XIV и XV столетия 2 страница

Рис. 191-192. Самострел а pied de biche. (Парижский артиллерийский музей).

Стрелы делаются короткие, с острым и пирамидальным железком; когда их оконечность оперена, то стрелы назывались viretons; оперева-лись стрелы кожей, даже деревом, высеченным из одного куска с самой стрелой.

Железко стрелы, обыкновенно, имеет треугольную форму (рис. 189); иногда встречаются стрелы, у которых оно имеет вид полумесяца; но стрелы последнего типа употреблялись преимущественно на охоте (рис. 190).

Самострелы обыкновенно употреблялись трех типов: 1 - типа a pied de biche; 2- типа а cric и 3- типа а tour.

Самострелы а pied de biche представляют простейший тип (рис. 191). Чтобы натянуть этот стальной лук, воин прибегал к помощи железного рычага, который называется pied de biche (козьей ногой) и устраивается по такому образцу (рис. 192); он состоит из трех частей: 1- ручки, 2-больших вил, которые своими изогнутыми крючьями цепляются за стер­жень самострела и 3- маленьких вил, которые вращаются вокруг стерж­ней, укрепленных в крючьях больших вил, и захватывают тетиву. Крючья больших вил вкладываются в стержни, маленькие вилы зацепляют тетиву, а ручка, подпирающаяся под­поркой при основании больших вил, сильно отводится назад; от этого движения натя­гивается тетива и вхо­дит в зарубки колесца. Когда козья нога более не нужна, она присте­гивается к поясу по­средством крючка на оконечности ручки. Во время ходьбы оружие носится на поясе, при­стегиваясь при помо­щи пряжки.

Рис. 193-194. Самострел а cric (Парижский артилле­рийский музей).

Самострел a cric (рис. 193) натягивает­ся посредством неболь­шого подъемного ме­ханизма (cric)-простого устройства, который своими зубцами захватывал тетиву и на­тягивал ее на колесцо. Механизм этот (рис. 194) прикреплялся к ору­жию крепким веревочным кольцом, которое задерживалось стержнями самострела; натянув лук, стрелок привешивал снаряд этот к поясу. Та­кой самострел действует сильнее, чем предыдущий.

Самострел а 1оиг натягивался посредством блока; в оковку послед­него входила нижняя часть приклада, а зубцы блока захватывали тети­ву; лук, обращенный к земле, натягивался посредством двух ручек, а чтобы оружие стояло неподвижно, его держали ногой, которую просовы­вали в стремя на верху ложа (рис. 195). Последнее часто украшалось инкрустацией из слоновой кости. Понятно,, как замедляли стрельбу такие механизмы; поэтому, пешие стрелки имеют самострелы, хотя и не так сильно действующие, но зато натягивающиеся простым двойным крючком. Воин ставил ногу в стремя, тянул тетиву своим крючком и натягивал таким образом свое оружие. Эта система вводится с XIV столетия и продолжает существовать еще в XV столетии. Самострел носился на ходу за плечами.

С начала XIV столетия пехотинцы, главным образом стрелки из са­мострела, оказались вынужденными увеличить средства самозащиты, и для этой цели вводится большой, в рост человека, деревянный, крытый кожею щит -павуа (pavois, setzschild). На щите этом рисовались разные эмблемы, сопровождаемые надписями частью религиозного, а частью кабалистического значения. Форма таких "неподвижных щитов" - обыкновенно параллелограмм с закругленной оконечностью, а иногда и вер­шиной (рис. 196). Часто они имели вырезы для зрения и железные ост­рия для утверждения в земле (рис. 197).

Рис. 195. Самострел а louz (Парижский артиллерийский музеи).

Почти одновременно с непод­вижными щитами явились и не­сколько меньшие по величине, четырехугольной формы ручные торчи, употреблявшиеся обыкновенно атакующими (рис. 198).

В XIV столетии вошел в употреб­ление и грудной тарч (рис. 199 и 200), за­несенный в Венгрию с Востока и пе­реданный последней и другим странам Запада, почему его иногда называют венгерским тарчем. Тар-чи эти почти всегда деревянные, крытые кожей, с выемкой в правой стороне для помещения колья. Они носились на шее, закрывая всю грудь, что и послужило к названию их. Грудные тарчи употреблялись преимущественно венгерской и польской конницей.

Одновременно с этими щитами употреблялся и кулачный щит или боче (faustschild,boce,rondelle de poing). Щит этот появился еще в VIII веке из Византии и продержал­ся до конца XVI столетия. Он был круглой формы (рис. 201), диамет­ром около 30 см, не считая каймы. Несколько отступая от последней, помещен железный обруч, наса­женный на крепких гвоздевидных остриях. Так как такой щит служил главным образом для парирования при бое белым оружием, тo обруч предназначался для полома острия копья или клинка меча. Иногда на щите было несколько подобных обручей. В центре щита находилось сильно выдающееся навершье. С внутренней стороны помещена дужка (рис. 201 А) для управления щитом, а вверху имелся длинный крючок (рис. 201 В), с помощью которого щит пристегивался к перевязи щита, на которой носился.

В XV столетии щит павуа получает очень большие размеры; его средняя высота достигает 4 футов, так что воин может скрыться за ним совершенно. Во время похода стрелок из самострела носит при себе все свое тяжелое вооружение: большой щит на поясе, колчан из свиной кожи, в котором помещались стрелы, снаряд для натягивания самостре­ла, меч на порту­пее и самострел. Доспех этих вои­нов состоял из бри­гантины, стеганой фуфайки и кольчу­ги; голова покры­валась саладом, а на ногах были ко­жаные штаны, иногда штиблеты (гамаши), соеди­нявшиеся с креп­кими башмаками. Пешие стрелки из лука добавляют к нему оружие с древком, называв­шееся совной (vouge), или вужом; они не имеют большого щита стрелков из самострела.

Рис. 196-148. Большие неподвижные щиты. Ручной тарч.

Рис. 199-200. Грудные или венгерские тарчи.

Рис. 201. Кулачный щит.

Стрелки из лука представляют собой легкую пехоту; они были застрельщиками и первые начинали сражение. С течением времени их значение растет все более и более; они составляют первую организованную пехоту с пикинерами и другими пехо­тинцами, вооруженными совнами и гвизармами.

Совна(vouge gleve) (рис. 202-204) имеют острый длинный клинок, наса­живавшийся на рукоятку средней дли­ны; трубка рукоятки снабжалась часто широким щитком. У некоторых, упот­реблявшихся в вылазках и обороне, трубка имеет два щитка, которые обра­зуют защиту между рукоятью и труб­кой. Совна есть выпрямленная коса, и в этом орудии следует искать ее проис­хождение.

Рис 202-204. Итальянские совны XVI столе­тия.

Осадный нож имеет приблизительно те же формы; стержень, посредством которого оружие утверждается, или трубка, со­ставляющая продолжение его клинка не занимает середины основания, вследствие чего лезвие расположено вне правильного продолжения древка, которое проходит по линии обуха, осадный нож имеет лишь одно лезвие, а его острие образуется соединени­ем обуха и лезвия, постепенно сближающихся от самого ос­нования. Это оружие употреб­лялось преимущественно в Германии, где оно сохраняет­ся до XVIII столетия.

Воловий язык (langue de boeuf, lingua di bue) представ­ляет собой или оружие с древ­ком, или кинжал, смотря по тому, насажен ли он на древко или на рукоятку ручного ору­жия. Если он с древком, то тогда на его длинной, иногда выдолбленной на боках, труб­ке помещается щиток на рас­стоянии полуфута от широкого и плоского клинка, контур которого описывает равнобедренный треугольник.

Рис. 205. Итальянские боевые вилы (собра­ние Польди в Мила­не)

Косарь (fauchart) (рис. 205) или боевые вилы, имеет крепкий и широ­кий клинок с одним лезвием; иногда на обухе его возвышаются один или два крючка; острие, обыкновенно, образует выпуклость, которая соот­ветствует вогнутости тылка. В Китае и Тонкине и теперь встречаются солдаты, вооруженные ко­сарями. Это оружие рубило и кололо, а своими крючками зацеплялось за выпуклости доспе­хов, почему пехотинец мог вышибить, из седла конного воина. Для этой цели у пехотинцев бы­ли еще вилы с двумя складными остриями, изо­гнутыми внутрь посредством пружин; когда вилы захватывали шею или руку воина, острия выпрямлялись и крепко держали захваченный член, не давая возможности высвободить его, почему всадник делался совершенно беспомощ­ным и падал с седла. Эти вилы назывались дез-арсоннерами (desanconners); они употреблялись исключительно в Германии.

Алебарда появляется в XIV веке и по своему происхождению это германское и швейцарское оружие, в основании которого лежит соедине­ние косаря с бердышем. Его железко, очень рас­ширенное при основании и снабженное ушками, имеет, подобно железку топора, одно лезвие, а на противоположной стороне острия и крючки; затем оно сужается в длинный и острый клинок, как у кинжала (даги), так что алебарда одинаково пригодна рубить, обыкновенно соединяется с железком посредством двух длинных железных полос, составляющих продолжение короткой трубки и при­винченных к дереву.

Рис. 206-208. Немецкая алебарда с кривым острием (музей в Зигмарингине). Швейцарская алебарда (Национальный музей в Греции). Итальянская алебарда немецкого типа.

Рис. 211-213. Нидерландская алебарда. Алебарды брабантов (итальянского типа).

Рис.214. Гвизарма.

Древко, обыкновенно, делается восьмигранным и покрывается тон­кими пересекающимися ремнями, закрепленными гвоздями с выпуклы­ми шляпками. Алебарды различаются двух типов: немецкие и итальянские. Первые, обыкновенно, имели очень узкое и длинное лез­вие и крайне редко клинок их покрывался гравировкой и рисунками. В половине XVI столетия острие алебарды часто принимает кривую форму (рис. 206-207).

Итальянские алебарды явились позже немецких и первоначально представляют лишь подражание им (рис. 208). Но затем контуры клинка и острия получают причудливые формы и украшаются гравюрой и на­сечкой (рис.208-213).

Гвизарма (guisarme) (рис. 214) снабжена острым длинным и изогну­тым клинком с одним или двумя лезвиями, помещенными на вогнутой стороне; выпуклый обух имеет ушко, которое сгибается под прямым углом на незначительное расстояние, так что его острие находится на одной высоте с острием согнутого клинка; последнее употреблялось ис­ключительно для того, чтобы перерезать лошади поджилки; прямое же острие имело целью наносить уколы.

Годендак (godendac) - это алебарда фламандцев. Он состоит из длин­ной пики, которая имеет тонкий, как у кинжала, клинок с четырехуголь­ным сечением, но при начале железка образуется очень тонкий топор с выпуклым лезвием; все железко походит на двойную косу. Обух топора усеян остриями; если нет главного острия, то годендак приближается к нашему бердышу, образовавшемуся из косы, у которой половина желез­ка параллельна трубке.

Протазан (pertuisane) есть очень острая крепкая пика с прямым железком с двумя лезвиями, редко снабжаемая при основании ушками. Отличие его от алебарды состоит в отсутствии топора. Он служит для укола и представляет острый и широкий клинок с ушками различных размеров. У самых древних Протазанов ушки крайне незначительны. Употребление этого оружия начинается не ранее XV века, и его посто­янно смешивают с алебардой, от которой, однако, он отличается с пер­вого взгляда вследствие своих симметрично расположенных ушек.

Корсека и ранкона (corseque и roncone) - оружие с древком, употреб­лявшееся итальянцами и корсиканцами. Первое представляет собой дротик с длинным и широким железком о двух ушках, обращенных вперед и образующих полукружие, обух которого касается трубки; свер­ху бывают иногда маленькие крючки.

Ранкона отличается от предыдущего оружия тонким и удлиненным железком и своими более сжатыми ушками, обращенными в разные стороны; конечные острия у этих ушек наварены сталью.

Таковы были типы, к которым сводится оружие с древком, употреб­лявшееся пехотинцами, начиная с XIV столетия. Но наибольшее разви­тие оружие это получает в XVI столетии.

Из ударного орудия в XV столетии употреблялось:

Боевой молот (marteau d'armes) - это был первоначально простой кузнечный молот с длинной ручкой из рога или твердого дерева; затем стали заострять конец молота, а ручку продолжили в острие, чтобы наносить уколы. Молоты, употреблявшиеся в XV столетии, были очень тяжелы, снабжались свинцовыми шарами для усиления удара, а рукоять или ручка оканчивалась длинным и острым железком. Длина ее прости­ралась от четырех до пяти футов, и она предназначалась для двух рук. Некоторые из этих молотов происходят от протазана и имеют посреди древка щиток для защиты; каждое ушко, образуя с железком крестови­ну, окаймлено свинцовым обручем, тщательно отлитым в выемку ушка. У некоторых молот представляет собою призму с очень острым железком, иногда с нарубленными остриями; длинный кинжал составляет продолжение древка. Такое оружие походит как на топор, так и на алебарду, потому что имеет во всю длину более 8 футов.

Рис. 215. Молот с клювом (клевец) (Парижский артиллерийский музей).

Концу молота очень часто придают форму птичьего клюва (a bec), отчего получаются многие типы этого оружия.

Рис. 216. Немец­кий пернач.

Молот с клювом сокола возвращается к первона­чальной форме; острие загибается наподобие клюва хищной птицы. Древко, длиной в два с половиной фута, сделано из крепкого дерева (рис. 215). Ниж­няя трубка служит рукояткой; на верхней, также стальной, трубке возвышается молот с пересеченны­ми гранями; две полукруглые выпуклости изобража­ют глаза птицы с низко опущенным клювом; обух оканчивается полукруглой выпуклостью, на кото­рой возвышается небольшая пуговка. Этим оружием можно было действовать одной или двумя руками. Ударным оружием служили и маленькие молоты, употреблявшиеся конными воинами до XVII столе­тия.

Молот (picois) характеризуется острым, едва за­гнутым клювом; его глаза образуют два выпуклых горизонтальных острия и одно более длинное вертикальное. Ручка про­стиралась от трех до четырех футов.

Клюв сокола, клюв попугая, клюв ворона, все это топоры типа picois с загнутым клювом.

Пломмея (plommee) представляет собою большой молот и вместе боевой бич (цепь) с длинной рукояткой, к которой на цепях прикрепля­лись железные шары. Боевой бич или цепь употреблялся преимущест­венно в Германии и Богемии; у швейцарцев глава его снабжается звездовидными остриями и называлась "Morgenstarn", т.е. утренняя звезда.

Палица делалась первоначально из крепкого дерева, а глава ее по­крывалась гвоздями и металлическими пластинками. Но так как оружие в таком виде не было достаточно сильно, чтобы пробивать доспехи, то его стали делать из стали и железа, а главу покрывать отдельными стоячими ребрами; такого рода палица получила название пернача (рис. 216). Большинство "утренних звезд" имели такое же устройство.

Соколиным клювом называют также большой топор с прямым лезвием, против которого расположено железко в форме четверти круга и с хордой, направленной вниз и перпендикулярной к трубке; общий вид железка топора представлял ту же ферму. Этот топор был оружием конных воинов; пехотинцы имели более длинную рукоятку, которая за трубкой переходила в клинок кинжала; это устройство положи­ло начало алебарде и другому сложному оружию XV века.

Глава их из крепкого дерева усеивалась гвоздями, которые, будучи вколочены, заострялись напильником. Это было оружие бунтовавших крестьян в Германии.

Рис. 217. Итальянский двуручный меч (му­зей Клюни).

Но настоящим оружием конного воина бы­ло копье, которое служило ему на войне, на турнирах и боях на копьях; железко копья де­лалось длинное, с заостренными, как у кинжа­ла, гранями. У копья, которое употреблялось на joutes, железко было выточено в виде жем­чужины, а для избежания удара щитка в руку, на верху рукоятки прикрепляли ряд стальных пластин, которые уменьшали силу сотрясения, оседая на крюк нагрудника. Кольцо из пласти­нок делалось для того, чтобы древко копья не скользило в руке в момент удара, перенося на­пряжение на самый крюк и, следовательно, на верхнюю часть туловища. Для этого, в XV ве­ке, крюк нагрудника покрывался мягким дере­вом или свинцом; острия стальных пластинок отпечатывались на этой покрышке, и древко составляло таким образом одно целое с крю­ком.

Рис. 218. Поясной венецианский меч (музей Клюни).

Копья всадников имеют от наконечника до острия около 5 мет­ров. Если же приходи­лось сражаться пеш­ком, то обрезали древ­ко или употребляли короткие копья-дарды (drades), особенно, при атаках укреплений и брешей. Такие копья были и у пехотинцев; они нс превышают 7 футов длины и совсем не имеют щитка для защиты, и только иногда снабжаются двумя маленькими валиками, чтобы было удоб­нее держать оружие в руке.

Всадники были, кроме того, вооружены се­дельным мечом (epee d'arcon), носившимся сле­ва на луке седла (arcon), а справа привязывалась палица. Меч этот был для двух рук, почему его длинная и тонкая рукоять образует две выемки, идущие от выпуклого центра.

Рис. 219. Поясной меч (Парижский артиллерийский музей).

На рисунке 217 изображен подобный италь­янский меч. Головка его рукояти имеет отлогие края, окаймленные витым шнуром, который разделяет ее на две половины; трубка, обвитая шнурками, покрыта сверху кожей, скрывающей три кольца, сжимающие середину и оконечности рукоятки. Черная кожа спускается на дуж­ки и на клинок в виде двух закругленных ушков. В первой своей поло­вине дужки имеют четырехугольное сечение, а далее восьмигранное; на оконечностях же они об­точены в противоположных направлениях и обра­зуют четырехугольные маленькие площадки. Тонкий и длинный клинок, с мало выпуклым средним ребром, имеет треугольное сечение; его лезвия уклоняются к острию, образующегося от­логостью граней, начинающейся от среднего ре­бра. Рукоять имеет 20 см длины, клинок - 93. Меч этот может служить прекрасным образцом той формы, которую имели мечи в последние годы XV века.

На поясе рыцарь носил поясной меч (рис.218), гораздо короче первого. Головка и рукоять из ста­ли, некогда сплошь золоченой; первая имеет фор-му диска, вырезанного на краях и образующего таким образом грани, которые ограничивают на каждой стороне восьмиугольную, несколько вы­пуклую поверхность. Круглая трубка, более тол­стая при основании, чем на верху, покрыта пергаментом, сверх которого наложена кожа тем­ного цвета; верхний конец трубки входит непос­редственно в выемку головки, так как шейки нет, как нет и заклепки для утверждения стержня. Длина оружия не превышает 84 см. Оно, без со­мнения, принадлежит венецианской работе, но подобные же мечи работались и в Бордо и Марселе, пользовавшихся в это время большой известностью.

Обыкновенный тип меча несколько отличается от предыдущего своей простотой. Он имеет в длину более метра (рис. 219); клинок его острый с неглубокой долой посередине, сужается по мере приближения к ост­рию, которое образуется незаметным соединением линий лезвий. Гард образуется из двух дужек, изогнутых к клинку и сплюснутых в горизон­тальном направлении; их оконечности расширяются, завертываются, несколько искривляются; средний щиток спускается вершиной на осно­вание клинка. Головка представляет диск со скошенными краями и имеет небольшую выпуклость; стержень заклепывается на маленькой конечной пуговке. Этот крепкий меч был превосходным оружием для удара, но вследствие своей тяжести, не был удобен для укола, так как короткая рукоятка предназначается для одной руки. Трубка, обыкно­венно, покрывалась кожей, сплетенной или наклеенной на первую по­крышку из пеньковых ниток. Простая рукоять в виде креста представляет собой необходимый тип. Между тем некоторые мечи XV столетия уже имеют для пальцев кольца или, по крайней мере, делают попытки боковых колец, например при основании клинка (рис. 220), на правой его стороне для прохода пальца, без сомнения, указательного. Такого рода оружие встречается уже в первой половине XV столе­тия. Общим своим видом оружие это напоминает устройство широ­ких венецианских даг, известных под названием sandedei или непра­вильно называемых lindua di due (воловий язык), равно как и устрой­ство кинжалов страдиотов, называ­ющихся также левантийскими дагами или кинжалами с ушками.

Рис. 220-221. Меч с кольцом для указа­тельного пальца (Мюнхенский му­зей). Левантийская дага.

Левантийская дага, принадле­жащая музею Клюни (рис. 221), не менее замечательна, потому что ее рукоять образует небольшое боко­вое кольцо. Длина ее 95 см; клинок с двумя широкими долами, разде­ленными средним ребром, и образу­ет два лезвия; довольно тупое острие получается вследствие укло­нения линий лезвий и легкого их скошения. Основание клинка украшено выгравированными фигура­ми, костюм которых (ХIV-го столе­тия) прекрасного немецкого стиля. Рукоять темной стали чеканной ра­боты, украшена ветвями с листьями. Маленькое кольцо гарда прикреп­ляется двумя высеченными клапанами к нижней части щитка; дужки имеют форму железка топора с параллельными выемками на лезвиях. Деревянная трубка покрыта кожей, на которой обрисовывается выпук­лость от двух колец, находящихся на середине трубки; два железных кольца оконечностей образуют двойное ожерелье из сквозных цветов лилии. Стальная головка возвышается на шейке и, расширяясь, прини­мает форму опущенного павлиньего хвоста; обе ее стороны вычеканены, бока гладкие, пуговка заклепки имеет вид четырехугольной подушечки с выемчатыми сторонами. На каждой стороне головки прикреплена, при помощи шилообразного штифтика, прекрасная выпуклая и сквозная розетка.

Широкие ножи для доспеха или дагассы, лучшее производство кото­рых было в Венеции и Вероне, тоже имеют при основании клинка выем­ки для прохода пальцев под дужку; это делалось для того, чтобы было' удобнее держать оружие в руках, так как рукоятка была очень коротка (рис. 222). Они очень просты и удобны для войны. Рукоять и головка вычерненной стали; дужки изогнуты к клинку и образуют, вместе с контурами выемки клинка, пару почти сомкнутых колец. Клинок с двумя лезвиями имеет сплюснутую форму; среднее ребро мало выпукло, острие несколько обтесанное, почти тупое. Эти ножи вкладывали в ко­жаные тисненые ножны с влагалищами для маленьких ножей-батардо; они относятся преимущественно к концу XV столетия, хотя в Италии употреблялись гораздо раньше, чем в других стра­нах.

Гис. 222. Дагасса или бракемарт (венецианской работы).

Меч в это время носился на правой стороне на перевязи, почти параллельно поясу, к которому она прикреплена. Верх ножен обтягивался двумя обручами с кольцами для маленьких колечек. Пер­вое кольцо шло от верхнего обруча к перевязи, спускавшейся на живот; два других кольца приде­лывались сзади на каждом обруче и соединялись с перевязью позади бедра с помощью подвижных ко­лец, к которым они прикреплялись; их можно было придвигать или отодвигать, чтобы дать оружию желаемое наклонение.

Кинжалы или даги начала XV столетия носи­лись на военном поясе; когда же этот пояс вышел из употребления, то кинжал стали носить на пра­вом бедре, рукоятью вперед, острией вверх. В это время все отдавали предпочтение оружию нежной итальянской работы; очень небольшие дужки изги­баются к лезвиям, тонкие трубки рукояти делают­ся из слоновой кости или рога, а головка тонкой изящной работы из стали.

С первой половины XV столетия железо доспехов, обработанное хо­лодным путем, кованная сталь клинков и рукоятей мечей выделаны с таким искусством, какое недоступно современным лучшим мастерам. Всякая вещь выделяется красотой форм и вместе с тем чрезвычайной простотой. Строгий, величественный характер лежит в наружном виде, в контуре, в удачном направлении линий; украшений мало или совсем нет; клинки, доски доспехов не имеют ни гравировки, ни тем более чеканки.

Почти все оружие и доспехи до XV столетия, дошедшие до нас, не имеют собственно украшений.

Из этого, однако, не следует заключать, что мастерство золотых и серебряных дел не принимало участия в украшении доспехов и оружия, но это случилось потому, что по мере грабежа, перехода из одних рук в другие, продажи одни из них были изуродованы, изломаны, другие уничтожены самими владельцами, более склонными перелить золото и серебро, снять драгоценные камни, чем сохранить дорогой, но редкий меч или щит, украшенный золотом, серебром и драгоценными камнями.

Разграбление богатств Карла Смелого швейцарцами может служить примером той участи, которая, вероятно, постигла с течением времени все драгоценные изделия древности.

С начала XV столетия оружие отличается безмерной роскошью. При­мер такой расточительности подавал двор герцога Бургундского, Иоанна Неустрашимого, а Филипп Добрый и Карл Смелый пошли еще далее в этом направлении.

Правительство не препятствовало такому увеличивающемуся все бо­лее и более развитию роскоши; вследствие грабежа, она доставалась легко, а военные люди постоянно были в походах, одинаково обирая хозяев дружественных стран, как и врагов завоеванных местностей. Бархат, шелковая, венецианская, золотая и серебряная парча - вот обыкновенный материал, из которого делалось военное платье, матери­ал, взятый в- сундуках граждан и нередко оплаченный вместо денег ударом меча. Встречают ли воины мужчину или женщину, они их совер­шенно обирают, иногда даже не оставляя и рубашки, а в южных погра­ничных местностях воины даже продавали девушек и женщин туркам; сама французская королева, супруга Карла VII, должна упрашивать главного начальника этих грабителей на расхищать город Бурга, в кото­ром она находилась. Ясно, что в эту эпоху военное ремесло стоило того, чтобы им заниматься; дешево и скоро можно было одеться в прекрасные ткани, украсить свои доспехи золотыми цепями и другими драгоценно­стями.

И роскошь достигает огромных размеров; так, при осаде Гарфлера, граф Сен-Поль сидел на лошади, у которой наглавник стоил в то время 30 тысяч ефимков.

В 1449 г., при торжественном въезде Карла VII в Руан конский убор лошади графа Людовика де Сен-Поль был из черного атласа, усеянного ювелирными украшениями; чепрак лошади короля сделан из голубого бархата с золотыми цветами лилии; у Дюнуа лошадь покрыта красным бархатом с большим белым крестом, а сам он одет в платье того же цвета и вооружен мечом, украшенным золотом и драгоценными камнями, у которого один рубин на наконечнике ножен стоит 20 тысяч ефимков.

Артистическое движение эпохи Возрождения отразилось менее на богатстве материала, чем на обработке самого металла. Оружие этой удивительной эпохи дорого не по редкости металла, а по своему художе­ственному достоинству. Железо и сталь покрыты гравировкой, чекан­кой, украшены черневой работой и часто насечены золотом; нежность и изящество работы никогда не исключают силы; маленькое украшение, самая простая фигурка вдохновлены высоким искусством; самый ма­ленький щит, выбитый или высеченный из цельного железа, имеет те же формы, как и бронзовые произведения Джиберти и Донателло.

Является иное направление в искусстве; мастера золотых и серебря­ных дел заменяются чеканщиками и граверами, в особенности же, зна­менитыми, излюбленными мастерами Фландрии, считавшимися первыми во всей Европе; последние не жалели золота для обогащения военного платья, обремененного тогда (в начале XV века) накладными, финифтяными украшениями и драгоценными камнями.

Великое артистическое движение распространяется из Италии; ору­жейные мастера Милана, Флоренции и Лукки уже в продолжение веков славились своей работой; они делали лучшие доспехи, изготовляли са­мые красивые и прочные мечи и шпаги. Венеция своими постоянными сношениями с Востоком заимствовала от мавританского искусства не только приемы изготовления, но и характер украшения. С 1429 г. две улицы этого города были заселены оружейными мастерами, которые изготовляли всевозможные роды оружия, рассылали их по всей Европе, даже сарацинам, "к великому бесчестию христианства" и вопреки пап­ским буллам*. Так, например, с 1367 года Папа Урбан V дозволил жителям Монпелье вести торговлю с сарацинами только на том условии, если они не будут продавать иноверцам "ни оружия, ни железа, ни дерева для постройки судов". Но Венеция во все времена была другом Турции, на всех ее произведениях видны следы этих повседневных сно­шений.

Дата добавления: 2014-11-29