Возбуждение и тревога

Эмоции

Чтобы проиллюстрировать переход от возбуждений и стимуляции пре-контакта к творческому формированию фигуры при контактировании, нужно рассмотреть понятие эмоции.

Эмоция - это обобщенное осознавание отношения между организмом и средой. (Это фигура переднего плана, состоящая из разнообразных комбинаций проприоцепций и перцепций). Как таковая, она является функцией поля. В психотерапии это может быть показано экспериментально: путем концентрации и мускульных упражнений возможно мобилизовать отдельные паттерны телесного поведения, и это пробудит некий вид беспокойного возбуждения - например, сжатие и расслабление челюстей, стискивание кулаков, тяжелое дыхание, и тому подобное приведет к ощущению фрустрированного гнева. Теперь, если к этой проприоцепции добавляется осознавание среды, будь то фантазия или восприятие неких вещей или персон, на которых можно быть разгневанным, эмоция внезапно проявляется во всей своей силе и ясности. И наоборот: в эмоциональной ситуации эмоция не чувствуется, пока субъект не осуществит соответствующее телесное поведение - таким образом, он начнет чувствовать гнев, только сжав кулаки.

(Теория эмоций Джеймса-Ланге гласит, что эмоция - это состояние тела, и человек становится испуганным, когда убегает. Частично это так. К этому нужно лишь добавить, что телесное состояние включает также необходимую ориентацию и потенциальную манипуляцию средой; пугает не бегство само по себе, а убегание от чего-то).

Если задуматься о функционировании организма в его среде, необходимость в таких интегративных комбинациях очевидна. Животное должно немедленно и близко к правде знать отношения поля; и оно должно этим знанием побуждаться к действию. Эмоции являются таким мотивирующим знанием, которое позволяет животному переживать среду как свою собственную, расти, защищаться и так далее. К примеру, страстное желание есть усиление аппетита, сталкивающегося с удаленностью объекта, и служит для того, чтобы преодолеть дистанцию или другие препятствия. Горе есть напряженное ощущение потери или недостатка при необходимости принять факт отсутствия объекта в поле. Оно необходимо, чтобы отступить и восстановить силы. Гнев есть разрушение препятствий для аппетита, злоба - это атака на более сильного врага, от встречи с которым невозможно уклониться, и служит для того, чтобы не капитулировать перед ним; сочувствие - это избегание или отмена своих собственных потерь путем помощи другому; и так далее.

В последовательности фонов и фигур эмоции сменяют побуждения и аппетиты в качестве мотивирующей силы. Мотивация, ставшая определенной посредством их объективных отношений, становится более сильной. Но эмоции, в свою очередь (исключая случаи очень простых приспособлений), передают свою мотивирующую силу еще более сильным и определенным чувствам - актуализированным добродетелям и порокам (к примеру, смелость, мрачность, решительность, и так далее), которые вызывают еще более сложные ориентации и манипуляции, особенно произвольные. В этом переходе мы можем видеть, как в происходящее все больше вовлекаются и организм (добродетели и пороки - это привычки), и среда.

Позвольте сказать еще несколько слов об эмоциях. Ясно, что они являются не запутанными или рудиментарными импульсами, но четко дифференцированными функциональными структурами. Если персона обладает грубыми эмоциями, это свидетельствует о том, что груб весь его опыт как целое. Но, разумеется, слов в эмоциональном словаре немного, и они грубы; чтобы выразить эмоцию, ощущаемую в опыте, требуются нюансы, умолчания и большие объективные ссылки. Чистым же языком эмоций являются произведения пластического и музыкального искусства.

Эмоции, безусловно, являются средствами познания. Далекие от того, чтобы мешать мышлению, они представляют собой уникальные послания о состоянии поля организм / среда, и в этом качестве они незаменимы. Они являются способом осознать, что именно привлекает наш интерес или нас касается: это способ существования мира для нас. Как единицы познания, они могут быть ошибочными, но исправить эту ошибочность можно не изгнанием эмоций, но путем их тщательного исследования: не могут ли они развиться в более ясные и устраивающие чувства, если применить средства произвольной ориентации - к примеру, можно проследить переход энтузиазма первооткрывателя в осуждение или вожделения - в любовь.

Наконец, в психотерапии - «тренировке эмоций» - мы видим, что может быть полезным только единый комбинированный метод: мы должны концентрироваться одновременно и на мире «объектов» (межличностных отношениях, фантазиях, памяти и так далее), и на высвобождении телесной подвижности и аппетита, а также и на структуре третьего явления - эмоции.

Возбуждение продолжается и возрастает по мере прохождения последовательных стадий творческого приспособления, становясь наиболее сильным во время финального контакта. Это справедливо и в том случае, когда препятствия и поражения в конфликтах не допускают наступления последнего, но в этом случае возбуждение становится разрушительным для организующейся самости. Бешенство превращается в гневную вспышку, затем в горе и истощение, и, возможно, в галлюцинацию (мечту о победе, мести и удовлетворении). Это аварийные функции, призванные ослабить напряжение и дать возможность субъекту предпринять еще одну попытку в следующий раз, поскольку, разумеется, физиологическая потребность с ее возбуждением осталась неудовлетворенной. Этот процесс (тотальной фрустрации и несдерживаемой вспышки) не является нездоровым, но не стоит и говорить о том, что он не помогает ничему научиться (несмотря на мнение многих родителей), поскольку самость разрушена, и для ассимиляции ничего не осталось.

Но предположим теперь, что возбуждение прервано. Усиленное дыхание, являющееся фактором возбуждения, остановлено. Это тревога.

Самый наглядный случай здоровой тревоги представляет собой испуг, мгновенное шоковое выключение ощущений и движений (в которые субъект был до этого вовлечен), чтобы встретить внезапную опасность. Эта ситуация особенно подходит для того, чтобы стать травматичной, и это видно из сравнения ее с обычным страхом. В ситуации страха опасный объект виден; субъект собран и готов к защите; поэтому, когда необходимо отступить перед лицом слишком большой опасности, доступ к среде открыт. Позже, с ростом знания и силы, будет возможно снова встретиться с опасностью лицом к лицу, и на этот раз успешно избежать или уничтожить ее. В случае испуга грозящая боль и наказание возникают неожиданно и невыносимо велики. Ответом на это может быть только прерывание связи со средой: прикинуться мертвым - отступить внутрь собственной кожи. Тревога - возбуждение, неожиданно прерванное мускульным усилием - продолжает сотрясать субъекта еще долгое время, пока он не сможет снова свободно дышать.

Антисексуальное общество умышленно, с максимальной частотой и эффективностью, создает такие травматические ситуации для детей. Поскольку сексуальность секретна (и, разумеется, хочется ее продемонстрировать), дети предаются ей в местах, где существует большая вероятность быть застигнутыми. Когда же они застигнуты, наказание превышает все представления о причинах и последствиях, имеющиеся в их опыте. Такое общество представляет собой тщательно рассчитанную ловушку.

Дыхание, конечно, может быть прервано и породить тревогу не только в случае испуга; как правило, испуг и другие способы действуют сообща. Фрейд выбрал прерванный коитус, не допускающий наступления высшей фазы контакта, специфической причиной первичной тревоги (актуальный невроз) с неврастеническими симптомами. Прерывание (посредством наказания) гневной вспышки или агрессивного возбуждения в ситуации конфликта кажется вероятной причиной смирения и само-угнетения, избегания борьбы как «не стоящей беспокойства». Или возбуждение может быть оборвано раньше, на стадии поиска объекта в среде, тогда это приведет к проекциям. Мы обсудим различные виды прерываний в Главе 15 (Потеря эго-функции: II. Типичные структуры и границы).

На какой бы стадии контактирования ни случилось прерывание, сопровождаемое испугом и тревогой, результатом будет настороженность по отношению к первоначальному аппетиту и контроль над ним. Он выражается в концентрации в этой области произвольного внимания, в отвлечении интереса от других вещей, в сдерживании дыхания, стискивании зубов, втягивании таза, сжатии брюшных и ректальных мышц, и так далее. Побуждение или аппетит вернется каким-либо образом позже, но теперь, в условиях мускульного ограничения, оно оказывается болезненным, поскольку побуждения и аппетиты по определению стремятся к экспансии, действиям вовне. Последовательность стадий контакта, согласно которой тело служило уменьшающимся фоном для развивающейся самости, изменяется. Теперь тело - это фигура, а фоном является самость в лице своей структуры - моторно активного и произвольного эго. Пока данный процесс полностью осознаваем; это попытка творческого приспособления, направленная на тело вместо среды.

Но если это произвольное подавление продолжится, вероятно вытеснение и неосознаваемая произвольность. Природа вытеснения будет предметом Главы 14. (Потеря эго-функции: 1. Вытеснение; Критика фрейдовской теории вытеснения).

Дата добавления: 2014-10-31