Аспекты риторизованной коммуникации 2 страница

Одной из универсалистских концепций можно считать оригинальную методику А. Вежбицкой – описание разных культурных сценариев с помощью так называемого Естественного Семантического Метаязыка (ЕСМ), подтверждающее «духовное единство человечества», явленное в многообразии конкретных реализаций [Вежбицкая 1996; 1999]. Данный подход, имея своей основой признание принципиального единства человеческой природы, исходит из постулирования возможности описать в единых терминах (терминах ЕСМ) разнообразные культурные модели поведения (культурные сценарии, скрипты), разнообразные культурные «смыслы». ЕСМ является универсальным средством описания, ибо состоит из базовых концептов, существующих и вербализированных во всех языках. Основными параметрами выделения элементов ЕСМ являются неразложимость, универсальность и самопонятность, которые интерпретируются следующим образом: в языке существует ряд элементарных, далее не разложимых смыслов, с помощью которых можно описать значение любой языковой единицы. Эти смыслы являются принципиально вербализуемыми (имеющими словесное выражение), причем вербализуемы они достаточно простыми и понятными для каждого носителя языка словами, не требующими объяснения. К числу таких семантических примитивов, т.е. базовых концептов, относятся, например, такие единицы, как я, ты, некто, нечто, люди; думать, хотеть, чувствовать, сказать, делать; этот; хороший, плохой, большой, маленький и т.п. Подобные фундаментальные концепты, по утверждению Вежбицкой, являются врожденными, составляют часть генетического наследства человека и оказываются основой семантической системы любого языка. Если бы подобного общего базиса не было, то «…носители разных языков были бы обитающими в разных измерениях узниками различных концептуальных систем, лишенными всякой возможности какого бы то ни было контакта с узниками других концептуальных тюрем. Это противоречит опыту человечества, который, напротив … говорит нам, что, при всей трудности и определенной ограниченности межкультурной коммуникации, она все же не является абсолютно невозможной» [Вежбицкая 1999: 17].

Одним из способов познания неродной культуры является анализ так называемых ключевых слов языка, отражающих доминантные, т.е. наиболее важные и показательные, концепты. Использование ЕСМ позволяет «непредвзято» проанализировать подобные концепты любой культуры. Например, для русского языка, запечатлевающего русскую концептуальную картину мира, подобными ключевыми словами оказываются – душа, истина, правда, авось, судьба, тоска и. др. Именно их анализ способен прояснить концептуальные основы нашей культуры, вскрыть существенные для русской ментальности нормы и ценности.

На основе «словаря» и «грамматики» культуры конструируются культурные сценарии: в процессе анализа расшифровываются ценностные представления народа, отраженные в языке, и «…интуитивные законы, формирующие особенности мышления, чувствования, речи и взаимодействия людей» [Там же: 653]. Подобным способом мы можем построить модели дружбы, любви, деловых отношений, воспитанности, вежливости, проявления эмоций и т. п., существующие в разных культурах.

В теоретических моделях этнопсихологии также отражается стремление найти более или менее универсальные методики исследования культур, разработать максимально свободный инструментарий исследования. При этом в качестве «полюсных» обычно рассматриваются американская и японская культуры, иногда в исследованиях строятся макрооппозиции «Запад» и «Восток».

На данный момент существуют следующие общепризнанные измерения культур, отражающие их сущностные различия и необходимые для их возможного сравнения, типологии и построения моделей эффективной межнациональной коммуникации:

1) сложность культуры, степень ее дифференциации;

2) индивидуализм / коллективизм или ориентация на индивидуальные / групповые цели;

3) степень толерантности к отклонениям от принятых в культуре норм (степень «натяжения поводка» между нормами и индивидом);

4) степень избегания неопределенности и, соответственно, потребности в формальных правилах;

5) дистанция между индивидом и «властью», степень неравенства между вышестоящими и нижестоящими;

6) маскулинность / фемининность, т.е. оценка в культуре качеств, рассматриваемых стереотипными для мужчин / женщин, и степень поощрения традиционных гендерных ролей;

7) эмоциональный контроль, степень допускаемой эмоциональной экспрессивности;

8) близость контактов или допустимые во время общения дистанции и прикосновения;

9) оценка природы человеческого существа как «хорошей», «дурной» или «смешанной»;

10) высокая контекстность / низкая контекстность или максимализация / минимализация различий в поведении в зависимости от ситуации;

11) дихотомия человек / природа, т.е. господство / подчинение/ гармония с природой [Стефаненко 2000: 178].

Подробнее рассмотрим некоторые из оппозиций:

Дихотомия «простота-сложность». Степень сложности культуры определяет специфичность ее социальных ролей, их диффузность, под которой понимается неразделение характеристик социальной роли человека и его личностных черт. Так, в «простых» культурах критика неудовлетворительного исполнения служебных обязанностей людьми может быть расценена как критика человека в целом.

Одним из признаков «сложной» культуры является внимательное отношение к времени, поэтому представители более сложных культур не должны рассматривать длительное опоздание как проявление неуважения.

Дихотомия «индивидуализм-коллективизм» – главное измерение культурной вариативности, выделяемое психологами. Особенно отчетливо влияние характеристик «индивидуализм – коллективизм» проявляется в процессе межкультурной коммуникации, оно определяет восприятие себя и партнера.

Индивидуалистической называют культуру, в которой индивидуальные цели ее членов не менее, а иногда и более важны, чем групповые. Характерные особенности этого типа культур: 1) доминирует стремление к самореализации; 2) люди заботятся прежде всего о себе и членах своей семьи; 3) Я-идентичность превалирует над групповой; 4) поведение личности определяется ее мотивацией к достижению собственных целей; 5) шкала ценностей, по которой оценивают членов ингруппы (своих групп, куда входит индивид) и членов аутгруппы (внешних по отношению к индивиду) универсальна; 6) дружеские отношения устанавливаются на основе интереса и привязанности; 7) влияние ингрупп не столь сильно, индивид может входить во множество разнообразных ингрупп и менять их при желании; 8) возможны конфликты и выяснения интересов; 9) уверенность в себе трактуется как «Я могу делать то, что мне надо»; 10) поведение людей объясняется личностными особенностями и установками индивида; 11) успех расценивается как результат личных достижений человека, а неудачи – как обусловленные внешними обстоятельствами.

Коллективистсткая культура характеризуется тем, что в ней групповые цели превалируют над индивидуальными. Отличительные черты этого типа культур: 1) доминирует групповая деятельность; 2) люди принадлежат определенным группам, которые заботятся о них; 3) значимой является МЫ-идентичность; 4) поведение личности определяется принадлежностью к группе; 5) свойственны частные системы ценностей, для членов ингруппы – одни, для членов аутгруппы – другие; 6) дружеские отношения образуются на основании тех, которые были сформированы в начале жизни (в определенных группах); 7) чрезвычайно сильна ориентация на ингруппы, индивид входит в небольшое количество устойчивых ингрупп; 8) гармония и сохранение мира – важная ценность, любое несогласие в своей среде скрывается; 9) уверенность в себе трактуется как «Я не являюсь обузой для своей группы»; 10) поведение людей трактуется с позиций норм, принятых в данной культуре; 11) успех приписывается внешним обстоятельствам, а неудачи – результатам неудовлетворительной личной деятельности человека.

Несмотря на общепризнанность значимости данной культурной дихотомии, некоторые ее аспекты подвергаются критике. Во-первых, существуют ценности, которые в одинаковой мере служат интересам как индивида, так и группы и регулируют поведение людей в любой культуре (например, мудрость). Во-вторых, в любом современном обществе имеются важные универсальные ценности, которые, оставаясь коллективными, не являются групповыми (социальная справедливость, защита окружающей среды, сохранение мира). В-третьих, на основе эмпирических исследований установлено, что некоторые ценности, считавшиеся характерными для одного из типов культур, являются значимыми для обоих [Там же: 184-185]. Поэтому индивидуализм и коллективизм уже не рассматриваются в качестве «взаимоисключающих полюсов некоего теоретического континуума», оба эти явления могут сосуществовать и более или менее ярко обнаруживаться в каждой культуре.

Дихотомия «открытость-закрытость». В «закрытых» культурах люди должны вести себя в соответствии с групповыми нормами, нарушение которых строго карается; в «открытых» – наблюдается большая терпимость к отклонению поведения индивидов от общепринятых норм. Одним из возможных источников «закрытости» может являться культурная гомогенность, «открытости» — культурная неоднородность или маргинальность.

Для людей из «закрытых» культур значимы определенность и безопасность. Им важно знать, что другие люди намерены делать. Если те поступают непредсказуемо и неожиданно, то это психологически травмирует членов «закрытых» культур. Они склонны воспринимать людей из «открытых» культур как недисциплинированных, капризных и своевольных. Последние же, в свою очередь, рассматривают поведение индивидов из «закрытых» культур как негибкое и бескомпромиссное.

Избегание неопределенности. Культуры, характеризующиеся высокой степенью избегания неопределенности, имеют очень низкий уровень терпимости к неизвестному, что обусловливает высокую тревожность и агрессивное поведение. Индивидам из таких культур свойственна потребность в формализованных правилах и нормах поведения, которые бы определяли все стороны их жизни. Представители этого типа культур больше сопротивляются любым изменениям, имеют более высокий уровень тревожности, больше беспокоятся о будущем. Данные культуры характеризуются также низкой толерантностью к людям или группам с отличающимся поведением и идеями, доминантной является тенденция к внутригрупповому согласию.

Культуры с низким уровнем избегания неопределенности отличаются большей склонностью к риску и непредсказуемому поведению, большей устойчивостью к стрессам, принимают возможные разногласия в своей среде.

Дистанция власти определяется как степень неравномерности распределения власти с точки зрения членов данного общества.

Представители культур с большой дистанцией власти считают, что власть – наиболее важная часть общественной жизни, а потому наделеные ею люди рассматривают своих подчиненных как сильно отличающихся от них самих. В таких культурах акцент делается на принудительную власть, поэтому господствует жесткий стиль управления. Люди боятся выражать свое несогласие, страшатся потерять доверие окружающих, поэтому «путь к благоденствию» строится на такте, услужливости и деньгах.

Культуры с низкой дистанцией власти придерживаются мнения, что только легитимная власть подлинна, поэтому компетентность здесь предпочитается силе. Ценными оказываются равенство и уважение к личности.

Маскулинность — фемининность. Маскулинность как выраженность «мужского» начала предполагает высокую ценность материальных вещей, власти и представительности. В таких культурах подчеркивается различие в половых ролях, исполнительность, амбициозность и независимость. Для индивидов маскулинной культуры люди из фемининных типов недостаточно деятельны и энергичны.

Культуры фемининного типа в качестве главных ценностей рассматривают самого человека, его воспитание и смысл жизни. Половые роли не строго фиксированы, упор делается на взаимную зависимость и служение друг другу. Представителям фемининных культур индивиды маскулинного культурного типа кажутся недостаточно заботливыми и щедрыми.

3.1.5. Культурно обусловленные стили общения.

А. Факторы культуры, определяющие стили общения. Национально-культурная специфика речевого общения складывается из системы факторов, действующих на разных уровнях организации процессов общения и имеющих разную природу. В работах называется разный набор факторов. Так, А. А. Леонтьев к числу таких факторов относит:

1) факторы, связанные с культурной традицией: а) табу; б) стереотипные акты общения как часть фонда национальной культуры; в) этикет; г) ролевые и социально-символические особенности общения; д) номенклатура и функции языковых и текстовых стереотипов, используемых в общении и др.;

2) факторы, связанные с социальной ситуацией и социальными функциями общения;

3) факторы, связанные с этнопсихологией в узком смысле, т.е. с особенностями протекания и опосредования психических процессов и различных видов деятельности;

4) факторы, определяемые спецификой языка данной общности [Леонтьев 1997: 191-192].

Одним из наиболее распространенных описаний культурообразующих факторов является рассмотрение их в системе ценностей, норм и правил культуры.

Своеобразие сформированных в процессе развития, социализации и инкультурации (т.е. приобретения культурной компетенции) ценностей обусловлено как личным отношением человека к вещам и явлениям, так и ориентирами формировавшей его культуры. Ценности эти складываются в определенную иерархическую систему, построенную по принципу нарастания значимости. Можно выделить четыре основные культурные сферы, вокруг которых они сгруппированы– быт, идеология, религия и искусство [Основы межкультурной… 2002: 36]. Основополагающей сферой для развития личности является бытовая, именно в этой сфере концентрируются как общеэтнические, так и общечеловеческие ценности. Их важной характеристикой является то, что они не нуждаются в обосновании и доказательстве, носители культуры воспринимают бытовые ценности как естественные и само собой разумеющиеся, т.е. на подсознательном уровне. Поэтому в процессе межнационального общения нужно быть особенно внимательным к тому, что кажется нам как представителям собственной культуры «само собой разумеющимся».

Нормы — это принципы, предписывающие поведение в той или иной культуре и разделяемые ее членами [Лебедева 1999: 133]. Нормы включают в себя: 1) коллективную оценку того, каким должно быть поведение представителя данной культуры; 2) коллективную интерпретацию того, что значит то или иное поведение; 3) частные реакции на поведение, включая попытки наложения санкций на «нежелательные» варианты поведения.

К оформившимся в той или иной культуре видам норм можно отнести традиции, обычаи, обряды, законы и нравы [Основы межкультурной… 2002].

Нравы предназначены регулировать повседневное поведение людей, оценивать различные формы их отношений и т. п. Данный тип культурных норм является наиболее динамичным, т. к. призван регулировать текущие события и поступки (ср. «разницу нравов» между поколениями). Нравы представляют собой моральные оценки допустимости тех или иных форм как собственного поведения, так и поведения других людей. Обычаи есть общепринятые образцы действий, предписывающие правила поведения для представителей той или иной культуры. По своему назначению они призваны регулировать взаимоотношения внешнего характера (ср. сфера этикета) и устанавливают нормы поведения в определенных устойчивых культурно обусловленных ситуациях. Традиции представляют собой устойчивые формы поведения, сформировавшиеся как результат наиболее рациональных действий при взаимоотношениях различных групп людей в соответствующих ситуациях и передаваемые от поколения к поколению. Традиции существуют в виде образцов социального поведения; они призваны регулировать межличностные и межгрупповые отношения и ответственны за передачу опыта последующим поколениям. Нормы этого вида предполагают автоматическое их соблюдение (ср., например, в некоторых культурах обязательность торга при покупке). Обряд сопровождает наиболее важные моменты человеческой жизни, характеризуется общеобязательностью соблюдения в подобные моменты. И, наконец, закон представляет собой систему обязательных правил поведения, санкционированных государством и выраженных в определенных нормативных актах, он является своеобразным совместным договором людей о правилах поведения.

Правила, регулирующие процесс общения, можно определить как предписания, указывающие на то, как необходимо вести себя в данной ситуации [Лебедева 1999: 138 и далее]. К ним, например, можно отнести следующие максимы: 1) необходимо уважать права другого человека; 2) не нужно обсуждать с другими то, что было сказано конфиденциально; 3) не нужно публично критиковать другого человека и т.п. Правила определяют соответствие поведения текущей ситуации общения. В отличие от норм, в значительной степени «пропитанных культурой», они более индивидуализированы и зависят от конкретной ситуации и личностных особенностей общающихся. Поэтому нарушение норм предполагает применение мер морального и этического воздействия, а нарушение правил — нет.

Б. Зависимость коммуникации от культурного контекста определяет деление наций на высококонтекстные и низкоконтекстные.

Представители последних ориентированы на содержание сообщения, т. е. на то, что сказано, поэтому их коммуникация в слабой степени зависит от контекста. В низкоконтекстных культурах значительные требования предъявляются беглости речи, точности использования понятий и логичности высказывания, очень ценятся развитые речевые навыки, т. к. они являются одними из предпосылок достижения высокого положения в обществе.

Соответственно, в высококонтекстных культурах при передаче информации люди склонны в большей степени обращать внимание на контекст сообщения, на то, с кем и при какой ситуации происходит общение. Поэтому особой значимостью обладает форма сообщения, то как сказано. При общении учитываются личностные особенности коммуникантов, характер их отношений; особый акцент ставится на манере произнесения устных высказываний, на их соответствие общественным отношениям, которые определяются положением в обществе каждого из собеседников. Поэтому представителей высококонтекстных культур отличает своеобразное недоверие к слову, без контекстуальной включенности речь считается менее значимой и даже лживой, вводящей в заблуждение. Произносимое вслух и подразумеваемое, выводимое из контекста, в значительной степени разнятся. Поэтому в данных культурах многообразны формы косвенного словоупотребления, способы передачи эмоций, экспрессии, развит речевой этикет, наблюдается значительное разнообразие стилей общения и т.п.

В высококонтекстных культурах значительную роль играют правила учета статусных ролей коммуникантов. Эти правила проявляются, в первую очередь, в категории вежливости и связываются с иерархическими либо неиерархическими отношениями между общающимися. Принцип вежливостиозначает, что низший всегда более вежлив, чем высший, который может обходиться нейтральными формами выражения, а в некоторых случаях позволяет и грубые формы.

Например, в японской культуре, одной из самых высококонтекстных, достаточно развита система иерархических отношений, принятых в обществе [Жельвис 1988].

А. А. Холодович вычленяет в японской культуре четыре типа несимметричных (или нерефлексивных) и два типа симметричных (или рефлексивных) иерархических межличностных отношений. Несимметричными отношениями являются: 1) иерархия возраста: X старше У; 2) иерархия пола: X – мужчина, У – женщина; 3) иерархия служебного положения: X хозяин (в широком смысле, например, бригадир), У – слуга (в широком смысле, например, член бригады); 4) иерархия сферы услуг: X – клиент, У – обслуживающее лицо. Симметричные отношения: 1) отношение родства: X и У – неродственники / родственники; 2) отношение приятельства: X и У незнакомы / знакомы друг с другом.

В каждой из шести пар один член считается выше другого: в несимметричных отношениях старший выше младшего, мужчина выше женщины и т.д., в симметричных отношениях незнакомый выше знакомого, неродственник выше родственника. Необходимость учитывать все эти сведения заставляет японца в любой ситуации общения решать достаточно сложные (во всяком случае, с точки зрения европейца) задачи на предпочтительность тех или иных иерархических признаков. Как пишет А. А. Холодович, «…вступая в беседу, японец должен дать самому себе отчет в том, на какой (или на какие) вопрос (или вопросы)... он решает в данных конкретных условиях ответить, а от ответа на какие вопросы он предпочитает в тех же условиях уклониться» [Холодович 1979: 54-55]. Воспитанный в соответствующих национально-специфических условиях, японец относительно легко справляется с этой анкетой. Но в условиях общения с иностранцами ему приходится много труднее, так как он хуже ориентируется в том, к какой группе отнести своего собеседника и, следовательно, как к нему обращаться. Известные трудности возникают и в общении с совершенно незнакомыми людьми-японцами, чей статус установить тоже бывает нелегко. Этим объясняется тот факт, почему японцы так внимательны и вежливы со знакомыми и родственниками и равнодушны или безразличны к тем, чей статус им неизвестен. В жестких рамках анкеты из шести пунктов такой «выход» может оказаться единственно возможным. Поэтому распространенное мнение о недружелюбности японцев неверно по существу, ибо скованный национальным этикетом японец в некоторых ситуациях просто не знает, как себя вести, и ищет выхода в игнорировании непонятных встречных.

Высоко- и низкоконтекстные культуры различаются стратегиями инвективного поведения. Так, в западных низкоконтекстных культурах инвективное общение играет очень важную роль, поэтому число инвектив достаточно велико. В высококонтекстных культурах оскорбление адресата может достигаться и достигается другими средствами. К примеру, роль инвективы в японской национальной культуре успешно выполняет снятие в нужный момент всей или части формул обязательного этикета: сознательный выбор оскорбительно неверного ответа на тот или иной пункт шестистрочной анкеты, сознательное понижение статуса оппонента или выбор другого наклонения при формулировании просьбы (вместо более вежливого – минимально вежливое) и т. п.

В. Стили речевого взаимодействия. В каждой культуре складываются определенные образцы и стили речевого взаимодействия, которые отражают определенную систему наиболее общих требований к речи и речевому поведению, принятых в данной культуре, т. е. задают представление о норме речевого поведения в той или иной культуре. Знание правил используемого собеседником стиля общения является, пожалуй, самым важным залогом успешности межэтнической коммуникации. Формирование коммуникативных стилей в той или иной культуре напрямую связано с ее психологическими измерениями, а также степенью высоко- / низкоконтекстности.

Прямой и непрямой стили – эта оппозиция устанавливает степень, в которой человек раскрывает свои внутренние побуждения посредством речи. Прямой вербальный стиль характерен для речевых сообщений, которые выражают истинные намерения говорящего в виде его желаний, потребностей и ожиданий в процессе общения (свойствен индивидуалистическим культурам). Непрямой стиль присущ речевым сообщениям, которые камуфлируют истинные интенции говорящего (его желания, цели, потребности) в ситуации общения (свойствен коллективистским культурам).

Культуры, придерживающиеся прямого стиля общения, ценят точность, ясность выражения, а культуры непрямого стиля отдают предпочтение высказываниям, смысл которых может быть понят двойственно или, по крайней мере, некатегорично, поэтому так распространены различного рода косвенные формулировки с использованием слов возможно, вероятно, может быть и т.п.

Искусный (вычурный), точный и сжатый стили обусловлены сочетанием таких этнопсихологических доминант, как индивидуалистичность / коллективизм и степень избегания неопределенности.

Искусныйстиль предполагает использование богатого, экспрессивного языка, с обилием метафор, длинных цепочек эпитетов, частым употреблением сравнений, превосходных степеней и идиом (например, арабская культура). Представитель данной культуры чувствует себя вынужденным быть как бы сверхубедительным почти в любом общении. Если же он прямо, без ожидаемой повышенной семиотичности скажет, что имеет в виду, то адресат скорее сделает выводы об обратном.

Сжатыйстиль отличает употребление в повседневной коммуникации лаконичных, сдержанных высказываний, пауз. Для представителей культур, придерживающихся этого стиля общения, чрезвычайно важным оказывается такой компонент коммуникации, как молчание, которое имеет довольно емкую семантическую нагрузку. Таким стилем вербального общения пользуются, например, американские индейцы, японцы, народы Дальнего Востока.

Точный стильхарактеризует использование точных и ясных выражений, избегание недосказанностей и неточностей, отсутствие словесных украшений и прочих «излишеств». Носителями точного стиля общения являются народы Северной Америки и Европы.

На формирование личностного и ситуационного коммуникативного стилей влияют индивидуалистичный/ коллективистский характер культуры. Личностный вербальный стиль ставит в центр внимания индивида, а ситуационный — его роль, поэтому первый предполагает использование в речи лингвистических средств усиления «Я-идентичности», а второй — подчеркивание ролевой идентичности. Таким образом, личностно ориентированная речь подчеркивает неформальные и властно-симметричные отношения, а статусно ориентированная — официальные и иерархические.

Инструментальный и аффективный стили. Инструментальный стиль вербальной коммуникации ориентирован на говорящего и цель коммуникации, а аффективный — на слушающего и на процесс коммуникации. Поэтому в аффективном стиле ценится эмпатия, в центре стоит понимание собеседниками друг друга, от адресата ожидается умение интуитивно почувствовать значения «между слов». Инструментальный же стиль общения не ориентирован на эмоциональное «принятие» говорящего собеседником, значение имеет само сообщение.

3.1.6. Межкультурная коммуникация. Отдельного комментария заслуживает, на наш взгляд, научное направление, сферой интереса которого является межкультурная коммуникация как таковая. Данное направление не ограничивается вниманием только к межэтническому взаимодействию. Термин «межкультурный» описывает общение не только представителей разных национальных культур и разных сообществ (макроуровень), но и носителей разных субкультур внутри одной нации (микроуровень) или внутри одного общества (если оно многонационально). В рамках этого направления выделяются следующие сферы межкультурной коммуникации [Основы межкультурной… 2002: 140 и далее]:

1. Межэтническая коммуникация — общение между лицами, представляющими разные народы. Чаще всего общество состоит из различных по численности этнических групп, которые создают и разделяют свои субкультуры, поэтому совместное существование в рамках одного общества разных национальных групп естественно приводит к взаимному их общению и обмену культурными достижениями (ср. национальная политика государства).

2. Контркультурная коммуникация осуществляется между представителями материнской культуры и дочерней субкультуры и выражается в несогласии дочерней субкультуры с ценностями и идеалами материнской. Характерной особенностью этого уровня коммуникации является отказ от ценностей доминирующей культуры и выдвижение своих собственных норм и правил.

3. Коммуникация среди социальных классов и групп основывается на взаимодействии между социальными группами и классами одного общества, формирующихся на основе различий в происхождении, образовании, профессии, социальном статусе и т.п. Расстояние между группами общества может быть довольно велико, что выражается в оформлении противоположных взглядов, обычаев, традиций и т.д.

4. Коммуникация между представителями различных демографических групп:религиозных, половозрастных и т.п. Общение определяется особенностями культуры данных групп.

5. Коммуникация между городскими и сельскими жителями основывается на различиях между городом и деревней в стиле и темпе жизни, общем уровне образования, ином типе межличностных отношений, разной «жизненной философии» и т.п.

6. Региональная коммуникация строится между жителями разных областей (местностей), поведение которых в одинаковой ситуации может значительно отличаться (например, жители разных штатов в США).

7. Коммуникация в деловой культуре формируется на специфичности обычаев и правил корпоративного поведения, поэтому при контакте представителей разных предприятий может возникнуть непонимание.

§ 3.2. Оптимизационное моделирование в этнориторике. Этнориторика (сравнительно недавно заявленный аспект исследования условий эффективной коммуникации) имеет на данный момент скорее декларативный характер, о чем могут свидетельствовать следующие высказывания: «существуют и национальные особенности той или иной аудитории – кстати, это вопрос, требующий в настоящее время самого пристального внимания. Одни и те же доводы, аргументы, риторические приемы, приемы текста имеют разную силу в разных культурах, обладают разной эффективностью» [Стернин 1993: 118 и далее]; «…систематического изучения национально-культурных особенностей общения в разных культурах не производится» [Леонтьев 1997: 189]; «актуальность межъязыковых и межкультурных научных изысканий самоочевидна и не требует обоснования, однако до сих пор не имеется работ, специально посвященных проблеме организации исследований такого типа» [Залевская 1996: 23]. Поэтому немногочисленные риторические модели оптимизационного описания этнически специфичных аспектов общения представлены лишь в самом обобщенном виде, не подкреплены солидной методологической базой и не апробированы на достаточном материале межкультурных сопоставлений.