Социальные репрезентации и особенности их организации

Понятие репрезентаций имеет длительную историю и распространение в ряде взаимосвязанных дисциплин в социальных науках. Термин же социальные репрезентации ассоциируется, прежде всего, с именем выдающегося французского социального психолога Серджо Московичи (Moscovici), определявшего их как «когнитивные системы, обладающие собственной логикой и языком … Они являются не просто "представлениями о чем-либо", "образами чего-либо" или "аттитюдами в отношении чего-либо", а "теориями" или "областями знаний" со своими собственными правами, для открытия и организации реальности» (1973: xii).

Исходно Московичи в своих рассуждениях отталкивался от понятия «коллективных репрезентаций», введенного Дюркгеймом в 1898 году, который предложил его для различения индивидуального и коллективного мышления. Коллективные репрезентации рассматривались Дюркгеймом как представления, широко разделяемые членами общества, социальные по природе и происхождению и относящиеся к обществу. Рассматривая репрезентации как существующие в субстрате индивида, он все время подчеркивал невозможность их объяснения на индивидуальном уровне. В этом коренное отличие европейской традиции, стремящейся преодолеть американский индивидуализм и персоноцентризм, что и продолжают в своих работах Moscovici и его последователи.

По Moscovici социальные репрезентации представляют собой идеи, мысли, образы и знания, которые коллективно разделяются членами общества: согласованный универсум мыслей социально создаваемых и социально коммуницируемых для формирования частей «общего сознания» (Augoustinos, Walker, 1996: 135). Социальные репрезентации относятся к основаниям общего знания и информации, которую разделяют люди в форме теорий здравого смысла о социальном мире. Они включают как концептуальные, так и иллюстративные элементы, посредством которых члены общества получают возможность конструирования социальной реальности.

«Социальные репрезентации … имеют отношение к содержанию повседневного мышления и основаниям идей, которые придают согласованность нашим религиозным представлениям, политическим идеям и взаимосвязям, спонтанно создаваемых нами подобно дыханию. Они делают возможным для нас классификацию людей и объектов, сравнивать и объяснять поведение и объектифицировать их как части нашего социального окружения. Не смотря на то, что они локализованы в сознании мужчин и женщин, они могут быть найдены "в мире", а, следовательно, изучены обособлено» (Moscovici, 1989: 214).

Как отмечал Московичи, одной из отличительных характеристик современного общества является динамическая природа наших убеждений, ценностей и деятельности. Следовательно, одним из приоритетов социальных наук должно быть понимание социальных изменений и изучение «общества в процессе». Более того, социальные науки должны способствовать динамике социальных знаний и направлять социальные изменения. В частности, сама социальная психология должна быть изменена таким образом, чтобы рассматривать не просто действия и мыслительные процессы индивидов, но и, одновременно, их культурный и общественный контекст. Социальная психология, изучая культуру, эволюцию здравого смысла и его влияния на социальную жизнь, может быть антропологией современного общества. Как таковая, она могла бы развивать связи с социологией, антропологией, лингвистикой и историей, предполагая альтернативные подходы к исследованию и построению теории.

Особо необходимо отметить, что теория социальных репрезентаций применяется не только к здравому смыслу, но и к самой науке. Это предполагает, что развитие теории социальных репрезентаций и нашего понимания науки происходят независимо друг от друга. Теория проводит чёткое разграничение между наукой и здравым смыслом. Оно предполагает, что, хотя объективистский взгляд на реальность характерен для наук, для изучения здравого смысла требуется другой подход, признающий согласованную и конструктивную природу здравого смысла и социального взаимодействия. Подобно здравому смыслу, наука представляет собой социальную деятельность, включающую активное участие и сотрудничество учёных в особом культурном и историческом контексте. И, прежде всего, наука творится людьми носителями такого же здравого смысла, как и все остальные. Ученый, даже при всем его желании, не может остраниться от своей человеческой сущности, стать в позицию некоего абстрактного богоподобного существа, холодно взирающего на происходящее в его непосредственном окружении. Он так же переживает, так же как и все остальные не может освободиться от своих привязанностей и предубеждений.

Природа социальных репрезентаций. Исходным моментом в построении любой теоретической конструкции в контексте определения сущностных и процессуальных характеристик социальных репрезентаций должно быть определение их структуры. Московичи разработал трехкомпонентную модель социальных репрезентаций: информация (суммы знаний об объекте представления), установки (как обозначения эмоционального отношения к объекту представления) и поля представления (характеризующего внутреннюю организацию элементов представления). В дальнейшем было представлено иерархическое строение поля представления и выделены уровни этой иерархии – ядро и периферия (Abric, 1984, 1989, 1994; Doise, 1985; Flament, Moliner, 1989; Jodelet, 1989).

Центральное ядро (устойчивая часть) образуется несколькими элементами социальной репрезентации и служит для организации внутреннего строения и придания смысла всей репрезентации (Flament, 1989). Периферия (менее устойчивая часть) состоит из скриптов, схем, стереотипов и т. д. и «запускает» быстрые поведенческие реакции, не требующие длительного процесса принятия решения. Процесс перестраивания периферийных схем происходит в случае рассогласования между уже имеющимися элементами представления и новыми, отражающими изменившуюся действительность. Здесь периферия играет роль буфера, защищающего центральное ядро от деформации. Если новой информации, не соответствующей ранее сложившемуся представлению, слишком много и периферийные схемы не могут её полностью адаптировать, изменения затрагивают и центральное ядро, что в свою очередь может привести к слому старой социальной репрезентации и созданию новой.

Как отмечает Московичи, структура каждой репрезентации раздвоена, она имеет два лица, не отличающихся друг от друга. Мы пишем, что репрезентация = образ/смысл, подразумевая, что любому образу соответствует один смысл и любому смыслу соответствует один образ (1989, с. 363).

Среди последних разработок проблемного поля представления – введения понятия валентности элементов (их приближенности к ядру) и привлечение математического аппарата (в частности, статистики c-квадрата) для определения наименования валентности (Guimelli, 1993). Качественная валентность характеризует принадлежность элемента представления к его ядру. Количественная валентность свидетельствует о высоком индексе связей этого элемента с другими, о его близости, но не принадлежности ядру. Несомненно, возможность определения качественной нагрузки элемента – весомый вклад в развитие концепции социальных представлений. Вместе с тем на сегодняшний день остается нерешенной проблема первичного выделения ядра при переходе к изучению нового объекта социального представления. Ставшая традиционной проверка элемента представления относительно его связи с ядром позволяет дать утвердительный ответ, но этот подход не в состоянии указать, какие элементы следует подвергнуть проверке. Перебор же всех элементов может оказаться весьма долговременной и трудоемкой процедурой. Выявлению элементов, вносящих наибольший вклад в организацию всего представления (что, как было указано выше, является одной из функций центрального ядра), может помочь анализ матрицы интеркорреляций и выделение в ней пунктов, имеющих высокую валентность. Поскольку высокой валентностью могут обладать не только элементы центрального ядра (Guimelli, 1993), то С.В. Трушкова (1998, с. 54) предлагает обозначать выделяемый комплекс «структурным ядром» для подчеркивания возможного попадания в него элементов с высокой количественной валентностью. Предложенный ею метод комплексного вычленения высоковалентных элементов включает:

1. Первичный анализ объекта представления с целью выделения содержательных блоков его оценки.

2. Разработку анкеты, вопросы которой принадлежат выделенным блокам и содержат оценки-шкалы.

3. Проведение корреляционного анализа и построение матрицы интеркорреляций пунктов опросника друг с другом.

4. Построчный подсчет количества корреляций каждого пункта.

5. Нахождение общего суммарного количества корреляций по матрице интеркорреляций.

6. Разбиение всего массива корреляций на три области (высокую, низкую и среднюю), имеющие верхнюю количественную границу, равную одной трети от общего числа корреляций.

7. Заполнение высококорреляционной области путем последовательного отбора пунктов, имеющих самое большое число корреляций.

8. Построение графического изображения связей высоковалентных элементов друг с другом (там же).

С одной стороны, социальная репрезентация определена содержанием: информацией, образами, мнениями, отношениями и т. д. С другой стороны, она является репрезентацией лица в отношении с другим лицом. Она зависит от позиции, которую лица занимают в обществе, экономике, культуре. Любая репрезентация есть репрезентация чего-то или кого-то.

Социальные репрезентации характеризуют социальную реальность, которая создана путём наших интеракций и коммуникаций в социальном и физическом мире. В то же время социальные репрезентации формируют мыслительную окружающую среду, которая определяет наше восприятие или понимание реальности и направляет наши действия. Социальные репрезентации вместе с тем определяют наш способ видения мира и то, как мы действуем, но одновременно определены нашими интеракциями и связями. Такое представление о социальной реальности противоречит традиционному образу мышления в социальной психологии. Во-первых, мы сталкиваемся с законом причины и следствия, который утверждает независимость сущностей. Во-вторых, мы должны понять, что приоритет отдаётся социальным и культурным аспектам реальности, которые являются относительной и надындивидуальной сущностью социальной жизни.

Природа социальных репрезентаций избегает проводить различие, обычно устанавливаемое между стимулом и реакцией или между личным восприятием объекта и самим объектом. Каждый человек видит и понимает физический и социальный объект особым способом только потому, что имеет свои репрезентации об этом объекте. Объект и человек взаимодействуют в построении и выражении репрезентации. Иными словами, не сущность объекта определяет наши репрезентации, а наши связи с этим объектом. Репрезентация, однажды сформированная, поддерживает и подкрепляет эти связи. Кроме того, репрезентации формируются не только связями между человеком и объектом, но и связями человека с другими людьми и других людей с объектом. Социальные репрезентации конструируются в процессе интеракций и общения с другими людьми, в то же время сами эти взаимодействия и контакты формируются социальными репрезентациями людей. Это характерно для социально построенной реальности в отличие от объективной.

Понятие социальной реальности и её построение в социальной жизни лежит в основе теории социальных репрезентаций. Исходя из того, что социальные репрезентации определяют нашу социальную реальность, нельзя сказать, что она существует либо исключительно в умах независимых индивидов, либо в объективной реальности независимо от индивидов. В связи с этим возникает необходимость объяснения роли человеческих убеждений и действий, роли культуры и физической окружающей среды в конструировании социального мира.

Характерной чертой социальных репрезентаций является их символическая природа, заключающая в себе их социальные, культурные и исторические аспекты. Она относится к социальной значимости объектов и событий, зависящей от общественного значения. Общественное значение, в свою очередь, зависит от общественных социальных норм и ценностей и их истории. Во-первых, объект или событие одновременно и немедленно воспринимается и постигается в пределах символической реальности. Это выражается двумя аспектами репрезентации: портретным аспектом или образом и символическим аспектом или репрезентацией. Объект или событие не рассматриваются вначале и затем интерпретируются. Скорее, конкретный образ и символическое значение «идут рука об руку». Таким образом, репрезентации включают объекты, воспроизводящие мир путём мыслеобразов, и понятия, являющиеся абстрактным восприятием мира. Психологическая активность людей базируется на социальной активности общества; на языке, опыте и знаниях, свойственных определённой культуре; на связях и интеракциях социальных групп; на исторических традициях и обычаях. Во-вторых, репрезентации есть всегда о чём-то или о ком-то. Символическое знание (в отличие от познавательной информации) признаёт личность, которая знает что-либо и абстрагируется от того, что знает. Таким образом, всегда существует взаимосвязь между социальными репрезентациями, социальными группами и функциями их самовыражения.

Символичным является то, что познавательные репрезентации совершенно отличаются от социальных. Когнитивная психология предлагает индивидуалистическую и разобщённую значимость репрезентаций. Репрезентация понимается как сокровенное, созданное в уме человека, занимающее место чего-то, существующего независимо от человека. Человек изолирован как от других людей, так и от представляемого мира. В таком случае, социальные репрезентации будут просто личным представлением социального объекта. Процесс репрезентации и сама репрезентация утверждают индивидуальный характер. Мыслительные процессы или психологические механизмы находятся в строгом отношении с их социальным контекстом и социальными функциями.

Это полностью противоречит социальным репрезентациям, которые по существу представляют собой социальное, культурное и историческое явление. Символическая сущность социальных репрезентаций выражена как в процессе репрезентации чего-либо, так и функции репрезентаций в социальной жизни. Символическая сущность социальных репрезентаций также поддерживает структуру социальной реальности. Сам акт репрезентации чего-либо всегда творческий. Репрезентация, однажды построенная, существует в некотором смысле независимо оттого, что было её объектом. Репрезентация становится особым объектом «в своём праве». Это относится не только к репрезентациям, сформированным в умах людей, но и к репрезентациям, проявляющимся в результатах и культурных достижениях общества. Репрезентации существуют в средствах массовой информации, в книгах, фильмах, картинах, но главным образом, в умах людей. Если репрезентация построена, она сама приобретает силу.

В этом смысле репрезентации являются символическими воспроизведениями в отличие от простой репродукции, также создаваемой ими. Благодаря этой созидательной силе социальные репрезентации играют значительную роль в поддержке социального порядка и осуществлении социальных изменений. Можно сделать вывод, что особый смысл и социальная значимость являются символической сущностью социальных репрезентаций. Здесь основывается индивидуальный и социальный характер репрезентаций и их динамическая конструктивная сила.

Признание символической сущности социальных репрезентаций со всеми сопутствующими аспектами – социальными, культурными и историческими – означает, что, пока мы изучаем здравый смысл и обыденное мышление, невозможно отличить форму репрезентации от её содержания. Содержание отличается среди социальных групп, культур и исторических эпох и невозможно отделить систему репрезентаций от процессов, которые их создают.

Опять же, это противоречит когнитивной психологии. Последняя сконцентрирована на процессах репрезентаций, которые считаются универсальными, независимыми от специфического содержания репрезентаций. Но, ещё раз подчеркнём, репрезентации есть всегда о чём-то, они занимают место аспектов окружающего мира и обозначают их. Это содержание не может быть игнорировано. Не может быть принято положение о том, что мыслительные процессы общие и инвариантные, и, следовательно, универсальные. Скорее, поскольку содержание репрезентаций отличается среди различных культур или происходящих в течение какого-либо времени изменений, они формируют репрезентации. Форма и содержание мышления тесно связаны с формой и содержанием коммуникаций и интеракций; с разногласиями и согласием между людьми; со связями социальных групп. Иными словами, способ мышления, так же, как и предмет его, зависит от культурного контекста.

Московичи подчёркивал в связи с этим, что некорректно употреблять позитивистские, научные принципы мышления к социальному знанию, поскольку отличаются логика и форма, лежащие в основе различного содержания. «Психологические законы» связаны с содержанием социальных репрезентаций и, следовательно, с их культурным и историческим контекстом. Это имеет далеко идущую причастность к социальной психологии, которая отражена в исследовательском подходе, принятом некоторыми учёными, изучающими социальные репрезентации. Эта причастность должна быть выяснена в связи с нашим пониманием социальной реальности.

Понимание социальной сущности реальности и символической сущности репрезентаций является необходимым условием рассмотрения их конвенциальной и предписывающей природы. Во-первых, социальные репрезентации отображают условно объекты, людей и события, которые мы встречаем в повседневной жизни. Они действуют на уже созданный социальный объект или на какой-либо новый объект, являющийся частью нашего сознания, преобразуя его, так что он соответствует категориям и системам связей, которые мы имеем. Таким образом, любой объект понимается в пределах символической системы, которая обусловлена нашими социальными репрезентациями и, следовательно, нашими культурными условиями. Во-вторых, социальные репрезентации конвенциальны и в силу этого навязывают нам себя с непреодолимой силой. Мы не можем избавиться от условностей репрезентаций, языка и культуры. Мы воспринимаем и понимаем настоящее в пределах прошлого, в пределах традиции и культуры.

Из этого следует, что социальные репрезентации являются историческими по природе. Все системы восприятия и понимания, описания и понимания, которые обращаются внутри общества, связаны с ранее существовавшими системами. Они воспроизводятся благодаря преемственности человеческой культуры и социальной жизни с помощью языка и действий. Этот исторический, основанный на обычаях, тезис, является потенциально проблематичным. Он является социологическим, поскольку социальные репрезентации рассматриваются такими же принудительными, как коллективные представления Дюркгейма или социальные факты. Прошлое преобладает над настоящим и настоящее остаётся бессильным перед лицом условностей.

Социальные репрезентации не только предписывающи и конвенциальны, они также и динамичны. Поскольку они обращаются и распространяются в обществе, обнаруживается их пластичность. Наши восприятия и репрезентации, наши взаимосвязи постоянно перестраиваются и переосновываются. Наша социальная реальность преобразуется, когда возникают новые социальные репрезентации и исчезают старые вместе с сопутствующими социальными объектами и связями.

Динамическая сущность социальных репрезентаций вступает в некоторое противоречие с предписывающей природой социальных репрезентаций. Если прошлое превалирует над настоящим, как может настоящее трансформировать прошлое, когда-то бывшее настоящим?

Социальные репрезентации автономны. Они – составные части социальной реальности, в связи с этим особое значение имеют их культурные и сверхиндивидуальные качества. Автономия отражена в динамической природе репрезентаций, причём не только в действии их взаимосвязей, но и, поскольку они циркулируют и диффундируют в обществе, в соединении, притяжении и отталкивании друг от друга, изменении в гармонии с ходом социальной жизни, что оказывает влияние на их форму и содержание. Автономия также отражена и в конвенциальной и предписывающей природе. Приоритет отдаётся консенсуальным и аспектам социальных репрезентаций, которые разделяются и усиливаются традицией, в добавление к их социальному или коллективному происхождению.

Автономная природа социальных репрезентаций показывает, что, как социально-психологический феномен, они не могут быть сведены к социальной психологии личности. Конечно, существует опасность оставить личность вне анализа. Это опасность представления скорее социологического, чем социально-психологического тезиса, что может привести к отрицанию роли личности в трансформации и изменении наших социальных репрезентаций. Отдавая так много власти культуре и традиции, личность становится бессильной.

Функции социальных репрезентаций. Подводя итоги рассмотрению природы социальных репрезентаций, можно сказать, что социальные репрезентации – составные части нашей реальности, формирующие символическую мысленно окружающую среду. Следовательно, они играют существенную роль в конструировании и формировании реальности, определяя значение объектов и событий. Социальные репрезентации обеспечивают порядок, по которому люди могут понимать и интерпретировать свой материальный и социальный мир и могут стать действующими лицами в социальной жизни. Социальные репрезентации воплощают в себе и обозначают опыт реальности, которая, в свою очередь, определяет их границы, значимость и взаимоотношения. Таким образом, реальность непрерывна и стабильна. Неопределённость и разнообразие жизни сведены к минимуму, значение действий сделано недвусмысленным. Социальные репрезентации достигают этого, показывая, где искать следствия и как выбирать причины; показывая, чему нужно дать объяснение и что составляет объяснение; располагая событие в контексте системы связей с другими событиями.

Роль социальных репрезентаций в структурировании и координации коммуникаций и социальных интеракций вытекает из их символической природы и конструкции социальной реальности. Индивиды и группы общаются и взаимодействуют друг с другом с помощью общепринятых репрезентаций и общепринятого значения языка и действий. Язык является средством вербальной коммуникации, которое воплощает в себе общепринятое значение и содержание наших социальных репрезентаций. Похоже, социальные репрезентации наполняют наши действия и невербальное общение значением и смыслом.

Пуркхардт подчёркивает, что мы должны помнить о происхождении социальных репрезентаций в коммуникациях и социальных интеракциях (Purkhardt, 1994: 10). Они развиваются, чтобы содействовать целям и интересам индивидов и групп, ориентированных на коммуникацию, понимание и контроль. Когда личности или группы разделяют одни и те же социальные репрезентации, действия понимаются таким же путём. Действие имеет ту же важность и значение как для актёра, так и для зрителя. Социальные репрезентации как направляют социальные действия личности или группы, так и позволяют другим понять эти действия. Конечно, там, где социальные репрезентации не разделяются, к примеру, между представителями двух различных культур или конфликтующих групп, случается неверное истолкование действий.

Опять же, мы сталкиваемся с дилеммой существования двустороннего влияния между социальными репрезентациями и социальным действием. С одной стороны, структура и содержание социальных репрезентаций определяют наши социальные действия. С другой стороны, коммуникация и социальные интеракции определяют наши социальные репрезентации. Необходимо развивать понимание социальных репрезентаций не только как феномена, но и как прогрессивного динамичного процесса. В свою очередь, необходимо развивать понимание коммуникаций и социальных интеракций, идущих вне общения и межличностных связей.

Среди функций социальных репрезентаций следует отметить демаркацию и консолидацию групп (там же). Взаимосвязь между социальными репрезентациями и социальными действиями имеет непосредственное отношение к нашему пониманию групп. Социальные репрезентации формируют мыслительную окружающую среду для коммуникаций и интеракций внутри групп и между ними. Они обеспечивают опору образам и идеям, не требующим доказательства и взаимно принятым объединёнными индивидами. Общепринятые значения объектов и событий служат консолидации групп, обеспечивая общепринятую реальность, связи внутри которой сформированы другими людьми. Они также служат для демаркации групп друг от друга с помощью расхождений в значении, свойственных социальным репрезентациям. Иными словами, они идентифицируют группы, которые выражают их, так же, как было представлено содержание. Более того, сами социальные репрезентации основываются в жизни групп, конструируются в соответствии с групповыми целями и интеракциями между социальными группами. Таким образом, они регулируют, предвосхищают и подтверждают социальные связи, установленные между группами.

Одной из функций социальных репрезентаций является направление социализации.

Путь, по которому социальные репрезентации формируют нашу социальную реальность, наиболее ясно виден на примере социализации детей. Дети взаимодействуют со своими родителями, которые «пропитаны» социальными репрезентациями, основанными на их детском и взрослом опыте, на их общении и социальных интеракциях. Родители взаимодействуют с детьми в рамках этих социальных репрезентаций, определяющих символическое значение различных типов детского поведения. Таким образом, именно символическое значение поведения интернализируются детьми. Они становятся составной частью личности и её интеракций с другими людьми. Коммуникации посредством различных форм социальных интеракций и значение, которое они выражают, являются, таким образом, межличностными, прежде чем они интернализируются, чтобы стать внутриличностными. Таким образом, личность абсорбируется в общество и в коллективную мыслительную среду. Это относится как к социализации личности или группы, движущейся к новой окружающей среде, так и к социализации детей. Социальные репрезентации вводят личность в культурные традиции группы и групповые репрезентации используются личностью, становясь частью её индивидуальности.

Хотя ясно, что социальные репрезентации играют важную роль в демаркации и консолидации групп и в процессе социализации, эти аспекты теории нуждаются в значительном развитии. В частности, роль групп, личностей и процессов социализации в эволюции и трансформации социальных репрезентаций требует особого рассмотрения.

Среди функций социальных репрезентаций можно выделить их способность делать незнакомое знакомым. Ранее мы выяснили, что социальные репрезентации упорядочивают и стабилизируют нашу социальную реальность и как коммуникации и интеракции направляются и понимаются с их помощью. Объекты, личности и события воспринимаются и понимаются в связи с нашими социальными репрезентациями. Это справедливо как для тех событий, с которыми мы знакомы, так и для тех, которые кажутся нам незнакомыми.

Московичи характеризует неизвестное как нечто угрожающее из-за отсутствия последовательной связи с прошлым и бессмысленности по отношению к нашим нынешним репрезентациям (5, с. 30). Это может случиться, к примеру, когда условности исчезают, когда различия между абстрактным и конкретным становятся расплывчатыми, или когда нетипичное поведение препятствует нормальным социальным интеракциям. Иными словами, если что-либо незнакомое не соответствует нашим ожиданиям, возникает чувство незавершённости или беспорядочности. Это может произойти, когда мы встречаем новую культуру или группу, или когда мы имеем дело с новым объектом, событием или понятием. Мы осознаём незнакомые объекты, события или понятия лишь настолько, насколько они видимы, схожи и доступны, но они незнакомы и внушают недоверие настолько, насколько они невидимы, различны и недосягаемы. Незнакомое беспокоит, угрожает и обращает на себя внимание тем, что разрушает наше ощущение стабильности и целостности и это также действует как барьер для взаимопонимания.

Незнакомое трансформируется в знакомое путём представления его в контексте связей и значений, входящих в наши социальные репрезентации. Форма и содержание социальных репрезентаций будет определять направление и средства, с помощью которых группа принимает незнакомое. Это происходит в процессах социальных интеракций и коммуникаций: таким образом, незнакомое становится знакомым через использование его в вербальном общении и в конечном счёте в социальных интеракциях между членами группы. Таким путём его связь с принятой социальной репрезентацией становится определённой и стабильной: когда незнакомое получает значение и ценность, оно вступает в русло наших социальных связей и становится частью нашей социальной реальности.

Интересный пример приводит Московичи в его исследовании понимания психоанализа рядовыми французами на уровне здравого смысла или обыденного сознания. В рамках наших социальных репрезентаций о медицине и медицинской помощи психотерапевт не соответствует нашим представлениям и выступает как незнакомое. Он не выписывает нам лекарств и не говорит, что нам делать, как обычный врач. Скорее, от пациента ожидается активная роль в разговоре и вообще во всём терапевтическом лечении. По существу, психотерапевт является незнакомым. Конечно, некоторые люди, как, например, католики, сравнивают психотерапию с исповедальней и психоаналитика со священником. В этом случае психотерапевт обычен и знаком. Незнакомое становится значительным и важным в нашей социальной реальности и наших связях с другими.

Несмотря на тот факт, что «незнакомое» играет существенную роль в динамике социальных репрезентаций, ещё не ясно, как мы должны понимать или определять незнакомое в теоретических рамках. Социальные репрезентации – составные части нашей реальности и трудно увидеть, как незнакомое может находится вне этой реальности. Более того, несмотря на то, что мы говорим, что незнакомое ассимилируется в наши социальные реальности и становится знакомым, на предстоит выяснить, как это влияет на структуру связей и содержание социальных репрезентаций. Это существенные аспекты для понимания эволюции и трансформации социальных репрезентаций.

Процессы социальных репрезентаций. Среди процессов социальных репрезентаций можно выделить якорение и объектификацию.

Якорение - это процесс, посредством которого все материальные и социальные объекты и все события и действия располагаются в пределах наших социальных репрезентаций. Истинная сущность социальной реальности свидетельствует, что не может быть значимых понятий или идей, которые не укоренены в наши социальные репрезентации. Более того, якорение - процесс, с помощью которого незнакомые объекты и события вступают в нашу социальную реальность, делающий их значимыми и важными в наших социальных связях. Этот процесс лежит в основе динамической природы социальных репрезентаций, сразу трансформируя новую интегрированную идею или понятие, а также одновременно содержание и структуру социальных репрезентаций.

Процесс якорения включает два неразрывно связанные субпроцесса: классификацию и называние. Объекты, не входящие ни в какую категорию и не имеющие наименования, остаются для нас незначимыми и непередаваемыми, несмотря на то, что мы осознаём их. Их нельзя описать ни самому себе, ни другим; их нельзя оценить. Следовательно, они не могут вступить в наш разговор или играть важную роль в наших интеракциях. В таком случае они не являются частью нашей реальности. Незнакомое становится знакомым путём классификации и называния объектов в контексте преобладающих социальных репрезентаций, его идентификация определяет его значение или важность в связи с общепринятым значением материальных и социальных объектов или событий.

Классификация включает сравнение незнакомого объекта с прототипами, представляющими данный класс. Это происходит одним из двух путей: генерализации или партикуляризации. Если мы хотим придать особое значение схожести или типичности объектов, мы должны генерализировать рассматриваемый объект и игнорировать различия между незнакомым объектом и прототипом. Если мы хотим подчеркнуть различия или аномальность, мы должны партикуляризировать характеристики незнакомого объекта. Это будет зависеть не только от схожести и различия самих по себе, но и от целей группы и ценностей, ассоциируемых с социальными репрезентациями и от рассматриваемого объекта или события.

Те черты, которые соответствуют прототипам, приобретут особое значение, будучи классифицированными. Это даёт преимущество конвенциальным чертам прототипов, входящим в наши социальные репрезентации. Доминирует именно социальная репрезентация, а не сам объект. Это отражает символическую природу социальных репрезентаций, благодаря которой реакция предшествует стимулу: мы не познаём объект, а скорее признаём его. Таким образом, классификация чего-либо есть одновременно ограничение. Предписывающая сила классификации обусловливает систему правил поведения и действий, допустимых как в отношении людей, так и материальных объектов. Посредством интеракций, недавно классифицированная личность или объект, будут трансформированы, ограничиваясь значением или субъективной значимостью, навязанными социальными репрезентациями.

Однажды классифицированный, объект одновременно называется. Это предусматривает не только обозначение, которое может быть прикреплено объекту, но также определяет систему связей с другими объектами и событиями в соответствии со связями данного наименования в сравнении с другими лингвистическими категориями. Наименование помещает объект в комплексную систему взаимосвязанных слов; это предоставляет возможность его идентификации по мере достижения согласования. Называние воздействует на объект, обусловливая три последствия: во-первых, получив название, объект может быть описан и приобретает характеристики в соответствии со связями, существующими у наименования с другими словами; во-вторых, названный объект становится отличным от других объектов с помощью его определённых характеристик и тенденций; в-третьих, объект становится конвенциальным для тех, кто присваивает и употребляет то же наименование.

Эти процессы происходят не в умах индивидов, репрезентации не создаются индивидами в изоляции. Скорее, именно в общественной деятельности индивиды и группы создают репрезентации, в ходе общения и интеракций с соответствующими объектами или событиями. Таким образом, неизвестный феномен учреждается в наших социальных репрезентациях и вступает в нашу социальную реальность.

Объектификация – процесс, с помощью которого абстрактные понятия, свойства или взаимосвязи трансформируются и замещаются конкретными образами или предметами. По Московичи, мы «постоянно вынуждены» придавать абстрактным понятиям эквивалентное конкретное значение. С помощью процесса объектификации мы создаем социальные объекты, и мы объектифицируем абстрактные понятия, забывая что они – продукт наших собственных действий. Мы понимаем, что они наши собственные создания, но, объект становится чем-то не только в нашем воображении, но и в действительности. Таким образом, объектификация или десубъектификация – активный и творческий процесс, с помощью которого социальные представления преобразованы так, что незнакомое в одном поколении становится знакомым и естественным в следующем.

Не все понятия могут объектифицироваться. Имеются ограничения для нашего воображения, обусловленные предписывающим характером социальных представлений и табу, которые они влекут за собой. Объектификация происходит с теми понятиями, которые сливаются с комплексом образов или «фигуративных ядер» социального представления, например, понятия свойственные психоанализу, такие как сознательное и бессознательное, объединены с нашими социальными представлениями тела. Процессы мышления преобразованы в органы психической системы. Таким образом, психологическое объединяется и ассимилируется в биологическое и понятия сознательное и бессознательное ассимилируется в биологическое, а понятия бессознательное и сознательное преобразованы в объекты.

Раз имеет место трансфигурация или натурализация от понятия к образу, образ и реальность неразличимы. Образ не имеет больше статуса символа, но становится частью нашей символической реальности. Он приобретает почти физическое, независимое существование, которое воспринимается как часть мира и имеет действенную силу. Этот процесс очевиден в трансформациях языка. Глаголы, наречия и прилагательные, относящиеся к связям или процессам, быстро трансформируются в существительные. То, что однажды было понятием, трансформируется в объект. Эти существительные не только представляют предметы, но и создают их, облекая их не только значением или важностью, но и всей силой физической реальности.

Таким образом, якорение делает незнакомое значимым, а объектификация трансформирует непостижимое во что-то реальное. Конечно, эти два процесса в отдельности не обеспечивают достаточного понимания трансформации социальных репрезентаций. Во-первых, необходимо описать обратные процессы, с помощью которых известные объекты или события становятся неизвестными и как физические объекты наполняются абстрактными качествами. Во-вторых, мы должны особо выделить не только процессы ассимиляции, посредством которой незнакомое помещается в пределах наших социальных репрезентаций и становится реальным, но также процессы аккомодации, с помощью которой конвенциальные и предписывающие социальные репрезентации сами трансформируются

Социальные репрезентации ранжируются от доминирующих структур, разделяемых обществом или нацией, до дифференцированных структур знаний, разделяемых группами и подгруппами. Первые высоко принудительны и прескриптивны через продолжающуюся историческую репродукцию. Доминирующие репрезентации более сложно локализируемы в современных индустриальных обществах, создающих индивидуалистическую иллюзию личности как центра познания и действий.

Роль социальных репрезентаций заключается в конвенцианализации объектов, локализации их в знакомом категориальном контексте.

Глоссарий

Категоризация – психический процесс отнесения единичного объекта, события, переживания к некоторому классу, в качестве которого могут выступать вербальные и невербальные значения, символы, сенсорные и перцептивные эталоны, социальные стереотипы, стереотипы поведения и т.п. В более популярном значении – это расчленение информационного потока, поступающего от внешнего и внутреннего мира на дискретные, относительно стабильные и значимые единицы, осуществляемое посредством языка. Категоризация позволяет ориентироваться в происходящем, наделяя объекты определенными значениями и позволяя ориентироваться в них. Объектификация – процесс, с помощью которого абстрактные понятия, свойства или взаимосвязи трансформируются и замещаются конкретными образами или предметами. Социальные репрезентации – «когнитивные системы, обладающие собственной логикой и языком … Они являются не просто «представлениями о чем-либо», «образами чего-либо» или «аттитюдами в отношении чего-либо», а «теориями» или «областями знаний» со своими собственными правами, для открытия и организации реальности» (Moscovici). В более популярном понимании социальные репрезентации представляют собой индивидуализированные адаптации нового знания к собственному опыту с позиции здравого смысла, предполагающего нахождение субъективно «понятной» аналогии с чем-либо знакомым и объясняемым. Стереотип – ряд широко распространенных обобщений о психологических характеристиках группы или класса людей. Стереотип чаще относится к социально-психологическим характеристикам аутгруппы («не наших») и, как правило, носит негативную направленность, подчеркивая недостатки ее членов в их противопоставлении собственным «достоинствам». Стереотипизация – форма реализации представлений, зафиксированных в стереотипе, для категоризации или классификации социальных объектов. Схемы когнитивные – ряд взаимосвязанных мыслей, представлений, аттитюдов, предоставляющих возможность быстрого распознания объектов при наличии ограниченных информационных ресурсов. В наиболее общем виде они представляют собой некоторые, основанные на индивидуальном опыте обобщенные представления в отношении объектов и ситуаций, применяемые к их быстрой оценке и прогнозированию возможного развития отношений, организуют репрезентации людей в отношении конкретных аспектов их окружения, создавая основания для ориентации и избрания оптимальной стратегии обращения. Эвристики – основанные на имеющемся опыте предположения, предвосхищения или прогнозы наличия у новых объектов определенных свойств и качеств, а у событий -- тенденций развития. Эвристики, строящиеся на индивидуальном и совокупном опыте, позволяют предвосхищать возможное развитие событий и предварительно подготавливаться к реагированию на него. Якорение – это процесс, посредством которого все материальные и социальные объекты и все события и действия располагаются в пределах наших социальных репрезентаций.

Вопросы для обсуждения

1. В чем своеобразие информационно-процессуального подхода к изучению социально-познавательной активности человека? 2. Можно ли описать и объяснить социально-познавательную активность как процесс переработки информации? 3. Как соотносится процесс категоризации с понятийной культурой человека? 4. Какова связь категоризации и своеобразия представлений об окружающем мире? 5. В чем заключается своеобразие подхода с позиции социальных репрезентаций к описанию и объяснению социально-познавательной активности человека? 6. Каковы основные тенденции развития современного информационно-процессуального подхода в социальной психологии?

Темы для размышлений

1. Можно ли говорить о познании себя и окружающего мира как процессе переработки информации о них? 2. Охарактеризуйте основные единицы социально-познавательной активности, акцентируя внимание на их отличиях и взаимодополняемости друг друга. 3. Есть ли связь между культурным уровнем человека и представленностью объектов окружающего мира в сознании, в чем она выражается? 4. Приведите примеры использования когнитивных схем в собственной познавательной практике. 5. Постарайтесь вычленить наиболее характерные черты известных Вам групп национальных меньшинств. Проанализируйте какие черты преобладаю в сделанных Вами описаниях. 6. Проанализируйте процесс обретения Вами нового знания. в чем именно проявляется социальное репрезентирование в нем?

Для дополнительного чтения

1. Андреева Г.М. Психология социального познания. – М.: Аспект-Пресс, 1997. 2. Майерс Д. Социальная психология. – СП б.: Питер, 1997. 3. Пайнс А., Маслач К. Практикум по социальной психологии. – СП б, Издательство «Питер», 2000. 4. Современная зарубежная социальная психология. Тексты. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. 5. Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. – СП б: Речь, 2000. 6. Янчук В.А. Методология, теория и метод в современной социальной психологии и персонологии: интегративно-эклектический подход. – Мн.: Бестпринт, 2000.

Основной источник

1. Перспективы социальной психологии / Пер. с англ. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001.