Геоэтнокультурная система

Обзор

ПРОБЛЕМЫ АНАЛИЗА ДИАДЫ ЦЕНТР ПЕРИФЕРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Проблема соотношения центра и периферии связана с анализом общих принципов распространения и функционирования социокультурных элементов и характеристик в пространстве и в социуме, а также принципов их взаимодействия с другими компонентами социальной регуляции, прежде всего с политикой и экономикой. Анализ этой проблемы существенно отличается в разных макросоциологических подходах к изучению общества. Территориальный аспект включает в себя рассмотрение пространства и границ цивилизации, степень и характер концентрации ядра и его влияние на остальное пространство. Социально-организационный аспект относится к структуре политической и общественной организации цивилизационного комплекса, форме управления обществом, к его социальной структуре, рассматриваемой в соответствии с цивилизационными (а не формационными или политическими) принципами. Конечно, оба эти аспекта тесно соотносятся с политическим и геополитическим устроением общества, что требует введения собственно политологического и геополитического анализа. Однако цивилизационный подход подчиняет этот анализ своим системным социокультурным принципам, так как существуют особые задачи в подчиненном цивилизационной теории выявлении государственно-политических факторов регуляции крупномасштабных обществ, прежде всего имперских и межгосударственных образований. Социологический и политологический подходы сосредоточиваются на выявлении стратификационных, институционально-организационных, а также государственно-политических структур регуляции крупномасштабных обществ. В последние годы интенсивно развивается миросистемный подход, рассматривающий структуру сетевого взаимодействия крупных ареалов, в котором приоритет отдается хозяйственным связям, дополняемым политико-военными принципами взаимодействия. (См. гл. XVII.)

Проблематику центра–периферии можно трактовать в понятиях преимущественно ценностно-смыслового аспекта, выделения ядра, «большой традиции» и «малой традиции». В рамках такой интерпретации цивилизационный подход осуществляется как собственно культурологический, что позволяет глубоко исследовать структуру духовных связей, религиозных комплексов, этнического разнообразия культур. (См. гл. II.)

Расхождения перечисленных аналитических подходов вытекают не только из различий в методологии, но и из характера самого предмета, так как каждая из перечисленных систем имеет свои центры и свою периферию. Центры и периферия, относящиеся к разным системам, могут не совпадать территориально, и их судьба может быть различной. Но и в случае их территориального совмещения существует несомненное различие в принципах и структуре их функционирования.

Основным критерием вычленения центра и периферии в данном случае служит степень доминантности центральных и ядерных культурных качеств в разных сферах функционирования культуРЫ/цивилизации – либо на территории, либо в ценностно-смысловом пространстве, либо в социальной практике. Поэтому теоретическая интерпретация указанной диады может приобретать разную модальность или разные аналитические аспекты.

Исследование пространственного аспекта ядра–периферии наиболее полно позволяет раскрыть структуры сетевого взаимодействия крупных территориальных ареалов, хозяйственные связи, этнодемографические характеристики распространения культуры/ цивилизации и др.

Таким образом, ядро и периферия цивилизации обретают разные способы существования, неодинаковые принципы функционирования, что требует разнообразных подходов к их изучению. Содержательная, функциональная и динамическая сущности ядра и периферии раскрывают себя по-разному в зависимости от того, какой аспект их развития изучается, какие познавательные цели ставит перед собой исследователь, а также какую аналитическую оптику или какой ракурс изучения он выбирает.

Проблематика соотношения имперских и цивилизационных принципов в последнее время интенсивно обсуждается в российской общественной мысли и становится предметом научного обсуждения.

Чрезмерная идеологизация этой проблематики в общественной мысли (как в гиперкритическом, так и в апологетическом духе, в применении к самым разным образованиям) зачастую препятствует выяснению сущности такого устроения, что требует обращения к адекватному научному анализу, вполне сложившемуся в научной литературе. В применении к цивилизационным задачам содержательные концепции представлены в работах А. Тойнби, Ш. Эйзенштадта, С. Хантингтона (фрагменты из них приводятся в данной хрестоматии), а также в работах других исследователей.

Существенный вывод такого анализа заключается в том, что организационные и властные механизмы выступают важным, но недостаточным условием в формировании единого пространства империи. Важнейшая задача властного центра – обеспечить свое господство над ценностно-смысловым ядром культуры. В научном плане это означает необходимость рассмотрения важной проблемы механизмов включения в ядерно-периферийную систему разных социальных слоев, этнических групп имперского организма, всегда соотнесенного, как мы видели в гл. IV, с цивилизационным устроением.

Социально-организационный фактор в развитии ядра и периферии в цивилизации нередко приобретает более размытые очертания, нежели в случае имперского устроения. Во всяком случае, цивилизации демонстрируют широкую вариативность в организации социальных единиц, образующих как их ядерные структуры, так и периферию. Державно-имперские структуры, как в прошлом, так и в современном мире, в той или иной степени выступают дополнением, коррелятом или заменой цивилизационных механизмов, реализуя управление обществом на основе тех политических, административных и силовых средств, которые «недоступны» цивилизационной системе устроения.

С.Я. Сущий, А. Г. Дружинин

[Изучение территориально-пространственных рамок цивилизации может проводиться на основе нового, фундаментального по сути своей, понятия геоэтнокультурная система (ГЭКС). В ГЭКС входит не просто исторически сложившаяся общность людей, объединенных особенностями культуры, психики, сознанием своего единства, а территориальная (географическая) целостность, локализованная в пределах определенного ареала, формируемая взаимодействием этнических общностей, антропогенезированных природных комплексов (ландшафтов) и территориальных общественных систем. Выявление принципов организации такой системы позволяет выработать подходы к пониманию структурного размещения на территории культурных форм, элементов и признаков.]

Пространственная делимитация геоэтнокультурных систем с их общей «размытостью» границ, отсутствием каких бы то ни было четких, оконтуривающих данные образования рубежей (природных, политических, административных) – одна из актуальнейших задач в рассматриваемой сфере. В наиболее завершенном виде отнесение той или иной территории к конкретной геоэтнокультурной системе предполагает осуществление многопрофильных исследований (выявление особенностей расселения этноса, определение ареала его воздействия на территорию и территориальные процессы, эксклюзивность либо доминантность подобного воздействия, влияние иных этнических образований, в том числе субэтнического и суперэтнического уровня).

Пространственная взаимозависимость между этнической культурой и соответствующим языком, зачастую весьма сложная, требующая неоднозначных подходов, тем не менее, объективно существует, позволяя опираться и на лингвогеографические подходы в исследовании геоэтнокультурных реалий.

Благодаря выраженным культурным различиям этносов, их материализованное воздействие на территорию (проявляющееся в качественных состояниях пространственно организованного триединства природы, населения и хозяйства) всегда различно от места к месту. Однако и каждый конкретный этнос, взаимодействуя с имманентной ему территорией, оказывает на последнюю весьма неравнозначное в пространственном отношении влияние. Факт этот объясняется тем, что любая геоэтнокультурная система в пространственном отношении достаточно разнородна и обладает собственной выраженной территориальной структурой. Последняя, впрочем, всегда уникальна.

Основным критерием вычленения в рамках единого геоэтнокультурного образования отдельных его составляющих (ядра, периферии, контактной зоны и поля) служит степень доминантности культуры исследуемого этноса (субэтноса, суперэтноса) в культурно-территориальных процессах. И если в ядре и на периферии геоэтнокультурной системы подобное влияние преобладает над инокультурными, чуждыми для данной этнической общности, то контактная зона формируется в процессе полиэтнического культурного воздействия. В пределах ее поля геоэтнокультурной системы роль конкретной этнической культуры в территориальных процессах вообще весьма фрагментарна.

В геоэтнокультурной системе весьма сложен и не исчерпывается однозначным определением феномен ее ядра. В качестве такового может рассматриваться и традиционная историческая территория формирования этноса, воспринимаемая сознанием этнической общности как ее культурно-географические «корни», и одновременно современные центры и ареалы зарождения распространения инноваций, эпицентра культурного саморазвития. Реалии при этом таковы, что определение любой территории как ядра, периферии, контактной зоны и т.д. окажется корректным лишь применительно к определенной гео янокультурной системе. Ведь в пределах планетарной оболочки развиваются и функционируют не просто различные, но и разноуровневые геоэтнокультурные системы, поэтому территория, выступающая в одном случае как контактная зона, в иной ситуации предстает ядром и т.п.

Многоуровневая иерархия территориальных образований – одно из фундаментальных свойств географической реальности. равенство этносов не означает их равнозначности. Тем более неравнозначны их культуры, благодаря чему в процессе межэтнического взаимодействия объективно складывается устойчивая субординация геоэтнокультурных систем.

В многоликой геоэтнокультурной реальности структурам суперэтнического (цивилизационного) уровня принадлежит особая, приоритетная роль. Огромный адаптивно-ассимиляционный потенциал, влияние на обширные, весьма дифференцированные культурно и" этнически территории, собственная культурная пластичность в сочетании с устойчивостью к внешним воздействиям – все это позволяет рассматривать данные образования как «становой хребет» и одновременно как эффективный механизм пространственного этнокультурного взаимодействия, условие поступательного культурного процесса. <...>

[В динамическом плане ГЭКС могут рассматриваться как территориальный аналог цивилизационных структур, они также проходят последовательные стадии становления, развития, стагнации и гибели, сопровождающиеся обновлением ее географических форм и изменением во взаимодействии между ядром и периферией.

Сформировав в процессе геосистемного становления свой центр и периферию, ГЭКС, как правило, вступает затем в период бурного территориального развития, включающего стремительное расширение геопространства и вместе с тем уплотнение геокультурного каркаса. На этой фазе преобладают центростремительные для системы тенденции. Фаза развития занимает в среднем 350-400 лет. Затем наступает надлом, а позже – стагнация, сопровождаемая центробежными процессами. Таким образом, активизация центробежных и центростремительных сил чередуются друг с другом.]

Комментарии. С.Я. Сущий и А.Г. Дружинин вводят в анализ культуры совокупность территориальных, этнических, конфессиональных и социальных факторов, соединяя их с рассмотрением социальных институтов культуры, а также творческих процессов в самой культуре. Это дает основания для выделения реально функционирующих сетей культурных отношений в их исторической динамике (хронотоп). Такого рода ГЭКС в определенной степени совпадают с цивилизационным устроением как конфигурация «большой и малой ^адиний», способствуя его далеко идущей детализации. Вместе с тем, в от-чнчпе от собственно цивилизационного устроения, ГЭКС снимают доминантную роль «большой традиции» и оставляют за цивилизационной динамикой Роль лишь одного из факторов эволюции.

Γ.Α. Аванесова

Дата добавления: 2014-12-17