ВВЕДЕНИЕ. и мятется сердце наше,

Августин

I. ИСТОКИ РЕЛИГИИ

Ты создал нас для Себя,

и мятется сердце наше,

доколе не успокоится в Тебе.

В духовной жизни человека трудно найти фактор, который играл бы более важную роль, чем религия. В поисках Бога человечество исходило немало дорог, пройдя путь от мироотрицающей мистики до богоотрицающего материализма. И лишь тогда, когда путь этот был пройден, на­ступила, выражаясь библейским языком, «полнота времён». Мир подошел к От­кровению величай­шей тайны, и челове­ку был указан путь к совершенной жизни.

Однако человеку была дана свобода выбора — принять Евангелие или отвер­гнуть его. Свобода осталась неприкосно­венной; ее залогом было историческое уничижение Иисуса Назарянина, Его кре­стная смерть и неслы­ханное в своей пара­доксальности учение, принять которое было невозможно без под­вига веры.

Тщетно люди прилагали к христианству привыч­ные им мерки: одни требовали знамений, другие — философских доказательств. Но Церковь устами апостола Павла отвечала: «Мы проповедуем Христа распятого, для иудеев — соблазн, а для эллинов — бе­зумие» (1 Кор 1:23).

Не человеческой, а Божественной вес­тью вошло Евангелие в историю человече­ства. Покорив мно­гих, для иных оно ос­талось соблазном или безумием. Некоторые, приняв его, потом от­ступились. Но идти миру было, в сущнос­ти, уже некуда. Ос­тавалось лишь снова и снова бродить в по­темках заблуждений, которые увлекали че­ловеческий дух в до­христианские времена. Отход от Христа на деле означал возврат к Будде или Конфу­цию, Заратустре или Платону, Демокриту или Эпикуру.

Рис.1

Сотворение света. Г. Доре. Гравюра

Поистине прав был Экклезиаст, когда гово­рил: «Нет ничего нового под солнцем» (Еккл 1:9). Рассматривая любое из учений, возникших за двад­цать веков, мы убеждаемся, что все они сводятся к повторению чего-то уже пройденного.

Рецидивы доевангельского сознания еще слишком часто дают о себе знать и среди христи­ан. Они проявляются и в отрешенном спиритуа­лизме¹, и в авторитарной нетерпимости, и в маги­ческом обрядоверии. Это вполне объяснимо: ведь две тысячи лет — срок ничтожный для того, что­бы преодолеть «язычество» и осуществить хотя бы часть задач, поставленных миру Богочелове­ком. А они поистине абсолютны и неисчерпае­мы. Можно сказать, что «закваска» Евангелия только начала свое преобразующее действие.

* * *

История не знает ни одного народа, который был бы совершенно лишен веры. Даже атеистов нельзя считать людьми по-настоящему неверую­щими. Идеологические мифы, которые принима­ются ими на веру, — это, по существу, перели­цованная религия. В результате возникают «верования» атеизма, пытающиеся привнести смысл в бессмыслицу, предназначенные прими­рить человека с тем, что он по своей природе не может принять.

Есть что-то трагическое и таинственное в стремлении атеистов укрыться от бездны равно­душной Вселенной, от пустого холодного неба. Тут не просто страх и тревога, но неосознанное тяго­тение к тому, что догматика материализма отри­цает, а именно к Смыслу, Цели, разумному Началу мира.

Дух человека веками стремился к красоте, добру и чему-то Высшему, достойному поклоне­ния. Можно ли видеть в этом лишь пустой само­обман? Не естественнее ли признать, что подоб­но тому, как тело связано с материальным миром природы, так и дух тяготеет к незримой Реально­сти? И разве не показательно, что, когда человек отворачивается от этой Реальности, вместо нее возникают суеверия и секулярные² «культы»? Иными словами, если человек уходит от Бога, он неизбежно приходит к идолам.

Плохо, когда пустуют храмы, однако еще хуже, когда храмы полны, но пустуют сердца. Внешнее исполнение обрядов — далеко не всегда показа­тель благополучия веры, и, напротив, слабая посе­щаемость храмов отнюдь не доказывает ее упад­ка. К тому же внешние формы церковной жизни всегда менялись в прошлом, будут меняться они и в дальнейшем.

Даже потеряв Бога, люди страстно ищут аб­солютного- И только религия остается наиболее личностной из всех форм человеческой деятель­ности. Поэтому именно в ней дух, затерянный в лабиринтах цивилизации, вновь и вновь обретает для себя прочную основу и внутреннюю свободу. Личность, т. е. высшее проявление человеческого, всегда будет находить оплот в Святыне.

Знаменитый физик Макс Борн, говоря о про­пасти, в которую катится цивилизация, подчерки­вал, что лишь религиозные идеи могут вернуть здоровье обществу. «В настоящее время, — пи­сал он, — только один страх вынуждает людей сохранять мир. Однако такое положение неус­тойчиво и должно быть заменено чем-то луч­шим. Нет необходимости искать где-то далеко принцип, который мог бы стать более прочной основой для устройства наших дел... В нашей части мира этот принцип содержится в христиан­ской доктрине».

Люди, говорящие о «гибели религии», либо близоруки, либо намеренно закрывают глаза на действительность, либо, наконец, являются жерт­вами дезинформации.

Сегодня, как никогда, актуально звучат слова апостола Павла, сказанные две тысячи лет назад:

«Нас почитают умершими, но вот, мы живы» (2 Кор 6:9).

__________________________________________________

¹ Спиритуализм (от англ. spirit — дух) — философс­кое воззрение, утверждающее примат духовного начала мироздания при вторичности, «ненужности» его мате­риального начала. Не является учением христианской Церкви.

² Секулярный — светский, не относящийся ни к сфе­ре религиозной жизни, ни к церковным структурам; на­пример, секулярное государственное устройство подразу­мевает, что религиозные воззрения являются частным делом людей, а не их гражданской обязанностью-

Дата добавления: 2014-12-16