Системные психофизиологические процессы в контексте психогенетики 1 страница

В большинстве исследований в области генетической психофизио­логии традиционно рассматривались отдельные показатели ЭЭГ, КГР и т.п. или группы показателей, отражающие какую-либо предполагае­мую скрытую переменную, например свойства нервной системы [97]. Несмотря на то что все очевиднее становилась необходимость комп­лексного подхода, при котором изучению подвергалась бы система реакций либо физиологические характеристики исследовались бы как элемент более широкого круга поведенческих, психологических и психофизиологических признаков, попытки осуществить этот подход были осуществлены лишь в немногих программах.

В качестве примера можно привести исследование X. Джоста и Л. Зонтаг [цит. по; 130а], в котором участвовали 16 пар МЗ близнецов, 54 пары сибсов и 1000 пар неродственников. В нем впервые была пока­зана генетическая обусловленность комплексной характеристики, на­званной авторами «автономным балансом». Эта характеристика была получена методом факторизации нескольких параметров вегетатив­ных функций и включала частоту дыхания и пульса, кровяное давле­ние и потоотделение.

В исследовании П. Звольского с коллегами [461] изучались психо­физиологические характеристики близнецов (15 пар МЗ и 19 пар ДЗ) в условиях ориентировочной реакции и в стрессогенных ситуациях, которые создавались специально по ходу эксперимента путем предъяв­ления сильных и/или неприятных стимулов. Анализировались частоты пульса, дыхания, моргания, а также КГР. В этой работе была показана высокая степень генетической обусловленности таких показателей, как ЧСС, частота дыхания (ЧД), а также КГР. Однако исследователи использовали весьма примитивную статистическую обработку, кото­рая сводилась к оценке наследуемости отдельных физиологических показателей, что не дало им возможности выделить обобщенные «вто­ричные» показатели вегетативного реагирования на стресс и оценить меру их наследуемости.

В экспериментальном исследовании Б.И. Кочубея [84] изучалась природа индивидуальных особенностей двух реакций: ориентировоч­но-исследовательской и ориентировочно-оборонительной. При этом объектом анализа служили признаки двух уровней: единичные пока­затели и обобщенные характеристики. Первому уровню принадлежали следующие показатели; амплитуды ВП на звуки 80 и 105 дБ, амплиту­ды КГР, ЧСС, а также показатели интенсивности привыкания ВП и вегетативных реакций. Оценка и анализ этих показателей проводился традиционными методами (см. гл. XIV). Для получения обобщенных показателей использовался факторный анализ (метод главных компо­нент), позволяющий из всей совокупности коррелятивно связанных показателей выделить некоторые их группы (факторы), относящиеся к одной и той же латентной переменной. Затем с помощью специаль­ной статистической процедуры получали индивидуальные значения не по отдельным признакам, а по целостному фактору, т.е. характери­зующие индивидуальный уровень данной латентной переменной в целом. Они-то и принадлежали ко второму уровню признаков.

Всего было выделено 13 главных факторов. Из них фактор I содержал большую часть характеристик КГР, фактор II — характеристики компонентов /V100 и Р₂00 слуховых ВП. Фактор III отражал индивидуальную нестабильность (аритмичность) сердечного ритма. Эти три фактора в сумме ответственны за 43% дисперсии совместно изменяющихся (ковариирующих) признаков. На примере данных факторов рассмотрим дальнейший ход анализа.

Для обобщенных факторных оценок, как и для единичных при­знаков, подсчитывались коэффициенты внутриклассовой корреляции у МЗ и ДЗ близнецов, а также проводилось разложение фенотипичес-кой дисперсии. При этом оказалось, что три указанных фактора ха­рактеризуются наиболее высокой степенью генетической обусловлен­ности, генетическая компонента дисперсии для них варьировала от 0,63 до 0,81. По результатам разложения дисперсии обобщенных оце­нок (факторы I, II, III) можно судить о генетическом вкладе в меж-

индивидуальную вариативность не отдельных показателей психофи­зиологических реакций (КГР, ВП, ЧСС), а общих механизмов реа­лизации этих реакций в процессах обеспечения системной деятель­ности организма.

Новый подход, в соответствии с которым объектом генетическо­го исследования выступают системные психофизиологические про­цессы на уровне организма как целого, был предложен Э.М. Рутман и Б.И. Кочубеем [132, гл. V]. С их точки зрения, целесообразно изучать наследуемость тех физиологических показателей, по которым в свете современных знаний можно судить о психической функции, о меха­низмах психической деятельности или о психических состояниях. Иначе говоря, психофизиологические показатели в психогенетике целесообразно использовать в качестве не только потенциальной ха­рактеристики «биологических основ» поведения, но и показателей, отражающих опосредованную психикой активность организма, кото­рая обеспечивает взаимодействие с внешней средой и достижение целей, в качестве характеристики деятельности определенных функ­циональных систем.

Какие же функциональные системы целесообразно исследовать с генетических позиций? Э.М. Рутман и Б.И. Кочубей сформулирова­ли ряд критериев для выбора системного объекта генетического ис­следования.

□ Целесообразно отдавать предпочтение относительно простым системам, содержащим элементы с достаточно надежными фи­зиологическими индикаторами.

□ Желательно, чтобы исследуемая система поддавалась изучению уже на ранних стадиях индивидуального развития, поскольку в этом случае появляется возможность хотя бы в принципе про­следить определенные этапы ее онтогенетического развития (си-стемогенеза). Генетико-психофизиологическое исследование функциональных систем в процессе онтогенеза могло бы не только раскрыть механизмы их развития, но и предоставить дан­ные о структуре этих систем.

□ Желательно, чтобы система имела общебиологическое значе­ние: если сходная система имеется и у животных, то это позво­ляет произвести дополнительный анализ с привлечением мето­дов генетики поведения.

□ Исследуемая совокупность показателей должна быть в полном смысле системой, т.е. включать звенья, объединенные некото­рым системообразующим фактором (целью).

□ Она должна быть источником развития более сложных, адап­тивно важных, предпочтительно социально ценных психологи­ческих образований, причем желательно, чтобы анализ каче­ственного перехода в таком развитии не зачеркивал полностью

момент преемственности, непрерывность в развертывании ис­ходной психофизиологической системы в более сложную, соб­ственно психологическую.

* * *

Используемые в психофизиологии показатели функционирова­ния ЦНС и автономной нервной системы обнаруживают значитель­ные индивидуальные различия. При соблюдении постоянства условий регистрации эти показатели отличаются хорошей воспроизводимос­тью, что позволяет изучать роль факторов генотипа в происхождении их межиндивидуальной вариативности. Получены данные, свидетель­ствующие о существенном влиянии генотипа на изменчивость па­раметров работы сердечно-сосудистой системы и электрической ак­тивности кожи. При этом можно выделить общую тенденцию: в экс­периментальных ситуациях, требующих от испытуемого большего напряжения, оценки наследуемости различных физиологических по­казателей, как правило, выше.

Однако в большинстве случаев эти исследования включали не­большие контингента испытуемых. Кроме того, нередко в них приме­нялись статистические методы, позволяющие только констатировать влияние наследственных факторов. Лишь в последние годы стали по­являться исследования, в которых на обширном статистическом ма­териале используется метод структурного моделирования, позволяю­щий более надежно изучать соотношение генетических и средовых влияний в популяционной дисперсии физиологических показателей. Предложен также новый подход к изучению генетического вклада в изменчивость психофизиологических реакций, в соответствии с ко­торым объектом генетического исследования выступают не отдель­ные показатели, а системные психофизиологические процессы на уровне организма как целого.

Глава XVI

РОЛЬ НАСЛЕДСТВЕННОСТИ И СРЕДЫ В ФОРМИРОВАНИИ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ АСИММЕТРИИ

В настоящее время особенности функциональной специализации левого и правого полушарий мозга хорошо исследованы. Подробный анализ этой проблемы представлен в книгах Н.Н. Брагиной и Т.А. Доброхотовой [22], Е.Д. Хомской [167], С. Спрингер и Г.Дейча

момент преемственности, непрерывность в развертывании ис­ходной психофизиологической системы в более сложную, соб­ственно психологическую.

* * *

Используемые в психофизиологии показатели функционирова­ния ЦНС и автономной нервной системы обнаруживают значитель­ные индивидуальные различия. При соблюдении постоянства условий регистрации эти показатели отличаются хорошей воспроизводимос­тью, что позволяет изучать роль факторов генотипа в происхождении их межиндивидуальной вариативности. Получены данные, свидетель­ствующие о существенном влиянии генотипа на изменчивость па­раметров работы сердечно-сосудистой системы и электрической ак­тивности кожи. При этом можно выделить общую тенденцию: в экс­периментальных ситуациях, требующих от испытуемого большего напряжения, оценки наследуемости различных физиологических по­казателей, как правило, выше.

Однако в большинстве случаев эти исследования включали не­большие контингента испытуемых. Кроме того, нередко в них приме­нялись статистические методы, позволяющие только констатировать влияние наследственных факторов. Лишь в последние годы стали по­являться исследования, в которых на обширном статистическом ма­териале используется метод структурного моделирования, позволяю­щий более надежно изучать соотношение генетических и средовых влияний в популяционной дисперсии физиологических показателей. Предложен также новый подход к изучению генетического вклада в изменчивость психофизиологических реакций, в соответствии с ко­торым объектом генетического исследования выступают не отдель­ные показатели, а системные психофизиологические процессы на уровне организма как целого.

Глава XVI

РОЛЬ НАСЛЕДСТВЕННОСТИ И СРЕДЫ В ФОРМИРОВАНИИ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ АСИММЕТРИИ

В настоящее время особенности функциональной специализации левого и правого полушарий мозга хорошо исследованы. Подробный анализ этой проблемы представлен в книгах Н.Н. Брагиной и Т.А. Доброхотовой [22], Е.Д. Хомской [167], С. Спрингер и Г.Дейча

[42], В.Л. Бианки [15] и других. В результате многих эксперименталь­ных исследований было установлено, что основные межполушарные различия кратко укладываются в ряд дихотомий: абстрактный (вер-бально-логический) и конкретный (наглядно-образный) способы пе­реработки информации, произвольная и непроизвольная регуляция деятельности, осознанность-неосознанность психических функций и состояний, сукцессивная и симультанная организация высших пси­хических функций.

Более того, можно констатировать, что в последние десятилетия изучения межполушарных отношений фактически произошла смена парадигмы: от теории тотального доминирования левого полушария исследователи перешли к гипотезе парциальной полушарной доми­нантности и взаимодействия полушарий.

1. РАЗВИТИЕ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ АСИММЕТРИИ В ОНТОГЕНЕЗЕ

Известны две концепции функциональной асимметрии в онтоге­незе: эквипотенциальности полушарий и прогрессивной латерализа-ции [138]. Первая предполагает изначальное равенство, или эквипо-тенциальность, полушарий в отношении всех функций, в том числе речевой, В ее пользу говорят данные о высокой пластичности мозга ребенка и взаимозаменяемости симметричных отделов мозга на ран­них этапах развития.

Согласно второй концепции специализация полушарий существует уже с момента рождения. У праворуких людей она проявляется, как предполагают, в виде генетически запрограммированной способнос­ти нервного субстрата левого полушария обнаруживать способность к развитию речевой функции и определять деятельность ведущей руки. Установлено, что задолго до реального развития речевой функции можно обнаружить различия в морфологическом строении будущих речевых зон. Так, у новорожденных сильвиева борозда слева суще­ственно больше, чем справа. Этот факт свидетельствует о том, что структурные межполушарные различия в известной степени являются врожденными.

В пользу исходной эквипотенциальное™ полушарий, казалось бы, гово­рит тот факт, что первые проявления предпочтения руки обнаруживаются у детей 7-9 месяцев. Разница между сторонами, сначала слабая, постепенно увеличивается и становится отчетливой в 3 года, а затем стабилизируется. Однако в ходе наблюдений было установлено, что у младенцев есть другие признаки латерализации, например, предпочитаемая сторона при повороте головы, различный тонус мышц справа и слева и др. [196].

В связи с этим представляет интерес предложение выделять два отно­сительно независимых показателя мануальной латерализации: направление и степень [336]. Направление латерализации, т.е. установление ведущей руки, можно рассматривать как нормативную, или видоспецифическую, характерис­тику, имеющую два измерения — левое, правое. Степень латерализации есть

количественная индивидуально специфическая характеристика, обладающая непрерывной изменчивостью в широком диапазоне. Об относительной неза­висимости этих характеристик говорит тот факт, что они обнаруживают раз­ную онтогенетическую динамику и, по-видимому, в разной степени зависят от факторов генотипа. Если выбор ведущей руки определяется к 3 годам, то степень (интенсивность) ее использования существенно возрастает от 3 до 9 лет. Выделение направления и степени/интенсивности как самостоятель­ных характеристик асимметрии возможно применительно ко всем парным органам, в том числе и показателям электроэнцефалограммы левого и пра­вого полушарий [132].

2. ИНДИВИДУАЛЬНО-ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ РАЗЛИЧИЯ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ АСИММЕТРИИ

Считается, что все парные органы человека имеют ту или иную степень функциональной асимметрии. Однако наблюдению доступны только некоторые из них: в двигательной сфере (ведущие рука и нога) и сенсорной (ведущие глаз, ухо, ноздря). Неоднократно показано, что перечисленные асимметрии относительно автономны. Другими словами, у каждого человека возможно свое сочетание право- и лево­сторонних признаков. Для обозначения этого явления используют тер­мин «профиль латеральной организации» (ПЛО), которым обознача­ется сочетание моторных и сенсорных асимметрий, характерных для данного человека.

Исследования типов, или профилей, латеральной организации парных органов находятся в начальной стадии, по этой же причине внутрииндивидуальная устойчивость функциональных асимметрий и профилей латеральной организации мозга изучена мало. Имеются све­дения, что функциональные асимметрии парных органов достаточно пластичны, и профиль латеральной организации при повторных тес­тированиях или при изменении условий регистрации может изме­няться [167].

3. РОЛЬ НАСЛЕДСТВЕННОСТИ И СРЕДЫ В ФОРМИРОВАНИИ АСИММЕТРИИ. ГЕНЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЛЕВОРУКОСТИ

Происхождение леворукости традиционно связывается с действи­ем трех групп факторов: средовых (в том числе культурных), генети­ческих и патологических. В соответствии с первыми условия среды, общественные традиции и система воспитания задают преимуществен­ный выбор ведущей руки. До недавних пор считалось, что леворукие составляют в среднем 5% населения. Однако в разных регионах на­блюдаются определенные различия в частоте леворукости.

По некоторым данным, частота встречаемости «латерального фенотипа», оцениваемого по характеру сенсомоторных асимметрий и межполушарных

различий ЭЭГ, обнаруживает связь с особенностями экологических условий. Так, среди коренного населения северо-востока России (эскимосы, чукчи, ко­ряки и др.) значительно чаще встречается «правополушарный фенотип», для которого характерно преобладание правополушарных функций во взаимо­действии полушарий [8]. Предполагается, что увеличение доли левшей и амбидекстров в северных популяциях свидетельствует об их более оптималь­ной адаптированности к жизни в тех условиях. Возможно, большая доля ле-воруких среди этих групп населения отчасти обусловлена тем обстоятель­ством, что давление культурных традиций, направленное на преимуществен­ное использование правой руки, в указанном регионе всегда было слабее, чем в средней полосе России. Высказывается также точка зрения, что «пра­вополушарный фенотип» вообще более характерен для популяций, близких природе и менее приобщенных к научно-техническому прогрессу [67],

Среди школьников Китая и Таиланда только 3,5 и 0,7% соответ­ственно используют для письма левую руку [293]. В то же время 6,5% детей выходцев из восточных стран, обучающихся в школах США (где давление в сторону использования правой руки ослаблено), пред­почитают левую руку [283]. Среди японских школьников 7,2% не яв­ляются праворукими, а если учесть и переученных, то эта цифра уве­личивается до 11% [403]. До недавних пор во многих странах существо­вала практика переучивания леворуких детей. По мере ослабления давления со стороны среды число пишущих левой рукой заметно уве­личивается, вплоть до 10-12% [312].

Существенная роль средового опыта в определении рукости, каза­лось, подтверждается тем фактом, что у младенцев ведущая рука не обнаруживается. Однако известно, что относительно позднее проявле­ние признака не означает его средовую обусловленность. При изучении рукости приемных детей, усыновленных в младенчестве, было также показано, что приемные родители (в отличие от биологических) ока­зывают мало влияния на установление ведущей руки у детей [196].

Одним из подходов к решению этой проблемы является разработ­ка конкретных генетических моделей, объясняющих возможность пе­редачи рукости от поколения к поколению. Экспериментальные дан­ные для построения генетических моделей получают в основном в семейных исследованиях рукости, в том числе при изучении прием­ных детей, а также в близнецовых исследованиях.

Первые семейные исследования рукости дали основания предполо­жить, что сегрегация по этому признаку происходит по закону Менделя. В результате была предложена простая генетическая модель, в соответ­ствии с которой предполагалось, что рукость определяется действием одного гена, имеющего две различные формы (два аллеля): один аллель R — доминантный, кодирует праворукость, второй l — рецессивный, кодирует леворукость. Ребенок, унаследовавший аллели R от обоих ро­дителей, будет праворуким, равно как и ребенок с генотипом Rl (R — от одного из родителей, l — от другого). Леворукими будут дети с геноти­пом ll, которые унаследовали аллель l от обоих родителей.

Эта модель, однако, не может объяснить тот факт, что, по раз­ным данным, от 45 до 54% детей двух леворуких родителей являются праворукими. Модель предсказывает, что все дети таких родителей должны быть леворукими, поскольку единственный аллель, который леворукие родители могут передать своим детям, это аллель l. Пред­принимались попытки усовершенствовать данную модель введением понятия пенетрантности, В частности, предлагалось считать, что ма­нифестация рецессивного гена зависит от случайных факторов, а воз­можно, и от действия других генов.

Более сложная модель была предложена Дж. Леви и Т. Нагилаки [315], Они предположили, что рукость является функцией двух генов. Один ген с двумя аллелями определяет полушарие, которое будет контролировать речь и ведущую руку. Аллель L определяет локализа­цию центров речи в левом полушарии и является доминантным, а аллель l — локализацию центров речи в правом полушарии и является рецессивным. Второй ген определяет то, какой рукой будет управлять речевое полушарие — на своей стороне (ипсилатеральной) или про­тивоположной (контрлатеральной). Контрлатеральный контроль ко­дируется доминантным аллелем С, а ипсилатеральный — рецессив­ным аллелем с. Индивид с генотипом LlCC, например, будет правшой с центром речи в левом полушарии. У индивида с генотипом Llcc центры речи также будут расположены в левом полушарии, но он будет левшой. Эта модель предполагает, что рукость конкретного че­ловека связана с характером его межполушарной асимметрии и ти­пом двигательного контроля. Ключевым допущением данной модели было предположение, что позиция руки при письме (прямая или вы­вернутая/инвертированная) может служить фенотипическим прояв­лением специфического генотипа. Индивиды, использующие инвер­тированное положение руки при письме, с точки зрения авторов, не имеют перекреста пирамидного тракта, т.е. для них характерен ипси­латеральный тип организации моторного контроля. Напротив, инди­виды с обычной (прямой) позицией руки при письме в строении пирамидного тракта имеют перекрест, который приводит к ипсилате-ральному контролю.

В последние годы модель Дж. Леви и Т. Нагилаки неоднократно подвергалась критике. Было показано, что она вступает в противоре­чие с некоторыми фактами. Например, клинические данные, полу­ченные у 131 пациента, не дают основания считать, что существует связь между положением руки при письме и локализацией центра речи, определяемой по пробе Вада. Известно также, что многие левши мо­гут использовать для письма как прямую, так и инвертированную позицию руки. Кроме того, модель не получила должного статисти­ческого подтверждения в семейных исследованиях [196].

Для точного установления специализации полушарий по отношению к речи используют метод Вада — избирательный «наркоз полушарий». В одну

из сонных артерий на шее (слева или справа) вводят раствор снотворного (амитал-натрий). Каждая сонная артерия снабжает кровью лишь одно полу­шарие, поэтому с током крови снотворное попадает в соответствующее по­лушарие и оказывает на него свое действие. Наибольшие изменения в рече­вой активности наблюдаются тогда, когда под воздействием оказывается по­лушарие, в котором локализован центр речи.

Помимо этого были предложены и другие модели наследуемости леворукости (табл. 16.1).

Известный английский психолог М. Аннет [184, 185] на протяже­нии двадцати лет разрабатывает оригинальную генетическую модель латерализации, коренным образом отличающуюся от модели Леви и Нагилаки. Она высказала гипотезу о том, что большинство людей имеют ген, который называется фактором «правостороннего сдвига» (rs+). Если человек имеет этот ген, то он предрасположен стать правшой с левополушарной локализацией центров речи. При его отсутствии и наличии пары его рецессивных аллелей (rs —) человек может стать как правшой, так и левшой в зависимости от обстоятельств (например, от условий внутриутробного развития).

В соответствии с гипотезой М. Аннет, в человеческой популяции существует сбалансированный полиморфизм, связанный с распрос­транением доминантного гена «правостороннего сдвига» и его рецес­сивного аллеля. Более того, с ее точки зрения, влияние этих генов распространяется не только на рукость (правшество или левшество), но и на церебральное доминирование, т.е. общее доминирование того или иного полушария головного мозга. Она считает, что выбор пред­почитаемой руки является лишь одним из результатов церебральной латерализации, а поскольку невозможно оценить степень латерали­зации непосредственно, то наиболее простым оказывается использо­вание косвенных способов, среди которых ведущее место занимает оценка рукости.

М. Аннет разработала своеобразный тест, позволяющий оценить степень использования руки, — тест перекладывания колышек. В этом тесте испытуемый должен перекладывать колышки из одной ячейки в другую, причем ячейки расположены на двух параллельных панелях, Поскольку он выполняет это задание на время и поочередно левой и правой рукой, постольку, сравнивая результаты, можно оценить раз­личия в эффективности действия одной и другой рукой. Таким обра­зом, показателем мануальной асимметрии здесь служит время выпол­нения теста: доминирующая рука работает быстрее. Используя глав­ным образом этот тест, она провела многочисленные исследования мануальной асимметрии у детей и подростков с нарушениями рече­вого развития (в частности, с дизлексией) и у здоровых в связи с успешностью выполнения разных тестов на умственное развитие. Эти исследования позволили М. Аннет сделать некоторые весьма суще­ственные дополнения к ее теории.

Таблица 16.1 Модели наследуемости леворукости (по данным разных авторов)

Автор, год	Тип модели	Основные	Варианты
публикации			фенотипов
М. Аннет	генетическая	аллель R — правору-	праворукие (гено-
(М. Annett)	однолокусная	кость	типы RR, Rl)
	(диаллель-	аллель l — леворукость	леворукие (гено-
	няя^ /? и /		тип 11)
Дж. Леви,	генетическая	аллель L — центр речи	восемь феноти-
Т. Нагилаки	двулокусная	в левом полушарии	пов, различаю-
(J. Levy,	четырехал-	аллель l — в правом	щихся по локали-
Т. Nagylaki)	лельная	аллель С — контрлате-	зации центра
		ральный контроль ру-	речи, ведущей
		кости	руке и позиции
		аллель с — ипсилате-	руки
		ральный
М. Аннет	генетическая	аллель rs+ — сдвиг ла-	при rs+ rs+ (гено-
(М. Annett)	однолокусная	терализации вправо	типах: rs+ rs—)
1978,1985,	диаллельная	аллель rs-------ситуатив-	праворукие инди-
	rs+ и rs —	ная детерминация ру-	виды
		кости под влиянием	при генотипе
		эпигенетических фак-	rs — rs — как право-
		торов	рукие, так и лево-
			рукие (пропорции
			могут варьировать)
И. Макманус	генетическая	аллель D — правору-	100% DD
(I. McManus)	однолокусная	кость	75% DC
	диаллельная	аллель С — ситуативное	50% СС
	DmC	определение рукости	индивиды с веду-
		под влиянием эпигене-	щей правой рукой
		тических факторов
		аллель D не доминан-
		тен по отношению к
		аллелю С
К. Леланд и	генотип-	генетическая передача	рукость индивида
др. (К. Laland	культурная	происходит по модели	определяется:
et al.)	модель	И. Макмануса	1) его генотипом;
		культурные влияния	2) фенотипом ру-
		смещают генетическую	кости его родите-
		диспозицию в том или	лей
		ином направлении

23-1432

Предполагается, что ген правого сдвига приводит к развитию асиммет­рии, тормозя в раннем онтогенезе развитие, во-первых, височной области (planum temporale) в правом полушарии, во-вторых, левой заднетеменной об­ласти коры в левом полушарии. Благодаря этому левая височная область получает возможность преимущественного участия в процессах фонологи­ческой обработки, а правая заднетеменная — в процессах зрительно-про­странственного анализа.

В соответствии с такими представлениями гомо- и гетерозиготные состояния гена правого сдвига могут привести к существенным изме­нениям в особенностях функционирования каждого полушария, при­чем наибольшими преимуществами в когнитивной сфере будут обла­дать гетерозиготы по этому гену (табл. 16.2). Гомозиготы по доминант­ному гену (rs+) будут испытывать особенно сильный эффект сдвига,

Таблица 16.2

Прогнозируемые эффекты латерализации на основе теории «правостороннего сдвига» [по: 185]

Уровни анализа	Выборки
I	II
1. Генетический:
генотип	га-------	rs+—	rs++
распространенность	18,5%	49%	32,5%
(в популяции)
2. Церебральный:
преимущество левого	отсутствует	умеренное	сильное
ПОТТУПТЯПИЯ
дефицит функций пра-	отсутствует	умеренный	сильный
вого полушария
3. Когнитивный:
вероятность нарушений	присутствует	отсутствует	отсутствует
фонологических спо-
собностей
вероятность нарушений	отсутствует	умеренная	сильная
зрительно-простран-
ственных способностей
4. Поведенческий:
доминирование правой	отсутствует	умеренное	сильное
руки
процент людей, пишу-	34%	8%	1%
щих левой рукой*

* Примечание. Проценты вычислены отдельно для каждой из трех выборок, имею­щих генотипы rs-------, rs+—, rs+ +.

Дата добавления: 2014-11-20