Космогония древних славян в Свете общих представлений индо-европейцев о мироздании 3 страница

Есть такое мировое дерево и у славян, это ель или сосна в Северной традиции, связанная с богом Велесом, и дуб в Южной традиции, связываемый с громовником Перуном.

Связь дуба с иными мирами в славянском фольклоре достаточно хорошо известна. Так пословицы: “дать дуба” (умереть), “смотреть в дуб” (быть при смерти) связывают это дерево с миром смерти, по народным поверьям по дубу покойники могут попасть в земной мир. Дубы издревле посвящались громовнику Перуну, и служили способом связи с его (иным) миром. Дуб на острове Хортица, что на Днепре, издавна почитался казаками, ждущими через обряд связи с божественными мирами. Дуб в русских сказках частое место перемещения героя в иные миры, или место связи с этими мирами: на дубе находится смерть Кощея Бессмертного, в нем находится дупло, хранящее несметные сокровища и стихии.

Дуб как мировое дерево прямо выступает в одной из старинных рукописей:

“Вопрос: Скажи мне, что держит землю? Ответ: Вода высока. – Да что держит камень? – четыре золотые кита. – Да что держит золотых китов? – Река огненая. – Да что держит тот огонь? —…Дуб железный, еже есть первопосажден от всего же, корение на силе божьей стоит”^[89].

Ель или сосна тaкже выступает мировым деревом в славянском фольклоре. Хорошо известно, что ветви ели бросают на пути похоронной процессии и их же кидают на крышку гроба. Ель и сосна – вечнозеленые деревья, поэтому в представлении древних народов, связаны с бессмертием и возрождением. Ветки ели или сама ель связана с миром мертвых, так как она символически указывает на бессмертие души. Наша новогодняя ель – тот же символ продолжения жизни в Новом Году.

В народных песнях говорится, что у “сосёнушки” есть три “угодьица”; в них живут “яры пчелы” (олицетворение подземного мира и перехода из него), “бел горностай” (символ земного мира, некий аналог белки, бегающей по скандинавскому мировому древу Игграсиль), “весел сокол” (символ небесного мира)^[90].

Мы видим троичное деление вселенной у славян, где мировым деревом в северной традиции выступает ель или сосна.

Чаще всего мировое дерево славян называлось просто древо и несло в себе архетипический принцип связи между мирами. Указания на мировое древо славян имеется в "Слове о полку Игореве":

"Тогда въступи Игорь князь в злат стремень и поеха по чистому полю. Солнце ему тьмою путь заступаше; нощь, стонущи ему грозою, птичь убуди; свист зверин въста; збися Див, кличет верху древа – велит послушати земли незнаеме, Волзе, и Поморию, и Посулию, и Сурожу, и Корсуню, и тебе, тьмутораканьскый болван! А половци неготовами дорогами побегоша к Дону великому; крычат телегы полунощы, рци лебеди роспужени..."

"Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мысию по древу, серым волком по земли, шизым орлом под облакы..."

"О Бояне, соловию стараго времени! Абы ты сиа полкы ущекотал, скача, славию, по мыслену древу, летая умом под облакы, свивая славы оба полы сего времени, рища в тропу Трояню чрес поля на горы! Пети было песнь Игореви, того внуку: "Не буря соколы занесе чрез поля широкая, галици стады бежать к Дону великому". Чи ли воспети было, вещей Бояне, Велесовь внуче: "Комони ржуть за Сулою, звенить слава в Кыеве. Трубы трубять в Новеграде, стоять стязи в Путивле."

На вершине Мирового дерева в скандинавской версии мифа сидит орел, а у славян "Див клычет", происхождение имени которого восходит к имени обще индоевропейского бога – демиурга. Само имя соотносится с древнейшим индоевропейским обозначением дневного света, добра, сферы божественного. Можно предположить, что Див близок к символике Белобога.

Что же такое Нижний, Вышний и Средний миры, пронизанные Мировым древом? Представления о том, что Нижний мир – подземный, Срединный – земной, а Верхний – небесный, верны только отчасти. Подобная вертикальная трактовка трех миров слишком проста, она имела хождение среди не посвященных в жреческие таинства.

Люди прорыли глубочайшие шахты – но не нашли пекла.

Люди запустили ракетные корабли – но за облаками не нашли царствия небесного.

Но их там не было никогда, потому что и Нижний и Вышний миры не подчиняются тем объективным законам, что действуют в мире Среднем – Явьем, Явном. И Нижний и Вышний миры, по представлениям жречества и посвященных людей, находятся за горизонтом событий, за Порогом, они зависят от состояния Сознания, и попасть в них могут только те, кто настроен на них, кому открылась Дверь или открыт Проход. К триединству миров мы вернемся в соответствующем разделе.

По нашему мнению, миры правильнее называть Кругами, потому что они – Круговерть, и там, где сходятся два из них – обнаруживается третий и там, где все три Круга пересекаются, расположен Перекресток. Им владеет Страж, и это одно из имен Велеса, Одина, Хеймдалля…

Говорить о географии Нижнего и Верхнего мира бессмысленно, каждый видит при Переходе то, что может увидеть только он.

И все-таки народы выработали за столетия и тысячелетия истории некие "объективные" данные о столь субъективном мире, что и нашло отражение в фольклоре.

Одним из важнейших космогонических принципов у индоевропейцев, например этрусков, было горизонтальное деление пространства на четыре части по сторонам света. (Мнение о том, что этруски – индоевропейцы, не разделяется рядом авторов. По мнению авторов данной работы, происхождение этрусков смешанное. При формировании данного народа были включены как индоевропейские, так и не индоевропейские субстраты. Однако, в своей культуре и мировоззрении этруски имеют много общих черт с индоевропейскими народами^[91].) На этой основе у этрусков была построена схема расположения в Мировом Пространстве территорий, подвластных различным богам. В силу этого правильное определение самих сторон света было очень важно для этрусков. Обыденный для наших современников акт у этрусков совершался с неслыханной торжественностью. Жрец выходил на местность и на восходе солнца по тени от палки с загнутым концом определял стороны света. Всем известно, что солнце восходит на востоке, поэтому тень от палки при восходе солнца падала на запад. Этим нехитрым приемом жрецы определяли стороны света.

По представлениям этрусков, боги обитали в 16 небесных домах, или регионах. Считалось, что эти дома и боги, их населяющие, различным образом влияют на жизнь этрусков. Согласно этрусскому религиозному представлению, в западных домах обитали злые, а в восточных – добрые боги.

Отметим, что аналогичное отношение к сторонам света встречается в большинстве древнейших шаманских традиций народов Сибири и Монголии. Этрусская религия вообще тесно связана с шаманской традицией.

Ориентирование по сторонам света предшествовало таким важнейшим делам в жизни Этрурии, как закладка городов, храмов и т.д. Буквально все в жизни этрусков: строительство храмов, городов, ритуалы, даже такие важные, как триумф полководца-победителя, являлись отражением и воспроизведением Мироустройства. Вся повседневная жизнь этрусков была своеобразным богослужением. Например, для ограничения полей наблюдатель обязательно становился лицом к Западу и имел Юг – слева, Север – справа.

Ориентирование в пространстве было настолько серьезным делом, что даже царь Нума, совершая ауспиции (гадания), поворачивался лицом к Югу, а авгур всегда смотрел на Восток, в направлении обители благосклонных небесных богов. По поводу ориентации царя при совершении ритуалов стоит сказать отдельно. Известно, что в сибирских шаманских традициях первоначально преобладала ориентация шамана во время камлания по оси Восток – Запад. В дальнейшем произошла переориентация по оси Север – Юг. Нума был этрусским царем Рима, хорошо знал древнейшую религиозную традицию, о чем говорят его религиозные реформы. Он вполне мог быть носителем поздней традиции индоевропейского шаманизма, элементы которого встречаются в этрусской религии и космогонии.

Важнейшую роль четырехчленное деление играло как у этрусков, так и у славян при строительстве храмов, стены которых были ориентированы по сторонам света; по этому же принципу планировались и города.

Коротко остановимся на некоторых аналогах в воззрениях славян и этрусков на архитектуру и строительство, что тесно связаны с их космогоническими представлениями.

В древних русских языческих капищах, раскопанных археологами, видны явные следы обряда, сходного с этрусским обрядом сакральной закладки города, который состоял в окружении большого ритуального огня, соответствующего центру, как этрусский Мундус, несколькими малыми огнями. Они ограждали периметр капища, на котором проходило сакральное действие и которое было строго ориентировано по сторонам света. Одно из таких языческих капищ раскопано на Перыни. Все это опять же указывает на древнейшие общие корни в мифологическом мировоззрении древних славян и этрусков.

Ранее говорилось об этрусском культе священного камня Мундуса. В какой-то степени его аналогом является русский сказочный Алатырь-камень. Камень-Алатырь, по фольклорным источникам, находится в центре мира на острове Буяне посреди "Окиян-моря" и связывает магически три мира Вселенной.

Одним из претендентов на звание Алатырь являются белоснежные склоны острова Рюген, некогда тут находилось святилище бога Световита, своеобразные Дельфы славян.

Даже при полновластии христианства не исчезла в народе традиция почитать Алатырь-камень как центр Вселенной. Упоминание этого камня во многих русских сказаниях и заговорах свидетельствует о широком распространении культа священных камней. Во многих русских сказках, таких как "Иван – коровий сын" и другие, герою, чтобы пробраться в Подземный мир, надо отвалить некий камень, загораживающий и охраняющий этот проход.

В связи с этим вспоминается русский, языческий по сути культ сакральных камней, многие из которых сохранились до наших дней, например Синь-камень на Плещеевом озере или камни в Коломенском.

Подобные представления, так или иначе связанные с культом священных камней, имелись у многих народов мира, но мы не будем останавливаться на этом вопросе, так как он требует специального исследования.

Этрусский обычай хранить маски предков подобен известному обычаю славян хранить чуры – предметы, несущие некую охранительную эманацию душ предков. Охранительный орнамент на домах также хорошо известен и традиционно используется у славянских народов по сей день. Особенно интересно то, что конек на крыше русского дома и изображение коня на черепице крыши домов этрусков могут оказаться одним и тем же символом. Принято считать, что конь олицетворяет солнце и колесницу солнечного бога. Мы полагаем, что в древней славянской традиции, как и в этрусской, он может олицетворять не солнце, а хтоническую стихию воды и служить в качестве заклинания дождя в засушливую пору. Также конь был символом связи с предками и получения их защиты, поскольку стихия воды и у этрусков, и у славян ассоциировалась с миром Смерти, а значит и с почившими предками. Дом и его архитектура у славян тоже может пониматься как храм.

Крайне интересно сопоставить принципы организации этрусских городов с сакральным построением города Москвы, реконструированным Д. В. Громовым на основе исторических, археологических и фольклорных данных. Громов показывает, что сакральное пространство древней Москвы было разделено на четыре части, ориентированных по сторонам света: восток (Красный холм) соответствует богу весны (Яриле); север (Боровицкий холм) – "зрелому" богу Купале; запад (Чертолье) – богу земли Велесу; а юг (Замоскворечье) – богам подземелья (Макоши). В совокупности эти четыре зоны образуют собой круг "коловращения времени", символизирующий смену времен дня (утро-день-вечер-ночь), года (весна-лето-осень-зима) и человеческой жизни (юность-зрелость-старость-время смерти). В центре этого вращения, на южном склоне Боровицкого холма, до середины XIX века существовал священный камень; сопоставление его с купальскими празднествами позволяет предполагать, что камень, как и этрусский Мундус был связан с "переходом между мирами". Кроме того, мифология и топонимика московского Центра тесно связана с понятием "крестца", перекрестка.

М. П. Кудрявцев говорит о том, что в средневековой Руси существовала тенденция к "геометрической идеализации" городов, причем форма городов сводилась к квадрату. Это весьма напоминает традиции, существовавшие у этрусков и позже – у римлян.

Сходство традиций русского и этрусского народов дает серьезные основания считать, что славянские и этрусские космогонические представления имели единый корень.

В связи с четырехчленным делением мира по сторонам света, отметим архетипичность этого принципа в индоевропейских космогонических системах, к которым, по нашему мнению, относится и космогония этрусков. Мифы о четырехчленном делении мира очень архаичны. В русской традиции прослеживается тот же древнейший принцип ориентации святилища, например святилища на Перыни, по сторонам света, что и в этрусских храмах, что лишний раз указывает на возможность происхождения древнейших верований этрусков и славян из одного источника. В центре русского святилища располагался идол бога Перуна; 4 кострища, находящиеся по краям святилища, были ориентированы по сторонам света и располагались по дугам относительно центра; между ними находились 4 промежуточных кострища.

С четырехчастным делением мира у индо-европейцев часто связаны представления о 4 богах или одном четырехликом боге. Так, с древнеиндийским богом Индрой соотносились 4 священных столба. Другой великий древнеиндийский бог – демиург Брахма имел 4 лика, направленные по сторонам света. Подобные представления сохранились и в древнескандинавской мифологии, как показано выше – на 4 углах неба располагались 4 карлика, соответствующие сторонам света: Аустри – Восток, Вестури – Запад, Норди – Север и Судри – Юг. В славянской мифологии бог Свентовит имеет 4 лика, некоторые гермы эллинского Гермеса также были четырехликими. На четырехчленное деление мира у славян указывает и форма знаменитого Збручского идола. У этрусков с идеей четырехликого бога, у которого каждый лик обращен в сторону определенной стороны света, связано представление о четырехликом боге Ану, которого позже римляне отождествили со своим двуликим богом Янусом. Бог Ану этрусков, в отличие от Януса римлян, имел 4 лица (Ianus quadrifrons).

Известно из сравнительной мифологии, что многоликость бога характеризует пространственную ориентацию божества и определяет его как божество Пространства. Те стороны, в которые обращены лики бога, как бы подпадают под его юрисдикцию.

Рассматривая многоликость богов, остановимся на гипотезе, высказанной Н. К. Тимофеевой, которая делает предположение, что боги Совета верховного бога Тина, так называемые фулкураторы, могут быть ипостасями одного и того же бога. Подобное предположение имеет под собой то основание, что этот Совет ничем не проявляет себя в этрусской мифологии, а рассматривается только совместно с богом Тином, как "его Совет". Гипотеза может быть достоверной также и потому, что у большинства индо-европейских народов многоликие боги часто встречаются в мифологических системах.

Четырехчленность деления Вселенной у индо-европейцев тесным образом связана с понятием о сакральности стихий и их символикой. Возьмем например фрагмент из ирландского эпоса “Битва в долине Маг-Туиред”:

“Hа северных островах земли были Племена Богини Дану и постигали там премудрость, магию, знание друидов, чары и прочие тайны, покуда не превзошли искусных людей со всего света.

В четырех городах постигали они премудрость, тайное знание дьявольское ремесло – Фалиасе и Гориасе, Муриасе и Финдиасе.

Из Фалиаса принесли они Лиа Фаль, что был потом в Таре. Вскрикивал он под каждым королем, кому суждено было править Ирландией.

Из Гориаса принесли они копье, которым владел Луг. Hичто не могло устоять перед ним или пред тем, в чьей руке оно было.

Из Финдиаса принесли они меч Hуаду. Стоило вынуть его из боевых ножен, как никто уж не мог от него уклониться, и был он воистину неотразимым.

Из Муриаса принесли они котел Дагда. Hе случалось людям уйти от него голодными.

Четыре друида были в тех четырех городах: Морфеса в Фалиасе, Эсрас в Гориасе, Ускиас в Финдиасе, Семиас в Муриасе. У этих четырех филидов и постигли Племена Богини премудрость и знание.” ^[92]

Упомянутый Лиа Фаль – знаменитый камень, - название которого "i"фаль"связано со значениями "светлый", "сверкающий" обладал той особенностью, что никто не мог, взойдя на него, безнаказанно произнести ложь, точно над алтарем. Ближайший аналог у славян – это Алатырь, земная твердь, своеобразный “пуп земли”, этимологически и его имя означает “светлый”. Камень – первый из магических предметов, отождествляемый со стихией земли и северной стороной cвета.

Копье Луга – второй магический предмет языческой мистерии, зачастую его отождествляют с посохом или жезлом, символизирует стихию воздуха и ассоциируется с восточной стороной. Копье же Луга, о котором говорится, что оно было принесено из Гориаса, скорее всего надо отождествлять с копьем Ассал, которое, по преданию, добыли Лугу так называемые три бога ремесла – как раз три бога Дану. Копьем владеет и Один, которого с Лугом роднит многое, в том числе и способность ко многим искусствам. Вспомним волшебный жезл в руках Гермеса-Меркурия, с которым и Луг и Один сравнивались еще древними. Копье – мировая ось, ствол мирового древа, эфир, заполняющий пространство между небом и землей.

Меч Hуаду – третий магический атрибут, соотносимый со стихией первоогня. Тут вспоминаются и другие, не менее известные клинки, оружие светлого Фрейра, без которого ему не уцелеть в битве богов и инеистых великанов: меч бога света славян – Световита, тот же магический меч Артура, огненный меч архангела Михаила. Стихия огня отождествляется с южной стороной и на современных нам магических обрядах жрец с мечом или ножом, символизирующим эту стихию, располагается к югу от центра алтаря или языческого кумира. На юге у древних германцев лежит огненный Муспельсхейм. У зороастрийцев огонь – самая священная из всех стихий, и поэтому, например, запрещалось сжигать мертвые тела, считалось, что этим Дух огня будет оскорблен.

Котел Дагда – четвертый магический атрибут, соотносимый со стихией воды, в которой происходит перерождение. В христианские времена был он отождествлен с чудесной чашей Грааля. Образ этот бесконечно древний: например, известно изображение божества на серебряной пластине так называемого котелка из Гундеструпа (Ютландия II до н.э.). Бог, предположительно Тевтат, окунает пешего воина в котел, откуда он уже является всадником, т.е. восходит на некоторый новый уровень языческой иерархии, претерпев в “котле” некое превращение. Так и Иван-дурак у Ершова вышел из кипящего варева добрым молодцем, оттуда, где сварился “крайне нехороший” царь. Стихия воды отождествляется с западом, и на современных нам магических обрядах жрец с чашей, символизирующей эту стихию, располагается к западу от центра алтаря или языческого кумира.

В описании процесса создания Вселенной этруски придавали наиболее важное значение созданию вод. Воды были созданы даже раньше, чем Солнце, Луна и звезды. Это не случайно: в своей космогонии этруски отводили важнейшую роль Подземному миру, которому соответствовал первоэлемент вода. Для нас интересен тот факт, что традиция почитания воды и водных божеств у этрусков по многим специфическим деталям практически полностью совпадает с аналогичной традицией русского народа. Здесь мы кратко коснемся этой темы, а более подробно остановимся на ней при описании этрусских божеств, связанных с водной стихией. Стихия воды у этрусков подразделялась на несколько ипостасей, каждая из них требовала особого поклонения.

В двух этрусских текстах космогонического содержания – воспроизводимом Судой и другим, сохранившимся у римских грамматиков, – вода предстает в нескольких ипостасях: соленые воды моря; горькие, смешанные воды лагун; холодные ключи; кипящие гейзеры и т.д. В культовой практике этрусков важная роль отводилась проточной воде. Например, святилище в некрополе Каничелла, храм Портоначьо в Вейях, храм на Акрополе во Фьезоле имели ритуальные водоемы. В группу почитаемых этрусками объектов можно включить колодцы, фависы, Мундусы, гидротехнические сооружения.

Важнейшую роль воды и водных божеств в этрусском пантеоне подчеркивает и тот факт, что некоторые аристократические этрусские фамилии выводили от них свое происхождение. Связывал с водой свое происхождение этрусский аристократический род Цецин. Они считали, что происходят от божества одноименной реки Цецина. Божество Альбиния, олицетворяющее одноименную реку, было покровителем целой местности.

Божество Кикн – человеколебедь и его сын Купавон, по этрусской легенде, считались предками части этрусков, причем связывались с одним из славянских племен – венетами. Уточним, что венеты были народом мореходов и имели развитое для своего времени кораблестроение. Лебедь в европейских мифологических системах олицетворял водную стихию. Отметим, что символ лебедя имеет и ряд других смыслов, но с водой он связывается всегда. В связи с этим стоит вспомнить пушкинскую Царицу-Лебедь, которая, проживая в воде, являлась водной богиней.

Связывался с водой бог Сури, входящий в свиту этрусского Аполлона/Аплу. Имя этого бога этимологически и по содержанию близко к понятию суры – священного напитка в индийской мифологии и к понятию "сырой", то есть "пропитанный водой" в русском языке. С водой также соотносятся популярные персонажи этрусского хтонического мира – демоны Хару и Ванф. Характерно, что в южнославянской мифологии Вилами и Самовилами называют демонических существ, связанных с водной средой и Подземным миром.

Хтоническая природа воды прослеживается в ряде мифологий, в том числе и в славянской. Подводные и подземные силы в мифологических системах часто приравнивались друг к другу на основании обоюдной хтоничности. Они требовали постоянных жертв, примером чему может служить описанная нами ранее расщелина в скале с протекающим через нее водным потоком, в которой совершались многолетние жертвоприношения.

У русов существовали аналогичные обычаи: например, бросание Садко в море как принесение его в жертву Морскому царю; в одноименной былине или описанный Б. А. Рыбаковым в труде "Язычество Древней Руси" обряд потопления невесты, даримой водному богу Ящеру; т.е., фактически, задабривание хозяина стихии, сохранился до наших дней и состоит в ритуальном бросании куклы в воду на Купальский праздник.

О происхождении народа или отдельной семьи от божества реки или его дочери упоминается во многих исторических и литературных источниках. Например, скифы полагали, что ведут свое происхождение от Геракла (как и этруски) и от богини с ногами в виде змей – дочери бога реки Днепр. Невеста Ивана-царевича в русской сказке о Царевне-лягушке, видимо, первоначально являлась божеством водной стихии. Такое заключение можно сделать по аналогии со скифским мифом и потому, что лягушка – это олицетворение именно стихии воды, да и зачастую имя указывает на море – Марья Моревна. В русских сказках часто встречается и сюжет женитьбы героя на дочери Морского царя, даже в былине "Садко" Морской царь предлагает Садко свою дочь в жены.

Наше представление о космогонии славян было бы неполным, если бы мы не обратились отдельно к представлениям на этот счет ближайших соседей славян – финнов, зачастую проживавших со славянами на одной и той же территории и сохранивших языческую традицию в неприкосновенности.

Традиции и мифология финнов и карел для нас важна прежде всего потому, что она имеет много общих черт с традиционной славянской культурой северо-запада Европы. Понимание многих черт исконно славянского видения мира невозможно без анализа родственной культуры этих ближайших соседей славян. Эти общие черты мы и попытаемся показать далее.

Нас более интересует прибалтийско-финнская группа, как имеющая наибольшее количество материальных и песенно-эпических памятников. Судя по летописям и археологическим памятникам, места их расселения следующие:

1) эсты (чудь) – область сев. Эстонии; 2) емь (хяме) и сумь (суоми) – в южнаой части Финляндии – основа современной финнской народности; 3) карелы занимали северно-западное Приладожье и Карельский перешеек; 4) Ливы – Видземе – северо-западную часть современной Латвии, низовья реки Даугавы и северная часть Курземе; 5) Водь – северо-западные р-ны новгородской земли, южнее финнского залива и восточнее Чудского озера; 6) ижоры – на реке Неве и южнее ее; 7) Весь – юго-восточное Приладожье и в Беломорском крае; 8) Чудь-заволочская – северо-восток Новгородского княжества.

Если рассматривать общие черты мифологии всех финно-угорских народов, то складывается следующая картина. Бог-Демиург велит водоплавающей птице, или младшему брату в облике птицы, плавающему по первичному океану, достать со дна моря щепотку земли. Из нее Демиург творит Землю и все полезное на ней, а его брат из части земли, утаенной во рту, создает горы и все злое на Земле. Другой вариант космогонии – творение из яйца, снесенного птицей (в финнской, карельской, эстонской, саамской, коми мифологиях). Мир у финно-угров разделяется на три основные зоны: верхнюю (небо с полярной звездой в центре), среднюю (земля, окруженная водами океана), нижнюю (загробный мир холода и мрака). Мировой осью служило дерево, столб или гора.

Во главе пантеона богов у карел и финнов стоял Укко-хозяин неба, грозы, дождя, а также Демиург-творец и его дружина. Вместе с Укко обитает и его жена Рауни – богиня Земли.

Уку у эстонцев отождествляется с Пикне, Кыу, Эйке. Это персонификация грома и молнии, а так же Укко соответствует Иеянен, Уку. Со времени почитания старшего в роду, а также предка рода (не тотемического) сохранились названия Ванамеес, Ванем (старик, дед, старший), Таеватаат ("небесный дед"), Вана Таат, Ванаиса. Характерно, что культурный герой, по другим версиям бог, прародитель рода, наиболее почитаемый в народе Вайнямейнен имеет основные характеристики: старый-мудрый, старый-верный; и появляется на свет уже стариком.

Уку, Укко – верховный бог, олицетворение не небесного свода, а верхнего божественного неба. Вообще, в отличие от многих богов-создателей мира, которые создав его, "отходили от дел" (как Род – славян, Уран – греков, Брахма – индусов), Укко совмещает функции законодательной и исполнительной небесной власти, хотя у него имеется совет верховных небесных мужей, как и у скандинавского бога Одина.

Укко-громовержец и уничтожает "нечисть" молниями. В карательной функции Укко соответствует славянскому Перуну. Укко имеет колесницу с впряженными в нее небесными конями и ездит в ней по каменной небесной дороге. В этом аспекте он сродни русскому – полуязыческому, полухристианскому Илье-пророку или тому же Перуну. Однако, у нашего Перуна нет функций творца, да и Укко - нечто большее, чем просто громовик. Поэтому Укко правильнее сопоставить именно с Родом или Стрибогом, которым также подвластны молнии, эти боги также связаны с небом и воздушной стихией.

Укко-творец отделил от неба воду, разделил воду с сушей. Атрибуты Укко – молнии, топор, меч; но они вторичны. Основной атрибут Укко – священные камни, которые он катает, после чего появляется гром и молния. Святилищами Укко были рощи и камни (кучи камней). По воспоминаниям европейцев идол, Перуна в Новгороде в руках держал священный камень; да и Род метал с неба груды, по одной версии – капли, по другой – молнии или камни. Копье метал с небес неумолимый Рудра.

Укко – это тот, к кому обращаются в трудную минуту за помощью. Он также хранитель скота, помогает молоть хлеб, к нему обращаются с просьбой об урожае, о дожде, просят об излечении болезней. Например, мать Леминкайнена, чтобы оживить его, просит помощи у Укко и посылает пчелу в его кладовую за волшебным медом и лекарствами. Культ Укко связан и с культом предков.

Укко представляли как старика с седой бородой, в голубой накидке. Это совершенно разнится с мифологическим представлением о громовике – Перуне. Голубой цвет часто фигурирует в национальных одеждах финнов, карел, эстонцев и как бы связывает их с небесным отцом. Особенно это характерно в свадебных костюмах. Интересно, что голубой цвет почти у всех народов мира – символ уравновешенности и спокойствия. Психологи советуют, чтобы человек пришел в равновесие, он должен представить голубое небо и синее море. И не случайно, карелы, финны, эстонцы всегда славились спокойствием и уравновешенностью. Хотя в гневе они страшны и порой жестоки, что является другой ипостасью Укко как громовержца, уничтожающего "нечисть" молниями. Скрыться от него можно только в пучине моря.

В древнейших сказаниях Укко – это "небесные когти". Интересен миф коми, где за отказ приносить кровавые жертвы богу Йомалю, коми были изгнаны в леса коршуном или орлом, крылья которого извергали гром, а из клюва текло пламя. Описание огненного орла, преградившего путь Леминкайнену в Похъелу ("Калевала"), аналогично этому орлу. Ужасный огненный орел появляется в рунах Калевалы в тот момент, когда культурный герой Леминкайнен, вопреки здравому смыслу и просьбам матери, едет неприглашенным на свадьбу в Похъелу. Орел, соблюдая высшую справедливость, хочет остановить Леминкайнена. В случае с Леминкайненом, огненный орел был послан богами как испытание и наказание. Ипостась Укко в виде громовой птицы, орла с железными когтями, родственна орлу Зевса (нашего Дыя или Дива; Див и сам "клычет" птицей на верху Мирового древа), который, выполняя высшую волю и высшую справедливость, может с точки зрения людей делать что-то страшное и несправедливое (например, казнит Прометея).

Дата добавления: 2014-12-27