Парапсихология 3 страница

Исследователь и испытуемый вступают во взаимоотношения, обладая уникальной предысторией, по-разному представляя себе ситуацию исследования, ставят и достигают собственные цели. Избежать взаимодействия исследователя и испытуемого в исследовании невозможно, даже при использовании методов скрытого наблюдения, автоматизированном сборе данных, при работе с животными и т.п.

Установки испытуемого могут изменяться в весьма широких пределах — от сопротивления исследователю до сотрудничества, в том и другом случае оказывая влияние на результаты исследования. Испытуемый может, демонстрируя одно отношение к исследователю, ситуации и процедуре исследования, скрывать другое, прибегать к симуляции (сокрытию переживаемых симптомов и состояний), диссимуляции (ложной демонстрации чего-либо), давать социально желательные или ложные ответы. Отношение испытуемого к ситуации исследования может существенно меняться на протяжении даже ограниченной во времени сессии. Перечисленное характерно для любого исследуемого объекта: взрослого человека, ребенка, животного, социальной группы, группы животных, и для исследования любого типа — от наблюдения до эксперимента. Для компенсации зависимости результатов исследования от мотивации и установки испытуемых используют различные методы формирования выборки (подразд. IV.2.6), специальные шкалы психологических тестов, метод плацебо (замена воздействий “пустыми” пробами) и т.д. (см. [Дружинин, 1997, гл. 6]). Манипулируют осведомленностью испытуемых о ситуации исследования, например маскируют их участие в исследовании, причем испытуемые принимают ситуацию за естественную или уверены, что они выполняют роль экспериментатора [Кэмпбелл, 1980, с. 217—234]. Оценивают степень принятия и понимания инструкций, используя, например, предварительный и постэкспериментальный опрос или скрытые формы контроля. Применяют регламентацию поведения (деятельности) испытуемых в ходе исследования. Однако прямое предложение жестких правил поведения (деятельности) может приводить к нарушениям валидности исследования, которые менее вероятны при применении косвенного регламента или неопределенных (хотя и стандартных) инструкций [Артемьева, 1980]. Важно, что использование этого приема не позволяет считать поведение стандартным, одинаковым для всех испытуемых, включенных в группу. Такое предположение и в ситуации жесткого регламента поведения является неправомерным обобщением. Не приписывание поведению испытуемых свойств, дающих иллюзорные основания для игнорирования реальности взаимоотношения субъекта с ситуацией исследования (“миром”), а всестороннее изучение такого взаимоотношения — это требование является следствием объяснительных принципов психологии (см. гл. II). В данном контексте очевидно и служебное (диагностика однородности группы), и фундаментальное (открывающее доступ к структуре субъекта) значение принципа реконструкции (см. разд. II.5).

Исследователь как субъект познания реализует определенное отношение к ситуации исследования в целом: применяет определенные критерии оценки пригодности объекта, ожидает конкретных результатов и опасается завышения или занижения результатов измерений; он может косвенно “подсказывать” испытуемому, какое поведение от него ожидается. Предубеждения исследователя могут оказывать непредсказуемое влияние на реализацию любой стадии исследования. Замена исследователя, знающего цели изучения, на неинформированных специалистов не изменит ситуации, так как. не гарантирует, что ими не будут реализованы собственные предубеждения. Относительно высокой эффективностью контроля предубеждений обладает “двойной слепой опыт”, суть которого состоит в том, что ни исследователь, ни испытуемый не знают, к какой группе принадлежит субъект и какое воздействие на него оказывается — экспериментальное или плацебо. Точное выполнение плана процедур исследования и их автоматизация снижают опасность влияния предубеждений, но не устраняют ее полностью. Снижение эффектов предубеждений исследователя достигается за счет многократных повторений исследования другими специалистами на разных выборках и т.п. (см. подразд. I.2.2 и IV.2.2.1).

Применяемые инструменты могут оказывать существенное влияние на результаты исследования, провоцируя испытуемых на случайное угадывание правильного ответа или формируя установку на согласие (тенденция соглашаться с утверждением независимо от его содержания). Такого рода эффекты (установку на согласие, социальную желательность ответов, ложь) контролируют при помощи специальных шкал. Применение любой методики ограничивает степени свободы испытуемого. Скрытое же наблюдение в естественных условиях, минимально влияющее на поведение испытуемого, не дает возможность манипулировать ситуацией и переменными, и поэтому обладает невысокой исследовательской ценностью.

Методики исследования предопределяют форму, в которой будет проявляться структура субъекта. Так, задачи, не требующие творческих решений, не дают оснований для развертывания процессов мышления; ситуации, не позволяющие контролировать развитие субъекта в процессе исследования, представляют поведение как стационарный не развивающийся процесс (т.е. ограничивает возможности применения важных объяснительных принципов; см. гл. II).

IV.2.3. Гипотеза

Гипотеза (лат. hypothesis из греч. эpьqesiV — “основа, принцип, предположение”, производного от эpotЯqhmi — “все полагаемое в основу: принцип, тема, содержание, предположение”) в обыденном употреблении сводится к предположению. Рассмотрим гипотезу как (1) познавательную конструкцию и (2) высказывание, построенное по определенным грамматическим правилам.

(1) Гипотеза — познавательная конструкция, включающая как систему предположений, так и способы их верификации *; обобщающая, прогнозирующая получение определенных новых фактов и систематизирующая их. По определению Р.Солсо [1996], гипотеза представляет собой обобщенное выражение стратегии исследования. В зависимости от степени обобщения гипотезы могут соответствовать фактам или приобретать статус теории. В качестве примеров можно привести гипотезу о стадиях развития мышления, предложенную Ж.Пиаже [1969], и разработанное Я.А.Пономаревым [1983] гипотетическое представление о трансформации этапов развития системы в структурные уровни ее организации, которое является обобщением представлений о центральном звене психологического механизма поведения. Наименьшей степенью обобщенности обладают гипотезы ad hoc *, сформированные для конкретного случая, не позволяющие дать объяснение сколько-нибудь широкому классу объектов, событий, явлений и т.д.

Поскольку в основе получения научного знания лежит гипотетико-дедуктивный метод, оперирование гипотезами составляет важнейшую сторону практики научного исследования. С позиции индуктивизма гипотезы не являются необходимой составляющей исследования (см. подразд. Индукц). Прогностическая роль гипотезы с этой точки зрения представляется “забеганием вперед”, а результаты исследования могут служить оправданием этому нарушению строгой индуктивистской логики.

Гипотезы опосредствуют взаимоотношения парадигмы, исследователя и действительности. “Критерии объективности... предполагают оценку не столько самих результатов, сколько гипотез, вводящих в систему психологических знаний... утверждения о фактах” [Корнилова, 1997, с. 59]. Исследование неправильно организовано, “...если источником гипотезы является реальность, обыденное знание, а не теория” [Дружинин, 1997, с. 102]. Важное качество гипотезы - ее обоснованность - степень соответствия парадигмальному, общедисциплинарному и общенаучному знанию, результатам предудущих исследований, установленным закономерностям, законам, тем, насколько точно гипотеза вытекает из законоподобных суждений, истинность, надежность и валидность которых доказана (см также подразд. Общен. Метод).

Само строение гипотезы обеспечивает ее верификацию (см. словарь верификация) - установление истинности или ложности высказывания, составляющего суть гипотезы. Альтернатива истинности — ложности фиксируется в виде двух альтернативных суждений, одно из которых называют исследовательской, или основной, гипотезой, а другое — контргипотезой. Гипотеза и контргипотеза должны находиться в отношении логической несовместимости, а процедуры исследования — точно и недвусмысленно характеризовать как приемлемое или неприемлемое только одно из этих высказываний.

Контргипотеза может возникать автоматически, как простое отрицание основной гипотезы, но если для гипотетического суждения можно определить множество возможных конкретных отрицаний, то следует указать лишь одно из них, имеющее наибольшую информационную ценность с точки зрения логики парадигмы (см. подразд. I.2.5). Действительно, альтернатива A ÚÚ A (A или не-A) менее определенна, а следовательно, менее информативна, чем альтернатива A ÚÚ B (A или B), в том случае, если B представляет подмножество множества не-A (BÍA) (символ ÚÚпредставляет исключающую дизъюнкцию, — отрицание, Í — отношение включения между множествами). Специальный случай, когда пара гипотеза-контргипотеза образуется “автоматически” — статистическая гипотеза (см. подразд.). В общем случае множество возможных альтернатив для статистической гипотезы сужено до двух, например, две выборки либо принадлежат к одной генеральной совокупности (гипотеза H₀), либо не принадлежат (гипотеза H₁).

Строение гипотезы как противопоставление логически несовместимых альтернатив является гарантией получения содержательного вывода: при отбрасывании одной из них, другая, принятая, представляет результат исследования. Каждая альтернатива должна налагать запрет на возможность реализации другой. Если нарушено правило логической несовместимости альтернатив, то возможно получение такого результата исследования, который, попадая в “зону неразличимости”, будет соответствовать и той и другой альтернативе. В этом случае оказывается невозможным конструирование факта, исследование не достигает поставленной цели. Если для гипотезы не удается построить контргипотезу, несовместимую с ней логически и при этом имеющую исследовательский смысл, такую формулировку гипотезы (или саму гипотезу) следует отбросить.

Заметим, что именно выдвижение обоснованных, равноправных и содержательных гипотезы/контргипотезы обосновывает афоризм “отрицательного результата исследования не бывает”. Действительно, если не сформулирована контргипотеза, а гипотеза не получила подтверждения, то нет оснований для определенного вывода, а в исследовании не достигнут результат.

Существует две стратегии выработки отношения к гипотезам (верификации * гипотез): поиск (1) подтверждения или (2) опровержения.

Подтверждение (джастификация от англ. to justify - подтверждать) - соответствие гипотезы установленному в исследовании факту. Логическая схема такого вывода:

если A (гипотеза), то B (дедуцированное следствие)

установлено: B (факт)

-----------------------------------

следовательно A (гипотеза получает подтверждение)

Это заключение не обладает достоверностью, это лишь констатация подтверждения, но не установление истинности. Любое количество подтверждений гипотезы не может служить окончательным и полным обоснованием ее истинности, при этом никаких логических ограничений на количество предполагаемых подтверждений не может быть установлено. Важно, что для реализации стратегии подтверждения нет необходимости в полной формулировке альтернативы “гипотеза/контргипотеза”.

Опровержение (фальсификация от англ. to falsify - опровергать) - обоснование отношения к гипотезе через ее отвержение (см. подразд. I.3.1). Опровержение строится по логической схеме modus tollens *:

если A (гипотеза), то B (дедуцированное следствие)

установлено: B (факт)

-----------------------------------

следовательно A (гипотеза отбрасывается) (- отрицание)

В отличие от заключения о подтвержденности, это заключение обладает достоверностью. Стратегия фальсификации (опровержения) гипотез весьма точно соответствует логике общенаучного гипотетико-дедуктивного метода (см. подразд.).

В практике исследований принято при использовании логики опровержения формулировать альтернативу “гипотеза/контргипотеза” и, отбрасывая на основании полученных результатов одну из альтернатив, (гипотезу или контргипотезу), принимать другую, неопровергнутую альтернативу. Такой вывод асимметричен: фальсифицированная альтернатива отбрасывается “навсегда ”, а не отвергнутая - принимается временно - до получения результатов следующего исследования, в котором должно быть выработано отношение к заново сформулированной паре альтернатив, одна из которых - принятая временно гипотеза.

Различие стратегий подтверждения и опровержения легко обнаруживается в ситуации сопоставления двух или более несовместимых гипотез, получивших эквивалентные подтверждения (см. подразд. Простота). В этом случае логика подтверждения (джастификации) не дает оснований для селекции гипотез, однако, такие гипотезы, даже будучи одинаково подтвержденными, могут обладать существенно различной подверженностью фальсификации. Именно поэтому в математической статистике принято использовать логику опровержения - статистические гипотез именно отклоняются, а не принимаются [Доугерти, 2001, с. 98].

Требование подтверждаемости гипотезы обеспечивается более простыми средствами, чем требование ее фальсифицируемости (в этом случае не обязательно формировать контргипотезу), однако обоснованность истинности/ложности вывода принципиально выше при применении фальсификации. Поэтому можно утверждать, что фальсифицируемость гипотезы является мерой ее исследовательской ценности.

Таким образом, подтверждение (джастификация) и опровержение (фальсификация) гипотез - не симметричные, и даже не взаимодополняющие приемы. Они входят в системы процедур двух противостоящих методов - индуктивного и гипотетико-дедуктивного, и обладают всеми их логически несовместимыми основными чертами (см. подразд. Исследование, табл. ХХХ).

Надежность вывода в исследовании (и подтверждающего, и опровергающего) обеспечивается не только логическими средствами, но и всеми нормативами планирования и проведения исследования. Точность выполнения логических условий опровержения - необходимое, но недостаточное условие надежности принятия решения о гипотезе. Единичный факт обеспечивает выбор между гипотезой и конкретной контргипотезой, одним из возможных ее отрицаний. Полнота вывода о гипотезе обеспечивается исследованием возможно более полной системы логически несовместимых между собой (и с гипотезой) контргипотез. Для обоснования вывода о сложных многоуровневых системах гипотез может потребоваться множество исследований логически и эмпирически согласованных в рамках определенной парадигмы или даже научной дисциплины.

Последствия применения логики подтверждения можно проиллюстрировать примером психофизиологических исследований потенциалов, связанных с событиями, например медленного негативного отклонения, развивающегося между предупреждающим и императивным сигналами («CNV», «условное негативное отклонение», «волна ожидания») и высокоамплитудного позитивного колебания P300 (см. подробнее в [Александров, Максимова, 1997 б]). Типичная статья, посвященная исследованию этих электрофизиологических феноменов, опубликованная, например, в журнале «Electroencephalography and Clinical Neurophysiology», или «Psychophysiology», содержит формулировку гипотезы о связи характеристик колебания (амплитуды, временных характеристик, их распределения по поверхности головы) с какими- либо психологическими или поведенческими переменными, без приведения контргипотезы. В результате каждой следующей такой работы оказывается подтвержденной еще одна связь какого-либо потенциала, компонента или волны с теми или иными психологическими феноменами, при этом неподтверждение гипотезы всегда оставляет надежду на ее подтверждение в дальнейших исследованиях, а подтверждение может быть не достигнуто в последующих проверках (см. проблемы, возникающие при применении индуктивного метода, с. \метод, «в-третьих»\). Таким образом, даже после сотен проведенных исследований, «поля психологических корреляций» потенциалов остаются неопределенными, а основные проблемы этой области исследований остаются не решенными [КТО????]. что, собственно и составляет основные трудности индуктивного метода (см. подразд. МЕТОД).

При выработке отношения к гипотезам должны быть уравнены шансы подтверждения и опровержения альтернатив (см. [Корнилова, 1997, с. 126]), так, чтобы предубеждения исследователя не могли оказать влияние на принятие решения (см. подразд. Взаимодействие Иссл. и объекта). Строго говоря, называя сопоставляемые альтернативы “гипотезой” и “контргипотезой”, исследователь имплицитно вносит предпочтение, предубеждение (англ. - bias) в процедуру исследования. Действительно, в "гипотезе” и “контргипотезе” фиксируются альтернативы, по-разному соотносящиеся с основным содержанием парадигмального знания. В общем случае одна их этих альтернатив указывает или на наличие феномена (как правило – «гипотеза», а «контргипотеза» - нет), или на аномалию (как правило – «контргипотеза», а «гипотеза» – нет).

В логике подтверждения гипотеза – предпочитаемая (если не единственная) альтернатива, исследователь стремится доказать ее истинность, а контргипотеза (если она сформулирована) - альтернатива, лишь оттеняющая гипотезу, представляющая лишь противоположный гипотезе пример. В логике опровержения такое асимметричное отношение к гипотезе и контргипотезе неприемлемо, гипотезу и контргипотезу формируют как равноправные и равновероятные альтернативы, контргипотеза обязана обладать познавательной ценностью, она не может быть тривиальной или необоснованной, противоречащей доказанным положениям. Для ее отвержения должен быть применен тот же концептуальный, методический и логический аппарат, что и для опровержения гипотезы.

Разумеется, что без ценностного отношения к парадигмальному знанию исследовательская работа не может реализоваться, но вся логика выполнения исследования, объяснение результатов и способы их представления научному сообществу подчинены таким нормативам, которые, при правильном их применении, могут снизить влияние предубеждения исследователя.

Описание предмета исследования, предписываемое объяснительными принципами, может быть построено и подвергнуто фальсификации только через выдвижение и фальсификацию гипотез. Полнота такого описания обеспечивается полнотой системы гипотез, каждая из которых представляет собой содержательную альтернативу. Заметим, что полнота системы гипотез является важнейшим основанием не только организации исследования, но и понимания текста публикации (см. разд. I.2, Публикац.). Формирование системы гипотез есть порождение потенциального знания о предмете; часть возможных гипотез может быть отброшена на основании их логической или фактической необоснованности, а также иных формально обоснованных причин. Эмпирическое исследование необходимо для селекции гипотез, выбор между которыми нельзя сделать a priori или исключительно средствами логики. С этой точки зрения исследование не порождает нового знания об объекте, а лишь дает надежные основания для сокращения множества его теоретически возможных альтернативных описаний. Знание, которое порождается в процессе исследования, представляет собой "как правило... информацию, касающуюся различных соперничающих гипотез и способа, при помощи которого они выдерживают разнообразные проверки" [Поппер, 1992, с. 21].

(2) Гипотеза как высказывание в соответствии с дедуктивно-номологической моделью объяснения [Гемпель, 1998] (см. разд. II.8) может содержать множество утверждений. Эти утверждения должны быть сформулированы в универсальной форме, т.е. быть формальными (строиться по определенным грамматико-синтаксическим образцам, допускать установление истинности методами логики и перевод в символьную форму). Если высказывание содержит предикат, то он может быть только универсальным или чисто качественным. Он не должен содержать прямых обозначений конкретных объектов, но может быть дан, например, в терминах определенной шкалы, обобщенного свойства группы объектов или их отношений (см. подразд. IV.2.5). Как отмечает К. Гемпель, естественные языки (добавим, особенно в их обыденном употреблении) не обеспечивают точных определений терминов. Только искусственные языки, например сформированные в рамках определенных парадигм, специализированные по отношению к особенной предметной области знания, позволяют сформулировать гипотезу как фундаментальное законоподобное высказывание, несущее в себе возможность недвусмысленного суждения об его истинности или ложности.

Одно из следствий неточности использования теоретических конструктов при формулировании гипотез проявляется в возможности переноса гипотезы на объекты других классов. В качестве искусственного примера можно привести неправомерный перенос гипотезы о связи левого полушария мозга с рациональными, а правого с интуитивными формами мышления на культурные особенности населения западного и восточного полушария Земли: «западное полушарие - “рационалистическое”, а восточное - “интуитивное”». В этом примере неправомерно обобщены и утратили точность понятия “полушарие”, “рациональное”, “интуитивное”, а гипотеза лишена исследовательской ценности.

Гипотезы формулируются как потенциально фальсифицируемые высказывания. Надежная фальсификация (отвержение) одной из альтернативных гипотез позволяет сформировать определенное отношение ко всей конструкции в целом, и исследователь должен формулировать следующую систему гипотез, в которую результат проверки/фальсификации предыдущей системы включается уже как одно из исходных условий (см. подразд. I.3.1).

В рамках гипотетико-дедуктивного метода гипотеза является инструментом обобщения; когда обобщение сформулировано, гипотеза проходит стадию дедуктивного развития — из нее выводятся (дедуцируются) следствия (см. раздел). Именно дедуктивное развитие позволяет использовать гипотезы в структуре экспериментально-реконструктивного метода для изучения объектов, не доступных непосредственному наблюдению [Баженов, 1960]. Верификация (фальсификация) следствий гипотез, описывающих скрытые от наблюдения объекты (например, структуру субъекта), дает основания для выбора наиболее правдоподобной из множества гипотетических реконструкций.

В русском языке показателями гипотетичности высказывания служат “слова со значением недостоверности” [Булыгина, Шмелев, 1997]. Научная лексика допускает лишь некоторые из показателей гипотетичности, например, такие, как несомненно, должно быть, вероятно, по-видимому, судя по [Булыгина, Шмелев, 1997]. Однако использование этих лексем не является достаточным основанием, чтобы высказывание полноценно представляло гипотезу. Анализ структуры научных гипотез, проведенный К. Гемпелем, показывает, что условная форма высказывания может быть трансформирована в неусловную без утраты сути предсказания свойств объекта. Это показывает, что условную форму высказывания не следует рассматривать как неотъемлемую характеристику гипотез [Гемпель, 1998, с.117-119], хотя практика предписывает использование такой формы как норму научного языка. Формулировки гипотез в научных публикациях часто отражают лишь часть действительной конструкции гипотезы, которую иногда можно установить по результатам и выводам работы.

Гипотезы играют важнейшую роль в планировании и проведении исследования (которые реализуют гипотетико-дедуктивный метод), и в представлении результатов научному сообществу (структура текста научной статьи строится в соответствии с дедуктивно-номологической моделью предсказания/объяснения). Дедуктивный характер построения факта, доказательства его валидности, надежности, репрезентативности (см. подразд.) выражается, в частности, в последовательном формулировании и обосновании серии гипотез - от наиболее общей - теоретической гипотезы, к исследовательской гипотезе, и далее - к частным статистическим гипотезам.

Теоретическая гипотеза и контргипотеза формулируются в терминах теоретических конструктов парадигмы, их положения дедуцируются из законоподобных суждений, которые были сформулированы в результате завершенных исследований, валидность которых принята хотя бы частью парадигмального сообщества. Теоретические гипотезы соотносимы с актуальными проблемами парадигм.

Исследовательская гипотеза и контргипотеза формулируются в терминах переменных (иногда в терминах показателей, если используются сырые данные, см. подразд. ПЕРЕМЕННЫЕ), которые дедуцируются из теоретических конструктов, в которых дана теоретическая гипотеза.

Статистические гипотезы формулируют в терминах переменных различных оценок, параметров распределений значений переменных, статистических критериев. Статистические гипотезы следуют из исследовательских гипотез и служат для их формальной проверки/фальсификации (см. разд. IV.3.4). Статистическая гипотеза представляет собой сложную конструкцию из “нуль-гипотезы” (гипотеза H0, которая предполагает, что воздействие независимой переменной не приводит к изменениям величин зависимых переменных, или характеристики экспериментальной и контрольной групп идентичны и т.д.) и противопоставляемой ей “альтернативной” гипотезы (гипотеза H1, которая предполагает существование значимых различий между сопоставляемыми выборками).

“ Рабочая гипотеза ” - термин, обозначающий гипотезу (как правило, теоретическую, или, реже, - исследовательскую), которая находится в процессе формирования, обоснования. Незавершенный вид рабочих гипотез не означает, что они не обладают важнейшими для гипотез свойствами. Точность, обоснованность, степень фальсифицируемости рабочей гипотезы должны позволять провести такое исследование, важным результатом которого является переформулировка, уточнение, обоснование гипотез(ы) для последующего исследования.

Роль гипотетических конструкций в исследованиях недооценивается и даже отрицается сторонниками позитивистской доктрины, эта точка зрения восходит в эпохе доминирования индуктивизма в представлениях о логике научного познания (см. подразд. Общенаучн. метод).

Позитивистское отношение к гипотезам как к необязательным и даже излишним теоретическим построениям (см. Словарь: “Позитивизм”) часто подкрепляют знаменитым высказыванием И. Ньютона: “Hypotheses non fingo” (лат. “Гипотез не измышляю”). Это представление о Ньютоне как о не выдумывающем гипотезы эмпирике, строгом позитивисте, стороннике индуктивного научного метода, основывается на недостаточном знакомстве с текстом его труда “Математические начала натуральной философии”, из которого ясно, что логико-познавательные конструкции, называемые им гипотезами, не соответствуют современному пониманию этого термина: “Причину же этих свойств силы тяготения я до сих пор не мог вывести из явлений, гипотез же я не измышляю. Все же, что не выводится из явлений, должно называться гипотезою (выделено авторами), гипотезам же метафизическим, физическим, механическим, скрытым свойствам не место в экспериментальной философии” [Ньютон, 1989, с. 662]. Основная работа Ньютона посвящена оценке правдоподобности специально обоснованного предположения, четко сформулированной гипотезы: “Если тело выходит из места P по направлению PR и находится под действием центростремительной силы, обратно пропорциональной квадрату расстояния до центра S, то это тело будет двигаться по коническому сечению, коего фокус лежит в центре сил” [Ньютон, 1989, с. 98].

Сравнение текстов первого и второго издания “Начал”, проведенное А.Койре, показало, что “в первом издании термин “гипотеза” употреблялся в его классическом смысле - как фундаментальное предложение теории; во втором, наоборот, он понимался как некоторая фикция, по крайней мере как недоказуемое предложение” [Койре, 1985]. Поэтому во втором издании Ньютон почти во всех случаях (но не полностью!) заменил термин “гипотеза” на “лемма”, “явление”, “правило” и т.п.

Условность высказывания Ньютона “Hypotheses non fingo” ярко продемонстрирована в лимерике Р.Уэстфолла, написанном от лица Ньютона (цит. по [Дмитриев, 1999, с. 233], перевод О.В.Блиновой):

Да, гипотезы я измышляю,

Сочинять их до смерти желаю,

Но Готфриду* это не нравится,

Обещаю все сжечь и исправиться,

Я "Non fingo" теперь заявляю.

“ Hypotheses fingo ”, he said.

“ And I'll feign them until I drop dead.

But when Gottfried* objects,

I'll burn all the texts

And sing out "Non fingo" instead”.

* Готфрид - Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716), немецкий философ, оппонент Ньютона.

Успех Ньютоновской механики, ее распространенность в качестве плодотворной и привлекательной для исследователей парадигмы, согласие с основными положениями которой в рамках всей европейской науки было достигнуто к XIX в., во многом объясняется тем, что ее основу составил гипотетико-дедуктивный метод. Можно утверждать, что построение исследования (математического моделирования), проведенного Ньютоном, соответствует и дедуктивно-номологической модели (см. подразд. Исследование): в качестве основного законоподобного положения в этой работе был использован результат работы Кеплера, который (опроверг) фальсифицировал гипотезы о возможности описать траекторию Марса окружностью, овалом, кривой, которую он обозначал "via buccosa", и принял гипотезу об эллиптичности орбиты. Эллипс - кривая из семейства конических сечений, хорошо исследованная еще в античности Аполлонием Пергским (ок. 260-170 гг. до н.э.). Именно эти хорошо обоснованные результаты исследований предопределили использование Ньютоном геометрии конических сечений для формирования гипотез о траекториях взаимно тяготеющих тел и объяснительные возможности его концепции. Созданный Ньютоном методический прием - математический анализ, точно соответствующий использованным законоподобным суждениям, завершает состав эксплананса, обеспечивает объяснительные возможности его концепции. Пример с ньютоновским “ non fingo ” показывает, каким ярким может быть несоответствие между авторскими оценками теоретических построений, методологических оснований концепции и их реальным строением.

Дата добавления: 2014-12-27