О происхождении государства

Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство.

По сравнению со старой родовой организацией государство отличается, во-первых, разделением подданных государства по территориальным делениям. Старые родовые объединения, возникшие и державшиеся в силу кровных уз, сделались, как мы видели, недостаточными большей частью потому, что их предпосылка, связь членов рода с определенной территорией, давно перестала существовать. Территория осталась, но люди сделались подвижными. Поэтому исходным пунктом было принято территориальное деление, и гражданам предоставили осуществлять свои общественные права и обязанности там, где они поселялись, безотносительно к роду и племени. Такая организация граждан по месту жительства общепринята во всех государствах. Она поэтому нам кажется естественной; но мы видели, какая потребовалась упорная и длительная борьба, пока она могла утвердиться в Афинах и Риме на место старой организации по родам.

Вторая отличительная черта – учреждение публичной власти, которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое себя как вооруженная сила. Эта особая публичная власть необходима потому, что самодействующая вооруженная организация населения сделалась невозможной со времени раскола общества на классы... <...>

Обладая публичной властью и правом взыскания налогов, чиновники становятся, как органы общества, над обществом. Свободного, добровольного уважения, с которым относились к органам родового общества, им уже недостаточно, даже если бы они могли завоевать его; носители отчуждающейся от общества власти, они должны добывать уважение к себе путем исключительных законов, в силу которых они приобретают особую святость и неприкосновенность. Самый жалкий полицейский служитель цивилизованного государства имеет больше «авторитета», чем все органы родового общества, вместе взятые; но самый могущественный монарх и крупнейший государственный деятель или полководец эпохи цивилизации мог бы позавидовать тому не из-под палки приобретенному и бесспорному уважению, которое оказывают самому незначительному родовому старейшине. Последний стоит внутри общества, тогда как первые вынуждены пытаться представлять собой нечто вне его и над ним.

Так как государство возникло из потребности держать в узде противоположность классов; так как оно в то же время возникло в самих столкновениях этих классов, то оно по общему правилу является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает, таким образом, новые средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса.

Комментарии. В работе Ф. Энгельса сформулированы взгляды на государство, в том или ином виде распространенные в западной социальной науке. Это относится прежде всего к пониманию государства как органа, в той или иной степени стоящего над обществом и способного прибегать к насилию при утверждении своей власти, но необходимого в силу неспособности самого общества справиться иначе с присущими ему внутренними противоречиями. Для Ф. Энгельса и последующей марксистской школы эти противоречил были прежде всего классовыми. Не принимая большей частью положения о классовой борьбе, многие ученые тем не менее видели в государстве важнейшее средство утверждения порядка. Ф. Энгельс вводил и собственно цивилизационнные критерии организации общества через государство, усматривая их в степени преодоления первобытности как состояния раздробленности, локальности и подчинения человека природе. Однако эти положения, еще не выходившие за рамки просветительства, дополнялись жесткой критикой противоречий буржуазного общества.

Как известно, марксистская постановка вопроса о государстве содержала в себе внутреннее противоречие, снимавшееся, как предполагалось, в преобразованном обществе будущего, в котором государство должно «отмереть». Но это противоречие постоянно возникало и перед цивилизационной мыслью.

А. Тойнби ГОСУДАРСТВО - ЦЕЛЬ ИЛИ СРЕДСТВО?

Универсальное государство изначально вовлечено в строительство, чтобы тем самым обеспечить самосохранение. Но хотя этот импульс может быть исходным, он не является преобладающим. Установление универсального государства прекращает междуусобные войны и приносит мир, и даже жертвы такой перемены, являющейся благодеянием для всего общества в целом, могут тоже прославлять достижения победоносных строителей империи.

Однако более мощным мотивом является потребность в сохранении не государства, которое становится универсальным уже в силу того, что у него не осталось живых соперников, а самого общества, объединенного под его сенью – или скорее того, что уцелело от этого общества и его институтов, после того как запоздалое и жестокое установление мира положило конец затянувшейся агонии смутного времени. В ходе этих ужасных испытаний большинство институтов, унаследованных от периода роста, либо полностью уничтожаются, либо настолько деформируются и истощаются, что даже после установления мира они рушатся один за другим. Само включение сохранившихся элементов общества в систему универсального государства не помогает ни восстановить того, что разрушено, ни уберечь от разрушения оставшееся. Реальная опасность постоянно расширяющегося вакуума заставляет правительство универсального государства действовать вопреки первоначальным намерениям. Конструирование временных охранительных институтов, как единственного средства сохранения общества, становится важнейшей задачей государства. <..·>

Универсальное государство, сколь продолжительна ни была бы его жизнь, представляет собой последнюю фазу общества перед его исчезновением, а мираж бессмертия возникает вследствие ошибочного восприятия универсального государства как цели всякого человеческого существования. <...>

[Всеобщее согласие, определяющее психологический климат универсального государства, приносит неодинаковую пользу его гражданам. На этом фоне развертывается деятельность внутреннего пролетариата, создающего гораздо более долговечное и значимое достижение, а именно Вселенскую церковь.

Роль государства осмысляется далее автором через выяснение его соотношения с собственно цивилизационными принципами устроения общества, в которых творческая элита успешно решает задачи, отвечающие интересам всего общество. Государство как особый, стоящий над обществом орган возникает уже много позднее, в период «надлома», когда нарастающие внутренние и внешние противоречия не могут быть решены на основе творческого «ответа» и участия массы населения в общем деле, а выливаются в борьбу за власть над обществом и приводят к возникновению, как вынужденного решения, «универсального государства».]

Оно питается «миражом бессмертия» и «обнаруживает» явную тенденцию выглядеть так, словно именно оно и есть конечная цель существования, тогда как в действительности оно представляет собой фазу в процессе социального распада. Если же они имеют какое-либо значение за этими рамками, то только в силу того, что они представляют собой средство для достижения какой-то цели, которая лежит за их границами и пределами. (Т. VII. С. 54-58.)

Комментарии. Придавая центральное значение собственно цивилизационному устроению общества, основными критериями которого являются состояние морали и религии, и отводя государству лишь вторичное значение как средству временного сохранения общества в фазе распада и гибели, А. Тойнби по существу разъединял цивилизацию и государство. Лишь в томе VI своего «Изучения истории» А. Тойнби переходит к рассмотрению проблемы государственности – и то на стадии разложения цивилизаций. Лишь в своем более позднем труде «Человек и мать-земля» мэтр пришел к выводу, что «уже на самой заре цивилизации государство есть главный инструмент человечества». Недооценка государства, без которого в реальной истории цивилизация – лишь потенциальное либо эфемерное образование, создавала немалые трудности в историческом обозренииобстоятельств зарождения и роста цивилизаций. Поэтому фаза надлома и начала упадка цивилизации относилась им на очень ранний период, после которого продолжалось лишь состояние длительного застоя и выживания, лишенное творческого начала и потенциала развития.

М. Вебер

Дата добавления: 2014-12-17