Песнь четырнадцатая. 1 кто это кружит здесь, как странник некий, хоть смертью он еще не окрылен, и подымает и смыкает веки. 4 не знаю

1 Кто это кружит здесь, как странник некий, Хоть смертью он еще не окрылен, И подымает и смыкает веки?" 4 "Не знаю, кто; он кем-то приведен; Спроси, ты ближе; только не сурово, А ласково, чтобы ответил он". 7 Так, наклонясь один к плечу другого, Шептались двое, от меня правей; Потом, подняв лицо, чтоб молвить слово, 10 Один сказал: "Дух, во плоти своей Идущий к небу из земного края, Скажи нам и смущение развей: 13 Откуда ты и кто ты, что такая Тебе награда дивная дана, Редчайшая, чем всякая иная?" 16 И я: "В Тоскане речка есть одна; Сбегая с Фальтероны, вьется смело И сотой милей не утолена. 19 С тех берегов принес я это тело; Сказать мое вам имя - смысла нет, Оно еще не много прозвенело". 22 И вопрошавший: "Если в твой ответ Суждение мое проникнуть властно, Ты говоришь об Арно". А сосед 25 Ему сказал: "Должно быть, не напрасно Названья этой речки он избег, Как будто до того оно ужасно". 28 И тот: "Что думал этот человек, Не ведаю; но по заслугам надо, Чтоб это имя сгинуло навек! 31 Вдоль всей реки, оттуда, где громада Хребта, с которым разлучен Пелор, Едва ль не толще остального ряда, 34 Дотуда, где опять в морской простор Спешит вернуться то, что небо сушит, А реки снова устремляют с гор, 37 Все доброе, как змея, каждый душит; Места ли эти под наитьем зла, Или дурной обычай правду рушит, 40 Но жалкая долина привела Людей к такой утрате их природы, Как если бы Цирцея их пасла. 43 Сперва среди дрянной свиной породы, Что только желудей не жрет пока, Она струит свои скупые воды; 46 Затем к дворняжкам держит путь река, Задорным без какого-либо права, И нос от них воротит свысока. 49 Спадая вниз и ширясь величаво, Уже не псов находит, а волков Проклятая несчастная канава. 52 И, наконец, меж темных омутов, Она к таким лисицам попадает, Что и хитрец пред ними бестолков. 55 К чему молчать? Пусть всякий мне внимает! И этому полезно знать вперед О том, что мне правдивый дух внушает. 58 Я вижу, как племянник твой идет Охотой на волков и как их травит На побережьях этих злобных вод. 61 Живое мясо на продажу ставит; Как старый скот, ведет их на зарез; Возглавит многих и себя бесславит. 64 Сыт кровью, покидает скорбный лес Таким, чтоб он в былой красе и силе Еще тысячелетье не воскрес". 67 Как тот, кому несчастье возвестили, В смятении меняется с лица, Откуда бы невзгоды ни грозили, 70 Так, выслушав пророчество слепца, Второй, я увидал, поник в печали, Когда слова воспринял до конца. 73 Речь этого и вид того рождали Во мне желанье знать, как их зовут; Мои слова как просьба прозвучали. 76 И тот же дух ответил мне и тут: "Ты о себе мне не сказал ни звука, А сам меня зовешь на этот труд! 79 Но раз ты взыскан богом, в чем порука То, что ты здесь, отвечу, не тая. Узнай: я Гвидо, прозванный Дель Дука. 82 Так завистью пылала кровь моя, Что, если было хорошо другому, Ты видел бы, как зеленею я. 85 И вот своих семян я жну солому. О род людской, зачем тебя манит Лишь то, куда нет доступа второму? 88 А вот Риньер, которым знаменит Дом Кальболи, где в нисходящем ряде Никто его достоинств не хранит. 91 И не его лишь кровь теперь в разладе, - Меж По и Рено, морем и горой, - С тем, что служило правде и отраде; 94 В пределах этих порослью густой Теснятся ядовитые растенья, И вырвать их нет силы никакой. 97 Где Лицио, где Гвидо ди Карпенья? Пьер Траверсаро и Манарди где? Увы, романцы, мерзость вырожденья! 100 Болонью Фабро не спасет в беде, И не сыскать Фаэнце Бернардина, Могучий ствол на скромной борозде! 103 Тосканец, слезы льет моя кручина, Когда я Гвидо Прата вспомяну И доблестного Д'Адзо, Уголина; 106 Тиньозо, шумной братьи старшину, И Траверсари, живших в блеске славы, И Анастаджи, громких в старину; 109 Дам, рыцарей, и войны, и забавы, Во имя благородства и любви, Там, где теперь такие злые нравы! 112 О Бреттиноро, больше не живи! Ушел твой славный род, и с ним в опале Все, у кого пылала честь в крови. 115 Нет, к счастью, сыновей в Баньякавале; А Коньо - стыд, и Кастрокаро - стыд, Плодящим графов, хуже, чем вначале. 118 Когда их демон будет в прах зарыт, Не станет сыновей и у Пагани, Но это славы их не обелит. 121 О Уголин де'Фантолин, заране Твой дом себя от поношенья спас: Никто не омрачит его преданий! 124 Но ты иди, тосканец; мне сейчас Милей беседы - дать слезам излиться; Так душу мне измучил мой рассказ!" 127 Мы знали - шаг наш должен доноситься До этих душ; и, раз молчат они, Мы на дорогу можем положиться. 130 И вдруг на нас, когда мы шли одни, Нагрянул голос, мчавшийся вдоль кручи Быстрей перуна в грозовые дни: 133 "Меня убьет, кто встретит!" - и, летучий, Затих вдали, как затихает гром, Прорвавшийся сквозь оболочку тучи. 136 Едва наш слух успел забыть о нем, Раздался новый, словно повторенный Удар грозы, бушующей кругом: 139 "Я тень Аглавры, в камень превращенной!" И я, правей, а не вперед ступив, К наставнику прижался, устрашенный. 142 Уже был воздух снова молчалив. "Вот жесткая узда, - сказал Вергилий, - Чтобы греховный сдерживать порыв. 145 Но вас влечет наживка, без усилий На удочку вас ловит супостат, И проку нет в поводьях и вабиле. 148 Вкруг вас, взывая, небеса кружат, Где все, что зримо, - вечно и прекрасно, А вы на землю устремили взгляд; 151 И вас карает тот, кому все ясно".

Дата добавления: 2014-11-29