Дэн-буддизм и культура молчания

Важнейшее место в японской культуре занимает буддизм, легко позаимствованный из корейских и китайских монастырей по причине близости менталитету японцев и синтоистскому мировосприятию. Японский буддизм относится к течению Махаяна – более популярной форме буддизма, ориентированного на широкие круги мирян. Другое течение буддизма, Хинаяна, также первоначально зародившееся в Индии, но сохранившееся преимущественно в Южной и Юго-Восточной Азии (Шри-Ланка, Таиланд и др.), было рассчитано только на монахов, ведущих аскетическую и затворническую жизнь. Культ бодхисаттв, просветленных существ, отказывающихся вступить в нирвану ради помощи другим людям в достижении состоянии Будды, сходно с культом предков, на котором основан синтоизм. Японская культура с древности не знала монотеистической идеи, у космоса не было Творца, источник его – спонтанное саморазвитие. Буддизм также космологичен и отвергает монотеизм.

Среди различных школ буддизма, перекочевавших в Японию в средние века, на первое место вышел дзен (китайская школа чань). Дзен (букв. медитация) –китаизированная школа дальневосточного буддизма, представляющая собой удивительный синтез индийского буддизма и китайского даосизма. Дзенские патриархи утверждали, что каждое живое существо наделено природой Будды и учили обретению состояния Будды уже в этой жизни^[42], делая упор на возможность спонтанного и мгновенного духовного просветления (обретения сознания Будды), которое в японском языке стало именоваться сатори.

Влияние дзен-буддизма огромно в области всей жизни японцев: мировоззрении, духовности, бытовом укладе и творчестве. Буддийское ощущение бренности и мимолетности всего бытия отразилось на бытовом укладе японцев и их традиционном отношении к материальным ценностям. Все предметы быта и даже жилища японцев были недолговечны, хотя всегда держались в строгом порядке и чистоте. Японцы употребляли пищу с помощью одноразовых деревянных палочек для еды, носили соломенные сандалии, одевались в кимоно – кусок ткани, скрепленный стёжками, которые перед стиркой необходимо распарывать и после сшивать заново. В средневековой Японии никогда не строили зданий из кирпича и камня, предпочитая более легкие и непрочные материалы: дерево, бамбук и рисовую бумагу. Традиционный дом обычного японца строился за пять дней. Стены из циновки, промазанной глиной, укреплялись на бамбуковых столбах, рисовой бумагой затягивались ширмы, крыша покрывалась тростником. Из камня иногда возводились только стены и цоколи крепостей и замков. Поскольку архитектурные сооружения и дома возводились из недолговечных материалов, средневековый японский город, как правило, полностью перестраивался в течение жизни одного поколения. То же справедливо в отношении храмов. Самое известное святилище богини Аматэрасу в городе Исэ, возраст которого оценивается в две тысячи лет, на самом деле полностью перестраивается каждые двадцать лет заново^[43].

Важно заметить, что строительство зданий из более легких материалов связано не только с особенностью японского менталитета, но и объективным природным фактором. Опасность землетрясений в стране, которую и сейчас «трясет» чуть ли не каждый день, заставила отказаться даже правящие сословия и самого императора от попыток строительства долговечных зданий. До переезда в город Нара, открывающего одноименный период японской истории (710-794) и ставшего первой постоянной столицей японского императора, монарший двор кочевал по равнине Ямато и каждый новый государь перестраивал дворец в новом месте. Эта процедура облегчалась уникальностью техники строительства дворца, который представлял собой рамочную конструкцию из деревянных опор и балок, с раздвижными перегородками-дверями между ними. Причем подобные сооружения с легкостью разбирались и переносились с места на место японскими мастерами-плотниками. Деревянные конструкции были легки и к тому же успешно выдерживали удары сейсмических толчков^[44].

Европейская и в целом западная культура, основанная на христианской традиции, – культура Логоса, смысла, выраженного в слове. Среди восточных культур наиболее близкой к ней в этом отношении является арабо-мусульманская, столь же склонная к вербальному выражению истины, логике и рационализму. Япония в сравнении с этими культурами выражает сокровенную сущность восточно-азиатского региона, культуры буддийского Востока. Японская культура – это культура молчания. Ее фундамент составляет даосско-буддийский принцип – истина невыразима в словах. Изречение даосского мудреца Лао-цзы «знающий – не говорит, говорящий – не знает», указывающего на ограниченность и недостаточность словесного изъяснения для раскрытия тайн мироздания, стало основополагающим для мировоззрения народов Восточной Азии (Китай, Корея и др.) в целом и Японии, в частности.

Показательна в этом отношении легенда о зарождении дзен-буддизма. Согласно традиции первым патриархом секты дзен в буддизме считается ученик Будды Махакашьяпа, единственный из послушников понявший бессловесную проповедь учителя. Однажды Будда предстал перед учениками, поднял цветок и улыбнулся. В ответ улыбнулся лишь Махакашьяпа, поскольку в это момент сокровенная суть буддийской проповеди была передана непосредственно от сердца к сердцу в полном молчании. Дзэн обесценивает интеллектуальное познание посредством понятийно-логических средств, он ориентирует на непосредственное переживание реальности с помощью сверхрациональной интуиции.

Общение со зрителем на невербальном уровне, выражение глубоких смыслов через знаки, символику цвета, условные позы и жесты, недосказанность пронизывает всё исконно японское искусство: поэзию, живопись, искусство икэбаны (оранжировки цветов), чайную церемонию, садово-парковое искусство, театр, воинские искусства. Культура молчания проявляется даже в бытовом общении современных японцев. Молчание в общении между собеседниками имеет во многом противоположный смысл для западного человека и представителя японской нации. Для японцев молчание означает глубокую задумчивость или внимание, уважение и предупредительность. Японцы считают молчание хорошим свойством и обычно испытывают симпатию к немногословному собеседнику. Наоборот, чрезмерное многословие воспринимается как разновидность давления, оно создает нервозную обстановку и портит настроение японцев^[45].

Дата добавления: 2014-12-29