Слово о смерти

Кондак: Душе моя, душе моя, востани, что спиши? конец приближается, и имаши смутитися: воспряни убо... (Канон Великий Андрея Критского)

Из песни 3: Душе моя (прежде конца) покайся от злых дел твоих... " (Канон покаянный ко Господу нашему Иисусу Христу).

Если грех во мне гнездо свивает,

Если страсти волю отдаю,

Если всё на свете забываю,

Лишь бы тешить чувственность мою,

Если зависти и ревности позволю

В почве сердца корни прорастить,

То они тогда и ум, и волю

Жалом смерти могут уязвить.

И душа в живом по виду теле

Станет смрадом мертвенным дышать,

Если льстивой гордости поверю,

Если злобе буду потакать.

А в стремленье моих ближних к Богу

Буду видеть ханжество, обман,

И иронии убийственной дорогу,

Чтоб заставить их смутиться, дам.

Стану души их испытывать сомненьем,

Заставляя чаще замолкать,

Чтобы лишь моим одним сужденьям

В наших поединках побеждать.

Но упившись этой властью многой

И своею мудростью слепой,

Обнаружу вдруг, что перед Богом,

Перед совестью моею я нагой.

Сколько ни считай мои заслуги,

Смерть уже господствует во мне.

Прозревая будущие муки

И теперь уже я как в огне.

Как ни отгоняй сомненья эти,

Груз их давит, мучает и жжет.

Что же будет, когда ангел смерти

Мою душу к Богу призовет?

Чем тогда перед Его любовью

Оправдаю ненависть свою

К тем словам, что с милосердной болью

Обличали суетность мою?

Чем забвенье может быть покрыто

Перед теми, кто совета ждал,

Перед теми, кто просил защиты,

Кто на мою верность уповал?

Близок, близок страшный час расплаты.

Сокрушись, душа моя, проснись!

И от сласти грешных дел заклятых

Отвратись, покайся, поднимись.

И в стыде, в позоре покаянья

Да сгорят и мысли, и дела,

Те, что и нарочно, и случайно

Ты, душа, на свет произвела.

И тогда, когда остынет тело,

Смерть не будет властна над тобой.

Только почему же это сделать

Мне так трудно? Отчего же мой

Голос внутренний меня толкает

Тешить самолюбие мое?

Чем же тленный мир меня прельщает?

Ненавидя смерть, – люблю ее.

И тогда мне Иов отвечает

Сквозь века, услышав мой призыв:

«Потому что веры не хватает,

Ты забыл, что Искупитель жив!

Час придет, и Он восставит кожу,

Даже превратившуюся в прах.

И во плоти перед очи Божьи

Мы предстанем явно, не во снах.

Будет Страшный Суд, не сомневайся.

Меч наточен, будет плач и крик...»

Бедная душа моя, покайся,

Отвратись от грешных дел своих!

Приложение № 6 к лекциям 10-15 (Ч. 1)
Пример студенческого сочинения на тему: Размышления о технике речи

Дыхание весны пробуждает землю, а опыт встречи – человеческую душу. Разные бывают встречи: может быть, человек увидел дивное сияние благодати на лице ближнего, а может быть, сам прикоснулся к святыне. И вот душа уверовала, возлюбила, возжелала жить по заповедям Божиим в лоне Церкви. И чтобы помочь человеку в деле спасения, Церковь учит его, помогает возлюбить Господа не только всем сердцем, но и разумением. История помнит времена, когда миновала эпоха язычества, и шли под церковную сень услышать слово жизни люди, их было много, и жажду их утолял проповедник, кладезь мудрости духовной и словесной. Язычество наших дней также нуждается в лекаре – проповеднике, требует учителя.

Несомненно, дар слова – дар Божий. И обладатель сего сокровища имеет задачу: превратить его в полноводные, кристально-чистые реки словесной мудрости. Люди, отмеченные даром словесности, блиставшие красноречием, утверждали, что красноречие – нечто такое, что дается труднее, чем это кажется. Оно рождается из многих знаний и умений (Цицерон). А может быть, и лишений... Самый замечательный оратор древней Греции, Демосфен, ощутив, что речь его слаба, а смысл ее темен, опускается в подземелье для отработки языковых приемов и укрепления голоса, а чтобы не прерывать занятий – бреет голову наполовину. Столь супермодная прическа нашего времени в IV в. до н.э. означала лишь невозможность показываться на людях. Пока рос волос, рос и голос, набирало силу и ораторское мастерство. Да, труд – необходимое условие для роста, но важно четко представлять, над чем именно следует трудиться.

Говорит учитель быстро – дети не успевают не только записать, но и понять. О таком народная мудрость говорит: За твоим языком не поспеешь босиком. А если речь говорящего замедлена, то она вызывает скуку, раздражение, иногда и крепкий сон. И на этот счет есть народная пословица: У него слово слову костыль подает. Значит, важно правильно выбрать темп речи. Опытные проповедники считают, что лучше всего произносить примерно 100–120 слов в минуту. При этом важные мысли желательно высказывать в замедленном темпе, а второстепенную информацию – в ускоренном. Чтобы понять этот прием, полезно присмотреться к творчеству певца, дирижера-регента. Вот он мелкие длительности исполнил чуть быстрее, пробежал по ним, как дуновение ветерка: легко, свободно, с тем, чтобы полно отзвучали крупные длительности или основной фрагмент музыкальной фразы. А вот и последний жест регента: он не спешит опускать рук, слушает стройный аккорд, парящий в куполе храма или зала, и лишь потом дает возможность звуку гаснуть медленно и спокойно, подобно тому, как гаснет свет в зале театра.

Конец – делу венец. Это правило хорошо и для проповедника. Беда, что ты голоден, но все же не проглатывай концы слов и фраз, – заметка законоучителю нашего времени. Оратор, следящий за своей дикцией, избежит этих ошибок. А помогают в работе над ней скороговорки. С их помощью добиваются чистоты и точности произношения. Часто отчетливость зависит и от пространства: чем больше помещение, тем желательнее замедление речи. Ведь звук распространяется не так быстро, как свет. Поэтому, чтобы резонанс стал помощником проповеднику, чтобы звуковые волны не сливались и не заглушали друг друга, нужно дать им время для распространения. Может быть, поэтому некоторые священники произносят проповеди медленно? Хорошая дикция и паузу держит хорошо.

Пауза – тоже музыка, здесь можно обдумать мысль, облегчить дыхание. Однако если некий политический деятель очень часто прерывает речь, дополняя ее нечленораздельными звуками типа «э-э-э» или «о-о-о», то это тоже напоминает нам движение человека на костылях или ходулях, т.е. идущего не своими ногами. Очевидно, что такие звуки обнаруживают либо незнание предмета, либо сильное волнение, возникающее в незнакомой обстановке, либо просто лень, нежелание трудиться над своим словом.

В искусстве красноречия важна и сила голоса: тихий слышат лишь «близкие» слушатели, а громкий и резкий – вызывает раздражение и неприятие сказанного. Иногда звучность голоса зависит и от умения правильно оценить его возможности, его вокальные данные. Забавный случай был в лекторской практике О. Ю. Шмидта. Читая лекцию, услышал шумок. «Что, неинтересно?» – спросил он. «Нет, интересно, но плохо слышно». Оказывается, Отто Юльевич обращался с вопросом к вокалисту, который так подытожил их разговор: «Вы поете басом, а говорить пытаетесь тенором». Итак, оратор, знающий и любящий предмет своего слова, прилагающий усилие к тому, чтобы правильно использовать возможности своего слова, следящий за темпом речи и внимательный к дикции, может сделать свою речь живой и выразительной. О таких умельцах тоже есть народная пословица: Говорит – что клеит.

Проявить чуткое отношение к содержанию речи, добиться ее выразительности помогают также мимика, жесты, поза, а в работе над ними не грех воспользоваться и зеркалом. Относясь к нему не как к предмету, услаждающему наше самолюбие и тщеславие, но как к вспомогательному средству, беспристрастно отражающему наши недостатки, можно научиться избегать резких жестов, уродливой мимики. Тогда можно надеяться, что мы не услышим нареканий типа: Не надобно проповеднику шататься вельми, будто в судне веслом гребет. Не надобно руками всплескивать, в боки упираться, подскакивать, смеяться, да не надобе и рыдать (Петр I, Духовный регламент 1721 г.).

В течение всего года, а может быть, и жизни, население города в бегах и суете находится, и усталое, и озабоченное. Приходит весна, и ты – частичка этого люда, все бежишь, суетой поглощенный, и вдруг случайно поднимаешь глаза, а перед тобой яблонька, та весенняя яблонька, укутанная в море маленьких бело-розовых цветочков. Такая красота – глаз не отведешь! И вот городской беглец, то гордый и самовлюбленный, то презрительный и жестокий, то усталый и равнодушный, вдруг останавливается перед этим чудом, будто по мановению волшебной палочки, и глаза его добреют, в них появляется что-то от детскости, от первозданной чистоты. Чтобы понять, какая связь между двумя явлениями: мастерством проповедника и тихой нарядностью деревца, нужно мысленно перенестись в аудиторию, где ждет тебя маленькая жизнерадостная детвора воскресной школы или взрослые с уставшими лицами и сердцами. Дабы не омрачить жизненный праздник одних и не усугубить мрачное настроение других, появись с кроткой приветливой улыбкой сестры во Христе: для малышей – старшей, для взрослых – младшей. Пусть не только речь твоя будет изящной, но и все твое существо. Чуть праздничный наряд, грациозная походка, легкость движений подскажут вашим слушателям, что вы к ним неравнодушны, вы идете к ним, как на праздник, желая общения, участия и помощи им. Они ответят вам: кто вниманием к вашему предмету, кто простым человеческим: «Спаси тебя, Господь».

Итак, размышляя над портретом учителя, мы нанесли и последний штрих – внешность. Но портрет навсегда останется мертвым и не принесет плода, если все достоинства проповедника, учителя, воспитателя не облечены в порфиру любви к Господу и ближним. Святой Феофан Затворник говорил, наставляя воспитателей: «Старайся любовию заслужить любовь».

Но наш учитель – не просто учитель, он наставник в деле спасения человеческой души. Уча слову Божию, он сам должен стремиться к стяжанию Святого Духа, тогда слово будет не просто красивым и верным, оно будет обладать жизненной силой, как слово мучеников и апостолов. И слово мое, и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией (1 Кор. 2, 4-5).

Дата добавления: 2014-11-25