Э.Р. Доддс. Греки и иррациональное 3 страница

– Ничего, – ответил Генри. – Давай поговорим в машине.

Не успев толком прийти в себя, я спустился за ними к выходу. Машина была припаркована перед книжным магазинчиком.

– Так что случилось? – снова спросил я, едва мы сели в салон.

– Ты не знаешь, где сейчас Камилла?

– Разве не дома?

– Нет.

– А зачем вообще она вам понадобилась?

Генри вздохнул. В машине было холодно, и его вздох вырвался облачком пара.

– Кажется, началось. Мы с Фрэнсисом видели Марион и Клоука у вахты на въезде – они разговаривали с охранниками.

– Когда?

– Около часа назад.

– Думаешь, они уже успели что-то предпринять?

– Не стоит торопиться с выводами, – ответил Генри, глядя на крышу магазина, блестевшую на солнце ровным слоем льда. – Нужно, чтобы Камилла зашла к Клоуку и попыталась выяснить, в чем дело. Я бы поговорил с ним и сам, но мы практически не знакомы.

– А меня он терпеть не может, – заявил Фрэнсис.

– Я с ним общался пару раз.

– Этого недостаточно. Он в хороших отношениях с Чарльзом, вот только его тоже нигде нет.

Я достал из кармана упаковку «Ролэйдс» 96 и, отправив в рот таблетку, принялся жевать.

– Что ты там ешь? – спросил Фрэнсис.

– «Ролэйдс».

– Пожалуй, дай-ка и мне одну, – сказал Генри. – Думаю, нам стоит снова заехать к близнецам.

На этот раз нам повезло – дверь приоткрылась, и мы увидели настороженное лицо Камиллы. Генри начал было что-то говорить, но она послала ему предупреждающий взгляд.

– Привет, проходите.

Минуя темный коридор, мы молча проследовали за ней в гостиную. Помимо Чарльза там оказался Клоук.

При нашем появлении Чарльз встал. Похоже, он немного нервничал. Клоук, небритый и обгоревший на солнце, остался на месте и окинул нас сонным, безразличным взглядом. За его спиной Чарльз вскинул брови и беззвучно произнес: «Обкурился».

– Привет, – нарушил молчание Генри. – Как поживаешь?

Из груди Клоука вырвался глубокий, мокрый кашель, справившись с которым он взял со столика пачку «Мальборо» и вытряс оттуда сигарету.

– Неплохо. Как сам?

– Отлично.

96 «Ролэйдс» – нейтрализатор кислотности в виде таблеток с вкусовыми добавками.

меня.

Он сунул сигарету в угол рта, прикурил и снова закашлялся.

– Какие люди, – поприветствовал он меня. – Как оно вообще?

– Нормально.

– Видел тебя на вечеринке в Дурбинстале.

– Я тебя тоже.

– Как там Мона? – спросил он безразличным, лишенным всякого намека тоном.

– Понятия не имею, – буркнул я и вдруг заметил, что все до единого смотрят теперь на

– Мона? – после недоуменной паузы переспросил Чарльз.

– Есть тут такая, – ответил Клоук. – Второкурсница, живет в одном корпусе с Банни.

– Кстати о Банни, – вставил Генри.

Развалившись в кресле, Клоук перевел взгляд на него. Белки его глаз были красными,

веки набрякли.

– А, ну да, мы тут как раз о нем говорили. Вы, значит, его уже пару дней не видели?

– Мы – нет. Думали, может, ты?

Секунду помедлив с ответом, Клоук покачал головой.

– Нет, я-то тем более, – хрипло произнес он и наклонился стряхнуть пепел. – Вообще не пойму, куда он делся. С субботы его не видел, если подумать.

– Я вчера вечером разговаривал с Марион, – сказал Генри.

– Знаю. Вообще-то она волнуется. Встретил ее сегодня в Общинах, сказала, что его не было дома дней пять. Она подумала, может, он уехал к родителям, и позвонила в Коннектикут Патрику, брату его, но он сказал, что его там нет. А потом – Хью в Нью-Йорк, но он сказал то же самое.

– Родителям его она позвонила?

– Блин, нет, конечно. Она ж не хочет подкинуть ему проблем. Помолчав, Генри спросил:

– Как ты думаешь, где он?

Клоук отвел взгляд и пожал плечами. Вопрос ему явно не понравился.

– Ты ведь знаешь его дольше, чем я. Кстати, кажется, один из его братьев учится в Йеле, нет?

– Ну да, Брейди. В школе бизнеса. Но Патрик вроде тогда сказал, что только что говорил с ним.

– Патрик живет с родителями, так?

– Типа того. Он открыл там какое-то свое дело, спортивный магазин, что ли, теперь пытается его раскрутить.

– А Хью, насколько я знаю, адвокат?

– Да, Хью самый старший. Он сейчас в Нью-Йорке, работает в «Милбэнк Твид».

– Но ведь есть еще один брат, женатый?

– Это как раз Хью и есть.

– Нет, я имею в виду другого.

– А, Тедди. Нет, Банни точно не у него.

– Откуда ты знаешь?

– Тед с женой живут у ее родителей. По-моему, они не особо ладят. Какое-то время все молчали.

– Где он, по-твоему, в принципе может быть?

Клоук потянулся к столику и стряхнул пепел. Длинные темные волосы, как ширма, заслонили от нас его лицо. Когда он вновь посмотрел на нас, во взгляде его читались тревога и сомнение.

– Ты заметил, – сказал он, – что недели две-три назад у Банни откуда-то вдруг появилось море бабла?

– Что ты хочешь этим сказать? – немного резко спросил Генри.

– Ты же знаешь Банни, он вечно пустой. А вот недавно где-то разжился, и при этом

очень неслабо. Может, это ему бабка прислала или еще кто, но уж точно не родители.

Снова повисла тишина. Генри закусил губу:

– На что ты намекаешь?

– Значит, заметил.

– Да, теперь припоминаю.

Клоук беспокойно поерзал в кресле:

– Дальше все строго между нами, лады?

У меня засосало под ложечкой, и я присел.

– Что именно?

– Даже не знаю, стоит ли об этом говорить.

– Если, по-твоему, это важно, сделай одолжение. Затянувшись, Клоук смял окурок в пепельнице.

– Ты ведь в курсе, что я приторговываю кокаином? Понемногу, конечно, – поспешно добавил он, – пару грамм там, пару грамм сям. Чисто для себя и друзей. Работка непыльная, да и доход какой-никакой.

Мы все переглянулись. На новость это никак не тянуло. Клоук был одним из самых крупных наркодилеров на кампусе.

– И что дальше? – поинтересовался Генри.

Клоука такая реакция удивила. Он пожал плечами.

– Ну, в общем, я знаю в Нью-Йорке одного китайца с Мотт-стрит – зверский так-то мужик, но у меня с ним нормальные отношения, он без базара дает мне столько, на сколько я наскребу. Чаще всего кокс, иногда в придачу немного травы, хотя, конечно, с травой тот еще геморрой. Знаю я его уже порядком – зацепились, еще когда вместе с Банни в Сент-Джероме учились. – Он помолчал. – Короче, ты ведь знаешь, что Бан всегда на мели?

– Да, знаю.

– Ну вот, в общем, его вся эта кухня всегда интересовала, реально. Типа, быстрые баксы, круто. Если б у него хоть раз завелись бабки, я б, наверно, взял его в долю – чисто в финансовом плане, конечно, – но, во-первых, у него их никогда не было, а во-вторых, Банни вообще нельзя лезть в такие дела. – Он снова закурил. – Короче, поэтому мне и стремно.

Генри нахмурился:

– Боюсь, я не совсем понимаю.

– В общем, лоханулся я тут пару недель назад – взял его с собой в Нью-Йорк.

Мы уже слышали об этой экспедиции, участием в которой Банни похвалялся буквально на каждом шагу.

– Ну и?

– Не знаю, просто немного стремно, вот и все. Смотри сам – он знает, где живет китаец, так? А теперь ему вдобавок привалило деньжат, и когда я разговаривал с Марион…

– Думаешь, он поехал туда один? – спросил Чарльз.

– Без понятия. Надеюсь, что нет, само собой. На самом деле я его с этим мужиком не знакомил, и вообще…

– Неужели Банни на такое способен? – вмешалась Камилла.

– Честно говоря, – отозвался Генри, сняв очки и протирая их носовым платком, – подобная дурацкая выходка, как я сейчас понимаю, была бы вполне в его духе.

Все замолчали. Генри поднял голову. Без очков его глаза казались незрячими, застывшими, чужими.

– Марион знает об этом?

– Нет, и лучше ничего ей не говорить, серьезно.

– У тебя есть еще какие-нибудь основания полагать, что Банни поехал в Нью-Йорк?

– Нет. Просто куда еще он мог подеваться, сам прикинь? Кстати, Марион говорила тебе, что Рика Тальхейм видела его в среду возле банка?

– Да.

– Вроде странно, но, если так подумать, не особо. Допустим, он поехал в Нью-Йорк с

парой сотен и начал там понтоваться, что дома у него еще больше. А эти ребята, они из-за паршивой двадцатки изрубят тебя на куски и выкинут на помойку. Говорю, не знаю… Может, они ему сказали что-то типа: съезди-ка домой, забери из банка все, что есть, и возвращайся сюда, тогда и поговорим.

– У Банни даже нет банковского счета.

– Откуда ты знаешь? Он что, докладывать тебе обязан?

– Да, ты прав, – ответил Генри.

– А почему бы тебе просто туда не позвонить? – посоветовал Чарльз.

– Кому? В справочнике этого мужика нет, и визиток он тоже не раздает.

– Тогда как ты держишь связь?

– Звоню еще одному челу.

– Вот и позвони ему, – предложил Генри, пряча платок в карман и надевая очки.

– Они все равно ничего мне не скажут.

– Я не понял – ты с ними на дружеской ноге, нет?

– Думаешь, у них там школа юных следопытов, что ли? – взорвался Клоук. – Издеваешься? Это самые настоящие бандосы, они такое творят – вы б обосрались со страху.

На один жуткий миг мне показалось, что Фрэнсис вот-вот расхохочется, однако в последний момент ему удалось сдержаться. Прикрыв лицо ладонью, он зашелся театральным кашлем. Даже не взглянув в его сторону, Генри с размаху хлопнул его по спине.

– Тогда что ты предлагаешь? – вмешалась Камилла.

– Не знаю. Было б неплохо забраться к нему в комнату – посмотреть, скажем, взял ли он с собой чемодан.

– Разве она не заперта? – поинтересовался Генри.

– Заперта, конечно, в том-то и дело. Марион говорила с охраной, просила открыть запасным ключом, но те – ни в какую.

Генри закусил губу.

– Ну, мне кажется, при желании проникнуть туда не так уж и сложно, – медленно проговорил он. – Как ты считаешь?

Клоук потушил окурок и взглянул на Генри с огоньком интереса в глазах:

– Нет, в общем, несложно.

– Комната на первом этаже. Зимние рамы уже убрали.

– А сетки, по идее, не проблема. Они смотрели друг на друга в упор.

– Может, даже стоит попробовать прямо сейчас, – сказал Клоук.

– Мы пойдем с тобой.

– Слушай, только не всем кагалом.

Я увидел, что Генри послал Чарльзу быстрый выразительный взгляд. Тот, стоя у Клоука за спиной, едва заметно кивнул.

– Ладно, давайте я пойду, – выпалил он как-то чересчур громко и залпом опрокинул стакан с остатками виски.

– Клоук, как тебя только угораздило во все это влезть? Неужели не страшно? – спросила Камилла.

Он снисходительно рассмеялся:

– Да ну, ничего такого. Просто с этими ребятами нужно держать ухо востро, только и всего.

Генри в два шага обогнул кресло Клоука и что-то зашептал Чарльзу на ухо. Чарльз вновь ответил сдержанным кивком.

– Само собой, они иногда пытаются тебя развести, но я-то в курсе, что к чему. А вот Банни вообще не врубается, думает, это, типа, такой большой прикол – стодолларовые бумажки валяются под ногами и ждут, что придет какой-нибудь лох и подберет…

Когда он закончил свой монолог, Чарльз с Генри уже все обсудили и Чарльз стоял перед шкафом, натягивая пальто. Взяв со столика черные очки, Клоук поднялся с дивана. От

него исходил слабый сухой аромат пряных трав – отголоски запаха заядлых любителей марихуаны, который никогда не выветривался из Дурбинсталя: масло пачули, сигареты с гвоздикой, благовония.

Чарльз обмотал шею шарфом. По его лицу было непонятно, спокоен он или встревожен. Глаза смотрели куда-то в пустоту, губы сомкнулись в ровную твердую линию, а ноздри слегка раздувались в такт дыханию.

– Будь осторожен, – сказала Камилла.

Она обращалась к Чарльзу, но Клоук принял напутствие на свой счет и, улыбнувшись, бросил:

– Да ладно, прорвемся.

Она проводила их к выходу и, закрыв дверь, сразу повернулась к нам. Генри приложил палец к губам. Мы слушали, как они спускаются по лестнице, и хранили молчание, пока снаружи не раздались звуки мотора.

Генри подошел к окну и чуть отодвинул край линялой гардины:

– Уехали.

– Генри, ты уверен, что это была правильная мысль? – спросила Камилла. Все еще глядя в окно, он пожал плечами:

– Не знаю, мне пришлось импровизировать.

– Лучше бы ты сам сходил. Правда, почему ты отпустил его одного?

– Я бы пошел, но в интересах дела так лучше.

– Что ты ему сказал?

– Ах да. Даже Клоук сразу поймет, что Банни никуда не уезжал. Все его пожитки остались в комнате. Деньги, запасные очки, пальто. Скорее всего, Клоук тут же захочет улизнуть, поэтому я велел Чарльзу во что бы то ни стало уговорить его позвать Марион. Когда она увидит все это… О проблемах Клоука она ничего не знает, да и слушать не станет. Если только меня не подводит интуиция, она позвонит в полицию или, в самом крайнем случае, родителям Банни, и я сомневаюсь, что Клоук сможет ее остановить.

– Сегодня его уже не найдут, – сказал Фрэнсис. – Через пару часов стемнеет.

– Да, но если нам повезет, они бросятся на поиски прямо с утра.

– Нам, наверное, придется давать какие-нибудь показания, как думаешь?

– Трудно сказать, – рассеянно ответил Генри. – Я не знаю, что обычно бывает в таких случаях.

Тонкий солнечный луч ударил в призмы канделябра на камине и разбежался по скошенным стенам ослепительными подрагивающими пятнами света. Внезапно в голове у меня стали беспорядочно всплывать образы из всех виденных мною детективов: комнаты без окон, резкий свет, узкие коридоры. Образы эти вовсе не казались искусственными или надуманными – напротив, они возвращались как неизгладимое воспоминание, как нечто пережитое. «Не думать, главное – не думать», – твердил я себе, разглядывая в оцепенении холодную яркую солнечную лужу, пропитавшую коврик у меня под ногами.

Камилла пыталась прикурить сигарету, но, едва вспыхнув, спички гасли одна за другой. Наконец Генри взял у нее коробок и чиркнул сам – пламя загорелось сильно и ровно. Камилла наклонилась, прикрыв одной рукой огненный язычок и придерживая другой запястье Генри.

Минуты ползли мучительно медленно. Камилла принесла на кухню бутылку виски, и мы сели играть в юкер – Фрэнсис и Генри против меня и Камиллы. Камилла играла хорошо – юкер был ее любимой игрой, ее коньком, – но я как партнер ничего собой не представлял, и мы проигрывали взятку за взяткой.

В квартире было очень тихо: редкое позвякивание стаканов, шорох карт. Я изо всех сил старался сосредоточиться на игре, но вновь и вновь ловил себя на том, что смотрю в соседнюю комнату: мой взгляд как магнитом притягивали часы на каминной полке. Это был

один из образчиков столь любимого близнецами викторианского антиквариата – белый фарфоровый слон, на спине у которого перед паланкином с циферблатом восседал отбивавший время маленький черный погонщик в золоченых штанах и тюрбане. В погонщике этом было что-то дьявольское, и всякий раз как я смотрел в ту сторону, мне чудилось, будто он глядит на меня со злорадной ухмылкой.

Я давно потерял счет очкам и партиям. Комнату постепенно заполнял полумрак. Генри положил карты на стол.

– Марч,97– объявил он.

– Мне это уже надоело, – сказал Фрэнсис. – Где он бродит, в конце-то концов?

Громко и аритмично, с жестяным призвуком, тикали часы. Мы сидели в свете угасающего дня, позабыв про карты. Камилла взяла из миски яблоко, устроилась на подоконнике и, угрюмо впившись зубами в белую мякоть, стала смотреть на улицу. Сумерки огненным контуром обрисовывали ее силуэт, горели красным золотом в волосах, рассеивались в ворсинках шерстяного подола, небрежно закинутого на колени.

– Может быть, что-то случилось? – нарушил молчание Фрэнсис.

– Не говори ерунды. Что могло случиться?

– Все, что угодно. Может, Чарльз потерял голову, выкинул какой-нибудь фортель… Генри взглянул на него с ядовитым скепсисом:

– Успокойся. И где ты только набрался этой достоевщины?

Фрэнсис собрался было что-то возразить, но тут Камилла спрыгнула с подоконника:

– Идет!

Генри встал следом:

– Он один?

– Да, – ответила Камилла, бросившись стремглав к двери.

Она выбежала встретить его на площадку, и вскоре оба близнеца уже были на кухне.

Чарльз диковато озирался, волосы у него стояли дыбом. Он снял пальто и, бросив его на стул, плюхнулся на диван:

– Налейте мне выпить.

– Все в порядке?

– Да.

– Как все прошло?

– Кто-нибудь слышал мою просьбу?

Генри плеснул виски в грязный стакан и сунул его Чарльзу:

– Осложнений не было? Полиция приехала?

Чарльз сделал большой глоток, поморщился и кивнул.

– А где Клоук? Дома?

– Наверно.

– Расскажи нам все по порядку.

Чарльз допил виски. Лицо его было влажным, лихорадочно красным.

– Ты был прав насчет его комнаты, – сказал он.

– То есть?

– Это было жутко. И мерзко. Постель не заправлена, везде пыль… На столе валялся надкусанный «Твикс», по нему ползали муравьи… Клоук испугался и хотел уйти, но, пока он не смылся, я позвонил Марион. Она прибежала буквально через пару минут. Все оглядела, но почти ничего не сказала, похоже, зрелище ее потрясло. Клоук был весь как на иголках.

– Он рассказал ей эту историю с наркотиками?

– Нет. Правда, делал намеки, и не раз, но она его практически не слушала.

– Как она… – начал Генри, но Чарльз, вызывающе вскинув голову, перебил его:

– Знаешь, Генри, мы здорово оплошали, что не пошли туда первыми. Нужно было все

97 Марч – ситуация, при которой набрано пять взяток (максимум в юкере).

тщательно осмотреть, прежде чем кого-то звать.

– А в чем дело?

– Смотри, что я нашел.

С этими словами он вытащил из кармана лист бумаги. Генри быстро схватил его и пробежал глазами:

– Как тебе удалось?

– Просто повезло. Лежало прямо на столе. Естественно, я стянул это при первой возможности.

Я заглянул Генри через плечо. Это была ксерокопия страницы «Хэмпденского обозревателя». Между статейкой о достоинствах готовых жилых модулей и рекламой садовых инструментов приютился небольшой, но броский заголовок.

Дата добавления: 2014-11-16