Введение в социальную психологию 3 страница

Итак, высокая эффективность корреляционного исследования состоит в том, что оно проводится в условиях реальной действительности, где мы можем рас­сматривать такие факторы, как раса, пол и социальный статус, которыми невоз­можно манипулировать в лаборатории. Большим недостатком является амби­валентность результатов. Знание того, что две переменные изменяются вместе, позволяет нам предсказывать одну, если мы знаем другую. Но это не выявляет для нас причину и следствие.

ОПРОС

Следующий вопрос: каким образом мы измеряем переменные, типа статуса и здоровья? Один из возможных способов — опрос репрезентативной выборки людей. Исследователи получают репрезентативную группу, рассматривая слу­чайную выборку (выборку, в которую с равной вероятнос­тью может попасть любой человек из популяции). Соглас­но этой методике, любая подгруппа людей — например, рыжеволосые — будет представлена в опросе в той же мере, в какой она представлена в общей группе.

Удивителен тот факт, что опрашиваем ли мы людей в городе или во всей стране, 1200 случайно отобранных участ­ников дают нам возможность на 95% быть уверенными в описании всей популяции с ошибкой погрешности 3% или меньше. Представьте себе огромный кувшин, наполненный бобами — 50% красных и 50% белых. Наугад выберите 1200 из них, и будьте уверены, что в 95% случаях вы извлечете от 47% до 53% красных бобов, незави­симо от того, содержится в кувшине 10 000 или 100 000 000 бобов. Если мы будем рассматрибать красные бобы как тех, кто поддерживает одного кандида­та в президенты, а ($рлые бобы — как тех, кто поддерживает другого, то сможем

Случайная выборка:

группа людей, ото­бранных для опроса, в котором каждый человек изучаемой популяции имеет равные возможнос­ти участия.

50 ■ Социальная психология /

понять, почему начиная с 1950 года опросы Гэллапа, проведенные непосред­ственно перед национальными выборами в США, расходились с результатами выборов в среднем только на 1,4%. Как по капле крови можно судить обо всем организме, так на основании случайной выборки можно говорить о популяции в целом.

Следует помнить, что опросы в действительности не прогнозируют голосо­вание; они только описывают общественное мнение на момент процедуры. Общественное мнение может меняться. Чтобы оценить опросы, мы должны так­же помнить о четырех компонентах, которые, возможно, оказывают влияние на результаты: нерепрезентативные выборки, последовательность вопросов, право выбора ответов и формулировка вопросов.

Нерепрезентативные выборки

Для опроса существенное значение имеет не только величина выборки, но так­же и то, насколько точно выборка представляет исследуемую популяцию. В 1984 году обозреватель Энн Ландерс (Ann Landers), работающая в отделе писем, согласилась провести среди своих читателей опрос на тему, считают ли женщины привязанность более важной, чем секс. Ее вопрос: «Были бы вы до­вольны, если бы ваши отношения оставались близкими и нежными, но в них отсутствовал бы сам "акт"?» Из 100 000 ответивших женщин 72% сказали «да». Последовал широчайший отклик. В ответ на высказывания критиков Ландерс (1985, с. 45) признала, что «выборка может не представлять всех жен­щин Америки. Но она все-таки обеспечивает подлинное понимание (которое очень ценно) некоего общественного среза, поскольку мою колонку читают около 70 миллионов людей различного общественного положения». Все же можно пои?1тересоваться, а разве 70 миллионов читателей представляют все население? И является ли 1 из 700 читателей, принявших участие в опросе, выразителем мнений 699 неучаствовавших?

Важность репрезентативности была успешно продемонстрирована в 1936 году, когда журнал еженедельных новостей «Literary Digest» разослал по почте оп­росники на тему президентских выборов 10 000 000 американцев. Согласно присланным назад анкетам, числом более 2 000 000, Алф Ландон подавляющим числом голосов одержал победу над Франклином Д. Рузвельтом. Когда через несколько дней были объявлены реальные результаты выборов, кандидатура Ландона получила большинство только в двух штатах. Работники журнала послали опросники только тем людям, чьи имена они нашли в телефонных справочниках и базе данных служб регистрации автомобилей, таким образом пропустив всех тех, кто не мог позволить себе ни телефона, ни автомобиля (Cleghorn, 1980).

Искажение выборки может погубить самый великолепно составленный опрос. Опросы политического мнения, проводимые в одно и то же время и имеющие предположительно ошибку погрешности 3%, обычио отличаются друг от друга более чем на 3%. ФилипКонверс и Майкл Трауготт (Philip Converse, Michael Traugott, 1986) объясняют эти различия отчасти тем, что 30% лиц, выб­ранных для опроса, отказываются сотрудничать или находятся вне зоны дося­гаемости, что исключает возможность назвать выборку случайной. Например, во время президентской гонки 1984 года, когда избирателей опрашивали по телефону, те, к кому попадали с первого раза, отдали предпочтение президенту Рейгану с погрешностью в 3%. Когда интервьюеры настойчиво звонили до тех

Глава 1. Введение в социальную психологию ■ 51

пор, пока не заставали кого-то дома, ошибка погрешности по фактору «пред­почтение Рейгану» возросла до 13%. (Избиратели-республиканцы, очевидно, чаще отсутствовали дома.)

Последовательность вопросов

Подобрав репрезентативную выборку, мы должны также бороться с другими источниками искажений, такими как последовательность вопросов. На вопрос: «Следует ли разрешить японскому правительству устанавливать ограничения на ввоз американских промышленных товаров в Японию?» — большинство американцев ответило «нет» (Schuman & Ludwig, 1983). В то же время 2 3 эквивалентной выборки на этот вопрос ответили «да», потому что предыдущий вопрос звучал так: «Следует ли разрешить американскому правительству уста­навливать ограничения на ввоз японских промышленных товаров в Соединен­ные Штаты?» Большинство из этих людей сказало, что США имеют право на ограничение импорта. Чтобы быть последовательными, следующим пунктом им пришлось признать, что и Япония должна иметь такое же право.

Рассмотрим другой пример. Одобряете вы возросшие затраты на програм­мы по благотворительности или нет? Если вы похожи на людей, принимавших участие в одном опросе (Tourangeau & others, 1989), то, вероятно, вы одобри­те возросшие затраты (если незадолго перед этим вас спросили: «Может ли преуспеть любой человек в Америке, если он проявляет желание усердно тру­диться?»). Но скорее всего, вы будете против потенциального роста своих зат-

52 ■ Социальная психология

рат, если ранее вам задали вопрос: «Действительно ли некоторые люди в Аме­рике нуждаются в помощи правительства?» (С обоими предшествующими вопросами большинство было согласно.)

Право выбора ответа

Рассмотрим также серьезные последствия права выбора ответа. Когда Йоп ван дер Плигт и его сотрудники (J00P van c'er Plight, 1987) спрашивали англий­ских избирателен, какую долю энергокомплекса Великобритании должна со­ставлять атомная энергетика, среднее предпочтение составило 41%. Других спрашивали о желаемом процентном соотношении энергетического комплек­са — атом (1), уголь (2), другие источники (3). В среднем ядерную энергию предпочли 21%.

Подобный результат был получен, когда Говард Шуман и Жаклин Скотт (Howard Schuman, Jacqueline Scott, 1987) задавали американцам следующий вопрос: «Какую проблему вы считаете наиболее важной для страны сегодня: нехватку энергии, качество государственных школ, узаконенные аборты, загряз­нение окружающей среды, или, если хотите, вы можете назвать другие проблемы как наиболее важные». Выбирая из того, что перечислено, 32% считало, что качество государственных школ было самой большой проблемой. Среди тех, кого просто спросили: «Какую проблему вы считаете наиболее важной для страны сегодня?» — только 1% назвал проблему школ. Итак, помните: форма вопроса может стимулировать ответ.

Формулировка

Точность формулирования вопросов также может влиять на ответы. Один опрос обнаружил, что только 23% американцев думают, что их правительство тратило слишком много «на помощь бедным». Еще 53% считали, что прави­тельство тратило слишком много «на благотворительность» (Time, 1994). Даже малейшие изменения в тоне вопроса могут значительно повлиять на результат (Schuman & Kalton, 1985). Глагол «запретить что-либо» может иметь то же значение, что и «не разрешить». Но в 1940 году, когда двум срав­нительным выборкам американцев были заданы вопросы: «Вы полагаете, что США должны запретить открытые выступления против демократии?» или «Вы полагаете, что США не должны разрешать открытые выступления против демократии?» — 54% высказалось за то, что Соединенные Штаты должны «запрещать» такие выступления, и 75% — за «не разрешать» их. Исследова­ние с помощью опроса — очень тонкое дело. Даже когда люди говорят, что уверены в чем-то, форма вопроса н формулировка может повлиять на их ответ (Krosnick & Schuman, 1988).

Эффекты права выбора ответов, последовательности и формулировки во­просов дают возможность политическим манипуляторам использовать опросы для демонстрации поддержки своих взглядов обществом — за или против ядерного оружия, благосостояния или свободы выступлений. Консультанты, советники и врачи могут оказывать такое же сбивающее с толку влияние на наши решения в зависимости от того, «под каким соусом его подадут». Неуди­вительно, что мясное лобби в 1994 году возражало против нового закона о маркировке продуктов, который требовал на этикетках к молотой говядине пи­сать, например, «30% жира», а не «70% постное, 30% жира».

Глава 1. Введение в социальную психологию

Мораль: то, как сформулирован вопрос, может во многом повлиять на от­вет. Молодой монах однажды возмутился, когда его спросили, смог бы он ку­рить во время молитвы. Спросите по-другому, посоветовал друг: «Можете ли вы молиться, когда курите?» (Crossen, 1993).

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ: ПОИСК ПРИЧИНЫ И СЛЕДСТВИЯ

Невозможность различить причину и следствие между естественно взаимосвя­занными событиями навела большинство социальных психологов на мысль создать, когда это возможно и этично, лабораторную имитацию повседневных процессов. Эту имитацию можно сравнить с работой инженеров по аэронавти­ке. Они начинают не с наблюдений за многочисленными летающими объекта­ми в разнообразных естественных условиях. Изменения в атмосферных усло­виях и самих летающих объектах настолько комплексны, что инженерам трудно систематизировать и применить эти данные, чтобы сконструировать более со­вершенный самолет. Вместо этого они конструируют имитационную действи­тельность, которую возможно контролировать, — туннель с потоком возду­ха. Теперь они в состоянии манипулировать условиями воздушного потока и установить точный результат его специфического влияния на отдельные части крыла.

Независимая переменная:

экспериментальный фактор, которым манипулирует исследователь.

КОНТРОЛЬ: МАНИПУЛИРОВАНИЕ ПЕРЕМЕННЫМИ

Как и инженеры, специализирующиеся в самолетостроении, социальные пси­хологи экспериментируют, создавая социальные ситуации, которые имитируют важные особенности нашей обыденной жизни. Варьируя всего одним-двумя факторами — называемыми независи­мыми переменными, — экспериментатор выясняет, как их изменение влияет на нас. Точно так же, как туннель с воздушным потоком помогает авиаконструкторам рас­крыть принципы аэродинамики, так и эксперимент дает возможность социальному психологу раскрыть принципы социального мышления, социального влияния и соци­альных отношений. Конечной целью имитации с помо­щью аэродинамической трубы являются понимание и про­гноз аэродинамических характеристик сложного самолета; социальные психологи экспериментируют, чтобы понять и предсказать поведение человека.

Социальные психологи использовали эксперименталь­ный метод почти в:i/4 исследований (Higbee & others, 1982), каждые два из трех исследований проводились в лаборатории (Adair & others, 1985). Для того чтобы про­иллюстрировать лабораторный эксперимент, рассмотрим два из них, наиболее часто встречающихся в следующих главах, посвященных изучению предубеждений и агрес­сии. Каждый эксперимент предлагает возможное при­чинно-следственное объяснение коррелирующих данных.

Экспериментальное исследование:

исследование, ко­торое выявляет информацию о причинно-след­ственных связях, манипулируя одним или несколькими факторами (не­зависимыми пере­менными) и контро­лируя (оставляя неизменными) другие.

54 ■ Социальная психология

Первый касается предубеждений против людей, страдающих ожирением. Люди часто воспринимают тучных людей как медлительных, ленивых и не­ряшливых (Ryckman & others, 1989). Приводит ли такое отношение к дискри­минации? С целью выяснить, так ли это, Стивен Гортмейкер со своими колле­гами (Steven Gortmaker, 1993) исследовал 370 тучных людей в возрасте от 16 до 24 лет. Когда семь лет спустя было проведено повторное исследование, 1/.^ женщин все еще оставались тучными, и они с меньшей вероятностью, чем 5000 женщин из контрольной группы, могли выйти замуж и получать высо­кую зарплату. Даже после корректировки некоторых различий по данным теста способностей, расы и родительского дохода годовой доход тучных жен­щин был ниже среднего на 7000 долларов.

Хотя изменение некоторых других факторов наталкивает на мысль, что возможно объяснить дискриминацией взаимосвязь между тучностью и более низким статусом, мы не можем быть в этом твердо уверены. (А вы можете предположить другие возможности?) Возьмем, к примеру, социальных психо­логов Марка Снайдера и Джули Хоген (Mark Snyder, Julie Haugen, 1994). Они попросили 76 мужчин-студентов из Миннесотского университета позна­комиться по телефону с одной из 76 девушек-студенток. Каждому мужчине • была показана фотография, на которой, как им сказали, была изображена их партнерша по телефонному разговору. Половине показали тучную женщину (фотография не имела никакого отношения к реальной партнерше), другой половине — женщину нормального веса. Одна часть эксперимента заключа­лась в том, что мужчин просили составить впечатление о характере женщин. Анализ того, как говорили по телефону девушки-студентки, показал, что жен­щины говорили менее тепло и приветливо, если партнер предполагал, что она тучная. Ясно, что убеждения мужчин заставляли мнимых толстушек вести себя подобным образом: они лишний раз удостоверились в непривлекатель­ности тучных женщин. Предубеждение и дискриминация сыграли свою роль.

В качестве второго примера, каким образом эксперимент может внести яс­ность в поиск причины, рассмотрим взаимосвязь между просмотром телевизи­онных передач и поведением детей. Дети, которые часто смотрят передачи со сценами насилия, имеют тенденцию быть более агрессивными, чем те, кто смот­рит их редко. Поэтому можно выдвинуть следующую гипотезу: дети, возмож­но, учатся увиденному на экране. Я надеюсь, вы уже поняли, что это корреля­ционное исследование. Рис. 1-4 напоминает нам о существовании еще двух причинно-следственных интерпретаций, не рассматривающих телепередачи в качестве причины детской агрессии. (Как вы думаете, что это за интерпрета­ции?)

Поэтому социальные психологи перенесли просмотр телевизионных пере­дач в лабораторию, где они контролировали количество сцен насилия, показан­ных детям. Демонстрируя детям подобного рода передачи, исследователи полу­чают возможность наблюдать, как количество сцен насилия влияет на поведе­ние. Роберт Либерт и Роберт Бэрон (Robert Liebert, Robert Baron, 1972) показывали мальчикам и девочкам из Огайо сцены насилия из телевизионных гангстерских шоу или отрывки из захватывающих соревнований по бегу. Впоследствии возникала большая вероятность того, что ребенок, смотревший передачи со сценами насилия, решительно нажмет красную кнопку, которая якобы нагревала стержень, причиняющий обжигающую боль другому ребен-

Глава 1. Введение в социальную психологию

ку. Этот критерий поведения мы называем зависимой пе­ременной. (В действительности другого ребенка нет и ник­то не пострадал.) Такие эксперименты показывают, что телевидение может быть причиной агрессивного поведе­ния детей.

Мы уже поняли несложную логику экспериментирова­ния: создавая и контролируя действительность в мини­атюре, мы можем изменять один фактор, потом другой и узнавать, как эти факторы, раздельно или в совокупности, влияют на людей. Теперь давайте пойдем немножко глуб­же и посмотрим, как делается эксперимент.

Каждый социально-психологический эксперимент име­ет два обязательных компонента. Один мы только что рас­смотрели — это контроль. Мы манипулируем одной или двумя независимыми переменными, стараясь сохранить все остальное неизменным. Другой компонент называется случайное распределение.

СЛУЧАЙНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ: ВЕЛИКИЙ УРАВНИТЕЛЬ

Вспомним, как неохотно, на основе корреляций, мы допус­кали, что тучность (через дискриминацию) была причи­ной более низкого статуса или что просмотр сцен насилия был причиной агрессивности. Исследователь, проводящий опрос, мог бы измерить и статистически выявить другие значимые факторы и посмотреть, сохранятся ли взаимо­связи. Но нельзя учесть абсолютно все факторы, которые могут отличать тучных людей от нетучных, а телезрите­лей, смотрящих передачи со сценами насилия, от телезри­телей, не смотрящих их. Телезрители, смотрящие сцены насилия, могут отличаться друг от друга уровнем образо­вания, общей культуры, интеллекта и еще многими факто­рами, которые исследователь не принимал в расчет.

Одним ударом случайное распределение устраняет все эти посторонние факторы. При случайном распределении

Зависимая переменная:

измеряемая пере­менная, получившая свое название от того, что она может зависеть от манипуляций независимой переменной.

Случайное распределение:

процесс распределе ния участников в соответствии с условиями экс­перимента, при котором все испытуемые имеюп одинаковую вероят ность оказаться в данных условиях. (Обратите внима­ние на различие между случайным распределением в экспериментах и случайной выборкой в опросах. Случай­ное распределение помогает нам выявлять причину и следствие. Случай­ная выборка помогает нам делать обобщение применительно ко всей популяции.)

Ш Рис. 1-5. Случайное распреде­ление (наличие или отсутствие экспери­ментальною воздей­ствия) не дает исследователю уверенности, что любое бопее позднее различие тем или иным образом вызва­но эксперименталь­ным воздействием.

56 ■ Социальная психология

каждый человек имеет равную вероятность смотреть или не смотреть передачи со сценами насилия. Таким образом, люди в обеих группах по всем возмож­ным характеристикам — семейный статус, интеллект, образование, исходная агрессивность — будут в среднем подобными. Высокоинтеллектуальные люди, например, с равной вероятностью окажутся в обеих группах. Так как случай­ное распределение создает эквивалентные ipynribi, любое различие в агрессии, выявленное позже между двумя группами, должно касаться только того, чем они различаются — смотрят они сцены насилия или нет (рис. 1-5). И благода­ря случайному распределению в эксперименте со студентами из Миннесоты иа поведение женщин должны были влиять убеждения мужчин о тучных дамах.

ЭТИКА ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Наш пример с телевидением показывает, почему некоторые эксперименты уяз­вимы с нравственной точки зрения Социальным психологам не следует в тече­ние длительного промежутка времени показывать одной группе детей сцены насилия. Предпочтительнее, чтобы они ненадолго изменяли социальные пере­живания людей и отмечали результаты. Иногда.экспериментальное воздей-' ствие — это безвредное, возможно даже приятное, переживание, на которое люди дают свое согласие. Иногда, однако, исследователи осознают, что вступа­ют в некую туманную область, балансируя между безобидными и безнрав­ственными экспериментами.

Социальные психологи часто отваживаются на эту нравственно безрадост­ную обстановку, когда планируют эксперименты, требующие реального вклю­чения человеческих мыслей и эмоций. Эксперименты не нуждаются в том,

Глава 1. Введение в социальную психологию ■ 57

Бытовой реализм:

эксперимент, внешне похожий на повседневную ситуацию.

Экспериментальный реализм:

эксперимент, который захваты­вает и увлекает его участников.

что Эллиот Аронсон, Мэрилин Бруер и Меррилл Карлс-мит (Elliot Aronson, Manlynn Brewer, Merrill Carlsmith, 1985) называют бытовым реализмом. То есть поведение в лаборатории (например, нанесение удара электрическим током в экспериментах по агрессии) не обязательно будет буквально таким же, как в повседневной жизни. Для мно­гих исследователей такой вид реализма не важен. Но эксперимент должен обладать экспериментальным реа­лизмом, он должен захватывать и увлекать участников. Экспериментаторы не хотят, чтобы люди сознательно иг­рали роли или откровенно скучали; они хотят включить реальные психологические процессы. Например, принуж­дение людей выбрать силу электрического разряда, чтобы причинить кому-то боль, может дать вполне реалистичную картину агрессии. Оно функциональ­но имитирует реальную агрессию.

Чтобы достичь экспериментального реализма, часто необходим обман. Если человек в соседней комнате на самом деле не получает электрических разря­дов, то экспериментатор не хочет, чтобы участники знали об этом Это разру­шило бы экспериментальный реализм. Таким образом, почти ', социально-психологических исследований (хотя их доля уменьшается) требуют обмана (Кого & Nicks, 1993; Vitelh, 1988).

Экспериментаторы также стараются скрывать свои прогнозы, чтобы участ­ники, в своем стремлении быть «хорошими испытуемыми», не делали бы того, что от них ждут, или из чувства противоречия не делали бы все наоборот. Слова экспериментатора, тон его голоса и жесты невольно могут вызвать желаемые реакции Что­бы свести до минимума такие требуемые характеристи­ки — намеки на то, что «требуется» определенное поведе­ние, — экспериментаторы обычно стандартизируют свои инструкции, записывая их на бумаге или используя маг­нитофон.

Часто исследователи, чтобы не выйги за рамки этичес­ких норм при планировании экспериментов, подобны ка­натоходцам, балансирующим на канате. Уверенность в том, что вы кому-то причиняете боль или подвергаетесь силь­ному социальному давлению ради того, чтобы узнать, из­менит ли это ваше мнение или поведение, может вызвать временный дискомфорт. Такие эксперименты ставят из­вечный вопрос: оправдывает ли цель средства? Оправды­вает ли озарение исследователя обман, а иногда и страда­ния людей?

Университетские комитеты по морали и нравственнос­ти сейчас пересматривают кодекс социально-психологи­ческих исследований, чтобы гарантировать гуманное отношение к испытуе­мым. Этические принципы, разработанные Американской психологической ассоциацией (1981, 1992) и Британским психологическим обществом (1991), настоятельно советуют исследователям следующее.

■ Достаточно полно информировать потенциальных участников экспери-

МРНТЯ ИТпбьТ ППЛЛ/ЧМТЬ ГП7ППП1Р ПГПРГ1ПМ 71Р1111П9П

Требуемые характеристики:

подсказки в экспе­рименте, которые намекают участии ку, какого поведе­ния от него ждут

Согласие

осведомленного

испытуемого:

этический принцип, требующий доста­точного информир! вания участников исследования, чтобы они могли решить, хотят ли участвовать в эксперименте.

58 ■ Социальная психология

■ Быть правдивыми. Использовать обман только в том случае, если он оправдан значимой целью и если нет альтернативы.

■ Защищать людей от возможных травм и значительного дискомфорта.

■ Использовать информацию о каждом из участников конфиденциально.

■ После завершения эксперимента полиостью рассказать о его целях и структуре, не исключая использованных обманных слов и действий. Единственное исключение из этого правила — случаи, когда обратная связь расстроит людей, скажем, если люди осознают, что были глупы или жестоки.

Экспериментатор должен быть достаточно информативен и тактичен, чтобы мнение людей о себе оставалось, по крайней мере, столь же хорошим, как и до участия в эксперименте. Еще лучше, если участников отблагодарят, рассказав им что-нибудь о природе психологического исследования. Когда с участника­ми обращаются любезно, не манипулируют ими, мало кто из них возражает против обмана (Christensen, 1988; Sharpe & others, 1992). Действительно, за­щитники социальной психологии могут сказать, что, собирая и возвращая кон­трольные, мы вызываем гораздо больше тревог и страданий, чем в наших экс­периментах.

«Ничто не может так сильно расши­рить кругозор, как умение исследовать систематически и верно все, что попадает в поле вашего зрения». Марк Аврелий, «Размышления»

ОБЪЯСНЕНИЕ И ПРОГНОЗ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕОРИЙ

Хотя фундаментальные исследования часто приносят практическую пользу, есть другие причины для того, чтобы связать свою деятельность с социальной психологией. Многие из нас выбирают ее в качестве про­фессионального поприща, потому что нам трудно думать о чем-то более восхитительном, чем человеческое суще­ствование. На фоне высказывания Сократа «не стоит жить, если не изучать жизнь» простое «познай себя» кажется достаточно стоящей целью.

Так как мы исследуем природу человека, чтобы рас­крыть ее секреты, то систематизируем наши идеи и ре­зультаты в теориях. Теория — это интегрированная сово­купность принципов, которые объясняют и прогнозируют феномены. Некоторые интересуются, почему социальные психологи так поглощены теориями и почему они просто не собирают факты. Здесь опять будет уместной наша ана­логия с техникой аэронавтики. Инженеры в один момент захлебнулись бы в предположениях, если, не имея руково­дящих принципов, пытались бы методом проб и ошибок создать исчерпывающий каталог того, как разные условия воздушного потока влияют на различные конструкции кры­ла. Поэтому они формулируют определенные концепции или теории о том, как движение воздуха взаимодействует с крыльями различных конструкций, и используют аэро­динамическую трубу, чтобы проверить прогнозы, вытека­ющие из этих концепций. Теории — это научная стеног­рафия.

В обыденной речи «теория» часто означает «меньше,

Теория:

интегрированная совокупность принципов, кото­рые объясняют и прогнозируют наблюдаемые события.

Гипотеза:

подвергаемое проверке предполо­жение, описываю­щее взаимосвязь, которая, возмож­но, существует между событиями.

Глава 1. Введение в социальную психологию ■ 55

нице уверенности, по которой мы поднимаемся от факта через теорию к догад­ке. Но для ученого в любой области факты и теории суть разные вещи, а не различные точки континуума. Факты являются констатацией того, что мы на­блюдаем. Теории — это идеи, которые суммируют и объясняют факты. «На­ука строится из фактов, как дом из камней, — сказал Жюль Анри Пуанкаре (Jules Henri Poincare), — но собрание фактов еще не наука, так же как груда камней еще не дом».

Теории не только интегрируют факты, они также дают возможность выда­вать прогнозы (называемые гипотезами), которые можно проверить. Гипотезы служат нескольким целям. Во-первых, они позволяют нам проверить теории, на которых они основываются. Делая специфические прогнозы, теория накап­ливает идеи. Во-вторых, прогнозы дают направление исследованиям. Любая научная область начнет развиваться более быстро, если ее исследователи бу­дут знать, в каком направлении двигаться. Теоретические прогнозы предла­гают новые области для исследований; они обращают взгляды ученых на та­кие вещи, о которых те, возможно, никогда не задумывались. В-третьих, прогностическое свойство хороших теорий может также делать их практичес­кими. Что, например, сегодня имело бы большую практическую ценность, чем теория агрессии, которая прогнозировала бы, когда ее ожидать и как контро­лировать? Как заявил Курт Левин (Kurt Lewin), один из основателей совре­менной социальной психологии: «Нет ничего более практичного, чем хорошая теория».

Рассмотрим, как это работает. Допустим, мы наблюдаем, что люди в толпе иногда разражаются гневом. Следовательно, мы могли бы построить теорию, что присутствие других людей позволяет человеку чувствовать себя анонимно и снижает сдерживающие силы. Давайте позволим нашему уму обыграть эту идею. Возможно, мы могли бы проверить это, создав лабораторный экспери­мент, имитирующий казнь на электрическом стуле. Что если бы мы попросили индивидов в группах наказать несчастную жертву ударом тока, не интересуясь, кто из группы на самом деле нажмет кнопку? Выберут ли эти индивиды для жертвы более сильный разряд, чем индивиды, действующие в одиночку, как предполагает наша теория?

Мы можем также манипулировать анонимностью: будут ли люди в масках выбирать более сильный разряд для удара током на основании того, что их нельзя узнать под маской? Если результаты подтвердят наши гипотезы, можно искать для них какое-нибудь практическое применение. Возможно, действия полицейских могли бы быть менее грубыми, если бы офицеры носили большую бирку со своим именем, или на их автомобилях была бы большая номерная табличка, или если записывать на видеопленку то, как они проводят аресты.

Но как нам прийти к заключению, какая из нескольких теорий лучше? Хо­рошая теория прекрасно соответствует следующим требованиям:

■ Эффективно суммирует широкий спектр наблюдений.

■ Делает недвусмысленные прогнозы, которые можно использовать для того, чтобы:

Дата добавления: 2014-12-25