Что подавлено само-угнетением

Соотношение теории и метода

В чем теоретик видит «центр невроза», зависит частично от социальных условий, которые мы описывали. Но частично это, конечно же, зависит и от применяемого терапевтического метода (и метод, в свою очередь, зависит от таких социальных факторов, как категория пациентов, критерий здоровья и так далее.)

В рамках метода, описываемого в этой книге, предпринимается попытка помочь самости интегрировать себя, расширить зоны жизненности и включить туда более широкие области, а главное сопротивление обнаруживается в том, что самость не расположена расти. Она поддерживает препятствия к своему собственному развитию.

В рамках ранней ортодоксальной техники, когда пациент пассивно, бездумно и безответственно выкладывал содержания ид, терапевта, естественно, поражало их противоречие социальным нормам; и задачей интеграции было повторное более удачное приспособление. Позже эта концепция стала казаться неудовлетворительной, и в центре замаячили смирение и деформация характера пациента. Но мы должны указать на примечательное и почти смешное противоречие в привычной терминологии теорий характероанализа.

Мы видели, что, идентифицируясь с авторитетом, самость направляет свою агрессию против своих же отчуждаемых побуждений, например, собственной сексуальности. Самость является агрессором, она подавляет и доминирует. Однако, как ни странно, когда характеро-аналитики говорят о границе между самостью и чуждым ей, они вдруг упоминают не «оружие самости», а «защиты самости», ее «защитный панцирь» (Вильгельм Райх). Самость, контролирующая моторную систему, произвольно отвлекающая внимание и душащая возбуждение, мыслится как защищающая себя от угроз снизу! Какова причина этой на удивление грубой ошибки? Она в том, что самость не принимается терапевтом всерьез. Он может рассуждать о ней каким-либо удобным для себя образом, но практически она для него ничто. Для него существуют только две силы: авторитет и инстинкты; и в первую очередь терапевт, а не пациент, приписывает силу первому, а затем - в качестве мятежа - второму.

Но существует еще одна вещь, - самость пациента, и она должна приниматься терапевтом всерьез, потому что, повторимся, только ей и можно помочь. Психотерапия не может изменить социальные нормы, а инстинкты и подавно.

Становление само-угнетения выглядит следующим образом (в обратном порядке):

Потребность в победе

Цепляние за безопасность

Честолюбие высокомерной личности

Интроекция

Смирение

Отступление самости

Что же в первую очередь тормозится само-угнетением, какова главная невосполнимая потеря, причиненная самостью самой себе? Эта потеря - «приходящее решение» конфликта. Это - возбуждение роста, загнанное вглубь. Сексуальное возбуждение, агрессия и горе могут до определенной степени быть высвобождены; но без ощущения субъекта, что это именно он, рискуя собой, идет на это, фундаментальная отупелость, скука и смирение никуда не денутся; какие-то действия вовне бессмысленны. Осмысленность - это то же самое, что и возбуждение приходящего решения. Преждевременное прерывание конфликта - через отчаяние, страх потери или избегание страдания - тормозит творческую силу самости, ее способность ассимилировать конфликт и сформировать новую целостность.

Терапия должна освободить агрессию от фиксации на собственном организме как цели; сделать интроекты осознанными, чтобы они могли быть разрушены; привести разделенные интересы - сексуальный, социальный и т.д. - обратно в контакт и конфликт; и положиться на интегративную мощь самости, ее особый стиль, проявляющийся, в том числе, в живучести невроза.

Тут же появляется масса вопросов. Не является ли «приходящее решение» чем-то будущим и несуществующим? Как может принести огромный вред торможение несуществующего? Как самость может творить себя заново: из какого материала? Какой энергией? В какой форме? Не является ли «полагание на интегративную мощь» установкой терапевтического невмешательства (laissez-faire)? И если конфликт разгорается и еще более дезинтегрирует самость, как же последней поддерживать себя, если не задержкой роста? Что такое «самость?» Мы постараемся ответить на эти вопросы в следующих главах, а здесь наметим только основные точки.

Самость - это система контактов в поле организм / среда; и эти контакты есть структурированный опыт актуальной ситуации настоящего. Это не самость («я») организма как такового, но и не субстанция, пассивно воспринимающая среду. Творчество - это изобретение нового решения; изобретение как нахождение и придумывание; но этот новый способ не может возникнуть в организме или в его «бессознательном», поскольку там присутствуют только консервативные пути; также его нет и в новой среде как таковой, поскольку даже если субъект наткнется там на готовое решение, он не признает его своим собственным. Существующее поле в каждый момент богато потенциальной новизной, и контакт есть ее актуализация. Изобретение оригинально; это рост организма, ассимилирующий новое содержание и находящий новые источники энергии. Самость не знает заранее, что она изобретет, поскольку знание - это форма существования того, что уже случалось; безусловно, этого не знает и терапевт, так как он не может расти чьим-то чужим ростом - он просто часть поля. Начав расти, самость рискует - рискует, страдая, если она долго избегала риска и теперь должна разрушить много предубеждений, интроектов, привязанностей к фиксированному прошлому, гарантий, планов и амбиций; но все же она рискует этим, полная возбуждения, если может принять жизнь в настоящем.

Дата добавления: 2014-10-31