Влияние профессии на общение

Человек вступает в жизнь как индивид с природными свойствами нервной системы, определяющими его тем­перамент, и задатками, из которых развиваются способ­ности. Личностью он становится с помощью сознательных усилий и под влиянием социальных контактов и в рам­ках определенных общественных отношений. Е. В. Шорохова [306] и И. С. Кон [133—135] рассматривают личность человека как единство его индивидуальных свойств и совокупности ролевых функций.

Как показывают психологические исследования, осу­ществление той или иной социальной или профессиональ­ной роли, особенно если она личностно значима для че­ловека и выполняется им продолжительное время, ока­зывает заметное влияние на такие элементы структуры его личности, как установки, ценностные ориентации, мо­тивы деятельности, отношение к другим людям. В этом смысле можно говорить, что личность в некоторой сте­пени характеризуется системой усвоенных ролей. На­пример, каждая профессия накладывает специфический отпечаток на психический облик человека. Маркс писал, что «различие между индивидами по их природным спо­собностям гораздо менее значительно, чем нам кажется, и эти столь различные предрасположения, отличающие, по-видимому, друг от друга людей различных профессий, когда они достигли зрелого возраста, составляют не столько причину, сколько следствие разделения труда» [5, с. 148].

На профессиональное общение существенное влияние оказывает самооценка человека. Всякое ее отклонение от адекватной ускоряет и усиливает профессиональную деформацию, которая обнаруживается в особенностях установок и стереотипах поведения, затрудняя общение. Профессиональные стереотипы, вообще говоря, есть не­отъемлемое отражение достигнутого высокого уровня мас­терства, т. е. проявление не только знаний, но и вполне автоматизировавшихся умений и навыков, управляемых подсознательными установками и уже не загружающими сознания. Они развиваются, как правило, из тех качеств, которые особенно полезны для данной профессии. Однако если слишком большая доля поведения строится на таких стереотипных действиях или эти специфические установки начинают распространяться на внепрофессиональные сфе­ры, то это неблагоприятно влияет и на работу и на общение в быту.

Мера экспансии рабочих навыков на другие сферы общения и излишнее заполнение ими профессиональной деятельности зависят, в свою очередь, от самооценки человека, способности его критически относиться к себе и своим привычкам и своевременно их корректировать.

Почему вредно чрезмерное внедрение стереотипов в профессиональные действия? Упроченные установки могут приводить к тому, что даже простое и очевидное решение не замечается. Они образуют инерционное звено, и новые подходы и методы усваиваются все слабее, так как потребность в них недостаточно осознается. Одна из сторон деформации проявляется в возникновении ложного представления, что и без новых знаний накопленные стерео­типы обеспечивают необходимую скорость, точность и успешность деятельности. Закрепляется излишняя тра­фаретность в подходах, упрощенность во взглядах на ра­бочие проблемы, что приводит к снижению уровня спе­циалиста, его деградации. На эту грань деформации необходимо обращать особое внимание при повышении квалификации специалистов, чтобы побудить их своевре­менно отказаться от устаревших стереотипов и установок, заменив их более адекватными. Другая сторона дефор­мации проявляется в перенесении профессиональных при­вычек, полезных в работе, на дружеское и семейное об­щение.

Профессиональная роль многогранно влияет на лич­ность, предъявляя к человеку определенные требования, она тем самым преобразует весь его облик. Ежедневное, на протяжении многих лет, решение типовых задач совер­шенствует не только профессиональные знания, но фор­мирует и профессиональные привычки, определенный склад мышления и стиль общения. Когда зрелый специ­алист сталкивается с новым человеком и создает свое пред­ставление о нем как о личности, его собственная профес­сия неизбежно накладывает свой отпечаток — предопре­деляя понимание и отражение внутреннего мира воспри­нимаемого человека. Важно подчеркнуть, что профес­сиональная позиция определяет не только реальные по­ступки, с помощью которых человек утверждается в ней, и способ восприятия другого человека, но и ожидания окружающих.

Так, общение преподавателя и ученика на экзамене или врача и пациента на приеме прежде всего обусловлено их профессиональными позициями. До первой встречи ее участники могут ничего не знать друг о друге, но тем не менее могут правильно построить взаимодей­ствие, учитывая традиционное распределение ролей. Поль­за от понимания ролевых позиций в том, что принимая (примеривая) на себя «роль» собеседника, подставляя себя на его место, человек может представить себе си­стему его оценок и правильно организовать свое поведе­ние. Если ролевое взаимодействие человек распростра­няет на все сферы, то его поведение становится неадек­ватным обстановке и общение с ним затрудняется. Отра­жением представлений о профессиональной деформации служат высказывания такого типа, как: «Оставь свой прокурорский тон!», «Говорит, как учитель», «Началь­ственный окрик». Проявление деформации можно иллю­стрировать рядом примеров. Многих учителей отличает дидактическая, поучающая манера речи. Выработанная и в определенной мере полезная в школе, она, к сожале­нию, нередко проявляется и в сфере личных отношений. Кроме характерной манеры речи с профессией учителя нередко связана и привычка к упрощенному подходу к проблемам. Это качество необходимо в школе, поскольку оно помогает весьма сложные вещи сделать доступными для детей. Однако вне профессионального общения оно порождает излишнюю прямолинейность и негибкость мыш­ления. Известная авторитарность типична для многих учи­телей, поскольку учитель должен четко управлять детским коллективом. Вместе с тем излишняя авторитарность за­медляет становление коллектива и способствует развитию у школьников неадекватной самооценки и возникновению невроза. Кроме того, необходимость «держать в руках» класс в ряде случаев формирует в характере излишнюю властность и категоричность. Властность в совокупности с чрезмерной дидактичностью, в свою очередь, способ­ствует подавлению чувства юмора. Проявление указан­ных особенностей характера учителя может не только за­труднить ему общение вне школы — в семье, с друзьями, но постепенно начинает мешать на работе. В исследовании С. В. Кондратьевой [136] показано, что по мере роста ста­жа работы у некоторых учителей формируется излишняя обобщенность в восприятии учеников. Такие учителя рас­сматривают конкретного ученика только как типичного представителя, абстрагируясь от индивидуальных особен­ностей, снижая тем самым эффективность воздействия на него.

Профессиональная деформация преподавателя вуза порождается, в частности, давлением повторяемости излагаемого материала, которое в совокупности с возраст­ной инерционностью приводит к появлению в лекциях мно­жества мыслительных и речевых штампов. С одной сторо­ны, это с годами облегчает работу преподавателя, но с другой — препятствует развитию и совершенствованию стиля и содержания лекций, вызывая как бы их окосте­нение, что неизбежно ведет и к падению престижа лекций у студентов, и к связанному с этим понижению самооценки преподавателя, и кроме того — засоряет штампами и де­лает скучным непрофессиональное общение.

Эффективность обучения связана с умением препода­вателя упрощать материал, чтобы максимально прибли­зить его к жизненному опыту учащихся. Неудивительно поэтому, что люди, многие годы занимающиеся педаго­гической работой, нередко приобретают навык давать лю­бому человеку, с которым они общаются, больше разъяс­нений, чем нужно. Это выглядит как стремление поучать, которое может отталкивать. У преподавателей естествен­ных наук, привыкших ценить однозначность и точность формулировок, постепенно формируется склонность об­мениваться конкретной информацией даже в обществе людей, далеких от круга их профессионального общения, и в обстановке, не требующей такой однозначности. Подобная сухость и четкость высказываний нередко по­рождает у собеседников растерянность и недовольство. Здесь следует напомнить, что в общении важны и другие компоненты: принятые формы обмена любезностями, бесе­ды на, казалось бы, неинформативные темы, например о погоде; такие беседы на самом деле несут информацию об отношениях людей и внимании к ним.

Так же как в любой профессии, профессиональная деформация юриста проявляется через стереотипные дей­ствия. В начале самостоятельной работы и на известном этапе ее совершенствования развитие стереотипов полезно, поскольку ускоряет ведение следствия. Однако когда они начинают доминировать,, восприятие ситуаций становится упрощенным, а уверенность в непогрешимости используе­мых методов, в своих возможностях — излишней, что понижает и аналитические способности, и гибкость мышле­ния, и умение взглянуть на вещи с иной позиции.

Напри­мер, в работе М. Л. Гомелаури в качестве испытуемых использовали адвокатов и прокуроров, т. е. специалистов, обычно выступающих в противоположных профессиональ­ных ролях. Они должны были оценивать некоторые право­нарушения сначала с позиции своей обычной роли, а за­тем — с противоположной. Обнаружилось, что часть ис­пытуемых даже не принимала заданий оценить поступки с другой профессиональной позиции.

В связи с тем, что в своей профессиональной деятель­ности следователь часто сталкивается с обманом, ковар­ством, лицемерием, у него может выработаться повышен­ная критичность и излишняя бдительность. Односторон­нее влияние негативного опыта порой приводит к тому, что он в значительной степени утрачивает веру в людей, готов подозревать всех и каждого в совершении неблаго­видных действий, в любом упущении видит умысел, в каж­дом заподозренном — преступника. Подозрительность — один из наиболее опасных признаков профессиональной деформации следователя, ибо она приводит к тенденциоз­ности, которая может отрицательно сказываться и на его работе.

Требования профессии вырабатывают у юристов само­обладание, наблюдательность, бдительность, критичность и аналитичность мышления. Эти способности предпола­гают умение подмечать и придавать должное значение мелочам, деталям, методичность в анализе, особенно при осмотре места происшествия или составлении словесного портрета. Указанные профессиональные привычки прояв­ляются у них и во взаимодействии с людьми вне профес­сиональной деятельности. И в бытовом общении они опи­сывают все столь же методично и по привычной им схеме: подробно, последовательно, педантично; кроме того, ска­зывается привычка подавлять проявления эмоций — ведь в их работе требуется сдержанность проявления эмоцио­нального отношения, чтобы обеспечить должную объектив­ность результатов. Все это может приводить к излишней сухости, педантизму и эмоциональной холодности в обы­денной жизни.

У экономистов, бухгалтеров требования к их профес­сии формируют способность к длительному сосредоточен­ному вниманию на отвлеченном знаковом материале с тем, чтобы за отдельными цифрами отчетов и планов увидеть целостную экономическую картину, на основании понима­ния которой только и возможно вынесение правильного решения.

Одновременно с этими необходимыми качества­ми у них развивается особая точность, стремление к одно­значности при восприятии любой информации, к работе в одиночестве. Очевидно, что распространение этих черт на дружеское и родственное общение может порождать впечатление об этих специалистах как о людях излишне замкнутых и сухих педантах.

Для врача особенно существенно выслушать пациента и, создав себе представление о реальной опасности забо­левания для больного, успокоить его, понизить его тревож­ность, отвлечь от концентрации внимания на своих пере­живаниях и внушить уверенность в благоприятном исходе лечения. Только в этих условиях он может проводить пло­дотворное лечение. Одним из продуктивных приемов от­влечения внимания и убеждения больного, что опасность невелика, является мягкий и доброжелательный юмор. В медицинской практике нередко нужно экстренно снять перевозбуждение не только у больного, но и у бригады врачей во время ответственной хирургической операции. Поэтому умение пошутить в напряженный момент опера­ции является частью полезной профессиональной экипи­ровки хирурга, позволяющей разрядить напряженное со­стояние персонала и довести операцию до благополучного конца. Однако привычка разряжать напряженность по­добным образом толкает иногда хирургов и на специфи­ческие шутки в мало подходящих ситуациях, что может осложнить взаимоотношения с людьми. Деформация про­является у врачей и в профессиональном жаргоне, возни­кающем в результате экономии времени. Так, сдавая дела перед уходом в отпуск, один врач сказал другому: «Сейчас на отделении три почки, два желудка и один желчный пузырь». Способствуя скорости общения с коллегами, жаргон в то же время плохо действует на больных, кото­рым не нравится, когда личность больного считают лишь придатком к больному органу.

Характер деформации может определять не только профессия, но и высокое должностное положение. Обла­дание властью может приводить к деформации, когда от­сутствуют действенные обратные связи — общественный контроль, критика. Руководящий работник, постоянно отдающий приказы, подвержен опасности возникновения у него чувства превосходства или даже высокомерия, что ослабляет его способность к самокритике, при этом прежде всего страдает чувство юмора и понимание шуток в свой адрес.

Это закрывает ему пути интеллектуального разви­тия, исчезает простота в отношениях с людьми и появляет­ся спесь. Административная деятельность некоторых слу­жащих, обязательная в данной работе строгая привер­женность к правилам и распорядкам, часто достаточно формальным, способствует иногда общему обеднению их эмоциональной сферы, появлению формализма и сухости в личных взаимоотношениях.

Итак, профессия может постепенно существенно изме­нить характер человека. Вместе с тем, выбор профессии изначально связан с задатками и установками личности. Поэтому когда у людей определенной профессии заметны какие-то общие черты характера, их специфика может быть обусловлена не только вторичным влиянием профес­сиональной роли, но и тем, что ее выбирают люди, исходно обладающие определенными склонностями. Знание стерео­типов восприятия, памяти, понятий, которые формируются об окружающих людях у представителей данной профес­сии, позволяет им избавляться от однобокого подхода к ним, предупреждать появление профессиональной дефор­мации, более объективно относиться к своим недостаткам в общении.

Авторитет преподавателя и эффективность общения

Общение преподавателя со студентами на лекциях и практических занятиях имеет свои особенности. Оно существенно отличается от общения в роли куратора. Спе­цифика его — в значительной монологичности. Такая форма взаимодействия имеет ограниченную эффектив­ность. В этом случае для усиления воздействия на аудито­рию чрезвычайно важен авторитет преподавателя. Когда студент идет на лекцию авторитетного преподавателя, у него уже создан определенный настрой, усиливающий интерес к предмету и способствующий поддержанию устойчивого внимания в течение лекции.

Конечно, это не означает, что авторитетный преподаватель не должен всеми силами преодолевать пассивность аудитории, раз­личными способами вовлекая ее в активное обсуждение учебного материала.

Современные исследования свидетельствуют об изме­нениях в представлениях людей об авторитетном препо­давателе и об источниках его авторитета. Эти изменения можно сформулировать следующим образом: возрастает доля личных усилий в создании и поддержании автори­тета и уменьшается вклад в авторитет ролевой позиции, теперь уже нельзя рассчитывать на то, что само положение преподавателя вуза будет полностью определять его вли­яние на студентов. Несмотря на это, многие преподаватели по-прежнему неправомерно возлагают слишком большие надежды на влияние ролевой позиции и не прилагают достаточных усилий для становления, укрепления и под­держания своего авторитета.

Для выявления наиболее актуальных проблем форми­рования и укрепления авторитета преподавателя вуза на­ми был организован опрос на факультетах повышения квалификации преподавателей в Ленинградском государ­ственном университете имени А. А. Жданова и Ленин­градском политехническом институте имени М. И. Кали­нина, в котором участвовало около 500 преподавателей вузов. В этом исследовании респондентам задавались следующие вопросы: «Какие действия преподавателей мо­гут: а) способствовать повышению авторитета, б) повлечь за собой снижение или потерю авторитета? Какие качества преподавателя способствуют росту его авторитета? Как изменилось представление об идеальном преподавателе со времени вашей учебы в институте? Какие объективные трудности в росте авторитета преподавателя вы могли бы отметить?»

Каждый участник отвечал на поставленные вопросы письменно в свободной, произвольной манере и указывал свой преподавательский стаж и дисциплину, по которой он ведет занятия. Анализ полученных материалов пока­зал, что большинство преподавателей понимает связь уровня своего авторитета с продуктивностью своей работы. Совокупность ответов на вопрос о качествах, способству­ющих авторитету преподавателя, представляет полный перечень и личностных и профессиональных качеств, т. е. показывает, что преподаватели в полном объеме осве­домлены о необходимых для этого свойствах. Многие

респонденты отмечали, что им легче писать о свойствах, чем о поступках. Таким образом, отдавая себе отчет в том, какие именно качества способствуют повышению авторитета преподавателей, лишь немногие из них могут трансформировать даже названные, т. е. осознанные ка­чества в конкретные поступки. Создается впечатление, что такое положение — одно из следствий недостаточного использования активных форм обучения.

При ответе на вопрос об идеале преподавателя все отвечавшие разделились на две группы. В первую вошли имевшие стаж работы до 10 лет. Большинство из них (71%) считало, что идеал преподавателя не изменился со времени их учебы. Их старшие товарищи (вторая груп­па — со стажем 10—30 лет) в подавляющем большинстве случаев (93%) отметили, что их идеал изменился. Фикси­руя эти изменения, они выделили следующие положи­тельные и отрицательные моменты. Положительно, по их мнению, уменьшение психологической дистанции между преподавателем и студентом, возникновение более тесных, непосредственных форм общения. Отрицательно некото­рое снижение общего кругозора и интеллигентности пре­подавателя. Интересно отметить, что примерно 20% опро­шенных, отвечая на этот вопрос, не перечисляли никаких свойств и качеств идеального преподавателя, а просто ссылались на высокий образец, которому они подражают всю жизнь, называя фамилию преподавателя, у которого они учились в вузе и который стал для них воплощением идеала.

В этой связи полезно отметить, что наиболее простой, распространенной формой воздействия авторитета личнос­ти является именно непроизвольное подражание [145]. Подражание связано с интуитивным целостным восприя­тием всего человека с его внешними и внутренними прояв­лениями. Голос, жесты, манеры как бы запечатлеваются, и этот образ неосознанно руководит поведением подра­жающего. Такой персонифицированный способ сохранения идеала в виде образа до некоторой степени незрелый. Лишь осознание и оречевление качеств авторитетного пре­подавателя и используемых им методов и приемов способствуют в дальнейшем не только более продуктивному внедрению их в собственную практику, но и творческому дополнению и развитию.

Действительно, еще в работах Келлмана [364] было убедительно показано, что изменение установок человека может происходить тремя спосо­бами: путем интернализации (усвоения), идентификации (подражания) и внешнего подчинения. Причем наиболее глубокое изменение достигается при интернализации, ко­гда мнение авторитетного человека включается в систему ценностей, становясь личным мнением усвоившего его че­ловека.

Отвечая на вопрос об объективных трудностях укреп­ления авторитета, преподаватели отметили недостаточ­ность знаний по психологии и педагогике, а также не­осведомленность о новейших способах и методах препо­давания в вузах. Некоторые отмечали и слабое стимули­рование роста лекторского мастерства преподавателя. Поэтому обратимся к рассмотрению того, какое поведе­ние ожидается от человека в роли преподавателя вуза, т. е. какие общественные нормы определяют установки и ожидания по отношению к его поступкам, и какие формы поведения в этой роли ему противопоказаны, т. е. нарушают положительное представление о нем как о доб­росовестном преподавателе, разрушая его авторитет. Ра­боты психологов и социологов позволили выявить ряд таких качеств.

Прежде всего это — идейно-политическая направлен­ность, безусловное соответствие между словом и делом, убежденность в важности излагаемых проблем и умение передавать это ученикам. Как писал В. И. Ленин, «во вся­кой школе самое важное — идейно-политическая направ­ленность лекций. Чем определяется это направление? Все­цело и исключительно составом лекторов... Всякий,,конт­роль", всякое,,руководство", всякие,,программы",,,уставы" и пр., все это — звук пустой по отношению к составу лекторов. Никакой контроль, никакие программы и т. д. абсолютно не в состоянии изменить того направле­ния занятий, которое определяется составом лекторов» [3, с. 194]. Преподавателю должно быть присуще глубо­кое соответствие между словом и делом. Когда безответ­ственно относящийся к своим обязанностям преподаватель даже весьма грамотно излагает существо социалисти­ческого соревнования, беседует о трудовых коллективах и коммунистическом отношении к труду, он может поро­дить у слушателей скептицизм, утрату веры в значение высоких слов и способствовать их общественной пассив­ности.

Педагогической направленностью постепенно теряют интерес к специальной литературе и поэтому недостаточно вла­деют современными научными данными.

Исследования показывают, что авторитет преподава­теля оказывает существенное положительное влияние на его восприятие слушателями и оценку приводимой им ар­гументации. Особенно ярко это проявилось в условиях, когда одни и те же сведения преподносились аудитории в одних случаях как исходящие от признанных автори­тетов, а в других — как исходящие от лиц, не пользую­щихся признанием. Например, трем группам испытуемых предлагали одно и то же интервью, в котором речь шла о необходимости мягкого обращения с несовершеннолет­ними преступниками. Человека, с которым беседовали, представляли по-разному. Первой группе он был представ­лен как судья по делам несовершеннолетних, второй — как прохожий с улицы, а третьей — как человек, сам в прошлом бывший преступником. Испытуемые должны были ответить на вопросы, касающиеся понятности ин­тервью. Речь судьи вполне понятной признали 73% испы­туемых, речь прохожего — 63%, а бывшего преступни­ка—только 29%. Таким образом, в оценке понятности были установлены значительные расхождения, которые зависели от степени доверия к источнику информации, развившегося как следствие его авторитета (в данном случае профессионального). Чем выше авторитет источни­ка информации, тем больше изменяется не только доступ­ность материала, но тем сильнее и его убеждающая сила. В группах, которым предъявлялись тексты, приписывае­мые заслуживающим доверия источникам, число лиц, изменивших свое первоначальное мнение по изложенному вопросу, составило в среднем 23%. Если же тексты при­писывались источнику, не заслуживающему большого доверия, по мнению данной аудитории, то тот же текст приводил к изменению позиции только у 8% испытуемых [302].

От преподавателей требуются непрерывные усилия не только для создания и укрепления, но и для поддер­жания своего авторитета среди студентов, поэтому неко­торые действия, способные его нарушить, он должен тщательно контролировать. Так, бесконтрольное повторе­ние однотипных сообщений, одной и той же информации приводит к пределу насыщения — такому состоянию аудитории, при котором наступает резкое снижение способ­ности людей к восприятию, возникает раздражение про­тив «словесной жвачки» и падает доверие к сообщаемой информации.

К сожалению, опытные преподаватели подвержены возрастной и профессиональной деформации. Их прояв­ления многообразны. Возрастная деформация может ска­зываться в убеждении, что и теперь лучше всего учить других так же, как когда-то обучали их самих. Препода­ватели забывают, что с тех пор, как они учились, прошло много лет. За это время изменились не только знания, но и формы и методы их преподнесения, а зрелому препода­вателю, как и каждому человеку, кажется, что воспринятое в молодости — это самое правильное, самое нужное, самое полезное. Поэтому он склонен держаться за старые мето­ды и настороженно, а нередко и враждебно восприни­мает новые способы обучения, тем более, что овладение ими требует от него дополнительных усилий. Кроме того, возрастная деформация может проявляться в стремлении преподавателя «лепить» каждого студента по своему обра­зу и подобию, не отдавая себе отчета в том, что он стал преподавателем именно потому, что был одним из лучших студентов. Теперь он предъявляет к студентам повышен­ные требования, ожидая от каждого проявления тех же способностей, которыми сам обладал в его возрасте. Обна­руживается возрастная деформация и в том, что зрелые преподаватели, имея собственных детей студенческого возраста, нередко переносят способ взаимодействия с ними на своих учеников, обращаясь с ними, как с детьми. Это может рассматриваться студентами, считающими себя взрослыми людьми, как недостаточно тактичное пове­дение.

Профессиональная деформация может возникать как следствие давления повторяемости — необходимости мно­гократного воспроизведения одного и того же курса лек­ций, практических или лабораторных занятий. В этом случае наблюдается возникновение речевых и мыслитель­ных стереотипов, что и ведет к «окостеневанию» курса. Такой отработанный курс читать преподавателю легко, поскольку он весь управляется автоматически и не загру­жает сознания читающего, но неинтересно, и у препода­вателя понижается уважение к себе, падает самооценка и растет тревожность. Эмоциональная привлекательность

педагогического труда в связи с этим может с годами по­нижаться, что иногда приводит к потере интереса к пре­подаванию и, следовательно, к потере мастерства. Для того чтобы избежать деформирующего влияния много­кратного повторения одних и тех же ответов, на консуль­тациях перед экзаменами можно использовать фоноконсультации. Преподаватель разрабатывает в течение учеб­ного года и записывает на магнитофонную ленту два-три наиболее трудных для студентов вопроса. Фоноконсультации оказывают существенную помощь в период подго­товки к экзаменам, например, их активно используют пре­подаватели Политехнического института в Тольятти.

Для предупреждения симптомов профессиональной де­формации полезно не только ежегодно обновлять содер­жание или форму изложения материала, но и регулярно использовать особую форму обратной связи с аудито­рией — рейтинг. Рейтинг — это оценка качества работы преподавателя студентами. Для проведения рейтинга сту­дентам раздают анкеты и просят ответить на ряд содер­жащихся в них вопросов. Вот несколько вопросов из такой анкеты.

Считаете ли Вы, что Ваш преподаватель хо­рошо знает свой предмет? Считаете ли Вы, что предмет свой он знает, но не умеет излагать? Считаете ли Вы, что он излагает свой предмет слишком сложно (слишком по­пулярно)? Хотели ли бы Вы, чтобы количество часов по этому курсу было увеличено (уменьшено)? После обра­ботки анкет обобщенные неперсонифицированные резуль­таты сообщаются только самому преподавателю. Такая обратная связь позволяет не только поддерживать пре­подавание на определенном уровне, но и непрерывно совершенствовать лекторское мастерство.

Куратор и двойная адаптация студента

Одна из граней профессиональной деятельности пре­подавателя — активное общение со студентами в процессе их воспитания. Обеспечить эту работу наряду с общест­венными организациями призван институт кураторов. Пе­ред кураторами поставлены следующие задачи. Изучение индивидуальных особенностей студентов для оказания им помощи в планировании индивидуального развития; уско­рение формирования из академической группы сплочен­ного работоспособного коллектива; создание климата свободы и доверия, позволяющего студентам свободно об­суждать с куратором личностно значимые ситуации. Все эти задачи прежде всего предполагают умение куратора общаться — быть открытым, тактичным, расположенным, способным к эмпатии.

Для выявления актуальных проблем кураторской ра­боты нами было проведено исследование на факультетах повышения квалификации преподавателей Ленинградско­го политехнического института им. М. И. Калинина и Ленинградского государственного университета имени А. А. Жданова. В процессе анализа мнений преподавате­лей выявились те позиции, с которых содержание кура­торской работы кажется различным. Наиболее независи­мыми (нескоррелированными) оказались следующие пози­ции: студента I—II курсов — иногороднего неуспеваю­щего; студента IV—V курсов — местного успевающего.

Затем 120 преподавателям и 120 студентам четвертого курса было предложено развернуто ответить на вопрос: «Что бы вы сказали о кураторе и его работе, с позиции каждой из этих ролей?» Из индивидуальных ответов со­ставлены суммарные описания.

С точки зрения студента I—II курсов, куратор мог бы: организовать дополнительные консультации; помогать разрешать конфликты с преподавателями; способствовать налаживанию быта и питания студентов; настаивать на поселении в одну комнату студентов из одной группы; по­могать организации эффективных самостоятельных заня­тий группы и совместного отдыха; консультировать по рациональным методам работы с учебным материалом. Для этого куратор должен иметь не только желание по­могать студентам, но и умение сблизиться со студентами, разбираться в их индивидуальных и личностных особен­ностях. Но, к сожалению, куратор часто лезет в душу, когда не просят, его не найти, когда очень нужно с ним посоветоваться; по всякому поводу он вместо дела читает скучные нотации; кураторский час — просто потеря вре­мени.

С точки зрения студента IV курса: без куратора можно было бы и обойтись (зачем великовозрастным сту­дентам няня?), но кое в чем все-таки можно использовать его опыт.

Он мог бы приобщить к научной работе, поре­комендовать тему работы и научного руководителя, по­мочь советом в подготовке к дальнейшей профессиональной работе, способствовать в распределении. Но препо­даватели, выполняющие эту обязанность, не умеют управ­лять группой, не имеют необходимых психологических знаний, из них не подбирают специально только тех, кто имеет расположенность к такой деятельности, и практи­чески не готовят к этой работе. Вследствие этого боль­шинству из них очень трудно находить общий язык со сту­дентами и они не испытывают должного удовлетворения от этих обязанностей. Уже из приведенных описаний видно многообразие психологических проблем, стоящих перед кураторами.

Сначала обратимся к некоторым аспектам адаптации студентов в вузе. Привыкание студента затрудняется прежде всего несовпадением способов преподавания в средней школе и в вузе. Недостаточное понимание лек­ций, излагаемых в иной манере, чем в школе, отсутствие ежедневного контроля, вначале может отрицательно вли­ять на успеваемость и на самочувствие студентов, и неред­ко ведет к разочарованию и потере уверенности в своих силах. Приспособление замедляет и смена бытовых усло­вий, поэтому особенно трудна адаптация для иногородних студентов.

Слишком тесное общение, возникающее в связи с по­селением в общежитие, нередко приводит к определенным психологическим трудностям. Нарастанию напряженности в отношениях и конфликтам способствует высокая пред­сказуемость поведения соседей по комнате. Определенная доля новизны исчерпывается уже через несколько меся­цев, и если не происходит дружеского сближения, нега­тивные стороны совместного проживания могут начать обостряться. Можно наметить несколько возможных путей коррекции трудностей в общении. Во-первых, куратор мо­жет помочь студенту отчетливо осознать тот факт, что в возникшем конфликте никто не виноват и для норма­лизации ситуации полезно сохранение некоторой дистан­ции, обеспечивающей достаточную информативность об­щения, во-вторых, обратить его внимание на целесообраз­ность предъявления повышенных требований прежде всего к себе, а уж потом к соседям по комнате, в-третьих, способствовать понижению претензий студента на то, что­бы все общались с ним столько, сколько ему хочется.

Некоторые первокурсники, столкнувшись с неожидан­ными трудностями обучения, начинают сомневаться в правильности сделанного профессионального выбора. У боль­шинства из них сомнения порождает недостаток осведом­ленности о своей будущей профессии, что, в свою очередь, меняет их установки, вызывая потерю интереса к учебе, снижение успеваемости. Эта неудовлетворенность посте­пенно может отразиться на уровне самооценки при ухуд­шении отношений в учебной группе, вызывая недоволь­ство своим коллективом, заинтересованном в хорошей успеваемости каждого. Поэтому при общении с первокурс­никами усилия куратора должны быть направлены на всемерное повышение информированности студентов о спе­цифике их будущей профессии. Это поддерживает жела­ние учиться, повышает успеваемость, стимулирует интерес к общественной работе.

Уже к началу обучения в вузе, после выпускных и всту­пительных экзаменов, многие студенты имеют сниженную работоспособность, быструю утомляемость, повышенный уровень тревожности. Следует заметить, что тревожность, как свойство личности связано с пониженной самооцен­кой. В привычных условиях человек, управляемый под­сознательными установками, осуществляет решение типо­вых, повторяющихся задач. Когда же он попадает в новые условия, и все задачи для него нетипичны, т. е. у него нет стандартных способов их решения, ему необходимо вы­работать новый алгоритм поведения, новые способы ре­шать жизненные задачи. Если в оптимальных условиях между сознанием и подсознанием имеет место гармонич­ное распределение функций, то в новых трудных ситуа­циях эту гармонию может нарушить включение ряда защитных механизмов, которые, препятствуя осознанию травмирующих факторов, разрушают оптимальное рас­пределение функций и понижают тем самым вероятность преодоления препятствий. Помочь студенту осознать при­чину его неудач — это значит во многом помочь ему спра­виться с ними и вместе с тем облегчить ему процесс адап­тации. Некоторые кураторы, испытывая беспомощность в работе со студентами, устраивают родительские собра­ния, пишут родителям письма или вызывают их для бесед. Обращаясь к родителям студентов, куратор признает тем самым, что студент — еще ребенок и сам не может отве­чать за свои поступки в полной мере. Это унижает студен­та как человека взрослого и независимого, способствуя закреплению инфантильного отношения к себе и своим обязанностям. Задача куратора как раз в обратном — воспитать в студенте ответственность не только за себя, но и за все происходящее вокруг.

Особенно затруднительно для некоторых студентов налаживание общения в группе. Например, у первокурс­ников, отчисленных из Новосибирского политехнического института, по сравнению с остальными их сокурсниками наблюдался дефицит общения, что можно рассматривать как симптом неблагополучного протекания процесса адап­тации. В ряде вузов адаптация первокурсников облегча­ется и ускоряется с помощью социально-психологического тренинга, в процессе которого активизируется знакомство с новым окружением, налаживается неформальное обще­ние и задается положительный эмоциональный тон этого общения. Кроме того, атмосфера доверия и добро­желательности в тренинговой группе способствует осозанию собственных трудностей и позволяет человеку ре­шиться на новые для него формы поведения.

Первокурсник хочет скорее изучать дисциплины, прямо связанные с его будущей профессией, а ему предлагают в течение трех лет изучать общие дисциплины и прини­мать на веру, что все это ему будет необходимо для изучения специальных дисциплин и в дальнейшей произ­водственной деятельности. Опора только на доверие не способствует достаточной активизации интереса и внима­ния. Поэтому для усиления мотивации и укрепления инте­реса к учебе полезны все способы продвинуть элементы специализации на младшие курсы. Данную задачу сейчас все больше берут на себя выпускающие кафедры, при этом львиная доля этой работы ложится на плечи кураторов, назначаемых, как правило, с этих кафедр. Они должны воспитывать у студентов не только сознательное, но и твор­ческое отношение ко всей учебной работе. Полезно свое­временно обратить внимание студентов на противоречивость их поведения. В то время как надежды на удовлет­ворение от будущей профессиональной деятельности в зна­чительной мере связаны для них с творческими элемента­ми своей работы, в практике учебы многие из них ориенти­руются на репродукцию — пассивное воспроизведение из­лагаемого преподавателями материала. Такая ориентация не может сформировать из них творческих работников, следовательно, как можно скорее надо менять установки на формы учебы.

Теперь обратимся к таким аспектам кураторской ра­боты, как формирование студенческого коллектива. Вна­чале учебная группа представляет собой достаточно диф­фузное образование. Задача состоит в достижении высшей ступени развития группы и превращении ее в коллектив, т. е. в такую общность, где достигнута согласованность действий и осуществляется такая сознательная взаимо­помощь в претворении общей цели и реализации общих интересов, где каждый ощущает гордость за свой кол­лектив и желание защитить его перед посторонними. Зре­лый коллектив по сравнению с диффузной группой обла­дает существенно большим влиянием на убеждения, уста­новки, обучение, состояние членов группы [37, 211]. На превращение группы в сплоченный, сработанный коллек­тив определенное влияние оказывает совместимость. В на­стоящее время известно три подхода к проблеме совме­стимости группы: структурный, функциональный и адап­тивный. Структурный связан с подбором удачных соче­таний характеристик членов группы, например сходства в значимых установках. Для этого необходимо предвари­тельное тестирование и целенаправленное комплектование группы, чего пока в вузах не производится. Функциональ­ный — исходит из заданного контингента группы и на­правлен на оптимальное распределение обязанностей сре­ди членов группы с целью повышения успешности ее деятельности. Адаптивный — концентрирует усилия на поиске приемов совершенствования навыков совместной деятельности, приемах и методах, позволяющих членам группы лучше узнать друг друга и оптимизировать взаимо­действие.

Решая задачу формирования коллектива, надо иметь в виду, что успешное включение человека в жизнь кол­лектива, в общественную работу содействует усвоению им правильных критериев оценки других людей и форми­рует адекватную самооценку. Однако, какое конкретное воздействие окажет коллектив, определяется статусом человека в нем.

Куратор должен обратить особое внимание на того сту­дента, который не входит ни в какую группировку внутри учебной группы, т. е. не признанного. Целесообразно, выяснив сильные и слабые стороны такого студента, спо­собствовать созданию ситуаций, закрепляющих за ним на некоторое время одну из ведущих ролей в группе.

Действенным средством повышения статуса члена студен­ческой группы и, следовательно, нормализации его само­оценки может служить поручение ему ответственных, но посильных заданий и общественных обязанностей. Если эту роль такой студент выполняет успешно, то его поло­жительным результатам надо придать гласность с тем, чтобы он почувствовал уверенность в своих силах и группа могла оценить его по достоинству.

Среди различных группировок куратор должен выде­лить ту, которая воплощает наиболее высокие граждан­ские ценности, и способствовать росту ее авторитета. В его общении не должны иметь место бестактные заме­чания, ущемляющие человеческое достоинство, и чтение морали, когда все провозглашаемое и так давно и хорошо известно и потому вызывает только раздражение. Вместо этого он должен убеждать, т. е. использовать новые аргу­менты, способные изменить позицию и поведение студента. Чем лучше психологический климат в коллективе, тем выше его члены оценивают друг друга и тем эффективнее их взаимовлияние. Только при благоприятном положении человека в системе коллективных взаимоотношений кол­лектив выступает как фактор развития личности. Из ска­занного следует, что куратор всегда должен быть в курсе динамики групповых процессов и таким образом ею управ­лять, чтобы эффективность влияния коллектива на студен­тов и эффективность работы всей группы в целом была наибольшей. При этом в первую очередь надо уметь управ­лять теми групповыми процессами, которые формируют самооценку студента.

При изучении учебных групп было установлено, что студенты, которые адекватно и положительно оценивают свои качества, высоко оцениваются группой, а студенты, не удовлетворенные в своей потребности общения и с за­ниженной самооценкой, а также студенты с завышенной самооценкой хуже оцениваются группой. Это показывает, что, с одной стороны, нужно по возможности корректиро­вать отклонения в самооценке, а с другой — на основании изучения самооценки студентов более осознанно подходить к формированию актива группы.

Как показал Е. С. Кузьмин [145], студенческий кол­лектив в своем развитии проходит ряд стадий. Первая стадия сопоставляется с тем периодом адаптации, когда первокурсники усваивают нормы и традиции жизни в вузе, на основе которых будут впоследствии созданы групповые нормы.

Следующая стадия характеризуется сложившимся общественным мнением, опираясь на которое коллектив может решать свои проблемы и самостоятельно. И, нако­нец, на третьей стадии каждый член студенческого кол­лектива не только принимает групповые нормы, но и ста­новится выразителем общественного мнения. Влияние ука­занной динамики проявилось отчетливо в нашем опросе, когда 72% опрошенных преподавателей отмечали, что с их точки зрения, роль кураторов на старших курсах ради­кально меняется. В этот период важна переориентация куратора на проблемы распределения выпускников и ор­ганизации их самостоятельной научной и практической работы.

Мы говорили об определяющей роли куратора в адап­тации первокурсников в вузе к новым формам учебы и быта. Но не менее значимым является ускорение со­циальной и профессиональной адаптации молодого спе­циалиста в производственном коллективе, ведь от этого будет зависеть и удовлетворенность трудом и производи­тельность. С целью ускорения профессиональной адапта­ции полезно всемерно расширять и углублять исследова­тельскую работу студента на кафедрах и в НСО, обучать этике работы в коллективе. Таким образом, задачу адап­тации куратор должен решать дважды за время работы с группой. Вначале он должен способствовать адаптации бывших школьников к учебе в вузе, а затем адаптации студентов к работе на производстве. Именно эти ключевые задачи делают работу куратора уникальной, определяя тот спектр психологических знаний и умений, которыми нужно вооружить куратора.

Дата добавления: 2014-11-16