ВВЕДЕНИЕ 33 страница

Каждое из отмеченных требований научного анализа принципиально. Вместе с тем можно заметить, что для Выготского все эти требования связываются прежде всего с генетическим принципом. Поэтому собственное внутреннее стремление. Выготского заключено в том, чтобы понять и процесс, и каузально-динамические отношения через генетические отношения, обеспечивающие понимание или экспериментальное воспроизведение исходных (а не сложившихся) процессов, через генетическое восстановление первичных каузально-динамических отношений, определяющих возникновение и развитие определенных психологических структур и форм поведения. «...Применяемый нами метод может быть назван методом экспериментально-генетическим 'в том смысле, что он искусственно вызывает и создает генетический процесс психического развития. Сейчас мы могли бы сказать, что в этом же заключается и основная задача того динамического

ПОСЛЕСЛОВИЕ

и,

I;. анализа, который мы имеем в виду. Если на место анализа вещи мы поставим ['анализ процесса, то основной задачей рассмотрения, естественно, сделается. генетическое восстановление всех моментов развития данного процесса. Основной I? задачей анализа при этом является возвращение процесса к его начальной стадий ' или, говоря иначе, превращение вещи в процесс» (с. 95). Задача такого анализа,.'- отмечает Выготский, заключается в том, чтобы всякую высшую форму поведения представить как процесс ее становления, чтобы идти не к ее отдельным элементам, а раскрыть все основные моменты становления высшей формы поведения как

Процесса.

Характеризуя второй принцип анализа—необходимость выявления и исследо" вания каузально-динамических отношений, обеспечивающих возможности объяснения, а не только описания тех или иных сложившихся высших форм поведения, Выготский сопоставляет описательный подход с фенотйпическим, а каузально-динамический (объяснительный)—с генетическим.' «Под генетическим рассмотрением вопроса мы будем понимать вскрытие его генеза, его каузально-динамической основы. Под фенотйпическим будем понимать анализ, исходящий из непосредственно данных признаков и внешних обнаружений предмета» (с. 97). В то. же время формулируемый метод психологического анализа не отрицает и не устраняет необходимости анализа и объяснения фенотипических, сложившихся особенностей и закономерностей психического процесса. Новое заключается в том, что эти особенности теперь должны быть поняты как определяемые происхождением этих процессов, т. е. как зависимые от их генезиса.

Третий принцип, собственно генетический принцип научного анализа, Выготский связывает с необходимостью раскрыть происхождение исторически сложившихся форм поведения и психических процессов. К ним относятся прежде всего такие процессы, которые описываются в психологии как автоматизированные. Причем в этом случае отношения между формой осуществления процессов разного уровня чаще всего как бы меняются местами—произвольные процессы предшествуют непроизвольным. То, что уже автоматизировалось, выступает здесь как

итог предшествующего развития.

Для иллюстрации Выготский приводит пример превращения произвольного внимания в непроизвольное, рассматривавшееся Титченером как третий этап в развитии внимания. Выготский на данном этапе исследований не ставит вопроса о психологических закономерностях или механизмах перехода от одной формы к другой—главным для него является сам принцип, который требует понять переход от третьей фазы к первой. Известно, что чаще всего при анализе сходных положений Выготского имеют в виду лишь две фазы (или два этапа) перехода: от внешнего, произвольного, к внутреннему, непроизвольному. С точки зрения Выготского, это есть процесс перехода к тому же типу психического процесса, который осуществляется по законам первичных форм. Эти положения Выготского еще недостаточно проанализированы.

Каким образом преобразовать сложившуюся форму реагирования в процесс? Например, как развернуть в процесс сложившуюся и автоматизированную реакцию выбора или какую-либо другую сложную реакцию? Этот вопрос, который ставит Выготский, имеет важное значение для экспериментальной психологии, а также и:

для более адекватного понимания того пути, которым ученый шел к.разработке методов экспериментального исследования психического процесса. Для этих целей, считает Выготский, можно использовать два основных приема—прием затруднения, не позволяющий выполнять какое-либо действие или осуществлять реакцию автоматизированным способом, и прием указания, включающий средства для осуществления реакции или выполнения действия. Примечательно—и это отмечает Выготский,—что в случае затруднений процесс начинается и осуществляется:

как поиск либо как припоминание, он может осуществляться с помощью вопросов, обращенных к экспериментатору. Этог процесс «искания» для восстановления начального звена реакции или действия еще недостаточно исследован. Возможно, это связано и с тем, что Выготский в большей степени и с большей подробностью рассмотрел второе звено этого процесса, включающее использование вспомогательных средств, а первое лишь намечено и осталось недостаточно проанализированным.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

IV

Анализ традиционной точки зрения на проблему строения и развития высших психических функций нацелен Выготским на выделение опосредованное™ (орудий-ности, знаковое™) высших психических функций и на их социальное происхождение и развитие путем интериоризации. В анализе, считает Выготский, с самого начала необходимо восстановить основные определения низших (натуральных) и высших психических функций. «Первые структуры мы будем называть примитивными; это натуральное естественное психологическое целое, обусловленное главным образом биологическими особенностями психики. Вторые, возникающие в Процессе культурного развития, мы будем называть высшими структурами... Новые структуры, которые мы противопоставляем низшим, или примитивным, отличаются прежде всего тем, что непосредственная слитность, стимулов и реакций в едином комплексе оказывается нарушенной... Между стимулом, на который направлено поведение, и реакцией человека выдвигается новый промежуточный член, и вся операция принимает характер опосредованного акта» (с. 115—116). Благодаря этому опоередованию достигается овладение процессами собственного поведения, т. е. овладение теми процессами, которые носили прежде натуральный характер. В рассматриваемом случае «человек сам создает связь и пути для своего реагирования, он перестраивает естественную структуру, он подчиняет своей власти при помощи знаков процессы собственного поведения» (с. 118). Это определение и различение низших и высших психических функций выступает как принципиальное при анализе процессов перехода одного в другое. Основываясь на выделении знака как главного элемента, обеспечивающего возможности перестройки низшей функции в высшую, Выготский совершенно отчетливо формулирует ту позицию развития, которую он определяет как естественную историю знаков. При этом ни те подходы, в- которых процесс психического развития включал возможности 'субъективных открытий, ни те подходы, которые предлагали формирование навыков, не рассматриваются как обеспечивающие возможности понимания и анализа культурного развития.

Проблема развития высших психических функций при этом предстает совершенно иным образом—как процесс усвоения сложившихся, выработанных в истории общества форм поведения и выступает прежде всего как «история развития знаков».

Опираясь на концепцию психического развития Жанэ, Выготский рассматривает этот процесс как наиболее общий закон психического развития ребенка. «Сущность закона состоит в том, что в процессе развития ребенок начинает ирименять по отношению к себе те самые формы поведения, которые первоначально другие применяли по отношению к нему. Ребенок сам усваивает социальные формы поведения и переносит их на самого себя» (с. 141). Далее этот закон развития формулируется совершенно точно: «Если принять во внимание упомянутый закон, станет совершенно ясно, почему все внутреннее в высших психических функциях было некогда внешним. Если правильно, что знак первоначально является средством общения и лишь затем становится средством поведения личности, то совершенно ясно; культурное развитие основано на употреблении знаков и включение, их в общую систему поведения протекало первоначально в социальной, внешней форме» (с. 142). Формирование указанных положений о социальной детерминации психики как знаковом опосредовании позволило Выготскому наметить линии исследования операционального строения высших психических функций, но ограничило возможности изучения психических процессов. состояний и т. п.

Таким образом, по отношению к анализу психического развития ребенка Выготский формулирует положения о том, что процесс этого развития осуществляется как переход внешнего (социального) во внутреннее (психическое), средства общения выступают как средства поведения, структура высших психических функций соответствует структуре отношений между людьми, «словесное мышление представляет перенесение речи внутрь», «размышление есть перенесение спора внутрь».

Общим психологическим «механизмом» формирования и развития высших психических функций является подражание, обеспечивающее усвоение раздельных функций между людьми. Рассматривая подробно этот аспект социальной

ПОСЛЕСЛОВИЕ

детерминации и. строения высших психических функций, Выготский формулирует высказанные положения как закон культурного развития высших психических -функций: «Всякая функция в культурном развитии ребенка появляется на сцену дважды, в двух планах, сперва—социальном, потом—психологическом, сперва между людьми как категория интерпсихическая, затем внутри ребенка как категория ннтрапсихическая» (с. 145). «Все высшие психические функции суть интериоризованные отношения социального порядка, основа социальной структуры. личности. Их состав, генетическая структура, способ действия—одним словом, вся их природа социальна; даже превращаясь в психические процессы, она остается квазисоциадьной. Человек и наедине с собой сохраняет функции

общения» (с. 146).

Развитие высших психических функций не только социально детерминировано,

но высшие психические функции по своему содержанию социальны, индивидуальное—это усвоенное социальное. Конкретно, по отношению к индивидуальному детскому психическому развитию, это означает, что психология должна исследовать не индивидуальное развитие ребенка в коллективе, а преобразование коллективных отношений в индивидуальные личностные характеристики ребенка, «Обычно спрашивают, как тот или иной ребенок ведет себя в коллективе. Мы спрашиваем, как коллектив создает у того или иного ребенка высшие психические функции» (с. 146). Подчеркивая этот принципиальный для развиваемой позиции;

социально-генетический аспект, Выготский противопоставляет в заостренной форме эти соотношения между социальным и индивидуальным, внешним и внутренним. При таком резком противопоставлении, отвечающем стилю научного полемического мышления Выготского, сами эти положения начинают выступать как дискуссионные, так как в большей степени выражают один из.принципиальных аспектов, а не реальный сложный процесс развития высших психических функций.

Как мы отмечали, Выготский представляет тот же процесс развития высших психических функций как процесс овладения собственным поведением. В рассматриваемом случае этот процесс выступает не только как усвоение «внешних» форм поведения, но и как овладение собственными процессами и формами поведения. «...На высшей стадии развития человек приходит к овладению собственным поведением, подчиняет своей власти собственные реакции. Подобно тому как он подчиняет себе действия внешних сил природы, он подчиняет себе и собственные, процессы поведения на основе естественных законов этого поведения» (с. 154).

Таким образом, в исследовании структуры и развития высших психических функций Выготский сформулировал два основных принципа: 1) высшие психические функции возникают в результате их ннтериоризации; 2) они развиваются как овладение натуральными, природными процессами и формами поведения в соответствии с их собственными закономерностями. Соотнесение и реализация обоих принципов составили значительные трудности.

Трудность, возникшая в теории, представляет собой одновременно противоречие, недостаточно осознанное самим Выготским, которое впоследствии приводило при одностороннем выделении одного или другого аспекта к острым дискуссиям о позициях автора в решении проблемы развития высших психических функций. Это противоречие четко выражено и в решении проблемы развития конкретных психических процессов, форм деятельности и поведения.

Раздел о развитии отдельных психических процессов и форм поведения содержит конкретный материал, продолжающий анализ проблем развития высших психических функций. Этот материал позволяет полнее представить и понять реализацию общих положений исследования, а также формирование в обучении воспитании основных, наиболее подробно рассмотренных Выготским высших форм поведения и овладения психическими процессами. Публикуемый впервые материал можно условно объединить в три основных раздела: развитие речи и арифметических операций; развитие познавательных процессов, включающих внимание, память и мышление; развитие высших форм поведения, мировоззрения и личности.

Развитие речи и арифметических операций. Развитие устной и письменной речи составляет особый предмет исследований, В наиболее полной и точной форме

ПОСЛЕСЛОВИЕ

он позволяет выразить основные характеристики процесса развития высших Психических функций. Речь является такой высшей психической функцией, которая служит средством общения и выступает как главное социальное звено, (шосредующее в развитии все высшие психические функции и формы поведения. В То же время речь проходит в собственном развитии наиболее типические угапы—от рефлекторного крика до развернутых форм устной И письменной речи, а далее—речи про себя и непосредственного понимания текста, представленного в акте чтения. Тщательно прослеживая развитие речи, Выготский стремится выявить как; специальные, так и общие особенности, характеризующие развитие высших психических функций.

• Процесс развития устной речи начинается с врожденных, натуральных реакций. Она возникает и развивается по общему типу развития рефлекторных форм поведения. Однако уже на первом году жизни голосовая реакция начинает Выполнять две основные функции—выразительную, характеризующую изменение эмоциодальн.ых. состояний организма, и функцию социального контакта. Вторая функция накладывает отпечаток на все дальнейшее развитие. Одним из важнейших ' аспектов этого развития речи является отношение речи к мышлению. На первом этапе развития речь выполняет только выразительную функцию и является рефлекторной, она развивается «независимо» от мышления. «Таким образом, Несомненно, что первая фаза в развитии детской речи нисколько не связана с развитием детского мышления; она не связана с развитием интеллектуальных Процессов ребенка» (с. 166). Подобно этому и мышление ребенка в младенческом возрасте развивается независимо от речи. В возрасте полутора-двух лет происходит.как бы пересечение, встреча мышления и речи. После этого «речь становится интеллектуальной, связанной с мыслью, мысль становится речевой, связывается с речью» (с. 167).

Главными основаниями для такого выделения и характеристики нового этапа в развитии речи и мышления Выготский, вслед за В. Штерном, отмечает три момента; скачкообразное увеличение словаря, возникновение первых вопросов, начало активного расширения словарного запаса. Ребенок как бы открывает для себя отношение между знаком и значением, он устанавливает, что каждый Предмет имеет свое имя. При этом, как считает Выготский, «слово, обозначающее Вещь, как бы становится свойством самой вещи» (с. 170). Тем самым Выготский одновременно возражает Штерну, считая, что ребенок не в состоянии сделать указанное «открытие». И во всех последующих случаях Выготский будет резко возражать против «открытий» ребенка, считая, что открытия возможны лишь на достаточно высоких этапах развития мышления. 'Он рассматривает расширение. словаря па этом этапе как последовательное его усвоение.

Развитие письменной речи в еще большей степени представляет процесс усвоения, осуществляемый в условиях и с помощью специального обучения. Наибольшей трудностью и главнейшим недостатком в обучении письменной речи является сведение этого процесса к тренировке, при которой сама письменная речь рассматривается лишь как сложный моторный навык. «...Развитие письменной речи,—считает Выготский,—принадлежит первой, наиболее явной линии культурного развития потому, что оно связано с овладением внешней системой средств, выработанных и созданных в процессе культурного развития человечества» (с. 179).' Именно поэтому Выготский с самого начала рассматривает овладение письменной речью как процесс овладения социальной формой поведения, выработанной в истории человечества. С этой целью Выготский тщательно прослеживает связи письменной речи с предшествующими ей другими родственными средствами. К их числу относится жест ребенка.

Два момента, по мнению Вьпотского, связывают жест с письменной речью— детские каракули и символическая функция предметов в детской игре. «Таким образом, детская символическая игра, с этой точки зрения, может быть понята как очень сложная система речи при помощи жестов, сообщающих и указывающих значение отдельных игрушек» (с. 182). Такое использование жестов в игре Выготский называет предметной речью. Дальнейшее развитие включает последовательные переходы и замещение одних способов обозначения другими. «Ребенок постепенно превращает недифференцированные черточки в указательные знаки;

символизирующие штрихи и каракули заменяются фигурками и картинками, а доеледние уступают свое место знакам» (с. 190). Однако для перехода к письменной

ПОСЛЕСЛОВИЕ

"|Г ж'1

(речи ребенок должен достичь «символизма второго порядка, который заключается в.'использовании письменных знаков для устных символов слов» (с., 191). Письменная ''речь составляет важнейшее звено в общей речевой системе. Овладение письменной речью предполагает установление сложных связей письменной речи с устной, "- установление двухсторонней связи письмо—чтение. В соответствии с развиваемой: концепцией, Выготский рассматривает процесс формирования письма и чтения

•- генетически, включая в этот процесс то переходное звено, которое, составляет сокращение развернутых форм чтения и которое обеспечивает возможности «молчаливого» чтения. «Понимание письменной речи совершается через устную, но постепенно путь этот сокращается, промежуточное звено в виде устной речи выпадает и письменная речь становится непосредственным символизмом, восприни-

. маемым так же, как и устная речь» (с. 192).

Таким образом, процесс становления более высоких форм чтения, включающих как бы непосредственное понимание, осуществляется через сокращение

• (выпадение) промежуточных звеньев, которые в процессе усвоения выступали как необходимые. Следует заметить, что рассматриваемую форму Выготский не

" интерпретирует как «вращивание», он анализирует ее как сокращение вспомогательных звеньев, их исключение из сложного процесса, в результате, чего процесс понимания приобретает форму простого непосредственного акта.

Как и в процессе усвоения речи, в развитии арифметических операций главный вопрос состоит в исследовании закономерностей перехода от «натуральной» арифметики к «культурной», от непосредственного счета к опосредованному. Выготский и в данном случае отмечает, что здесь «происходит переход от непосредственного восприятия количества к опосредованному, к тому, что ребенок начинает приравнивать количества к известным знакам, оперировать с такими знаками» (с. 202). В целом, при решении проблемы о психологических закономерностях развития арифметических операций у ребенка, Выготский последовательно и

' четко показывает необходимость «перевода» ребенка от «натуральной» арифметики к «культурной», к необходимости овладения числовыми системами, не совпадающими с натуральными представлениями о количестве и способах счета.

Анализ развития речи и арифметических операций показал пути реализации общих позиций культурно-исторического подхода к пониманию и исследованию указанных процессов у ребенка. Общее в этих процессах состоит в необходимости перехода от натуральных реакций к исторически выработанным, культурным, предполагающим использование знаковых форм опосредования счета и речи. Сам процесс развития новых, культурных, форм проходит специфические этапы, включающие не только овладение опосредующими способами поведения, но и последующее исключение этих форм, в результате чего сам процесс чтения приобретает форму непосредственного процесса, из которого исключена система

знакового опосредования.

Развитие познавательных процессов. В отличие от процессов усвоения специально выработанных средств поведения (речи, счета), познавательные процессы (внимание, память, мышление) не имеют подобных четко представленных в общественной жизни эквивалентов. Поэтому именно в анализе психологической структуры самих психических процессов Выготский наиболее четко формулирует теоретическую позицию и подход к пониманию их развития в детском возрасте как овладение этими процессами; «овладение» вниманием, памятью, мышлением. Переход к наиболее высоким уровням развития психических процессов происходит в этом случае не -только как усвоение «культурных» форм поведения, но и как последовательное изменение типа психической регуляции в самих психических процессах. Как и в анализе развития других высших психических функций, Выготский выделяет их «натуральную» и «высшую» форму.

Основу «натуральных» форм внимания, по Выготскому, составляют отдельные доминантные очаги возбуждения, определяющие преимущественные направления поведения. Соответствующие закономерности, определяющие возникновение, функционирование и развитие внимания, особенно характерны для самого раннего возраста, но проявляются также и на всех последующих этапах жизни человека, Другая линия составляет линию культурного развития внимания, включающего овладение процессом с помощью стимулов-средств, которые позволяют вынести во внешнее поведение внутренний процесс внимания и таким образом управлять этим Процессом. Рассматриваемые случаи перехода на более высокий уровень внимания

ПОСЛЕСЛОВИЕ

характеризуются также интеллектуальным способом выполнения поставленных перед ребенком задач. Собственно, во всех случаях выполнения сложных задач, требующих проявления произвольного внимания, от ребенка реально требуется решать эти задачи как интеллектуальные. Совершенно естественно, что он и решает их с помощью интеллектуальных, мыслительных способов и средств.

Как и в других'психических процессах, в развитии памяти Выготский также выделяет две основные формы—натуральную (естественную) и культурную, «В наших исследованиях,—пишет он,—мы пытались непосредственно сопоставить оба вида памяти, оба способа запоминания и путем сравнительного анализа выяснить элементарный состав той или другой операции, их структуру и генезис» (с. 240). Натуральная память по закономерностям совпадает с физиологическими процессами, а культурная представляет собой усваиваемую в процессе развития систему средств запоминания.

В исследовании памяти Выготский стремится представить переход от натурального запоминания к культурному в условиях детского развития не только как использование дополнительных средств (мнемотехнических), обеспечивающих возможности опосредованного запоминания. Выготский интерпретирует это как изменение движения нервных процессов с помощью используемых стимулов, выступающих в роли средств запоминания. «Кто наблюдал непосредственный переход от натурального способа запоминания к мнемотехническому, тот не может отделаться от впечатления, что перед ним происходила как бы экспериментально вызванная смена естественной и культурной памяти... При мнемотехническом запоминании вводится некий новый, вначале нейтральный стимул-карточка, которая играет роль мнемотехнического средства и направляет течение нервных связей по новому пути, замещая одну нервную связь двумя новыми» (с. 241—242). Так процесс становления нового типа запоминания связывается Выготским с особым типом управления нервными процессами, которые опосредуются вводимыми знаковыми средствами запоминания. Культурное, произвольное, запоминание выступает в таком соотношении с натуральным, при. котором оно представляет собой один из способов управления натуральными процессами, в том числе процессами физиологическими.

В то же время процесс развития произвольной памяти предполагает ее последовательную интеллектуализацию. «Если в первом случае мы наблюдали действие мнемы, запоминание в органическом смысле этого слова, то во втором случае ребенок на место прямого запоминания ставит такие операции, как сравнение, выделение общего, воображение и т. д.» (с. 243). Эти интеллектуальные операции Выготский рассматривает как средства запоминания, обеспечивающие и смысловое преобразование материала, и его новое структурирование, дающее возможность произвольного запоминания и воспроизведения. Так, процесс развития памяти в детском возрасте на основе привлечения средств запоминания идет по двум главным линиям — по линии использования интеллектуальных средств и по линии все большей произвольности.

Для Выготского наиболее важным в анализе этого процесса развития является проблема последовательных переходов от одних типов памяти к другим. Они составляют четыре основных этапа в развитии памяти, характеризующих общую генетическую схему развития высших психических функций. В соответствии с этой схемой «в начале развития памяти стоит чисто механическое запоминание, соответствующее в нашей схеме примитивной стадии в развитии какой-либо функции... Затем следует стадия наивной психологии в применении памяти... Далее следует стадия' внешнего мнемотехнического запоминания, которая сменяется стадией вращивания, или логической памятью» (с. 250). Анализируя общие этапы развития памяти, Выготский рассматривает их не как простое возрастное изменение, а как процесс, включенный в общее психическое и интеллектуальное развитие человека и осуществляющийся в условиях обучения и воспитания. Следует также отметить, что, изучая указанные изменения, составляющие этапы развития памяти, Выготский впервые предлагает теоретическую схему анализа и объяснение различных и достаточно популярных в то время мнемотехнических средств запоминания. В этих чрезвычайно различных, эмпирически разрабатывавшихся, мнемотехнических приемах и средствах Выготский видит одно из звеньев культурного развития памяти, а также средство управления памятью взрослого человека.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Рассматривая проблему исследования Выготским развития речи и мышления, следует иметь в виду то понимание, которое вкладывал он в характеристику Процесса мышления, представляющего собой особый тип навыка, обеспечивающего создание новых комбинаций образов, понятий, отношений и т. п. Мышление может осуществляться в двух формах—в форме практических действий (или оперирования конкретными образами) и в речевой форме. Отношения между одной И Другой формами составляют главную проблему исследования. Можно сказать и по-другому. Выполнение какого-либо затрудненного практического действия, составляет практическое, натуральное, мышление, а его «речевое выполнение», т. е. речевое осуществление этого действия, составляет мышление в собственном смысле слова, культурное мышление. Таким образом, и в анализе процессов развития детского мышления главным для Выготского является выяснение отношений между мышлением с помощью практического действия и мышлением, осуществляемым с помощью речи—устной или письменной, внешней или внутренней. Переход от различных форм практического деиствования к речевому выполнению действий Выготский сравнивает с использованием орудий, т. е. с изменением способов преобразования тех или иных ситуаций. В исследовании мышления тем самым наиболее отчетливо выражены его операциональные компоненты.

Исследуя соотношения между речью и мышлением на различных этапах

развития, Выготский формулирует общее и принципиальное положение о том, что все различные виды практического, действенного решения задач предшествуют речевым формам, а также то общее положение, что при усложняющихся задачах или в ситуациях более или менее затрудненных ребенок всегда переходит на более низкий уровень выполнения задания, т. е. от речевой формы решения к практической или от решения задачи в письменной речи—к использованию устной. Так, переход к использованию более простых, т. е. практических, способов выполнения заданий позволяет, с одной стороны, показать значительно большие возможности ребенка, а с другой—использовать этот прием как специальное средство развития речевого' плана выполнения различных действий в разных случаях обучения.

Общий план развития соотношений между речью и мышлением четко представлен Выготским, например, в анализе соотношения речи и рисования. «Во всех областях деятельности ребенка мы находим ту же последовательность. Так происходит и в рисовании. Маленький ребенок обычно раньше рисует, потом говорит; на следующей стадии ребенок говорит о том, что он рисует, сначала по частям; наконец, формируется последняя стадия: ребенок раньше говорит, что нарисует, потом рисует» (с. 268). Подобным же образом изменяется мышление ребенка, когда он с трудом строит рассказ по картинке, но может использовать и воспроизвести всю систему действий по этой картинке в условиях драматизации, т. е.

Дата добавления: 2014-12-24