Р.А. Арсланов, В.В. Керов, М.Н. Мосейкина, Т.М. Смирнова 34 страница

Участники Особого совещания, за исключением министра фи­нансов С. Ю. Витте, высказались за военную экспедицию на Босфор. Однако первоначальный замысел Нелидова был существенно изме­нен. В решениях совещания десант на Босфор рассматривался толь­ко как ответная мера в случае ввода в проливы иностранных фло­тов, причем подчеркивалось, что главной целью российской дипломатии остается поиск совместно с другими державами мир­ных средств урегулирования внутреннего кризиса в Турции. Осто­рожность была вызвана тем, что занятие Босфора могло сплотить против России остальные державы и привести к столкновению с ними.

Несколько месяцев русский флот в Севастополе и Одессе оста­вался в готовности, но российская дипломатия делала все возможное, чтобы военная машина не была приведена в действие. Петербургский кабинет согласился с официально заявленным мнением Франции о том, что при урегулировании кризиса державы должны действо­вать сообща, уважать территориальную целостность Османской империи и суверенные права ее правительства.

К отказу от радикальных самостоятельных действий довольно быстро склонились и в других европейских столицах, включая Лондон. Военно-морские приготовления в Черном и Средиземном морях, где помимо англо-итальянской эскадры наготове стояли фран­цузские и австрийские корабли, убеждали, что любая сепаратная ак­ция неизбежно вызовет аналогичные действия со стороны других ве­ликих держав и приведет к трудно предсказуемому развитию событий в условиях, когда предварительных договоренностей о судьбе "турецкого наследства" не существовало.

К концу 1897 г. общими усилиями европейской дипломатии наиболее опасные очаги ближневосточного кризиса постепенно были потушены. Под нажимом великих держав султан согласился предос­тавить значительную автономию Криту. При посредничестве Рос­сии, Франции, Великобритании была прекращена вспыхнувшая в феврале 1897 г. греко-турецкая война из-за Крита. Совместно с другими державами Петербургский кабинет добился от султана обещаний улучшить управление Македонией.

Добиваясь локализации кризиса на Балканах, российской дипломатии удалось договориться с Австро-Венгрией — основным соперником России в этом районе. Соглашение, оформлен­ное в мае 1897 г. в виде обмена нотами министров иностранных дел двух государств на имя австрийского посла в Петербурге, предусматривало отказ от завоеваний и сохранение на Балканах "теперешнего status quo". Россия и Австро-Венгрия намеревались "заставить ува­жать этот принцип" и другие державы. В то же время обмен мнения­ми по поводу возможного переустройства Балкан, если целостность турецких владений все же не удастся сохранить, оказался безрезуль­татным и выявил лишь различия позиций обеих сторон.

Русско-австрийское соглашение 1897 г. имело ограниченный характер. Оно являлось вынужденным компромиссом на период, пока силы России были отвлечены на Дальний Восток, а Австро-Венгрия переживала серьезные внутренние трудности из-за обострившихся немецко-чешских отношений и разногласий в пра­вительственных сферах по вопросам национальной политики. Обоюд­ное желание избегать осложнений на Балканах соединяло Россию и Австро-Венгрию почти десять лет.

Для упрочения спокойствия на Балканах российское правитель­ство стремилось также поддерживать дружественные отношения со всеми балканскими государствами, чтобы при необходимости исполь­зовать свое влияние для предотвращения конфликтов между ними и Турцией. В рамках этого курса в 1896—1897 гг. были восстановлены прерванные десять лет назад русско-болгарские дипломатические отношения

2.

Особая осторожность России на Балканах и Ближнем Востоке во многом объяснялась тем, что на рубеже веков в российской внешней политике приоритетным стало ее дальневосточное направление. За­манчивые проекты хозяйственного освоения богатейших природных ресурсов Восточной Сибири и Приморья, использования китайского рынка для сбыта российских товаров, создания нового торгового пути мирового значения из Европы к Тихому океану требовали укрепле­ния российского присутствия на Дальнем Востоке.

Большую роль играли военно-стратегические соображения. Оборона протяженного побережья требовала создания на Тихом океане флота. При соответствующем усилении он оказался бы единственным флотом России, способным действовать на просторах Мирового океана. Другим флотам надо было преодолевать проливы, берега которых принадлежали другим государствам. К тому же плавание русских военных судов через Босфор и Дарданеллы запре­щалось международными обязательствами России, а на Балтике в районе проливов явное преимущество имели германские военно-морские силы.

В 1891 г. для скорейшего освоения сибирских и дальневосточ­ных земель началось сооружение крупнейшей в мире Сибирской железной дороги протяженностью около 7,5 тыс. верст от Челябин­ска до Владивостока. Международная обстановка на Дальнем Востоке вскоре подтвердила своевременность начатого строительства. Впе­чатляющий рывок в экономике и военном деле совершила после бур­жуазной революции 1868 г. Япония. Ее нападение на Китай в 1894 г. возвестило о появлении в регионе нового сильного государства с аг­рессивной политикой.

Полный разгром китайской армии и намерение Японии утвердиться вблизи российских гра­ниц — в Корее и Северо-Восточном Китае — обеспокоили царское правительство. Под на­жимом России, Франции и Германии Япония в обмен на увеличение контрибуции отказа­лась от захваченного у Китая стратегически важного Ляодунского полуострова с гаванью и крепостью Порт-Артур.

Россия воспрепятствовала также планам Японии в отношении Кореи. По условиям японо-китайского мирного договора 1895 г. Корея, являвшаяся прежде вассалом Цинской империи, получила независимость. В Токио надеялись привести к власти в Сеуле своих ставленников и превратить Корею в японский протекторат. Однако действия такого рода встретили сопротивление в различных слоях корейского общества.

Царское правительство оказало серьезную помощь антияпон­ским силам в Корее. Корейский король нашел убежище в россий­ской дипломатической миссии под охраной русских военных моря­ков и сумел подавить предпринятую сторонниками Японии попытку государственного переворота. В 1896 г. было подписано русско-япон­ское соглашение, которое ограничивало активность Японии на Корей­ском полуострове и предусматривало взаимные консультации сто­рон по всем вопросам, касавшимся Кореи.

Противодействие экспансионистским замыслам Японии приве­ло к русско-китайскому сближению. Россия помогла Пекину полу­чить на Парижской бирже заем, необходимый для выплаты кон­трибуции Японии. В 1896 г. между Россией и Китаем был заключен секретный договор об оборонительном союзе против Японии. Одно из его условий предусматривало сооружение железной дороги из Забайкалья через китайскую территорию до Владивостока. Эта дорога должна была стать составной частью великой Сибирской магистрали.

Постройка и эксплуатация железной дороги полностью контро­лировались царским правительством, хотя формально она являлась частным предприятием. Концессия была выдана Русско-Китайскому банку, образованному Петербургским международным банком и группой французских банков по инициативе и под покровитель­ством Министерства финансов России. Непосредственно строитель­ством и использованием дороги занималось учрежденное Русско-Китайским банком акционерное Общество Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Оно получило от китайских властей широ­кие полномочия, включая административное управление землями в полосе отчуждения дороги и размещение вдоль нее собственной военной охраны. Этого удалось достичь благодаря прямому подкупу высших китайских чиновников. Ли Хунчжану, подписавшему договор в 1896 г., было обещано 3 млн. рублей (однако всю сумму он так и не по­лучил). Китайское правительство имело особый вклад в Русско-Китайском банке и участвовало в его доходах. Через 80 лет после начала эксплуатации дорога безвозмездно должна была перейти к Китаю. Китай мог выкупить ее до этого срока, но не ранее чем через 36 лет.

Соглашение о КВЖД стало крупным успехом министра финан­сов С. Ю. Витте, который фактически был главным действующим лицом на переговорах с Китаем. Для обеспечения интересов России в этом регионе Витте полагал необходимым добиваться ее исключи­тельного влияния в Северо-Восточном Китае (Маньчжурии). Сред­ства достижения этой цели он видел в дружественных отношениях с китайским правительством и в постепенном экономическом про­никновении в Китай. Витте возражал против политики, сопряженной с насильственными действиями, территориальными захватами, угрозой обострения отношений с Японией, по крайней мере до тех пор, пока хозяйственное освоение Приамурья, Приморья и Маньчжурии не создаст надежный тыл для военных операций. При этом могущество России Витте связывал с развертыванием сухопутных, а не военно-морских сил на Дальнем Востоке.

В правительственных кругах не все поддерживали планы С. Ю. Витте. Влиятельным руководителям военных ведомств они казались потерей времени и инициативы. Генерал А. Н. Куропаткин, занимавший с 1898 г. пост военного министра, главнокомандующий флотом генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович и большин­ство высших военно-морских чинов настаивали на немедленных ме­рах политического и военного характера по закреплению господства России на северо-востоке Китая. Политика с позиции силы все больше увлекала и самого Николая II.

Русско-китайское сближение и строительство КВЖД подхле­стнули экспансионистские планы других держав. В 1897 г. Германия захватила порт Циндао в бухте Цзяочжоу на Шаньдунском полуос­трове. Вопреки мнению Витте Николай II принял решение не под­держивать Китай, а воспользоваться прецедентом, чтобы осуще­ствить давнюю мечту Военно-морского ведомства — приобрести незамерзающий порт в Желтом море.

Русские корабли вошли в Порт-Артур, и 15 (27) марта 1898 г. Китаю был навязан договор о безвозмездной аренде Россией на 25 лет Ляодунского полуострова. Порт-Артур становился базой Тихоокеанского флота, а в бухте Даляньвань предполагалось постро­ить открытый коммерческий порт. Общество КВЖД получило кон­цессию на строительство и эксплуатацию соединительной ветки от главной линии до этих портов.

Недовольство главных соперников России на Дальнем Востоке — Японии и Великобритании — российской дипломатии удалось нейтрализовать только ценой крупных уступок. По новому соглаше­нию 1898 г. с Японией Россия фактически признала преобладание в Корее японских экономических интересов. Кроме того, царское пра­вительство отказалось в пользу Великобритании от предоставления Китаю нового займа и не стало возражать против занятия англичанами китайского порта Вэйхайвэй в качестве военно-морской базы.

Бесцеремонное хозяйничанье иностранных держав в различных областях Китая вызвало стихийный протест, вылившийся в мощное народное восстание 1899—1901 гг. Европейцы называли его "боксерс­ким" по названию тайного религиозного общества "Ихэцюань" ("Кулак во имя справедливости и согласия"), сыгравшего большую роль в подготовке выступления. Восставшие уничтожали иностранцев и имущество иностранных компаний, осадили посольский квартал в Пекине. Европейские государства, Россия, США и Япония спешно направили в Китай войска. Под нажимом народного движения цен­тральное китайское правительство объявило войну интервентам, но реального сопротивления им не оказывало.

Соединенные международные силы, основной костяк которых составляли японцы и русские, разбили отряды "боксеров" и овла­дели Пекином. Китаю были продиктованы мирные условия, кото­рые ограничивали его суверенитет и предусматривали выплату в течение 39 лет огромной контрибуции (в пересчете на золотые рубли— 1,5 млрд.; доля России составляла около 29%).

Еще до завершения общих переговоров держав с Китаем царс­кое правительство вступило с ним в сепаратные переговоры об условиях эвакуации русских войск из Маньчжурии, в которую они были введены ранее. Российская сторона настаивала на приня­тии Китаем обязательства никому не предоставлять железнодорож­ных и промышленных концессий в Маньчжурии, предварительно не предложив их Русско-Китайскому банку.

Однако китайское правительство всячески затягивало перего­воры, пытаясь сыграть на противоречиях между Россией и другими державами. Перспектива перехода Северо-Восточного Китая под полный контроль России привела к очередному витку напряженно­сти в русско-японских и русско-английских отношениях. В январе 1902 г. был подписан англо-японский союзный договор. Его смысл состоял в том, что в случае русско-японского конфликта Япония могла рассчитывать на вступление в войну Великобритании, если бы на помощь России пришла третья держава, например дружествен­ная Франция.

К англо-японскому блоку фактически примкнули США, наряду с Англией оказавшие Японии большую помощь в создании совре­менной армии и флота. Желание Петербургского кабинета "зак­рыть" Маньчжурию противоречило основным принципам политики США в отношении Китая. Не сомневаясь в американском экономи­ческом превосходстве над конкурентами, правительство США вы­ступало за предоставление каждой из держав равных возможностей на китайском рынке ("доктрина открытых дверей").

Консолидация противников России и усиление их влияния в Пекине заставили российскую дипломатию снять требование о моно­полии Русско-Китайского банка и заключить с Китаем в марте 1902 г. договор о поэтапной эвакуации русских войск из Маньчжурии.

Николай II был раздосадован неудачей. В окружении импера­тора усилились позиции сторонников твердой линии, причем на первый план выступили лица авантюристического склада. В исто­рию они вошли под названием "безобразовская клика" по имени отставного ротмистра кавалергардского полка А. М. Безобразова. Он мнил себя крупным политиком и сочинял эффектные, но оторван­ные от реальности планы действий по защите интересов России на Дальнем Востоке. Вокруг Безобразова собралась группа дельцов из числа предпринимателей, военных, представителей высшей арис­тократии. На безобразовских проектах они надеялись сделать себе карьеру и состояние.

Покровительство министра двора И. И. Воронцова-Дашкова и великого князя Александра Михайловича открыло Безобразову до­ступ к царю. В дальнейшем немалую помощь оказал Безобразову авторитетный в глазах Николая II министр внутренних дел В. К. Плеве. Он надеялся, что громкие внешнеполитические успехи, пусть даже война, но "маленькая и победоносная", отвлекут страну от внутренних трудностей и ослабят революционное движение.

Безобразов и его сподвижники предлагали не только не идти на уступки, но и расширять сферу влияния России. При финансовой и политической поддержке правительства "безобразовцы" намере­вались учредить частные акционерные общества для получения концессий в Корее. Таким способом они надеялись восстановить позиции России на Корейском полуострове, а затем и вообще вытеснить оттуда японцев. Особое значение "безобразовцы" при­давали лесным концессиям вдоль р. Ялу. Им отводилась роль опорного пункта, прикрывающего подступы к Порт - Артуру с востока. Под видом лесорубов и охраны предполагалось направлять на Ялу солдат.

С экономической точки зрения эти проекты вызывали большие сомнения. Что же касается политических последствий, то затеи "безобразовцев" сулили резкое обострение русско-японских отношений. Такой поворот событий сторонников Безобразова не пугал. Они были уверены в превосходстве русской армии над японцами, а главное, считали, что Япония никогда не решится воевать, если не дать ей по­вода усомниться в могуществе России.

Оппонентами "безобразовцев" выступали Витте, Ламздорф и отчасти Куропаткин. Главы финансового и внешнеполитического ведомств настаивали на выполнении обязательств по эвакуации войск из Маньчжурии. Куропаткин требовал сохранить военный и политический контроль над ее северной частью, но совместно с Вит­те и Ламздорфом высказывался против активных действий в Корее.

К середине 1903 г. "безобразовцы" окончательно взяли верх в окружении царя. Витте получил отставку. Безобразов стал статс-секретарем. Его сторонник адмирал Е. И. Алексеев был назначен наместником на Дальнем Востоке с широкими полномочиями по управлению краем, командованию войсками и флотом. Наместник получил право самостоятельно вести дипломатические сношения с Китаем, Японией и Кореей. Тем самым дальневосточное нап­равление фактически изымалось из ведения Министерства иност­ранных дел.

План действий, одобренный Николаем II, предусматривал от­каз от договора 1902 г., если Китай немедленно не примет меры по "закрытию" Маньчжурии для всех иностранных держав, кроме Рос­сии. Предполагалось значительно усилить армию и флот на Даль­нем Востоке, но, пока идут военные приготовления, проявлять осто­рожность в отношениях с Японией в Корее, продолжая в то же время покровительство лесным предприятиям на р. Ялу.

В июле 1903 г. Япония предложила России заключить соглаше­ние о разграничении взаимных интересов. Государственные и воен­ные деятели Японии не отказались от планов войны с Россией, по­беда в которой должна была привести к японскому господству в Маньчжурии и Корее. Однако в Токио хотели замаскировать свои замыслы и завоевать популярность в общественном мнении Англии и США. Не случайно на начавшихся русско-японских переговорах Япония выставила требования вывести русские войска из Маньчжу­рии и обеспечить там свободу действий для всех держав. Японское правительство лицемерно выставляло себя "защитником" Китая и поборником доктрины "открытых дверей".

Ультимативный тон японских требований заставил русские правительственные круги более взвешенно оценить ситуацию. На Особых совещаниях у императора было решено пойти на опре­деленные уступки японцам и продолжать переговоры. Но до конца серьезность положения так и не была осознана. И переговоры, и усиление войск велись одинаково вяло.

Между тем к началу 1904 г. японская армия и флот достигли необходимой готовности, и японская дипломатия искала только повод к войне. Обвинив Петербургский кабинет в нежелании дого­вариваться (на самом деле японский телеграф на двое суток задер­жал телеграмму российскому посланнику с положительным отве­том почти на все предложения Токио), правительство Японии разорвало 24 января (6 февраля) 1904 г. дипломатические отноше­ния с Россией. В ночь на 27 января (9 февраля) 1904 г. японский флот без официального объявления войны атаковал русскую эскадру на рейде Порт-Артура.

Лекция 61: Русско-японская война 1904-1905 гг.

К началу боевых действий русские войска на Дальнем Востоке насчитывали около 100 тыс. человек. Большая часть войск была сосредо­точена в Квантунском укрепленном районе, защищавшем с суши морскую крепость Порт-Артур, где базировалась эскадра Тихого океана.

Японская армия к 1904 г. достигла численности 150 тыс. чело­век. В предстоящей войне японское командование предполагало поэтапное ее десантирование в Корее, а затем на Ляодунском полуострове (на юго-западной оконечности которого располагался Порт - Артур), с последующим захватом этой русской морской крепости и переходом в наступление против группировки русских войск в Маньчжурии. Японский план строился на том верном расчете, что, несмотря на колоссальную разницу военных потенциалов противни­ков, Япония могла полностью задействовать свои резервы и благода­ря близости к театру военных действий сразу добиться ощутимого перевеса над более сильным противником. Слабость же России объективно определялась тем, что военные действия приходилось вести за тысячи верст от военно-промышленных баз, от основных районов комплектования резервов. Связь театра военных действий с европейской частью России осуществлялась по единственной Транссибирской магистрали, пропускная способность которой не превышала 7 эшелонов в сутки. Поэтому планы русского командова­ния предусматривали первоначально лишь оборонительные опера­ции, и только после переброски в Маньчжурию резервов планиро­вался переход в наступление с последующим десантированием на Японских островах.

Островное положение Японии определяло особую роль боевых действий на море в предстоящей войне. Для японских вооруженных сил вообще было немыслимо проведение сухопутных операций без достижения господства на море. Для решения этой задачи Япония сумела создать достаточно мощные военно-морские силы, включав­шие в себя 6 броненосцев и 20 крейсеров. Россия же на Дальнем Востоке располагала 7 броненосцами и 11 крейсерами. Русский флот при этом страдал характерным для отечественного кораблестроения недостатком — разнотипностью кораблей, затруднявшей их совместное использование в составе эскадры.

26 января (8 февраля) 1904 г. около полуночи на броненосце "Ретвизан", стоявшем на внеш­нем рейде Порт-Артура, раздался взрыв. Это была одна из торпед, выпущенных японскими миноносцами. Японское командование реши­ло внезапным нападением, до объявления войны, нанести максималь­ный ущерб русским морским силам.

Из-за беспечности русского командования ночная атака мино­носцев на порт-артурский рейд принесла японцам определенный успех: помимо "Ретвизана" были выведены из строя броненосец "Цесаревич" и крейсер "Паллада". Но когда утром 27 января (9 февраля) основные силы японского флота приблизились к Порт - Артуру, их встретил огонь русской эскадры и береговых батарей. Флагман японского флота адмирал X. Того после непродолжитель­ного боя убедился в боеспособности портартурской эскадры. Однако активные действия Того в последующие недели привели к ее фактической блокаде.

24 февраля (8 марта) нерешительного вице-адмирала О. В. Старка сменил на посту начальника эскадры Тихого океана вице-адмирал С.О. Макаров. Новый командующий своей энергией и инициативностью сразу поднял дух удрученной бездействием эс­кадры. Макаров стал готовить эскадру к решительным действиям и после ввода в строй поврежденных броненосцев рассчитывал дать генеральное сражение японскому флоту.

31 марта (13 апреля) два русских миноносца встретили в море отряд японских кораблей. Один миноносец сумел уйти от огня про­тивника и доложил в Порт-Артур о появлении неприятеля. На­встречу японцам стала вытягиваться вся эскадра. С.О. Макаров дер­жал свой флаг на головном броненосце "Петропавловск". Но в двух милях от берега флагманский корабль напоролся на японскую мину и в течение всего двух минут затонул. Из 727 человек экипажа спаслись только 80. В числе погибших был и командующий. После смерти Макарова русское командование отказалось от активных операций, и инициатива на море окончательно перешла к японцам.

С первых дней войны японцы приступили к высадке десантов в Корее. К началу апреля 1-я армия генерала Куроки сосредоточилась на левом берегу р. Ялу, отделявшей Корейский полуостров от Мань­чжурии. Командующим русской Маньчжурской армией был назначен военный министр А. Н. Куропаткин. Опытный военачальник, участник русско-турецкой войны 1877—1878 гг. и туркестанских походов, Ку­ропаткин высоко зарекомендовал себя на штабной работе, но не как командующий боевыми действиями.

Осторожный Куропаткин не собирался предпринимать каких-либо активных действий до прибытия контингентов войск из Запад­ной Сибири и Европейской России. Для противодействия армии Куроки при форсировании р. Ялу был выдвинут Восточный отряд генерала М И. Засулича. Ему ставилась задача "дать противнику отпор с должной твердостью, но и с благоразумием", т.е. "всеми мера­ми стремиться избегать решительного боя с превосходящим в силах противником". 18 апреля (1 мая) японцы силами трех дивизий переправились через Ялу близ Тюренчена, где Засулич подготовил оборонительную позицию, и попытались охватом левого фланга отрезать русскому отряду пути отхода. Окружения Засуличу удалось избежать, но задержать противника на переправе он не смог. Это было первое поражение русской армии, стоившее 3 тыс. убитых и раненых.

Блокировав Порт-Артур с моря, японцы смогли приступить к десантированию войск на Квантунском полуострове. В конце апре­ля здесь осуществила высадку 2-я армия генерала Я. Оку, которая к середине мая сумела захватить перешеек, соединявший Квантунский и Ляодунский полуострова. Овладение перешейком позволило японцам высадить 3-ю армию генерала М. Ноги уже на Ляодунском полуострове, в непосредственной близости от Порт-Артура. Глав­нокомандующий вооруженными силами на Дальнем Востоке адми­рал Е. И. Алексеев потребовал от Куропаткина выделить из состава Маньчжурской армии один корпус и направить его на деблокаду Порт-Артура. Куропаткин по-прежнему не склонен был к наступа­тельным действиям, но во исполнение приказа наместника послал в направлении к Порт-Артуру 1-й Сибирский корпус под командова­нием генерал-лейтенанта Г. К. Штакельберга, уменьшив при этом его состав на одну дивизию. Это была скорее демонстрация наступ­ления, поскольку Штакельбергу ставилась задача лишь ослабить силы противника на Квантунском полуострове, "с превосходящими же силами не доводить дело до решительного столкновения".

1—2 (14—15) июня корпус Штакельберга был атакован у станции Вафангоу армией генерала Оку. Бой при Вафангоу, в ко­тором ослабленный корпус русской армии пытался наступать про­тив численно превосходившей его японской армии, закончился пора­жением. Попытка деблокировать Порт-Артур с суши не удалась.

Поражение корпуса Штакельберга при Ва­фангоу лишило Порт-Артур надежды на вос­становление связи с основными силами рус­ской армии. Над крепостью нависла реальная угроза захвата противником, что должно было бы повлечь и гибель Тихоокеанской эскадры. Опасаясь за судьбу флота, Алексеев потребовал от контр­адмирала В. К. Витгефта, сменившего Макарова на посту начальника эскадры, перевести корабли из Порт-Артура во Владивосток.

Храбрый моряк, но малоопытный флотоводец, Витгефт не верил в успех прорыва эскадры, но должен был подчиниться при­казу. 28 июля (10 августа) портартурская эскадра вышла в море и вступила в бой с японским флотом. Но после гибели Витгефта управление эскадрой было потеряно, и главные ее силы вернулись в Порт-Артур. Эскадре предстояло разделить судьбу крепости.

Японцы сконцентрировали на Ляодунском полуострове до 50 тыс. солдат и около 400 орудий. Им противостоял 40-тысячный гарнизон крепости, имевшей на вооружении 650 орудий. Общее ко­мандование над гарнизоном осуществлял начальник Квантунского укрепленного района генерал-лейтенант А. М. Стессель, однако фактически руководил войсками начальник сухопутной обороны Порт-Артура генерал-майор Р. И. Кондратенко.

6 (19) августа 1904 г. японские войска начали штурм крепости, который безостановочно продолжался 6 дней и закончился с весьма скромными результатами. Потеряв до 20 тыс. человек, японцы су­мели лишь на отдельных участках вклиниться в главную линию обороны. Месяц спустя после начала первого штурма японцы повторили попытку взять крепость с боя. Трехдневный штурм при­нес им только потери в 7,5 тыс. человек и захват двух редутов. Еще большей неудачей закончился третий штурм 17 (31) октября, когда японские атаки были повсеместно отбиты. И только четвертый штурм, начавшийся 13 (26) ноября, принес японской армии успех: 9 дней спустя им удалось захватить гору Высокую, с которой они могли вести прицельный огонь по крепостным сооружениям и по кораблям Тихоокеанской эскадры. Этим определилась судьба и эс­кадры, и самой крепости. В течение нескольких дней были уничтоже­ны почти все корабли. Во время обстрелов фортов погиб генерал Кон­дратенко, а от сменившего его на посту начальника сухопутной обороны генерал-майора А. В. Фока ничего иного как быстрой сдачи укреплений не ждали.

Но Порт-Артур держался еще несколько недель. 19 декабря (1 января) японцы захватили гору Большое Орлиное Гнездо, входив­шую в состав второй линии обороны. Исходя из утверждения Фока о невозможности дальнейшей обороны крепости, Стессель начал пе­реговоры о капитуляции. На требование русской стороны о выходе всего гарнизона с оружием в руках японцы ответили категоричес­ким отказом. 20 декабря 1904 г. (2 января 1905 г.) был подписан акт о капитуляции. По его условиям в плену оказались 23 тыс. офицеров и нижних чинов. Гарнизон далеко не исчерпал запасы боеприпасов и продовольствия. Большая их часть была уничтожена в ночь перед капитуляцией. Тогда же были затоплены остатки Тихоокеанской эскадры, за исключением нескольких миноносцев, которым удалось прорваться в китайские порты. По окончании войны Стессель был предан военному суду и приговорен к смертной казни, которую заменили на заключение в крепости. Но, спустя несколько месяцев, он был помилован Николаем II.

Одновременно с осадой Порт-Артура японцы вели наступательные действия против Маньч­журской армии А. Н. Куропаткина, которая после первых неудач на р. Ялу и при Вафангоу сосредоточилась к югу от г. Ляоян. Противники постепенно наращивали силы: из Сибири и европейской части России прибывали пополнения в рус­скую армию, а японцы усилились высадкой еще одной армии — 4-й под командованием М. Нодзу. В июне японский главнокоманду­ющий И. Ойяма начал наступление против армии Куропаткина. Русский командующий, будучи уверенным в численном превосход­стве противника, постепенно отходил к Ляояну, где были подготов­лены оборонительные позиции. Здесь Куропаткин предполагал дать генеральное сражение.

К началу сражения под Ляояном русская армия получила уже столько подкреплений, что численно превосходила своего про­тивника. Но Куропаткин по-прежнему считал, что его армия недо­статочно сильна, чтобы перейти к наступательным операциям. И. Ойяма же решил атаковать русскую армию, несмотря на ее чис­ленный перевес: фактор времени работал против него. 13 (26) августа японская армия пошла в наступление на русские позиции. Это была рискованная операция: наступая практически без резервов, японцы могли потерпеть тяжелое поражение, если бы Куропаткин отва­жился на решительный контрудар. Но их попытки даже незначи­тельными силами охватить левый фланг русской армии побуждали русское командование оставлять одну позицию за другой даже тогда, когда войска прочно держали оборону. Наконец, Куропаткин решился ввести в действие свои резервы для нанесения удара по той группировке, которая грозила зайти ему в тыл. Однако, получив све­дения об успехах японцев на других участках, 21 августа (3 сентября) он отдал приказ об отступлении всей армии с поля сражения Куропаткин на два часа опередил японского главнокомандующего, который был уже готов отвести свои войска из-под мощного удара противника. Потери русских в Ляоянском сражении составили 17 тыс., а японцев — 24 тыс. человек.

Дата добавления: 2014-11-29