на суде этим отведется нарекание сатаны, что Бог неправосуден - де, на­граждает человека без всяких заслуг с его стороны. Но бла­годать, приходя к человеку ради его слов и молений и ради его труда покаяния, не ими подвигается, а единственно лю­бовью Бога к человеческому роду. Ибо известны случаи, что многие поты и труды не смогли привлечь благодати. К тому же если бы благодать ниспосылалась ради наших подвигов, это было бы неразумно и недостойно Бога, Который дал в единственное средство спасения смирение (Мф. 11, 29), а сам человек посредством подвигов постоянно бы разжигал тщеславие, потому что у него всегда появлялась бы мысль, что он самоучкой и собственными усилиями добился желае­мых результатов.

Чтобы окончательно не сбиться читателю с правильно­го пути, разумеется, нужно помнить, что выше речь шла все время о духовном добре и совершенствовании христианина и потому так строги суждения о необходимости благодати и полном ничтожестве без нее добрых (не злых, а добрых!) дел. Но у святых отцов находятся и еще более суровые и жесткие приговоры.

Так, Макарий Великий говорит:

«Если душа в этом еще веке не примет в себя святыни Духа за многую веру и за молитвы и не делается причаст­ною Божеского естества, срастворясь благодатию, при со­действии которой может непорочно и чисто исполнять вся­кую заповедь, то она непригодна для небесного царствия» ³⁰.

И в другом месте:

«Если ныне со многим молением, прошением, с верою, молитвою, с отвращением от мира не приимем в себя оной небесной любви Духа... и если мы до конца не пребудем не-преткновенными, во всей точности живя по заповедям Гос­подним, то не возможем улучить небесное царство» ³¹.

Св. Симеон Новый Богослов утверждает:

«Дела, которые бывают без благодати Всесвятого Духа, Бог ни во что не вменяет, как бы их совсем не было»³².

-286-

И еще:

«Кто не сподобился получить благодать Христову и по­знать ее умно пресущею в душе своей, тот тщетно носит имя христианина; он одинаков с неверными. Он может думать, что избег от всякого зла и проходит всякую добродетель; но поистине лжец есть и притворщик. Пусть и трудится таковой, но тщетен его труд. Пусть роздал он все имение свое бедным, постится, совершает бдения, спит на голой земле, вопия: Господи, помилуй! Но если он не носит в сердце убеждения, что благодать Божия, за веру подаваемая, есть милость Божия, и не эту единую благодать прежде всего другого ищет получить; если у него и в мысли не было, что только ради получения этой благодати роздал он имение свое и всяким подвергает себя лишениям и злостраданиям... но думает, что совершает славные добродетели и ценные са­ми по себе пред Богом добрые дела, то тщетно он утружда­ет и измождает себя... Никому невозможно другим образом спастись, если не получит Божественной благодати, имею­щей обожить его, или соделать богом по благодати»³³.

И в заключение снова приведу слова Макария Египет­ского:

«Если кто здесь не искал и не приял... Божественного света Духа, то он во время исшествия из тела отлучается уже на шуюю страну тьмы, не входя в небесное Царство и в геенне имея конец с диаволом и с ангелами его»³⁴.

Но кто имеет в себе Святого Духа?³⁵ Для этого надо быть святым. Как не прийти в отчаяние? Значит, не только все нечестивые, но и многие подвижники пойдут в ад?

Не входя в богословские умозрения и не предаваясь отчаянию, будем утешать себя словом того же святого, ви­девшего немощь грешника, но желавшего и ему спасения:

«Пусть, по крайней мере, — говорит великий, — как есте­ственное и неизменное, будут в нем [грешнике]: попечение, страх, болезнование и всегда утвержденное в нем сокруше­ние сердца»³⁶. После этого, хотя грешника и задержат на мытарствах, он все же имеет надежду на милосердие Божие (Пс. 50, 19)³⁷.

V. Действия благодати. В предыдущем параграфе было показано, что существуют три возраста духовной жизни и каждому из них приличествуют свои дела, добродетели, ис­кушения. Теперь то же самое надо сказать и о действиях

-287-

благодати. Она по-разному руководит человеком на всем протяжении его духовной жизни (т. е. во всех возрастах ее), хотя у святых отцов и не всегда это проводится отчетливо. Произошло же так потому, что писали они и говорили эти вещи лицам, на опыте их проходившим и хорошо в них разбиравшимся, которые к тому же могли и вопросить старцев о том, чего не поняли. Одним словом, святым отцам дело казалось слишком ясным, чтобы что-либо уточнять. Мы же теперь, как тупые ученики, требуем разжевывания каждого слова и часто мешаем слова в одну кучу, когда их и соединять нельзя. Оттого и происходит, что новона­чальные берутся за добродетели старцев, а старцы еще проходят алфавит новоначальных.

Все это говорится к тому, что хотя и много святых от­цов рассуждало о сокровенном действии благодати Св. Духа в душе человека, но не у всех удобно заимствовать рассуждения об этих вещах. В нашем немощном состоя­нии такие рассуждения интересны, скорее, для ума, чем для сердца (а это вредно и гибельно для спасения, так как высота святоотеческого учения не может быть пригодна для большинства). Даже приведенные епископом Феофа­ном (Затворником) в систему³⁸ выдержки из Макария Великого могут только общим направлением духоносной мысли, а не частностями, назидать и научить покаявшего­ся. Ибо и писаны-то они были не к новоначальным, а к трудникам, ревностным делателям на ниве спасения. По­этому, упомянув только о славных именах Макария Еги­петского³⁹, Антония Великого⁴⁰, Исаака Сирина⁴¹, Ники­ты Стифата⁴², тонко писавших о сем предмете, перейду прямо к блаженнейшему Диадоху, епископу Фотики, что в древнем Эпире Иллирийском⁴³. Он просто, ясно, систе­матично, кратко и назидательно — а главное, думается, понятно для всякого человека — изложил учение о дейст­виях божественной благодати с самого момента крещения человека и до конца, то есть до совершенства его духовной жизни, если таковое воспоследует. А усвоив рассуждения Диадоха, желающие могут простираться и дальше, читать вышеупомянутых отцов. Изучать же их в обратном по­рядке, мне кажется, для незнакомых с аскетикой будет не совсем понятно и назидательно. (Безусловно, иные стра­ницы из святых отцов некоторых лиц могут ввергнуть в безрассудное отчаяние.)

-288-

Итак, каким же образом действует благодать Христова в душе человека?

«Некоторые придумали, будто благодать и грех, т. е. Дух истины и дух прелести, вместе укрываются в уме крещае-мых: почему, говорят, одно лицо призывает ум к добру, а другое — к противному тому». Но это не так. «Прежде кре­щения благодать извне направляет душу на добро, а сатана гнездится в самых глубинах ее, покушаясь преграждать уму все правые исходы. С того же момента, как мы возрож­даемся в крещении, бес бывает вне, а благодать внутри.

Рис. 1. Схема действия добра и зла

в человеке до и после крещения

(по блаженному Диадоху)

Потому и находим, что как раньше господствовала над душою прелесть, так по крещении господствует над нею истина. Действует после этого и сатана на душу, как и прежде, а нередко даже горше того, но не как соприсущий благодати — да не будет! — а как бы дымя перед умом чрез мокротность тела приятностью бессловесных сластей⁴⁴. Бывает же это по попущению Божию, чтоб человек дости­гал наслаждения добром не иначе, как через бурю, огонь и искушение. Ибо говорится: проидохом сквозь огнь и воду, и извел ны ecu в покой (Пс. 65, 12)»⁴⁵.

После крещения действие благодати в душе совершает­ся двояким образом. Сначала она действует сокровенно, пребывая в самой глубине ума (духа)⁴⁶ и утаивая свое при­сутствие даже от самого чувства его. «Когда же начнет кто любить Бога от всего произволения своего сердца, тогда она... беседует к душе⁴⁷ чрез чувство ума» способом, не подлежащим передаче на словах. Человеку таким образом приоткрывается завеса, скрывавшая благодатные неизре­ченные тайны, которые дотоле ни он, ни окружающие его

-289-

плотские люди (теософ выразился бы — «непосвященные») не видели и не понимали. Но благодать открывает тайны пока еще частичным образом. «Вследствие этого тот, кто захочет навсегда крепко удержать в себе это приобретение, загорается сильнейшим желанием отказаться с великой ра­достью от всех настоящих благ, чтобы, — как это выразил Господь таинственно в притче (Мф. 13, 44), — совсем при­обрести то поле, на котором он нашел сокрытым сокровище жизни»⁴⁸. И если человек это исполнит на деле, тогда «обре­тает в себе то место, в котором укрылась Божия благо­дать»⁴⁹. По мере же преуспеяния души, все ярче и светлее обнаруживается в уме и божественный дар благодати, но параллельно с этим увеличиваются и нападки бесов, потому что теперь Господь попускает им все более беспокоить душу, чтобы, с одной стороны, научить ее рассудительному разли­чению добра и зла, а с другой — соделать смиреннейшею. Последнее понятно, так как, подвергаясь таким искушениям, она приходит в великий стыд от срамоты бесовских помыслов.

Итак, определены местонахождения благодати и сатаны, и показан общий ход действования их. Теперь спрашивает­ся: как благодать действует чрез свое местонахождение, то есть ум, и как сатана — чрез плотские чувства и влечения? Какие из бесов действуют на чувства и какие на ум? И мож­но ли найти ответы на эти вопросы в Священном Писании?

При крещении «мы возрождаемся в воде действием Святого и животворящего Духа, вследствие чего тотчас очищаемся и по душе и по телу»⁵⁰. «При этом Св. Дух все­ляется в нас, а грех (или отец его) изгоняется Им, так как невозможно, чтобы при единстве и простоте — характерис­тических свойствах души — в ней сопребывали два эти ли­ца [2 Кор. 6, 14; Мф. 12, 29]»⁵¹. При всем том мы не должны удивляться, что и после крещения опять с добрыми помыс­лами испытываем и худые. Ибо баня пакибытия (Тит. 3, 5), хотя отнимает скверну греха, «но двойственности наших пожеланий не уничтожает [т. е. не нарушает свободы воли] и бесам воевать против нас и обольстительные слова гово­рить нам не возбраняет; чтобы чего не сохранили мы в есте­ственном находясь состоянии⁵², то хранили силою Божиею, восприяв оружия правды»⁵³.

Итак, бесам попускается нас искушать. Каким же об­разом? — Через тело. Благодать, как сказано, вселяется в

-290-

самую глубину души (ум) (Пс. 44, 14), невидимую для бе­сов⁵⁴. Духи же злые нападают на телесные чувства и в них гнездятся, удобно действуя чрез подручную им плоть. Та­ким образом, меня, единого человека, влекут в разные сто­роны: благодать влечет дух к себе, а бесы тело тащат к себе. Мое дело решить, куда приклониться. Но так философски спокойно рассуждать можно только в теории. На практике же происходит жестокая война не на жизнь, а на смерть. Ум (дух), если человек подвизается, с услаждением внимает закону Божию, а тело в то же время также с услаждением увлекается страстными чувствами, идущими со стороны гнездящихся в глубине его бесов (Рим. 7, 22-23). И если эти чувства принимают окраску похотных, то брань ума против своей супружницы плоти становится жесточайшей, мучительнейшей, труднейшей, отчаяннейшей.

«Каким образом и способом связать мне плоть свою, се­го друга моего? — восклицает преп. Иоанн Лествичник от лица падшего, страждущего, но желающего спастись чело­века. — Не знаю. Прежде, нежели успею связать ее, она уже разрешается; прежде, нежели стану судить ее, прими­ряюсь с нею; и прежде, нежели начну мучить, преклоняюсь к ней жалостью. Как мне возненавидеть ту, которую я по естеству привык любить? Как освобожусь от той, с кото­рою я связан навеки? Как умертвить ту, которая должна воскреснуть со мною?.. Она и друг мой, она и враг мой, она помощница моя, она же и соперница моя; моя заступница и предательница. Когда я угождаю ей, она вооружается против меня. Изнуряю ли ее, изнемогает. Успокаиваю ли ее, бесчинствует. Обременяю ли, не терпит. Если я опеча­лю ее, то сам крайне буду бедствовать. Если поражу ее, то не с кем будет приобретать добродетели. И отвращаюсь от нее, и объемлю ее. Какое это во мне таинство? Каким обра­зом составилось во мне соединение противоположностей? Как я сам себе и друг и враг?»⁵⁵

При этих условиях, когда, растлившись, наша родная плоть делается нам чужой и произращает худые мысли и желания и когда бесы, сидящие в ней, воюют против нас с помощью нас же, положение становится действительно плачевным. Но с помощью благодати человек, хотя и не без труда, побеждает, и демоны из тела удаляются. Тогда они могут раскаленные свои стрелы пускать уже только издали (Еф. 6, 14-17).

-291-

Относительно самих бесов слово ведения научает нас, что их два рода: одни более тонки, другие более веществен­ны. Тончайшие воюют с душой, а грубейшие пленяют обыкновенно плоть. Посему они всегда друг другу проти­вятся, имея разные цели и средства, хотя в отношении к главной цели — вредить людям — имеют равное рвение. Но об этом было некогда сказано подробнейшим образом⁵⁶.

Итак, подведем итоги и снова, вместе с блаженным Диадохом, пробежим кратко пройденное, рассматривая вопрос под углом зрения троечастности души и тройст­венности состояний духовного опыта (рабского, наемни­ческого и сыновнего). Для наглядности приложим опять и геометрические схемы сего.

Рис. 2. Схемы действия благодати и нападений бесовских на внутреннюю

природу подвизающегося человека в различные возрасты духовной

жизни (по преп. Диадоху)

А — Благодать скрыто или явно действует только на дух. Душа и тело поражены страстями, одними больше, другими меньше (представлено заштрихованными участками различной плотности). Бесы царствуют везде, не могут проникнуть

только в самый дух.

В — Хотя тело здесь еще во власти бесов, но фактически страсти, ему присущие, действуют слабо по сравнению с предыдущим случаем. Отчасти слегка действуют и душевные страсти.

С — Дух, душа всесовершенны, и тело непорочно (1 Фес. 5, 23). Бесы в бессилии злятся издали.

-292-

На первых порах, как сказано выше, благодать скрывает свое присутствие у крещеных, ожидая произволения души. Если человек начнет прилепляться к добру, то благодать помогает ему, если займется худыми делами — благодать продолжает молчать и скрываться, а то и вовсе уходит. «Когда же всецело обратится человек к Богу, тогда она не­изреченным некоторым чувством открывает сердцу свое присутствие. И опять ожидает движения души, попуская между тем бесовским стрелам достигать до самой глубины ее чувства, чтобы она с теплейшим произволением и сми­реннейшим расположением взыскала Бога. Если вследст­вие этого начнет, наконец, человек с твердою решимостью подвигаться вперед в соблюдении заповедей и непрестанно призывать Господа Иисуса, тогда огнь святой благодати [Лк. 12, 49] простирается и на внешние чувства сердца, ощутительно поедая терния человеческой земли. Поэтому бесовские советы и внушения уже далеко останавливаются от того места, где находится сердце с благодатью и лишь слегка затрагивают страстную часть души. Когда же чело­век подвигами во все облечется добродетели, и особенно в совершенную нестяжательность, тогда благодать все есте­ство его озаряет в глубочайшем некоем чувстве, возгревая в нем теплейшую любовь к Богу. Тогда и стрелы бесовские угасают еще вне телесного чувства, так как веяние Духа Святого наполняет сердце глубоким миром, огненные же стрелы бесовские погашает, когда они еще несутся по воз­духу. Впрочем, достигшего и в эту меру совершенства Бог попускает иногда подвергаться злому действию бесов, ос­тавляя тогда ум его неосвещенным, чтобы свободное про­изволение [воля] наше не было совершенно связано узами благодати, не только ради того, что грех должен быть по­бежден подвигами, но и вследствие того, что человеку еще и еще надлежит преуспевать в духовной опытности. Ибо что почитается совершенным в обучаемом, то несовершен­но в сравнении с богатством обучающего Бога в ревную­щей о преуспеянии любви, хотя бы кто, трудясь над этим преуспеянием, взошел на самый верх показанной Иакову лестницы [Быт. 28, 12]»⁵⁷.

VI. Утрата благодати. Этот вопрос непосредственно и внутренне связан с предыдущим, но по своей важности за­служивает вынесения в особый раздел.

-293-

Если диавол не может пребывать в уме вместе с благо­датью, то как же, говорят, объяснить те случаи, когда заве­домо известно, что он господствует в душе посредством хулы, неверия, отчаяния? Здесь два может быть объясне­ния: в одних случаях имеет место обучительное попуще­ние Божие, в других — наказательное оставление Божие.

Попущение Божие, постигающее нас в воспитательных целях, «никак не лишает душу божественного света. При этом бывает только то, что благодать, как сказано выше, скрывает от ума свое присутствие, чтобы горечью бесовской подвигнуть душу со всем страхом и великим смирением взыскать от Бога помощи, испытывая в себе злое действие врага»⁵⁸. Так мать, желая подействовать на своего ребенка, капризничающего и не желающего принимать грудь*,(*Подчиняться уставам кормления.) выпускает на краткое время из своих объятий, чтобы он, убоявшись окружающих его безобразных чужих людей или зверей каких-нибудь (ср. наше: «у-у, бука придет, возьмет»), в великом страхе и слезах, бросился опять в матерние объятия⁵⁹. «Обучительное попущение сначала поражает душу великой скорбью, чувством унижения и некоторою мерою безнадежия, чтобы подавить в ней тще­славие и желание изумлять собою и привести ее в подо­бающее смирение. Но тотчас потом наводит оно в сердце умиленный страх Божий и слезную исповедь, и великое желание добрейшего молчания»⁶⁰.

Отвращение же и оставление Божие предает душу, не желающую иметь в себе Господа, бесам как бы связанною. Душа предоставляется самой себе и исполняется отчаяни­ем, неверием, надменностью и гневом. И это страшно. Не дай, Господи, никому испытать!..

Соответственно этим различным состояниям и врачевст-во против них надо употреблять разное. В первом случае мы должны приносить Богу обеты и благодарение, а во втором - непрестанное исповедание грехов, непрерывные слезы и большее уединение. «Впрочем, нужно знать, что когда, при обучительном попущении, бывает у души с сатаною борьба в схватке лицом к лицу, тогда благодать, хоть и скрывает се­бя, но неведомым образом помогает душе, чтобы показать ее врагам, что победа над ними есть дело одной души»⁶¹.

-294-

* * *

Вот в кратких словах все то, что необходимо на первых порах знать приступающему ко спасению. Если что-либо здесь явится непонятным — а я не думаю, чтобы читателю не встретилось никаких затруднений, потому что много вопросов пропущено, а некоторые требуют более специ­ального объяснения, — итак, если что-либо здесь вызовет в читателе новые запросы ума, то пусть он их пока отставит в сторону — это частности. И они разрешатся с увеличени­ем духовной опытности, с проникновением и погружением души все более и более в глубины стихии церковности. Кающемуся же нужно знать одно — что «без Бога ни до поро­га», что как тело без души, хотя бы тотчас после смерти еще ничего не потеряло в своем составе, но уже не имеет цены и привлекательности, так и добродетели, хотя бы мы их и все до одной совершили, без «небесной души», благодати, -мертвое дело (или тело, все равно); они не имеют никакой цены и никакой красоты и духовной художественности. И это чистое безумие — поститься, молиться, воздерживаться от жены и так далее, и все понапрасну. Тогда будут гораздо более правы безбожники, которые смеются над подвигами и воздержанием христиан и монахов, не веруя в будущую жизнь. Ибо, действительно, если там ничего нет, как они думают, то зачем и мучить себя здесь? Но если там есть все, а мы будем мучить себя здесь, чтобы не получить ниче­го (в случае труда ради самих добродетелей, то есть труда безблагодатного), то для такого рода поведения, действи­тельно, нельзя подыскать подходящего названия*.(*Еще, повторяю, страшнее оставление человека благодатью из-за смертных грехов и нераскаянности в них. Будем молиться, что­бы с нами этого никогда не случилось, как с неверующими и не­честивцами.)

Поэтому станем спасаться так, как этому учит Господь, иначе мы сделаем бесполезным Его великий искупитель­ный подвиг. Зачем бы Ему тогда нужно было и приходить? Но приходить Ему нужно было, чтобы по великой любви Божественной мы даром получили благодатные средства к спасению.

-295-

Дата добавления: 2014-10-15