Кризисные точки социализации

Процесс социализации не представляет собой плавной прямой, точки которой последовательно переходят друг в друга. Напро­тив, он сопровождается глубокой перестройкой как психологиче­ского, так и социального состояния человека. Точки перелома именуют возрастными кризисами. Рассмотрим их.

Возрастные кризисы - понятие, отражающее психологические процессы внутренней перестройки человека, совпадающие или сопровождающие важнейшие жизненные события. Наиболее рас­пространенная теория психосоциальных кризисов принадлежит американским ученым Э. Эриксону и Р. Пеку.

Первый кризис человек переживает на первом году жизни. Он возникает в том случае, если ближайшие к ребенку люди система­тически не удовлетворяют основные физиологические потребно­сти ребенка. Особенно остро он протекает у детей, покинутых ро­дителями. В результате у ребенка формируется глубокое недоверие к окружающему миру, которое влияет на поведение всю по­следующую жизнь.

Второй кризис связан с первым с неудачным приучением ре­бенка к чистоплотности. Слишком строгий, авторитарный кон­троль, родителей за естественными отправлениями ребенка при­водит к развитию у него комплекса неполноценности, вины или стыда за себя.

Третий кризис соответствует второму детству (период с 3 до 6 лет). В этом возрасте происходит самоутверждение ребенка. У не­го формируется потребность в проявлении инициативы и само­стоятельности: он готов подметать, строгать, пилить, красить и т. д., хотя делает все весьма неумело. Если родители не поддержи­вают его начинаний, наказывают за допущенные ошибки, естест­венные в таком возрасте, ограничивают его деятельность, у ре­бенка формируется безответственность, чувство покорности и не­уверенности в себе.

Четвертый кризис происходит в школьном возрасте. В этом возрасте ребенок учится основам трудовой деятельности, тре­бующей длительной сосредоточенности, освоения профессио­нальных навыков, развития познавательных способностей. Не­подходящая атмосфера в школе, неправильные методы воспита­ния могут отбить у ребенка вкус к работе, развить чувство непол­ноценности.

Пятый кризис переживают подростки обоего пола в поисках идентификаций (усвоения образцов поведения значимых других). Неспособность подростка к идентификации может привести к путанице ролей, которые он играет в жизни.

Шестой кризис свойствен молодым взрослым людям. Он свя­зан с поиском близости с любимым человеком, вместе с которым ему предстоит совершать цикл «работа - рождение детей - от­дых». Отсутствие подобного опыта приводит к изоляции человека и его замыканию на самом себе.

Седьмой кризис переживается человеком в сорокалетнем воз­расте. Он характеризуется развитием чувства сохранения рода, выражающегося главным образом в интересе к следующему поко­лению и его воспитанию. Этот период отличается творческой ак­тивностью и желанием самореализоваться в профессиональной и повседневной сферах жизни.

Восьмой кризис переживается во время старения. Укрепление своего «Я» основывается на подведении итогов прошлой жизни.

Социология иначе подходит к пониманию возрастных кризи­сов, выделяя такие значительные вехи в жизни человека, как по­ступление в школу, оставление школы, вступление в брак, рожде­ние детей, их женитьба, выход на пенсию, смерть супруга,

собственная смерть. Среди них особое место занимают три ответствен­ных периода (фазы), связанные с переломными событиями в со­циализации индивида:

от 1 года до 17 лет - завершение школьного обучения и подго­товка к активному трудовому периоду;

от 18 до 60 лет - активный трудовой период, становление про­фессиональных ролей;

от 60 лет и старше - выход из активного трудового периода.

Кризисными, или проблемными, ситуациями выступают в тече­ние жизни уход в армию, окончание средней школы и вступление во взрослую жизнь, окончание вуза и поиск места работы, же­нитьба и др. В такие моменты люди ощущают растерянность. Растерянность - это психологический индикатор социальной проблемы. Молодой человек знает, что армия требует нового об­раза жизни, изменения прежних привычек, уклада и ритма жизни. Но каким будет новый образ жизни, как сложится его дальнейшая судьба, он не знает. Неизвестность выступает как социальная оза­боченность. Она свидетельствует о сильной негативной мотива­ции, связанной с негативным отношением большинства россий­ского населения к армейской реальности, с пристрастным обще­ственным мнением.

Окончание средней школы также связано с негативной моти­вацией, но последняя возникает потому, что юноши и девушки не желают покидать школу: за долгие годы у них выработался свод привычек, сложился круг друзей и знакомых, режим и ритм труда, образ жизни. В школе у них было определенное экономическое положение: родители обеспечивали их средствами к жизни, и де­тям оставалось тратить время на учебу и досуг, а не на поиск ра­боты или каждодневный труд. Молодые люди утомляются от 11-летнего пребывания в школе психологически, но социально они чаще всего рады задержать свое беззаботное детство. Перелом­ный момент, неизвестность перед изменением жизненной траек­тории, ностальгия по школе и друзьям вызывают всплеск нега­тивной мотивации.

Такая мотивация возникает на любом жизненном или общест­венном переломе. Она характеризует отдельных индивидов так же, как и целые общества. Когда в середине 90-х годов в России провалились демократические реформы и жить стало много труд­нее, большинство россиян начало испытывать ностальгию по со­ветскому времени. К тому моменту первоначальная эйфория, свя­занная с первыми годами установления нового строя, прошла, на смену позитивной мотивации пришла негативная. Позитивная мотивация, связанная с недовольством старым строем и ожидани­ем крупных перемен, может сопровождать человека и общество в целом в последние годы перед кризисом. Десятиклассники могут с трепетным восторгом ждать последнего звонка, радуясь и горюя по поводу наступающего окончания школы. Советские люди в середине и конце 80-х годов ожидали крушения коммунистическо­го строя, наступления демократии, хотя в глубине перемен еще и боялись потерять нечто привычное и стабильное, что сформиро­валось при старом строе.

На рисунке обозначены три критические точки в жизни чело­века: А - окончание средней школы и подготовка к поступлению в вуз или поиск работы, В - кризис середины жизни, С - выход на пенсию и переход к пассивной части социализации.

Период между этими тремя точками, обозначенный фигурой ABC, представляет собой время максимальной творческой и тру­довой активности человека. Ему предшествует период макси­мальной учебной деятельности - обучение в школе. Возраст от 16 до 18 лет приходится на окончание школы и профессиональное самоопределение юноши. Первая кризисная точка 16-18 лет обо­значает такой перелом в жизни молодого человека, когда старая модель социально и экономически несамостоятельной жизни (под опекой родителей) разрушилась, а новая модель самостоятельно­го поведения и образа жизни еще не сложилась. Формально в этот период человек становится трудоактивным.

B традиционном обществе подростки начинали трудиться на заводе, в поле, на шахте в 14-16 лет, зарабатывая на жизнь само­стоятельно. Часто они уже уезжали от родителей, устраивались в рабочее общежитие, высылая часть денег в помощь родителям. В постиндустриальном обществе, требующем более продолжитель­ного обучения, социальная и экономическая зависимость по­взрослевших детей продолжается до 22-24 лет. Они обучаются в вузе, и только часть из них одновременно с учебой работает в фирме или на предприятии. Но в том и другом случае студенче­ская молодежь продолжает жить в одном доме с родителями. Ис­ключение представляют иногородние, которым вуз предоставляет общежитие. Но и они существуют за счет денежной помощи роди­телей. Подработки чаще всего идут на удовлетворение вторичных потребностей (духовных, культурных, развлекательных), а на удовлетворение первичных жизненных потребностей они полу­чают деньги от родителей.

Возраст 16 лет - самый критический. Человек должен выбрать только одну профессию из 40000 занятий, существующих в совре­менном мире. Сделать правильный выбор крайне сложно, посколь­ку школьные знания и школьная жизнь никогда не сталкивали его с реальным производством и реальными профессиями. Он знает о них понаслышке. Другое дело человек, находящийся в точке С. Он уже пожил и много видел, знает мир производства и множество профессий не понаслышке, а на собственном опыте, ведь ему не 16, а 61 год. Вот когда бы выбирать будущую профессию. Здесь риск выбрать неправильное занятие сведен к минимуму.

Но жизнь распорядилась иначе. Человеку приходится выби­рать будущее поприще в том возрасте, когда он к этому совер­шенно не готов. У него катастрофически не хватает знания жизни. Компенсировать их спешат пожилые люди - дедушки, отцы, учи­теля, родные и друзья, повидавшие жизнь.

Выбор профессии после окончания средней школы всегда или

чаще всего происходит при покровительстве старших членов се­мьи, старших по возрасту родственников или знакомых. Именно они, полагаясь на собственный жизненный опыт, советуют вы­брать одну специальность и отговаривают от других. Соединяясь, юноши и старики компенсируют недостатки друг друга. Юные получают совет от пожилых и стараются сделать правильный вы­бор. Пожилые, наставляя на путь истинный, выполняют функцию агентов социализации. Возможно, сами они в свое время выбрали не ту специальность и стараются в лице молодого поколения как бы исправить свои ошибки. Старшие социализаторы объясняют недостатки своей профессии, ориентируя молодежь на более оп­лачиваемую и престижную работу, либо, напротив, передают удачный опыт своей социализации, рекомендуя молодому челове­ку идти по своим стопам, агитируя его за выбор той же самой профессии.

Проблемная ситуация в точке А обостряется при следующих обстоятельствах:

а) юноша долгое время не может выбрать подходящую профес­сию;

б) в его окружении отсутствуют нужные ему агенты социализа­ции, способные дать оптимальный совет;

в) у него отсутствует мотивация на достижение, например на поступление в вуз, и он «плывет по течению»;

г) перед ним остро стоит проблема выбора между учебой, к ко­торой он стремится, и работой, которую ему приходится предпо­честь ради помощи семье;

д) у семьи отсутствуют деньги на обучение ребенка в вузе.
Соответствующая постиндустриальному обществу модель пролонгированного обучения (средняя школа-вуз-аспирантура-защита диссертации) вынуждает большинство людей независимо от материального достатка и социального происхождения тра­тить гораздо больше времени и денег на обучение, чем это проис­ходило в доиндустриальном и индустриальном обществе. Ныне стареющим родителям приходится ожидать своего кормильца го­раздо дольше, чем раньше. В 23 года он только еще заканчивает вуз, в 26 лет выходит на защиту диссертации, если решает учиться в аспирантуре. Если первое место работы он находит после полу­чения ученой степени, то первые годы этот уже не очень молодой человек тратит на формирование карьеры, часто начиная ее с не­престижной и малооплачиваемой работы. К этому времени у него образуется собственная семья, а затем рождаются дети. В резуль­тате родители, так и не дождавшись материальной отдачи от по­взрослевших детей, сами вынуждены помогать молодой семье. Если они откладывали деньги на образование детей, отказывая себе в удовлетворении вторичных (а порой, если говорить о ниж­нем слое среднего класса, и первичных) потребностей, то этот процесс продолжается и с наступлением активного трудового возраста детей. Помогая молодой семье, родители продолжают отказывать себе, ожидая, что по-настоящему отдохнуть и попутешествовать по миру они смогут тогда, когда выйдут на пенсию. Но и пенсия в России - не выход из ситуации. Сокращение про­должительности жизни для большинства населения, крайне низ­кая пенсия не позволяют осуществиться мечтам.

Поступление в вуз происходит по-разному в семьях из разных социальных слоев. У рабочих и крестьян ниже мотивация на дос­тижение, они реже ориентируют детей на поступление в вуз, внушая им, что хорошие знания не всегда дают высокую зарплату. В российском обществе так и происходило: после окончания вуза интеллигенция получала меньше, чем рабочие, не окончившие средней школы. Тенденция неэквивалентной оплаты труда сохра­няется в целом и сегодня, хотя во второй половине 90-х годов обозначилась противоположная тенденция: добиться хорошей карьеры и престижной, высокооплачиваемой работы без высшего образования невозможно. Резкое увеличение конкурсов в вузы, расширение количества последних, в том числе частных, свиде­тельствует о преодолении наметившегося в начале 90-х годов кри­зиса образования. Быть студентом снова стало модно.

Интеллигенция, заполняющая три слоя среднего класса - ниж­ний, средний и верхний, - независимо от своих доходов ориенти­рует детей только на высшее образование. Родители, даже сильно ограниченные в своих материальных возможностях, вкладывают последние деньги в образование детей. Формула «лучшее капита­ловложение - это образование наших детей» выступает лейтмоти­вом всей жизни среднего класса, который сам сформирован из представителей образованной части общества. Дети вырастают в постоянной ориентированности на вузовское образование. У них всегда находятся нужные социализаторы, способные дать пра­вильный совет, для них мобилизуются все семейные доходы, им создается благоприятная духовная среда во время обучения.

Ничего подобного нет в семьях рабочих и крестьян, основная часть которых относится к низшему классу независимо от разме­ров дохода. Дети здесь мало ориентированы на вузовское обуче­ние. Живого примера высокообразованного специалиста, занято­го престижным и творческим трудом, в своем ближайшем окру­жении они не видят: их родители, родные и знакомые, как прави­ло, представители того же класса.

Правда, в советском обществе, где путь наверх был открыт представителям всех слоев и классов, сформировалась так называе­мая надклассовая модель социализации. К высшему образованию у нас стремились все - дети рабочих, крестьян и интеллигенции. Бо­лее того, первым при поступлении даже отдавали предпочтение. Вуз являлся мечтой для всей советской молодежи. Данная традиция или модель поведения сохранилась и в 90-е годы, хотя реализовать ее стало крайне непросто. Само высшее образование раздробилось на бесплатное государственное, куда конкурс вырос, и платное коммерческое и полукоммерческое, куда конкурса практически не было, но зато была непомерно высокая плата. В результате перед низшим классом возникло сразу два фильтра:

высокий конкурс на бесплатное обучение,

высокая плата в негосударственные вузы.

Оба социальных барьера сделали почти недоступным высшее образование для низшего класса. Для преодоления высокого кон­курса нужны обширные знания и основательная подготовка, ко­торые не способна дать рядовая российская средняя школа, где и обучается подавляющая часть детей из низшего класса. Платные вузы недоступны не потому, что дети не подготовлены к обуче­нию, а потому, что их родители оказались неподготовленными к рыночной жизни. Они не стали «новыми русскими», не имеют собственного бизнеса, не трудятся в коммерческом секторе.

Платные вузы чаще всего недоступны и рядовой российской интеллигенции из среднего класса. Но она в отличие от предста­вителей низшего класса способна компенсировать отсутствие де­нег дополнительными знаниями, которые дают детям образован­ные родители. Если они знают, что не в состоянии дотянуть детей до нужного вузу уровня подготовки, то прибегают к посредникам -репетиторам, курсам подготовки в вуз, подготовительным фа­культетам, гимназиям и лицеям. Их можно назвать институтами посредничества в сфере образования. Они выполняют в обществе почти те же функции, что и биржи труда и рекрутинговые фирмы на рынке труда, которые именуют институтами трудового по­средничества.

Что делают репетиторы и подготовительные курсы? Они ком­пенсируют недостатки средней школы, ликвидируя тот разрыв в знаниях, который образовался из-за отставания качества обуче­ния в школе и требований к подготовке в современном универси­тете. Они занимают промежуточное между школой и вузом место, помогая точно сориентироваться и поступить в намеченный вуз. Большинство репетиторов и подготовительных отделений, а так­же лицеев и гимназий, практически дают гарантию поступления в конкретный вуз. Репетитор получает большие деньги не только за то, что дает дополнительные знания, но еще чаще за дополни­тельные гарантии поступления в вуз, преподавателем которого он является.

Что делают биржи труда и рекрутинговые фирмы? Они ком­пенсируют незнание рыночной ситуации и помогают сойтись в одной точке интересам работника и работодателя. В этих учреж­дениях в одно место стекается вся нужная вам информация, вы заполняете соответствующие анкеты и резюме, ваша заявка по­ступает в банк электронных данных и сразу же актуализируется, когда в тот же банк поступает выгодное для вас предложение тру­да. Не будь таких учреждений, вам пришлось бы тратить уйму времени на самостоятельный поиск работы, хождения по фирмам и предприятиям, чтение газет и объявлений, разбросанных по разным концам города. В результате ваши затраты времени и средств были бы ничуть не меньше, чем оплата услуг трудовых посредников.

Вложению капиталов в образование детей интеллигенции спо­собствует ориентация родителей на высшее образование и силь­ная мотивация на его достижение, воспитанная в детях их родите­лями. Даже при одинаковых материальных возможностях у рабо­чих и интеллигенции их дети имеют неодинаковые шансы на по­ступление в вуз. Часто семьи рабочих и крестьян не умеют с тол­ком использовать свободные деньги: они не знают хороших репе­титоров, у них нет знакомых среди преподавателей вуза, они при первой неудаче бросают начатое дело. Но чаще случается другое: семьи из низшего класса не способны накопить нужные средства в силу неправильного, расточительного образа жизни.

Понятие расточительного образа жизни требует дополнитель­ного разъяснения. Когда богачи тратят огромные деньги на пред­меты роскоши и показное благополучие, то понять их можно: у них есть излишек денег, который образовался после удовлетворе­ния первичных, вторичных и даже третичных потребностей. Но когда на разгульную жизнь и попойки деньги тратят бедняки, та­кое поведение совершенно непонятно. Оно, впрочем как и первое, не вписывается в рациональную модель поведения. Тратить на выпивку денег больше, чем на еду и одежду, неразумно. Не удов­летворив на приемлемом уровне первичные и вторичные потреб­ности, представители низшего класса переходят к удовлетворе­нию третичных.

Аутсайдеры - постоянные обитатели социального дна и «при-донья» - обладают слабо выраженной мотивацией к достижению цели. Они предпринимают скромные попытки выбраться наверх, но по разным причинам терпят поражение. В результате у них вы­рабатывается субкультура бедности, характеризующаяся смирени­ем со своим нынешним положением и местом в обществе, отчужде­ние от ценностей господствующей культуры, агрессивная модель поведения, готовность к нарушению законов и делинквентному поведению. Дети, воспитанные в подобных или сходных условиях, вряд ли будут ориентированы на вузовское образование, которое интегрирует их как раз в ту культуру, ценности которой отвергают их родители. Не имея возможности получить приличное школь­ное образование, не получая необходимой материальной помощи со стороны родителей, дети из социальных низов никогда не смо­гут сделать жизненную карьеру, ориентированную на престиж, богатство и благополучие.

Если бедняки мечтают о благополучии, богатстве и престиже, то добиться их они рассчитывают «одномоментным» способом, а именно надеясь на чудо, неожиданное везение, ограбление банка, женитьбу на богатой невесте, проявление своих сверхординарных способностей (многие великие боксеры и баскетболисты - выход­цы из негритянских низов), наконец, на свершение революции в обществе (большинство революционеров и повстанцев - выходцы из социальных низов), но не благодаря упорному труду и посте­пенному восхождению.

Таким образом, расточительный образ жизни - отличительная черта самого верха и самого низа социальной пирамиды общест­ва. У первых расточительность - следствие излишних денег и пре­сыщенности жизнью, у вторых - их хронической нехватки и пол­ного отчаяния.

Кризис и проблемная ситуация - это всегда мучительный (в со­циально-психологическом и экономическом плане) процесс пере­хода от одного стабильного периода жизни к другому, например от школьной жизни к студенческой, от доармейской к армейской, от учебы к трудовой деятельности. Чем больше пауза между дву­мя периодами, тем в целом глубже кризис, поскольку неопреде­ленность переходного периода ведет к накоплению большего по­тенциала негативной мотивации и связанной с ней фрустрации.

В частности, если между окончанием школы и поступлением в вуз вклиниваются годы службы в армии, то кризисный процесс перехода к новому стабильному состоянию может не только затя­нуться, но углубиться и даже зайти в тупик. За 2-3 года армей­ской службы бывший школьник успевает забыть все или боль­шинство знаний, полученных в школе. Демобилизованный моло­дой человек имеет меньше шансов на поступление в вуз, нежели вчерашний школьник. Кроме того, армейская служба может вовсе отбить охоту поступления в вуз и серьезным образом переориен­тировать ценностный мир индивида. В СССР для демобилизован­ных из рядов Вооруженных Сил существовали, во-первых, специ­альные институты посредничества в виде рабфаков, куда их за­числяли вне конкурса, во-вторых, для таких абитуриентов суще­ствовала особая квота и привилегии, которые позволяли бывшим военнослужащим поступать либо вне конкурса, либо по особой графе. Сегодня и льготы, и институты посредничества практиче­ски ликвидированы, а поскольку в современную российскую ар­мию идут главным образом дети из низших слоев общества, то доступ к высшему образованию для них стал не просто затрудни­тельным, но практически невозможным. В результате вместо все­общего и общедоступного высшего образования наше общество получает элитарную модель университетского образования.

Роль средней школы как института социализации очень важна. Ее задача - заложить фундаментальные знания, которые служат предпосылкой для овладения любой специальностью. Период с 16 до 23 лет отведен природой для поисков и шатаний. Юноша дол­жен перепробовать как можно больше занятий, чтобы найти одно по душе. Этот период нельзя искусственно сокращать или удли­нять. Нельзя ускорять события. Они подчиняются своей естест­венной логике.

Поступление в вуз принципиально меняет ситуацию и сужает горизонт поиска. Если школа закладывает фундамент для умст­венной и физической работы, вообще для любой профессии, то вуз готовит человека только к профессиям умственного труда, притом определенного профиля. Абитуриент поступает не вооб­ще в вуз, а в экономический, физический или педагогический. Круг будущих профессий сужается. Закончив вуз, вы остаетесь только в сфере умственного труда. Хода назад нет. При советской власти существовал даже запрет лицам с высшим образованием трудиться на малоквалифицированных рабочих местах. К квали­фицированному физическому труда юношу готовят ПТУ, техни­кум, колледж.

Критическим возраст 16 лет является еще и потому, что в это время человек все воспринимает в штыки. Он хочет быть само­стоятельным, формирует свое «Я» и во весь голос заявляет его миру. А взрослые предлагают свои советы и наставления. Он ро­мантик, они - прагматики. Сталкиваются два разных мира и им трудно понять друг друга. Ценности отцов расходятся с ценно­стями детей. Последние упрямы и несговорчивы, хотят наделать собственных ошибок и не слушают тех, кто стремится оградить их от неверных шагов. Кстати сказать, они совершенно правы. В пе­риод с 16 до 23 лет, когда ты не обзавелся собственной семьей, только и надо совершать ошибки. В будущем за них придется платить дороже. Все следует делать в свое время.

В семьях среднего класса профессии часто наследуются. Дети видят, как и сколько времени работает отец, из чего состоит его работа, как много он трудится, как творчески растет на ней, как радуется удачам, сколько зарабатывает и т. п. Таким способом ребенок приобщается к совершенно конкретной профессии. Сде­лать свой выбор ему проще. Менее болезненно у них происходит и кризисный период, поскольку к новому стабильному положе­нию, студенческим годам, они готовятся исподволь.

Труднее детям рабочих. Большинство представителей рабочего класса ориентируют своих детей как раз не на физический, а на умственный труд, и хотят, чтобы они во что бы то ни стало по­ступили в вузы. Но дать наглядный пример интеллектуальной профессии они не могут. Дети видят совсем другой труд, а тот, что им предстоит в будущем, знают понаслышке. А посоветовать некому: все окружение - из среды рабочего класса. Поступив в вузы, они, как правило, учатся хуже детей из среднего класса. Се­годня школа не выполняет функцию социализатора потому, что уровень подготовки в ней постоянно снижается, а уровень требо­ваний в нынешнем вузе постоянно растет.

По данным исследований, школа лишь в небольшой части го­товит учащихся к продолжению образования в высшей школе на мировом уровне, к овладению основами современных коммуни­кационных технологий (компьютер, английский язык).

Дата добавления: 2014-10-31